Энтропия

        Безжизненная пустыня-это всё что мог видеть глаз на многие-многие мили вокруг. Казалось, что здесь нет и не может быть жизни. Такое впечатление создавалось у человека, когда он только попадал в этот край. В дальнейшем оно только усиливалось и, если психика не была достаточно крепкой, быстро перерастало в чёрною меланхолию. Песок и солнце отлично дополняли друг друга, чтобы преподносить свой подарок- смерть, каждому кто его достоин.
В чистом, без единого облачка, небе падающая звезда была практически незаметна, хотя значения это не имело: в этом мёртвом мире ни у кого не было желаний. Да в нём вообще никого не было. Звезде было всё равно, она устремилась к одному из многочисленных барханов, как красивый мотылёк навстречу чудесному, но гибельному пламени. Вверх взметнулись фонтаны песка и пыли, а в центре глубокой воронки замерла идеальная сфера тёмно-серого цвета. На её поверхности не было ничего за что бы мог зацепиться глаз случайного наблюдателя. Странности на этом только начинались: верхняя половина сферы рассыпалась, превратившись в маленькие шарики, напоминающие песок, открыв палящему солнцу и недружелюбным, горячим ветрам человека. После того, как посланец небес покинул остатки своей колыбели, они тоже обратились в песок или что-то очень на него похожее. Человек оставшийся посреди бесконечного песчаного океана был лишён почти всех волосяных покровов, кроме бесцветных ресниц и бровей. Он был среднего роста и худощавого телосложения, длинные по соотношению с туловищем руки и ноги, сказать про него что-то больше наблюдатель бы не смог: всё тело человека покрывал комбинезон грязно жёлтого цвета, даже на руках были перчатки из такого же материала. Как только покинул капсулу, странный пришелец накинул на большую лысую голову широкий капюшон, который был сходного со всей одеждой цвета, только края его были из прозрачного материала, чтобы не заслонять обзор. Ещё достойно упоминания то обстоятельство, что даже лысая голова пришельца была покрыта замысловатыми татуировками, носили ли они какое-то сакральное значение или были простым украшением, сказать сложно, но в том, что рисунок сделал настоящий мастер не возникало никаких сомнений, настолько он был детализирован. Человек направился на запад, прочь от палящего солнца, а солнце последовало за ним. Почти не заметный даже с близкого расстояния, благодаря комбинезону, он мог бы показаться миражом, игрой воображения, если бы кто-то за ним следил.
Никто не видеть этой картины, но глаза зачастую, не самый важный и достоверный источник информации. В комнате сидели трое, первым заговорил старик, закутанный в какие-то грязные тряпки и бывший, казалось, одноруким, хотя возможно вторая рука была просто примотана к телу под ворохом грязной материи:
-Посланник небес спустился, его стопы не оставят следов на жёлтом океане, но его деяния избороздят суть мира. Он прошёл по пескам многих миров, лишь за тем чтобы спуститься в наш. Здесь его истинная судьба сплетётся с судьбой потомка старой династии, чтобы повлиять на вселенную. Осколки звёзд будут наградой неверным, а всепожирающий огонь разгуляется так, что остановить его сможет только иной бог, иной эпохи. Азивин тахачкара амун ого полонтизен(дальше прорицатель заговорил на неизвестном языке, возможно том, который давно забыт всеми ныне живущими, возможно, на том который ещё не придумали, но, скорее всего, старый маразматик просто бредил)…
-Передай его слова господину Ар, думаю его сильно заинтересует это известие.
Молодой человек в серой облегающей одежде поклонился и без вопросов вышел. Он не проронил не слова в комнате прорицателя и вообще разговаривал крайне редко. На нём так же нельзя было увидеть оружия, что было крайне странно, учитывая, что даже старик предсказатель был вооружён внушающим уважение своими размерами кинжалом и небольшим пистолетом.
Человек отдавший распоряжение был одет более броско: комбинезон тёмно-коричневого цвета покрывал всё тело и был пересечён золотым поясом толщиной в ладонь- явный признак власти и достатка. На этом примечательном предмете одежды были закреплены два небольших пистолета и две перископические дубинки. Оружие, не смотря на богатство владельца в глаза не бросалось ни своим цветом, не дороговизной отделки. Оно было похоже на инструмент, который содержали в хорошем состоянии. Человек бросил перед стариком, не обратившим на это никакого внимания, несколько металлических кругляшей и тоже вышел, провожаемый выкриками, в которых не было никакого смысла.
Тар-Гуар должен был сам доставить столь ценное известие хозяину, он это хорошо понимал, но не любил работать курьером. Зато он любил принимать быстрые решения и действовать сообразно ситуации. Кто-то может подумать, что принятые в спешке решения редко бывают правильными- те, кто никогда не участвовал в дуэлях, когда есть только пистолет, противник и звуковой сигнал. Тогда только быстрое решение может быть правильным. Эта забава знати была только на первый взгляд проста, решали всё не только и не столько рефлексы, как умение быстро соображать. Поле боя и дополнительные условия для дуэлей выбирали не оппоненты, а специальная городская служба, тесно сотрудничающая с департаментом СМИ. Тар-Гуар участвовал во множестве таких дуэлей, как представитель своего господина, во многом благодаря своим в них способностям, а после репутации непобедимого бойца ему удалось так быстро продвинуться по службе. Свою службу он любил, хотя работка была кровавой, но чистоплюев в его профессии от начала времён не водилось. Точнее водились, конечно, но таковыми их можно было назвать с большой натяжкой, да и значительный вес они набирали крайне редко. Кем же был Тар-Гуар? Кроме как дуэлянтом? В какой-то степени военным, картёжником, немного художником, в значительной степени философом, руководителем самых разных рангов, лицемером, шпионом и контрразведчиком, социологом, спортсменом и шоуменом, примерным семьянином, подлецом и предателем, другом по вызову и врагом по целому ряду причин. Всё это можно было сказать про него и всё это не характеризовала этого человека в достаточной степени. Он был политиком и любил своё дело всей душой, отдавался ему, как похотливая любовница молодому самцу. Власть, деньги, слава- демоны которым очень легко поработить человеческую душу, политика была их вотчиной, она предлагала каждому удовлетворения сразу всех страстей, даже тех, о которых в обычной жизни и не подозреваешь. Тар- Гуар был страстной натурой, хотя сказать это по его холодному аристократическому лицу было нельзя. Планета давно пережила свои лучшие годы, как и её обитатели. Лица людей, её населявших было сложно назвать хотя бы симпатичными, тем сильнее выделялся образ Тар-Гуара: его лицо было прекрасно, прекрасны волосы цвета воронова крыла, всегда аккуратно зачёсанные на пробор, прекрасны тонкие губы, вечно искривлённые полуулыбкой, большой нос был таким ровным и правильным, что совсем не портил картины, кожа была столь идеальной, что казалась нереальной, будто это маска, которую никогда не снимали. Во всей его внешности было только два изъяна, которые по сути изъянами и не являлись, а делали её ещё интереснее: лицо и выражение глаз были всегда холодны, обжигающе холодны, будто на вас смотрит нереальная, красивая картинка, сморит свысока и осуждающе, за ваше несовершенство и слабость; глаза достойны отдельного упоминания, создавалось впечатление, что они достались телу от двух разны существ, один серый, второй зелёный. Эти глаза отличались настолько, что часто казалось, что у них разное выражение. Многие наблюдатели, в том числе те, кто хорошо знал Тар-Гуара могли бы поклясться, что неоднократно замечали, когда один глаз, как будто бы прибывает в задумчивости, второй буквально излучает ярость или, когда внутри зелёного пляшут весёлые огоньки, серый смотри оценивающе, проникая прямо в душу собеседника. От этих глаз становилось не по себе, даже сильному духом. Тар-Гуар хорошо осознавал всю ценность известия, полученного от старика, которого он не любил. Впрочем, Тар-Гуар никого не любил или любил всех, тут как посмотреть. Тар-Гуар был справедлив: он любил вас ровно в той степени в какой вы могли поспособствовать осуществлению его планов и ненавидел в степени чуть большей той, в какой вы мешали их достижению. Он быстро шагал по коридору и обдумывал то, что поступил правильно: пусть Гуар-Тар – его лучший ученик доставит послание вместо него, ему нужно было действовать без промедления и самому за всем проследить. Ситуация была слишком серьёзной, ничто нельзя было пускать на самотёк. Возможно это был шанс, которого он ждал всю жизнь и упустить который не имел права. Тар-Гуар любил такие моменты, когда всё решают секунды, точнее даже мгновения, когда ситуация критическая и всё на волоске. Он не был адреналиновым наркоманом, слишком хорошо себя для этого контролировал. Его зависимость была сложнее и глубже, она была психологической. Состояние ума, который напряжён до предела, когда мир становится понятнее и отчётливее, когда время как будто замирает, а мысль мечется, как мышь при виде кошки, ради такого состояния можно было бы продать душу, если бы Тар-Гуар в неё верил. Именно в него он впадал, когда чувствовал переломные в своей жизни моменты.
Человеческая фигура практически незаметная в своих свободных одеяниях на фоне бесконечных тёмно-жёлтых барханов двигалась довольно быстро для столь неудобной местности и усталости в страннике не чувствовалось. В условиях, в которых обычный человек не протянул бы долго, фигуре в плаще удавалось передвигаться с приличной скоростью. Казалось не усталость, не переносимая жара, не вездесущая пыль, переносимая обжигающим ветром, не беспокоили пришельца. Взгляд неутомимого ходока был направлен под ноги и был бессмысленным настолько, что можно было подумать, что от непереносимых условий рассудок решил покинуть тело, которое почему-то не желало сдаваться. Это было почти верным, пришелец думал о прошлом, о своём далеком детстве, когда он проводил время вместе со сверстниками на луне большой и прекрасной планеты Гелионос.
-Сын Семнадцатой Луны, расскажи о чём я только что поведал.
Маленький мальчик, небольшой даже для своего возраста обладал прекрасными волосами, которым могла бы позавидовать любая девочка, заплетённые в косу они достигали низа спины. Под пристальными взглядами учителя и сверстников он смутился и покраснел. Ещё мгновение назад он представлял, что родители на самом деле живы, что они приедут за ним и будут счастливо улыбаться, а он им скажет, что никогда не верил, что они умерли и всегда их ждал. Теперь же в его детское сознание на место мечтам врывались образы реальности: большой светлый класс-круглое помещение с многочисленными окнами под потолком, по кругу прислонившись спинами к стене сидели десять его одноклассников и сенсей. Сенсей задал вопрос на которой у него не было ответа. Досада от того что мечты развеялись без следа, смущение от пристального внимания и обида на нелепый вопрос смешались в детском сознании.
-Прошу простить меня учитель, я не уверен.
-Будь внимательнее и не отвлекайся на уроке, мир слишком огромен и прекрасен, чтобы не тратить время на его изучение.
Сын Семнадцатой Луны был не согласен с подобным утверждение, сложно назвать прекрасным место, где у тебя нет родителей, где тебе не дают спокойно помечтать, где изучать огромное и прекрасное приходится в одном и том же классе, уже, не первый год. Учитель же продолжил своим, как обычно, спокойным голосом.
-На вас возлагается большая ответственность. Вы пока малы, но скоро поймёте: чем ты меньше, тем быстрее растёшь. Однажды вы вырастите настолько, что сможете менять мир. Не всё в этой вселенной подвластно изменениям, но это не важно, если вы научитесь менять себя. С каждым положительным изменением в вас самих, с каждой незначительной победой, наша вселенная будет становиться лучше, каждый ваш поступок, слово, мысль, их порождающая- это камень, брошенный на чашу весов порядка или хаоса.
-Мы должны хранить порядок? - одна из учениц (в классе были не только мальчики), Дочь Двадцать первого Месяца задала вопрос, не получая на него разрешения. По её виду можно было легко догадаться, что она слишком увлечена рассказом, чтобы отдать должное рутинным формальностям, впрочем, учитель никак не выказал недовольства, а ответил бархатным, обволакивающим голосом.
-И да, и нет: мы должны хранить равновесие. Но так как хаос- это продукт бездействия, попустительства и потакания, то наша деятельность должна быть направленно на поддержания именно порядка. Порядок отличается от хаоса тем, что не имеет способности к самовоспроизведению, для существования ему необходимо наше сознание и воля. Наш орден на протяжении многих тысяч лет выпускает адептов, которые посвящают себя равновесию, кидая свои камни на чашу порядка.
-Спасибо учитель, я запомню эти слова!
Все в том классе запомнили эти слова, они во многом определили судьбу всех людей в комнате, а посредством переплетения их судеб с судьбами отдельных личностей и человечества в целом они повлияли на судьбу вселенной. Брошенный камень склоняющий чашу. Простые слова, произнесённые в нужный момент в правильном месте, могут быть важнее множества армий, могут менять направления движения этих армий или даже перековывать мечи в орала. Впрочем, обычно случалась обратная перековка.
С того момента Сын Семнадцатой Луны и Дочь Двадцать первого Месяца много свободного времени проводили вместе. Зачем и почему? Они не знали, детским симпатиям не нужен повод, они искреннее взрослых, хотя объяснить их сложнее. Возможно по тому, что объекты и субъекты таких отношений не слишком склонны к самоанализу они принимают себя и этот мир такими, какие они есть. Общение с увлекающейся девчонкой отвлекало Сына Луны от мрачных мыслей о родителях, которыми он терзался всякий раз оставшись один. В классе все ученики плохо помнили свои отца и мать и никто их никогда не видел. Не все были сиротами: многих в монастырь родные отдали добровольно, кого-то выкупили или спасли от работорговцев, но для всех родственников посещение луны Гелионоса была запрещено. Никто не мог даже близко подлетать к священной луне, кроме монахов и их воспитанников. Те, кого посвящали луне, умирали для мира. Большинство с этим быстро смирялись- детская психика достаточно подвижна и адаптивна, плюс в монастыре они ни в чём не знали нужды, а постоянные обучение и тренировки не располагали к чрезмерным переживаниям. Однако некоторые всё равно испытывали тоску по дому и родным. Сыну Семнадцатой Луны, к тому же сказали, что его родителей нет в живых- монахи не любили врать и не делали этого без необходимости. Он страдал и находил утешение в своей подруге, в играх с ней и просто обществе, по тому, как иногда они просто сидели вместе, ничего не говоря и не делая. Однако в их сближении были не только приятные моменты. Остальным ученикам не слишком понравилось сближение пары. Дочь Двадцать первого месяца была единственной девочкой в их классе. Тут не было сексуального интереса, все они были только детьми. Детьми довольно развитыми: постоянные упражнения и занятия сделали их тела и разум не по годам развитыми. Счастье двух всегда может того не желая вызвать зависть окружающих, а частые физические упражнения подталкивают обладателя новоприобретённых сил и навыков опробовать их на практики, особенно если есть зрители, которые могут их оценить. Как бы то ни было, остальные ученики стали задирать с близившуюся пару, особенно доставалось Сыну Семнадцатой Луны, как мальчику. Обычно всё дело заканчивалось словесными подначками и перепалками, реже подножка, тычкам исподтишка, однако конфликт продолжал нарастать.
В один из свободных от обучения часов сблизившаяся пара решила провести, гуляя у живописного водопада. Вовремя уйти оттуда они не успели: дорогу перегородили трое других учеников. Один из заслонивших дорогу заговорил:
-Так и думал, что эта парочка опять где-то бродит, игнорируя всех прочих! Считаете себя лучше остальных? Учитель говорит: гордыня- один из главных грехов.
-А ещё учитель говорит, что мудрость призывает работать над собой, а глупость осуждать других. - Сын Семнадцатой Луны не был самым способным учеником, тем более не был он самым смелым. Но он чувствовал, что не может отступить, когда она рядом.
-Ничто так не способствует работе над собой, как хороший учебный поединок- слова, которые прозвучали уже, после неожиданного прямого удара, почти без замаха в голову, выпрямляя руку.
Драка маленьких последователей одной из миролюбивых религий не была похожа на детскую возню. Слишком отточенными и быстрыми были движения. Не смотря на внезапность первой атаки её ждали, так же, как и продолжение второй рукой и резкий, низкий удар правой ногой. Отклониться от первого удара, отклонить второй, отпрыгнуть назад, всё на рефлексах, голова отключена, мысли не успевают за многочисленными движениями. К началу контратаки в драку вступили все присутствующие. Дочь Двадцать первого Месяца начала с неэффективного удара ногой в голову соперника, который его легко заблокировал, поймав ногу, но был ослеплён песком, прилетевшим вместе с ударом. Не смотря на ошеломление и боль в глазах, парень провернул девичью ножку, заставив юную воительницу упасть на песок, откуда она тут же вскочила, бросив в последнего нападавшего ещё больше песка. Сложно представить, чтобы девочка дралась с парнями на равных, но у растущих организмов разница в массе зависит не столько от гендера, сколько от возраста. Сын Семнадцатой Луны чувствовал, что его противник теснит его, совершенно неожиданно в каскадах атак возникла пауза, просто созданная для перехвата инициативы. Он нанёс лучший удар, самый сокрушительный из тех, на какие был способен, а когда захотел добить упавшего соперника, понял, что это была Дочь Двадцать первого Месяца. Она расправилась с двумя ослеплёнными противниками и помогла своему напарнику, после чего получила предательский удар.
-Прости меня! - Сын Семнадцатой Луны упал на колени в песок перед ней: Я не хотел!
Дочь Двадцать первого Месяца не отвечала, она могла только лежать и хватать ртом воздух. Удар пришёлся вскользь, но был силён: разбитые губы и потеря ориентации- неприятные последствия, особенно, если вы- маленькая девочка.
-Что с тобой? Ты меня слышишь? - мальчику с прекрасными чёрными волосами было очень неловко, что он так поступил со спасшей его подругой.
-Да! Всё нормально! Хорошо, что ты рядом! - она улыбнулась кровавыми зубами. Растрёпанная и не слишком привлекательная: узкие глаза; резкие черты лица, среди которых выделялась челюсть, слишком массивная для девочки; жидкие волосы, доходящие до плеч, выгорели на солнце в совсем уж тусклый цвет.
Он стоял на коленях рядом с ней, на песке, в отдалении гудел прекрасный водопад, где они позже смыли с себя кровь и грязь. Два ребёнка, могут ли дети любить? Не в привычном понимании: ребёнок- заготовка для человека, чувства ребёнка- подарок хаоса, то чем только предстоит научиться владеть. Ему было хорошо с ней тогда, когда она была рядом мир был лучше, он сам был лучше- понять всё это удалось намного позже. Теперь же не было ни её, не водопада, зато песка вокруг даже слишком много.
Песок впереди пришёл в движение, мгновение позже того, как задумавшийся странник стряхнул с себя странное наваждение. Одна за другой вздулись две кучи песка из-под которых выбрались два механизма странной конструкции: они напоминали многоножек, только вместо лапок имели манипуляторы с различными насадками. Дальше началась битва больше похожая на акробатическое шоу. Два страшного вида робота пытались поймать человека, он же метался между ними, ускользая от множества металлических конечностей и снарядов, похожих на огромные колья, которыми могли стрелять некоторые из металлических лап. В самом начале сражения человек увернулся от первого выпада металлической, гигантской многоножки, схватил её за манипулятор, на конце которого сияло синее пламя и вскочил на него. Дальше фигура в балахоне не останавливаясь прыгала, отталкиваясь руками и ногами от металлических тел и конечностей. Песок был слишком ненадёжной основой, если у тебя всего две ноги, да и те не слишком предназначены для перемещения по нему. Было понятно, что человек не может нанести значительного вреда металлическим монстрам: оружия у него либо не было, либо он его хорошо скрывал. Тем не менее с начала боя прошло только три минуты, а многие манипуляторы роботов либо были оторваны, либо безвольно болтались. Модели механизмов не были похожи на боевые: снаряды орудий скорее напоминали огромные металлические заклёпки, движения и наведение были слишком медленными. Но это никак не умоляло сноровки человеческого существа, едва ли он был полностью человеком. Прыгать, избегая множества атакующих тебя механизмов, причём дела эта умело и быстро, что эти механизмы наносили вред друг ругу, было выше сил простого человека. Всё больше и больше манипуляторов-лапок выходило из строя, всё значительнее были повреждения металлических гусениц. В какой-то момент человеческая фигура толкнулась сильнее, чем обычно, сумела изменить траекторию прямо в воздухе и врезаться кулаком в единственный, ярко красный сенсор одного из роботов, который служил машине глазом. Вряд ли сенсор был не защищён, но кулак пробил его, и рука полностью погрузилась в первый сегмент машины. Если бы кто-то остановил время в нужный момент, то можно было бы заметить, что в момент удара вокруг кулака разлилось тусклое синее свечение.  Ещё один толчок, манёвр и та же судьба постигла второго гиганта. Лицо фигуры в балахоне покрывали капли пота, это было покрытое мелкими морщинами лицо, две самые крупные пересекали лоб от переносицы. Глаза бледно-голубого, скорее серого цвета выражали усталость и только внимательный человек, эмпат мог кроме усталости увидеть в них решимость. Фигура без отдыха, сразу после боя, продолжила свой путь, ни разу не обернувшись.
Гуар-Тар, вошёл в часть комплекса, принадлежащую верховному владыке. Его почти не задерживали, все приближённые знали кто он такой, а охранники предупредительно открывали перед ним двери. Лишь несколько долгих минут пришлось подождать в приёмной, и терпеливо ожидать перед последней дверью пока о нём доложат. Кабинет явно не тянул на звание одного из самых роскошных покоев галактики, но надо понимать, что планета эта давно пережила свой рассвет. Лампы по углам помещения были аварийными, стены и потолок состояли из панелей, на которые можно выводить изображения по своему вкусу, загружая их из сети. Сейчас вокруг было какое-то водное царство, населённое дивными рыбами, как будто может быть столько воды? Кое-где панели светились слабее остальных, руша прекрасную иллюзию. Дед Гуар-Тара рассказывал ему то, что сам узнал от деда: в незапамятные времена планета была совсем не такой. Поверхность её покрывала вода, огромные пространства воды, которые не мог охватить взгляд, что встречались водоёмы с пресной водой. Что был кроме грязно жёлтого и серого песка ещё чёрный. Чёрный песок был питателен, на нём могли расти растения- такие грибы с зелёными отростками, которые можно было употреблять в пищу, самые большие из которых давали тень от солнца. Этот чёрный песок назывался землёй, и вся планета в четь него так называлась. Правда, она и сейчас так называлась, по тому что переименовывать её в Песок или давать какое-то другое название никто не собирался. Зачем? Бюрократия на Земле, теперь была не в чести. Ирония в том, что земля, продолжала быть матерью: на ней теперь ничего не росло, зато в ней теперь ютилась человеческая цивилизация. Бюрократия настолько ослабила свою хватку на горле планеты, что историю никто теперь не изучал систематически, кроме энтузиастов, к которым Гуар-Тар не относился даже косвенно. Однако из рассказов деда и из курсов общего образования он так понял, что люди могли думать только о себе, о своём потомстве и потомстве своего потомства. Так была устроена их природа, что будет дальше они в силу биологических причин увидеть не могли, а в силу психологических, не видели смысла ломать голову над проблемами, которых их не затронут. Воины и конфликты были на протяжении всей истории человечества, как не прекращались они и теперь, когда, казалось бы, сражаться уже было не за что. Однако основной причиной вырождения плане послужили не они, по крайней мере, не они, как причина, а потребительское отношение. Человеку всегда мало, мало даже того в чём он не нуждается. И, как будто, уже одно это недостаточно глупо, человек очень гордится своими аппетитами и своими успехами по их удовлетворению И призирает другого человека за недостаток амбиций или агрессивности в их достижении. Какая планета могла бы выдержать нашествия такой саранчи? Как показала практика никакая: в радиусе тысячи световых лет, все обитаемые планеты были истощены и представляли из себя даже более печальное зрелище, чем старушка Земля. А человеческая экспансия всё удалялась и удалялась, оставляя внутри сферы своего распространения выжженное нутро, где существовали и деградировали остатки человеческих цивилизаций. Дед говорил, что бытует легенда, что Земля- колыбель человечества, что именно тут зародился вид, который теперь стремиться наполнить собой вселенную до краёв. Гуар-Тар был не на столько наивен, чтобы верить в подобную чушь. Интересно, сколько планет с названием Земля разбросаны по вселенной? Гуар-Тар был готов биться об заклад, что почти на каждой из них, как и на множестве планет, с совершенно другим названием ходит такая легенда. Особенна на старых и умирающих: так приятно ощущать величия, хотя бы в легендах, когда твой мир и ты вместе с ним умираете.
Как быто ни было, по сохранившимся данным, после того как ресурсы Земли стали подходить к концу, большая часть людей отправилась искать счастье в космос. А те, кто не захотели или не смогли поступить подобным образом отправились под землю, хотя к тому времени уже скорее под песок. Причём, что характерно, войны между людьми, продолжились, как в космосе, так и под землёй, а расход ресурсов не стал умереннее. Даже наоборот: чем острее ощущался дефицит, тем ожесточённее были конфликты и неумереннее аппетиты. Все пытались запастись на чёрный день, нажраться впрок, быстрее откусить, пока не сожрал кто-то другой. Такая логика была понятна и практична, но она только ускоряла вырождение. По легендам, когда-то на поверхности планеты, существовали огромные города, в которых здания тянулись к небесам. Хотя сведения были официальными, считались подтверждёнными и трёх мерные изображения жизни той поры были в ходу, Гуар-Тар с трудом мог поверить в подобное. Такие фильмы казались ему фантастикой, плодом чьей-то бурной фантазии и искусного компьютерного моделирования. Ему как-то попадались изображения людей, лежащих голыми рядом с водой, на солнце. Как в такое поверить, если на собственном опыте знаешь: проведя на солнце пять минут, без достаточной защиты, получишь такие волдыри, что страшно смотреть, а если их не лечить, то будет больно двигаться? Он даже слышал, что в других бункерах люди деградировали настолько, что стали поклоняться солнцу. Провинившихся там выгоняли без средств защиты кожи и одежды на поверхность- это считалось священным ритуалом, жертвоприношением Первозданному Фотону. Ещё ходили слухи о бункере, где сломался синтезатор белковой пищи. Говорят, каннибализм там развился быстрее, чем закончились мясные консервы. Ещё был бункер, обитатели которого хотели помогать страждущим: они принимали людей с поверхности, лечили и делились пищей со странниками. В общем, были законченными психами, в реальность такой истории не верили дети старше пяти летнего возраста. Впрочем, финал сказки поучительный: этот бункер был захвачен и разграблен одним из первых. Когда добрые, но наивные жители надёжного убежища впустили к себе очередную группу страждущих, те оказались диверсантами и устроили саботаж изнутри. После чего, их убежище стало легкой добычей соседей.
Гуар-Тару редко приходила в голову мысль, что большего можно было бы добиться сообща. Не ведя войны на истребление с и без того жалкими остатками человечества, но помогая друг другу. Сознание довольно инертная вещь, а в головах людей давно уже стала преобладающей единственная мысль: выжить любой ценной. В условиях постоянного истощения ограниченных ресурсов мысль была спасительной, но она забирала всякую надежду на будущее. Это никого не волновала: сейчас намного важнее, чем завтра. Никто не думал о планете, занесённой песком, под слоями которого зарылись немногочисленные поселения различной величины, ведущие истребительные войны под палящим солнцем и в обширных тоннелях. Проходами, целыми подземными трассами и маленькими лазами были испещрены барханы. Строительство проходов в песке было доведено, что иронично, землянами до совершенства. Многочисленные машины, представляющие, по сути, гигантские паяльные лампы на небольших водородных двигателях, просто выжигали их в бесконечном песчаном океане. Запёкшиеся края проходов достигали толщиной нескольких метров, если тоннели были действительно крупные и не обваливались, иначе как от значительного воздействия. А такие воздействия были: подкопы и контр подкопы, мины в проходах, под проходами, вместо проходов, на пути прокладки новых штреков, штурмы вражеских коридоров. Кротовьи воины- привычные будни каждого жителя бункера.
Кучка враждующих между собой поселений. Люди в которых стремятся погасить в соседях и так еле теплящуюся жизнь. И легенды о былом величии цивилизации- вот весь мир, который знал Гуар-Тар. Ему ещё повезло: достался хороший учитель, второй человек в бункере. Сенсей заметил его среди прочих и даровал своё имя. Хотя это не было таким уж везеньем. Гуар-Тар был самым изворотливым, ловким и свирепым из всех. В казармах всем мальчикам жилось нелегко, но он попал на казарменное положение раньше прочих. Когда ему не было ещё четырёх, в тоннель, который ещё не успели укрепить жители соседнего бункера запустили скорпов. Страшных существ напоминающих древних насекомых, генетические мутации сделали из них двухсоткилограммовых убий, достигающих в длину четырёх метров. Скорпы не были домашними животными, их невозможно было контролировать, они легко впадали в бешенство и тогда атаковали всё подряд, при этом не ощущали боли и были трудно уничтожимы. Наловив таких побольше, их порой запускали во вражеские тоннели. Так было и с проходом, который вёл к поселению, в котором обитал маленький Гуар-Тар с родителями. Тогда его звали иначе. Но своего первого имени он давно не помнил. В тот день кто-нибудь из поселян мог бы спастись, сбежать или умчаться на одном из квадроциклов. Но тоннель, ведущий от посёлка строителей к основному бункеру обрушили свои же, ради безопасности основного поселения. Для трусов чужие жизни стоят так мало. Гуар-Тара спасло чудо и слабое здоровье: ребёнком он был помещён в кислородную капсулу, по тому как лёгкие не справлялись со своими функциями в условиях вечного кислородного дефицита под песками. Когда пусти газ, чтобы вытравить скорпионов капсула его спасла, столь мелкая и хилая добыча скорпов не интересовала- он выжил и оказался в казармах для мальчиков раньше запланированного срока.
Судьба, отобравшая у него родителей, не собиралась баловать и впредь. Если к другим детям приезжали родственники и знакомые, чтобы навестить, а иногда передать гостинцы. Он довольствовался только едой из столовой, формой, которую выдавали каждому раз в полгода и общением с соседями по казарме. Общение это на первых порах сводилось к травле и дракам разной степени жестокости. В детстве, в коллективе без взрослых драка, самый эффективный способ самоутверждение. Чем младше и неразвитее человек, тем больше в его поведении сходства с животными. Дело осложнялось ещё и тем, что Гуар-Тар был самым младшим, попавшим в казармы раньше срока. Казармы- отдельны для девочек и мальчиков, были воспитательным, подготовительным, образовательным центром колонии. Конечно, в них следили за порядком, но главным предметом в этих образовательных учреждениях было выживание. Драки не поощрялись, но ели не приводили к серьёзным травмам или увечьям, то на них смотрели сквозь пальцы. Гуар-Тар лишился всех родных и всё время ходил побитым. Это его озлобило, но не сломило. Всё чаще его обидчики стали получать сдачи, в количестве драк выковывался опыт их проведения, а злоба перетекала в неистовство. После того, как он побил двух парней старше себя, с ним стали бояться связываться. Правда признания он так и не снискал. Часто в коллектив недолюбливают тех, кто лучше прочих: красивее, умнее, успешнее, тех кто слишком выделяется из массы. Да и сложно сразу сойтись с тем, кто не так давно считал лучшим развлечением насмехаться над тобой или даже почесать о тебя кулаки. Однокурсники не стремились к Гуар-Тару, а он и не искал их общества. Казарменные годы он отдавал всего себя, свои энергичность и напор обучению. Он сумел стать лучшим в своём выпуске и получил назначение о котором не мог и мечтать: его отправили в услужение к Тар-Гуару. Тогда ему было только семнадцать лет, а в голове, не смотря на многочисленные уроки, было ещё мало мудрости. Это было очень высокое назначение, все последствия которого он никак не мог предвидеть. Прослужив своему новому учителю четыре насыщенных событиями и занятиями года, Гуар-Тар получил своё теперешнее имя. Честь, о которой нельзя было и мечтать, наивысшая похвала от сэнсэя. До этого его звали просто Хе. Зачем давать ребёнку длинное имя, нужно короткое и простое, чтобы проще было звать, если что. Своё взрослое имя каждый должен заработать сам. И если учитель давал ученику имя, подобное своему-это было величайшим признанием в колонии, значит этот ученик сможет достойно продолжить дело. Потом минул ещё год, какой Гуар-Тар и Тар-Гуару провели вместе, возвысившись своими победами во благо колонии.
Теперь задержка в приёмной владыки, всего несколько минут на раздумья, на сложные размышления, сопоставление фактов и сопоставления их с чувствами и интуицией. Чувства кричали об опасности, это можно было назвать животным страхом. Но страх был выбит ещё в пять лет в казармах маленькими кулачками и пинками. Удары сыпались так болезненно и часто, как по самолюбию, так и по телу, что в конце концов убили страх. Оставив вместо него чувство опасности, затевалось что-то важное, чувство азарта, смешалось с опасениями и желаниями действовать и побеждать. Приятный и полезный коктейль, если им не злоупотреблять. Права на ошибку нет, это он понял в многочисленных коридорных стычках и редких пустынных рейдах. Неоднократно ему приходилось добивать даже самых близких товарищей, если они были слишком тяжело ранены или если на них не хватало важного ресурса. Одна ошибка в мире, где ценят пищу, воду и лекарства могла стать фатальной- Гуар-Тар хорошо это усвоил, по тому и дожил до этого дня. С чувствами немного разобрались, прямиком от них к разуму вёл мостик интуиции, а она кричала. Прямо-таки вопила, что момент переломный, что если существует воплощение судьбы, то оно сейчас невидимое ходит между людьми и направляет их действия или даёт подсказки. Что на счёт подсказок? Что скажет разум? Гуар-Тар провёл много времени с учителем изучил его достаточно хорошо, скорее всего никто в колонии, а значит и в целом мире не знал Тар-Гуара лучше, чем его ученик. За пять лет Гуар-Тар твёрдо усвоим: учитель там, где вершатся самые важные дела. Иногда вместе с ним- его учеником, но порой и без своего последователя. Ещё о сэнсэе многое говорили глаза, это был сложный и непонятный язык для непосвящённого, но за годы вместе Гуар-Тар хорошо научился читать взгляды. Он мог биться об заклад, что, когда прорицатель заканчивал своё предсказание, в зелёном глаза было столько предвкушения, что его хватило бы на целую толпу юношей, после длительного воздержания. Серый же глаз заполнило отсутствующее выражение, слов обладатель этого взгляда ушёл в себя очень глубоко, Гуар-Тар был уверен, что самая рациональная часть учителя занималась сложным подсчётом вероятностей и построением плана. Плана, в который его не посвятили. Не то чтобы учитель всегда посвящал его в свои планы, но так решительно и быстро сенсей не часто уходил по коридору от своего любимого ученика. При этом Гуар-Тар находился в приёмной господина Ар – номинально, первого человека бункера. Что могло быть важнее, настолько, что учитель едва не умчался в неизвестном направлении, позабыв про Ар и лучшего последователя. Чувства и разум пришли в согласие. Надо было понять, что хочет учитель выгадать в данной ситуации и какая роль у него- верного ученика и сподвижника.
-Господин Ар ожидает Вас, воин! - секретарша была мила собой, а её голос можно было патентовать, как средство для улучшения потенции. Когда Гуар-Тар услышал его впервые, тогда прошло два года после казарм, населённых только мальчиками и эти два года учитель не оставлял ему времени опомниться, тем более на раздумья о женщинах. Тогда он подумал, что влюбился и что смысл жизни мужчины - делать свою женщину счастливой. В тот же вечер учитель отвёл его в бордель, самый грязный во всём бункере. С тех пор Гуар-Тар боялся бросать косые взгляды в след женщинам, ведь учитель сражу опять отправил бы его в тот бордель. Зрелища, как и запахи, и звуки того места не предназначались для слабонервных и Гуар-Тар не забудет их всю жизнь, сколько бы она не продлилась. В тот вечер, в том борделе любовь к власти, вытеснила в его груди чувства к противоположенному полу.
-Благодарю Вас, секретарь.
Голос помощницы господина Ара при общении с молодым воинов, становился ещё более томным чем обычно, хотя казалось, что это невозможно. Какое обстоятельство заставляло её пытаться флиртовать с молодым человеком, ведь она-то недостатка в общении полов не испытывала? Чувства или зов молодого тела? Возможно и то, и другое, но возможно любопытство и небольшая обида: ведь он то с ней заигрывать не пытался и интереса не проявлял. А слова благодарности прозвучали, как если бы он бормотал вслух самому себе или уличной торговке у которой взял синтезированную питательную лепёшку. Женщину легко обидеть, себялюбивую женщину ещё проще, а пренебрежение задевает дамское сердце не меньше, чем предательство. Гуар-Тар всего этого не знал, его навыки в общение с противоположным полом были ограничены походом старый бордель.
Гуар-Тар проследовал в кабинет господина своею примечательной походкой. Такая манера двигаться привлекала внимание женщин и напрягала мужчин: быстрые, целеустремлённые, точные движения. Не размашистые, скорее экономные проносы рук и ног, вызывали в подсознание совсем уж древние мысли о встречи с хищником и, как следствие, страх. Господин Ар сидел в своём рабочем кресле, таком удобном и мягком, что в нём проще уснуть, чем привести мысли в порядок. И по его Широкому одутловатому лицу можно было предположить, что большую часть времени он именно так и делал. Невыразительные глаза Ара, когда-то, могли ввести собеседника в заблуждение, по тому что за ними скрывался по-звериному хитрый ум, хорошо синергирующий с ещё более звериным упрямством. Однако годы брали своё: чёрных волос осталось совсем немного, а вот белых было хоть отбавляй. Большинство подзем, хотя точнее было бы выразиться: песчаных жителей –носили короткий причёски или вовсе брились на лысо. Так было практичнее, однако господина такая моде не коснулось и выглядел он так будто давно не стригся и не брился: волосы свободно спадали до лопаток, а борода достигала середины груди. Широкий нос, коренастое сложение и руки, которые больше подошли бы одному из молотобойцев, чем главе общины довершали картину. В глубине души Гуар-Тар презирал жиреющего господина, почивающего на старых заслугах и не замечающего, как реальная власть ускользает от него, но внешне он всегда оставался полностью бесстрастен. От того начал доклад с неглубокого поклона и подобающего приветствия:
-Приветствую своего господина и желаю ему светлых тоннелей и сытной еды!
-Оставь это официальное словоблудие, для подходящего случая на площади советов!- поморщился Ар: полагаю ученик моего ближайшего помощника так спешно пришёл ко мне не для того чтобы вспомнить церемониал. Приветствую, Гуар-Тар, что привело тебя?
-Господин, как всегда, прозорлив! Я пришёл передать слова прорицателя.
-Какую ещё околесицу нёс этот старый попрошайка? В его сказки уже давно не верит никто, кроме него самого, да ещё твой учитель иногда, зачем-то его выслушивает.
Впрочем, на самом деле Ар так не думал. Мало кто в сообществе доживал до преклонных лет тяжёлая работа и постоянные войны довольно значительно влияли на среднюю продолжительность жизни. Те же кто дотягивал до старости, но не успевал вовремя скрыться в одном из многочисленных полузаброшенных ходов, на пенсию выходил прямиком в приёмное устройство промышленного синтезатора. Жиры, белки и углеводы очень ценил в условиях дороговизны ремонта и изношенности промышленных синтезаторов. Моющие средства, различные виды смазок и еда намного проще синтезировались из подходящего набора молекул, чем из материалов, которые требовали значительного изменения своей структуры. Каннибализм? В таком случае все люди каннибалы: всё что мы едим с высокой долей вероятности кем-то и в ком-то побывало. На такой круговорот у природы и случайностей могут уйти годы или тысячелетия, у синтезатора часы или дни: была белковая масса, стал пищевой комплект. То, что прорицатель, давно не занимающийся физическим трудом не только жив, но и пользуется спросом не могло не вызывать уважение. Всё дело было в том, что его предсказания часто сбывались. Причём сбывались довольно дочно. Бывало предскажет: кувалда судьбы отправит тебя на встречу с теми, кого ты давно не видел. Человек думает: какая-то метафора! А на смене у кувалды его напарника отрывается набалдашник, летит в его размышляющую о предсказаниях и предсказателях голову и вот он уже на встрече с праотцами. Бывает предскажет: лапа крота проткнёт насквозь твой живот. И вот человек к заброшенным коридорам даже близко не подходит, чтобы не встретиться со стаей кротов-мутантов. Сидит у себя в бараке, на поселение происходит налёт, его прошивает очередь из новой многозарядной винтовки: Крот-47. Предсказания редко кому-то помогали, но ходили слухи о счастливчиках, которые за отдельную мзду получали дополнительный совет от богов, как избегнуть печальной участи. Правда, ходили слухи, распускаемые злопыхателями, конечно, что предсказания подобным несчастий и советы по счастливому избавлению прорицатель просто придумывал, чтобы нажиться на легковерных. Так или иначе, Тар-Гуар давно сошёлся со стариком, обменивался с ним различными услугами, старик даже стал говорить ему время самых сильных предсказаний: им предшествовали сильнейшие головные боли. Старик испытывал тогда ощущения, как если бы в голове плескался жидкий огонь и норовил вытечь через глаза. Перед последним предсказанием он три дня пролежал пластом и его всё время рвало желчью, хотя он ничего не ел. Такого раньше никогда не было, когда прорицатель оклемался, специально приставленный к нему человек оповестил Тар-Гуара и он, прихватив ученика, быстра оказался в комнате предвестника будущего. Всё это были факты хорошо известные Гуар-Тару. Но подумал он только, что простые сказочники в их общине так долго не живут. Ответил же со всеми подробностями, добавив в голос почтения:
-Учитель получил весть, что предсказателю накануне сделалось очень дурно, мы сразу бросились к нему. А прибыв услышали прорицание: Посланник небес спустился, его стопы не оставят следов на жёлтом океане, но его деяния избороздят суть мира. Он прошёл по пескам многих миров, лишь за тем чтобы спуститься в наш. Здесь его истинная судьба сплетётся с судьбой потомка старой династии, чтобы повлиять на вселенную. Осколки звёзд будут наградой неверным, а всепожирающий огонь разгуляется так, что остановить его сможет только иной бог, иной эпохи.
-Что это значит? И почему твой учитель, если он считает, что так важно, как можно скорее, мне узнать о этом послании, сам не принёс его?
-Я всего лишь Ваш слуга и не могу знать подобных вещей. Если же мне будет дозволено предположить: скорее всего на нашу планету явился пришелец из иных миров, пришёл он за отпрыском одного из древнейших родов. Так как Ваш дом правит сильнейшим бункером сектора на протяжении вот уже пяти поколений, а у Вас подрастает два сына, это предсказание может напрямую затрагивать Вашу семью. В любом случае прибытие иномирянина нельзя оставлять без внимания. Сам же учитель, вполне вероятно, не смог передать послание по причине необходимости сперва проверить его достоверность. Если удастся в ней убедиться, думаю он сперва сделает всё для того, чтобы вперёд всех наших конкурентов провести взаимодействие с пришельцем и только, после надлежащих мер явится к Вам с докладом.
-Звучит убедительно и даже логично. Только бросать ресурсы на поиски неизвестно кого, с неизвестно какой целью, не посоветовавшись со своим господином, как-то не слишком правильно. Дело ещё усугубляет источник информации: старик наплетёт что угодно, прикинется каким угодно больным, лишь бы его подольше не отправляли в промышленный синтезатор.
Теперь Гуар-Тар начал понимать почему учитель предпочёл действовать, а его бросил на растерзание этому чудовищу и его тупоумию. Чтобы скрыть смесь досады и злости, он ещё раз поклонился.
-Мой господин связь с посланцем из других миров необходима. И тот кто первый её установи будет иметь значительные преимущества, все ресурса затраты окупится. Учитель никогда не подводил Вас, так будет и впредь. Что касается старика, и мой учитель и я верим его замечательные способности и достаточно хорошо его знаем. А он достаточно хорошо знает нас, чтобы понимать, чем ему грозит попытка одурачить тех, с кем дурачиться не стоит.
Господин Ар слушал речь в пол уха, похоже его первый помощник начал себе слишком много позволять: до этого всё старался подминать власть под себя, теперь решил сорвать себе куш. Надо будет разобраться с ним, но сперва эта ситуация. Она действительно выглядит непростой. И не пустышка, у Тар-Гуара было чутьё на важные дела. Следовало быть на стороже. Похоже этот малец закончил говорить и теперь пялится на него ели скрывая нетерпение и раздражение. Подожди сопляк Господин Ар ещё не настолько стар и глуп, чтобы вы с учителем тут всем заправляли. Надо отослать его:
-Скажи учителю, что он может действовать, но за успех операции и за вложенные ресурсы будет отвечать по всей строгости и передо мной, и перед общиной! Надеюсь инопланетянина ещё не зажарило солнце или не сожрали головастики!
Из-под песка вылетел ещё один мячик, одна из сторон которого раскрылась, обнажив длинные острые зубы. Высокий прыжок и удар ногой могли бы всколыхнуть зависть в душах самых лучших спортсменов. Живой мяч отправился в высокий полёт по пологой траектории. Если бы в пустыне были птицы, они бы могли увидеть шесть круглых туш, раскиданных по округе: головастики были стадными животными. Человек в капюшоне продолжил свой путь, передвигался по песку движениями, которые неуловимо напоминали бег водомерки по водной глади. Несколько дней в пустыни почти без припасов, если не считать таковыми небольшие шарики, которые он периодически засовывал себе в рот и рассасывал, не убили его. Удивительным было даже не то, что кто-то мог выживать в месте, которое убивало незащищённого человека за десять-пятнадцать минут, но после двух дней пребывания в раскалённом аду фигура в балахоне не выказывала признаков слабости, а ускорилась. Впрочем если заглянуть в глаза покорителю. Барханов в них была пустота, какая бывает только во взгляде того, чей разум блуждает самыми дальними закоулками сознания.
Его терзала боль. Она была не выносима, такую не передать. От намного меньшего по остроте ощущения умирают, он так и делал. Много раз терял сознания, много раз уносился им куда-то далеко и снова возвращался, чтобы чувствовать, как каждый нерв вопит: да умри же ты наконец, хватит мучиться! Смерть не пугала, в монастыре много говорили о ней, ещё больше думали, каждый воспитанник с самых ранних курсов подготовки знал, что жизнь дана затем, чтобы раствориться в смерти, а смерть нужна для того, чтобы отдохнуть от жизни. Эта боль! Он не боялся темноты, но боялся сойти с ума раньше, чем сможет в неё ускользнуть. Что тогда скажет она? Увидев его слюнявого или бросающегося на всё живое, или предавшего то, во что они верили? Она ничего не скажет, только улыбнётся, она всегда ему улыбается. Всё простит и всё поймёт. Лучше бы убила, нельзя допустить, чтобы он стал для неё обузой. Рассудок ускользает от него? Нет её образ не изгладить из памяти, даже смертью, боль бессильна. Он ещё помнит, помнит, что он в подземном святилище одного из храмов на луне, которая вращается вокруг Гелионоса- большой, но слабо заселённой аграрной планеты. Проходил важный ритуал, он участвовал в нём уже не первый раз. Не в первый раз!? Как он мог согласиться повторить такое снова?
Святилище было похоже на огромную подземную пещеру, настолько большую, что потолки её терялись где-то в темноте. Огромные сталактоны уходили куда-то в темноту и поддерживали невидимый свод. От них исходило мягкое голубоватое свечение. Эти природные гиганты были испещрены рукотворными рисунками, изображающими все возможные религиозные ритуалы и образы святых. Рисунки светились, множество поколений монахов наносило их, только им одним ведомым способом. Даже непосвящённый войдя в эти залы (а пещера была центральной в подземной системе) мог почувствовать силу, разлитую в воздухе. Однако нога непосвящённого не касалась священного места ни разу и пока стоит обитель этого не случиться. Как-то раз на луну решил вторгнуться небольшой пиратский флот, его капитан польстился лёгкой добычей. Регулярные войска редко посещали удалённый сектор. Жители Гелионоса предпочитали сами защищать свой урожай и в чужие разборки не лезли. Капитан пиратов оказался жадным и глупым. В информационную сеть утекли передачи с пиратских судов о сбоях в работе аппаратуры и помехах в эфире. Больше о тех искателях удачи никто ничего не слышал. Конечно в космосе всякое случается, но пропажа целой флотилии пусть и небольшой- событие неординарное. Обитель тогда снискала ещё большее уважения, а количество слухов о ней и её обитателях перевалило все разумные пределы. Ситуацию ещё больше подогревало то, что кто-то из капитанов, привозивших грузы на луну, клялся, что узнал одного из монахов: это был один из штурманов пиратского судна. Ему никто не верил: слухи, есть слухи. Однако после того случая, монастырь к которому разумные обитатели галактики и так старались не приближаться со злым умыслом и вовсе обрёл славу твердыни, оберегаемой Богами.
Посреди святилища возвышался алтарь, похоже было, что он вырастал из пола: это был сталактит, которому не дали вырасти и срезали верхушку, получив что-то вроде каменного постамента. Ровную верхнюю поверхность стола покрывали светящиеся рисунки, но они не изображали людей и события, а были геометрическими. В центре этих рисунков лежал Сын Семнадцатой Луны. Его тело было сплошь покрыто мелкими капельками пота, над ним нависали многочисленные машины и приборы медицинского назначения. Машины свисали с соседних сталактонов, были вмурованы в них, так же, как и пульты управления, у которых стояли монахи-операторы.
-Ты вернулся брат! - Человек стоявший в отдалении, подошёл ближе к алтарю, синий свет хорошо освещал зал, где проходила операция.
-Да, учитель! - Сын Семнадцатой Луны ещё не пришёл в себя, но начинал соображать всё лучше и уже мог разговаривать. Было удивительно, что смерть и невероятно сильная боль отступили так быстро, но похоже они смирились с тем, что добыча на этот раз ускользнула.
-Не называй меня так, теперь мы братья! Никто не выдерживал семнадцать процедур! Ты больше не Сын Семнадцатой Луны, теперь ты ССЛ. Умер прежний ты, нуждавшийся в словах. И родился ты новый, в чьих деяниях нуждается вселенная. Судьба зовёт, но мы не откликнемся, у нас свой путь.
-Ты всегда останешься моим учителем, брат!
-Пусть так, но ещё один сеанс, и ты должен будешь покинуть обитель.
-Ступай по звёздам и думай о человеке.
-Ступай по звёздам и думай о человеке!
Значит скоро конец его мученьям?! И расставание с нею, она нужна в обители, а его ждут звёзды. Он станет гласом и рукой обители в далёких мирах. Столько мучений ради неё и все они ведут к расставанию с ней. Лучше бы он умер на одной из процедур: физическая боль была ужасна, но у неё всегда был предел- смерть, а у душевных мук предела не было. Он снова вспомнил её лицо: обиженное, когда их спустя семь лет обучения развели по разным группам. Он не сказал тогда ничего плохого, но она была зла. Возможно даже не на него, а на разлуку, но досталось ему. Почему-то обиды помнятся лучше. С того момента они стали намного реже встречаться: всё время занимали обучение и работы в монастыре. На одной из встреч она сказала, что встреться они в ином месте при иных обстоятельствах, могли бы быть счастливы вместе. Он ответил, что они счастливы и вместе, пусть и не физически. А иных обстоятельств быть не могло, они там, где должны быть. Она опять обиделась, знала, что он прав. Люди намного проще обижаются на то что им непросто понять или на то, во что не хочется верить, чем на явные глупость или проявления враждебности. Обида - защитная реакция психики на ситуацию, в которой не хочется разбираться или разобраться в которой не получается. Вскоре она прошла испытания на донора. Доноры могли усилить другого человека или гуманоида, которые к этому предрасположены. Тогда её стали звать ДДМ, и она стала принадлежать монастырю- пути назад не было. В ДДМ со временем открылись колоссальные донорские силы, настолько большие, что в монастыре опасались, что они могут нарушить баланс и использовали их в крайних случаях. Сын Семнадцатой Луны с ней больше не виделся. Его сила и предназначение лежали в другой области. Последняя встреча их ждёт впереди, когда он пройдёт все процедуры. А он точно знает, что сделает это, что выдержит, не ускользнёт во тьму раньше времени. Последняя встреча- это так мало, но это то ради чего он живёт.
Тар-Гуар чувствовал вдохновение и лёгкое возбуждение, азарт. Сложно было предположить к какому времени относилось пророчество. С уверенностью нельзя было даже утверждать, что оно верное или не иносказательное. Но он чувствовал, что вершатся важные события и вершатся они теперь, по пустыне были разосланы поисковые партии, в каждой из которых были верные лично ему люди. Сам же он остался руководить процессом в центре управления, глубоко под песком. Когда ученик вернулся от господина и ему был поручен ряд административных дел, а после поисковый отряд, который было необходимо возглавить. На вопрос: что они разыскивают? Все получали один и тот же ответ: человека, который может выжить в пустыне. После такого, даже верные люди, начинали сомневаться в твёрдости рассудка командира. Пустыня убивала. Даже в хорошем снаряжении там сложно было долго продержаться. Радиация; бурю такой силы, что сминало и засыпало песком технику; жажда и голод: всё что можно было найти в пустыне- это то что вы взяли с собой; опасные трави; ловушки, расставленные обитателями других бункеров, чтобы навредить соседям и тем самым ослабить их; останки былой цивилизации загадочные и опасные - неполный список опасностей пустыни мог похоронить целые отряды и точно ничего не оставит от человека. Безопасно было только в бункерах и прилегающих коридорах. И то, это безопасность эта была очень хрупкой, почти эфемерной. Какой смысл был тратить драгоценные ресурсы ради поиска одного человека? За неполных четыре дня поиска было потеряно три группы. Три группы опытных бойцов полегли неизвестно ради чего. Сперва группа Мак-Уолена запеленговала неизвестный сигнал, они приблизились к объекту, который едва выглядывал из-под песка. Всё что от них осталось, кадры, переданные портативных камер, которые крепились на шлемах и оружие. Вокруг объекта стал закручиваться песок, если бы обитатели этого мира были знакомы с водоворотами, то могли бы сравнить два явления и признать их почти идентичными. Ни техники, ни людей не осталось, только песок и солнце, песок и солнце властвовали на планете Земля. Вторая группа напала на банду кочевников, которые встали лагерем и делали вид будто у них сломан один из пескоходов- машин, приспособленных для перемещения по барханам. Вместо колёс у них гусеницы из полимера с небольшими подвижными лопастями по всей поверхности. Они могли довольно быстро перемещаться по песку, поднимая за собой целые пылевые облака, из- за чего редко двигались в колоннах. Поломка оказалась ловушкой: поисковый отряд легко бы справился с кочевниками, но под песком хорошо спрятались за экранирующим материалом их подельники. Этой была бойня. Третий отряд просто перестал выходить на связь. Могли погибнуть, но возможно просто дезертировали, видя пример двух поисковых партий. Своим людям Тар-Гуар доверял, но в каждом отряде их было меньшинство, возможно парней просто прирезали и отправиться искать лучшей доли в другой бункер, такое порой случалось. По пустыни всё ещё курсировало девять отрядов, экипированных лучшими сканерами, какие оставались в бункере. Большего числа людей Тар-Гуар добиться не смог, как не настаивал. Это бы значительно ослабило бункер, и владыка Ар встал в позу. Этот жирный увалень мало что понимал, но идти с ним на конфликт сейчас в план не входило, приходилось довольствоваться тем, что есть. Время играло против него: посланец звёзд мог погибнуть и каждый день поиска забирал новые ресурсы. Если он не добьётся решительного успеха три пропавших отряда враги ему припомнят…и друзья тоже.
Экран сканера был покрыт множеством точек разных цветов и оттенков. У каждого цвета были свои значения. Живой объект или неодушевлённый, какова его масса и габариты- всё это находило обозначение в цвете. Сами объекты находились под песком, а над ним было только все пожирающее солнце. Экспедиция так и продвигалась: осматривая поверхность с помощью биноклей и изучая мир под слоями песка сканером. Впрочем, результатов это пока не принесло никаких, люди устали, а запасов воды осталось меньше половины от первоначальных. Простым исполнителям часто непонятны планы начальства, так же нередка критика непосредственного и высшего руководства. Жара и постоянная ощущение опасности усиливало этот эффект. Люди привыкли выживать, бороться за своё существование, сражаться в тоннелях, покрытых песком, превратившимся в стекло, с монстрами и такими же бедолагами из других бункеров. Сражаться, как звери за кусок еды или лучшее место не под солнцем. В пустыне еды не было, от солнца в неё было не укрыться. Только Гуар-Тар сидящий перед монитором сканера понимал, что они здесь делают, да и то, довольно смутно. Он размышлял о том, что творит учитель? Зачем с таким остервенением ищет человека из пророчества, почему так легко поверил в него? Его разум не мог найти вопросы на эти ответы. Однако в глубине души, он понимал учителя, по тому, что и сам чувствовал тоже самое. Ему хотелось покинуть планету, умчаться от раскалённых барханов, сражений в тоннелях, от деградации научной и духовной. Умчаться очень далеко, к чудесным мирам, полным тайн и возможностей. Такие миры существую, в старых фильмах и книгах про них многое повествуется. Простые обыватели, уже, думают, что это сказки, художественный вымысел, что такого никогда не было. И эти мысли имели под собой основание: люди утратили знания, позволяющие отправляться в космос. Их планету давно не посещали корабли космических скитальцев. На памяти Гуар-Тара такого не случалось никогда. Молодой человек не мог знать, но дело было в том, что на звёздных картах его планета была помечена, как “исчерпанная” Люди прогрессивного космоса потеряли к ней интерес и перестали посещать, попросту позабыв о оставшихся туземцах. Если же заглянуть в суть отношений выработанных миров и миров потребителей глубже. То можно узнать, что иногда корабли всё же посещали Землю, но делали это тайно. Это были суда преступников и работорговцев. Охота, в том числе и на людей; живой товар и возможность пересидеть неприятности- вот всё что привлекало сюда прогрессивное человечество. Гуар-Тар не знал, для него появление пришельца из другого мира было возможностью покинуть собственных. И он мог биться об заклад, что и его учитель думает так же. Они давно переросли жалкие ошмётки цивилизации, погребённые под тоннами песка. Однако своими планами сэнсэй не поделился, что наталкивало на невесёлые мысли. Гуар-Тар слишком хорошо знал своего наставника, знал, что он его любит. Тем не менее, мысль о новых перспективах была слишком соблазнительна для них обоих.
Что-то отвлекло Гуар-Тара от его мыслей. Он по-прежнему пялился в монитор, испещрённый множеством точек. Непосредственной опасности, вроде бы, не наблюдалось. Что же его потревожило? Множество точек. У него была прекрасная память, а разноцветные точки не были для него лишёнными смысла. Это была карта и он её понимал. Когда что-то понимаешь, то запомнить это намного проще, чем какую-либо бессмыслицу. Особо хорошо откладываются яркие моменты, которые привлекают внимание. Он уже проезжал это место прежде, не так давно, по дороге на переговоры в другой бункер. Официальные визиты из бункера в бункер было принято наносить по поверхности. Считается, что прокладывать свои тоннели к границам территории влияния другого убежища- знак враждебности. По тому, на бумагах таких тоннелей не было, их маскировали как могли- это была целая наука. Стоило зыбкому миру пошатнуться, как горелки врага проплавляли стены в коридорах соседа, а из несуществующих тоннелей лезли рейдеры или какие-нибудь мутанты. Так вот, когда ради очередной дипломатической игры он проезжал эту часть пустыни, то запомнил две больших красных точки, почти сливающиеся в одну, так близко они были расположены друг к другу. Теперь же на том же месте была одна бледно серая точка. Гуар-Тар подозревал, что функционирующими механизмами, были роботы, оставшиеся с древних времён, но что могло с ними случиться, что они перестали работать? Эти машины были очень крепки, их запаса прочности хватило, чтобы пережить века. Что же с ними могло произойти за несколько месяцев? В то место стоило сделать крюк.
Останки крайне опасных механизмов прошлого были занесены песком на глубине четырёх с половиной метров. Их можно было отрыть, как для проведения расследования, так и для того, чтобы запастись дефицитными запчастями, но сейчас на это не было времени. Гуар-Тара вело вдохновение, он никогда не был провидцем, его способности нельзя было назвать выдающимися, если не знать историю жизни сироты. В каждой сложной или важной ситуации, он сосредотачивался, его мысли и чувства начинали работать иначе, чем обычно и непонятно кто кем руководит: человек процессом творчества или наитие им. Тогда Гуар-Тар придавал своему бессознательному Я большее значение, действовал повинуясь предчувствию. Удивительное же заключается в том, что все ситуации, которые он разрешал таким образом оборачивались в его пользу. Теперь что-то гнало его прочь от стоянки роботов. Куда, ведь пустыня бесконечна и фактов подтверждающих, что именно пришелец уничтожил механизмы нет? И чувства, и мысли вопили: к главному входу в бункер! Именно туда должен был направиться инопланетянин. Почему именно в их бункер? По тому, что у их провидца было видение? Этого ничего не значило. И до бункера корпорации КАД Было от этого места даже ближе. Однако интуиция вела к воротам дома. Точнее месту, где Гуар-Тар вырос, домом это место он никогда не считал. Было в нём что-то неправильное, противоестественное. Название Земля, которое осталось у планеты, состоящей теперь почти полностью из песка, хорошо характеризовала эту неправильность. Мир, чьи лучшие века давно остались позади, на котором забыли осколок человечества. Этот осколок был ничем не лучше и не хуже других, он просто был никому не нужен. Гуар-Тар с таким мириться не мог, всё лучше и лучше был понятен ход мыслей учителя. Сенсей был хорошим наставником, а Гуар-Тар прилежным учеником. Их имена не зря отзеркалены, теперь он точно знал, хотя учитель об этом не говорил, что Тар-Гуар хочет покинуть планет любой ценой. С помощью пришельца или вопреки его сопротивлению, с каким-то потомкам или безе него, или с трупом этого потомка учителю было всё равно. При виде бесконечных, раскалённых барханов возникала только одна мысль: бежать к звёздам, к мирам, которые ещё процветают, чьи красота и жизненная сила не успели испариться под лучами жестокого светила. Перед тем, как отдать приказ отправиться к главным воротам Гуар-Тар направил бинокль в сторону, где должны были располагаться основные плацдармы КАД. И чуть не выронил дорогую оптику: клубы пыли поднимались совсем рядом. Увлёкшись погоней они многое пропустили. За барханами не было видно кто или что приближалось, но судя по значительным песчаным облакам это была значительная сила и совсем рядом. Водителей не пришлось подгонять: техника набрала максимальную скорость и помчалась к бункеру. Однако долго такая погоня продолжаться не могла. Один из пескоходом сломался, не выдержав перегрева, темп пришлось сбавить. И без того переполненные пескоходы не могли принят на борт всю команду сломавшейся машины. Оставленные у сломанного агрегата люди были в ярости. Когда пескоходы начали удаляться от них, в след прозвучали очереди выстрелов. Подонки стреляли по своим: по другим подонкам, которые оставили их умирать. Мораль умерла на этой планете даже раньше растительности. Зато навыки выживание и меткости никуда не делись: одна из очередей прошлась так удачно. Что не смотря на достаточно толстую обшивку ещё одна машина встала, одна из шальных пуль нашла слабое место. Вполне возможно, что повреждение было пустяковым, но устранять его не было времени песчаное облако приближалось. Экипаж подбитого транспорта не стал устраивать перестрелку с обидчиками. Они передрались между собой. На борту оказался глиссер, который был прикреплён к крыше. Это средство передвижения напоминало небольшую плоскодонную лодку, в которой могли перемещаться с большой скоростью два человека. В такую лодочку не помещалось много топлива, однако до бункера оставалось не так далеко, если развить достаточную скорость, они до него успеют добраться, причём опередив и погоню, и свои основные силы. Люди не тратили время на слова и моральные дилеммы. В мире песка и солнца они ценились так же высоко, как горячий ветер. Все выхватывали оружие. Хотя у каждого в заглохшей машине был хороший клинок, а порой несколько. Схватился за кинжал только один. В тесном салоне рикошетили пули, прозвучало несколько одиночных выстрелов и две очереди. Люди цеплялись друг за друга и стреляли в соседей. Схватка продолжалась меньше минуты. Что особенно примечательно за это время успевали образовываться и распадаться союзы, проявляться людская подлость и благородство, правда последнее, как правило, на пороге смерти: истекающий кровью боец не стал зажимать спусковой механизм, привнося новый свой вклад в развернувшийся локальный ад.
Открылась боковая дверь. Из прохлады салона на песок вывалились двое. Всего минута превратила салон боевой машины со слаженным отрядом воинов внутри в инсталляцию сумасшедшего художника, который любил смерть во всех её проявлениях и жидкости тела. Победа! Даже из ада можно выйти живым. К уцелевшим бойцам и машине бежали те, кто их подбил. На их собственном заглохшем аппарате не было глиссера. Бежали они быстро, с оружием и точно не для того, чтобы поздравить уцелевших. Один из тех, кто пережил бойню в машине был ранен, нападавшие имели численный перевес, но нападали по открытой местности, где укрыться можно было только в песке, а двое покрытых кровью людей уже спрятались за корпус своего пескохода. Начавшаяся перестрелка не принесла никому ни славы, ни победы. Из-за дюны выскочили глиссеры их было больше десятка. Они взяли людей и замершие пескоходы в клещи, окружили их и расстреляли с дальнего расстояния при помощи хорошей оптики.
Его терзали сомнения. Хотя на лице, интонации голоса и движениях тела это никак не выражалось. Подчинённые видели только лицо Гуар-Тара, которое было похоже на посмертную маску: оно выражало примерно столько же эмоций. Он понял насколько мир жесток, из-за потери близких людей, раньше прочих. Не только не сломался в нём и влез на вершину социальной пирамиды. Первое чему стоило научиться для выживания- это контролю эмоций. Однако подавлять их полностью было невозможно, да и незачем. Его беспокойство помогало ему никогда не останавливаться на достигнутом и просчитывать варианты, как можно лучше. Вот и теперь: для чего КАД решило покататься по поверхности, а теперь ещё и погоняться за ними? Развязать войну? Обычно все войны начинались с подрывов тоннелей и ими же заканчивались. Нет. Они тоже знали про пришельца и разыскивали его. Все на этой мертвой планете чуяли запах свежей крови и как голодные скорпы сбегались на него. У КАД был провидец, который изрёк такое же или похожее предсказание? Примерно настолько же жизнеспособная версия, как та, что пришельцы сами рассказали им о своём посланцы: в принципе, реально, но в действительности такого быть не может. Кто-то слил информацию. У КАД были шпионы управляющих кругах ближайшего соседа и конкурента, не могло не быть, но о пророчестве и реальной цели метаний поисковых групп по пустыне знали очень немногие. Не знал практически никто. Крот был на самом верху, а это было нехорошо, это означало, что в родном бункере небезопасно, особенно для обладателей знаний о пророчестве. Ему и учителю грозила опасность. С базой связаться не получалось. Толи опять вспышки на солнце (электромагнитные бури в этот период были так сильны, что устаревшая аппаратура не справлялась с передачей сигнала на глубину), толи глушители сигналов КАД до них уж доставали, а это было очень плохим знаком: радиус сигнала у них был не велик. Гуар-Тар смотрел на монитор, данные с радара сменились на нём изображением с камер наблюдения, направленных назад. Камера поднималась на д машиной подобно перископу, иначе бы из-за собственных туч песка ничего бы было не разглядеть. Враг был совсем рядом, столкновения не избежать. Первыми наверняка идут глиссеры. В бункере их не ждут и встречу не готовят, уйдёт время на открытие ворот. Когда поймут, что у ворот враг, никто не будет спешить открывать шлюзы, сначала соберут силы обороны, чтобы противник не ворвался в бункер и не повредил ничего жизненно важного. Всё это время им придётся продержаться. Две машины уже было потеряно. На людей плевать, на друга детства, с которым он прожил в бараке половину сознательной жизни тоже. Но теперь бы эти транспорты с бойцами пригодились. На крышах двух пескоходов располагались тяжёлые спаренные пулемёты. Ну, что же теперь их выход.
На одном из высоких барханов уже был виден вход в бункер. Перед огромными металлическими ставнями была небольшая бетонная площадка. Её постоянно заносило песком, но люди её постоянно расчищали. Ведь это был последний известный, сохранившийся в рабочем состоянии выход на поверхность. Когда-то, говорят, их было много. Но за несколько сот лет, одни выходы вышли из строя, другие погребли такие кучи песка, что расчистить их не представляется возможным, большинство же было уничтожено людьми. Рейдерами всех мастей, во времена, когда они ещё бороздили поверхность планеты и жителями соседних убежищ, во все времена. На голой бетонной площадки лишь слегка занесённой песком в странной позе сидел человек в капюшоне. Ещё издалека Гуар-Тар понял, кто это, человек не мог быть никем другим, кроме пришельца. Чокнутого пришельца из совершенно ущербного на голову мира. Что вообще происходит? В тучах песка за ними гонится возможно вся наземная сила КАД. С которыми не было не то что войн, а даже приличных конфликтов, лет как десять. Какой-то сумасшедший в капюшоне сидит перед воротами бункера, учитель что-то затевает, во что его решил не посвящать. Гуар-Тар понял, что крышу мира, который он знал. Крышу, не отличавшуюся особой прочностью, срывает нехилым таким порывом межзвёздного ветра. Скорее всего этот невиданный самум убьёт его, но тот, кто сумеет оседлать потоки унесётся далеко из этого проклятого места.
Человек в капюшоне дремал с закрытыми глазами. Он чувствовал приближение своей судьбы. И чувствовал, как судьба каждого человека вплетается в судьбу человечество- это было приятное чувство. Он позволил своим мыслям унестись, в очередной момент из прошлого. Было ли это воспоминание приятным? Нет. Оно было чудесным, в нём полно было боли, но там была она. Она говорила с ним.
-Ты прошёл через много. Через то, что мог преодолеть только ты- эта верность предназначению, верность себе, верность человечеству!
Она говорила, а он думал: верность тебе! Он давно её не видел. Резкие черты лица, слишком грубые для женщины, выдающиеся скулы, стали ещё больше бросаться в глаза. Не слишком густые волосы, были собраны в пучок за головой. Она была прекрасна, как всегда. И продолжала своим бесстрастным голосов, в котором сквозила не уверенность, но предопределённость.
-Ты оставил в прошлом имя, которое ничего не значила, оставишь там же и имя, которое значит многое: день твоего приобщения к истинной вере. Теперь же ты инструмент, имя тебе ни к чему, а называться ты будешь ССЛ. Сегодня закончилась последняя процедура, а значит ты успеешь не только получить и поносить это название-титул. Оправдай его брат!
Значит теперь они брат и сестра! Большая и дружная. Поехавшая на религиозной почве семейка! Восемнадцатая процедура не была лёгкой, они все не были лёгкими. Теперь всё его тело покрывали татуировки, нанесённые по специальным технологиям монастыря.
-Сестра, я знаю, что мы скоро расстанемся! Понимаю, как нелепо звучат наши нынешние имена. Могу так же признаться, что, не смотря на все те потоки философии, которыми учителя омывали наши умы, мне нет дела до человечества. Я не Бог и не могу любить всех. Но мир, который дал нам друг друга и наш монастырь, и наших воспитателей, заслуживает того, чтобы ему послужить. Я уйду ради тебя, ради себя, такого себя, которого ты любишь.
Это было официальное мероприятие, главная из священных залов. Тем не менее в монастыре все были братьями не только на словах. На этом собрании высшего совета не требовалось официоза. Все собрались чтобы отправить младшего брата на прогулку. Хотя скорее подошло бы слово война. С которой он уже не вернётся. Все знали об их отношении с ДДМ. Все скорбели о их разлуки не меньше их самих. Или всё-таки меньше? Сложно было представить, что кто-то может быть расстроен больше ССЛ. С потолка свисало множество разной длинны нитей, слабо люминесцирующих, но все вместе дающих достаточно голубого света. Присутствующие слегка покачивались в небольших гамаках, высота которых и положение в пространстве легко регулировались теми, кто умел с ними управляться. Длинна канатов могло увеличиваться и сокращаться, а сами они перемещались по потолку, в зависимости от воздействия на небольшие утолщения у места их крепления к гамакам. ДДМ снова заговорила, её большие губы плавно зашевелились.
-Если ты скажешь мы можем всё бросить и улететь!
-О, только не надо этого! Никто этого не допустит, и ты первая! Мы нужны замыслу. И не надо ни о чём жалеть- нас же этому учили. Я оставляю тебя с братьями и со словами: постарайся, чтобы всё это было не напрасно.
Собрание потом ещё долго продолжалось, обсуждали важные подробности ближайших заданий и незначительные мелочи. В какой-то момент все удалились, и они остались одни в зале со свисающими светящимися лентами. Они пересели в один гамак и долго катались обнявшись. Вся встреча длилась больше суток, но не была длинной или утомительной, несколько часов с ней, были короче мгновения. Его жизнь осталась позади, а впереди были звёзды. Теперь и звёзды позади, а впереди песок и кровь.
Первые глиссеры выпрыгнули из-за бархана, люди на них сразу открыли огонь. Довольно интенсивный, но мало эффективный, слишком большие были у них скорости. Огрызнулись пулемётные башни пескоходах, но тоже без особого результата. Глиссеры по большой дуге огибали удирающие от них пескоходы, они не планировали вступать в сражение. Гуар-Тар понял в чём дело почти сразу: они направлялись к страннику в капюшоне.
-Гони! Выжми из этой консервной банки всё что можешь!
Беречь технику не было необходимости, если КАД завладеет пришельцем все усилия, как и надежды были напрасны. Глиссеры обогнули пескоходы и теперь шли впереди них, поднимая просто немыслимые тучи пыли. Видимость была минимальной. И до этого не слишком эффективные турели стали бесполезны, но все равно периодически постреливали наугад. Ничем хорошим это кончиться не могло, Гуар-Тар это хорошо понимал, но ещё лучше он понимал, что не мог отдать странника. Мало того, что он лишиться билета с этой кучи песка и радиации, так и шанс того, что учитель простит ему эту промашку был крайне невелик.
Водитель среагировал в последнее мгновение. Пескоход занесло, он подпрыгнул на куче песка. Как будто споткнувшись, а потом несколько раз перевернулся, другим машинам повезло меньше. Одна зацепила одну из сброшенных с глиссеров мин и была разворочена, почти разорвана на пополам. Осколками досталось всем так, что остатки конвоя не могли передвигаться. Если бы глиссеры в тот момент развернулись, то без труда могли бы добить уцелевших. Гуар-Тар быстро пришёл в себя и понял, что серьёзные ранения отсутствуют. Он пошевелил по очереди всеми конечностями, потом вылез из лежащей на боку машины. До бункера оставалось совсем чуть-чуть, он знал это, песок начинал оседать, но даже небольшой марш-бросок по поверхности планеты губителен. Выбора не было, он помог остальным выбраться и собраться. Тех, кто мог передвигаться оставалось всего десять человек они взяли минимум снаряжения только защитную экипировку и легкое оружие и побежали к бункеру. Гуар-Тар понимал, что опоздал: глиссеры были у ворот.
Плоскодонные лодки, выброшенные волей случая и человеческой изобретательности за много парсеков от ближайшего водоёма на песок, окружили человека, всё так же сидевшего бетоне. Несколько людей приблизилось к нему, у двоих были сети, которые они раскручивали над головой. Вместо свиста ловчих сетей, которого все ждали, раздались пулемётные очереди. Пули прошивали всё тонкую обшивку сухопутных лодок, людей, пытавшихся за ней прятаться, фигу стоявшие в полный рост, силуэт в плаще. Под песком, покрывавшим верхнюю часть бункера была засада. Её организовал, а теперь лично принимал участие в истреблении незваных гостей лично Тар-Гуар. Он очень удивился, когда дежурный принёс известие, что по коммуникатору, расположенному у главного входа, с вахтой связался неизвестный. И спокойным голосом сказал, что знает где находится то что они ищут и что к бункеру приближаются враги. Это оказался пришелец. Тот, кого сбиваясь с ног ищет всё население этой части пустыни сам пришёл к нему. Было над чем подумать, но сначала надо дать по морде зарвавшимся КАД. Странника под надёжным эскортом самых преданных людей он отправил в свою штаб-квартиру, а сам занялся приготовлениями. Быстро был сооружён манекен в балахоне. Под песок в специально заготовленные для этого обманки спрятались карательные команды, осталось только немного подождать: желтоватые тучи быстро приближались. Командам глиссеров, наверное, было очень обидно умереть у самой цели, впрочем, смерть их была быстрой. Пленных Тар-Гуар распорядился не брать. И так было понятно, чего они хотели: разинули пасть на его пищевой паёк. Вон в дали бегут какие-то фигуры. И на них хватит патронов. Бегут?! По пустыни!? Либо это был мираж, либо… Ну, конечно, его пропавший ученик, переставший выходить на связь нашёлся, как раз вовремя. Живучий парнишка. Что же Тар-Гуар перестал удивляться событиям сумасшедшего и судьбоносного дня. Створки бункера почти разъехались, там были снаряжённые, тяжёлые, готовые к бою пескоходы. Он отдал приказ двум командам подобрать уцелевших в пустыне, потом всем уходить в бункер, пусть противник займётся осадой на поверхности. Солнце любит подобные жертвоприношения, а его ждёт интереснейший допрос в жизни. О, это будет именно допрос. Конечно, он начнёт его как беседу, дипломатия мирная лучше себя же, опирающейся на силу. Однако суть этой беседы- допрос с пристрастием.
Гуар-Тар, не стал отдыхать, не стал принимать ванну или душ с чистящим песком, он направился сразу к своему учителю и не ошибся. В кабинете у которого стояла дюжина вооруженных людей, Учитель и ещё двое мужчин, которых он помнил, по тренировочной площадке для рукопашного боя. Сидели за круглым столом с незнакомцем, череп которого был лишён всякой растительности, а глаза смотрели как будто сквозь собеседника.
-А, а вот и мой лучший и любимый ученик Гуар-Тар. Я знал, что ты не заставишь себя ждать! Присаживайся, пожалуйста и мы начнём! Теперь все в сборе.- поприветствовал его учитель. Такого тёплого приёма он, признаться, не ожидал. Мозги всё ещё довольно плохо соображали, после всего пережитого, в том числе забега по поверхности. Человек сидевший с ними за одним столом совершенно точно не принадлежал этому миру: после того, как с него сняли его странный плащ с капюшоном он остался в водолазке тёмно-жёлтого цвета. Даже те части тело, что были видны покрывали татуировки. Весьма затейливые, такие Гуар-Тару видеть ещё не приходилось. Взгляд человека не был отсутствующим, но смотрел как будто бы сквозь людей на которых был обращён. Впрочем, к странным взглядам ему было не привыкать, разноцветные глаза учителя были ни с чем не сравнимым зрелищем. Хотя его вылазка в пустыню не была слишком продолжительной, ему казалось, что он не видел сенсея ужасно давно. Едва ли он скучал бы больше по своей матери, если бы даже помнил её лучше. Гуар-Тар мельком взглянул на учителя: зелёный глаз был глазом хищника внимательным, цепким, изучающим; серый был задумчив, как у подбирающего доводы собеседника. Всё правильна учитель занимался тем, что умел лучше всего: подготавливал почву на которой будет удобнее всего манипулировать людьми, а с их помощью событиями. Они столкнулись с пришельцем, небывалое десятилетиями дело, а учитель был не только спокоен, но занимался рутинным для себя занятием. Им невозможно было не восхищаться. Ещё двое присутствующих человек. Были просто телохранителями, умелыми, закалёнными в боях, быстрыми и беспощадными. Ни ему, не, тем более, учителю они не годились и в подмётки. Но в важном деле лучше не полагаться на случайность и перестраховаться- учитель часто повторял это, теперь же демонстрировал применение мудрости на практике. Пришелец не был связан, не производил впечатление чего-то сверх опасного, хотя если вся твоя жизнь борьба с подземными монстрами, голодом и людьми, такое впечатление на тебя становиться сложно произвести, сидел как равный с равными и молчал.
-Приветствую Вас в нашем скромном бункере, гость! - Тар-Гуар, наконец, нарушил затянувшееся до невозможности молчание. Хотя пришельца оно похоже нисколько не смущала и облегчения при звуках дружелюбной человеческой речи он не испытал.
-Приветствую, радушный хозяин! Спасибо, что приютил усталого странника!
-Вы неплохо понимаете наш язык, как и я Ваш, хотя некоторые слова мне кажутся непонятными.
-Староимперский, в той или иной форме сохранился много где и не только в этой галактике.
-О, так вы издалека?
-Мой путь был достаточно долгим, чтобы я от него успел устать, но лишком небольшим, чтобы привести к цели.
-И какова цель? -Тар-Гуар не стал юлить с этим странным человеком. Он чуял религиозных фанатиков за две песчаные мили и это был точно один из них. Очень сложный народ, особенно если вобью себе что-то в голову.
-Не допустить чтобы палящее солнце всё превратило в раскалённый песок.
-Очень благородно, но, как видите с этим миром вы опоздали, причем на много сотен лет, насколько я знаю.
-Этот мир то, чем его сделали люди, как все интересные миры.
-Мы можем помочь чем-нибудь в вашей благородной мисси?
-Конечно, можете мне нужен ребёнок, в чьих венах течёт кровь очень старого рода.
-Значит ребёнок с правильной кровью спасёт интересные планеты? Вы выглядите мудрым человеком. Кровь не делает человека тем, кто он есть, она всегда красная, сколь бы древней она ни была.
-Не делает, как и имя. Человека вообще ничего не делает, кроме человека. Тем не менее и кровь, и имя- всё имеет значение. Всё это кусочки большой и очень важной мозаики.
-Мозаики которую вы пытаетесь собрать?
-Не я, о, нет. Я всего лишь пальцы. Пальцы моего отца, отца всего человечества.
-Что же мы постараемся помочь всем, чем сумеем. Завтра мы встретимся вновь, а пока в каше распоряжение будет предоставлена лучшая комната.
Все удалились: пришельца, под огромным конвоем в полной боевой экипировке, проводили в элитную часть бункера, где находились шикарные по меркам этого мира апартаменты, в некоторых из которых имелся только один выход. В одной из таких комнат его и разместили. Тар-Гуар с учеником прошествовали по широкому коридору в сторону администрации бункера.
-Как прошло путешествие по пустыни?
-Каждый поход по жёлтой бесконечности из которого возвращаюсь живым, я считаю удачным, учитель!
-На этот раз ты был слишком близок к своему последнему бархану, но я рад что ты вернулся, ученик.
-И я тоже, учитель. Что вы думаете об этом человеке, учитель?
-Что его нужно хорошо охранять! И я поручаю это дело тебе. Понимаю, что ты устал, но проверь посты у его двери и в ближайших коридорах. А когда отдохнёшь подбери побольше надёжных людей, в скором времени они могут понадобиться.
-А вы учитель?
-Мне нужно отчитаться господину Ару.
Ночи на этой планете были очень коротки, и намного холоднее, чем светлое время суток. Наверное, сказывалась ущербность остатков атмосферы. Охранники возле двери ведущий в комнаты занятые пришельцем услышали грохот. Согласно инструкции они, соблюдая меры предосторожности, всё время прикрывая друг друга, вошли внутрь. И после недолгих, но тщательных поисков обнаружили, что апартаменты пусты. Выспаться Гуар-Тару этой ночью не удалось. По тревоге были подняты все военные части бункера. Но дело осложнялось тем, что они совершенно не представляли с чем им придётся столкнуться и как пленник выбрался. А всё дело было в простеньком генераторе реалистичных иллюзий или, как его ещё называли, ГРИ-72. Прибор проецировал окружающее изображение на силуэт человека. Этот прибор не мог обмануть современные системы мониторинга и слежения, но для не знакомых с этой технологией людей в условиях плохой освещённости бункера, он мог стать шапкой невидимкой. Бункер напоминал потревоженный муравейник, в коридорах стояли часовые и сновали патрульные, люди метались, но не находили никого постороннего. Вообще ничего странного не происходило. Пока у одной из дверей в части бункера отведённой лично для господина Ара не свалилось два охранника. С пояса одного из них взлетела ключ карта, а изображение комнаты, напоминающее руку сжимающую эту карту замерцало, а потом и вовсе у двери материализовался человек. Двери перед ним разъехались в комнате был ребёнок, он не спал, видима до него донеслись отголоски общего переполоха.
-Привет! Как тебя зовут?
-Я Бранаг- единственный сын господина Ара. Если мой отец узнает, что вы ко мне вломились, то вас долго будут зажаривать на солнце.
-Интересное замечание, тогда идём и поглядим на это самое солнце.
-Я никуда с вами не пойду! Охрана!
-Они тебя не слышат, но успокойся, я не причиню тебе вреда. –голос звучал ровно и спокойно настолько, что, казалось, не мог принадлежать человеку. Его хотелось слушать, ему хотелось подчиняться, такие спокойствие и уверенность могли зиждиться только на чём-то фундаментальном. И мальчик подчинился, даже решился вновь заговорить.
-Куда мы идём?
-На два уровня выше и на один сектор правее.
-Там кабинеты больших шишек!
-Кабинеты больших шишек?
-Да, простому народу туда хода нет, нас не пропустят.
Их действительно не пропустили бы, если бы в какой-то момент они не влезли в вентиляционную шахту и не начали двигаться по ней, затем по запутанной системе воздушных коробов. Это были достаточно узкие и неудобные лазы, но мальчик был невелик и передвигался свободно. А физические возможности пришельца поражали: кое где он проползал буквально, как змея. Несколько раз им встречались большие вентиляторы, которые бешена вращая лопастями фактически блокировали проход, но при их приближении лопасти ка-будто во что-то врезались и вентилятор заклинивало. Как-то проползая по одной из труб, одна из сторон которой была решётчатая Бранаг увидел охранников и хотел забарабанить по трубе кулаками, но руки как будто упёрлись в невидимую стену. Он попробовал вновь, но стену было не пробить.
-Прекрати и ползи дальше! -в голосе незнакомца послышался металл. Однако Бранаг и так был слишком поражён, чтобы противоречить. С подобными чудесами ему сталкиваться не приходилось. У него галлюцинации? Или это фокусы непонятного человека с лысой головой? После довольно продолжительных лазаний по трубам они вышли в месте, расположенном не далеко от искомой двери. Охранников у двери не оказалось, и это неудивительно: комната служила архивом и считалось, что в ней нет ничего интересного. Пришелец снял с полки несколько толстых папок, затем оторвал кусок панели от стены. За панелью оказался простенький пульт. Нажатие нескольких кнопок и в стене открылся небольшой проход, за которым был маленький лифт.
-Залезай! Поднять двоих он вполне способен.
-Но мне страшно! Я никогда не был на поверхности.
-Не бойся, я буду тебя защищать. А на поверхности тебя ждёт прекрасный, новый мир состоящий из миллиардов звёзд и судеб.
-На поверхности ждёт верная смерть под лучами жестокого солнца!
Двери за ними уже сомкнулись и теперь лифт, не смотря на опасное поскрипывание развивал довольно приличную скорость на пути к поверхности.
-Солнце совсем не жестоко, когда-то оно было ласковым и согревало всю жизнь, какую только могло. Но люди всегда жаждали большего, чем у них было. В конце концов эта жажда осушила их души и эту планету.
-Зачем вы мне это говорите? И зачем тащите на поверхность, мы умрём в пустыне, у нас нет защитной экипировки!
-Для того чтобы ты понимал, что не может быть злым то у чего нет выбора. Солнце светило миллионы лет и будет светить, пока не станет чем-то другим, оно не меняется по собственной воле. Злым может быть тот, у кого выбор есть, но он не хочет его делать, не желает меняться. Он действует только в своих интересах, теряет человечность. Как солнце подчиняется астрофизике, так потерявший человечность ведом лишь корыстью. На поверхности мы выживем. Разве я похож на самоубийцу? Ты увидишь мир- разве тебе не интересно?
Не знакомец не был похож на самоубийцу, его голосу хотелось верить, он успокаивал. И главное было очень интересно: что там на поверхности? И какие они- настоящие звёзды?
К мальчику приходило душевное спокойствие и равновесие, человеку с которым он находился хотелось доверять. Совсем иные чувства властвовали в сердцах трёх человек, собравшихся в кабинете господина Ара.
-Мой сын похищен! Сначала вы теряете людей и технику в бесполезных метаниях по пустыне, потом не с того ни с сего у наших шлюзов появляется КАД. Теперь похищение прямо у вас из-под носа. Не зарекомендуй вы себя годами непорочной службы, я бы обвинил вас в некомпетентности.
Ар был явно расстроен и хотел на ком-то сорвать свою злобу. Тар-Гуар с учеником подходили для этого крайне плохо, но злобу он отвести ещё успеет, надо сперва понять: что делать дальше?
-Все бессмысленные метания в итоге привели к тому, что пришелец с его бесценными знаниями оказался в наших руках. КАД потерял людей и технику не получив ничего. Похищение совершенно точно не состоялось бы расскажи вы мне о том, что в бункер сохранился ещё один секретный ход.
-Эта тайна передавалась от старейшины к старейшине веками! Я не мог её раскрыть, даже родным.
-Прекрасно, теперь в результате этого прекрасного образчика взаимного недоверия и бессмысленной конспирации мы потеряли ценного пленника и вашего сына, значит всё-таки он приходил за ним.
-Разумеется за ним, за кем же ещё?! Моя родословная ведётся от первых людей, спустившихся в бункер. А кресло главы принадлежит моей семье вот уже полторы сотни лет. Во всей системе нет более прославленного и древнего рода.
Не великое достижение, учитывая, что в системе только одна обитаемая планета и та находится на последнем издыхании. – Эти свои мысли Гуар-тар озвучивать не стал, в слух же он сказал:
-Дорогой друг, оставим бессмысленные обиды. Я уже отдал все распоряжения, готовится погоня. Если он передвигается пешком, ему далеко не скрыться, мы настигнем его.
-Зачем же он тогда похитил моего сына? Пришельцы что, тоже солнце поклонники? Он хочет изжарить мальчика?
-Не думаю, господин: пришельцу удалось как-то выживать в пустыне продолжительное время. Вполне вероятно, что они с вашим сыном ещё живы.
-Да, но как?
-Возможно инопланетные технологии, за пределами нашего понимания. Может у него в пустыне пособники. Если Вы позволите, мы с учеником Вас покинем, возглавим погоню и всё выясним.
-Да, конечно, выполняйте свой долг, Гуар-тар.
Похищенный мальчик Бранаг быстро удалялся от тайного выхода на поверхность. Ему было страшно, как любому нормальному человеку, которого похитили. Самое страшное было даже не в этом, а в том. Что теперь он и этот страшный человек мчались вперёд, не касаясь земли. Под ногами чувствовалась твёрдая поверхность и, если присмотреться, было видно голубоватое сияние. Что происходило было непонятно, похоже на то, что пришелец обладал сверх способностями. Бранаг размышлял над вопросом: что с ним теперь будет? Когда гейзер песка ударил в них снизу, сияние стало более насыщенным, потом померкло, словно не выдержав напора и они невысоко взлетели в песчаном потоке, а когда приземлились песок их начал затягивать в себя. Они находились у края большой песчаной воронки, подхвативший их песчаный поток двигался к её центру, где в нетерпеции ожидала огромная пасть, полная острых зубов. Существо было выходцем из кошмаров врача-ортодонта: вместо головы у него было круглое отверстие края которого покрывали многочисленные ряды изогнутых, с ребристыми краями зубов. Это был песчаный лев, здешняя его разновидность могла увеличиваться в размерах до 15 раз не выпуская кишечные газы, а когда это придётся использовать их давление и песок как оружие, сбивая ничего не подозревающих жертв.
Как и все немногочисленные, но очень живучие и приспособленные к жизни в песке обитатели планеты песчаный лев был мастером своего дела. Вырыв воронку, он впадал в дремоту в которой мог пребывать месяцами, стоило песку зашевелиться под чьими-то шагами он активизировался. Если несчастная жертва под собственным весом или из-за беспечности не опускалась на дно воронки, песчаный лев быстро работал своими мощными лапами заставляя песок осыпаться, а тело добычи приближаться туда, где ему самое место. Однако бывали слишком проворные существа или те, кто, как и эта странная парочка, не касались песка. Таких лев чувствовал оставленным на поверхности хоботком по небольшим электромагнитным импульсам тела и сбивал струёй песка, как струёй воды из брандспойта. Сила удара была такова, что даже самые живучие жертвы падали замертво или, если им очень везло, то только теряли сознание, после чего их тела неторопливо доставлялись в пасть вынырнувшую на поверхность. Две же жалкие, ничтожные, по меркам этого хищника мишени почему-то выжили, но это не на долго. Вот они уже на середине воронки и спастись шансов у таких мелких и хилых существ нет.
-Мы зря погибнем!? Я так и знал, что всё кончится моей глупой смертью! - Бранаг не паниковал, он кричал, но это не был крик отчаяния, скорее досады на судьбу и себя: - Я не сын господина Ара! Только двойник! Я бездомный мальчишка, которого он подобрал и использовал, когда думал, что его ненаглядному отпрыску угрожает опасность! А ты повёлся на это инопланетный лох и привёл нас к гибели. Теперь мы превратимся в газы этой отвратительной твари, надеюсь ты так же будешь расстроен перед смертью, как и я!
Весь этот монолог, в который парень вложил остатки сил и самообладания остался безответным: пришелиц был спокоен, он плавно двигался по песчаному течению к точке невозврата. Только в самый последний момент он как будто замер у самых зубов монстра, а когда к ним приблизился парнишка схватил его и прижал к себе. Дальнейший их путь был очень интересен с ксено-биологической точки зрения. Однако экскурсия по богатому внутреннему миру чудовища была непродолжительной. В мире существовало не так уж и много вещей, которые он не мог переварить, но если такие попадались остаток накопленных газов он использовал для удаления мусора. В потоках песка двое людей воспарили над пустыней и приземлились в песок за границами воронки.
-Что это было? - Бранаг с трудом приходил в себя.
-Небольшая неприятность на пути к великим свершениям.
-Каким ещё свершениям и зачем ты меня куда-то тащишь? Я же сказал, что не сын господина Ара. Тогда я прокричал это из злости, теперь подтверждаю из благодарности: я - не тот, кто тебе нужен!
-А кто мне нужен?
-Откормленный, обученный хорошим манерам мальчик- сын такого же откормленного чиновника.
-Таких сокровищ полно во вселенной, не стоило пересекать две галактике, чтобы найти ещё одно здесь.
-Тогда за чем или кем ты здесь? -парень казался сбитым с толку, но чуть менее напуганным, чем в начале путешествия.
-За тем, кто будет менять судьбы вселенной.
-О, это должно быть сверх существо! Едва ли ты найдёшь его на этой забытой планете. Тут почти ничего не осталось кроме песка.
-Поверь мне когда-то это была цветущая планета, потом на ней были люди, теперь песок. Такой случается с планетами всё чаще, а порой их судьба ещё более печальна. Ты прав: я не найду здесь того, кто мне нужен. Я его уже нашёл.
-Правда? Везёт тебе. Я должен гордиться собой? - Бранаг совсем расстроился. Все эти силовые поля: на которых они путешествовали и который не дали монстру сожрать их- явно не были случайностью. Он был похищен пришельцем со сверх человеческими возможностями у которого поехала крыша. Было отчего опечалиться.
-Нет, гордыня иссушила эту планету. То, что она делает с душами не так просто увидеть, но та картина ещё печальнее. Ты должен следовать предназначению.
-Должен предупредить: у меня нет уникальных способностей, влиятельных родителей, своих я вообще не помню, даже образования нет.
-Когда я попал в монастырь, то был младше тебя, а способностей у меня было даже поменьше. В монастыре умеют менять людей.
-В монастыре? -Парень задумался: а что он теряет? Возможность умереть при очередном покушении или просто, когда станет не нужен господину Ару. Его же сразу уберут, как ненужного свидетеля. Кучу плохо освещённых коридоров или солнце, которое может изжарить? Да это место было его домом, но приветливым или приятным его не назвать даже с натяжкой: - Там все так умеют как ты?
-Манипулировать энергией эрэ? Нет, почти никто.
-Жаль, я уже обрадовался. Это как-то связано с твоими татуировками?
-Ты очень проницательный, для своих лет. Возможно шанс на спасение ещё есть, он всегда есть.
-Почему же не сделать такие татуировки всем? Тогда и спасать никого не надо было бы. Все могли бы жить, если не как боги, то очень-очень хорошо.
-По тому, что у всего есть своя цена и эти татуировки прекрасное тому напоминание.
Два человека быстро парили над землёй. Впереди высокий мужчина, сразу за ним небольшой парень, скорее мальчик. ССЛ закатал на себе рубашку: половина спины была обуглена, края отвратительной раны светились голубым. Этого не было заметно, но Бранаг мог поспорить, что ожог постепенно расширялся.
-Больно?
-Так, что мало кто выдержит. Но настоящая боль была, когда эти письмена наносили.
-Чем же я могу помочь там, где есть технологии дающие невероятную силу и герои способные гореть заживо, при этом сохраняя безучастное выражение лица? У меня особенная кровь? Древних императоров? Богов? Я слышал всякие чудные истории, господин Ар очень любил хвастаться своей родословной. Но я не его сын, всего лишь никому неизвестный сирота.
-Кровь у всех особенная, она имеет значение, но косвенное. Не так важно чей ты потомок, как то, кем станешь и кем станут твои потомки. А ещё у каждого свой путь и вот это важнее крови, императоров и богов. Ты должен пройти свой.
-Ты можешь повелевать энергией и тебя послали на никому ненужную планетку за никому ненужным мальчиком. На что же стану способен я в этом твоём монастыре? Повелевать планетами, звёздами? Гасить их по своему желанию и воспламенять?
-Ты сможешь повелевать намного большим.
-Большим? Чем звёзды?! Что может быть больше? – в голосе мальчика, сквозь всю его взрослость и рассудительность слышались истерические нотки. Он снова начинал подозревать, что пришельцу, с которым они путешествовали без защитных костюмов, беспощадное солнце выжгло мозги.
- Меня готовили всю жизнь. Всю, сколько я себя помню. Мне пришлось пережить много боли, пожалуй, больше, чем какому-либо человеку в этой вселенной- это моя жертва, я не жалею о ней. Но я не один, были те, кто рассчитывал действия, конструировал, строил планы и приводил их в исполнения. Было много жертв и будет ещё больше. Если они будут не напрасны, то ты пойдёшь своим путём.
-Путь на котором я не смогу гасить звёзды не окупит все усилий и твоих страданий.
-Возможно, но ты невнимательно слушал. Много жертв, много усилий- один человек исполняет своё предназначение. Кто-то может наставлять на путь человека. Кто-то человечество.
-И этот кто-то я? - он бы не мог сказать почему, но по спине Бранага пробежал холодок.
Движение в пространстве прекратилось, ССЛ водил руками в воздухе они светились. Бранагу показалось, что сквозь одежду просвечивают контуры жуткой раны. Песок на небольшом от них расстоянии зашевелился, из-под него начал подниматься странный округлый аппарат - большая капсула. Одновременно со странными манипуляциями ССЛ отвечал:
-Нет, ты заготовка. В какой-то степени, в зависимости от наших усилий и, в большой, от своих ты можешь им стать. Или не стать, значит мы ошиблись, тогда это место займёт другой человек. Человечество оставляет всё больше мест, которые называются Земля, Эдем, Седьмое Небо, Счастье, Большой Куш и на которых преобладают радиоактивные болота, кислотные дожди, вечная мерзлота или море песка. Вселенная бесконечна, её не надо беречь. Жизнь можно продлить технологиями, чтобы прожигать её подольше. Человечество далеко от пути великого творца, зато ему очень импонирует путь великого потребителя. Рой космической саранчи, оголодавшие звери- их можно понять и принять, но не тогда, когда они разумны и упиваются этим процессом. Я представляют людей, которые хотят на это повлиять. Этот двухместный аппарат доставит тебя к кораблю, который ждёт на орбите планеты. У каждого пути есть два направления…
Их увлекательный диалог был прерван яркой вспышкой: яркий серебристый свет окружил их обоих. А когда он пропал и чувство реальности вернулось к Бранагу, мальчик увидел, что лежит на песке прижавшись к обугленному телу. Наверное, это были беззвучные рыдания, по крайней мере его колотила крупная дрожь. Слёз не было, жители пустыни не умели плакать, надо было экономить влагу, может тога удастся выжить и отомстить обидчикам.
На дисплее пульсировала крупная красная надпись. Тар-Гуар не знал что она означает, но точно ничего хорошего. Машина долго не протянет, но долго ждать и не пришлось. Они с учеником взяли откопанную их людьми когда-то давно машину древних, машину, которая умела летать и быстро нагнали пришельца и мелкого оболтуса. В той давней истории, людей, какие нашли машину пришлось всех убрать. Это были хорошие верные люди, но рисковать было нельзя. Чудесная находка была их секретом: людей с зеркальными именами. Немного напоминающий птицу летательный аппарат к днищу которого была приделана пушка. Пушка заканчивалась прозрачным шаром, в котором плескалась какая-то жидкость. Шар был боезапасом для сверхмощного точечного оружия, но они этого не знали.
Не только у господина Ара были тайные ходы. Теперь учитель и ученик совершили единственный залп (не факт, что на большее хватило бы ресурсов) и совершали экстренную посадку - механизм был стар. Посадка заключалась в том, что они врезались в бархан недалеко от того места, где мальчик обнимал обугленный труп, но оба пилота не пострадали. Древние умели делать оружие.
И Тар-Гуар и Гуар-Тар оценили ситуацию моментально: аппарат с двумя посадочными местами, безутешный ребёнок, труп пришельца. Как управлять техникой пришельцев? Но ведь как-то же они разобрались, как пилотировать машину древних? Чем совершеннее технологии, тем больше они интуитивно понятные. К тому же пришелец должен был понимать, что может погибнуть, значит должен был приготовить путь отступления, в котором разберётся даже ребёнок. Дальнейшие действия были очевидны: учитель и ученик нанесли удар одновременно, выбивая пистолеты друг у друга из рук. Они были достойными соперниками. Зелёный глаз метал молнии, серый зло смеялся. Тар-Гуар погрузился в боевой транс. Гуар-тар был хорошим учеником: он отбил удар ноги учителя и быстро сблизился. Серия его ударов частично прошла вскользь, частично досталась пустоте. Тогда от безысходности он бросился на мастера, надеясь совершить бросок и перевести бой в свалку в песке, где молодость и случайность дадут ему шанс на победу. Но следующий удар ноги мастера был такой силы, что Гуар-Тар перекувыркнулся через себя и кубарем слетел с бархана.
Тар-Гуар был доволен. Некому было это видеть, но возможно впервые за всю его жизнь оба глаза имели одинаковое выражение: они светились радостью и самодовольством. Он любил своего ученика, считал его достойным человеком и не ошибся в нём. Если он остался жив, после его удара, то обязательно поймёт своего старого учителя. Нельзя было рисковать. Считать пришельцев дураками глупо. Конечно, они подстраховались, чтобы вывезти с планеты мальчика. Без нужного груза капсула бы просто не запустилась бы! Или их сбили, может взорвали на подлёте к месту назначения. А скорее всего и то другое- мер предосторожности много не бывает. Кроме того, этот малой, раз он так нужен пришельцем - предмет торга и его счастливый билет в новую жизнь. Гуар-тар наверняка мыслил также, не зря же он столько лет его учил, но ещё никому не удавалось победить Тар-Гуара и никогда не удастся.
Гуар-Тар был доволен: учитель был слишком силён. Ему чудом удалось выжить. Он всё хорошо рассчитал и сгруппировался как надо: удар был сильным, но не смертельным, а ещё позволил ему отступить. Он выживет, он всегда выживал. Может они с учителем ещё встретятся? Он хорошо усвоил его уроки, а к следующей их встрече станет сильнее.
Господин Ар был доволен в объятиях многих наложниц. Похоже все пришельцы полные идиоты! Как он ловко провёл этого лысого придурка?! Это оказалось ещё легче, чем дурить этих простаков из бункера. Небольшая предусмотрительность и его любимый, единственный сын- продолжатель древнего рода спасён.
Сын господина Ара- настоящий Бранаг был доволен: одна из наложниц господина Ара была и его любовницей тоже, весьма умелой, надо сказать. И теперь её губы были смазаны помадой, содержащей яд скорпа. Власть достаётся сильнейшим- это не то чего стоит ждать, как дождя в пустыне. А папочка, не смотря на все свои интриги и кучу завистников не желал умирать.
Парень, улетая с планеты спал. Гуар-Тар отключил его сознание быстрым ударом. Времени не было, солнце припекало, а человека с разными глазами ждали великие дела.
Он был доволен. Не смотря на всё, что он вынес, он не стал бояться боли. Просто путь без неё был хуже всех страданий, теперь он закончен.
По её щеке сбегала слеза.