Я его ненавижу!

   Наташка вышла на улицу. С утра было свежо. Солнце уже, во всю разыгравшись, сбрасывала капли тумана с листвы. Приятный тёплый ветерок добавлял сахалинской романтики морского особенного лета, пахнущего ракушкой. Наташка глубоко вдохнула воздух. Ей очень нравился этот запах.
- Вырасту, морячкой, как бабуня буду. В морях тоже путешествовать можно, - улыбнулась она.
   В кармане были деньги, и она решила купить что-нибудь Пете. Ведь, когда навещают больных, приносят что-нибудь вкусное.
   Устинова поднялась на сопку по длинной деревянной крутой лестнице. И неожиданно нос к носу столкнулась с Калинкиной!!! Вот этой встречи она сейчас никак не хотела!
   Калинкина испуганно смотрела на Устинову. Наташка в упор сверлила её злыми зелёными сверкающими глазами. Она смотрела на неё, как на последнюю тварь! Марина поняла, что она всё знает и запаниковала, отступая, выставив перед собой задрожавшие руки:
- Наташ, я тебе всё объясню!..
- Хм! Знает кошка, чьё мясо съела! - злобно произнесла Устинова, сузив глаза, и хлестанула тихим зловещим вопросом: - А мне блок жвачки дашь, если я его брошу, ради тебя?!
   Марина глазами метнулась по сторонам и, задыхаясь от испуга, срывающимся голосом пролепетала, пятясь задом к лестнице:
- Я не знаю, как всё получилось... – и вдруг выкрикнула с ненавистью и ревностью: - Я его ненавижу!!!
- Ты достала своей тупостью! - процедила сквозь зубы Наташка и внезапно с силой толкнула её в грудь.
   Калинкина взмахнула руками, не удержалась и кубарем полетела вниз по крутой лестнице с криком!
- Это я тебя ненавижу!!! - догоняя на лестнице, беспощадно пинала её ногами Наташка, не давая ей остановиться и подняться: - Вот тебе! Вот! Паршивка! Получай!!!
   Марина кричала, кувыркаясь, от ударов ног. Внизу лестницы Наташка грубо схватила её за волосы и прошипела в лицо:
- Видишь, как я тебя страшно люблю?! Нравится?! Я по-другому таких, как ты, любить не умею! - и она толкнула Калинкину, больно стукнув затылком об перила: - А теперь можешь в милицию канать! Только сначала не забудь причину назвать! У нас же с тобой любовь!!!
   И бросив избитую плачущую подружку, Устинова побежала вверх по лестнице.
   На душе было ужасно скверно, погано и отвратительно! Устинова ненавидела свои порывы, которые не в силах была сразу остановить. Но в самой глубине души она была страшно довольна! Ведь она ещё не видела Петю. Алёна говорила, что его очень сильно избили. От этой мысли даже зубы скрипнули. И Наташка не жалела, что хорошо попинала тупую подругу, вышибая с неё дурь. Навряд ли теперь она ей будет объясняться в любви, и сохнуть по ней, подставляя других на замешанной бессовестной брехне!
   Устинова немного успокоилась, зашла в магазин и остановилась в растерянности. А что Петя любит? А вдруг она купит что-нибудь то, что ему не понравится? Пете понравились вареники с творогом. Но вареники в магазине не продают.
   Наташка шарила глазами по прилавкам: изюм, орехи, конфеты, печенье... Вот! Конфеты и печенье она видела в вазе у него дома!
- А возьму-ка я всего понемножку, - сообразила Наташка.
   Продавщица выжидающе смотрела.
- Мне вот это, это, это и это по сто грамм! - указала на товар девчонка.
- Наконец-то, родил! - вздохнула продавщица, принимая её за пацана.
   Устинова из магазина вышла довольная. Она не хотела думать о Марине. Хотя на душе скребли кошки. В милицию могут потащить за побои. И надо это бабуле? А ведь она обещала родителям вести себя паинькой!
   Тут ещё невольно вспомнилась тётя Груша, ошалевшая от её бесконечных проказ! Ох, знала бы всё бабуля про все её тайные дела и делишки, давно бы вышвырнула за порог!
   Наташка поморщилась и вздохнула. Марина в полёте по крутой лестнице побилась очень даже неплохо, плюс ощутимые пинки! Это в законе «побои» и угроза детской трудколонии. Не дай Бог поставят на учёт в милицию! Позору не оберёшься! Весёлые будут каникулы!
- Да пусть хоть расстреляют! – упрямо пробубнила Устинова и отчаянно тряхнула головой: – Что-то Петя с Серёгой не побежали в милицию жаловаться! Вот пусть на досуге эта дура теперь подумает, сидя дома, в кого и как надо влюбляться по уши. По крайней мере, я её когда-то предупреждала, что хорошо врежу.
   От такого самооправдания Наташка легко вздохнула и весело побежала вниз по сопке в город.

продолжение следует ------------------