Подстилка. Роман. Главы 1, 2

1

Комсомольско-молодежный клуб «Пульс» я разыскал без проблем, едва соскочив с подножки автобуса и взглянув в сторону заводских девятиэтажек. Застекленную одноэтажную квадратную пристройку у первой из высоток не заметить сложно, тем более ярко освещенную двумя фонарями у входа. Про общаги электромеханического завода шел мерзкий слушок – грязь, пьянь, наркота, - тем удивительнее мгновенно вспыхнувшая слава «Пульса» как лучшей дискотеки города. Билеты – только в заводском комитете комсомола по личной рекомендации одного из членов комитета. Мне сунул билет Леха Мозговой, не член, но один из приближенных, секретарь бюро цеха производства обмотки электродвигателей, мой кореш по институту. Сходи, потом свое мнение скажешь, нам очень важно твое мнение. Сначала хотел выбросить билет, потом забыл про него, а сегодня в пятницу вечером, случайно обнаружив в кармане куртки, по дождю потащился в другой район на эту долбаную дискотеку. Сосед по комнате Миша Михеев вопросительно взглянул на меня, когда я, покосившись на пузырь андроповки, купленный им у вьетнамцев по дороге с работы, и выставленный на стол, начал собираться.

- На дискотеку в общагу ЭМЗ, - буркнул себе под нос и вышел.

Постоянные бухаловки по выходным стоят поперек горла. Может, перепьются, пока отсутствую, передохну чуток. Я живу в общаге НИИ химфизики, что в Соцгороде, это один из районов Секелема, поволжского городка, задрипанного и ободранного. Каким чудом в нем построили этот НИИ и каким извивом судьбы попал я сюда по распределению? Скоро три года отработки заканчиваются, и потом ищи-свищи меня в чистом поле. Ни дня не задержусь в этих местах дольше положенного срока, сил моих нет больше.

Успел промокнуть, пока добежал до входа в «Пульс». Дождь не сильный, но постоянный, настойчивый. Конец августа,  погода стоит изменчивая. Сегодня моросит весь день, а еще вчера было сухо и солнечно. Хорошо в футбол поиграли в хоккейной коробке за общагой, по четвергам после работы встречаемся с местными мяч погонять. Колян с четвертого этажа да я из общаги и местных человек десять, иногда меньше, склько уж соберется. Погоняем пару часов на свежем воздухе, хорошо. Со студенческих времен к футболу неравнодушен, душу отвожу ото всей окружающей жути, когда ношусь по асфальту коробки и голы противнику засаживаю один за другим. Я центральный нападающий, бомбардир, так сказать.

На входе никого, дверь металлическая, резная, в завитушках, крашенная в черную краску. Такую дверь танком не возьмешь, бронированная, тяжелая до невозможности. Потянул за ручку, а она никуда, ни с места. Наконец пошла, щель ширится, и свет изнутри яркий пробивается, голоса. Музыки не слышно, значит, еще не началась дискотека, не опоздал.

- Здравствуйте, - обращаюсь к людям в переходе к залу. Парень и две девушки, все в джинсах, стоят у стойки, на которой толстый журнал раскрыт, записывает одна что-то.

- Добрый вечер, - отзывается девушка, которая не пишет. – Ваш билет, пожалуйста.

Протягиваю немного подмокший в кармане билет, сам оглядываюсь. Неплохо все оформлено в переходе: плакаты на стенах, рок-группы или как их еще там, в углу пальма в кадке. Вход в зал метрах в пяти, полуоткрытые двустворчатые двери, там народ собрался, гудит в ожидании. Время семь вечера, пора бы и начать.

- Вас зовут Анатолий и вы из комитета комсомола НИИ химфизики? – с улыбкой обращается ко мне парень из троицы.

- Да, - удивленно отзываюсь я. – Как вы догадались, у меня, кажется, на лбу не написано?

И провожу указательным пальцем правой руки горизонтальную линию по своему лбу. Все трое дружно смеются в ответ.

- Нет, не написано, - весело подхватывает девушка, которая не пишет. – Нас Леша Мозговой предупредил, что вы сегодня придете, вот мы и ожидаем одинокого симпатичного мужчину. И на вас пало подозрение.

Я смотрю на девушку. Беленькая, крашеная, волосы прямые, до плеч, смешинка во рту спряталась и при случае готова выпрыгнуть оттуда. Невысокая, немного не складная, худенькая. Комсомольская активистка, наверное, кто ж еще может в «Пульсе» работать?

- А, - говорю, - понятно. Никуда не скроешься в вашем городе. Вот и в «Пульсе» сразу раскусили.

Опять смеются. Интересно, чем я их так смешу, чего такого смешного говорю? На самом деле, я конечно недоволен. Вырвался первый раз на городскую дискотеку, и тебя тут же вычислили. Теперь сиди весь вечер и понимай, что за тобой глаз. Ты не просто отдыхающий, а конкретно Анатолий Петрушин, молодой специалист НИИ химфизики, член его же комитета ВЛКСМ.

- Да вы раздевайтесь и проходите, сейчас уже начинаем, - по-доброму приглашает меня парень. – Раздевалка там, за дверью направо.

Я послушно скидываю и отдаю ему куртку, беру номерок и иду в зал. Тут же слепну от движущегося света ярких прожекторов, освещающих сверху донизу все пространство битком набитого зала. Огни движутся в разных направлениях, пересекаются, снова расходятся, создают впечатление непрерывного движения. Даже голова немного закружилась от мельтешения в глазах ярких пятен. Вглядевшись в яркий свет, вижу справа огромную круглую прозрачную пластинку, на ней, видимо, танцует народ. Оригинально, ничего не скажешь. Прозрачная насквозь. Из пластика прозрачного, наверное. Высоковато, можно легко свалиться с края, если зазеваешься, и прямо в зал, где столики стоят. Около полуметра высота пластинки, немаленькая. Ага, слева есть пологий спуск с пластинки в зал, там можно подняться для танцулек.

По лестнице спускаюсь в зал. Вокруг пластинки столики, и все уже заняты. Верчу головой, бесполезно, ни одного места. Останавливаюсь в растерянности, не знаю, что делать. Негромко начинает играть музыка, медленная романтическая мелодия. Чуть притухает общий свет. Кажется, дискотека начинается.

- Молодой человек, - обращается ко мне подошедшая сзади официантка. – Освободите проход. Занимайте любое свободное место.

- Так нету ни одного, - отвечаю я, в растерянности разводя руками. – Я бы с радостью.

- Как это нет, не может быть, - говорит официантка. – Вон туда пройдите, в третий ряд, там есть незанятое место.

Я иду в указанном направлении и вижу столик, за которым сидят два парня и девушка. Действительно, одно место свободно.

- Свободно? – спрашиваю.

Парни угрюмо молчат, а девушка поднимает на меня взгляд, и я тут же узнаю девушку из соседней институтской общаги, женской. Кажется, зовут Мариной.

- Садитесь, свободно, - отвечает Марина. Серьезно отвечает, даже не улыбнувшись. Что она здесь делает, интересно. И почему одна, без подруг. Парни явно не с ней, это сразу видно. Мрачные ребята, заводские, не иначе.

Усаживаюсь, оглядываюсь, молчу. На столе уже принесен заказ - салат, шницель, стакан компота. У всех троих одно и то же, видно комплексный заказ. У парней в высоких бокалах светлая жидкость, минералка, наверное.

Бабахнуло по ушам. Резко прибавили обороты, ничего не скажешь. Оглохнуть можно от такой музыки. Хотя что-то в ней есть, бьет по нервам, заводит, толкает на подвиги.

Подошла официантка. Открывает рот, что-то говорит. Я не могу прочесть по ее губам, что она говорит. Мотаю головой, по казываю на ухо. Она показывает указательным пальцем на стол, и я согласно киваю головой. Теперь понятно, и мне принесут комплекс. Официантка показывает пальцем себе на шею. Ага, про алкоголь спрашивает. Я бросаю взгляд на Марину. Она невозмутимо смотрит в сторону. Я четко жестикулирую губами – вино, вино. Кажется, официантка поняла, уходит.

Я сижу в некоторой прострации и пытаюсь сообразить, что делать дальше. Слева ребята чокнулись и пьют из бокалов. Похоже, водка у них там, а не минералка, сразу салатом закусывают. Вспоминаю про Марину. Их три подружки из женской общаги. Недели две назад танцы были в нашей общаге, эти трое выделялись. Стройные, фигуры у всех точеные, блузки в обтяжку. Особенно Рая, которая с пышным начесом на голове, какая грудь, прямо рвет рубашку. Да, она в мужской рубахе пришла, воротничок стоячий и приталенная. Темная, в искорку. Я на нее как посмотрел, так весь вечер и не отводил глаз. Хотя и товарки ее были ничего. Чуть худее и помягче контуры, но всяко лучше, чем остальная публика из женской общаги. Возле них постоянно крутились мужички, кажется, они компанией с ними и пришли на танцы. С Мишкой перекинулись между делом, он и сказал, что недавно девчонки в общагу поселились. Все трое из одной комнаты, Рая, Марина и Лиля. Откуда Мишка все про всех знает, удивляюсь ему. Незаменимый для справки человек, вот бы еще заливал за ворот поменьше, порой перебарщивает мой сосед по комнате.

Посматриваю на Марину, она на меня ноль внимания. Тут музыка стихла, к микрофону подходит чувак весь в джинсах, ведущий вечера.

- Уважаемые гости, - начинает радостно так, - добрый всем вечер! У нас сегодня тематическая программа «Дискотека 70-х». Для вас - Бони-М, Смоки, Абба, Би Джиз, Демис Руссос, Джо Дасен! Забудем на время поднадоевший рок и отдадимся во власть волшебным ритмам диско! У нас сегодня гости из разных организаций города. Мы просим высказывать свое мнение о качестве нашей программы, в любое время микрофон для вас!

- Вы любите диско? – спрашиваю у Марины, чтобы прервать затянувшееся молчание.

- Не знаю, - оживляется она. – Ритмичная музыка.

- В универе на дискотеке у нас всегда диско крутили, - говорю я. - Вы пьете вино?

Спрашиваю, увидев подходящую к нашему столику официантку с бутылкой. Марина пожимает плечами, и я показываю, чтоб налили и ей. Вино светлое, «Варна», сладкое. Редко бывает в магазине, а в «Пульсе» пожалуйста.

- Хорошее вино, - говорю, поднимая бокал. – Давайте выпьем что ли.

Гляжу, мужички за столом встрепенулись, бокалами полными водкой тянутся к нам чокаться. За знакомство, за знакомство! Ощерились, глаза горят, уже хорошо заправились ребята, а ведь вечер только начинается.

Едва пригубили, и тут опять бабахнуло. Би Джиз врубили, самую их заводную вещь, из кинофильма. Смотрю, колонка прямо в нашу сторону, оглохнешь за вечер, пожалуй. И пересесть некуда, все забито. Да, крутой «Пульс», ничего не скажешь. Хороший музон и вообще, вот Марина за столом.

Посматриваю на нее, она прямо подпрыгивает на месте, танцевать хочет. Мужички встают из-за стола, Марину за собой тянут. Она бросает взгляд на меня, я делаю вид, что не замечаю ее взгляда. Они втроем уходят на пластинку.

Я наливаю себе вина, подливаю и Марине, ее бокал почти полон. Только пригубила за знакомство. Выпиваю вино, ковыряюсь вилкой в салате. На душе становится все противнее. Наливаю еще, выпиваю. Все-таки чересчур сладкое вино, не «Тамянка» конечно, то вообще невозможно пить, один сахар, но и ненамного лучше. «Варну» хорошо медленно тянуть, по глоточку в час. А когда сразу бокал, уже не то, сладкая патока со спиртовым привкусом. Мерзость.

Я резко отодвинул пустой бокал и огляделся. В голове чуть зашумело, появилось ощущение внутренней легкости и открытости миру. Я люблю такое состояние. Хочется действовать, смело шагать вперед, рвать обрыдшие горизонты. Бони М зажигает, народ на пластинке балдеет, и я подумываю подключиться, уже можно, состояние в самый раз.

Но тут музыка прерывается. Ведущий приглашает к микрофону кого-то из зала. Марина с парнями возвращаются за столик. Оживленные, уставшие, дышат тяжело. Напрыгались от души. Одна за другой только быстрые композиции. Народ заводят, разогревают.
Марина поправляет волосы, смотрит на меня.

- Почему не танцуете? – спрашивает с некоторым лукавством. – Весело как!

Я улыбаюсь чуть виновато.

- Пойдем сейчас, вечер долгий.
- Водку будешь? – ко мне наклоняется сосед и показывает под стол. Там у него между ног плоская металлическая фляжка. Крепкие напитки в «Пульсе» не подают, вот чуваки и проносят, кто в чем горазд.

Я киваю. Все лучше этой сладкой дребедени. Наливают под столом, таятся. Но никому уже никакого дела нет до других. Шум вокруг возрастает. Все возбужденно говорят, выпитый алкоголь будоражит кровь.

Марина тоже поднимает с нами бокал. Чокаемся уже без слов, только делаем приветливые лица. Пью водку и слежу за Мариной. Она выпивает бокал почти до конца. Морщится и отрезает ножом кусочек шницеля.

Я смотрю на Марину, и она все больше начинает мне нравиться. Какая красивая челка, прямой аккуратный носик, большие карие глаза. Плавно очерченные полные губки загадочно движутся, помада под цвет губ, совсем незаметна. Немного портят впечатление выступающие вперед верхние зубки. Но и этот дефект можно сказать не дефект совсем, а оригинальная особенность внешности. Марина иногда напоминает мне Братца Кролика из сказки про Винни-Пуха.

Я улыбаюсь, глядя на Марину, и она замечая мою улыбку, улыбается в ответ.
Заиграли Смоки. То ли быстрый, то ли медленный танец. Оглядываюсь, народ похоже выбирает медленный вариант, и я ожидающе смотрю на Марину, пойдем? Она кивает, мы встаем и начинаем выбираться из-за столика. Мои ноги затекли и не сразу подчиняются моим приказам. Я чуть мешкаю и неловко тащу за собой стул. Чуть не стащил заодно со стола скатерть со всеми вытекающими последствиями, но вовремя заметил неладное и остановился. Неужели пьяный, недоуменно подумал, рано еще напиваться, да и выпито всего ничего. Нет, нормально, ноги идут, это так, засиделся. На самом деле все пока в полном порядке.

2

Талия у Марины горячая и влажная. Я сразу придвигаюсь к Марине вплотную и ощущаю всем телом ее разгоряченное тело. Ее волосы касаются моих щек. Они прохладные и легкие. Я слышу глубокое дыхание Марины, и у меня начинает кружиться голова. Это лишнее, нужно немного прийти в себя. Чуть отодвигаюсь от Марины и пытаюсь придумать, как завязать разговор, о чем спросить. Наконец, слегка касаясь губами уха Марины, спрашиваю:

- Почему сегодня вы одна, без подруг?

Марина как будто ждала этого вопроса. Молча отодвинулась и чуть потрясла головой, как бы в недоумении.

- А кто вам нужен, я или Рая?

Я немного растерялся от прямоты вопроса.

- Я просто спросил. Причем здесь Рая?

- Она же вам нравится.

Я помолчал, обдумывая слова Марины. Она сразу хочет расставить все по своим местам. Занятно.

- Я заметила, как вы смотрели на Раю на танцах в общаге, - продолжила Марина. – Такой взгляд невозможно подделать.

- Я смотрел на вас троих, - сказал я.

Марина не ответила, и дальше танцевали молча. Потом заиграла Абба, дрыгаться мне не хотелось, но уходить сразу было неудобно. Вокруг образовалась толпа танцующих, к нам с Мариной присоединились соседи по столу. Терпеть не могу коллективные пляски, а здесь еще пошел явный выпендреж. Один из них полез к Марине, взял ее за руки и начал раскачиваться из стороны в сторону, увлекая ее за собой. Я развернулся и пошел с пластинки к столику.

Что-то мне резко все надоело. Уйти что ли? Посмотрел на часы, всего полчаса прошло. Рано, что там в общаге делать? Вечер пятницы и выходные это полный мрак. Всегда одна проблема, как убить время? На всех этажах общаги пьянка, в какую комнату ни сунься. И сегодня наверняка то же самое, что и всегда. Ладно, побуду еще, неудобно так сразу уходить. Хотя делать здесь абсолютно нечего.

Идет Марина с парнями, наплясались. Не глядит на меня, да и черт с ней, вот еще, понты строит. На подругу ее смотрел, видите ли. А и в самом деле у Раи аппетитнее формы. Хотя и Марина тоже ничего. Соседи за столом веселятся, что-то лопочут между собой, к Марине обращаются. Она им отвечает.

Курить в «Пульсе» нельзя, но то тут, то там дымится сигарета, народ втихую, но покуривает. Официантам плевать, да и вентиляция хорошая. Расслабляющая атмосфера. Я потягиваю из бокала вино, поглядываю по сторонам, и опять потихоньку возвращается нормальное настроение. Хочу что-то сказать Марине, но музыка так шарашит по ушам, что сам себя не слышишь. Соседи встают и машут мне рукой, пойдем плясать. Я послушно поднимаюсь и иду за ними и Мариной.

На пластинке круговерть. Народу чересчур, спина в спину топчутся. Постепенно образовался большой круг, плечом к плечу выстроились. На середину выпрыгнул один из соседей по столу, начал гнуться и разгибаться в припадке пьяной удали. Все тупо смотрят на него и продолжают механические движения.

Я не люблю быстрые танцы, но лишь до момента, когда начинаю решительно плыть по волнам музыки и жизни, когда спадают оковы, и начинаю чувствовать раскованность и легкость в членах. Тогда я забываю про все и вся, отрываюсь на всю катушку. Наконец это воздушное состояние подошло, и я полетел. Закружил по всей площадке, танцевал то с одной, то с другой компанией, то с одной, то с другой девушкой. Все вокруг стали знакомыми, родными и близкими. Мелькание лиц, пестрота окружающей толпы - все окружающее слилось в сплошное, изменчивое, яркое полотно, которое колыхалось перед глазами, не отпускало, притягивало, поглощало меня. На этом полотне все чаще мелькало и наконец окончательно утвердилось женское лицо с белыми волнистыми волосами и ярко-красными губами. Оно звало, манило куда-то за собой, и я шел за ним, потому что там был зов, там была надежда, там было ожидание счастья.

Вот я почему-то сижу за чужим столом, держу в руках бокал и смотрю в распахнутые глаза той, которая рядом. Пухленькая, пышненькая и такая зовущая. Светлое платье пытается охватить, удержать ее смело торчащую вперед грудь, но это удается ему с трудом. Глубокий разрез раздвинут до предела, и в манящем окошке отчетливо видна маслянисто-черная полоска лифчика.

Мы пьем вино, что-то говорим, потом идем танцевать, потом опять пьем вино, потом наступает тишина. Слышу, что ведущий в микрофон говорит какие-то слова. Прислушиваюсь.

- Сегодня у нас в гостях член комитета комсомола научно-исследовательского института химической физики Анатолий Петрушин. Нам важно мнение ученой общественности. Попросим Анатолия высказать свое мнение о сегодняшнем вечере. Где вы, Анатолий, ау!

Я замер на месте, усилием воли заставляя себя вынырнуть из липких глубин блаженства. Меня что ли зовут, совсем сдурели. И здесь достали. Куда бы спрятаться, а ведь похоже, что и некуда.

- Толя, поднимайтесь сюда, - ведущий уже отыскал меня взглядом – как он умудрился это сделать в бурлящей толпе, - и подзывает к себе.

Я, нервно оглядываясь по сторонам, послушно бреду к пластинке, еле волоча ноги. В голове звенящая пустота, во рту сушь и наждак.

- НИИ химфизики – гордость советской науки, флагман научной мысли Чумранской области, - дребезжит ведущий в ожидании, пока я доберусь до микрофона. – Многие разработки этого НИИ используются в народном хозяйстве советской страны. Вот сейчас Анатолий нам об этом и расскажет.

Я чертыхнулся про себя. Что за бред несет! Может, еще лекцию о международном положении им прочитать, как наш Генеральный секретарь ЦК КПСС Черненко дулю Рейгану с Тэтчер кажет?

Резко заболела голова, прямо отваливается напрочь, хоть прямо здесь ложись, глаза закрывай и гори все пропадом!

Мертвая тишина, необъятное пространство передо мной, микрофон под носом. У-у-у – звенит в ушах, и я мотаю головой, пытаясь успокоить ширящийся звон. Ведущий ласково смотрит на меня, поддерживающе кивает, показывает пальчиком на микрофон.

- Я, - машинально начинаю говорить и вдруг понимаю, что дальше не знаю ни слова из моей предстоящей речи. Мало того, я вообще забыл все слова и точно знаю, что никогда их больше не вспомню. Я разучился говорить, что вам от меня надо, ребята?
- Пока Анатолий собирается с мыслями, - помогает мне ведущий, оттягивая время, - я вам напомню, что дискотека «Пульс» организована городским комитетом комсомола совместно с комитетом комсомола электромеханического завода при мудром руководстве горкома КПСС и заводской парторганизации. Задача нашей дискотеки – воспитание молодежи в духе активного строительства коммунизма в нашей стране. Как вы, Анатолий, собрались?

- Ага, - отвечаю я, - собрался.

- Пожалуйста, - уступает мне микрофон ведущий. – Скажите нам несколько слов от имени вашего славного НИИ.

- Товарищи, - начинаю я, совершенно не представляя, что скажу дальше. – Вот мы здесь сегодня с вами гуляем, а где-то на посту стоят такие же как мы ребята, в жару и холод, в ночную пору, в дождь и снег. Они защищают нашу счастливую жизнь от врага, который только и мечтает, как нам навредить и испортить жизнь.

Я остановился в замешательстве. Что я тут говорю? Язык сам собой складывает одно за другим слова в предложения, а я лишь послушно произношу их. Погоди, какой пост, какие враги, какой дождь и снег? Просили ведь что-нибудь про работу сказать. И я тут же резко меняю содержание своего выступления.

- Наш НИИ химфизики вносит посильный вклад в дело коммунистического строительства. Всем коллективом мы выезжаем на уборку картофеля и свеклы. У нас в общаге есть художественная самодеятельность...

- Интересно, - прерывает меня ведущий. – Расскажите об этом, поделитесь опытом. Здесь много живущих в общежитии ЭМЗ, будет интересно услышать о вашей самодеятельности. Вы песни поете или народными танцами занимаетесь?

- В основном мы в общаге бухаем, - сказал я. – А еще хотим пьесу своими силами поставить. Сами написали и сами ставим. Про то, как хреново мы живем. Народный театр, короче. Устал я, давайте, пока.

И пошел от микрофона. Что-то ведущий вслед говорил, я уже не слушал. Искал словами свой стол, никак не мог нащупать взглядом. Чертов «Пульс», какого лешего сюда поперся? Пошел на дискотеку, а попал на комсомольское собрание.

- Толя, иди сюда! – зовет меня девушка из-за стола за пластинкой.

Кто это? А, это блондинка, с которой танцевал все время, с красными губами и большими глазами. Она почему-то одна за столом, наверное, разбежались все по своим знакомым, оставили в одиночестве такую гарную дивчину.

- Садись рядом, - говорит блондинка. – Устал, бедняжка, мокрый как цуцик.
И погладила меня по волосам, и губками к моим губам потянулась. Пахнуло на меня ароматом сладких духов, прямо сердце зашлось. Я чуть отодвинулся, кинул взгляд на стол, водички что ли выпить. После такого выступления во рту совсем сушняк образовался. Ни капли слюны, слова вымолвить не могу.

- Давай выпьем, - говорит беленькая, - за любовь, самое прекрасное чувство в мире!

- Давай, - отвечаю. – Как ты хорошо сказала, главное, коротко и ясно. И всю суть.
Чокаемся бокалами. Пью. Чувствую, в бокале водка, но пьется легко, без сучка и задоринки идет. Но запить бы надо. Блондинка тут же пододвигает мне стакан с компотом. Как она ловко угадывает каждое мое желание. Смотрю на нее.

- Ты кто?
- Людмила, - смеется блондинка. – Мы же знакомились, забыл.
- Извини, - говорю, - голова кружится, вот и забыл.
- Ничего, бывает, - отзывается Люда. – Пойдем, потанцуем. Скоро уже заканчивают.

Я послушно поднимаюсь. Блондинка ведет меня за собой за руку. Поет Демис Руссос, тонким пронзительным голосом выедает душу, и на глаза неожиданно наворачиваются слезы. Я кладу голову на Людино плечо и плыву вместе с мелодией в дальние волшебные края. Мне так тепло и хорошо. Вот бы так продолжалось вечно, покой и счастье. Люда аккуратно поддерживает меня, и я ощущаю сквозь рубашку нежную, обволакивающую теплоту ее грудей. Я таю, таю, таю...