Шура молодой

Это был пятидесятый год. Я только начала тогда работать врачом в сибирском городе. Моими пациентами были работники цементного завода, среди которых было много немцев Поволжья. Очень хороший народ.
Стояли два барака. В одном жили немцы. Ухоженный двор, аккуратная помойка, закрытая крышкой. Рядом барак, в котором жили русские и евреи. Грязный двор, такой же мусорный ящик с вечно открытой крышкой. А рядом с помойкой обязательно кто-нибудь валяется.
Как-то на прием пришел парень Александр Матвеевич Пальмер. Он представился:
— Шура молодой.
— А сколько вам лет?
— Двадцать шесть.
— Не такой уж и молодой…
— Тогда Шура старый.
Он попросил навестить его маму. Она относилась к другому участку, но та врач была очень грубой, Шура боялся, что мама обидится. Я сходила к Марте Ивановне. Ухоженная женщина лежала на пуховике, и была укрыта пуховиком. На лице у нее было рожистое воспаление. Так сказать, рожа на роже, хотя лицо у Марты Ивановны было весьма миловидное, да и нестарая она была женщина.
Сам Шура не жаловался на болезни, не появлялся на приеме. Но однажды пришел.
— Я болеть не любишь, но у меня большая поматура. — Так он называл температуру.
У Шуры часто был понос, я была недовольна, что он увеличивает количество «дристунов». Он объяснил, почему его часто несет.
Супруге лень мыть посуду, поэтому новый суп она готовит в той же посуде, не только ее не промывая, но порой даже оставляя остатки предыдущего супа. Мне было странно это слышать, потому что я знала, что татары очень чистоплотный народ. Шура называл свою жену «катарочка Сойка», то есть «татарочка Зойка».
Однажды Зоя пришла ко мне на прием и потребовала, при каждом требовании ударяя ладошкой по столу:
— Мне нужен иргентум, храюк и негропатограф.
Кое-как мне удалось выяснить что имеется в виду — рентген, хирург и невропатолог. Как-то пожаловалась что у нее болит п…
— Зоя это неприличное слово, так нехорошо говорить.
В следующий приход она выразилась иначе:
— У меня болит шопина соседка. Дайте мне направление к врачу, который жопы смотрит. Вспомнила — николог.
Так она назвала гинеколога.
Надо было, чтобы Зоя сдала анализы.
— Сделайте анализ кала.
— Какая такая кала?
Я попросила медсестру объяснить. На другое утро Зоя поставила на стол медсестры стакан со словами:
— Вот я вам насрала. Принесла говно на анализ кала.
Пришлось объяснить, что это слишком много, и надо сдать не медсестре, а в лабораторию.
У Шуры и его жены была дочка, а потом родился сын, которого он до семи лет не регистрировал. Я сказала:
— Тебя ведь будут ругать за это.
— Скажу, что я турак.
Из Поволжья Шуру и его соплеменников выслали из опасения, что они станут пятой колонной. Смешно! Пока Шура повернется, война закончится.
Через два года я узнала от Шуры, что он завел себе еще одну жену. Шел он по улице, услышал стук в окно. За окном симпатичная женщина, она пригласила его к себе для интимных услуг. На прощание дала ему денег и буханку хлеба. Шуре женщина так понравилась, что скоро он заявил Зое:
— Мне тебя не хватает!
— Спасибо, Шурушка. Это так мило!
— Дослушай сначала. Мне тебя не хватает, поэтому я хочу завести еще одну бабу.
Так он и стал жить на две семьи.