Щель для Тарака-на. Продолжение

     Эх, как же здорово, что прогресс в конце двадцатого века позволил, наконец, уйти от перфоленты и перфокарт, которыми мы вводили и хранили информацию в накопителях программных машин, – начинает «пекарь» стучать «барабанной дробью»  по кнопкам клавиатуры, – иначе и до утра трудился бы мой «дырокол», в них пробивая дырочки!»
    
     «И что же тут было бы страшного, мой господин? А я вам на что?  – слышит он женский голосок – Уж дырок этих я вам бы настучала столько, что и не счесть их было бы и за год».
    
     От этих прозвучавших в ночной тишине слов у Валентина Кузьмича побежали мерзкие мурашки по всему телу.
      
     – Так, доработался ты, Валька, до глюков. Ведь говорила мама, что пора пойти мне в отпуск, – крутанулся ученый в офисном кресле, пытаясь отыскать глазами Таракана, – иначе можно и шифер крыши потерять!
    
     – Ну, что же вы, мой создатель! Право, себя вы не щадите, работая уже который год, не покладая рук – кладет ему на плечо почти невесомую ладошку голубоглазая блондинка.
    
     – Так! Сгинь нечистая сила! Тебя-то мне только не хватало! Сгинь, иначе, блин, перекрещу! – начинает Валентин неистово креститься.
      
     – Не пристало, Валентин Кузьмич, члену  партии креститься. Впрочем, вы вольны делать все, что будет вам угодно. Ну, а, чтобы поверили вы в то, что я не сатана, не сила зла и нечисть, извольте видеть  – трижды себя осеняет крестом блондинка.
    
     – Ага! Как же, я прямо вот во все поверил! Сплю я, видимо – вскакивает пекарь со своего кресла.
    
     От этого его резкого движения кресло завертелось, что твоя юла.
    
     Несколько раз кряду он зовет по имени свое создание печи: «Таракан – Таракан – Тараканище! Объявись, покажись!»
    
     Для большей убедительности своей просьбы-приказа «пекарь» трижды топает правой ногой по полу и даже высоко над ним подпрыгивает.
    
     – Во-во, еще и пальчиками щелкните пару-тройку раз, поплюйте в потолок, спляшите «гопака»! Зачем так нервничать? Я здесь, мой повелитель! – юлой начинает крутиться юная особа.
    
     Проходит сущее мгновение, и у ног Валентина сидит создание его печи.
    
     – Так это все же ты Таракаша? Это все – твои проделки?
    
     – А кого вы еще здесь видите кроме меня?  – смеяться начинает Тарака-н – Впрочем, прошу я вас нижайше дать мне другое  имя. В крайнем случае, коль я не схож ни с чем земным, прошу вас называть меня хотя бы числительным.
    
     – Так, ладно, попробую поверить я в этот бред моего уставшего ума, – устало потирает лоб свой Валентин Кузьмич, – будешь ты у нас Первым.
    
     – Отличненько, господин-товарищ-барин! А как же называться буду я? Ведь мы – дама-с! – смеяться начинает уже блондинка, сидящая в его офисном кресле.
    
     – Чтобы сильно не париться, какой бы вид ты ни имел бы Тарака-н, имя твое будет среднего рода. Будешь у нас – Первое существо.
    
     – Слушаюсь, господин! – слегка склоняет перед ним голову уже красавец-мужчина.
    
     – Впрочем, давай, наверное, несколько приукрасим твое имя! Будешь ты у нас Первачком!
    
     – Как угодно-с. Первачок так Первачок!
    
     Примечание: Продолжение следует