Заброшенное кладбище

Сережа и Коля - студенты четвертого курса политехнического института, сидели на завалинке под окнами Сережиного дома, пили пиво и разговаривали о разных аномальных явлениях. Пару недель назад отбушевала летняя сессия, и впереди маячили два месяца полной свободы, свободы от контрольных, зачетов, экзаменов и прочей белиберды. Издерганная мучителями-преподавателями нервная система студентов требовала срочной компенсации своих издержек, в чем друзья явно преуспевали всю последнюю неделю. В трехлитровой стеклянной банке оставалось еще не меньше литра пива, когда они, покончив с полтергейстом и летающими тарелками, перешли к еще более увлекательным темам – привидениям и воскрешению из мертвых.

Тут к месту будет приостановить повествование и отметить, что новая тема как нельзя лучше соответствовала окружающей обстановке. Все дело было в том, что буквально напротив ряда стареньких частных домов, в которых жили Сережа и Коля, раскинулось старое кладбище. В последних отблесках вечерней зари зловеще выглядывали из буйной кленовой поросли покосившиеся деревянные кресты, завалившиеся на бок гранитные памятники и ржавые железные оградки. Кладбище официально было закрыто для захоронений, и теперь большинство похорон проходило на новом, далеко за городом. Однако изредка похоронные процессии появлялись и здесь, конечно, в виде исключения, и только по личному распоряжению важного чиновника из мэрии.

- Никакого воскрешения быть не может, и, если уж человек умер, то это, увы, навсегда. С наступлением смерти для человека заканчивается абсолютно все. Его кладут в гроб и закапывают в землю. Проходят годы, и люди постепенно забывают, что вообще когда-то существовал такой человек. Главной вещественной памятью о нем остается могила, последнее пристанище, да и она существует лишь столько времени, сколько существует само кладбище. Уходит из жизни два-три поколения людей, кладбище переполняется, и, в конце концов, наступает день, когда его закрывают, и новые захоронения прекращаются. Кладбище с течением времени ветшает, его, наконец, сносят и застраивают бывшую кладбищенскую землю домами, магазинами и прочей недвижимостью.

Сережа, худой рыжеватый парень проговорил эти слова со странным выражением лица, глядя в пространство пустым, отрешенным взглядом. Однако весь его вид свидетельствовал о том, что сам он далеко не уверен в своих словах, что он лишь очень старается заставить себя поверить в них.

Коля, его друг и сокурсник, мешковатый и рыхлый, по праву носящий с раннего детства кличку Пончик, конечно знал, что у Сергея этой весной умерла мать, умерла в страшных мучениях от рака пищевода. Последнюю неделю перед смертью, находясь в полном сознании, она уже не могла ни есть, ни пить. До болезни она работала медицинской сестрой, была эффектной, яркой женщиной, следила за своей внешностью и здоровьем, возможно, как большинство медработников, даже чересчур бдительно. Страшная болезнь подкралась неожиданно, и сожрала ее буквально в считанные месяцы. Из цветущего, пышущего здоровьем человека за короткое время она превратилась в натуральный скелет, обтянутый прозрачной желтой кожей тоньше папиросной бумаги.

Коля был на похоронах, которые проходили рядом с домом, на старом кладбище, и видел, как тяжело переживал смерть матери Сергей. Он окаменел, ушел в себя и за все время похорон не проронил ни слезинки. Сережа был единственным сыном в семье и теперь остался в доме вдвоем с отчимом, к которому за годы проживания под одной крышей так и не сумел привыкнуть.

- Мне кажется, ты чересчур упрощаешь действительность. Есть тело человека, и есть его душа, а это далеко не одно и то же. Душа покидает тело в момент смерти, но при определенных обстоятельствах душа может и вернуться в тело, и тогда человек воскресает. Вспомни библейского Лазаря, который четыре дня был мертвым, а потом воскрес по приказу Христа. А недавно я прочитал в одном журнале об англичанине, у которого после тяжелейшей травмы был настолько сильно поврежден мозг, что пришлось даже удалить некую его часть. И, что удивительно, этот человек не только не умер, а наоборот, полностью выздоровел и даже остался нормальным членом общества. Получается, что дело не только и не столько в физиологии мозга, который якобы управляет всей нашей жизнедеятельностью, а все обстоит гораздо сложнее, - закончил Коля свою тираду и глотнул пива из стакана.

Многое из сказанного сегодня обсуждалось уже далеко не первый раз, но, тем не менее, весь сегодняшний разговор носил некий особый подтекст, был чересчур мрачен и слишком прямолинеен и серьезен. Казалось, какая-то тайная мысль гнетет и гложет Сергея, точит изнутри его сердце и душу.

- Существует наука о смерти, танатология, - вновь заговорил Сергей. - Все живое неизбежно когда-то умирает, и эта наука изучает смерть как явление природы. Для человека смерть - второе по важности событие после рождения, и оно достойно гораздо большего внимания, чем ему уделяется сейчас. Хотя, с другой стороны, зачем нам изучать конец жизни, если это действительно конец, полный и окончательный? Надо жить, пока живется, – вот каким должен быть девиз живущих на земле! Ведь с наступлением смерти наступает абсолютная тьма, конец всего, и что в этом может быть интересного для продолжающих жить?!

И снова Коле послышался в словах друга явный вызов своей же логике, его тщательно скрываемое внутреннее нежелание согласиться с собственными суждениями откровенно материалистического толка. Казалось, что он специально провоцирует друга в разговоре, призывая его высказаться и аргументированно опровергнуть свой кондовый материализм.

И Коля клюнул:
- Но ведь даже медицина сейчас склонна согласиться, что посмертное состояние человека еще толком не изучено. Успехи реанимации, возвращение к жизни людей после клинической смерти, их рассказы о виденных ими бестелесных загадочных существах, часто даже в облике умерших родственников, – чем не свидетельство продолжения жизни после смерти, лишь в качественно иной форме? В христианстве же посмертное существование души человеческой вообще принимается как аксиома.

- Не вспоминай мне об этих попах. Их сказочки о загробной жизни, которую нужно заслужить здесь, на земле, - чушь и демагогия. Другое дело – магия, это уже практика, конкретный результат.

Сергей замолчал и пристально посмотрел на друга:
- Скажи, какой сегодня день?
- Шестое июля, а что?
- Да так, ничего. Поздно уже, пора по домам, тем более, пиво закончилось.

Друзья поднялись, попрощались. Коля вышел за калитку и поплелся в дальний конец улицы к своему дому.

Дело близилось к полуночи. За интересными разговорами они не заметили, как небо заволокло тучами, пропали звезды, которые только что беззаботно сияли над их головами. Воздух стал вдруг колючим и душным. Поднимался ветер. С нарастающим шумом он трепал листья огромного неуклюжего вяза, который рос у самой дороги. Где-то в неясной темной дали раздавалось беспокойное бурчание грома. По всему было видно, что надвигалась нешуточная гроза.

Вдруг Николаю послышалось, что его окликнули. Это прозвучало как-то странно в напряженной ночной тиши; он, вздрогнув всем телом, растерянно оглянулся и увидел, что Сергей, выйдя на дорогу, машет ему рукой.

И тут его сердце ледяными лягушачьими лапками сжал страх, а тело буквально в мгновение ока покрылось липким холодным потом. С неожиданной силой навалилось на него вдруг отчетливое предчувствие страшной беды, необыкновенное прозрение относительно ближайшего будущего. Как будто кто-то со стороны уже не шептал, а откровенно вопил ему на ухо что есть мочи - остановись, не возвращайся, иди домой! Потом объяснишься, скажешь, что не расслышал оклика. Уходи, иначе конец!
Эти мысли спутанным клубком пронеслись в сознании Николая, пронеслись и мгновенно растаяли, не успев никоим образом повлиять на дальнейший ход событий. Он зябко передернул плечами, стряхнув с себя наваждение, повернулся и решительно двинулся навстречу своей судьбе.

- Коля, извини, что вернул тебя, но мне нужна твоя помощь.
Сергей держал в одной руке цветастый целлофановый пакет, в другой – белый холщовый мешок, который неожиданно затрепыхался, как живой.

- Что это у тебя там? – удивленно спросил Коля.
- Кролик. Сейчас все объясню, не спеши.

Сергей перехватил мешок половчее и заговорил, глядя прямо в глаза друга:
- Я очень любил свою мать, ты это знаешь.

Он замолчал и опустил голову. Внезапно налетевший порыв ветра швырнул им в лица горсть придорожной пыли, и они отошли к забору, где было потише.

- Не удивляйся тому, что я тебе сейчас скажу. Просто послушай спокойно и не перебивай. Я хочу сегодня попытаться вернуть свою мать. Да-да, вернуть, как это не странно звучит. Не бойся, я пока еще в своем уме и знаю, о чем говорю. Последнее время я прочитал множество книг по магии, их столько сейчас развелось на книжных лотках. Большинство, конечно, профанация. Но среди них иногда попадаются писания, заслуживающие того, чтобы их, по крайней мере, прочесть, хотя бы для развития кругозора. И однажды в букинистическом магазине мне попала в руки толстая старинная книга. Что-то подтолкнуло меня тогда, и я купил книгу, хотя пришлось выложить кучу денег.

Я вчитывался в ее пожелтевшие хрупкие страницы, пока не осознал, что у меня появился шанс, пусть призрачный, но все же появился. И я его сегодня попытаюсь использовать! Помнишь, я спросил тебя, какой сегодня день? Оказывается, именно сегодняшняя ночь - лучшее время для магических опытов. Ночь с шестого на седьмое июля – это ночь Ивана Купалы, время, когда приходят в движение все магические силы мира. Их только нужно суметь направить в нужное русло. И я прошу тебя помочь, без твоей помощи мне сегодня не обойтись.

Николай с изумлением слушал друга, который, судя по недавним его речам, являлся убежденным сторонником материалистической теории и, наконец, не выдержал:

- И ты веришь во всю эту чушь? Все твои магические книги – порождения сумасшедших или шарлатанов. Согласен, мы многого в этом мире не знаем, и все устроено гораздо сложнее, чем сегодняшние наши представления, но чтобы простым цитированием старой книжки изменить естественный ход событий?! Как ты не понимаешь всю нелепость и, прости за откровенность, примитивность такого подхода?!

Сергей пожал плечами.
- Это твое дело – верить или не верить, но помочь-то ты мне можешь? Я ведь прошу только об этом и ни о чем больше! Мы знакомы с пеленок, и никогда я не просил тебя ни о чем более важном для меня, чем прошу сейчас.

Явственно прозвучавший надрыв в словах друга затронул сердце Коли:
- Что ж, действуй. Только оглянись вокруг, посмотри, что творится с погодой! Скоро начнется настоящий ливень – давай, поспешим!

Сергей облегченно вздохнул:
- Спасибо, ты – настоящий друг. Теперь послушай дальше. Сейчас мы пойдем на могилу моей матери, как ты знаешь, она находится здесь, недалеко. И там ты будешь делать все, что я тебе скажу. Просто будешь выполнять указания, молчать и не задавать лишних вопросов, договорились?

Николай удрученно кивнул, и они двинулись в сторону кладбища.

А гроза уже пришла в город. Слепящие вспышки молний разрывали ночную тьму на бесформенные, быстро исчезающие лоскуты и освещали окружающие предметы мертвящим ртутным светом. Раскаты грома приближались и становились все отчетливее. Неожиданно ветер, который до сих пор налетал отчаянными порывами с самых разных сторон, стал встречным, и им пришлось буквально пробиваться сквозь плотные потоки воздуха. Ветер рвал из рук Сергея мешки со странным содержимым и поднимал в воздух тучи невидимой пыли, которая забивалась в глаза и рот и начинала скрипеть на зубах. У Коли создалось странное впечатление, что ветер сейчас делает все возможное и невозможное, чтобы остановить их, заставить повернуть назад, не дать достичь своей страшной цели...


Но они шли и шли вперед, шли к могиле Сережиной матери, шли сквозь ночь, напрямик, легко преодолев по пути полусгнивший деревянный забор из темного, редкого штакетника, шли, продираясь сквозь заросли колючего кустарника, которым заросло кладбище.

- Ну вот, мы и на месте, - произнес Сергей, тяжело дыша.

Они остановились перед низкой металлической оградкой, окрашенной серебристой белой краской. На плоском сером памятнике белела металлическая табличка, на которой при очередной вспышке молнии Коля разглядел скромную надпись: Горина Наталья Пантелеевна, 1959-2005. С момента похорон этой весной прошло не так много времени, и могила выглядела совсем свежей. На холмике лежал венок искусственных цветов, надежно пригвожденный загнутым металлическим штырем к земле.

Сергей отдал Коле мешок с кроликом, перешагнул через оградку и достал из пакета несколько предметов. Это были большая черная книга, фонарик и длинный нож с узким лезвием.

- Посвети мне, - попросил Сергей и передал другу фонарик. Затем достал из кармана ветровки металлический диск размером с ладонь, на котором белой краской была нарисована пятиконечная звезда и написаны какие-то слова. Бережно положил диск на могильный холмик. Встал на колени, раскрыл книгу и начал произносить вслух странные фразы глухим, низким голосом. Отдельные слова были на русском языке, но большинство слов было сложно разобрать, язык незнакомый.

Коля освещал книгу и смотрел на друга со смешанным чувством жалости и удивления. Он знал, как сильно тот любил мать, как тяжело перенес ее утрату, как замкнулся после ее смерти. И дело теперь заходит слишком далеко...

- Подай мешок, - голос Сергея вывел Колю из задумчивости.

Он подал другу мешок и с ужасом увидел, что Сергей левой рукой за уши вытащил из него кролика, который оказался черного цвета, а правой – взялся за нож.

- Что ты хочешь делать? – не выдержал Коля. - Зачем все это?
- Не мешай, я должен совершить жертвоприношение. Иначе вся затея напрасна. Нужна живая кровь.

Сергей попытался вонзить кролику нож в горло, но сделал это так неловко, что кролик, перепугавшись, отчаянно забился у него в руках, забарабанил задними лапами по его груди.

- Коля, подержи его, я один не справлюсь. И не смотри на меня так. Отчим у меня развел целую свору этих кролей, я у него одного и позаимствовал. Все одно со временем всех забьет на шкуры. Взял животное черного цвета, так советует эта магическая книга.
- Серега, остановись, - сделал последнюю попытку Коля. - Уйдем отсюда скорей, уже и дождь начинается.

Действительно, с неба прилетели первые дождевые капли, пока еще довольно редкие. Ослепительная стрела молнии прочертила небосклон, осветив бледные лица друзей и дергающегося в их руках зверька, явно почуявшего близкий конец. Почти сразу за молнией ударил гром такой невероятной силы, что от него вздрогнула земля, и с могильного холмика посыпались мелкие камешки. Уши словно заложило ватой, и весь мир как будто отстранился от них и начал жить сам по себе, по собственным таинственным законам. А это уже было по-настоящему необычно и страшно.

Коля держал кролика за задние ноги и увидел, как Сергей резким движением перерезал тому горло, как оттуда тонкой струйкой брызнула на могилу кровь и сразу же впиталась в землю. Сергей выпустил зверька, из рваной раны на горле которого продолжала сочиться кровь, и он повис над могилой головой вниз в руках у Коли.
Потом Сергей взял книгу и, подсвечивая себе фонариком, начал громко выкрикивать гортанным голосом отрывистые фразы на незнакомом языке. Внезапно ветер взвыл на пронзительной высокой ноте, неожиданно все вокруг стихло, наступила полная тишина. Ни вспышек молний, ни раскатов грома – ничего больше не было в этом мире. Со всех сторон их обступила беспросветная тьма, лишь дрожащий огонек фонарика высвечивал страницы магической книги.

Вдруг в наступившей тишине раздался странный шорох, от которого застыла в жилах кровь и перехватило дыхание. Под ногами дрогнула земля, памятник зашатался и как бы нехотя завалился набок. Вокруг могилы разлилось странное бледно-зеленое сияние.

Сергей поднял голову, сглотнул подступивший к горлу комок и с новой силой продолжил чтение заклинаний.

Второй толчок едва не свалил их с ног. Могильный холмик разлетелся в стороны, и на его месте появилась быстро увеличивающаяся в размерах яма. Казалось, кто-то из-под земли мощными ударами пытается сбросить с себя земляной покров и стремится выбраться наружу.

Друзья отступили за оградку и с ужасом наблюдали за происходящим.
Внезапно движение прекратилось, и опять все стихло. На месте могилы в зеленоватом полумраке темнела глубокая яма, вокруг лежала беспорядочно разбросанная земля.
Вдруг тишину нарушил глубокий вздох, и откуда-то из-под земли раздался тихий, стонущий женский голос:

- Крови, мало крови! Сережа, помоги мне выйти, дай еще крови!
- Мама, я здесь, мама! – Сергей выхватил из рук Коли тело кролика, но, вглядевшись, понял, что кровь уже перестала сочиться из раны.
Он отшвырнул тушку зверька в сторону и навалился грудью на оградку:
- Мама, ты слышишь меня, где ты?
- Крови, еще крови, - слышался из ямы затихающий голос.

Сергей беспомощно огляделся по сторонам. Наконец, его сверкающий взгляд остановился на Коле.

Коля посмотрел ему прямо в глаза и с ужасом прочел в них свой приговор. Он сделал шаг назад, но ноги его запнулись за корягу, и он неловко растянулся прямо в ногах друга. Сергей молниеносным движением бросился на него и вонзил нож куда-то в область сердца. Коля пытался оттолкнуть его руку и вытащить нож из груди. Но Сергей нанес еще несколько страшных ударов по слабеющему телу, и все закончилось, Коля затих навсегда.

Сергей несколько мгновений в оцепенении смотрел в лицо мертвого друга, затем перевалил тело через оградку и подтащил к самому краю могильной ямы. Секунду поколебавшись, острием ножа вскрыл сонную артерию. Густая кровь толчками выплескивалась из раны на шее и капала в яму.

Несколько минут ничего не происходило. По-прежнему стояла полная тишина, в которой слышалось только прерывистое дыхание Сергея.

И вдруг торжествующий рев огласил окрестности. Послышался глухой удар, и из ямы показался край вымазанной в грязи крышки гроба. После второго удара немыслимой силы крышка, как перышко, взлетела вверх, едва не сбив по дороге Сергея.

Он едва успел отскочить в сторону и, с трудом сохранив равновесие, уцепился за могильную оградку. Из ямы потянуло страшным зловонием, от которого наизнанку вывернуло все его внутренности. Сергей упал на колени, и его стошнило.

Движение в районе могилы заставило его очнуться и поднять голову. Один край ямы обвалился, и оттуда показалась женская фигура в светлом платье и распущенными до плеч волосами. Женщина неуклюже выбралась из могилы, выпрямилась и, вытянув вперед руки, оглядывалась по сторонам.

Да, это была его мать, но в каком виде! Некогда привлекательное лицо, было изъедено трупными червями, один глаз совсем провалился внутрь черепа, и на его месте чернела пустая глазница. Кожа потемнела и потрескалась, местами отслоилась, обнажив кости. Платье же, к удивлению, прекрасно сохранилось и было лишь сильно испачканным. Оно нелепым комком висело на ее плечах, сбившись в одну сторону.
И все же это была его мать, его любимая мама, и она смотрела в его сторону, протягивала к нему руки! Он смог это сделать, он оживил ее!

Сергей шагнул к ней и, пересилив мгновенное отвращение, обнял ее. Под его руками поползла осклизлая плоть, потекла густая зловонная жидкость. Но он не обращал внимания на эти мелочи, какие это пустяки по сравнению с тем, что сегодня произошло! Он вернул мать в земную жизнь, поднял ее из могилы, и теперь они снова будут вместе! Какое это невыразимое счастье быть снова вместе с любимой мамой после такой долгой разлуки!

Он лихорадочно шептал:
- Мама, мамочка, я так люблю тебя, как хорошо, что ты снова со мной, - и не видел, как разгорается зловещим красным светом единственный глаз существа, которое некогда было его матерью, как сжимаются и разжимаются у него за спиной кисти рук монстра в предвкушении славной поживы.

И неизбежное случилось. Железной хваткой пальцы чудовища сомкнулись на шее Сергея. Он начал задыхаться, но даже не пытался бороться. Перед его помутневшим взором вместо искаженного в невыразимой злобе дьявольского лика возникло прекрасное лицо матери. Его дыхание остановилось, и он уже не чувствовал, как чудовище жадно припало к его шее и, причмокивая, сосало его горячую кровь. И странное дело – с каждым глотком это существо, дьявольское порождение тьмы как будто крепло, наливалось силой и свежестью. Светлела плоть на лице и руках, выравнивались и густели волосы, выпрямлялся стан. Оно явно набирало энергию, и ее источником была живая человеческая кровь!

Внезапно мощные потоки воды хлынули с неба и водоворотами закружили по земле, сметая все на своем пути. Начался страшный ливень, который одарил истосковавшуюся землю обильной влагой, и омыл от крови тела двух друзей, двух первых жертв разбуженного ими зла.

Петр Иванович сидел дома в полной темноте и ожидал возвращения Сергея. Время подходило к полуночи, а того все не было. Его беспокойство нарастало. Сережа и Коля этим вечером долго сидели под окнами дома, разговаривали, спорили, но, когда стемнело, неожиданно куда-то скрылись. А ведь надвинулась сильная гроза, и в такое время лучше находиться дома. Да и время уже позднее, можно на лихого человека нарваться.

Петр Иванович панически боялся грозы, заранее запирал все окна и двери при ее приближении, выключал все электроприборы в доме. Потом садился недвижим в центре комнаты, подальше от окна. Сидя на стуле, согнувшись в дугу и отрешившись от всего земного, он вздрагивал всем телом при каждой вспышке молнии и ударе грома.
Тут за окном громыхнуло так, что в серванте звякнула хрустальная ваза. Петр Иванович вздрогнул и невольно покосился на темный прямоугольник окна. По стеклу струилась дождевая вода, сквозь сплошную пленку которой в отблесках молний на короткие мгновения возникало черное пятно сарая. И вдруг он увидел, как отделилась от забора и промелькнула мимо окна тень человека.

- Сережа! – воскликнул он и поспешно заковылял в сени.
Перед входной дверью остановился и прислушался. За дверью лишь глухо шумели потоки небесной воды, да слышалась барабанная дробь дождевых капель о навес над крыльцом.

- Сережа, ты? – с тревогой в голосе спросил Петр Иванович и приложил ухо к деревянной поверхности двери, тщетно напрягая слух.

В ту же секунду чудовищной силы удар потряс дверь с наружной стороны, она, как пушинка, слетела с петель и рухнула на пол, придавив под собой оглушенного хозяина.

Через порог переступила мокрая, вымазанная в грязи женская фигура в светлом платье и с распущенными волосами. Единственный глаз горел на сером лице багрово-красным светом. Фигура с легкостью отбросила лежащую перед ней дверь и склонилась над Петром Ивановичем. Его тело дернулось, и затем в пустом доме раздались мерные чавкающие звуки.

Сергей лишь несколько секунд оставался без сознания после того, как чудовище, бывшее в прошлом его матерью, отшвырнуло его в сторону, полузадушенного и с прокушенной шеей. Его вытащила из черных глубин небытия мысль, блеснувшая в голове ярчайшей вспышкой и предельно ясная по своей сути: он сегодня сотворил нечто невообразимо ужасное! В облике матери из могилы восстало беспощадное чудовище, воплощение зла на земле, чудовище способное на все. Его огромная сила и безграничная жестокость могут натворить людям столько бед, что невозможно себе представить!

Оторвав от мокрой земли тяжелую, как чугунный котел, голову, Сергей успел ухватить слабеющим взглядом в мутной пелене дождя удаляющуюся фигуру мертвой, которая со спины совсем не казалось такой ужасной, это была худенькая женщина в светлом мокром платье, плотно облепившем ее стройную фигуру. И червь сомнения зашевелился в его сердце, но, взглянув прямо перед собой, он увидел лежащее на земле  тело Коли, почувствовал, как по собственной шее за воротник куртки струится горячий ручеек крови, и пришел в себя окончательно. Зажав ладонью кровоточащую рану, он с трудом поднялся на колени, затем попытался встать на ноги, но, скользнув ногой по жирному ломтю земли, неловко рухнул набок, уткнувшись лицом в грязь. Тогда он приподнялся на локтях и пополз вокруг разрытой могилы, что-то пытаясь найти в разбросанной вокруг мокрой земле. Вспышки молний изредка взрывали непроглядную темноту страшной ночи мертвенным, слепящим светом, и в такие мгновения Сергей лихорадочно шарил растерянным взглядом вокруг себя.
Наконец, он увидел вымокшую, заляпанную грязью магическую книгу в черном кожаном переплете, подобрал ее, но упорно и настойчиво продолжал искать в россыпях мокрой земли еще что-то. При очередной вспышке молнии он вдруг увидел блеснувший в дальнем углу у оградки металлический предмет. Радостно вскрикнув, Сергей бросился туда и поднял с земли серый диск с пентограммой.

Спотыкаясь на каждом шагу, еле передвигал потяжелевшие ноги, брел сквозь дождевую пелену по кладбищу в сторону дома. И возвращался он теперь один, без друга, убитого собственными руками... Какая дьявольская сила заставила его поднять руку на друга детства? Наверное, та же, что выпустила на волю ужасное чудовище в облике матери. Что он натворил!

Вымокший до последней нитки, вымазанный по уши в жирной черной грязи с дикой свистопляской лихорадочных мыслей в гудящей голове, Сергей, наконец, добрался до своего дома. Он покосился на светящиеся в доме окна, шагнул в распахнутые настежь деревянные ворота. И растерянно остановился перед зияющей черной пустотой на месте входной двери в дом.

В доме стояла тишина. Из приоткрытой комнаты в сени сочился слабый свет, который только обозначал контуры предметов, находящихся перед ним. Белое пятно оцинкованного ведра, мешок с картошкой, стеклянные банки на полках…
Неопределенное чувство тревоги остановило Сергея на пороге дома. Он стоял под проливным дождем, не решаясь шагнуть в сени, где было тепло и сухо. Что-то было не так, куда делась входная дверь? А раскрытые настежь ворота? Где Петр Иванович, неужели с ним что-то случилось?

Эта мысль как будто подтолкнула Сергея, он сорвался с места и быстрым шагом вошел в сени, но тут же, споткнувшись обо что-то, чуть не рухнул на пол. Взглянув вниз, он увидел, что его нога зацепилась за лежащее ничком человеческое тело. Это был его отчим.

Сергей присел на корточки и тронул того за плечо. Голова откинулась в сторону, и он увидел на шее глубокую кровавую рану.

Сергей вздрогнул всем телом, и страшная догадка пронзила его сознание. Он медленно поднялся с колен и уставился на полуотворенную дверь в комнату, за которой горел свет.

И тут из комнаты, нарушив зловещую тишину, неожиданно раздались тихие звуки музыки. Это был полонез Огинского, любимая мелодия матери, старая пластинка, играющая сейчас на допотопной радиоле «Рекорд», которая всегда стояла у книжного шкафа, накрытая зеленой плющевой накидкой. Завороженный чарующей мелодией, Сергей взялся за ручку двери и медленно потянул на себя. В комнате у окна спиной к нему стояла женщина в белом платье с распущенными волосами. Это была его мать.

Услышав скрип открывающейся двери, она обернулась и взглянула на него. Сергей задрожал всем телом и ухватился за косяк двери, чтобы устоять на ногах, которые внезапно сделались ватными и непослушными. За время, прошедшее с того момента, когда она поднялась из могилы, ее внешность претерпела чудесные изменения. Это уже не был изрядно затронутый тленом и запачканный грязью труп, только что восставший из земли. Перед ним стояла обычная, ничем не примечательная женщина средних лет, может быть, с несколько измученным лицом, на котором веером от глаз расходились тонкие лучинки, такие бесконечно знакомые и родные. Сергей смотрел на мать и ничего не понимал. Неужели это она, неужели свершилось то, ради чего он пренебрег всеми мыслимыми и немыслимыми человеческими законами? Неужели он на самом деле вернул к жизни свою мать?

- Я ждала тебя, Сережа, - голос матери был таким же, каким был раньше, ровным и спокойным. - Ты все сделал правильно. Теперь я буду с тобой, ты сам этого хотел и своего добился. Иди же ко мне. И она протянула к нему руки.

Сергей испытывал мучительные колебания. Он сделал было шаг в ее сторону, но остановился, как будто наткнувшись на невидимую стену. Все, что произошло с ним этой ночью, было очень странным. Да, он добился своего, но какой ценой? Сам он, не колеблясь, убил друга, в сенях лежит отчим, жертва рук страшного чудовища, стоящего перед ним. Так все-таки чудовища или…или его матери?

Волшебная мелодия полонеза звучала громче и громче, обволакивала сознание и проникала в самое сердце. Теперь уже казалось, что звучала не просто старая скрипучая пластинка в допотопном проигрывателе, а резонировали в тон мелодии стены дома, окна, двери, кружился в вихре волшебного танца весь окружающий мир.
Мать сделала шаг в его сторону.

Сергей, поглощенный магическими звуками музыки, не сразу среагировал на это движение и очнулся, когда она уже стояла перед ним. Да, это, вне всякого сомнения, была его мама, теперь это стало ясным как божий день. Он протянул руки и обнял ее.

И в то же мгновение из-за полуотворенных дверей, в сенях раздался долгий, мучительный стон. Сколько боли и страдания было в этих звуках, издаваемых умирающим отчимом!

Сергей отпрянул от матери, как будто его оттолкнула какая-то неведомая сила, и бросился в сени. Петр Иванович пытался приподняться, но у него не хватало сил на длительное усилие, руки подкашивались, и он снова плашмя валился на пол. Рядом с ним, на полу у лица растеклась большая лужа крови.

- Папа, Петр Иванович, папа! – Сергей никогда раньше не называл его папой, а только по имени-отчеству. - Поднимайся, папа!

Он рухнул на колени и хотел посадить отчима, ухватив того под мышки. Когда безвольно опущенная голова Петра Ивановича оказалась рядом, он увидел, какая страшная кровавая рана у того на шее. Сергей смотрел на нее остановившимся взглядом и понимал, что шансов выжить у отчима никаких.

А музыка в комнате играла и играла, и под ее аккомпанемент слабело тело в руках у Сергея и, наконец, окончательно обмякло и беспомощно обвисло, придавив его руки к полу.

Осторожно высвободившись, он вытирал невольно выступившие на глазах слезы. Он растерянно скользил взглядом по сторонам и вдруг натолкнулся на толстую книгу в черном переплете, которую оставил на скамейке в сенях, перед тем как войти в комнату. На мгновение он задумался, потом решительно поднялся и достал из кармана куртки блестящий металлический диск. Всю площадь диска занимала рельефно выделяющаяся перевернутая пятиконечная звезда, внутри которой была отчеканена голова чудовища с острыми зазубренными рогами и тяжелым взглядом раскосых глаз. Вокруг звезды шли надписи с вензелями. Талисман в точном соответствии с рисунком в купленной магической книге сделал ему сосед, работающий слесарем на машиностроительном заводе. И этот талисман, как следовало из описаний, приведенных в таинственной книге, был главным инструментом управления духами, пришедшими в наш мир из темных пределов.

Сергей, быстро пролистав книгу, открыл нужную страницу и прошептал короткое заклинание. Затем, выставив талисман в вытянутой руке перед собой, открыл дверь и шагнул в комнату.

На стуле посреди комнаты сидела мать и внимательно смотрела на него.

- Что случилось, Сережа? Скажи, что с тобой? – она выглядела обеспокоенной и несколько озадаченной. - Что это у тебя в руке?

Перед воспаленным взором Сергея, заслоняя облик матери, один за другим проплывали чудовищные образы сегодняшней ночи – восставший из могилы одноглазый мертвец, постепенно превратившийся в его мать, изумленный и растерянный взгляд Коли за мгновение до того, как он получил удар ножом в сердце, истекающий кровью, умирающий на его руках отчим… Не снится ли ему весь этот ужас, не пора ли уже давно проснуться и прервать затянувшийся кошмар?

И тут он вдруг почувствовал, как металлический диск в его руке начал быстро нагреваться, и уже через секунду Сергей отдернул руку, настолько нестерпимым стал этот жар, и талисман выскользнул из его ладони. Но, удивительное дело, диск не упал на пол, а вдруг завис в воздухе, медленно поворачиваясь вокруг вертикальной оси. Он все более нагревался и, наконец, раскалился докрасна, превратился в пылающий круг, на котором ослепительным белым светом горела перевернутая пятиконечная звезда. Сияние от нее затмило свет электрической лампочки и превратило все предметы в комнате в призрачные тени.

На мгновение Сергей зажмурился, не в силах перенести ярчайший свет, а когда осторожно приоткрыл глаза, то увидел, что перед ним начинают происходить странные, невероятные вещи. Висящий в воздухе талисман, вращаясь, медленно надвигается на мать, которая в ужасе отступает от него, прикрывая лицо руками. По комнате бродят ослепительные сполохи света, и огненный талисман постепенно нагоняет мать, тесня ее к стене, в самый угол комнаты. Вот ей уже некуда больше отступать, она вжалась всем телом в стену, не отводя испуганного взгляда от приближающегося диска. Ее лицо исказила гримаса невыразимого ужаса.

- Сережа, зачем ты это делаешь? Я же твоя мама, я вернулась к тебе, ты сам этого хотел! – воскликнула мать, бросая растерянные взгляды из стороны в сторону.
Сергей смотрел на мать, и ему вдруг отчаянно захотелось броситься наперерез этому странному предмету, своим телом заслонить ее от неумолимого преследователя.

Может, напившись свежей человеческой крови, воскресшее чудовище из могилы уже окончательно превратилось в его мать, и сейчас она такая же, какой была раньше? Или она только внешне выглядит, как мать, прикидывается матерью, а на самом деле остается кровожадным монстром? Что же делать, вдруг я сейчас собственными руками убиваю ожившую, настоящую мою маму? Он чувствовал, что его сердце буквально разрывается на части, но продолжал оставаться на месте.

Еще мгновение, и вращающийся вокруг вертикальной оси пылающий диск коснулся руки матери. В то же мгновение ее тело охватило бледно-зеленое мерцающее сияние. При этом само тело отчетливо выделялось на фоне изумрудного пламени, которое быстро разрасталось, становилось все ярче и ярче.

И тут с матерью начали происходить изменения. Сначала она вздрогнула всем телом, а затем ее затрясло мелкой, все усиливающейся дрожью, переходящей в безобразные кривляния. Мгновенно на всех открытых частях тела выступили капли ярко-алой крови, которые, быстро увеличиваясь в размерах бурыми пятнами расплывались по светлому платью. Но, вглядевшись, Сергей увидел, что на теле матери уже не кровь, а отвратительный серо-желтый мутный гной. Гной бурно истекал изо всего тела и жирными пятнами капал на пол. Буквально на глазах мать таяла, высыхала и возвращалась в то состояние, в котором она находилась, когда только выбралась из могилы. Один ее глаз ввалился в череп, тело покрылось темными трупными пятнами, руки усыхали и становились похожими на хрупкие хворостины. Но вдруг она жалобно всхлипнула, и, пошатнувшись, шагнула к Сергею.

- Сережа, иди ко мне! – проговорила она осевшим, грубым голосом и протянула к нему руки. Но тут последние жизненные силы оставили ее, и она тяжело рухнула у ног Сергея. Сияющий диск с пятиконечной звездой тут же начал меркнуть, быстро погас и мягко опустился на пол рядом с неподвижным телом матери.

Сергей стоял и смотрел куда-то в пространство, не осознавая ни себя, ни окружающего мира... Но монотонный царапающий звук постоянно терзал его сознание, вытаскивая из тенет полузабытья. Он повернул голову и увидел старенькую радиолу с быстро вращающейся пластинкой, по которой скользила иголка звукоснимателя...

Полонез Огинского давно закончился.