Дети Небесного острова. том 2. глава 31

"Путь к золотому цветку"

Рина шагнула в распахнувшийся проём, прибывая во взбудораженном и несколько азартном настроении.
Чуть перед этим, с энтузиазмом и неистощимым рвением хватаясь и подтягивая широкую тяжёлую дверную ручку, в последний раз бросив заинтригованный взгляд на Дарена с Марго, чьи очертания заметно сливались с кромешной тьмой, властвовавшей кругом, но которую, однако, всё же кое-как старались разорвать отблески огоньков элеметалей, она чувствовала себя так, будто открывала коробку с нежданным подарком - волнительно и безудержно, а её туфельки – чёрные, аккуратные, натёртые до блеска, но всё-таки слегка затёршиеся преобладающим на всём Острове солнечного света крупнозернистым коричневатым песком, словно пронзали мелкие тоненькие иголочки: она совсем не стояла на месте –малышке непреодолимо хотелось проникнуть в тот потаённый мир, укромно спрятанный прямо под дворцом-шатром, ведь ежели так манивший их, заковыристый солнечный столп не здесь, где он может быть-то?..
Ещё на подходе к ничуть не запертым дверям, она уловила тусклое свечение, просачивающиеся из обеих комнат, а когда беззаботным прыжком пересекла условные границы между длинными подземными коридорами и тем помещением, куда её завлёк принятый ею элеметаль природы, его яркость его потока немного, но вполне ощутимо возросла, и юная девочка, всё это время державшая веки плотно сомкнутыми, желая сделать из этого ответвления затейливых ходов своеобразный сюрприз для себя, с ободрением открыла искрящиеся эмоциями глаза.
Нет, это опять была не оранжерея. За дверью, указанной ей природным элеметалём, находилась среднего размера комната, явно непредназначенная для разведения множественных сортов цветов. Её стены были со всей расстановкой и прилежностью выложены серым кирпичом, пол состоял из предельно тонких дощечек древесины. Большая её площадь была совершенно ничем не занята и лишь простые пёстрые картинки, выполненные, судя по всему, акварельными красками, в позолоченных рамках с извилистыми узорами, повешенные на стенах, хоть как-то оживляли мрачноватую обстановку.
Несмотря на всё это, там абсолютно не было темно: Рина приподняла голову наверх, взглядом следуя за двумя узкими светлыми струйками, пробивавшимися из потолка, и нашла, что в нём было проделано несколько маленьких, особо и неразличимых отверстий, что и предоставляли сей ветке туннелей некоторую долю освещения.
Оно не было каким-то назойливым, так и норовящим залить глаза любому, кто немного поднапряжёт зрение, нет, напротив, солнечный свет, проходивший через эти дыры, был ласковым и ненавязчивым, почти убаюкивающим. Он был не слишком ярок, но достаточно подходил для того, чтобы человек спокойно, без отвлечений, смог заниматься своим делом.
Примерно полминуты малышке понадобилось на то, чтобы внимательно рассмотреть устройство потолка. Только после этого её пронзила другая, но немаловажная мысль, с коей нужно было непременно разобраться – если это неоранжерея, что они искали, то для чего было выстроено это помещение?..
Зажжённая новым стремлением, юная девочка пристально огляделась перед собой, прохаживая скрупулёзным взором каждую, хоть самую пустяковую мелочь, которую только могла разглядеть и, вскоре, ей посчастливилось приметить то, на что она никак не рассчитывала: она заметила расплывчатые контуры какой-то мебели, стоявшей вдали от падавшего в комнату света, в самой тени ближе к стене.
Единственное, что Рина с точностью сумела определить – зазывающие отблески стеклянной глади, что будто бы манила её к себе. Когда девочка, пытливо сощурив глаза, маленькими осторожными шажками выдвинулась вперёд, чувствуя, с каким волнением стучит её крошечное сердечко, так и желая выпрыгнуть из груди, она с огромным удивлением и растерянность осознала, что это был всего лишь туалетный столик.
Аккуратный, царственный туалетный столик бежевого оттенка, казавшийся не слишком широким, но и не через чур компактным. Но, вопреки всей своей неизмеримой величественности, он выглядел куда более скромнее и проще, чем туалет госпожи Небесного острова Анн, за которым они нередко заставали её, когда по повелению им доводилось заходить в её личные покои.
Столик был несказанно красив, особенно занимало взор его кругленькое зеркальце, обрамлённое толстой золочённой канвой, изукрашенной крупными завитками, но красота эта была очень умиротворённая и совсем не кричащая, подобно той, которой, несомненно обладают самые древние произведения человека, воссозданные у самых истоков известной нам истории.
Рина, преодолевшая удивление, поднявшееся внутри неё накрывающей волной, сделала ещё несколько шагов по направлению к самому неожиданному предмету мебели, что она только надеялась тут увидеть, захотев взобраться на приставленный рядом пуфик и потщательнее всё осмотреть, но едва она подобралась к нему, как из-за спины до неё донеслись резкие слова, прозвучавшие не иначе словно гром среди ясного неба:
- Рина, посмотри: огни элеметалей погасли!..
Девочка так и вздрогнула от внезапности, а затем услышала всё тот же голос, но уже более строгий и требовательный.
- и не убегай слишком далеко!.. – вещал он настоятельно – мы не знаем, что может находиться в этих подземельях.
Пятилетняя девочка испустила медленный выдох и повернулась в сторону Александра. В её зелёном, лучистом взгляде промелькнул отблеск возмущения и упрямства, пока она вдруг не осознала, что, занимаясь осмотром комнаты и поиском зацепок, напрочь позабыла о том, что она вошла в её дверь не одна, а с самоуверенным сыном госпожи Анн, являвшимся её распорядителем.
Как для высокопоставленного лица, несколько лет проживавшего среди дворцовой челяди и, сочетая между собой умудрённость и железную повелительность он прекрасно заведовал делами внутренних владений своей монаршей матушки и продуктивно выполнял свои прямые обязанности.
 Но теперь, когда осторожная и предусмотрительная правительница решила уберечь своих главных сторонников и защитников от всего дурного, что может случиться с ними во время столь долгой отлучки с Небесного острова, от Александра, покорно слонявшимся за ними, исполняя волю Анн в качестве их телохранителя, было больше ненужной мороки, которая сильно напрягала команду. Основная проблема, которая так сильно осложняла взаимоотношения с ним, была его безусловная приверженность порядкам и общему укладу Небесного острова, к тому же, раскрылась его склонность действовать по чётко разобранному плану, в какой-то мере даже перерастающая в педантичность.
- я никуда и не уходила!.. – бойко заметила Рина, чуть обиженно – я просто осматривалась кругом, нам же надо знать, в какое место мы попали… - затем, вспомнив первую фразу распорядителя оборвалась на полуслове, осёкшись – пламя элеметалей погасло?..
Непонимающе переспросив, она быстро перенесла распахнутые глаза вниз и вытянула руки, чтобы удостовериться самой. Как оказалось, Александр сказал сущую правду, сейчас в её ладонях мерцал не податливые услужливые язычки, временами вздымающиеся, а после резко опадая – это был простенький глянцевый стержень ярко-травянистого цвета, вместилище столпа природы.
- да, и с элеметалём воды точно также, - подтвердил юноша, подбежав к ней и пригнувшись, чтобы показать поблёскивающую прозрачно-голубую палочку, что он сжимал в руке. Огонь затух так же скоро, как и загорелся.
- можешь не спрашивать у меня разъяснений, - деловито попросила пятилетняя девочка, спрятав свой элеметаль в складки белоснежного сарафана – я всё равно не знаю, что тебе ответить, но думаю, что они уже привели нас, куда хотели.
Александр многозначительно кивнул, поднявшись во весь рост далее, не спуская взора с юной проказницы, заложил палочку воды в свой жёсткий ремень с остренькими, сверкающими серебристыми пряжками, туго защёлкнутый на поясе.
- итак, ты говорила, что всё здесь проверила?.. – заговорил он отстранённым тоном, смотря на девочку с ожиданием её подробнейшего отчёта.
- да, это так, - с преобладающим спокойствием ответила та – должна признать, в этих туннелях много странностей и непонятных вещей, которые совсем не вяжутся друг с другом. Эта комната, она… - Рина предварительно огляделась по сторонам, будто стремясь найти доказательство сказанного, или сконцентрировать внимание распорядителя – эта комната почти пуста: единственное, что в ней можно заметить – это необычные картины и вон тот туалетный столик, - она обернулась через плечо и указала на него – но ведь отверстия для подачи света проделаны по центру потолка, так отчего же его задвинули в самую тень?..
Её вопрос остался без ответа, поскольку Александр только покачал головой, присмотревшись к подозрительной мебели.
- ты видела, может быть на нём что-нибудь лежит?.. – перейдя на шёпот, уточнил он.
Рина вновь повернулась к столику, обдав его вопросительным взглядом, а потом одним нетерпеливым рывком метнулась к пуфику, оббитому дорогой, но изрядно потрепавшейся плотной кожей, до него оставалась лишь пара шажков. Малышка быстро уселась на него и, недолго поёрзав на сидении, обратилась ко гладкому столу.
Первым делом, она распознала на нём несколько полупрозрачных разноцветных бутылей, наполненных подкрашенной жидкостью – вероятно, это был какой-то парфюм, далее в небольшой опрятный ряд собрались сразу несколько гребешков, разнящихся по цвету (от красного до фиолетового) и толщиной зубцов, а на некоторых из них наблюдательная юная девочка усмотрела переливающиеся, тонкие волоски, сбившиеся между собой, чуть поодаль стояла удобная круглая баночка с увлажняющим кремом, а за ним – небольшая пудреница.
Тогда ей стало понятно, что этот туалет располагался здесь, чтобы Герольд мог вдоволь поработать над собой вдали от своих слуг, чрезмерно его распекающих. Как-то Эми уже упоминала о его порывистом свободолюбии, мечте жить вдали от престола и управления, так бессердечно его сдерживающих, и, похоже, он нашёл воплощение этих грёз в туннелях под дворцом – хорошо всё обустроил для своего тайного времяпрепровождения тут: в одной ветке хода он проводит марафет, в другой же – держит оранжерею и сундук с солнечным элеметалём…
Ей вдруг стало интересно – а что он прячет в той комнате, куда направились Дарен с Марго?.. Рина всем сердцем жаждала, чтобы им улыбнулась удача…   
Ещё она в своих мыслях представила, как правитель солнечного острова всячески облагораживает себя подле столика, выливая на себя то парфюм, то крем и готовясь пригласить Эми на свидание. Наверняка, перед праздником рождения Острова солнечного света, он провёл за ним не один час.
Малышка засмеялась самым заливистым хохотом, оценив собственную фантазию, а когда стала возвращаться к реальности, её взор упал на маленькое круглое зеркало, находившееся прямо перед ней…
Увы, оно было не таким изящным, как казалось на первый взгляд: при ближайшем рассмотрении его посеребрённой глади, втиснутой в коричневую округлую раму, чуть отливающую золотом, выяснилось, что оно было густо покрыто крупицами серой пыли.
Рина недоумённо хмыкнула и провела по поверхности зеркала рукой, и тогда же толстый слой из состаренных, цепких пылинок плотно осел на её ладошке. Малышка замялась, однако это замешательство продлилось всего полминуты, а потом, упорно пытаясь очиститься, стала усиленно потирать ладони друг об друга, вскоре подняв в воздух целый клуб рассеянного бледноватого облачка, похожего на слабую пелену тумана. Юная девочка ознаменовала свою победу негромким чихом, наконец сумев посмотреть в сверкающую, оттёртую гладь.
В зеркальце туалетного столика незамедлительно проявилось миловидное, слегка смуглое веснушчатое личико. Рина польщённо улыбнулась и, тотчас заметив непослушные локоны, назойливо выбивающиеся из распущенных рыжих волос, принялась усердно приглаживать их обратно, и скоро даже позволила себе взяться за первый попавшийся гребешок.
Она признавала, какую безмятежность и умиротворённость, смешанную с какой-то частью импульсивности чувствует тогда, когда ласковый, но порывистый ветерок нежно треплет её пряди, подымая волосы куда-то вверх и остужая их своею бодрящею прохладою. Малышка была рада освободиться от навязчивых лент и бантов, не так давно сжимавших её капну в тугие широкие косы, но с распущенными тоже было невероятно трудно: они так и норовили спутаться, а потому Рина, незадолго перед тем, как отбыть с Небесного острова, завела себе привычку везде носить при себе собственный деревянный гребешок и в течение дня несколько раз поправлять им свои вечно растрёпанные и взъерошенные локоны.
Рина выбрала себе гребень фиолетового цвета, думая немного расчесаться и параллельно поразмыслить над тем, как им с Александром поступить дальше, но только она вернула свой взгляд к зеркалу, она вмиг оцепенела, её полные жизнью, источающие собою непрерывную радость глаза, в одночасье потемнели, гребешок же она просто выронила из рук и он остался висеть, крепко запутавшись в пряди…
Весь её взор был целиком и полностью обращён к зеркалу…
Она осознала всю необычность этого предмета только лишь когда изображение в нём начало постепенно расплываться и смазываться, приобретая самые неожиданные очертания.
Малышка невольно вздрогнула, увидев, как спустя короткое время с зеркальной глади спала непроницаемая плёнка из какого-то марева и вместо тёмной, тускло освещаемой комнаты она увидела смутно знакомый кабинет, а вместо своего лица – лик своей матери, Герды, поневоле запутавшейся в интригах, сжавших в нещадные тиски Небесный остров и заправляющей коварной станцией обслуживания дирижаблей «Вивет», ночами грезившей о своём абсолютном господстве на родине Рины, её старшей сестры, Дарена и Александра.
Герда, или мисс Гертруда, как велела она себя величать своим подчинённым, сидела на своём привычном рабочем месте, за просторным столом с ворохом бумаг выданных на подпись и печать, сильно понурил голову.
Дрожащими руками она перебирала каждый листок, закрывая им почти всё своё бледное лицо. Казалось, она всю себя посвящает тяжёлой и тщательной проверке материала, но временами, когда она откладывала от себя тот или иной документ, на глазах её можно было уловить слёзы печали и раскаяния, хотя, едва постучали в дверь, она тут же их утёрла.
- да, заходите – разрешила она повелительным голосом.
Когда та распахнулась, Рина заметила нового молодого сотрудника станции, робко стоявшего на пороге, держа в руках аккуратную белую чашку и не решавшегося войти. Юная девочка с трепетом опознала в нём своего верного друга, питомца, а ныне засланного на «Вивет» шпиона Шинго, принявшего для этого человеческое обличье.
Мисс Гертруде пришлось повторить своё повеление, чтобы нерешительный помощник всё-таки подошёл.
- простите, если случайно побеспокоил, мисс, - сказал он, поставив перед ней белую чашку – я решил, что вы не откажетесь от глотка вашего любимого кофе.
Ароматный кофейный запах преодолевал все границы и Рина могла бы поспорить, что чувствовала его, даже будучи отделимой от матери. Вдыхая его, она вдруг вспомнила, какой тот является редкостью и диковинкой на Небесном острове, и сколько иные продавцы могут потребовать всего лишь за одну горсть тёмных зёрен.
- ах, мистер Шин, с тех пор, как вы появились на станции, вы меня постоянно выручаете, - благосклонно кивнула руководительница, отвлёкшись от документов и потянувшись к чашке.
- вы выглядите опечаленными, - приметил он – не мне, конечно, спрашивать, но… вас что-то тревожит?..
Герда выпила напиток мелкими глотками, после отставила чашку подальше и быстро отвела взор, избегая взгляда.
- меня очень волнует доклад Энцберга – я думаю, что меры, которые он желает направить на Небесный остров и развёрнуто обозначил их… гораздо более изощрённые, чем этого хотела бы я… - всё-таки выдавила она.
Шинго упёр руки в бока, ненадолго задумался, а потом вымолвил, принимая сервиз назад, предельно серьёзно:
- ваше право так считать, ведь вы наша руководительница и стремитесь работать в интересах станции. Вы – её неоспоримая руководящая и опора, вам лучше знать, как поступить в данной ситуации. Но… если вам будет значим мой скромный совет, то прошу, знайте: вы ничем не обязаны капитану Энцбергу, вам вовсе не нужно потворствовать его мыслям и идеям, особенно, когда вам кажется, что они несут сильнейший вред. Вы намного выше его по положению и иногда, во имя справедливости, приходится наглядно показывать это.
Малышка в действительности восхитилась широтой его мыслей и мудрости, которая оказалась безгранична. Она глубоко понадеялась, что Шинго, помимо выполнения обязанностей шпиона, также сможет доказать маме, что она гораздо важнее, чем она способна представить, а своей семье она и вовсе дороже всего на свете.
- может, ты и прав, - в чём-то согласившись с ним, она кивнула и позволила ему удалиться. «Мистер Шин» торопливо исчез из виду, захлопнув за собой дверь.
Отмеряв затихающие шаги, руководительница подавлено вздохнула и несчастно обхватила склонённую голову руками – у пятилетней дочери болезненно сжалось сердце, увидев, как ей по-настоящему неуютно в этом кресле, ей вдруг захотелось пройти сквозь это зеркало, подбежать к ней и, не говоря ничего, просто крепко обнять. И она бы обязательно бы совершила это, если бы не внезапное оцепенение – резко малышка догадалась, что вид в зеркале приковал её настолько, что она в буквальном смысле, не может пошевелиться.
«Прости меня, Анн…» - таковы были последние слова Герды, что она успела расслышать, сказанные очень тихим шёпотом и разбавленные терзающей горечью.
- Рина, что с тобой?.. девочка! – её вывел из остолбенения зов Александра, с силой трясшего её за плечи.
Рина помотала головой, пытаясь ответить ему. Перед глазами всё неумолимо плыло и рыжеволосой малышке потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Всё это время, мимо неё проносились встревоженные причитания распорядителя, рикошетившие о стены комнаты и стихающие вдали звенящим эхом.
- что случилось, Рина? Я уже семь минут как кличу тебя без толку: ты сидишь безмолвно буравя глазами зеркало… что там?..
Первое, что сделала Рина, когда голова, ставшая внезапно такой грузной, также внезапно и прояснилась – вновь указала на туалетный столик.
- я видела там Герду, нашу с Эми маму, - скованно произнесла она.
Господский распорядитель удивлённо распахнул глаза.
- это так, - вновь повторила малышка твёрже и в её глазах вновь вспыхнули неугасимые искорки порывистости – я видела её там. Хоть она и признанная руководительница, ей очень трудно находиться на станции. Видимо Энцберг снова задумал что-то неладное против острова, ей тяжело из-за этого и она не знает, что предпринять.
Ничего не проронив, Александр подался к зеркалу и детально рассмотрел его гладь, теперь не отображавшую ничего иного, кроме как окружавшее её обустройство, но не сумел разглядеть ничего необычного и сверхъестественного – в обыкновенном, простом стекле, обрамлённом тёмным золотом, не имело место ничто, исключая его собственное отражение, чуть колыхавшееся в нём, будто на волнах.
Он негодующе оглянулся к малышке и ему не оставалось ничего другого, как развести руки и покачать головой.
- я бы очень хотел тебе верить, правда, - мерно вздохнул он, не обнадёживая – в скольких передрягах и круговертях ты была со своей командой, мне, наверное, не вообразить. Но там ничего нет…
Но краем глаза он уловил в зеркале какое-то необъяснимое движение и настороженно вернулся к нему. Стекло покрылось некой неестественной чернеющей поволокой, потом по нему опять пробежала дрожащая рябь и оно стало похожим на штормящую, бурную поверхность моря.
 Далее он уже не мог оторвать взор, потому что блёклые фигуры стали складываться в отчётливые фигуры и распорядитель в один момент прочувствовал на себе всё то, о чём пыталась рассказать ему пятилетняя девочка.
Перед ним начали поспешно вырисовываться отлично знакомые своды, предметы интерьера… всё это выглядело так ясно и натуралистично, что юноша ахнул и вдруг понял, что тело его всецело занемело – он вообще не мог сдвинуться, но при всём этом был настроен крайне непоколебимо.
Перед ним раскрылась широкая и аристократичная опочивальня госпожи-матери, а в следующий миг он увидел её дремлющей в блестящем фиолетовом пеньюаре из шёлка на своих роскошных, гармонично подобранных подушках, окантованных сверкающей каймой.
Однако вот дверь в её покои отворилась и у Александра дрогнуло сердце, увидав свою милую, смиренную и кроткую сестру Люселию, вошедшую туда, грациозно, но спокойно неся четыре пышных официальных платья нежных тонов. Она положила их на краешек кровати и подошла к госпоже.
- матушка, проснитесь, - едва различимо пролепетала она, робко дотронувшись до её плеча – солнце встало над Небесным островом, и я принесла вам несколько ваших любимых платьев на выбор.
Анн, до того лежавшая недвижно, неспешно склонила голову к дочери и зевнула, манерно прикрывшись ладонью.
- спасибо, моя дорогая, - признательно озарилась улыбкой она – а об Александре, Эми, Рине, Марго и Дарене тебе что-нибудь известно? Пришла ли весточка с Острова солнечного света?..
Дворцовая советница неутешительно опустила голову.
- между нашими островами уже не один век царит большой разлад, как вы знаете, - сказала та разочарованно – мы даже не можем знать, в добром ли они здравии и добрались ли. Вестей от них не было с самого их отлёта, и меня терзает...
Девушка не смогла договорить, поскольку правительница Небесного острова поднялась с кровати и поглядела на неё с неудовольствием. Однако, погодя, её черты смягчились, а фиолетовые глаза в ровной степени отразили всю ту ласку и заботу, которую она испытывает к дочке.
- и думать не смей и плохом, - сказала она железным, почти приказывающим голосом, что уже скоро заговорил с теплотой – станция только и ждёт от нас этого, ведь если у нас, у нашего народа подорвётся наша вера – главное, чем мы сейчас владеем, Небесный остров станет для них самой лёгкой добычей, - госпожа мягко приложила свою руку к её щеке, а после этого обняла – возможно, они уже на пути к дому, мы скоро всё узнаем, я надеюсь.
Они несколько мгновений простояли так, прижавшись друг ко другу, пока взаимно не осознали, что их первостепенные обязанности не отменены. Госпожа выбрала для себе прекрасное голубое платье с рукавами из бархата, а потом попросила Люселию сходить за её шкатулкой с украшениями.
 Попутно от рассказов сестры, Александр выяснил, что сегодня к резиденции госпожи церемониально съедутся высокопоставленные управленцы из окрестных графств острова, чтобы изложить повелительнице, как обстоят дела на вверенных им территориях и обсудить дальнейший ход действий в совместной борьбе на подавление мощи станции.
Из этого смешанного, но определённо тоскливого состояния, распорядителя вытащила Рина, настойчиво пихнувшая его в бок для того, чтобы он очнулся.
 Юноша в первый раз наиболее остро ощутил то, как ему не хватает родины, и как сильно сжимается его сердце, когда он видит лица Анн и Люселии. Но ещё на него накатила волна раздражённости, когда он понял, что все те письма, которые он так кропотливо писал и с не меньшим трепетом отсылал, так и не нашли верный путь, а ведь тот слуга, услужливо улыбаясь ему, твердил, что всё будет отправлено «в наилучшем виде» …
Но теперь у него нестерпимо кружилась голова, словно он ударился ею о что-то внушительное. Он едва не упал, когда, потупив голову, напрямую столкнулся с заискивающим взглядом Рины, и очень долго шатался во время ходьбы. Мысли расплывались у него в голове, как будто их накрыло плотное одеяло тумана, из которого у него с трудом получалось выпутаться.
- ну как?.. – прямолинейно спросила малышка, когда ему стало лучше – видел что-нибудь?..
- видел… - быстро кивнул Александр – там были Люселия… и госпожа Анн.
Рина непонятливо встрепенулась и даже лишилась дара речи, в думах своих пытаясь состыковать два их видения. Сейчас, когда они глядели на него издали, зеркало казалось помутневшим, но отнюдь не странным, но она подозревала, что едва они вплотную подойдут к нему, то вновь примется показывать им их отлучённых близких, истязая их души непреодолимой тоской…
- я думаю, это зеркало охраняет вход в оранжерею и хочет испытать нас на прочность, - в конце концов подытожила она.
- и как же нам справиться с этой проверкой? – спросил Александр.
Малышка посмотрела на него неожиданно строго, немного прищурив глаза, как бы прикидывая что-то. Потом она наконец-то вынула из своих волос застрявший гребешок, задумчиво повертела его в руках и всё же соблаговолила дать ответ.
- я нахожу лишь одно решение, - хитро, но размеренно сообщила она – разбить это зеркало!..
Александр опешил.
- разбить?.. – пробормотал он – но это, всё-таки, чужая вещь. Герольд может в благоприятном случае выгнать нас со своего острова, а в неблагоприятном посадить в темницу или казнить, если разберётся, что это дело рук мнимых послов. Ты считаешь, это того стоит?
- но в противном случае, зеркало продолжит стоять здесь и мучать нас своими отражениями, а мы так и не узнаем, зачем же элеметали природы и воды привели нас сюда, - рассудительно напомнила малышка.
Александр ещё немного поколебался, но других путей у него практически не было, и он нашёл в себе силы согласиться на её идею, которая показалась ему довольно сомнительной. Рина снова забралась на пуфик и, прежде чем зеркало могло бы захватить её в свои недра, что есть с силы полоснула по нему зубчиками гребешка.
Зеркальная гладь вздрогнула и по ней пробежали трещины, готовые в любой момент разрушить её на десятки осколков, однако Рина была непреклонна в своей мысли и вскоре они с треском и звоном рассыпались на туалетном столике среди баночек и флаконов с ухаживающими средствами.
- минуточку… что это?
Среди этих самых осколков, Рина усмотрела что-то посвёркивающее в посредственном освещении комнаты. Через секунду из этой стеклянной груды, она осторожно вынула два предмета, по форме похожие на жёлтые лепестки или капли, заострённые на конце, и вопросительно уставилась на них.
Но она не успела придумать никакой толковой догадки по поводу их происхождения и назначения, так как в тот же миг на воздух взлетели вновь осветившиеся элеметали, теперь походящие на сгустки, состоящие из какого-то нестабильного вещества. Сияя, они быстро присоединились к кончикам каждого из лепестков и подняли их вверх, так, что юная девочка едва смогла удержать их, хотя они всё равно неконтролируемо вырывались из её рук.
- кажется, они хотят нам что-то показать!.. – взволнованно выпалила Рина и обернулась к распорядителю – хватайся побыстрее!
Александр, заметно растерявшийся от непривычных для него событий, не сразу внял просьбе девочки, но всё-таки смог пересилить себя и спешно схватить один из безумно рвущихся на волю лепестков за широкую сторону.
В сей же миг он с резкостью оторвался от земли – это неудержимый артефакт понёс его за собой, набирая скорость. Комната, в коей они не так давно пребывали словно удлинилась и вытянулась – юноша не различал ничего перед собой, но чувствовал, как предельно несётся по долгому прямому коридору. Тусклый свет, хоть как-то освещавший помещение, так же внезапно скрылся и тёмную мглу стали оттенять только лишь свет самих великих столпов, пронзительный зелёный блеск взволнованных глаз, да мельканья густых рыжих волос…
Они пролетели так, зависнув на лепестках пару минут. Рина не унималась, весело хохоча над этими непредсказуемыми полётами, Александр же почувствовал, что его немного укачало и ощутил небольшую усталость с сонливостью.
Однако скорость лепестков, развитая очень сильно за такой короткий срок, стала постепенно спадать, они значительно опустились и стали лететь ниже, пока ребята совсем не коснулись тверди. Сгустки элеметалей начали требовательно пульсировать светом, как будто призывая их к чему-то.
Кругом витала беспросветная тьма.
- отлично! – вдруг раздался из-за спины малышки, вертевшей свой жёлтый «компас» знакомый голос – ну и где это мы теперь?..
Она тут же обескураженно отшатнулась, вскричав. Александр с готовностью вырвался вперёд, выхватив из-за пояса припасённый дорогой меч, сделанный специально по заказу госпожи Анн в лучшей кузнице Небесного острова, рукоять которого была запылена золотым покрытием и украшена драгоценными каменьями.
И тут из темноты показались ещё два таких лепестка. Следом за ними вышагнули обеспокоенные Дарен и Марго, лица коих блестели в свете элеметалей ветра и драгоценностей.
- Рина, Александр, вы?.. – произнёс он удивлённо.
Распорядитель с облегчением опустил занесённое над ними оружие и выдохнул, вернув его в ножны.
- как видишь, - обрадованно ответила малышка – так, выходит, вы тоже не отыскали элеметаль солнечного света?.. – добавила она уже не так весело.
Дарен и Марго переглянулись.
- за нашей дверью оказался подземный сад камней с личными записками Герольда, - поведал после главный пилот – а ещё там стояло какое-то заколдованное зеркало: оно могло показать самые потаённые наши терзания. Вскоре мы разбили его, а внутри оказалось два таких лепестка, - он указал на соответствующий образец – они соединились с нашими элеметалями и притащили нас сюда.
Рина понимающе опустила глаза.
- у нас вышло так же, - в свою очередь, доложила она – мы попали в почти пустую комнату, там стоял туалетный столик, зеркало которого обладало идентичными свойствами. Нам удало разбить его и у нас тоже появились такие же лепестки.
- смотрите, они пытаются воссоединиться друг с другом!.. – воскликнула внимательная Марго.
И действительно, как только команда и их сопровождающий присмотрелись попристальней, они заметили, что их атрибуты рвутся ни к чему иному, как к себе подобным.
А когда они аккуратно выпустили их из рук, все четыре элеметаля на концах слились друг с другом, концы лепестков срослись, образовав большой золотой цветок, земля перед ними разверзлась, а туннели вокруг замерцали белым светом…