Избяной. Глава 13. Коронный трюк

Летом 2001 года Джемалов-младший женился на двадцатилетней Вере Кожиной. Свадьбу праздновали всей деревней. Из джемаловского «офиса» вынесли столы, расставили на широком газоне. Закуски и горячие блюда привезли из котловского ресторана, оттуда же приехали официанты в строгих костюмах, с блестящими от бриолина волосами и белыми розами в петлицах. Быстрыми тенями сновали от машин к столам, от столов к машинам, неслышно возникали за спинами обедающих, забирали пустые тарелки, выставляли новые блюда.
Предупредительно вежливые, готовые выполнить любое желание гостей, они не знали усталости, как и оркестр, расположившийся поодаль.

Вера танцевала с Баллы свадебный вальс, деревенские смотрели на её сияющее лицо и удивлялись: девчонка видеть Баллы не хотела, разговаривать с ним не желала, не здоровалась даже. А в загс пошла сама, никто не неволил.

Никто не знал, что Дарья, увидев как-то Баллы возле своей калитки, взяла его за руку и увела в избу:
— Пойдём ко мне, Балашка, коли у тебя к Кожиным ноги не идут. Всё ходишь, всё смотришь… А в калитку постучать боишься.
— Так она ж меня в дом не впустит, прогонит. Ещё и честить будет на всю улицу. Скажет что-нибудь…такое, — оправдывался Баллы.
— Тебе лет-то сколько?
— Тридцать один.
— А всё не поумнеешь никак. Всех баб деревенских перебрал. Гляжу я на тебя и понять не могу, нужна тебе Верка али нет… Молчи! По глазам вижу — нужна. Отец твой — сила, кремень-мужик. А ты ни Богу свечка, ни чёрту кочерга. Линору мою обидел.
— Так она сама меня обидела. Уехала, не попрощалась и адреса не оставила.
— Не любила, значит. И ты не любил. Она на семь лет тебя старше, на что она тебе… А Верке двадцать годков, давно бы замуж за себя взял, уже бы детишки в твоём доме бегали. А ты всё ходишь вокруг да около, людям на потеху.
— Не силой же мне её брать, тётка Дарья! Не соглашается она, говорит, Егора Дорохина любит.
— Любила бы, давно бы замуж вышла, а она в девках сидит до сих пор. Ты думай головой-то, соображай. Егор тебе поперёк пути встал. А не было б его, твоя была бы Верка. Обоих вас любит, видать. А выбрать не может — кого из двоих. Ты бы помог ей — выбрать...
— Так бывает разве? Чтобы — обоих?
— Оно по-всякому бывает. Так-то, мил дружок Балашка. Счастье — не яблоко, если сам с ветки его не сорвёшь, оно в руки не свалится. А и свалится — вкус уже не тот. Как у падалицы…

Дарья не понимала, зачем позвала Баллы в свой дом. Не понимала, откуда берутся слова, которых она не хотела говорить, но — говорила.
Глаза Баллы зажглись надеждой. То было пламя, злое, неугасимое.

Через неделю Егора ударил кованым копытом в лоб жеребец. В больнице Егор пролежал два дня и умер не приходя в сознание. Иначе бы рассказал, как Баллы зачем-то велел ему отвести из конюшни в загон жеребца Измира. Егор тракторист-ремонтник, с лошадьми никогда не работал, но — чего ж не помочь, если хозяин просит?

Конь был полудиким, обладал дурным нравом и подпускал к себе только Баллы. Завидев входящего в конюшню Егора, Измир захрапел и выкатил злобные глаза. Егор сунул ему ржаную горбушку.
Измир принял подношение, сжевал горбушку крепкими зубами и позволил вывести себя из денника. А потом исполнил свой коронный трюк: молниеносно развернулся к Егору задом, привстал на передние ноги, вскинул мощный круп и нанёс смертельный удар задними ногами.

Через восемь лет у Джемаловых подрастало четверо сыновей. Последними родились близнецы, и Верка ходила сама не своя от счастья.
ПРОДОЛЖЕНИЕ http://proza.ru/2020/08/04/778