Обычное дело!

 -Замечательно! Браво,- аплодировал уставший от спектакля Иван Андреевич,- Ну ведь как играли!- в возбуждении сообщал он своей спутнице и подумал как бы поскорее уйти, сейчас начнется давка в гардероб, и  в автобусы потом не влезешь. Анжеле Павловне было вообще плевать на все это, она пошла на спектакль только потому, что ее пригласили и оплатили билет, она ненавидела театры и вообще любые скопления народу.
Жаль, что они так громко говорят во время игры,- думала она про себя, - я на втором акте почти задремала.
Кто-то толкнул локтем.
 -Что вы себе позволяете! Вы с ума сошли! Дайте же пройти наконец! - определенно она ненавидела театры.
Ехали молча. В салоне автобуса кто-то часто кашлял  всех раздражало это до неимоверности, и каждый из ехавших мечтал, что бы этот человек вышел на следующей остановке. Они стояли, рядом, у окна спала бабушка, которая как потом окажется совсем не спала, а умерла, но этого было не заметно и автобус не спеша ехал дальше.

Зашли в квартиру. Иван Андреевич снял туфли и облегченно выдохнул- «наконец-то».
Молчали. Иван Андреевич злился, что потратил билет на человека, которому было совершенно наплевать и на спектакль и на него самого, а Анжела Павловна злилась в свою очередь, что пропустила интересную передачу по телевизору и была вынуждена торчать 2 часа в том душном зале. Неожиданно Иван Андреевич схватил табурет, стоявший в прихожей и со всего маху ударил им по голове Анжелы Павловны, от чего она практически мгновенно потеряла сознание и так же практически мгновенно скончалась.
 Долгое время он стоял с ножками стула в опущенных руках и задавал себе один  и тот же вопрос « Что я наделал? Что я наделал?». Ответ придет к нему спустя 4 месяца в камере для заключенных, а пока он молча, шоркая ногами по полу, дошел до кровати и лег спать.
Утром он совершит звонок в милицию и во всем сознается, а через 40 минут за ним приедет милицейская машина и больше его никто никогда не увидит.