Как Светлана Ивановна пыталась моральный облик уро

Закалку она получила ещё ту, от строителей коммунизма. Сначала в пионерии верховодила, потом комсомолом занялась. На четвёртом курсе института по партийной линии пошла. Как раз в это время её линия пересеклась с линией будущего мужа. Свадьбу сыграли как положено, в красном уголке института.

Мужа она любила, как могла. Меньше конечно, чем своего кумира, красного маршала Блюхера, но любила. Фотокарточку мужа в кошельке носила, под фотографией Блюхера. Он, Блюхер и в кухне висел и в коридоре. А ещё на шкафу стоял и в витрине, перед их свадебной фотографией.

Детей им бог не дал. Скоро страна разваливаться стала, муж её "окрас" сменил. Стал ваучеры у людей на сникерсы выменивать. Увидев, как он бюстом её любимого Блюхера орехи колет, Светлана решила расстаться с мужем.

Красные идеи стали не модными, и она увлеклась философией поведения Валерии Новодворской. Та, как известно, была лишена мужской ласки, а у Светланы был на один опыт больше. Жизнь шла своим чередом. И вдруг, пятьдесят.

Что-то в ней изменилось. Она пришла к выводу, что сильно ошибалась и решила что у неё осталось совсем немного времени нагнать упущенное.

Попытки расставить "силки" на работе успеха не принесли. Не могли мужчины, знавшие её, даже предположить, что такое возможно.

Тогда, в порыве нахлынувших желаний, Светлана завела анкеты на всех сайтах знакомств, что могла найти. Следующие три недели она только и занималась тем, что писала ответы и отсылала мужчинам свои фотографии, не всегда приличного вида. Уж больно просили. На свидание никто не звал.

Коротая как-то вечер у телевизора, Светлана наткнулась на старый фильм "Одинокая женщина желает познакомиться" и выход был тут же найден. Соседский мальчишка за сто рублей расклеил десяток объявлений в её районе. "Одинокая женщина хочет..." и номер телефона. Почему-то именно такая формулировка объявления ей приглянулась.

Первым был Владислав. Он был навеселе.
- У меня сегодня, у жены день рождения, - сказал он и заснул за столом на кухне. Очнувшись через два часа, он оставил на столе пять тысяч и чмокнув её в щёчку, удалился.

Вторым был Азамджон. Увидев его в дверях, она некоторое время колебалась, но отступила. "А почему бы и нет?" - подумала Светлана. Прелюдия была странной, Азамджон долго что-то говорил сидя за столом в кухне. Половину она не поняла. Но главное, уловила. Он хотел позвать брата. Сначала она насторожилась, но потом, отступила.
- Зови, - сказала Светлана и дала ему свой телефон. - Только не одновременно, по-очереди, погрозила она пальцем Азамджону.

Через несколько минут пришёл Шохрух. Сначала попросил зарядку для мобильника, потом проверил на её кухне свежесть специй сунув в каждую баночку нос. Он не говорил по-русски, поэтому Азамджон перевёл:
- Он хочет позвать жену. Можно?
- Жену? Зачем? Я не настолько раскрепощена.
- Она только посидит, посмотрит.

- Валяйте, махнула рукой Светлана. - только давайте уже быстрее начинать. Сколько вам надо времени?
- Час, - сказал Азамджон.

Когда она вышла из ванной, через один час двадцать минут, на её кухне около двенадцать человек взрослых с детьми готовили плов и перебирали какие-то тюки со шмотьём. Около часа она их выгоняла, потом ещё два часа убиралась в квартире.

Третьим был Николаев. Местный участковый.
- Значит, притон содержим? - он заглянул во все шкафы и даже под диван.
- Какой притон? Это кто-то пошутил.
- Кто-то? А кто? - уставился он на неё.

Светлана пожимала плечами. Разговор всё время продвигался по кругу. Через час ей уже казалось, что она действительно содержит притон. Пришлось отдать пять тысяч. Те, что оставил Владислав за сон на её кухне.

- Ну вот! Неделю можешь работать. Дальше — больше! - рассмеялся Николаев и хлопнул дверью.

Я с удивлением посмотрел на него.
- Николаев? Николаев — это ты! Ты - бывший участковый?

Он улыбался.
- Да, это я к ней приходил.
- И взял с бедной женщины пять тысяч?
- Это ради неё.

- Почему?
- Если бы я не взял с неё пять тысяч, она бы не бросила это занятие.
- А так? Бросила?

- Да. Нашла себе какого-то инженера из ЖЭКа соседнего района. Фамилия у него интересная — Блюхер. Вроде живут ещё. А уж десять лет прошло.