Путешествие в страну Гангару

(Марии Александровне Булыгинской, посвящается этот небольшой документальный очерк).

В 1995 году, мой муж, учёный физик получил за свою работу большую  денежную премию. Что-то около десяти тысяч долларов. На общем собрании нашей семьи, мы решили потратить эти деньги с пользой, - а именно, посмотреть мир.
В первую очередь намечено было совершить поездку в Австралию. Несмотря на  то, что побывала к тому времени более чем в шестидесяти странах, такое решение я могла только приветствовать. Сама я, в отличие от супруга, гуманитарий и энтомо-биолог. И мне хорошо было известно, что природный мир этой страны необычайно интересен, его  даже выделяют как Австралийское флористическое и фаунистическое царства, уж больно там много видов, которые больше нельзя встретить нигде в мире. Мои друзья и знакомые  по работе, буквально умоляли меня привезти им хоть какие-нибудь сборы. И я старалась изо всех сил, чтобы не обмануть их ожидания.
В поездке мне удалось собрать богатую коллекцию различных насекомых, порядка нескольких тысяч видов. Была сделана  масса фотографий на память. Много повидала разной местной фауны, - крокодилы и кенгуру конечно, среди прочих.
А вот вывезти каких-либо животных живьём, не удалось. Когда я хотела приобрести некоторых представителей фауны в местном зоомагазине, мои знакомые, - чехи, были в ужасе и предупредили меня, что за вывоз животных из Австралии по австралийским законам, полагается смертная казнь. По этой причине, немного подумав, всё же решила отказаться от покупки. Не хватало ещё, что бы меня тут и казнили.
Надо сказать, что сама я уже в преклонных годах  (за семдесят) и довольно полновата. Вид пожилой дамы с сачком, гоняющейся за бабочками, отворачивающей валуны, ползающей на четвереньках и лазающей по скалам и деревьям, почему-то несколько шокировал туристов из разных стран. В частности, наблюдая за мной, один из американцев, спросил другого,- Как ты думаешь, она ненормальная? На что, мой муж, находящийся в этот момент рядом с ними, ответил,- Да! Конечно!
Вообще, в среде энтомологов, гуляет такая легенда, достоверность которой проверить уже не представляется возможным. В 30-е годы, в Средней Азии, басмачи, которые убивали даже женщин и детей, не трогали только две категории людей, - душевно больных и энтомологов… .  Принимая их, вероятно, за блаженных. Хорошо иллюстрирует сказанное, реальный случай, произошедший в Крыму, уже в 70-е годы, с моим знакомым, известным энтомологом, профессором Яковом Ивановичем по фамилии Принц.
 Как-то раз, в окрестностях Симферополя, из клиники для душевно больных, сбежал очень опасный пациент. Врачи сбились с ног, его разыскивая, несколько машин скорой помощи круглосуточно бороздили по области в его поисках. А в это время, -  профессор, член корреспондент академии наук, Яков Иванович Принц занимался любимым делом, -энтомологическими сборами. В тот момент, когда мимо проезжала скорая, с бригадой санитаров, - Яков Иванович в белой панаме и шортах, вооружённый сачком, был  поглощён своим занятием и полностью отключён от внешнего суетного мира, поэтому, остановившуюся  у обочины машину он не заметил. Зато санитары сразу заметили странно, не по-советски одетого взрослого человека, ведущего себя подозрительно. Субъект, размахивал какой-то палкой с белой тряпкой на конце и временами подпрыгивал.
Накосив сачком достаточное количество живности, учёный предвкушал разбор богатой добычи. Из состояния нирваны Якова Ивановича вывел ласковый голос, - Товарищ! Будьте так любезны! Подойдите сюда, - к машине!
- К сожалению, я сейчас очень занят и не могу подойти, - ответил энтомолог, пытаясь извлечь из сачка быстро разбегающийся улов. Однако, два крупных санитара, помогли Якову Ивановичу добраться до кареты скорой помощи. При этом, он даже не касался ногами земли, а драгоценный собранный им «живой материал», тем временем, радостно разбегался и разлетался из оставшегося в траве сачка.
- Безобразие! Да что вы себе позволяете! Я профессор Принц!
Хмурые лица санитаров после этого заявления осветились улыбками, стали теплее и радушнее…
Вы  уж как-то определитесь, кто вы, - профессор или принц, - хмуро сказал, не высыпающийся третьи сутки и поэтому злой, дежурный врач.  До этого он мирно дремал в машине, но его только что растолкал водитель скорой. Ему уже до смерти надоели все эти разъезды, засады и облавы.
Раздосадованный  энтомолог, ещё более раздражённо ответил: И то и другое и ещё академик!
Прекрасно! – сказал врач, которому будущий пациент  не понравился, поскольку претендовал сразу на несколько «посадочных» мест в его клинике и так переполненной.
  - Вот вы то нам и нужны! Придётся вам проехать с нами… - и, подумав, на всякий случай добавил, -  причём, всем троим.
- Но, как же мои сборы! Моя коллекция! – возмутился профессор.
-У нас, знаете ли, тоже «сборы». В нашей «коллекции», вы, судя по всему, займёте ведущее место.  Как раз вас-то там и не хватает. Опять же, вакансия принца пока свободна, - короли есть, герцоги, даже президенты, а принцев нет.
Не успел ещё покинуть энтомологический сачок последний экземпляр местной энтомофауны, а  Яков Иванович, заботливо зафиксированный, при помощи крепкой смирительной рубахи, уже мчался в направлении психиатрической клиники. И только белая панама, сиротливо лежала в пыли у дороги.
 К счастью, эта история закончилась благополучно, всё разъяснилось, после телефонного звонка в Академию наук, и моего знакомого вскоре выпустили на свободу, после чего он ещё много лет «притворялся» профессором энтомологии…
Вообще об Австралии, её животном и растительном мире, написано немало. Снято так же множество фильмов. И у нас в этой поездке впечатлений, конечно, было множество.
На севере этой страны посреди огромной пустыни, в Эллис-Спрингс (англ., Alice Springs), находится крупнейший в мире монолит, целиком состоящий из спрессованного красного как кровь песчаника. В разное время в этом районе погибло множество экспедиций, заблудившись в пустыне, о чём написано в книге Бернгардта  Гржимека (Австралийские этюды, 1971).
 Мне не только посчастливилось побывать в этих местах, но и подняться на этот высоченный монолит. Пока поднималась, держась за канаты, всё было нормально. Однако дальше пошли весьма трудные для меня места. Совершенно гладкие, без всяких ступеней платформы, высотой от трёх до пяти метров, расположенные пирамидально, одна над другой. Не внушали оптимизма и памятные доски с именами погибших туристов (шесть мужчин и одна женщина), помещенные, зачем-то у подножия монолита. Приходилось уже лезть и карабкаться дальше буквально ломая ногти, без всякой страховки, прижимаясь к скале. Временами, моя совесть, напоминала мне, что если я убьюсь, моим родственникам придётся испытать огромные трудности, с вывозом моих бренных останков из этой страны. Ну ладно, когда я купалась среди белых акул, там с вывозом тела не было бы проблем вообще.
   Да что говорить, такая корова и ползёт по скалам. Другое дело, за нами группа японцев шла, сами маленькие, на руках перчатки с присосками. Они по этим отвесным стенам, быстро, как гекконы проползли.
Японцы прошли, - человек двенадцать. Я думаю, - А чем я то хуже? Перчаток конечно у меня нет, ползу так. Одну стену проползла, а их там ещё таких же пять или шесть. Но ничего все преодолела. Зато, когда наверх поднялась, мне там овацию устроили, чуть ли не как Гагарину. Народ удивился, что такая толстая старая корова, смогла подняться на эту гору. Просто люди такой комплекции здесь не поднимались никогда.
Отдышалась, сделала фотографии. Сверху пустыня видна и соседний массив, - Олгас (прим. авт., - Ката-Тьюта). В книге покорителей этого массива расписалась…,  дрожащей рукой.
Из нашей группы в тридцать четыре человека, только восемь эту гору преодолело. У остальных у кого сердце, у кого коленка разбита. Один австралиец, - молодой дядька, даже до канатов не дошёл, встал на четвереньки и ни туда и ни сюда. Так и стоял пока его обратно не выпихнули.
Вернулась из этой поездки, раздала сборы знакомым энтомологам. Они потом сутками сидели в институте, даже домой не ездили и разбирали австралийских насекомых.

   Санкт-Петербург, 2003 г.