Шведские мотивы-2

1. ОТ ФЛЕЙТЫ ДО АРФЫ.

Её пальцы нарезали салат с таким изяществом и любовью, словно исполняли некий завораживающий ритуал. Она иногда поднимала свои глаза и их взгляды перекрещивались на несколько секунд. Мари испуганно переводила взгляд на нож: боялась, что Лили по неосторожности может порезаться.

Из раскрытого ноутбука, с которым Лили не расставалась, ненавязчиво неслась обворожительная мелодия. Это был  Антонио Вивальди, его малоизвестный концерт для флейты с оркестром «Il cardellino».

Пальцы Лили так гармонично вписывались в мелодию, что Мари не могла оторвать глаз от этого изумительного зрелища.  Ровные ломтики помидор, огурцов ложились в аккуратные ряды и плавным движением отправлялись в широкую салатницу. Тоненькие стружки красного лука со вкусом украсили вершину небольшой горки. Лепестки летуса завершили по склонам удивительную архитектуру. Оливковое масло и уксус увлажнили привлекательное блюдо. В Мари пробуждался апетит, а вместе с ним некий зов к прелюдии. Прелюдии к разврату.

Лили вдруг дёрнулась и посмотрела на свой указательный палец: на нём появилась  капля крови.  Мари вскочила, как ужаленная: «Вот этого я и боялась, крошка. Дай мне обработать его.» Лили игриво обсосала свой палец и показала: «Как видишь, всё в порядке, дорогая.»

Мари взяла её палец и шаловливо вложила его в свой рот: «Обожаю Вивальди. Говорят, этот одарённый священник умудрялся спать с двумя сёстрами в одной постели.» Лили надела на вилку лепесток летуса и протянула к её губам: «Самое интересное: он, будучи геем,  не дотронулся ни до одной из них, а просто наслаждался их страстью к друг другу.»

То ли овощи оказались вкусными, то ли Мари была голодна: наложила в тарелку солидную порцию. Они уселись напротив. Взгляды плавно переходили с губ к шее, от шеи к обнажённым плечам и ровно дышащей груди. Звук флейты, сопровождаемой скрипками и виоленчелем на фоне мандолины и фогота создавал иллюзию невесомости, непринуждённости и звал к близости. Голос Лили поднял взгляд Мари к её губам: «В детстве моя первая музыкальная учительница внушила мне: флейта ласкает тайную похоть, а арфа – возбуждает природу женщин.»

Мари улыбнулась: «Понимаю. Не знаю, как другие, но я могу получать наслаждение и от арфы. Но всегда хочется потом вернуться к свирели.» Мари отложив вилку двумя пальцами вложила в губы длинный стручок перца, и затем со смыслом облизала указательный.

Лили вся зарделась от такого быстрого взаимопонимания: «Ты знаешь, твои предпочтения поднимают тебя в моих глазах до недосягаемости. Я бы многое отдала, если б услышала твою исповедь. Хотя бы краем уха, шёпотом. Жаль, что не служу в церкви.»

Мари допила вино и протянула бокал в её сторону: «Ооо, милая. Для этого тебе надо превратиться в отца Патрика, чуточку напоить меня, а потом  настроиться на мою арфу.» Они обе расхохотались от сравнения  Лили с епископом. "Силюсь представить себе его "свирель". Мари театрально прикрыла веки: "Ты не поверишь: это был настоящий фогот!"

Испанское вино в сочетании с итальянским сыром не отпускало: глоток тянул за собой новый, а тот зазывал опустошить бокал. Когда зазвучала знаменитая “Gloria», Лили уже лежала рядом с ней  на животе и покрывала шею воздушными прикосновениями своих губ. Её шёпот «Ты сделала мой день»  не оставлял Мари шансов: рука сама ущипнула ягодицу Лили: «Боюсь, что детали моей исповеди покажутся тебе ужасно порочными, крошка. Ты ведь, кажется, ещё не вкусила мужского инструмента?»

Лили коснулась пальцами до её соска и слегка погладила его: «Тебе лишь кажется? А я, к сожалению так уверена в этом! Поделись, жадина.» Губы едва приблизились, взгляды обнялись, руки переплелись. Каждая фраза из недавней исповеди в церкви,шёпотом произносимая Мари, зажигали искорки в глазах Лили. Она словно в реальности хотела испытать всю гамму наслаждений, доставшихся отцу Патрику. Её губы опустились к лобку и легко вошли в волшебшую обитель. Коснувшись клитора, Лили вдруг издала ликующий возглас, и победно посмотрела на задрожавшую под ней Мари: «Продолжай...детка...не останавливайся, прошу тебя.»

Мари неожиданно открыла для себя интригующую её изюминку: Лили возбуждается от её слов и горит желанием насладить их обеих. Эта влюблённая по уши девочка с жадностью повторяет всё, что слышит в воспомнианиях Мари о соитии в церкви. Когда Лили вошла языком сзади, а её пальчик накрыл клитор, Мари издала вопль неудержимого оргазма и отключилась.

Она уснула так глубоко, что не хотела просыпаться. Ей снился сон: маленький котёночек нежно облизывал её большой палец на ноге. При этом от удовольствия, она несколько раз даже меняла ногу во сне.  Посмотрела на часы справа: наступило утро, шесть сорок пять. «Уже понедельник. Сегодня предстоит ланч с Максом, чёрт!»

Протерев глаза, Мари поняла, что кошка не приснилась: Лили лежала головой к её ногам и языком массировала ей пальцы. Мари шлёпнула её по голой попе: «Это нечестно: ты применяешь запрещённый приём.» Но Лили была уверена в эффекте: «Эти ухоженные пальчики нуждаются в королевском массаже. Поверь мне, они просто балдеют от моих губ. Разве нет?» Мари потянулась к ней и подарила сочный поцелуй: "Ты меня читаешь, словно книгу. Интересно, как быстро дочитаешь?"

Даже кофе Лили готовила по своему: «арабика» заиграла музыку Вивальди без фальши. Девочка уже приступила к исполнению своих прямых обязанностей: «Ланч  с Максом назначен на 12:30. У тебя на столе краткая информация о его корпорации. Не знаю, что конкретно он предложит, но надо иметь ввиду: несколько важных депутатов рикстага настроены против «Гиганта». Главный упрёк – это концепция кампании. Они мол, своими презервативами ограничивают рождаемость и портят демографию Швеции.»

Мари покрутилась перед зеркалом и взглядом спросила Лили о её впечатлении от новенького делового костюма. Лили прошлась вокруг неё дважды, сдула волос на спине, погладила ягодицу: «Ты просто неотразима.» Мари ответила ей с улыбкой: «Спасибо. В том числе и за информацию. А Максу я сделаю предложение, от которого мы оба не сможем отказаться.»

Макс встретил Мари у входа. Их отвели в закрытое помещение со столом, накрытым на двоих. После глотка мартини, они приступили к главной теме. «Дорогая Мари, мне сказали, что Ваша консалтинговая фирма совершает чудеса в рекламной сфере.»

Мари почувствовала, что проголодалась. Крабы в винном соусе оказались очень кстати. «Приятно слышать, Макс. Но в Вашем случае, этого будет мало. Я хочу предложить Вам нечто значительно большее. Мой проект за два года удвоит прибыль.» Макс посмотрел с недоверием: «Вы так уверены в этом?»

Мари подвинула к себе тарелку с маринованными овощами: «Но это ещё не самое главное. Если мы реализуем мой план, Вы сумеете лишить Ваших противников в парламенте всех аргументов.»

Вилка с куском лососины застрял в воздухе, не дойдя до губ Макса: «Вы меня заинтриговали. Детали плана, по всей вероятности, мы увидим на встрече  наших финансовых адвокатов. Но раскройте мне лишь стоимость Вашей волшебной услуги.»

Мари подняла мартини и отпила небольшой глоток: «Уверяю Вас, возьму немного.» После паузы добавила с улыбкой: «Но и немало. Четверть процента с прибыли от проекта.»

Макс довольно долго смотрел ей в глаза. Интуиция делового человека подсказывала ему, что перед ним сидит не только светская львица, но и один из лучших женских умов. « У меня к Вам встречное предложение. Если мои советники сочтут проект действительно таким, как Вы преподносите, Ваша доля может быть увеличена до трети. Причём, от общей прибыли. Как Вы понимаете, мы и сейчас не бедствуем.»

На сей раз наступил черёд Мари выразить на своём лице восторг: «Макс. Вы сумели снять мою брезгливость к Вашей продукции.» Они расхохотались так громко, что официанты приготовились к худшему. Мари попыталась обьясниться: «Всегда хотела иметь детей. Но судьба свела меня с человеком, Вашим другом кстати. Покойный не хотел об этом и слышать. Простите, но меня всё ещё выворачивает наружу даже мысль о презервативах.»

Макс понимающе кивал головой. Потом вытер губы салфеткой, мягко положил тёплую ладонь выше колена Мари: «В этом наши предпочтения совпадают полностью, дорогая.» Они посмотрели друг другу в глаза. На сей раз, не только и не столько, как деловые партнёры.

Мари отодвинула пустую тарелку в сторону: «Давайте не будем торопить наши побочные инстинкты. Я должна подумать. Во всяком случае, у нас будет, как минимум, ещё одна возможность обсудить детали.»

Макс послушно убрал руку: «В любое удобное для Вас время. И поверьте: в моём возрасте я для Вас совершенно безопасен. Обо мне к сожалению, ходят такие же ложные слухи, как некогда о великом Вивальди.»

Мари уже садясь в машину, поняла: Лили "продала" ему музыкальную слабость, причём недёшево. Но в любом случае, её, пожалуй, ожидает вершина финансового успеха. И без домоганий.



2.КЛЮШКА ДЛЯ ГОЛЬФА


Сводка происшествий за день не содержала ничего, требующего безотлагательного вмешательства. Корреспонденции тоже было немного, и комиссар Вальтер отодвинул пачку в сторону, планируя просмотреть её завтра с утра. Но один из конвертов привлёк внимание: он был необычной формы. Действительно: на нём стоял вензель королевского дома Бернадотов.

Освальд сразу уловил исходящий от конверта запах тонкого парфюма. Он был слегка заинтригован: за тридцать девять лет службы в полиции он ещё ни разу не получал личных посланий из дворца.

Письмо было за подписью принцессы Марлен. После обычных для таких случаев комплиментов и благодарностей за службу, Её Высочество просила принять приглашение в Калифорнию на соревнования по гольфу. И позвонить ей о своём согласии, или невозможности участия в них. Под запиской лежала пригласительная карточка от имени организаторов за подписью Кристофера Домингеса, супруга принцессы и номер её мобильного телефона.

Прочитав, он механически посмотрел на часы: они показывали на семь с четвертью. Отпив глоток уже остывшего кофе, он решил набрать указанный в письме номер.

Баронесса Оливия всегда заботилась, чтобы в джакузи всё было приготовлено без недоразумений: её крёстная любила покой и тишину, когда принимала лечебные ванны. Компаньон баронессы принесла Марлен бокал шампанского. «Задержись, дорогая Лорен, ты обычно так хорошо помогаешь мне с массажем плеч и шеи.»

В это время зазвонил телефон. Приятный мужской баритон представился: «Добрый вечер, Ваше Высочество. Беспокоит комиссар полиции Стокгольма и Готланда Освальд Вальтер.»  Марлен жестом отпустила Лорен: «Да-да, господин комиссар. Спасибо, что так скоро откликнулись при Вашей занятости. Как поживаете?»

Освальд понял, что беседа принимает светский характер и может затянуться. В таких случаях не грех промочить горло. Сделав приличный глоток виски, он откинулся в кресле: «Благодарю Вас. Не привык жаловаться. Да и кому интересны наши будни? Добро пожаловать домой, Ваше Высочество.  Швеция скучает без своей очаровательной принцессы.»

Марлен почувствовала прилив особых симпатий от комплимента бравого комиссара полиции. Пальцы своевольно прошлись по животу и бедру. «Вы меня смущаете, комиссар. Но и я рада своему краткому визиту в Стокгольм. И всегда мечтала иметь среди своих преданных друзей Вас лично.»

Освальд стал догадываться, что его готовят к основному раунду: «Можете на меня положиться, как на верного боевого коня: я готов, чтоб меня оседлала лучшая принцесса Европы.»

Рука Марлен не давала ей опомниться и устремилась к лобку: комиссар умел стрелять метко. «Дорогой Освальд, Вы позволите мне обратиться к Вам по имени?» «Разумеется, Ваше Высочество.» «Вы наверное догадываетесь, что приглашение на гольф – всего лишь приятный повод с Вами побеседовать конфиденциально. Хотя, буду откровенна: горю желанием лицезреть Вашу знаменитую на всю страну клюшку. И даже если повезёт, подержать в своей ладошке.»

Голос принцессы, лёгкие придыхания и откровенная двусмысленность выражений не требовали от старого гурмана долгой раскачки: он рукой удостоверился в том, что принцессе удалось хоть и виртуально, но укрепить свое седло на боевом коне. «Вы мне льстите, Ваше Высочество. Лет эдак десять назад моей клюшке действительно не было равных в Стокгольме. Но годы берут своё, и очень боюсь увидеть в Ваших глазах следы разочарования.»

Раздался стук в дверь и вслед за этим просунулась голова инспектора Волфа. Комиссар приложил палец к губам и жестом приказал войти и запереть за собой дверь. Благо в управлении полиции уже никого не было кроме дежурных офицеров на первом этаже.

Эмме не надо было напоминать: она уже успела изучить нравы и привычки босса. Она подошла со спины и услышала в трубке женский голос. Комиссар прикрыв ладонью спикер, шепнул: «Принцесса Марлен.»

На том конце связи взяли паузу: принцессе показалось, что их разьединили: «Освальд, Вы ещё там? Или....» «Да-да, Ваше Высочество, я весь во внимании.» Принцесса вздохнула с облегчением: «Надеюсь, наш разговор не записывается.... Я конечно же шучу. Так вот, дорогой мой комиссар. Я нисколько не боюсь разочароваться: Ваша репутация галантного и мудрого офицера хороша известна при дворе. Я планирую вернуться в Америку послезавтра утром рано. Весь завтрашний день расписан, как Вы понимаете, поминутно. Очень расчитывала на ужин с Вами сегодня, если Вас не пугает поздний час. Обещаю, что нам обоим будет не только приятно, но познавательно.»

Комиссар уже был на небесах от феерических губ инспектора: Эмма с каждым разом превосходила самые высокие ожидания комиссара. Поглаживая душистые локоны любимого инспектора, он сделал ещё один заключительный глоток виски, продолжая беседу с принцессой Марлен: «Меня может напугать лишь Ваше равнодушие к моей скромной персоне. Я готов быть у Ваших ног в любое время и в любом месте.»

Покои Марлен располагались в левом крыле южной части резиденции короля «Дортнингхолм». Туда вел малоприметный боковой вьезд с узкими воротами. Часовой проверив личность комиссара полиции, впустил его автомобиль и ворота за ним закрылись.

Принцесса встретила комиссара в своём будуаре: «Простите Бога ради. Но в столь поздний час, я не хотела привлекать всеобщего внимания к нашей частной встрече. Думаю, Вы меня понимаете, милый Освальд?»

На столе с одним широким креслом, предназначенным на двоих, была ваза с фруктами, несколько блюд с лёгкими закусками. Комиссар подождал пока усадится дама, затем присел рядышком, чуть задев коленом ножку принцессы. «Ваше Высочество, для меня высокая честь побывать в Ваших покоях. И прошу Вас не церемониться со старым всадником: приказывайте, кого надо проткнуть испытанным копьём.»

Дверь приоткрылась и вошёл высокий молодой человек со смазливой физиономией. Он нёс бутылку в белом полотенце и ведёрко со льдом. Марлен взглядом показала, что он может сразу разлить по бокалам. Затем обратилась к гостю: «Я счастлива, что наконец сумела овладеть самой изящной клюшкой Швеции. Ваше здоровье, комиссар.» Повернулась в сторону молодого человека, у которого отвисла челюсть от откровенного тоста: «Спасибо, Стив. Вы свободны на сегодня. Завтра – по расписанию.»

После второго тоста за династию Бернадотов, Освальд решился поцеловать руку принцессе: «Не томите меня, Ваше Высочество: я жду приказа покрыть шарами все лунки врагов отечества.»  Марлен рукой слегка коснулась его ноги выше колена  и поняла, что тянуть уже не в силах: «Зачем же лунки врагов? Гнёзда друзей примут Ваш удар с достоинством и приветливо.»

От её губ исходил монархический жар. При этом губы по своей форме и припухлости сумели сохранить девичье целомудрие. Так во всяком случае осязал язык бывалого ловеласа.

Её избалованная судьбой рука давно проникла к заветной «клюшке» и оценила её возможности: «О, Освальд! Почему я тебя не искала много лет назад? Мы с тобой потеряли столько времени!» Он был приятно удивлён упругостью её груди: она точно ещё не познала забот материнства . “Дорогая, я только начинаю подсчитывать собственные потери.»

Они так безумно спешили, будто вместе с обнажением к их телам возвращаются ушедшие годы жизни. Он никогда раньше не вкушал королевской плоти: она оказалась на удивление сочной и шелковистой.  Она впервые пробовала зрелый и мощный «ствол», принадлежащий полицейскому: он еле вмещался и настойчиво добивался встречи с гортанью.

Но по-настоящему они оба достигли пика наслаждений, когда он оседлал принцессу, усевшись верхом на её крепких ягодицах, держа в правой руке роскошные локоны, а в левой - раскачивающиеся в бешеной скачке груди.

Они свалились в изнеможении лишь под утро. Марлен провалилась в глубокий сон, словно школьница младших классов после первого свидания. Телефон внутренней связи гудел нудно и по-царски высокомерно. Освальд с трудом открыл левый глаз и протянул ей трубку.

Приятный баритон принадлежал Его Величеству: «Пупсик, мне тут охрана докладывает, что машина главы полицейского управления до сих пор припаркована к твоему крылу.»  Марлен знала, что «пупсик» означает извечную отцовскую неприязнь к своему зятю Кристоферу: «Какой же ты странный, папа! Разумеется, это так. Господин Вальтер любезно согласился дать мне урок гольфа на всю ночь. И ты не представляешь, как это было увлекательно.»

Рука Освальда солидарно погладила её попу. Марлен перегнулась, чмокнула его в орлиный нос: «Мне кажется, мы все можем гордиться шефом столичной полиции. Не понимаю, почему он до сих пор ходит в чине полковника?»

Отец многозначительно хмыкнул: «Слышал о нём только хорошее. Кстати, на днях премьер-министр называла его в числе кандидатов на пост главы Управления Национальной безопасности. Я обязательно побеседую с ней и поддержу твоего протеже. Уверен: она и сама не против взять пару уроков гольфа.»

Принцесса тут же изменила тон и голосом обиженного подростка прервала Короля: «Только через мой труп!»

Его Величество всё ещё пытался оправдаться за свою оплошность, но телефонная трубка уже вернулась на место:принцесса страстно прощалась с "клюшкой", хозяин которого уже практически был в ранге генерала.

3. ЦЕНА КОНЦЕПЦИИ.


Лили теперь уже не ходила, а буквально порхала из комнаты в комнату, наводя последние штрихи  в рабочих помещениях. После переезда в здание корпорации «Гигант» она никак не могла привыкнуть к своему новому статусу - руководителя департамента по концептуальному развитию.

Кампания  располагалась в 20-ти этажном здании на  Birger Jarlsgatan. Макс Питерсон щедро предоставил своему новому компаньону Мари весь 18-й этаж. При этом она сама определяла численность своих подчинённых и бюджет подразделения.

Несмотря на такие важные изменения, Лили по-прежнему начинала утро с осмотра, как это делала будучи лишь секретарём. Ибо лучше всех других знала капризы своего босса. Босса, которая с недавних пор буквально  приблизила Лили к своему телу. Это и было основной причиной того, что девочка стала летать.

Она проверяла состояние служебного туалета и душевой Мари,  когда услышала чьи-то шаги: это была новая секретарша очень милая старушка Сюзан. Они обменялись приветствиями, и Лили похвалила её за усердие: «Мисс Морисон может гордиться тобой, дорогая. От твоего внимания ничего не ускользает.»

Ровно к 10-ти Мари уже была на месте. «Сюзан, приготовьте кофе, пожалуйста, а ты, крошка, покажи, что успела сделать.»

На столе у Мари уже лежала 3-х страничная информация об Урсуле Грин, главе парламентской фракции партии «Вперед к процветанию». 59 лет, никогда не была замужем. Уже 15 лет возглавляет движение, стояла у истоков его зарождения.

В прошлом году была максимально близка к победе на выборах и уже планировала создание своего, правда коалиционного, правительства. Но неожиданно в самый критический момент кто-то слил сплетню о её финансовых подпитках из враждебного государства.

Страна не называлась, точно также как и суммы на тайных счетах. И поэтому это выглядело, как шантаж и требование отставки. Госпожа Грин пропустила это мимо ушей с гордой улыбкой политической девственницы.

Но тем не менее коалиция распалась, и победа досталась центристам. Ходили настойчивые слухи о том, что источник информационной атаки был рядом с ней, даже в её постели – исполнительный секретарь партии Джеймс Карлсон, с которым она крутила роман вот уже почти двадцать лет. Но злые языки утверждали, что он как-то застукал Урсулу со своим  сыном. Вскоре они действительно  разбежались. Джеймс, разумеется, подал в отставку.

Мари вернула страницы в папку и взглядом велела Лили запереть это в сейфе: «Спасибо, крошка. Ты просто незаменима. Передай Сюзан, чтобы машина меня ждала  через двадцать минут.» Ей предстояла встреча с Урсулой Грин в её партийной резиденции. Мари сумела убедить Макса в том, что сможет подвести оппозиционное движение к добрым отношениям и прекращению травли  «Гиганта».

Урсула Грин встретила её в своём офисе, даже не сдвинувшись с кресла. Правда с дежурной улыбкой на лице. Пригласив сесть, предложила кофе. Кофе был отменным: всё помещение тут же запахло колумбийским ароматом. Не успели обменяться парой комплиментов, как дверь открылась и вошёл грузный мужчина средних лет: «Вызывали, фру Грин?» Урсула повернулась лицом к гостье: «Забыла предупредить: согласно новым правилам мы обязаны убедиться в том, что наша встреча не записывается. Вы не против?»

Мари кивнула с пониманием, отпивая кофе. Офицер службы безопасности профессионально провёл каким-то предметом вокруг Мари и доложил: «Всё чисто.» Урсула взглядом отпустила его. «Благодарю, фру Мориссон. Теперь мы можем поговорить о деталях. Слушаю внимательно.»

Мари уложилась в 10 минут, чтобы поделиться с Грин идеями о реорганизации «Гиганта». Продукция, известная как «нарушитель демографического процветания Швеции», отныне будет не самой главной. Корпорация начинает совершенно новые проекты по производству детской мебели, игрушек, одежды и даже парфюмерии. Намечены программа помощи матерям-одиночкам. Иначе говоря, «Гигант» превращается в мощное средство поддержки разумной репродуктивности общества.

«Сегодня вечером мы все сможем убедиться в том, что наша новая концепция развития будет на  главных телеканалах страны.»- Мари с улыбкой положила ей на стол пару красочных буклетов.

Урсула нехотя полистала их и вернула на место. «Да, разумеется. Мы всё это примем к сведению. Будем внимательно наблюдать. Но тем не менее, я пока не вижу стремления к реальному сотрудничеству. Наше движение, несмотря на былые успехи, всё ещё нуждается в осязаемой поддержке со стороны гигантов бизнеса.»

Мари понимала, к чему клонит собеседница: «Именно с этой целью я и просила о сегодняшней встрече. Мы безусловно готовы внести разумную лепту. Вам остаётся лишь назвать приемлимую для нас сумму и номер счёта. Нам понадобится пара дней для этого.»

На лице Урсулы появилось выражение заботливой хозяйки: «Повольте предложить выпить.....что-нибудь более существенное, чем кофе.» В дверях появился помощник с двумя бокалами вина. Урсула уже с загадочной улыбкой предложила: «За Ваши успехи на новом поприще. Даже не предполагала, что так быстро найду понимание.»

Условились, что через два дня с Мари свяжется доверенный представитель Урсулы: «Этот молодой человек не имеет отношения к нашей партии. Он всего лишь выполняет мои поручения. И назовёт конкретную сумму. В дальнейшем мы всегда можем обговорить условия  сотрудничества на постоянной основе. Передайте господину Питерсону: он даже может расчитывать на место в правлении партии в будущем. Если ....ну, Вы понимаете меня?»

У самых дверей Мари почувствовала её руку на своей спине: «Очарование и ум – редкое сочетание. И видимо, Всевышний знает, кого отметить этим.» Мари ответила взаимностью: «Надеюсь, мне придётся ещё не раз наслаждаться общением с такой благородной дамой.»

Макс выслушал её внимательно. Прошагал молча из угла в угол. Затем остановился перед её креслом: «Если тебе удастся всучить ей пару миллионов я буду готов целовать твою попу регулярно утром и на ужин. Но постарайся раздобыть адрес банковской ячейки. И тогда вся эта ...."Партия процветания" разместится в твоей изящной сумочке.»

Он нагнулся, положил руку на её ногу выше колен и попытался поцеловать в губы. Она подставила ему левую щёчку: «Макс, мы договорились делить бизнес, а не постель.» Он вернулся к столу, налил виски : «Помню. Но ты меня соблазняешь не только красотой, но и гениальностью.»

Затем подошёл к телефону: «По всей вероятности, от нас захотят получить наличные. И это в наших общих интересах. Но я не хочу, чтобы финансы оставили свой след в Швеции.»

Раздались длинные гудки и вскоре спикер заговорил хрипловатым баритоном: «Слушаю, дружище. Чем могу помочь?» После завершения короткой беседы на кодовом лексиконе, Макс подмигнул Мари: «Это мой старый приятель Кристофер Домингес. Завтра тебе привезут нужную сумму из Аргентины.» Мари уже слышала это имя: «Не тот ли Домингес, что женат на принцессе Марлен?» Макс кивнул.

Мари вернулась домой к семи вечера, слегка уставшая и голодная. На кухне стоял ошеломляющий запах её любимого стейка с жаренной картошкой. Из ванной раздавался шум воды. На Мари навалилась волна жажды, голода и  похоти одновременно. Она уже знала, кто там под душем готовится раскрыть свои обьятия, затем напоить, накормить и усладить любовью в постели.

Она подошла к ванной, не снимая с себя  костюма. Эмма стояла к ней спиной и мылила свои прелести, напевая  Arrival в исполнении  ABBA . Мари забыв про голод и жажду, пожирала глазами стройные ноги, качающиеся в такт ягодицы и мокрые каштановые локоны, распущенные по спине.

Не прошло и минуты, как наступила тишина. Эмма остановилась и стала прислушиваться. Затем резко повернулась и вскрикнула: «Боже мой! И давно ты так стоишь? Я как будто ждала тебя, но всё равно испугалась.»

Её мокрые руки раздели Мари властно и с жадностью: «Дай мне сначала вкусить тебя, а потом подам тебе твой стейк прямо в постель. Я так дико соскучилась, детка.»

Струя теплой воды в руках Эммы доставляла такое наслаждение, которое она не испытывала ни с одним мужчиной. Эмма знала каждый сантиметр её тела, словно опытный пианист, перебирающий клавиши с закрытыми глазами . Мари отдавалась ей вся, не оставляя ни одной ноты. Их оргазм не был чем-то взрывным, или спонтанным. Он как обычно, был выверенным и возвышенным.

Бутылка красного вина украсила вкусный ужин. Уже ложась спать, Мари вдруг вспомнила: «Ты ведь пару лет проработала в Управлении безопасности, не так ли? Скажи мне, у тебя есть друзья, которые могут оказать нам услуги в частном порядке?»

Эмма переспросила: «Надеюсь, ты не готовишь государственный переворот?. Разумеется есть, крошка . А в чем проблема?» Мари погладила её локоны: «Я ещё не знаю, но очень скоро мне понадобится кое-какая информация. Слушай, я просто балдею от твоих волос. Они всегда так вкусно пахнут.»

Эмма подарила ей сочный поцелуй: «Спокойной ночи, малышка. Не надо будить во мне зверя. Нам обеим завтра рано вставать.»

4. ВСЕ ПУТИ ВЕДУТ В РАЗВЕДКУ.


Городок Монс был основан в 7-м веке. Но с тех пор смог расшириться лишь  до 90 тысяч душ. Правда,  сегодня утопает в архитектурных шедеврах. Но прославился  главным образом не этим: недалеко от него в местечке Касто расположилась рабочая резиденция Главнокомандующего войсками НАТО. Разумеется, в более поздний период Истории.

Генерал авиации Майкл Уайт занял свой самый высокий в карьере пост около 9-ти лет назад. В свои пятьдесят с небольшим он выглядел  на сорок, но с большим. И это благодаря спартанскому режиму. Никогда не хвастался своими победами над противоположным полом. При этом, считал про себя это в высшей степени важным инструментом омоложения. Он придерживался принципа «чем чаще, тем моложе.»

Его супруга не захотела менять родной Техас на европейское захолустье: предпочла оставаться вне конкуренции.  По-прежнему жила на просторном ранчо в 20-ти милях от Далласа. Наслаждаясь свежим воздухом, молитвами в церкви и задушевными ужинами, плавно переходящими в игривые завтраки, в обществе молоденького аббата Уильяма, единственного и любимого племянника мужа. Это вполне устраивало и генерала.

Племянник поддерживал электронную переписку с дядей, систематически информируя его о делах в стране и мире. Именно он на днях сообщил генералу, что с ним хочет повидаться некая известная Майклу дама из Восточного блока.

Вечер пятницы в Монсе наступил незаметно. Огорчала пасмурная погода. Но тем не менее генерал был в ожидании приятной встречи. Его адьютант капитан Велингтон, прежде чем уйти, позаботился обо всём: на столе лежали свежие фрукты, в холодильнике – блюда из французского ресторана, бар полностью упакован.

В двадцать ноль-ноль с секундным хвостиком раздался звонок из будки охраны: «Мой генерал, посетительница, которую ожидаем здесь.» Командующий отличался аккуратностью: «Доложите данные.» Офицер после паузы ответил:  « Военный атташе в ранге советника Посла Медина Хусейн.» Майкл велел пропустить.

Они были знакомы уже лет семь. Будучи на переговорах в Центрально-азиатской республике, генерал Уайт был поражён её изысканными манерами, довольно приличным английским и неотразимыми бёдрами: Медина, тогда ещё младший офицер спецслужб, была приставлена к нему переводчицей. Но Майкл разумеется, догадывался о дополнительных поручениях, которыми её озадачили. И не сопротивлялся: ему стыдиться было нечего.

Ночь перед отьездом запомнилась  многим. Медина сумела покорить его в постели. Боевой генерал имел длинный список взятых крепостей, но ни одна из них не встречала его с таким вожделением. В этой сказочно вкусной крепостной башне была какая-то восточная изюминка. После третьего пушечного оргазма  Майкл обещал ей посодействовать в карьере. Та первая  ночь закрепила их отношения , в том числе и взаимным профессиональным интересом: Медина, наводя губами последний интимный лоск на генеральскую боеголовку, обыденно  поделилась сверхсекретной информацией о новых испытаниях ракет средней дистанции.

Но окончательно он был приятно сражён, когда буквально у трапа самолёта, под оглушительный гул моторов, Медина сообщила ему имя своего главного  куратора. Им оказался глава внешней разведки ГРУ генерал Христофор Колумбов,  друг юности президента России. Майкл понял, что перед ним не просто цыплёнок-гриль, а курица, несущая бриллиантовые яйца.

Спустя год по настойчивой рекомендации из Вашингтона, получив досрочное звание капитана Службы охраны, Хусейн была назначена на должность военного атташе  в Швеции. Для обеспечения убедительности легенды вслед за этим её мужа Рустама Хусейна определили  Чрезвычайным и Полномочным Послом в Стокгольм.

Официальным поводом для их нынешней встречи была формальная заявка Министерства обороны  на поставку военного снаряжения по Программе партнёрства. Но в реальности Майкл знал, что Медина имеет сообщить ему нечто более важное.

Он встретил её у порога: «Ты единственная женщина из тех, что я знал, которая умеет возбуждать даже по телефону.» Медина расплылась в улыбке от удовольствия: «А ты тот самый волшебник, с которым не хочется расставаться.» О неё пахло свежей орхидеей. Особым её видом – «катлеи».  Острый аромат способен вызвать эрекцию десятки раз подряд.

Её рука гладила  спину, излучая плотский зов, а язык прорвался сквозь его  губы с жадностью голодной тигрицы. Пальцы Майкла ощутили долгожданное тепло дразнящих ягодиц. Но напрасно он торопливо искал резинки от белья: она была в его любимых стрингах.

Всего лишь пара небольших глотков виски со льдом и  он тут же был властно усажен в кресло: «Ужин подождёт, милый. Я тобой голодна. Голодна до безумия.» За эти годы она изучила все его повадки, как школьница таблицу умножения. Платье сняла, как он любил, а именно - с плеч,  плавно сбросила на ковёр, не спеша опустилась на колени.

Её лицо напоминало ангела, преклонившегося перед Богом. Взгляд был блуждающим и томным: он говорил о сексе больше слов.  Бюстгальтер чуточку поправила в бретельках, но оставила соски укрытыми.  Знает: он сам любит ласково выпускать их на волю, оставляя выглядывать вверх  над чашечками.

Медина, как никто другая, умела изящно обнять руками  генеральский «жезл» и направить его  к своим влажным и пухлым губам. Её горячие ладони передавали Майклу чарующие сигналы её желаний. Она прекрасно знала, что её белая грудь на фоне чёрного бюстгальтера –  главная фишка: благодаря ей мистер Уайт привык достигать полноценного оргазма. Мужчины сдаются зрением.

Их взгляды не отрывались друг от друга. Её движения были настолько чувственны и полны любви, что Майкл ощущал скорое приближение первого «цунами». Но он пытался удержаться на  пике наслаждения, как можно дольше. Балдел от самой картины происходящего.

В этот самый миг раздался злополучный звонок специальной связи. Это был Вашингтон. Более того, это был Белый дом. И что хуже всего – сам Президент Арнольд Джейсон Фэйкер.  «Мать твою!» непроизвольно вырвалось из уст Майкла.

Медина, не выпуская любимый ствол, вопросительно посмотрела на  хозяина. Майкл, чуть изменившийся в лице, глухо, но твёрдо произнёс: «Извини, детка. Но ты можешь продолжать.. Надеюсь, это не так серьёзно и ненадолго.» Не сходя с места, включил спикер: «Слушаю, господин Президент.»

Спикер отчётливо произвёл писклявый тенор на том  конце связи. После обычных приветствий и комплиментов Президент спросил: «Майкл, хочу узнать твое мнение. Мы тут планируем встречу в верхах. Все склонны провести её в Брюсселе. И буквально на днях. Срочность связана, как ты догадываешься с предстоящими выборами  на Востоке от тебя.. «Семерка» хочет принять резолюцию, которая расшатает позиции этого сукиного сына. Скажи мне, чем на твой взгляд, мы могли бы усилить серьёзность этого меседжа?»

Майкл погладил Медину по щеке и притянул за ушко ещё ближе к своему паху. Это означало высокую степень наслаждения: не каждый день болтая с Президентом Америки, получаешь потрясающее оральное удовольствие с агентом-информатором.

«Разведка настойчиво требует от меня подготовиться к потенциальным испытаниям  новых видов оружия в период избирательной кампании у них. Причём, в непосредственной близи от Аляски. Ты не мог бы подтвердить, или опровергнуть эти подозрения.»   

Медина читала его мысли, как Камасутру. Она  впустила «дружка»  до самой гортани несколько раз подряд. Даже чуть не захлебнулась. Из глаз покатились слёзы послушной рабыни.  Он понял: она дала ему понять, что  ни в коей степени не исполняет служебные обязанности.

Майкл терпеливо дослушал Президента до конца и ответил  с полным пониманием ситуации: « Вот как раз сию минуту изучаю важный источник информации. Склоняюсь к тому, что военная разведка США располагает достоверными данными.Завтра вечером у Вас на столе будут лежать мои подробные предложения. Ну а сейчас кратко могу сказать вот что, господин Президент. Надо бы развернуть по одной батарее наших новых систем предупредительного нападения по всему периметру восточных границ  с Европой.  Это будет более, чем весомым сигналом серьёзности наших намерений. Мне понадобится лишь согласие Генерального секретаря НАТО и 48 часов.»   

На том конце связи раздался глубокий вздох облегчения и дружеский смешок: «Благодарю тебя, Майкл. Думаю, наши союзники сумеют оценить твою усердную службу по защите Европы. Надеюсь, не отвлёк тебя в столь поздний час от земных удовольствий.»

Генерал поднял Медину на руки и понёс в сторону постели: «Не беспокойтесь, господин Президент. Вы даже не представляете, какие силы мне придаёт общение с моим Президентом. Поверьте, даже не хочется кончать!»

Наступила пауза. Майкл входил в неё, как всегда твёрдо, безжалостно и помпезно. Раздался голос  Президента с  хитрой ухмылкой: «Что-то мне подсказывает, что мы с тобой, Майкл, находимся в схожей позиции. И не только в политике. Позволь мне пожелать тебе доброй и приятной ночи.»

Майкл был особенно возбуждён после звонка из Белого дома. Медина еле поспевала за ним вдогонку. Они выдохлись далеко за полночь, даже не подозревая о том, что за океаном Хозяин Белого дома уже приступил к своему уикенду:  примерял свою клюшку с новоназначенным прессекретарём – пышногрудой Нэнси Вагнер.

С первыми лучами солнца Медина, стоя у окна подозрительно осторожно застёгивала бюстгальтер на своей утомлённой груди. Она спешила в аэропорт, но не хотела будить Майкла. Он спал чутко и проснулся сам. Рядом на тумбочке лежала голубая папка, которую он успел всё же пробежать глазами перед сном.

Медина подарила ему воздушный поцелуй: «С добрым утром, мой генерал. Мне пора бежать. Позавтракай без меня. Если меня бросит муж, я останусь нищей. Он и так стал очень ревнив в последнее время.» Майкл подозвал её к себе: «Не хочу оскорбить твои чувства, но я ещё вчера приготовил для тебя чек на солидную сумму. И потом: ты всегда можешь расчитывать на службу в нашей разведке.»

Медина приподняла подол, обнажив стройные ноги и присела к краю постели. Рука мягко легла на отчётливо заметный бугор ниже его живота: «Сумасшедший! Деньги могут только охладить меня к моему кумиру. Но если меня вычислит ГРУ, только ты сможешь мне помочь. Я об этом помню.»

После сочного общения с «дружком» она оторвала свои губы, чтобы попрощаться: «В этой папке   ты найдёшь подробности из гнезда которое тебя интересовало. В генштабе готовятся масштабные учения. Но я бы назвала их «потёмкинскими деревнями».

Часы показывали 5:30 утра, когда она уселась на заднее сиденье дежурного джипа. В Брюсселе продолжался ливень. У аэропорта ждал пилот двухмоторного самолёта кампании «Российские авиалинии.». Через три часа она уже входила в здание посольства в Стокгольме.

Муж по-английски говорил с кем-то по телефону: «Вы считаете, мне самому надо с ней встретиться, или достаточно дипкурьера.»  Голос был женским. Медина сразу узнала её по произношению: это была Урсула Грин из рикстага. «Это неважно. Главное, чтобы Вы передали посылку прежнему адресату».

Медина прислушиваясь к разговору, закурила. Урсула так рано никогда не звонила: видимо, что-то важное. Рустам закончил беседу, обещав заняться этим сегодня же., Налил Медине виски и спросил: «Всё в порядке, дорогая?»  Медина устало кивнула: « Слава Богу, кошмар позади.» Выпила залпом и погладила мужа по спине: «Что понадобилось Урсуле в девять утра в субботу?»

Он включил компьютер: «Как обычно: хочет перекачать бабло на Восток. Но моими руками.»  Отпив кофе, добавил: «Ну, а где камера?» Медина с томностью любимой супруги опустила  плечики платья,  растегнула лифчик и сзади прижала к его лицу: «Сам справишься, или мне тебе помочь?» Он глубоко вдохнул сексуальный аромат: «Ты неисправимая сексуальная маньячка. А я сошедший с ума от тебя сутенёр».

Микрокамера, изьятая из «мостика» между чашками бюстгальтера, легко вошла в небольшой передатчик, который уже был подключён к компьютеру. Рустам откинулся в кресле и прибавил звук. Медина, стоя за спиной,  горячо дышала ему в шею.

Ей было немного неловко смотреть на мониторе сцену любви в собственном исполнении. Тем не менее, один только вид стоящего во весь рост генеральского «дружка» возбуждал её даже с экрана монитора.  Левая рука Рустама легко дотянулась до её лобка под платьем. Вторая -  опустилась к ширинке и выпустила «зверька» на волю. Медина обвила руками его голову: «Кажется, я тебя давно не кормила из своих рук: ты изголодался?»

Она уселась на  стол рядом с монитором, подняла подол до груди и обнажила плоть, скрытую символической полоской белья: «Иди ... войди в меня.... хочу тебя немедленно». Его глаза, сверкающие огнём, метались между экраном с её пухлыми губами и реальной плотью, в которую его настойчиво звали.

Он буквально пробуравил створки райских ворот и ворвался в неё своим губами и языком. Два стона слились в один: с монитора и реальности. Медина вторично взвыла, когда Рустам вошёл своим сверлом сзади. У её мужа были свои привелегии. И она их по-супружески глубоко уважала.

Их веки были прикрыты, движения  ритмичны и привычны. Оргазм наступил вместе с писклявым  тенорком  Президента США.

5. МАГИЯ БЮСТА.


Очень ограниченный круг гостей потихоньку подтягивался. К 10-ти часам все собравшиеся ждали главное лицо страны,  Арнольда Джейсона Фейкера. По всему периметру огромного поместья, раскинувшегося в двух милях от пебережья, были видны полицейские мотоциклы и автомобили с калифорнийскими номерами. Вьезд в поместье находился под усиленным  контролем специальной службы охраны из Вашингтона.

С минуты на минуту ожидали приземления вертолёта номер один. Пресса была представлена телеканалом Fake News, журналом Washington Legends и питерским медиа-форумом «Гоп-стоп».

Хозяин великолепной усадьбы и  традиционного состязания  Кристофер Домингес не спеша переходил от одних гостей к другим, обмениваясь комплиментами, политическими анекдотами и сплетнями на известную тему «кто с кем не спит, но не прочь это сделать».

Принцесса Марлен развлекала двух статных кавалеров: генерала Вальтера, уже ставшего главой Управления безопасности Швеции и князя Монако Леопольда Пятого. Освальд выглядел не столько утомлённым, как сытым и пресыщенным. Он прилетел ещё вчера. Правда поздно, ближе к полуночи. Принцесса несколько развязно  представила его своему мужу: «Познакомься, дорогой – это мой комиссар Освальд, о котором я тебе прожужала все  уши.»

Кристофер радужно обнял его: «Позвольте поздравить  с новым назначением, генерал. Я признателен за уроки, которыми поделились с Марлен. Уверен, что её ленивые руки смогут теперь наконец подержать и мою клюшку.»

Марлен, отвечая Кристоферу, демонстративно взяла Вальтера под руку: «Давай не будем утомлять с дороги моего Мастера. Я провожу его в гостевой отсек. И горю желанием взять ещё один класс, чтобы довести свои скромные способности до совершенства. Спокойной ночи, пупсик.»

Разумеется за всю ночь Вальтеру так и не удалось сомкнуть веки: Марлен изощрялась в попытках постичь Камасутру за одну ночь. Но он до сих пор не мог забыть, как ближе к утру, в окне он заметил тени мужчины и женщины. Хотел было выйти к ним для нагоняя. Марлен успела остановить его и ...успокоила: «Это моя кухарка Элеонора вместе с Крисом. Не иначе, как хотят позаимствовать и применить наши достижения.»

Между тем, старик Леопольд пожирал глазами безумно смелое декольте хозяйки. Принцесса нагнулась так, чтобы её прелести почти коснулись его носа и шепнула на ухо: «Ваша светлость, Вы способны своим соколиным взглядом развратить моих целомудренных птенцов. Сжальтесь: я ведь без бюстгальтера.»

Леопольд облизнул свои сухие, треснувшие губы: «Эти птенцы способны воскресить даже фараона в гробнице.  Не запирайте их  в клетке. » Он хотел добавить что-то, но  помешал гул авиационных двигателей и винтовых лопастей.

Морские пехотинцы и офицеры охраны побежали в сторону лужайки. Гости дружно собрались в длинную шеренгу. Дверь кабины  долго не открывалась. Все замерли в ожидании. Пауза длилась минут пять. Но всем показалось – вечность. Наконец, в темном проёме показалось светлое пятно. Это была Первая леди. Вернее, её стройные ноги и изумительные бёдра. Раздались аплодисменты: народ её боготворил. Уж во всяком случае, известная половина.

Затрещали фотокамеры. Катрин Фейкер в отличие от мужа уважала прессу: любезно выставила вперёд левую ногу, оголив её до приличия.  Подчёркнуто поправила открытый пиджачок, плохо скрывающий главную достопримечательность страны. Щедро улыбнулась в стиле молодой Элизабет Тейлор. И только затем позволила Президенту последовать за ней по короткой лестнице к землянам.

Спустя минуту с трапа быстро сошли президент Центрально-азиатской республики Абдалла-хан Мирзозаде и губернатор Калифорнии Бобби Мур вместе с  упитанной супругой Стефани.

В эти дни американская и мировая пресса повторяла некоторые давно известные подробности о Первой леди, поздравляя её с днём рождения. Ей исполнилось 45. И это событие они с мужем отмечали у друга семьи мультимиллиардера Домингеса.

Она происходила из древнего хорватского села Липовляни. Получив образование в Загребе по специальности русский язык, позже получила ученую степень в Петербурге. В Хорватии о ней ходили упорные слухи: якобы обладает некоей сатанинской властью над мужчинами.  Надо сказать, что эти слухи не совсем были лишены оснований.

Мало кому (вернее, очень мало кому) было известно, что ещё подростком она сумела  обворожить своего кузена, который был гораздо старше. Балуясь и дурачась, он нечаянно вкусил её стыдливо обнажённый сосок. Последующие два дня и три ночи он мучился непрерывной эррекцией. Мастурбации так его утомили, что все заметили: он истощал. Но вот что странно: спустя несколько месяцев фортуна вознесла его на пост главы городского муниципалитета. И это в неполные 26  лет.   

Через год заметно похорошевшая Катерина Бабич вскружила голову хозяину местной ткацкой мануфактуры. Отец семи детишек, пятидесятилетний Славко Ковачевич провёл с ней всего одну ночь и был впечатлён формой  груди и  необычностью сосков.

Начиная со следующего утра он не сходил со своей супруги всю неделю, пока её родственники не увезли практически изнасилованную даму в летах в палату интенсивной терапии ближайшей клиники. А вот дальше произошло невиданное: не прошло и полгода, как новые власти Хорватии предложили ему возглавить министерство торговли.

В годы учёбы в Петербурге Катрин познакомилась с молоденьким красавцем из Южного Кавказа. Тимур владел сетью овощных ларьков на питерском рынке. Сумел вскружить ей голову своей щедростью. Уже потом Катрин убедилась в том, что его огурец нельзя спутать ни с каким другим. Это было нечто уникально редкое.

В те же месяцы они оба были взяты на крючок подполковником КГБ Климом Фукиным: везли из Хорватии в Питер незадекларированные золотые погремушки. У Фукина тогда дела шли ни шатко, ни валко. И руководство уже подумывало отправить его в отставку. Но неожиданно подфартило: разрабатывали члена Конгресса от штата Южная Каролина Арнольда Фейкера  По рекомендации Клима Фукина  Катерину уложили под него без дальних мыслей: для обычной  видеосьёмки. Но к приятному удивлению внешней разведки России старый ловелас был побеждён наповал.

На очередных выборах губернатора, Фейкер победил с убедительным отрывом. В знак благодарности он заказал титулованному скульптору из Боливии изваять  бюст своей супруги в натуральную величину из мрамора и выставил его в музее столицы штата Колумбии.

После её отьезда в США Клим Фукин всё таки был отправлен в отставку и впал в глубокую депрессию. И вдруг фортуна без стука и звонка раскрыла ему все свои прелести. После скачков по карьерной лесенке он был избран (трудно в это поверить!) президентом всея Руси. Известный в кругах службистов под кличкой «Ефрейтор», Клим Климович приступил к глобальной игре.


В Калифорнии стоял замечательный солнечный день, градусник показывал 72 градуса по Форенгейту. Заказ погоды обощёлся Кристоферу в пару миллионов. Но игра стоила свеч: он и его турнир были в центре внимания цивилизованного мира.

Лёгкий фуршет с крепкими напитками и тяжёлыми закусками продолжался часа полтора. На полдень было назначено само состязание. Традиционный чек на символическую сумму в 5 миллионов долларов в этот раз по жребию должны были разыграть Президент Фейкер и комиссар Вальтер. После игры гостей ожидал ужин под шатром в сопровождении симфонического оркестра, приглашённого из Милана.

Голоса гостей, удачные шутки, воздержанный хохот, и всё это на фоне обычного в таких случаях столпотворения и хаоса. Воспользовавшись удобным моментом Катрин Фейкер перекинулась многозначительным взглядом с шеф-редактором «Гоп-стопа» , на груди которого висела табличка на имя Теймураза Мамишвили.

Обвешанный тремя видео-камерами, двумя фото-обьективами и мощным телескопом, долговязый мужчина лет пятидесяти стал осторожно пробираться  вслед за ней.Квадратный и лысый  агент охраны хотел было проводить Хозяйку Белого дома, но она с чарующей улыбкой шепнула ему на ухо: «Не надо, Гордон: я иду лишь попИсать.»

Она вошла в туалетную комнату в самом дальнем углу особняка по соседству с комнатой на втором этаже, отведённой для президентской четы. Вскоре кто-то поцарапал дверь ногтём. Это был он. Тот самый Тима, с которым Катерина имела честь познакомиться на питерском рынке в далёкой молодости.

Они долго смотрели друг другу в глаза: это была первая встреча после ночи, украдкой проведённой в Букингемском дворце Лондона пару лет назад: они с мужем были с  официальным визитом у Королевы Англии. Тима был как всегда вовремя и  на высоте.

В этот раз Катрин сама подписала приглашение на гольф, в том числе и для американской прессы. Правда, "Гоп-стоп" оказался в списке , якобы по настойчивой просьбе Чрезвычайного Посла Серафима Муравейкина.

«Рада тебя видеть, мой вкусный.» Она раскрыла свои обьятия. Он не спуская с неё жадных глаз, снял камеры и осторожно установил их на краю широкой умывальной раковины. «Сколько у нас времени, солнышко?»  Она потянула его ближе: «Больше, чем надо тебе. И слишком мало для меня.»

В полумраке она сумела отчётливо увидеть силуэт вожделенного «ствола»: он неутомимо тянулся к пупку. Она взвыла от наплыва похоти, когда он только коснулся языком её взбухших сосков. Тимур был голоден и властен. Он овладел ею дважды. И оба раза не выходил из неё, пока не слышал гортанного стона самки, насладившейся соитием.

Отдышавшись, Катрин посмотрела на часы: половина первого. «Игра скоро должна завершится. Нам пора. Где посылка от Ефрейтора?»  Тимур вручил ей два маленьких контейнера. Катрин вытащила из сумки свою флешку: «А это для него.» Включила свет, чтобы навести лоск. «На словах передай ему, чтобы отменил «фейерверк» у берегов Аляски. Сенат может этим воспользоваться. И тогда ему мало не покажется. А Брюссель давит постоянно. Пусть остепенится хотя бы на время. Не всё зависит от меня.»

И только сейчас заметила, что одна из камер включена. Она не подала виду: «Я выйду первой.»  Повернула замок . Но дверь не хотела открываться, будто кто-то на неё облокотился. За дверью действительно оказалась пухленькая дама. «Пардон, мадам!» - это была баронеса Оллсен.

Первая леди окинула её грозным взглядом: «Оливия, тебя не учили правильным манерам?» Баронесса фыркнула: «Дорогая мисс Фейкер, тебе бы следовало срочно поменять юбочку: на ней подозрительные пятна.Очень похожи на пятна импичмента.»

На шум решил выйти и Теймураз Мамишвили: «Госпожа баронесса, только что Вы стали свидетелем самого сенсационного интервью с Первой леди США. За макияжем в комнате отдыха!  Можете прочесть  на нашем сайте через пару дней.»

Катрин не дожидаясь конца, царственно удалилась по коридору, дразняще покачивая своими уставшими бёдрами. Оливия, провожая её многозначительным взглядом, поразила корреспондента своей осведомлённостью: «Да-да, молодой человек. Вы действительно обладаете мощным  даром. Шведские порно-студии могут предложить Вам солидный гонорар.»

Жеманно протянула ему визитную карточку и с придыханием дамы, опытной в туалетной публицистике  добавила: «Будете в Стокгольме, навестите меня: я достойно оценю Ваше нестандартное  перо.»

6. АНГЕЛ ВО ПЛОТИ .

Следователь подразделения контрразведки Управления безопасности Бенджамин Юхансон хоть и был молод, но уже пользовался уважением коллег: за ним числились несколько раскрытых агентов зарубежных стран.

Перед своим отьездом в Калифорнию комиссар Вальтер лично ему поручил реализовать эту операцию: поступила информация о предполагаемой  передаче наличных в размере 2 миллионов крон представителю иностранного государства.

Камеры наблюдения были установлены  в номере небольшого мотеля на окраине Вестманланда. Именно там была предусмотрена встреча Лили с посланником от Урсулы Грин. Вместе с инспектором полиции  Эммой Волф  Бенджамин  расположился  в салоне специального транспортного средства  в километре от места встречи.

Буквально за 20 минут до условленного времени у Мари зазвонил телефон. Мужской голос представился, как Грегори: «Госпожа Морисон, я от Урсулы. Мы глубоко сожалеем за причинённые неудобства, но возникли некоторые препятствия.»  Мари удивилась: «Неужели у фру Грин изменились планы?» Грегори поспешил успокоить: «Нет-нет, всё остаётся в силе. Но мы бы хотели сменить координаты и время аудиенции» После короткой паузы он добавил: «Скажем, через час в отеле «Уппсала». Это недалеко от прежнего места.»

Мари заподозрила что-то неладное: «В таком случае мне тоже  придётся внести небольшое изменение. Вместо себя я направлю на встречу нашу сотрудницу Лили Уильямс».  Наступила пауза: Грегори с кем-то советовался. Затем согласился: «Нет проблем, буду рад знакомству с Лили.»

Мари тут же связалась с Эммой: «Эта старая шлюха что-то учуяла. Беда в том, что теперь они нас приглашают, и я не знаю в какой номер отеля. Вместо меня пойдёт Лили. Её встретят в вестибюле.»

Бенджамин подьехал по новому адресу через 13 минут. Менеджер раскрыл журнал записи гостей: «Только четыре свободных номера. Три на первом, и один на третьем». Времени на установку камеры практически не было, да и было неизвестно, какой Грегори выберет.

Эмма доходчиво обьяснила клерку серьёзность ситуации в доступных пределах и велела предложить гостю на выбор два соседних номера на первом этаже. Из другого можно будет вести прослушку.

Лили даже воодушевилась от  идеи участия в погоне за шпионами: «Не переживай, шеф. Всё исполню в лучшем виде». Захватив небольшой , но тяжёлый кожанный саквояж,набитый купюрами,  она вызвала водителя. Когда уже подьезжали к отелю, Лили неожиданно спросила: «Нельсон, а ты пользуешься презервативами ?» Рыжий молодой человек с улыбкой кивнул: «Разумеется, фру Уильямс. Нам с женой пока рано обзаводится детишками.»

Лили отнеслась к этому с пониманием: «И мне тоже, друг мой. Не мог бы ты одолжить мне парочку?» Он порылся в боковом отсеке двери и протянул: «ХХХ-large подойдут?» Лили покрутила их в руке: «Надеюсь . Хотя, не знаю даже, понадобятся ли. Не говоря уже о размере. » Нельсон оказался парнем с чувством юмора: «Я всегда готов к тестам.» Лили понравилась его готовность: «Буду иметь в виду.»

В вестибюле отеля ждать не пришлось.  Мужчина средних лет в элегантном костюме и при галстуке поднялся с кресла и свернул газету: «Мисс Уильямс? Можете звать меня Грегори. Позвольте проводить, я снял гнёздышко недалеко, на первом этаже.»

Лили обратила внимание на жгучие чёрные волосы с начинающей сединой на висках, безупречно орлиный нос и огромные глаза. «Азиат, твою мать! Но какой уверенно победоносный вид!» -пробежало в голове у Лили.

 У дверей в номер они столкнулись с официантом. Он тут же доложил: «Мистер Грегори, всё на столе, как Вы заказывали. Счёт будет включён в оплату за отель.» В уютном одноместном  номере горел лишь светильник на тумбочке у кровати. Шторы были задвинуты.

Грегори учтиво пригласил сесть в широкое кресло: «Прошу Вас, мадам Лили...» Она уселась, поставив саквояж у ног, и  предупредила: «Мисс...я пока незамужем.. .»  Грегори широко улыбнулся: «Этот недостаток украшает всех девушек. А Вас – особенно.»

Он разлил красное вино и протянул ей: «Давайте выпьем за знакомство, Лили.» Она подняла бокал и снова вернула его на стол: «Спасибо. Рада знакомству. Но если не возражаете, перейдём к деловой части.» Она подняла саквояж и подошла к маленькому столику: «Мне поручено предложить Вам подсчитать, а затем вновь опечатать. Таково условие миссис Грин.»

Грегори выпил вина и приблизился  почти вплотную: «Откройте, пожалуйста.»  В саквояже аккуратно лежали пачки банкнот в несколько рядов. «Если мы вдвоём начнём считать, то кончим в постели лишь под утро.»

От него шёл запах жареных фисташек и неуюмной восточной потенции. Лили показалось, что он слегка задел её бедро: по всему телу пробежал заряд похоти. Она не слышала свой голос: «У меня слишком мало времени, мистер Грегори.»  Быстро отскочила в сторону: «Позвольте ...на минутку.»  И не дождавшись ответа, нырнула в ванную комнату.

Открыла воду и посмотрела в зеркало: щёки горели , дышалось с трудом, голова приятно кружилась, бельё было влажным. Его самоуверенность подкашивала ей ноги. «Надо было выпить для храбрости. Это придало бы  мне недоступности.»

Он закрыл саквояж и закурил: «Мисс Лили, можете опечатать, всё ОК». И вновь предложил: «Может быть виски со льдом?»  Лили облегчённо вздохнула: он будто отгадал её сожаление. «Пожалуй, да.» Напиток охладил и пробежал по всему телу вниз уже в горячем виде . Пора было прощаться, пока он не прочёл порочных мыслишек.

« Ну что ж, рада была нашему знакомству. Если позволите....» Он с улыбкой кивнул. Лили почувствовала, что ноги её не слушаются. Увидев её напрасные попытки встать с кресла, Грегори поспешил на помощь. Он поднял её на руки и отнёс в прямо  противоположном направлении, в сторону постели. Лили открыла рот, но не услышала свой голос. Голова шумела словно лесной ураган. Она всё видела сквозь туман, но была не в силах сопротивляться. Главное - не очень-то и хотелось.

Он раздевал её заботливо и профессионально. Долго любовался её стройным телом, юной грудью и приоткрытыми губами, беседуя шёпотом с кем-то по телефону. Не спеша снял сорочку, брюки и обнажился полностью. Лили лишь разобрала одну фразу: «Она чиста, как младенец.»

Веки отяжелели и она ощутила его большой палец в пещерке: он знакомился с  малыми губками  и щекотливо возбудил  клитор.  Его губы обложили бестыжие соски. А те видимо, только этого и ждали: тут же выдали все тайны хозяйки.  Грегори подвёл её ослабевшую руку к чему-то твёрдому и упругому. И вскоре она ощутила его на губах. Он еле поместился, но требовал новых территорий . Лили впервые пробовала на вкус  то, что многие из её ровесниц испытали в сотый раз. И она поняла, насколько это  пикантно и соблазнительно.

Хмель стала проходить. Страсть занимала свои позиции ниже пупка. Лили оторвала «дружка»  от своих губ и еле слышно прошептала: «У меня в сумке ... презерватив. Я не готова... к зачатию пока.»

Он вернулся с гордо вскинутым  вверх   «снарядом» внушительного размера. И уже в чехле. Лили, как во сне, слышала собственные стоны и его шлепки по ягодице. Она сбилась со счёта, выходя из одного  оргазма и входя в новый . Его руки не уставая ласкали её соски, живот и спину. Глухой баритон дышал  фисташками и издавал поток уличных фраз, от которых Лили почему-то приходила в экстаз.

Наконец, после очередного «водопада» комплиментов в адрес её попы, Грегори принялся колотить  свой «снаряд» с бешенным ритмом и испустил , наконец, громоподобный волчьий рёв. «Как же красиво они, оказыватеся,  кончают, сукины дети!»- успела она подумать и отключилась.

Они лежали мирно и молча. Лили медленно встала первой. Бельё торчало из под подушки. И тут она заметила, как он гладит простыню: на ней виднелись розовые пятна. Он с улыбкой поднял взгляд : «Видимо, я у тебя первый?»

Она не ответила. Стала одеваться. Через три минуты они уже сидели за столом. Грегори открыл свой бумажник, достал визитную карточку: «Этот день мне трудно будет забыть. Я готовился увидеть многоопытную стерву. А ты оказалась ангелом во плоти. Здесь мои координаты. Буду счастлив, если когда-нибудь понадоблюсь .»

В соседнем номере Эмма  и Бен сидели рядом на диване и внимательно слушали по ноутбуку каждый шорох. От стонов и скрипа кровати обоим было не по себе. Бенджамину непрерывно приходилось рукой закрывать взбунтовавшийся пенис. Но от Эммы трудно было скрыть длинный бугорок на брюках, тянущийся чуть ли не до колена. Она и сама еле сдерживала позывы ниже живота и грудь, готовую освободиться из плена тугого бюстгальтера. Но они оба терпеливо ждали успешного конца операции. А конец зависел от потенции обьекта , вербующего Лили  за тонкой стеной гостиничного номера.

Наконец, раздался оглушительный рёв слона, высвободившего свою энергию: операция близилась к концу. Эмма толкнула плечом: «Не знаю про тебя, но мне пора сменить бельё, детка.» Бен будто ждал приглашения. Он благодарно посмотрел на неё: «Ты читаешь мои мысли.»

Эмма положила ладонь на холмик, стыдливо пульсирующий на его ноге: «Ещё утром хотела спросить: ты женат?» Бен обнял её за плечи: «Убей меня – не помню!» Эмме понравился ответ. Их губы встретились для поцелуя.

На экране ноутбука мелькнула  карта Стокгольма: операторы «вели» машину Грегори.  Поглядывая за маршрутом, Эмма стала раздевать Бена. И начала с бугорка. Бенджамин откинулся назад и его непослушный «дружок» вырвался на свободу. Правда, тут ж был схвачен ласковыми ладонями Эммы. Она с неподдельным восхищением посмотрела ему в глаза: «Стыдно ходить в инспекторах с комиссарскими амбициями.»  Рука Бена  проникла под юбку и приласкала горячую попу очаровательной коллеги.

Её губы овладели «дружком» вожделенно и многообещающе. Бен долго пытался проследить за маячком  на мониторе. Но почувствовал, что его терпению приходит конец: от Эммы исходил аромат тонкой  парфюмерии и  голодной самки. Он машинально перевёл программу на режим записи и ворвался губами к её губам: «Ты можешь свести с ума кого угодно, Эмма. Я балдею от тебя.»

Эмма оседлала его, забыв снять бюстгальтер. Её соски, вырвавшись из чашек, дразнили Бена своей бешенной скачкой. Она наслаждалась его мускулистой грудью, широкой шеей, голубыми глазами. При этом ощущала невероятно похотливые спазмы, раскачивая бёдра на  клинке идеальной толщины и силы. «Господи! Освальд отдыхает!».

Бенджамин поднял её на руках, не выходя из райских ворот. Бережно уложил на спину, сложил ноги на своих плечах и продолжил скачку, не давая Эмме передохнуть. От непрерывной череды оргазмов у ней появились слёзы на глазах. Бен заботливо спросил: «Ты устала?»  Эмма улыбнулась и со стоном львицы прошептала: «Ты бесподобен, детка. Даже не думай остнавливаться!»

Спустя полчаса он сошёл с дистанции, но предупредил: «Отдохни. Тебе предстоит жаркая ночь в моём гнёздышке.» Распивая холодное пиво, они проследили маршрут Грегори. Он ненадолго остановился возле корпорации «Гигант», высадив Лили на работе. Затем припарковался в гараже Посольства Венесуэлы. Вскоре маячок, внедрённый в  саквояж переместился в  другую машину и помчался за город.  К пяти вечера маячок  уже был в аэропорту Вестерос в 110 километрах от Стокгольма.

Наружное наблюдение докладывало: «Инспектор Юхансон, посылка погружена в отсек дипломатической почты спецборта номер два авиакампании «Россия». Какие будут дальнейшие указания?» Бенджамин застегнул ширинку, подарил Эмме сочный поцелуй и кратко бросил: «Дайте команду диспетчерам разрешить вылет.»

Эмма набрала Комиссара. В трубке был слышен знакомый женский оргазм. Освальд ответил не сразу и с тяжелой одышкой: «Как там дела? Докладывай.» Внимательно выслушав вплоть до  смачных подробностей, он добавил: «Юхансону  срочно вылететь в Москву и действовать там в паре с нашим советником  Посольства. Его зовут Тимоти Берн и он уже в курсе.»

Эмма хотела пожелать ему спокойной ночи, но тут услышала знакомый голос принцессы: «Я хочу сменить позу, милый.» Эмма зо злостью бросила телефон на пол: «Перебьёшься, кобель!»



7. ВИЗИТ С СЮРПРИЗОМ.


Премьера , наконец,  соединили с Москвой.  Госпожа Ингрид Нобель спросила у переводчицы, готова ли она? Татьяна Шевцова, сидевшая напротив, кивнула головой. И в это время раздался голос Клима Фукина: «Позвольте приветствовать. Как идут дела, коллега?»

Ингрид слышала этот голос не раз. Но опять, как всегда, с первых же звуков испытывала лёгкое недомогание. Как при первой беременности: «Отлично, господин Президент. Завершаем последние приготовления. И готова к встрече с Вами. Программа визита остаётся прежней. Надеюсь, и у Вас нет изменений?»

После паузы из-за  перевода  Фукин рассмеялся: «У меня для Вас есть сюрприз, госпожа Премьер. Но раскрыть его я могу только в Стокгольме.» Ингрид почувствовала холодок в области живота. «Неужели расстройство перед сражением?»-подумала. Но вслух  твёрдым голосом ответила: «Мы в Швеции всегда готовы к сюрпризам. Особенно, к кремлёвским.  Так Вы не против нашей совместной прессконференции по итогам визита? Ваш Посол Чудиков не исключил, но и не подтвердил ваших намерений.»

В трубке раздался звук , напоминающий свист большевистской сабли. И вслед за этим: «Мне кажется, мы пока можем это оставить без уточнения. Давайте вернёмся к нему по итогам переговоров. Вполне возможно, найдём компромисс.» Коснувшись некоторых деталей приёма и ужина в королевском дворце, партнёры попрощались: до прилёта высокой делегации оставалось меньше суток.

Татьяна поставив точку под краткой стенограммой телефонной беседы, подошла к креслу премьера со стороны спины.  Замок на платье Ингрид был полуспущен. Татьяна заботливо подняла его наверх, слегка дотронулась до локон и положила листочки на стол. От Тани исходил чудный аромат свежих ландышей.

Ингрид поймала её руку и задержала в своей. Нажала на селекторную связь с секретарём: «Фрэд, ты мне на сегодня не нужен. Спокойной ночи.» Затем  повернула голову  к Татьяне: «Присядь ко мне поближе. И скажи мне, что ты думаешь о Фукине? Говорят, ты совсем недавно переехала из России к нам, не так ли?»

Девушка подвинула кресло вплотную, осторожно присела, обнажив свои стройные ноги из под слишком короткой юбки. Зоркий взгляд Премьера не ускользнул от необычного для шведской молодёжи шёлкового белья.

Таня с недоверием  подняла на неё голубые глаза: «В позапрошлом году, по приглашению шведского посольства в Москве. О Фукине....Можно говорить долго....но можно и кратко.»   

Ингрид заинтересовалась: «О! Я вижу, мне повезло с переводчицей. У меня достаточно времени для сколь-нибудь полезной информации. Скажи-ка,  детка, ты обедала?»

Татьяна со смущением покачала головой: «Я на специальной диете.» Ингрид понимающе окинула взглядом её стройную фигуру: «Это видно: ты можешь выйти на подиум лучших модельных агентств. Но у меня есть предложение: давай-ка мы с тобой  диетически поужинаем  вдвоём. Как ты смотришь на это?»

Пожилая прислуга Изабелла накрыла стол и с позволения хозяйки уехала к себе домой.  Они расположились в гостиной на широком диване. С самого начала сошлись во вкусах: решили, что перед приездом Президента России надо вкусить русской водки.

«Мне интересно послушать для начала твою  краткую характеристику Фукина. Ты не против?» Татьяна  допила вторую стопку и с игривым взглядом взяла ломтик лимона, всосала его и сбросила в блюдцо: «Если совсем кратко: он просто сукин сын.»

Рука Ингрид зависла в воздухе от неожиданности: «Татьяна, это может показаться тебе странным, но наши вкусы совпадают и в этом.» Она позвала её подвинуться ближе. Не отрывая глаз от её полных и влажных губ, положила руку на ногу, коснувшись лобка.

На щеках Татьяны показался лёгкий румянец. Она опустила глаза. Затем медленно прижала рукой её ладонь к животу. Губы просили о встрече не только настойчиво, но и властно. Ингрид вмиг поняла: перед ней сидит целомудренная жертва, легально бежавшая от насилий.

Татьяна послушно следовала за ней в ванную, словно под гипнозом. Ей с трудом верилось, что сама Премьер Нобель пригласила её в гости и более того: откровенно испытывает к ней  сексуальный интерес.  Она никогда прежде не купалась вместе с кем-либо. Тем более, не могла представить себе купание с женщиной.

При ярком свете ванной  она вдруг увидела, как прекрасно сложена эта зрелая, с прекрасными формами женщина.  Тане хотелось убедиться в том, что это наяву: взглядом спросила позволения прикоснуться. Ингрид прижала её к себе. Их руки  неспеша наслаждались каждый своей находкой: одна - соблазном зрелости , другая - свежестью юности.

В эту ночь Татьяна познала вкус оргазмов. А Ингрид нашла родственную душу. Она слушала исповедь Тани до утра, на сомкнув век.  Оказалось, что Фукин ещё в годы работы во главе ФСБ, грубо надругался над её матерью, аккуратно записав это на диск.  Затем уже будучи в Кремле, шантажировал, требуя встречи с несовершеннолетней дочерью. Тане чудом удалось  избежать его недомоганий и переехать в Швецию при помощи Посла.

Утром в начале восьмого неожиданно позвонил Фрэд: «Фру Премьер. Вам звонили из оффиса партии «Вперёд к процветанию» с просьбой о срочной встрече.» Ингрид брезгливо поморщилась, слегка ущипнув Таню за попку.Она всё ещё нагая валялась в постели: «Урсула Грин? Можешь послать её куда подальше. У меня через несколько часов визит Фукина, ты же знаешь.»

Но Фрэд не унимался: «Это не Грин. Звонила новоизбранный Исполнительный секретарь партии, Мари Морисон. Она заинтриговала меня: именно к визиту Фукина у неё есть сверхважная информация.»

Ингрид задумчиво присела на край кровати. И почувствовала на спине губы Тани. Её рука уже пролезла под бюстгальтер и требовала от сосков внимания . А они предательски возбудились. Фрэд терпеливо ждал.  Таня припала к её губам так ласково, что Ингрид поняла: Мари придётся подождать.

«Передай госпоже Мориссон, жду её в 9:45.» И обняв Таню, прошептала  в ухо: «Ты такая же сумасшедшая, как и я. Я тебя сейчас слопаю». Они бросились друг на друга, словно две львицы, взбесившиеся от долгого бездействия своих самцов.

Тело Ингрид с раннего утра звучало, как мощный орган в рождественскую службу. Девственная грудь Тани шалила под пальцами , как  голоса капеллы , поющей «Аве Мария». Руки и губы, стыдливо знакомившиеся прошлой ночью, сегодня вели себя, как полновластные владельцы души, тела и разума.  Их стоны сопрождающие каскад оргазмов, перекликались эхом и наслаждали слух.

Первой опомнилась Татьяна: «Тебя кто-то ждёт через ....20 минут» .Уже  в машине на заднем сиденье, Ингрид напомнила: «Приведи себя в порядок.  Жду тебя в полдень . Нам предстоит встреча с сукиным сыном».

Подьезы к резиденции Премьера были почему-то перекрыты. Водитель  с трудом протиснулся сквозь толпу манифестантов. Ингрид велела остановиться  и открыла окно. Молоденькая полицейская в погонах майора сама подошла к машине: «Инспектор Волф. Чем могу помочь, фру Премьер?» Ингрид улыбнулась: «Что тут происходит?» Эмма  нагнулась ближе к окну: «Судя по всему, студенческие протесты. Требуют снижения цен на жильё, бензин, пиво, табак. Всё как обычно.»

Ингрид вошла к себе с потайного входа: знала, что в приёмной её давно ждёт посетительница. Задержавшись ненадолго у зеркала в комнате отдыха, она пригласила: «Фрэд, я жду фру Морисон.»

Они не были знакомы лично. И поэтому несколько секунд изучали друг друга. Премьер хотела прочесть на её лице  тему предстоящей беседы. Но безуспешно: она выглядела сложной, но привлекательной загадкой.

Мари достаточно было меньше минуты, чтобы подобрать к ней ключ: на  шее Премьера под воротником красовалась розовая помада. Мужчины оставляют другие следы.

«Прошу, располагайтесь...могу я называть Вас...?» «Мари, фру Премьер. Счастлива знакомству.»  Ингрид вежливо извинилась: «У меня крайне мало времени, Мари. Вы наверное уже знаете: Президент России будет с рабочим визитом буквально с минуты на минуту.»

Мари  понимающе закивала: «Безусловно. Именно поэтому я и просила меня принять. Позвольте ...сюда...» Она встала и направилась к окну. Ингрид без особого энтузиазма присоединилась к ней. Площадь гудела . Ингрид успокоила: «Это обычный  молодёжный протест. Полиция уже контролирует ситуацию.»

Мари посмотрела на неё долгим взглядом: «Боюсь, что нам предстоят горячие дни и ночи, фру Премьер. Эти протесты очень скоро перерастут в погромы, пожары и возможно даже  - убийства.»

Ингрид вновь почувствовала  позывы в области живота: «Откуда Вам это известно?» Мари взяла её за локоть и приблизила лицо к её лицу: «Режиссёр предстоящего варварства летит к Вам из Москвы. А дирижёр оркестра – Ваш злейший враг, Урсула Грин.»

Ингрид  долго смотрела на гостью, пытаясь  вычислить, не троянский ли конь стоит перед ней? Мари открыла сумку, достала из неё компьютерный носитель и положила ей в ладонь: «Это стоит 15-ти минут Вашего драгоценного времени, можете на меня положиться. Если позволите....» - платком аккуратно вычистила розовую помаду на шее Премьера: «Как я понимаю Ваших поклонниц! Вы просто прелесть.»

   
У трапа московского  борта «номер один»  ожидал министр иностранных дел Юханссон  вместе с очаровательной переводчицей Татьяной Шевцовой. Фукин спускался  по лестнице медленно и вальяжно. Посол подбежал к трапу и согнулся пополам. Клим Климыч окинул поле оловяным взором и заморозился, увидев Таню.

Премьер Нобель встречала гостя на площади перед своей резиденцией. Рядом с ней вновь стояла та же девочка Таня, некогда сумевшая избежать его жарких обьятий.

Голос Ингрид Нобель прозвучал слишком подчёркнуто: «Добро пожаловать в Швецию, господин Президент. Как видите, мы тоже любим сюрпризы. Не знаю, как вы решите, но я обязательно воспользуюсь Вашим визитом, чтобы подробно потом ответить на вопросы любопытной к сенсациям  прессы.»

За спиной Президента России раздавались крики нескольких десятков манифестантов: «Правительство в отставку!»  Фукин повернул голову к ним, затем обратился к хозяйке: «Спасибо за приглашение. А вот таких вот крикунов и у нас немало. Мы их просто гоним в шею.»


8.  САМАЯ ПЕРВАЯ ЛЕДИ.

В Брюсселе вовсю шли последние приготовления к саммиту  глав государств «семёрки».  Министры обороны и иностранных дел завершили длительные консультации и наконец, определились с заключительным текстом совместного заявления.

Перед церемонией подписания лидеры США, Англии, Франции, Канады и Германии сочли необходимым встретиться с Премьером Швеции. Разумеется, без участия прессы:  госпожа Ингрид Нобель имела  важное  и суперконфиденциальное сообщение для лидеров этих стран.

Перед тем, как направиться в Бельгию Премьер Нобель, должна была начать свою игру у себя дома. До очередных выборов в рикстаг оставалось слишком мало времени, чтобы откладывать решение возникших проблем. Оппозиционная партия «Вперёд к процветанию» нашла дополнительные рессурсы для закручивания волны протестов и демонстраций. И не только финансовые, но и политические: тайную поддержку Кремля.

Глава Управления безопасности генерал Вальтер подтвердил, что контрразведка и зарубежные источники располагают такого рода информацией. Но к большому сожалению, нет доказательств, способных убедить общественность и начать открытое расследование.

После недолгих размышлений, Премьер решила пойти иным, более эффективным на её взгляд, путём.  В телефонной беседе с госпожой Грин, она предложила лично обсудить возможность координации усилий во внешней политике. Урсулу Грин это не могло не зинтересовать.

Это была частная встреча в загородной резиденции Премьера. После пары коктейлей с лёгкой закуской и обмена комплиментами, дамы перешли к главному блюду. Ингрид с ангельской простотой предложила Урсуле самой подобрать кандидатуру для занятия поста Министра иностранных дел в её правительстве: «Таким образом, наши с Вами избиратели получат некий компромисс.  А что касается выборов, то Вы сама оставаясь, как бы вне, сохраняете шансы победить и занять пост Премьера.»

Урсула пыталась скрыть победоносное выражение лица, но лёгкий румянец на щеках выдал её волнение: «Предложение, безусловно, заманчивое. И я даже знаю, кто бы мог занять этот пост. Но мне нужно время, чтобы обсудить это с коллегами.» Уже прощаясь у дверей, Ингрид выдавила из собеседницы имя: Мари Мориссон.

Мари ждала этого звонка из канцелярии Премьера. Фрэд был краток: «Вам просили передать, что рыбка клюнула на наживку. Примите наши поздравления.»

В понедельник газеты и телевидение Швеции обьявили о сенсации: новым Министром иностранных дел стала исполнительный директор оппозиционной партии «Вперёд к процветанию» Мари Мориссон. Утро вторника она вместе с Премьером Ингрид Нобель встречала в Брюсселе.

Важная встреча главы Швеции с  мировой пятёркой началась с опозданием на 6 минут: ждали президента США Арнольда Джейсона Фейкера. Его долго не отпускала Первая леди: никак не могла подобрать нужный галстук. Наконец остановилась на розовом.

На молчаливый вопрос Президента «почему розовый», был тут же найден неопровержимый аргумент: супруга задрала подол платья и показала бельё такого же цвета. Это означало, что Арнольд в эту ночь в  кои веки будет допущен в святая святых: в главную пристань любви всей западной цивилизации.

Служба безопасности Бельгии очень ревниво относится к встречам на высшем уровне. И потому проверку прошли практически все участники. Молодой офицер с нескрываемой гордостью подошёл к опоздавшему Президенту США. Небольшой аппарат обследовав важного гостя, молчал пока не приблизился к галстуку. Тут он слегка моргнул, но тут же заткнулся. Такое часто происходило, и поэтому офицер не придал этому значения.

Встречу открыл командующий войсками НАТО в Европе генерал Майкл Уайт, сидевший за пределами круглого стола по соседству с новым министром иностранных дел Швеции Мари Мориссон. Приветствовав гостей, он напомнил о строгой конфиденциальности обсуждений и предоставил слово Премьеру Ингрид Нобель.

Секретная информация оказалась не только краткой, но и ошеломляющей. Президент России господин Фукин, который находился с рабочим визитом в Стокгольме, в частной беседе с Королём, как бы невзначай, предложил ему стать посредником между ним и Западом.

Он выдвинул, как предмет политического торга некий ультиматум. В обмен на уход в тень на ближайших выборах с передачей власти преемнику, Фукин фактически потребовал снятия с России экономических и дипломатических санкций. В случае отказа открыто спрогнозировал новый раунд противостояний, не исключив применения тактического ядерного удара.

Когда в зале наступила гробовая тишина, Мари Мориссон нагнулась к уху генерала Уайта: «Как вам нравится розовый галстук мистера Фейкера?» Майкл нехотя  оторвал свой взгляд от её слишком впечатляющего бюста и заметил слабо мигающий зелёный огонёк в широком узле на президентской шее.

Они переглянулись с пониманием сложности ситуации: было очевидно, что шла очень хитроумная запись для посторонних ушей и глаз. Мари заметила, что генерал заинтригован. Причём, не только конспирологией: «Только Вы можете предотвратить неминуемый позор в истории международных отношений.»

Майклу не нужно было повторять простую истину.  Канцлер Германии  Фредерик  Купер хотел было вставить слово, но замолчал увидев поднявшегося со своего места генерала Уайта.

Его твёрдый баритон  внёс некоторое оживление в зал: «Дамы и господа, поступила неожиданная, но приятная информация: в холле обнаружен некий подозрительный предмет, завуалированный под коробку из под шведских презервативов «Гарант». Предлагаю сделать перерыв и продолжить обсуждение позже.»

Когда главы государств, обменявшись шутками, стали расходиться, Майкл Уайт успел ухватиться за локоть Арнольда Фейкера: «Господин Президент, не стоит беспокоиться: уверен, что это ложная тревога. Но есть возможность удивить Вас неким божественным созданием.»

Весь пятый этаж резиденции НАТО был оцеплен спецподразделением. Здесь находилось место отдыха Командующего и его высоких гостей. Они вошли в уютную гостиную и адьютант Уайта предложил Президенту набор напитков. Арнольд остановился на виски со льдом: «Должен сказать тебе, Майкл, что ты меня не просто заинтриговал, но и окончательно выбил из рабочей колеи. Что за штучка припрятана для меня. Не дразни, я весь в ожидании.»

Генерал с загадочной улыбкой подвинул к нему вторую порцию: «Зная Ваш изысканный вкус, мистер Президент....» Его прервали: «Перестань, дружище. Мы не в Белом доме. Прошу тебя, без церемоний...просто Арнольд». В это время из дверей спальни вышла Мари в элегантном облегающем платье с вызывающим декольте и длинным разрезом чуть ли не от пупка.

Майкл вскочил, велел адьютанту закрыть за собой дверь и галантно поцеловав руку даме, представил её: «Мадам Мориссон, Министр иностранных дел Швеции. У неё есть неотложное желание разделить с тобой, Арнольд, свои тревоги по поводу недавно услышанного.» Президент почувствовал, что в нём просыпается самый рядовой избиратель со своей обычной потребностью. Он медленно встал и припал к её холёной руке: «Наши желания совпадают самым естественным образом, мадам Мориссон. Или может быть....» И услышал то, что ожидал: «Просто Мари, для  Арнольда.»

Когда комнату покинул и Майкл, сославшись на необходимость проверить ход расследования происшествия, Мари преподнесла своему высокому виз-а ви коктейль собственного производства.  Арнольд пил по глотку, не смея поднять глаза с щели, образовавшейся в разрезе платья. Он был сражён наповал: щель раскрывала ему райскую прелесть без белья. Это было откровенным приглашением.

Мари раздевала его несколько иначе, чем прессекретарь Белого дома: она начала процедуру с галстука, а не с ширинки. Заботливо отложив его на спинку дивана, Мари только потом ласково погладила первый «дружок» страны: он ответил её рукопажатию именно так, как поступил бы рядовой избиратель – стоя.

Спустя пару минут Арнольд почувствовал себя в раю. Его веки отяжелели, и Мари услышала мирный президентский храп. Её ожидания оправдались: в галстуке легко нашлась мини-камера, которую с нетерпением ждали в Кремле.

Оставалось теперь услышать о реакции Первой леди.

КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ.
НО ЕСТЬ И ТРЕТЬЯ.