Баба Вера

1.
Однажды… - Избитое какое-то начало. Но традиционное. Как в сказках – «в некотором царстве, в некоторм государстве…» Или – «жили-были…». А, впрочем, не так уж важно, какое начало, важна сама история.
Так вот однажды мы с женой гуляли с четырёхлетним внуком, привезённым нам на выходные нашей дочерью. Сначала мы гуляли на детской площадке возле нашего дома. Но Никите эта площадка уже быстро наскучила, и он попросил нас пойти на другую. Какое-то время он играл на другой площадке. Потом мы пошли на третью, довольно большую детскую площадку. Здесь были и разного рода качели и карусели, и игровые домики, и горки, и лазы, и качалки на пружинах, и спортивные тренажеры. А в самом центре площадки – большое игровое сооружение, стилизованное под корабль. Никите очень понравилась эта площадка. Она понравилась и нам, поскольку по её границам было установлено достаточное количество удобных лавочек. На одной из таких лавочек устроилась моя жена Лена, а я прохаживался по площадке, контролируя действия внука.
Когда я подошёл к жене, она разговаривала с пожилой женщиной, старушкой, расположившейся на соседней лавочке. Я поздоровался и присел рядом. В этот момент женщина делилась с Леной каким-то рецептом укрепления волос на голове. Потом мы уже втроём о чём-то говорили. Не помню о чём. Точнее, говорила Вера Ивановна (так звали нашу собеседницу), а мы что-то уточняли, с чем-то соглашались.
Скоро Лена встала и пошла искать Никиту, вдруг исчезнувшего из нашего поля зрения.
-А когда у вас ломается молния, вы что делаете? – вдруг задала мне вопрос Вера Ивановна.
-Ну, смотря, какая поломка – уклончиво ответил я.
-Ну, если молния плохо закрывается или вообще не закрывается?
И не дожидаясь ответа, стала мне рассказывать, как она чинит неисправную молнию. Сачала обе половинки застёжки молнии она натирает парафиновой свечой. А потом пассатижами аккуратно надавливает на бегунок в определённом месте. И опять натирает свечой застёжки, в тех местах, где бегунок всё ещё трудно ходит.
-А когда у вас ломается зонтик, вы что делаете? – опять спросила она. И тут же стала рассказывать, как она ремонтирует свой зонтик.
Она говорила, а я сидел и думал – она, видимо, живёт одна, и уже много лет одна. Починка молнии, зонтика и, несомненно, чего ещё… – она уже давно многое научилась делать и делает сама.
Потом она вдруг стала рассказывать мне про себя, что она в молодости работала на Первом московском часовом заводе. Я как-то упустил, - то ли в управлении, то ли в профсоюзной организации. Скорее – в управлении. Она была молоденькая, хорошенькая, с двумя большими косами; активная и бойкая. Кто-то из мужчин – руководителей завода даже пытался склонить её к неслужебным, интимным отношениям. Сулил ей за это какие-то блага. Но она быстро пресекла это недостойное предложение.
Однажды к ним на завод приезжал первый космонавт планеты Юрий Гагарин. И она, от лица коллектива завода – была удостоина такой чести – вручила ему наручные часы их производства. А Гагарин тогда, поблагодарив за подарок, сказал, что отныне – принято такое решение – делаемые вами часы будут называться “Полёт”. А ей Гагарин тогда подарил памятную медаль, посвящённую первому полёту в космос…
В какой-то момент Вера Ивановна сказала “Не знаю, почему я вам это рассказываю…”
Потом она говорила про свой большой фотопортрет, сделанный в своё время для Доски Почёта завода, который теперь висит у неё на стене, напротив её кровати. И она на нём такая, какой уже никогда не будет.
«Утром просыпаюсь, – доверительно сообщала она мне – “смотрю на себя на портрете и говорю: Привет, Верунчик. А вечером, когда ложусь спать, опять смотрю на портрет и говорю: Спокойной ночи, Верунчик”.
-А кто у вас есть из родственников? – спросил я.
-Дочка и внучки, но они живут в другом районе.
-Нечасто вас навещают?
-Да, редко навещают. Редко… Ну, ладно, посидела, отдохнула, теперь ещё кружок сделать надо.
Она встала с лавки. Как она сгорблена! – удивился я – Просто скрючена. Как же она ходит? Того и гляди упадёт. Только, когда она встала и пошла, я увидел, как она физически плоха. Но она встала и пошла. Потому что надо ходить. Потому что движение – это жизнь. Потому что она одна, а ей надо ходить в магазин, в поликлинику, в аптеку, на прогулки. Она встала и медленно заковыляла вокруг игровой площадки.
Минуту спустя Лена привела плачущего Никиту. Он с другими мальчиками кружился на карусели и упал. Время уже было обеденное, и мы пошли к своему дому…

«Не знаю, почему я вам это рассказываю» – прозвучали во мне слова Веры Ивановны. Как почему? Потому что захотелось рассказать. Особенно тому, кто готов это слушать. Особенно, когда что-то очень хочется рассказать…
Уже дома я прочитал в Интернете, что Гагарин летал в космос с часами "Штурманские”, изготовляемыми, тем же 1-м МЧЗ, по спецзаказу, для нужд ВВС (эти легендарные часы он передал в заводской музей); что в ознаменование космических полётов в 1964 году завод получил название «Полёт» и в этом же году был зарегистрирован товарный знак «ПОЛЁТ» («POLJOT»).

2.
В следующие выходные мы с Леной ездили к дочери и внуку. Потом уезжали в отпуск. И только, спустя месяца полтора, почти два, я с Леной, дочерью и Никитой опять оказался на большой детской площадке, которая так нам понравилась.
Никита бегал по площадке, качался на качелях, кружился на каруселях, съезжал с пластмассовых горок, осваивал спортивные тренажёры, а мы сидели на одной из лавочек, разговаривали и наблюдали за ним. Я, правда, ещё осматривал сидящих на лавчоках людей. Я искал нашу недавнюю знакомую бабу Веру. Но её не было.
Потом возле песочницы я увидел бабушку с внуком. Это тогда ей Вера Ивановна, когда прогуливалась вокруг площадки, что-то сказала, а та ей ответила.
Я встал с лавки и подошёл к этой женщине:
-Добрый день. А вы не знаете, тут гуляла такая бабушка Вера Ивановна?
Женщина внимательно посмотрела на меня:
-А вы ей кто?
-Да никто. Здесь на площадке как-то познакомились, разговаривали.
-Умерла Вера Ивановна. Умерла наша Вера-Верунчик… Дочка её тут на днях приезжала. Забирала какие-то вещи из квартиры…

«Не знаю, почему я вам это рассказываю» – опять прозвучали во мне слова Веры Ивановны. И я вдруг подумал, что обязательно должен о ней написать. Что написать? Что запомнил. Но что я запомнил? Моё общение с ней было коротким и не любопытным, больше эмоциональным, на фоне накатывающихся на меня, как волны, чувств и мыслей о человеке, его жизни, чуде и трагичности человеческой природы.
И вот баба Вера умерла. Неожиданно. И ожидаемо. У всех и у всего – свой срок. Время идёт, одни уходят, приходят другие. Одно исчезает, возникает другое. Мир меняется, мир обновляется…
После распада СССР, в 1992 году 1-й МЧЗ был преобразован в акционерное общество. В 2005 году какой-то часовой холдинг выкупил у «Полёта» оборудование и технологии производства. На этом история 1-го МЧЗ, созданного в 1930 году на территории бывшей табачной фабрики «Красная звезда», закончилась…

«Я обязательно должен о ней написать» – подумал я. И вот написал.
А в заключение этого очень короткого своего рассказа, как человеческая жизнь, какой бы долгой она не была, прилагаю от Веры Ивановны рецепт средства для укрепления волос. Она сообщила его нам, а я, в свою очередь, сообщаю его вам. Итак –

«Репейное масло – одна чайная ложка.
Мёд – одна чайная ложка.
Репчатый лук, истёртый на мелкой тёрке (не менее 1 чайной ложки).
Желток – один.
Всё это хорошо перемешать и втереть в голову. Надеть на голову целлофановый пакет на полтора-два часа.
Сделать настойку лука – взять луковую шелуху и залить её кипятком.
Смывать средство не водой из-под крана, а тёплой водой в тазике без мыла. Потом ополоснуть голову остывшей настойкой лука».