Та еще коловерть-11. Глава 25

  Как водилось в доме Добрыниных, на шампанском и коньячке, а теперь и на домашнем кальвадосе, не экономили, так что, ближе к ночи все оказались в такой кондиции, что сразу было ясно - завтра будут болеть все...

     Когда гости собирались уезжать и отползать по домам и даже уже выпили "на посошок", Лидия Михайловна вдруг попросила еще раз наполнить бокалы, чтобы произнести заключительный тост.

     - За что пить будем? - поинтересовалась пьяненькая Зиночка Кипшидзе.    

     - За твое замужество!!! - с энтузиазмом воскликнула сватья. 

     - О ее замужестве поговорим в среду вечером. - хмыкнул Добрынин. - Когда посчитаем ее синяки...

     - Это точно. - расхохоталась пьяненькая и счастливая Зинаида Васильевна. - Вряд ли все коллеги достойно  переживут такую новость...

     - Давай добавим им эмоций? - спросил пьяный Гурам.

     - Ты хочешь приехать за мной к концу занятий в генеральской форме?

     - Ты против?

     - Нееет... - томно протянула Зиночка. - Я только "зааааа"...

     - Альбинку удар хватит. - хмыкнула Шапокляк.

     - Ее проблемы. - ответил Гурам.

   
     Оформление документов на дачу перед продажей ее другу, потребовало, чтобы Гурам Анзорович еще несколько раз побывал в Поселке. Возвращаясь домой, он неизменно привозил свежие поселковые сплетни. 


     Через две недели Гурам привез новости о судьбе злополучного ревуна...

     Первыми и единственными настоящими жертвами ревуна через несколько дней после отъезда Добрыниных стали участковый Увадьев и молочница Шура Кислицына с дочерью и соседом, хотя приключений в этот вечер хватило всему Поселку...

     Когда ни в воскресенье, ни в понедельник никто из Добрыниных не пришел за молоком и сметаной, Шура забеспокоилась. Когда Добрынины не появились и во вторник, Шура, прихватив с собой бутылочку козьего молочка, пошла к ним сама, но калитка была заперта, а на ее стук никто не отворил.

     Тогда вечером Шура поднялась в свою мансарду, внимательно оглядела дом Савельевых и увидела, что свет в доме отсутствует даже в кухне.

     На следующий день женщина отправилась к участковому...

     Увадьеву в тот день очень не хотелось работать. Еще больше ему не хотелось идти к Савельевым, но Шура настаивала, орала на него и обвиняла в том, что он, чуть ли не единственный представитель власти в Поселке, не хочет реагировать на сигналы жителей.

     - Не хочу. - ответил Увадьев.

     - Почему? - уже орала Шура.

     - Потому что это бабьи страхи.

     - Какие бабьи страхи? Ты что, старый пень, не понимаешь, что, если  в доме вечером выключен свет, значит, там что-то случилось?

     - Почему у них что-то должно было случиться?

     - Потому что к ним на прошлой неделе трижды приезжал Ромка Савельев!

     - Кислицына, ты совсем с ума сошла? Ромка погиб в Афгане!

     - Значит, не погиб...

     - А кого тогда в церкви отпевали? Кто в том гробу лежал?

     - Не знаю! Я туда не заглядывала, а Ира с Гришкой открывать не собирались!

     - Черничкина! Отвали!

     - Ты что себе позволяешь, ментяра-гад? - завопила Шура.

     - Сходи на кладбище, идиотка!

     - Чего я там не видала?

     - Подойди к могиле Савельевых и убедись, что все трое там лежат. Тихо и мирно, как и положено благопристойным покойничкам!

     - Значит, Савельев - покойничек не благопристойный! - не сдавалась Шура.



Продолжение следует...