Подруги

   Наконец окрепшая Олеся выписалась из больницы. Девчата сбросились на шикарный белоснежный зимний конверт младенцу. Кружилину встретили из больницы заведующая и Валентина. Девчата со смены Кружилиной все работали. Женщины подарили акушерам роскошный букет цветов, бутылку шампанского и коробку конфет. Когда Кружилина вышла на крыльцо с ребёнком на руках, сотрудницы обняли коллегу, как родную дочь:
- Поздравляем тебя с мужиком, Леська!
   У Олеси выступили на глазах слёзы. Бледная, худая, неузнаваемая, она так была рада девчатам! Валя бережно взяла на руки малыша. Они сели в такси и поехали домой.
- Какая ты молодец, Леся, - обняла Олесю Ирина Борисовна и пожурила: - Всё делаешь сама! Ничего никогда не говоришь!
- Придёт время, всё скажу... - засмеялась Олеся, смахивая слёзы радости.
- Завтра придут девчата в гости, - сказала заведующая и встряхнула её плечи: - Скучать тебе не дадут! Выделим тебе денежку, пока декретные получишь.
   Кружилина, кивая головой, улыбалась и смотрела в окно. Город в снегу ей казался новым. Во всём теле присутствовала лёгкость и головокружение. Слишком много она пережила, слишком долго не была на свежем воздухе. Дом встретил приятным теплом и уютом. Женщины поставили на стол пакет с продуктами.
- Лесь, здесь всё, что ты должна сейчас кушать. Так что это на первое время. Магазин у тебя под носом, коляска будет. Девчата со второй смены коляску дали. Карета суперная, импортная! - говорила Ирина Борисовна.
   Валя на кухне поставила чайник на плиту и резала сыр с батоном.
- Там в морозилке вареники у меня оставались с творогом, - сказала Олеся.
- Сама всё съешь. Грудью кормишь, есть много будешь, - отозвалась Валя.
   Кружилина вспомнила, как у неё в больнице частенько последнее время сосало под ложечкой. Ей постоянно хотелось есть и пить. Только сейчас она поняла своё состояние. Молока было очень много. И прибывало оно такой волной, что захватывало дыхание от сладкой боли в грудях.
- Иди, корми его, - позвала Ирина Борисовна. - Вон проснулся, глазами сердито лупает, - и она, наклонившись над мальчиком, засюсюкалась: - А кто тут проснулся? А у кого глазки такие красивые? А маманька наша где?
   Олеся с улыбкой взяла малыша и стала кормить.
"Вот и ничего страшного и трудного нет! - подумала она и посмотрела на девчат: - Особенно, если рядом такие подруги!"
   Когда девчата уходили, Кружилина долго держала их в коридоре, не давая уйти.
- Может, ночевать останемся? - взглянула Ирина Борисовна на Казаренко.
   Валя посмотрела на Олесю, и все трое расхохотались!
- Не переживай и не скучай. Одна не останешься, - смеясь, сказала Валя и кивнула на комнату, где спал малыш. - Вон, какое чудо теперь у тебя! Скучать не даст! Поверь нам! Скоро наступит момент, когда начнёт всюду лазить, много задавать вопросов  и всё тебе переворачивать в доме!
  Женщины ушли, оставив после себя гору приятных эмоций.
   Олеся вошла в комнату. Сын сладко сопел в кружевных простынках, словно спящий крошечный Ангел. Кроватки у маленького Толички ещё не было. Вытряхнув из чемодана вещи, Олеся решила, что на первых порах сын прекрасно переночует в таком уютном гнёздышке.
   Она уложила крепко спящего малыша на пышную подушку в чемодан. И, проходя мимо, нечаянно зацепила за крышку! Крышка чемодана захлопнулась так, словно кто-то в истерике долбанул дверями! Она испуганно оглянулась и бросилась к чемодану! Толичка поморгал бестолково глазёнками, скривил ротик и так возмущённо заорал, что мамаша присела! Она вытащила ребёнка из чемодана, прижала к груди и запричитала:
- Оёё! Напугался, бедный мой! Не будешь, не будешь здесь спать! - и она погрозила пальцем чемодану: - У, какой нехороший! Напугал маленького мальчика!
   Она стала нежно целовать орущего сынишку в плачущий ротик. Малыш так жалобно и возмущённо плакал, что у неё защемило сердце от жалости. Почувствовав её поцелуи, Толичка прекратил тут же кричать и начал хватать ротиком её губы, думая, что это любимая вкусная титька! Олеся приложила его к груди, и он успокоился.
- Хорошенький мой! Мама тебя в обиду никому не даст, - ласково ворковала над ним Олеся.
   "Хорошенький" сердито надулся и от собственного выстрела сзади заорал снова, уже испугавшись самого себя! Олеся сильно вздрогнула, прыснула и расхохоталась так, словно её пощекотали! Малыш орал недолго. Он резко прекратил орать и опять, крепко вцепившись губами в сосок, начал громко чмокать даже с каким-то щенячьим кряхтением, сердито сдвинув бровки. Олеся, глядя на его деловой вид, тихо угорала от смеха. Малыш был очень забавный.
   Вскоре он сладко засопел, не выпуская изо рта грудь. Мамаша с улыбкой покачала головой, осторожно отняла грудь и положила сына к стене за подушку на свою кровать. Не укладывать же его снова в чемодан, которого он так напугался.

продолжение следует -----------------------