Сашкины будни отрывок

               За окном сыпет снег, а в квартире тепло.  Приятно быть дома, когда за окном мороз или вьюга. Сашка сидит у стола, листая  книгу. Ему очень хочется спать, но он никак не может оторваться от страниц, читая занимательную сказку. Читает он ещё по слогам. Много получил он оплеух от мамочки, пока не овладел азбукой и прочёл что-то сам.
        - Сын!- из комнаты донёсся голос Ксении.
        Он, вздрогнув,  встал и загнул уголок листка на прочитанном месте, но, тут же спохватился и распрямил листок; поискал, чем бы заложить между страниц. Не найдя  ничего, он поднял упавший мамин окурок с багровым кончиком от губной помады и использовал его. Ксения возлежала на постели. Сашка знал, как удивительно мягко на ней. Уже несколько раз утром, когда мамочка была в духе и  вставала, и постель оставалась свободной, пока папочка был на ночном дежурстве, мамочка ему разрешала полежать на их перине.
        - Подойди сюда! – позвала его мамочка голосом  повелительным.
         Сашка никогда не доверял такому тону. Чем ближе подходил он к её кровати, тем сильнее холодел у него живот.
        - Покажи-ка, сколько прочёл ты страниц.
        «Опять поучать будет…» - подумал Сашка, поднося книгу. И вздрогнул, вспомнил про заложенный окурок. То, что увидел он, заставило его затрепетать: лицо мамочки  передёрнулось.
        - Это что?- показав на окурок, вопрошала мамочка.
        Голос был мягким, но тембр не предвещал малышу ничего хорошего. Сашка мысленно проговорил три раза: «Боженька, спаси!» и  шёпотом ответил:
        - Страничку заметил…
        Обе страницы книги были испачканы пеплом и краской.
        - Я тебя как учила  относиться к книге?- в лоб вопрос.
        - Бережно…
        - А  как ты к ней отнёсся?
        - Не бережно…
        - Подойди!
        Малыш подошёл, опустив голову. Последовала оплеуха. Ухо у Сашки оглохло и запылало пламенем, как будто его поджарили. Мамочка сказала ещё что-то, но Сашка не расслышал ничего из-за шума, появившегося в голове.
        - Спать иди быстро, балбес!- раздражённо приказала мамочка.
        Сашка лёг и укрылся с головой одеялом, тихо заскулив, как маленький щенок. «Скорей бы приехала  бабушка,- шептал он, заливаясь слезами,- она не даст меня бить из-за книжки…» Он вспомнил, как папочка говорил: «Ничего, чуток потерпи, скоро бабушка с Володькой приедут, тогда заживём хорошо, без порок ». Но Агафья Кирилловна тянула с переездом, потому что сын Василий предостерегал её резко менять климат в таком возрасте. Этого Сашка не знал. И не знал он ещё то, что никогда бы Агафья Кирилловна не бросила  дом свой, отправляясь к непутёвой дочери, если бы не тоска по  внуку.

        Летели дни, недели, месяцы; Сашка ждал бабушку и брата. Он уже  бегло читал, и вообще рос очень  смышленым мальчуганом. Кто-то из гостей, иногда собиравшихся у них вечером, сказал: «Сын у тебя, Алексей, прямо старичок - всё понимает, и глупости никогда не скажет, только хилый  он». Ксения ответила тогда: «Север это, друзья мои, Север…». Никто из присутствующих и не думал ей возражать, лишь Скачков, мельком взглянув на неё, грустно усмехнулся.
         Вечера заканчивались обыкновенно тем, что Алексея Трофимовича просили что-нибудь поиграть на гитаре, а хозяйку спеть. Скачков брал в руки гитару, а Ксения, не ломаясь, томным голосом заводила: «Наш костёр в тумане светит, искры гаснут на лету…» Сашка любил такие вечера: на них перепадали ему сладости, и ещё он любил слушать, как поёт мамочка. Это были очень счастливые вечера! Он, обычно, смело входил в комнату и говорил:
        - Мамочка разрешите мне послушать вас?
        Если она не слышала, он подходил ближе и повторял вопрос, глядя в её  красивое, раскрасневшееся от вина лицо. В такие минуты ему хотелось к ней прижаться, забыть о её жестокости, думать о хорошем. Мамочка склонялась к нему, и, скосив глаза на гостей, обычно говорила:
        - Послушай, милый сыночек.
        Сашка смотрел на пальцы папочки, которые ловко бегали по струнам гитары, и слушал песни в исполнении мамочки. Такие минуты он, казалось, готов был запомнить навсегда. Только вечера подобные были редкостью, а чаще - срывы мамочки, заканчивавшиеся ударами по голове.
        Ксения упорно занималась воспитанием сына методом устрашения, наказания, издевательства. Папочка был с ним ласков, но он часто пропадал на работе допоздна, и общения с ним были краткими эпизодами по сравнению с бесконечными мамочкиными воспитательными процессами.

        Душе малыша очень не хватало тепла, и его стало тянуть к животным, с которыми он  делился добротой и получал доброту в ответ. Как-то подружился он с  бродячей собакой, угостив её корочкой хлеба. Собаке были приятны движения по лохматой шерсти, она махала хвостом и облизывая ему лицо. Ксения, увидев это, закричала, что с уличными животными общаться ни в коем случае нельзя. Только Сашка упорно продолжал  знакомство  с дворнягой.
       Однажды он разбил нечаянно вазу. Предвидя порку, он дома прихватил большой кусок чёрного хлеба и две котлеты и, затолкав это всё в карманы, к вечеру ушёл из дома. Направился к знакомой деревянной будке, внутри которой проходят горячие трубы. Шагая по снегу, он заметил, что за ним плетётся та самая дворняга. Он ей почему-то обрадовался и поманил её. Она ответила вилянием хвоста, продолжая идти за ним. Но вот и будка. Приоткрыв дверцу, Сашка влез в неё. Дворняга - следом. Когда они оказались внутри, собака ткнула нос в карман Сашкиного пальто. Он огорчился, поняв, что дворняга тащилась не за ним, а за запахом  котлет.  "Но, конечно, она и по мне немного соскучилась,"-  подумал он. И, достав припасы, честно разделил их поровну. Поужинав, мальчик и собака прижались друг к другу и уснули. И им спалось спокойно.
        Но однажды он убедился, что и животные бывают злые, как его мамочка. Дядя Лёша  откуда-то принёс котёнка. Он оказался очень диким и не позволял себя гладить никому, даже Сашке, несмотря на то, что тот старался завести с ним отношения с помощью ласки и  котлет. Но котёнок залазил за шкаф и сидел там. Как-то Сашка надумал вытянуть его за шкурку наружу и продолжить общение. Но котёнок вцепился коготками ему в ладонь. Сашка, отдёрнув руку, задел графинчик с уксусом, стоящий на шкафу, тот упал набок, на пол пролив уксус. Злой хищник четырьмя лапами шлёпнулся в лужицу уксуса. На дикий кошачий визг в кухню влетела мамочка. Увидев всё, закричала Сашке:
        - Скорей неси таз с водой!
        Сашка, не понял, к чему нужна ей вода; выполнив приказ, он ждал предсказуемую порку.
        - Лови его быстрей, будем мыть  лапки!- скомандовала мамочка.
        Сашка всё понял и стал ловить обезумевшее животное. Ему нужно было очень стараться, чтобы хоть чуть смягчить мамочку. Приноровившись, он схватил котёнка, тот вцепился снова в его ладонь коготками. Терпя боль и не вскрикнув даже, Сашка понёс его к тазу. Мамочка, держа лапку котёнка, стала мыть её  тряпкой. Из раны на руке Сашки сочилась кровь. Но мамочка как будто не видела, продолжая мыть зверька. А тот орал и вонзал всё глубже коготки в Сашкину руку. И тогда Сашка, сжав зубы, подумал: «Он такой же, как мамочка».