Наташа и Таня...

                Наташей называли кусок танкового трака или стальной гусеницы, кому как нравилось,  с  тяжеленной  приваренной металлической ручкой.

                Это творение какой-то бурно-садистской сержантской фантазии , скорее, напоминало обычную швабру. Только вес был более восьмидесяти килограмм . Никак не меньше, чем к у какой-нибудь живой настоящей добротной Наташи, сотворенной из бурного желания и железного характера.

                С нижней стороны трака был прикреплено плато с намертво приклеенной искусственной щетиной - главным атрибутом любого полотёра, мало-мальски пригодного к многочасовой работе с мастикой и гигантскими площадями воинских казарм.

                Кроме этой, во всей моей жизни , таких Наташ у меня больше никогда не было. Поэтому и запомнилась  навсегда.

                Наш незабываемый медовый месяц начался с наказания - первых пяти нарядов вне очереди. После получения институтских дипломов, по приказу военной кафедры, нас двинули на танковые полигоны Николаева. Две маленьких лейтенантских звездочки надо было ещё заработать.

                - Терц! В козырях! ,- не успел  выкрикнуть я на  полевых занятиях, как в воздухе раздалось тихое и опасное шипение. Так звучали, наверное,  последние секунды горения бикфордова шнура. Звучали, прямо  перед взрывом допотопных , но жестоких на поражение ядер, мин и прочих неприятностей

                - Что ещё за терц?,- ласково спросила фигура беспощадного и скорого на расправу капитана Комарова, нежданно, незаметно и подло появившаяся со стороны солнца

                За нежностью первого звукового ряда, скрывавшую сталь нараставшего садистского экстаза, последовало несколько длинных очередей, многократно включавших слово,- Мать. Наконец, прозвучал и заключительный аккорд, в виде его знаменитого ,- Я Вас, ...  мать,  научу Родину ,... мать, любить!

                В этом мы не сомневались ни капельки. Тонны любви к Родине Комаров впихивал в нас примерно таким же образом, как моя бабушка Рива  вскармливала индюков.

                Для этого она использовала полные пригоршни кукурузных зерен, которые , с большими усилиями, я вылущивал из початков. Рива засовывала корм насильно, вставляя его прямо в зоб недовольным птицам. Индюки злобно клекотали, становились красными, но полнели и жирнели,  вполне себе исправно.

                В какое место входило то патриотическое чувство, которое исправно вставлял в нас доблестный капитан, можно было только догадываться.

                В одном из редких отрывочных казарменных снов, слившихся с процедурой утренней побудки, это выглядело, примерно,  как огромная цистерна, из которой пыталась выбраться вся наша рота. Капитан стоял у отверстия и ударами сапог спихивал обратно наиболее ретивых...  Вслед ударам, он кидал трехэтажные матюки, бесконечные колоды изъятых игральных карт и  пулеметные очереди своих фирменных злобных взглядов

                - Я Вас научу Родину любиииитттььь! Вашу мать..!,- орал он

                - Твою Мать, Твою маааатттььь ,- отвечало ему из цистерны многоголосое эхо

                В первый же брачный день, Наташа измотала меня всего, без остатка. Когда я закончил натирать пол при входе в казарму, возле оружейки, сил  уже не было совсем.

                В самом начале работы, металлические восемьдесят килограмм с гаком смотрелись не так страшно. Однако бесконечные квадратные метры, повороты, углы. Плюс бессонная ночь дежурства на , так называемой, тумбочке. Плюс бесконечные придирки Комарова. Плюс отсутствие писем от Танечки. Как настоящая женщина, Наташа мстила даже за мысли о другой.

                Через десять суток, заступая в наряды через день, из которых пять ночей,  практически не спал, я напрочь прохлопал тихий вход Комарова в казарму.

                Вместо положенного громко-оглушительного ,- «Смирно»,- успел произнести только неловкое,- Здравствуйте.

                И то, только в спину капитану, как тигр ворвавшемуся в пространство, где бесшабашно играли в карты как минимум полторы дюжины азартных групп.

                - Смирнааа!!!! ,-заорал Комаров,- Построение !!!

                - Курсант Бланк!,- Выйти из строя!

                - В первый раз, Вы сами попались с игральными картами и получили заслуженное наказание! А теперь? Сейчас, Вы умудрились не предупредить Ваших  товарищей, и они сами попались за игрой. Объявляю  ещё пять нарядов вне очереди!!!

                Город Николаев, куда всех моих сотоварищей отпускали в увольнительные, я так и не увидел. А хотелось. Ведь говорили, что это город невест. Но из наказаний я просто не вылезал.

                Зато с Наташей, мы практически не расставались. Слились в одно целое. За два месяца военных сборов и бесконечных объятий, она милостиво подарила мне часть своей стальной силы. Мышцы рук и спины, стали, напрочь, железными. Да и бесконечные полы казармы, где размещались наших сто двадцать два человека, блестели как зеркало.

                - Ничего себе объятия!,- застонала Танечка при первой нашей встрече, после долгой разлуки,- С кем это ты так натренировался..?

                - С Наташей,- непредусмотрительно откровенно признался я...