Глава XX II Трусарди

- Может быть, ты мне откроешь тайну, кто же всё-таки поджёг наш дом? – позвонила Захару Тамара.
- Я сам не знаю. Приехал вместе с Ипполитом.
- Да, но тебе могли рассказать рабочие. Например, Пётр, - понял Захар, что недовольство со стороны Ипполита растёт и начато расследование под руководством опытного следователя, Тамары.
- Они молчат.
Захар представил смиренно, молчаливо скрестившего свои руки внизу живота и понурившего голову Петра, во время произведённого допроса.
- Понятно. Тайна, покрытая мраком. Хорошо. Но нам пора начинать работать по плитке и сантехнике. Я помогу тебе с выбором магазина. Мы поедем на Профсоюзную. Там много достойных точек.
- Хорошо Тамар. Я готов. Когда?
- Часа через два.
- Конечно, - словно раб лампы, согласился Захар.
Скорее машинально, чем от всей души он покормил рыб, с укоризной посмотревших на него и присел на стуле, напротив, наблюдая за тем, как они жадно поедали своими ртами корм. Личинки комаров медленно опускались на дно аквариума, словно бы хотели отдохнуть на нём от тяжелого дня в коробке с себе подобными, где было очень жарко и тесно. Теперь же они получали свободу в обмен на риск быть съеденными. Она могла закончиться в любую секунду, но им было не до этого, после страшной тесноты. Он видел некую схожесть между собой и ими. Захару было сейчас спокойно и хорошо, даже несмотря на то, что предстояло ехать на другой конец города, с не доверяющим ему человеком.
Сомики выползли из-за коряги, «Ножи» поменяли вертикальную позу, сначала на горизонтальную, а затем и вовсе повернулись головой вниз. Они ели червячков со дна.
Захар был молод и полон энергии. Ровно через час пятьдесят пять минут, он сидел в машине, напротив входа в магазин, адрес которого ему продиктовала Тамара. Её ещё не было.
Он думал о будущем, о новом тысячелетии. О том, что теперь у него есть женщина, которой он доверяет, и может положиться на неё.
Слева от него, на свободном месте парковался какой-то серый джип. Захар видел его боковым зрением. Наверно Тамара. Подумал он. Но, почему же передом?  БМВ остановился возле самой стены, которая почему-то была оштукатурена в области цоколя, таким образом, как штукатурят тюремные камеры. И, если в тюрьмах это помогает, то в данном случае, когда джип вдруг дёрнулся с места и налетел на шершавую стену, неровности сыграли против блестящего заводской свежестью Баварского бампера.
Джип откатился, и Захар увидел на его переднем бампере множественные следы неудачной парковки, словно на лице заключённого, разбившего его о стену своей камеры, со всей силы ударившись о неё.
Из машины вышла Тамара с Лариской, которую, на этот раз она не выпускала из рук.
- Меня Ипполит убьёт!
- Тамар, да он и не заметит ничего. Уверяю тебя.
- Ты думаешь?
- Я уверен. У него есть новая игрушка, и он счастлив, - намекнул на серебристый мерседес «купешку» Захар.
- Да, но я только что покрасила передний бампер, после аварии.
- Ты попала в аварию?
- Да. Не успела остановиться перед Ниссаном на Рублёвке. Дала ему сзади. Знаешь сам, как там поток движется, газ-тормоз, газ-тормоз. Вот я и…
- А, что за Ниссан?
- Седан какой-то простенький, но новый. Мне-то ничего, только краска потрескалась. А у него весь багажный отсек сплющился, аж в стороны выперло. Но, слава Богу, страховка у обоих оказалась. Жалко дедушку. Профессор оказался. Но, всё по закону.
И, всё же, большая машина не так уж и хорошо. С ней трудно справиться такой утончённой и хрупкой женщине, как моя хозяйка. Вот, если бы её возил, какой-нибудь молоденький и хорошенький водитель, тогда бы я была спокойна за её душевное состояние. Ведь, того и гляди у Ипполита скоро появиться таковой, судя по тому, как быстро он пошёл вверх по служебной лестнице. Может быть, тогда у него не останется лишнего времени на всякие безобразия? Хотя, конечно же, это его дело.
Да и этот запах, который я раньше чувствовала от Ипполита, последнее время стал практически неуловим. Всё-таки продвижение по службе влияет и на личную жизнь. Наверно все те, кто занимают достаточно высокие должности, становятся всё более безгрешными, приближаясь к некоей святости. Ведь им приходится решать вопросы, такие далёкие от простых житейских, что некий ареол святости появляется над их головами.
Да, что ни говори, а я попала в приличную семью. Но, разве приходилось думать о том, что может быть как-то иначе?

- Плитка Труссарди, с рельефом. Давайте рассмотрим эту коллекцию? – предлагал менеджер.
Захар молчал.
Лариска вырвалась из рук Тамары и присела у сложенных на полу образцов плитки, в углу.
Господи, как же чешется у меня сегодня левое ухо. К чему бы это? Наверняка к очередному скандалу. Они стали часто ругаться. Когда я пришла к ним в дом, обстановка была гораздо спокойнее. Интересно, что именно влияет на всю эту нервозность? Наверно та ответственность, что возложена на Ипполита последнее время.
- Труссарди. Как это мило. Ты не находишь Захар?
- Да Тамар. Но, есть ли в этой коллекции, и напольная плитка?
- Двух размеров, - обиженно констатировал менеджер, указывая на прислонённые к стене образцы.
- Что же ты молчишь Захар? Мне она нравится. Как ты думаешь, мы сможем её взять для нашей ванной? – хитро улыбалась, глядя в глаза Захара, Тамара, словно бы проверяя его вкус перед опытным менеджером.
- Да. Плитка хорошая. Но, что-то у неё очень хрупкий вид.
- Она по госту может применяться даже для наружных, фасадных работ, - окончательно обиделся менеджер. Молодому человеку, на вид было около двадцати пяти лет, но казалось, что за его плечами уже имеется колоссальный опыт. Он заключался, как понимал Захар, не в авторских надзорах под проливным дождём, или в лютую стужу, где-то далеко, на подступах к Москве, а прежде всего в предотвращении истерик нервных клиенток.
Слишком гладко выбритое лицо, как показалось Захару, со следами пудры, говорили о многом. И в основном о некой ненависти к глупым мужчинам, задающим ненужные вопросы, при таких важных для него клиентках.
- Что же это я всё время работаю за тебя? Для Аркадия ты делал больше.
- У Аркадия плитка не Труссарди, - заметил на лице Тамары удовлетворение от произнесённого им вслух бренда Захар, на что собственно и рассчитывал. Он давно заметил, что Ипполит тратит больше денег на интерьеры, нежели чем Аркадий, словно бы соревнуясь с ним.
Где же это я умудрилась наступить на эту, такую ароматную гадость? Рассматривала свою заднюю левую лапу Лариса, возлежа на спине и облокотившись головой на приставленный к стене образец напольной плитки, размером 900 на 300 миллиметров. Плитка имитировала собой бетон и любящей хайтек Ларисе настолько понравилась её фактура, что она приняла её за натуральную стену.
Плитка, будучи прислонена под неимоверно крутым углом к стене, поехала по скользкому ламинату, неминуемо, неотвратимо, наваливаясь на Лариску.
У маленьких собак реакция быстрее, чем у больших. То ли от самого их размера, требующего постоянной защиты, то ли от сконцентрированности всех тех, накопленных в маленьком теле страхов и нервов, что у других, крупных особей более рассредоточены по туловищу.
- Ав-ав-ав-ав-ав-авааааааааа! – непроизвольно вырвалось у Лариски, а затем, со страшным грохотом, разбилась на множество мелких кусочков, «бетонная» плита, так и не накрыв собой мелкое животное, попытавшись, при этом стать могильной.
Какая досада. Невольно подумал Захар.
- Маленькая моя девочка. Плохой магазин. Агрессивный. Хотел убить тебя. Ну, ничего, ничего, скоро уедем отсюда, - успокаивала на руках своего, нервно дёргающего правой, задней лапой, ребёнка Тамара.
- Я думаю, что это знак, - не столько для того, чтобы оправдать доверие к себе продавца, сколько для того, чтобы всё же оплатить сегодня плитку для ванной, сказал Захар.
Менеджер сильно насторожился, не зная, как ему реагировать, собирая с пола обломки «бетона» …
- Что ты имеешь в виду?
- То, что нужно брать именно эту коллекцию. Ведь её выбрала сама Лариса, - улыбнулся Захар.
Менеджер, тем временем, отнеся куда-то обломки, подошёл к столу.
- Ты думаешь?
- Уверен.
- И я с вами согласен. Посмотрите сами, как она подходит к нарисованной вами концепции на компьютерной визуализации, - всё же распознав слова Захара, как комплимент, подыграл менеджер, поправляя причёску.
Происходил некий перелом в отношении к нему Ипполита и Тамары. Захар догадывался, что не умел удовлетворить этих людей своими знаниями, сам учась вместе с ними на их загородном доме.

Лихо, взяв с места, Тамара удалялась из поля зрения Захара. Но, он не сдался, несмотря на, вчетверо менее слабый мотор своей «восьмёрки» тут же догнав её. Лишний вес джипа давал о себе знать.
Эти люди носят с собой очень много лишнего и делают это только лишь для самоутверждения, объясняя тем самым, что любят мощные моторы, полноприводные машины, точные часы, и качественное стекло на очках для солнца. На самом же деле маскируют тем самым свою зависть и страх перед внешним миром. А ведь всё это из-за пустоты. Подумал Захар.
Но, чем же он сам лучше этих внезапно избранных достатком людей? Он так же, стремится к таким же бесполезным вещам. Нет – это всё ложь. Отогнал он ненужные мысли. Ему всего лишь на всего нужна семья, квартира и простенькая машина. Но, что же дальше, после того, как он купит себе всё это? Он не думал и не хотел сейчас думать об этом. Захар жил сегодняшним днём, радуясь, что у него была женщина, держащаяся за него, работа и любимое дело. Одним словом, он был востребован. А это так важно для творческого человека.
Но и Ипполит так же, как и он пользовался спросом, не только у женщин. Он был самым настоящим современным банкиром, подходя к такой скучной и унылой теме, как оборот финансов, с творческим взглядом, с изобретательностью и некой красотой направляя потоки финансирования нужных ему проектов, любящих и тянущихся к нему.
Что-то тут было не то, Захар не мог, или не умел ещё понять этого. Он был молод, и видел, что вся жизнь ещё впереди.

* * *

- Привет Захар. Я тут того… Короче на больничном я.
- Витя, что случилось? Скажи лучше сразу правду, - почувствовал, что-то недоброе Захар. Он и так не мог удовлетворить Ипполита картинками, а тут ещё этот больничный.
- Да, я вчера под машину попал слегка так.
- Как!?
- Ножку сломал, короче. В больнице лежу. Завтра операция. Железку поставят, а потом, сразу выпишут. Так сказали.
- Я так и знал. Всё одно к одному. Ну, как же так!
- Не переживай. Я на костылях на работу выйду. Всё сделаем. Не волнуйся.

Захар понимал, что он теперь, впрочем, как и в самом начале проектирования, оставался один с заказчиками. Для чего так поступала с ним судьба, было непонятно. Но он всё больше закалялся и обретал опыт изворотливости и твёрдости, который невозможно приобрести, когда вокруг куча помощников.