Почти не смыкая глаз. Ч. 2

Михей был не единственным человеком в деревне, кто не спал в этот час. На поляне за его огородом подходило к концу свидание Толика, местного щёголя, и его избранницы Зои. Ухажёр почти довёл подругу до дома, уже собирался на прощание чмокнуть её в щёку, как вдруг из кустов, словно из ниоткуда, вынырнул Серёга.
Толик направил на незваного гостя фонарь.
– Ни хрена себе! Да это Гришка! – воскликнул он. – Слышь, приятель, ты чего тут забыл?
В полумраке ухажёр принял Сергея за Григория, прежнего Зоиного кавалера. Дело было не в сходстве фигур, а в том, что костюм Адидас с лампасами в этой деревне носил только Григорий.
Зоя тоже решила, что перед ней бывший бой-френд. Игриво спросила:
– Что же ты, Гришенька, не здороваешься? Или в темноте не узнал?
Серёга что-то невнятно промычал, пытаясь отстраниться от девушки. Но Зоя успела провести рукой по его волосам.
– Ого! Да ты подстригся! А ведь в обед ещё лохматый был. Какой молодец!
Увидев, как подруга нежно воркует с бывшим возлюбленным, да ещё и гладит его по голове, ухажёр пришёл в неописуемую ярость. Схватив кол из плетня, он подскочил к сопернику и, не говоря ни слова, принялся его метелить.
– Ах! Ох! – эхом разносилось по поляне.
Зоя отпрянула в сторону и, злорадно улыбаясь, прошептала:
– Это тебе за моё разбитое сердце!
Сергей отчаянно пытался уклоняться, но всё равно пропускал болезненные удары.
– Последний раз предупреждаю, – взревел ухажёр, – не смей к ней приближаться!
Размахнулся и, что есть мочи, огрел Серёгу колом. Тот свалился с ног. Зоя пронзительно завизжала.
Из дома, с берданкой наперевес, выскочил дед Михей, пальнул в воздух из обоих стволов.
– А ну, снимай одежду зараза! – прокричал он осипшим голосом. – Кому говорю!
У Зои отвисла челюсть.
"Похоже, дед совсем спятил! Неужели этот старый маразматик хочет, чтобы я раздевалась перед его Гришкой? Решил нас так помирить? Ну уж нет!"
Зная взбалмошный характер Михея, Зоя благоразумно решила укрыться за деревом.
 «А то ведь может и вправду пальнуть».
Услышав выстрелы совсем рядом, ухажёр инстинктивно пригнулся, прикрыв голову руками.
– Ах ты падла! – прорычал сквозь стиснутые зубы Сергей. Рванулся к обидчику и ударил наотмашь. Кулак со свистом рассёк воздух, угодив обидчику  под скулу – челюсть щёлкнула, голова дёрнулась. Толик рухнул на склон оврага и кубарем покатился вниз, сминая заросли на пути.
– Убивают! – истошно завопила девица, бросаясь следом за кавалером.
Дед Михей, вытаращив безумные глаза, прохрипел:
– Ну, проклятые, держите!
Он вскинул винтовку и сгоряча пальнул в направлении голосов. Звук выстрела подхватил дружный лай собак, доносившийся совсем близко. Пуля просвистела рядом с головой Сергея, вдребезги разнеся горшок, надетый на кол.
"Ни хрена себе! Да тут за спортивный костюм запросто могут завалить!" – пронеслось в голове у Сергея, и он бросился на землю.
Нащупав обронённую кроссовку, он по-пластунски, резко двигая руками и ногами, пополз вдоль оврага. Другая кроссовка тащилась следом по земле, пока не зацепилась за куст. Сергей дёрнул за шнурок раз, затем другой. На третий раз вырвал обувку, но её на лету схватила большая лохматая собака, прибежавшая на звук выстрелов.
С рычанием, мотая мордой, пёс яростно тянул кроссовок на себя. Серёга не отпускал.
– Отдай башмак, сволочь! – прохрипел он, чувствуя, как собака волочёт его по траве.
Кобель и не думал сдаваться, наоборот, рванул ещё сильнее. Сергей ловко перекатился на ягодицы и упёрся ногами в землю.
В тот же миг в его ступню с хрустом вонзился длинный шип колючки.
– Ааааа!! – дико взревел Сергей, зажмурившись от пронзительной боли. Рёв эхом прокатился по округе.
Собака, тянувшая кроссовок, рванула прочь, ломая ветки на своем пути. Лаявший во дворе кобель забился в конуру.
Разбуженная стрельбой бабка, услышав чудовищный вопль, в одной ночной рубашке выскочила к деду на крыльцо.
– Свят, свят, свят, – зачастила она, крестясь. – Михей, что это было?
– Сам не пойму, – дед с озадаченным видом всматривался в темноту. – Зверь какой-то лютует, видать, подранил я его. Шла бы ты, старуха, лучше в хату.
На поляне, держась за больную ногу, сидел Сергей. Он никак не решался избавиться от торчащей из ступни колючки. Наконец, глубоко вдохнул, стиснул зубы и выдернул острый шип. Хлынула кровь, и ему сразу стало легче.
«Слава Богу, не обломился», – обрадовался Сергей.
Пошарив в темноте по траве, он сорвал лист, похожий на подорожник, смочил его слюной и приложил к ране.
"Может, это и не подорожник вовсе... Да хоть бы и лопух, неважно. Главное, не крапива."
Кроссовки нашлись метрах в десяти от места схватки, благодаря светоотражающим элементам. Видимо, какое-то время собака убегала вместе с ними. Сергей попытался распутать шнурки, но узлы оказались крепкими. Пришлось помогать зубами.
«Что ж мне сегодня так не везет? – проворчал он. –  Чёртов пёс, затянул узел… Я  полночи босяком бегаю, можно сказать под пулями. Ноги замёрзли и распухли, а эта паршивая собака захотела у меня трофей отобрать».
К большому огорчению Сергея, обувь оказалась на размер, а то и на два, меньше, чем нужно.
– Какой же этот Гришка урод. Маломерок чёртов! – ругался Сергей, с трудом натягивая кроссовки. – Правильно девка его бросила.
Из соседнего дома донёсся хриплый голос:
– Дед Михей! Чего палишь?
– Так, ворюги шастают, Степан. Прямо на глазах одежду спёрли. Сейчас кобеля отвяжу и пойду по следу.
– Погоди, я с тобой. Только ружьё возьму.
Серёга понял, что надо скорее уносить ноги.
 «Это называется «нашёл на свою жопу приключение», – ворчал он, торопливо завязывая шнурки. – Хотел же просто одежду попросить в первой попавшейся избе, так нет, потянуло меня за спортивным костюмом. Чтоб он провалился! Теперь, после этой стрельбы, мне в этой деревне никто дверь не откроет."
Он выбрался на тропинку и, прихрамывая, потрусил в сторону видневшегося вдали леса, надеясь выйти к автотрассе.
В овраге громко застонал поверженный Серёгой ухажер. Зоя бережно положила его голову себе на колени и попыталась привести в чувство.
– Кто это? – наконец пробормотал он, приходя в себя. – Зоя, это ты? Где я? Что со мной?
– Лежи спокойно. Кажется, у тебя сотрясение.
– Сотрясение? Почему?
– Ты ничего не помнишь?
– Нет. А что случилось?
– Тебя Гришка, мой бывший, вот этим дрыном звезданул.               
– Вот гад! Откуда он взялся?
– Не знаю. Выскочил из кустов, как чёрт из табакерки, заорал: "Получай, урод!" и как шарахнет тебя колом по голове. Хорошо, что меня не догнал, а то бы точно убил. Он с дедом Михеем вон в той избе живёт, – Зоя указала на соседний дом. – Думаю, поджидал нас.
– Вот сволочь. Ну, я ему вечером устрою! Горькими слезами умоется! Кровью харкать будет!
Зоя злорадно улыбнулась.
"Ты меня, Гришенька, ещё долго будешь помнить!" – подумала она, а вслух сказала: – Знаешь, Толя, он какой-то злобный стал. И как только я с ним встречалась? Ты полежи ещё немного, а потом я тебя провожу до дома.

                ***
Михаил, в сопровождении патруля, подошёл к дверям военной комендатуры. Здание, когда-то служившее полицейским управлением в царские времена, сменило множество хозяев, но сохранило свой мрачный и неприглядный вид. Лишь свежая вывеска у входа указывала на нынешнее назначение.
Лейтенант, заведя Михаила внутрь, бодро отрапортовал помощнику дежурного:
– Товарищ капитан, задержали нарушителя! Представляете, воровал одежду, мерзавец!
– Да что вы выдумываете! – возмутился Михаил. – Какую одежду?
– Не повышайте голос, разберёмся, – пообещал капитан, с пластырем на щеке, и скомандовал патрульным: – Проводите его к майору Морозову.
При этом капитан пристально поглядел вслед Михаилу, мучительно пытаясь вспомнить, где мог его видеть.
Задержанного провели в конец узкого, длинного коридора, к кабинету дежурного по комендатуре. Лейтенант постучал в массивную металлическую дверь и, не дожидаясь ответа, распахнул ее.
За столом, откинувшись на спинку стула, сидел невысокий, коренастый майор. Его резко выступающая челюсть придавала лицу суровое выражение. Руки были засунуты в карманы брюк, фуражка надвинута на глаза, а в уголке рта дымилась сигарета. Казалось, он спит.
– Принимайте нарушителя, товарищ майор, – доложил лейтенант, подталкивая Михаила в кабинет.
– Поясни, – потребовал дежурный, не меняя позы и не вынимая изо рта сигареты.
– А что тут, собственно, пояснять? – Лейтенант усадил Михаила на стул. – Пусть расскажет сам: зачем ему понадобилось перелезать через забор военного городка в третьем часу ночи? И как получилось, что какие-то женщины уложили в его баул чужую одежду? И, наконец, почему вместо формы старшего лейтенанта там обнаружилось… вот это.
Лейтенант достал из мешка китель, встряхнул его и протянул майору, держа на вытянутых руках.
Подняв козырёк фуражки, тот потянулся вперёд, начиная внимательно  рассматривать форму.
«И что мне теперь делать? – лихорадочно соображал Михаил. Что говорить? Главное – не подставить Серёгу. Да и Надежду выдавать нельзя, иначе и мне достанется. Ведь одному Богу известно, где служит капитан Цыганков. Вдруг он здесь, в этой самой комендатуре? А если он такой же ревнивец, как Надин сосед, то впору ожидать чего угодно».
Михаил вздохнул и с опаской посмотрел на кобуру, свисающую с пояса дежурного: «Ох, и влип же я…»
Майор перекатил сигарету губами из одного угла рта в другой, протянул руку, пощупал полу мундира… и тут сигарета выпала у него изо рта.
Этот китель был как две капли воды похож на форму его закадычного друга, Николая. Два дня назад они выпивали в ресторане, и майор неловко пролил кетчуп на одежду приятеля. Он хорошо запомнил это пятно, потому что сам лично засыпал его солью. Не отрывая взгляда от кителя, майор медленно, чеканя каждое слово, произнёс:
– Ты, где это взял?
Михаил почувствовал в голосе офицера угрожающие нотки, заерзал на стуле:
– Я уже говорил,  это Маринка положила.
– Какая на хер Маринка! Может Надька?
– Нет, точно Маринка, я помню.
Майор стиснул зубы.
– Послушай! Как там тебя?
– Михаил.
– Так вот, Миша. Мы здесь не для того находимся, чтобы штаны протирать. Уж поверь мне на слово, таких как ты, я раскалываю на раз. Поэтому начнём спокойно и по порядку. – Офицер придвинулся к столу, взял листок, ручку и приготовился составлять протокол. – Итак: фамилия, имя, отчество?
Михаил тяжело выдохнул:
 – Марабян Михаил Сиробович.
– Какой ещё Сиропович? Слушай Миша, ты только вошёл, а уже нарываешься. Хочешь сказать, что твоего отца Сиропом звали?
– Да!
– Что «да»?
– Звали Сироб. Только буква «б» на конце.
Майор заводил желваками. Налил из графина полный стакан воды, целиком выпил.
– Ну и придумают имена... Ладно, пусть будет Сиробович. – Он дописал в протоколе отчество. – Как ты попал на территорию городка?
– Нас бабы через дыру в заборе провели.
– Что за «бабы», назови фамилии.
– Зачем мне знать их фамилии? Я не спрашивал, а познакомились мы  вечером в кафе.
– Хорошо, допустим. Имена-то их, помнишь?
– Конечно. Одну Маринкой звали, а другую... – Михаил на секунду задумался: – Гертрудой.
Майор резко ударил рукой по столу. Ручка подскочила и упала на пол.
– Какая Гертруда? – офицер с трудом сдерживал раздражение. – Откуда у нас в военном городке могут быть немцы?
– Да мне почём знать? Она так представилась. Может, она проститутка, а это её погоняло. Мне что у неё паспорт надо было спрашивать?
– А почему бы нет? Вы же находились на территории режимного объекта.
– Эти женщины ни у меня, ни у моего приятеля никаких подозрений не вызвали. Тем более, что они сами нас в городок привели.
– Понятно. Ну и кем в итоге эта Гертруда оказалась? Проституткой?
– А я почём знаю – она Серёге досталась. 
Майор достал из пачки сигарету, чиркнул зажигалкой и глубоко затянулся. Выпустив дым, он сделал еще пару затяжек и, успокоившись, затушил окурок в пепельнице.
– Ладно, поехали дальше, – сказал он, немного смягчившись. – Назови номер дома и квартиры, в которой ты был.
– Да не знаю я.
– Что значит "не знаешь"? Ты не торопись с ответом. Как можно не помнить, где ты был всего полчаса назад?
– Да зачем мне какие-то цифры запоминать?
– Хорошо, тогда по-другому. Сможешь показать дом и квартиру?
– Думаю, да.
– Уже лучше. Пошли дальше... Как фамилия твоего друга?
Михаил заметил, что офицер наконец поднял с пола ручку и приготовился записывать.
– Уроняйло. Сергей Казимирович Уроняйло!
Ручка с треском разломилась в руке майора.
– У меня сейчас терпение иссякнет. Слушай, Миша! Не надо из меня дурака делать. Либо ты сейчас же мне все расскажешь, либо...
В камеру заглянул капитан с пластырем на щеке:
– Товарищ майор, разрешите на минуту. Это срочно!
Майор, а следом и лейтенант вышли в коридор.
– Что случилось, капитан?
– По моим сведениям, в город прибыли проверяющие из Москвы и остановились в гостинице "Чайка".
– И что с того?
– Я был там вчера вечером и видел вот его, – капитан кивнул в сторону Михаила. – Он выходил из фойе с каким-то военным. Я думаю, что это один из проверяющих. Будьте с ним повнимательнее.
– Добро. Спасибо за важную информацию.
Капитан козырнул и ушёл по коридору на свой пост.
– Ох, – вздохнул лейтенант, – этот тип мне все больше и больше не нравится. Документов у него нет, форму почему-то в бауле носит. И уж совсем непонятно, для чего он ночью по забору лазил, чего он там искал?  Всё это очень странно, если не сказать подозрительно. Вам так не кажется? 
– Да, что-то здесь не чисто, – задумчиво ответил майор. – Может и вправду это один из них?
– Не уверен. Не похож он на проверяющего.
– Уверен ты, или нет – это дело не меняет. Я ведь тоже узнал по своим каналам, что приехали к нам вчера из Москвы важные гости: матерый полковник, а с ним молодой помощник. Так вот, этот полковник большой любитель  устраивать провокации. После его проверок многие офицеры лишились своих должностей. И мне почему-то кажется, что наш арестант играет в его делах отнюдь не последнюю роль. Интересно, что они на этот раз задумали? Проверить несение патрульной службы?
– Слишком мелко... Хотя, кто знает, что у этих москвичей на уме.
Майор внимательно посмотрел на Михаила через приоткрытую дверь.
– Слушай, вот что. С этим инкогнито пока выдержим паузу: вытрясти из него душу я всегда успею. К тому же, его китель нужно показать моему приятелю, а он до утра на дежурстве. Так что сейчас иди и определи этого Сиробовича в камеру "люкс", а потом отправляйся в военный городок. Нужно выяснить, что наш инкогнито делал возле забора. Может, чего спрятал?
– Но как я помещу его в камеру «люкс», если там находится ваш знакомый – майор Скакодуб. К тому же он… того.
– Что значит «того»?
– Так вы же сами велели ему водки принести, чтобы не буянил. Вот он к ночи и напился в хлам.
– Ты что, не понял меня? Вышвырни его оттуда к чертям!
– Куда же я его вышвырну? – лейтенант удивлённо вскинул брови. – Он же нетранспортабелен. Да и свободных мест у нас нет.
– Мне плевать, куда ты его денешь! Тут серьёзная игра пошла: или мы их, или они нас. Понял? Действуй!
– Есть! – выкрикнул лейтенант, хотя и не совсем понимал, а точнее, совсем не понимал: кто такие "они", за что "они их" и насколько серьезно всё это.
Он отдал солдатам короткий приказ, и те направились к одной из камер. Сам же вернулся в кабинет майора, аккуратно сложил китель в баул и протянул его Михаилу:
– Ваши вещи в целости и сохранности. Теперь прошу за мной.
Михаил закинул вещмешок на плечо и последовал за лейтенантом по длинному коридору.
Тем временем солдаты перетащили пьяного майора из "люкса" в соседнюю камеру. Толстяк даже не пытался открыть глаза, лишь недовольно мычал. Бойцы уложили его на кровать к капитану медицинской службы, спавшему богатырским сном. Худощавый и волосатый, как йети, военврач всхрапнул и нежно обнял новоприбывшего арестанта, уткнувшись лицом в его жирную шею.
– Правильно мы сделали, что толстяка к доктору положили, – прошептал солдат, похожий на якута. – Ишь, как милуются, словно голубки.
Боец замер у изголовья кровати, с умилением глядя на спящих военных.
"Хорош пялиться!" – шикнул другой солдат, укрывая сокамерников простыней. "Пошли отсюда."
"Ты что, сдурел?" – якут потянул простынь, обнажая лица спящих. "Они же не мёртвые!"
В освободившуюся камеру лейтенант завёл Михаила.
– Располагайтесь. До выяснения обстоятельств вам придётся некоторое время провести здесь, – сказал военный и с лязгом закрыл за собой массивную железную дверь.
Михаил бросил на пол вещмешок и огляделся.
Возле окна стояла аккуратно застеленная койка, рядом – стол с телевизором. У противоположной стены – холодильник, табурет, а ближе к двери – умывальник. Для офицерской камеры на гауптвахте это было роскошно.
Михаил прикурил сигарету и принялся шагать из угла в угол, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Но ничего толкового в голову не приходило.
Он остановился перед холодильником, распахнул дверцу и невольно присвистнул. Внутри, на нижней полке, стояли: початая бутылка водки, стакан и открытая банка маринованных огурцов. Михаил достал поллитровку, отвинтил крышку и придирчиво принюхался. «Неплохо устроились арестанты на этой гауптвахте,» – приятно удивился он. Выудив из банки огурец, налил полстакана, резко выдохнул и залпом выпил. Тут же с хрустом закусил огурцом. «Теперь можно спокойно и не торопясь всё обдумать,» – решил Михаил, опускаясь на кровать. Но уже через минуту, изрядная доза спиртного возымела своё действие – в камере раздался раскатистый храп.

                ***

Просёлочная дорога вывела Сергея к лесному озеру. Минут пять он шагал вдоль поросшего камышом берега вглубь леса, пока не открылся удобный подход к воде. Уже рассвело и сквозь легкий туман, на водной поверхности виднелись с десяток неподвижных поплавков. Метрах в тридцати от берега под кронами деревьев тарахтел автомобиль «Нива», за рулем которого, откинув голову на подголовник, сладко спал рыбак. Остальные его приятели ночевали в потёртой палатке почти у самой воды.
Увидев, перед входом три пары обуви, Сергей решил сменить тесные кроссовки на что-нибудь более просторное. Схватил первый попавшийся ботинок, но едва взглянув, тут же отшвырнул его в сторону – он оказался слишком маленьким. Башмак упал в озеро, зачерпнул немного воды и медленно поплыл от берега.
 Сергей поднял сапог, примерил – тоже мал. С досады кинул его далеко в водоём. Сапог несколько раз перевернулся в воздухе и с громким шлепком погрузился в тину.
Настала очередь кроссовок. Они оказались того же бренда, что и его собственные, только куда грязнее, а главное – на пару размеров больше!
Сергей присел на покосившийся пенёк. С облегчением стянув тесную обувь, он размял затёкшие пальцы и с удовольствием обулся в новые кроссовки.
– Дай бог тебе здоровья и богатого улова, – искренне пожелал он хозяину обуви. Заметив несколько пустых водочных бутылок, добавил с улыбкой: – И легкого похмелья.
В десяти метрах от палатки виднелся складной столик, заваленный продуктами. Чуть поодаль, над догорающим костром томилась в котелке уха. Сергей зачерпнул половник до краёв, схватил со стола кусок колбасы и с аппетитом принялся за еду.
Взгляд его невольно скользнул к картонному ящику с водкой. Там оставалось не больше десятка бутылок.
– Рыбаки хреновы! – проворчал он. – Вы что сюда приехали, рыбу ловить или водку глушить?!
Однако, опустив взгляд на свои кроссовки, Сергей смягчился:
– Тебя, дружище, это никак не касается. Пей, сколько влезет.
Подкрепившись, он открыл бутылку минералки и, не отрываясь, осушил её, после чего громко рыгнул. Опасливо покосился на палатку.
– Спасибо, парни, всё было очень вкусно, – пробормотал он.
Достав из пачки, лежащей на столе, сигарету, Сергей прикурил от тлеющей головешки, присел на раскладной стул и вытянул ноги. Уже через минуту он клевал носом.
Прыжок лягушки в озеро заставил его вздрогнуть и открыть глаза. На ближайшем удилище рыба играла с наживкой. Поплавок еле заметно притапливался, затем всплывал, чуть двигался в сторону и тут же замирал.
Сергей выплюнул сигарету, бросив презрительный взгляд на палатку.
– Бездарные рыбаки, – проворчал он. – Напились как свиньи и дрыхнут, а тут рыба клюёт, да ещё какая! По поклёвке же видно.
Вдалеке раздался лай собаки, и вскоре на лесной дороге показались дед Михей с соседом.
Сергей метнулся к столу, схватил пачку сигарет, но замер, как вкопанный: ближний поплавок исчез под водой. Инстинктивно он резко подсёк. Удилище согнулось дугой, колокольчик на конце снасти призывно зазвенел. Сергей быстро воткнул удочку в рогатину и юркнул в кусты.
От настойчивого звона колокольчика проснулся рыбак, дремавший за рулем своей "Нивы". Несмотря на внушительную комплекцию, он проворно выскочил из машины и со всех ног помчался к озеру. По дороге угодил в канаву, несколько метров пронёсся на руках и ногах, как дикий зверь, но быстро поднялся и продолжил бег. Уже через несколько секунд толстяк был у самой воды. Второпях он так резко подсёк, что потерял равновесие и рухнул в озеро, но удилище из рук не выпустил.
– Ни хрена себе, какой ворвался! – заорал он. – Мужики, подсак! Несите скорее подсак!   
Несмолкаемый звон колокольчика и отчаянные крики рыбака заставили сонных приятелей выбираться из палатки. Первый, вылезший наружу, торопливо натянул один сапог и закрутился в поисках второго. К своему изумлению, он обнаружил его метрах в двадцати от берега, в густой тине. На стоптанном каблуке восседала огромная жаба и вызывающе громко квакала.
– Какого хрена! – возмутился рыбак. – Что за шутки?
– Подсак! нужен подсак! – надрывался шофёр "Нивы", стоя по пояс в воде. – Уйдет ведь!
Хромая на одну ногу, мужик схватил подсак, прислоненный к дереву, и заковылял к воде.
Второй рыбак, в тельняшке, выглядывавшей из-под свитера, сидел на пеньке и, ворча, пытался втиснуться в кроссовки, оставленные Серёгой.
– Всё! Завязываю с бухлом, – простонал он, обращаясь к приятелю с окладистой, как у попа, бородой.
– С чего вдруг? – удивился бородач, озираясь в поисках ботинка.
– Да с того, что почки перестали работать. За ночь ноги так отекли, что в кроссовки еле влез. А ведь вчера ещё великоваты были. Придётся к соседу обратиться, он в госпитале нефрологом работает.
– Брось выдумывать. Просто отсырели, вот и жмут.
Рыбак в тельняшке вскочил с пенька:
– Мозги у тебя отсырели! Я, по-твоему, дебил? Или ты считаешь, что я первый раз в палатке ночую?
– Ты бы так не волновался, – попытался успокоить приятеля бородач. – Я уверен, что всё обойдется.
– Да хрена с два обойдется. Ноги как будто в тисках зажали, – морщась от боли, сетовал ещё не протрезвевший рыбак.
– Прости друг, – шёпотом извинился Серёга. – Во всём виноват Гришка, хозяин кроссовок. Из-за его маленькой ноги у нас с тобой проблемы.
Прячась за кустами, Сергей незаметно пробрался к «Ниве».                Водительская дверь оказалась открыта, ключи находились в замке зажигания, двигатель работал. На заднем сиденье лежал охотничий карабин «Сайга» и дополнительный магазин патронов.
«Как? Вы ещё и охотиться собрались? – удивился Сергей. – Мне страшно за вас, ребята».
Он переложил карабин на переднее сиденье, сел за руль, и задним ходом медленно покатил по грунтовой дороге. Проехав метров сорок, развернулся и так же неспешно двинулся вперёд. В зеркале заднего вида мелькнула собака, следом мужики с ружьями. Сергей вспомнил, как разлетелся горшок от дедовского выстрела, резко добавил газу. «Нива» взвыла и, швыряя грязь, помчалась.
Преодолев около километра по лесной чаще и почти столько же вдоль посадок, Сергей оказался у трассы. Чтобы взобраться по грязному склону и не застрять, он вдавил педаль газа в пол. Машина с рёвом вырвалась из-за кустов,  подрезав джип «Чероки» с местными бандитами. Уворачиваясь от столкновения, водитель иномарки судорожно нажал на тормоз. От внезапной остановки он и пассажир едва не вылетели через лобовое стекло.
 Братки многозначительно переглянулись.
– Ни хрена себе, заява! – воскликнул малый со шрамом на щеке по кличке «Лысый». – Надо наказать волчару. Гони!
Сергей понял, что допустил ошибку, и чтобы избежать неприятностей,  решил поскорей уехать. Однако такой расклад не устроил парней в джипе. Началась погоня.
Несмотря на мастерское вождение, Сергею никак не удавалось оторваться от преследователей. Иномарка, как ни крути, была значительно мощнее отечественного внедорожника.
Когда «Чероки»  в очередной раз поравнялся с «Нивой», Сергей резко затормозил и съехал по крутому откосу на грунтовку, в надежде, что никто за ним в такую грязь не сунется. Джип проскочил по асфальту мимо, но тут же развернулся и устремился за «Нивой».
Бандиты гнались за Сергеем через поле, по грязи и лужам. Затем заскочили в лес и понеслись по лесной дороге. Потом вообще без всяких дорог, принялись петлять между кустами и деревьями. Грязь залепила стёкла.
– Братан, ну как же так? – с досадой воскликнул Лысый. – Ты, профессиональный гонщик, бывший чемпион, на такой тачке, и не можешь уделать какого-то лоха? Давай в натуре, соберись!
– Вот сучара! – прорычал водитель, едва не потеряв управление после очередного манёвра Сергея. – Я тебя всё равно достану!
Джип резко подпрыгнул на кочке. Лысый, больно ударившись головой в крышу, прорычал:
– Ну, держись тварь!
Достал из бардачка пистолет, с трудом высунулся в окно, и дважды выстрелил по удаляющемуся внедорожнику.
– Нет, так не попасть! Зажимай его, хватит сопли жевать! – заорал он на водителя.
Прямо перед "Нивой" неожиданно возникло поваленное дерево. Сергей резко вывернул руль вправо, чтобы избежать столкновения, но тут же ударил по тормозам. Машина замерла в метре от заросшей кустами речушки. Сергей схватил карабин, передернул затвор и сунул за пазуху дополнительный магазин с патронами.
«На всякий случай», – решил он.
В двадцати метрах от «Нивы», заскрипел тормозами джип преследователей. Из кабины выскочил Лысый.
– Ну, падла, прощайся с жизнью! – рявкнул бандит и, не целясь, выстрелил по автомобилю.