Упал. Гипс. Ковид-больница

                Упал. Гипс. Ковид-больница.

Оглавление.
1. Самоизоляция. Нарушение и наказание.
2. Неожиданный диагноз.
3. Город Видное.
4. Опасная операция.
5. Порядок и непорядок.
6. Оценка операции.
7. Выписка.
8. Долечивание.



1. Самоизоляция. Нарушение и наказание.

   Эта беда случилась со мной 6-го июня 2020 года в Подольске, недалеко от дома, в котором мы живём. Три недели шли непрерывные дожди. Мы с женой сидели практически безвылазно дома. Я каждый день выносил мусор, через день ходил в магазин за продуктами (и за водкой), иногда для жены ходил в соседнюю аптеку. Жена не хотела рисковать и отсиживалась дома. Нам с ней этим летом исполняется по 74 года (по секрету).

   Мы с женой как законопослушные пенсионеры старались придерживаться указаний по режиму самоизоляции, который нам предписало Правительство Московской области с 16 марта 2020 года из-за коронавируса. К тому же за соблюдение режима самоизоляции пенсионерам была обещана премия 3000 рублей в месяц, а за нарушение - штраф 4000 рублей. Премию за апрель я получил и больше ни-ни. Жена ничего не получила и страшно обиделась на Губернатора и на все областные пенсионные и социальные  структуры. Почему-то и я был тоже виноват. Для снятия напряжённости в доме я отдал ей свои 3000 рублей. Стало чуть легче.

   А к июню мы уже основательно измучились сидеть в самоизоляции. Тем более, что женщинам раз в неделю для здоровья психики нужен активный шоппинг (поход по магазинам), иначе у всей семьи напрягаются нервы и  поднимается температура. Для меня одно спасение - рыжий кот мейнкун, зовут его Хантер. Полночи он спит и мурлычет рядом с женой, а полночи - со мной. Мы с женой давно спим (и храпим) в разных комнатах. А днём жена то кормит нашего котика, то чешет его, то гладит и объясняется ему в любви. Ну и, слава Богу! Я хоть могу тем временем спокойно посмотреть телевизор или  попутешествовать в компьютере.

   Анекдот ковидного периода: Когда я по молодости расписывался в загсе со своей избранницей и обещал ей всю жизнь прожить в любви и согласии, я же никак не предполагал, что через пятьдесят лет мне придётся жить с ней в режиме самоизоляции целых три месяца (первоисточник Дзэн).
 
   И вот, после трёх недель непрерывных дождей, 6-го июня выглянуло солнце, к обеду воздух прогрелся до 20 градусов, захотелось выйти на улицу. Я сказал жене, что пойду вынесу мусор и потом пойду в магазин за продуктами. Но жена запросилась со мной. Уже на улице она  предложила сначала прогуляться до пруда, который находится в пятистах метрах от нашего дома (я же три месяца держал её взаперти). Ну, ладно, пошли прогуляемся, на уточек посмотрим. Там всегда плавает много уточек, которые ждут кормёжки.

   Около озера уже гуляло достаточно много народа. Некоторые мамаши с деточками подкармливали уточек кусочками хлеба. Мы с женой не спеша обошли по тротуару вокруг озера и тут я увидел, как сбоку на мокрой земле один подвыпивший дед пытается поднять с земли другого, стоящего на коленях. Я говорю парню, стоящему в двух метрах от меня на тротуаре: «Молодой человек, давайте, поможем поднять деда (правда, мне и самому уже 74 года)». Мы шагнули в их сторону и тут я подскользнулся на мокрой траве и грохнулся всей своей массой в 105 кг на земь.
 
   В глазах у меня всё потемнело, в голове у меня молния блеснула по всей окружности мозга, острая боль пронзила ногу. Я, продолжая лежать на спине, осмотрелся и увидел, что я лежу в мелкой грязной лужице рядом с этими дедами. Ближний дед спрашивает: «Ну, чо, братан? Как выплывать то будем?» Я осмотрел свои конечности и увидел, что ступня левой ноги повёрнута слишком налево. Всё понятно: сломал ногу со сдвигом. Теперь главное не двигаться, а то будет ещё хуже. Дедам говорю: «Я тут из-за вас  раздолбаев сломал себе ногу, теперь выплывайте сами как хотите и куда хотите». Они сказали: «Ну, извини, братан!» - и на четвереньках поползли в сторону леса.

   Жена стояла рядом и ошарашенно смотрела на меня, беспомощно разведя руки. Я ей говорю: «Ты главное не пробуй меня поднять. А то меня ещё сильней сломаешь и сама можешь поломаться. Звони лучше в скорую». Но она, оказывается, телефон забыла дома (?!), хотя бежевая сумка при ней. Прошу парня: «Молодой человек, я сломал ногу, вызовите, пожалуйста, скорую помощь». Парень по мобильнику вызвал скорую.
 
   Поскольку я, падая, руками схватился за мокрую землю, то руки у меня оказались в грязи. Прошу у жены: «Дай платок или салфетки руки обтереть». Отвечает: «Нету» (?!). Я кое-как обтёр руки об траву и с большим трудом достал из кармана брюк свой телефон и вызвал из дома дочь Елену, которая на выходные приехала к нам погостить, попросил её принести одеяло и салфетки влажные и сухие. Минут через двадцать она принесла старое одеялко и всякие салфетки для обтирания от грязи.
 

2. Неожиданный диагноз.
 
   Через 40 минут мы услышали грохот тележки, на тротуаре появились двое мужчин в синих халатах и с носилками-каталкой. Они с помощью моей жены и дочери переложили меня сначала на носилки, предварительно дочь подстелила туда наше одеялко (вся моя куртка и брюки были в грязи), потом погрузили меня на тележку, довезли до машины скорой помощи, которая стояла за оградой сквера. Тут меня прямо на тележке погрузили в машину и повезли в травматологию, в Подольскую городскую клиническую больницу. Жена ехала тут же.

   В приёмном отделении травматологии мне сначала измерили температуру и потом повезли на МРТ-диагностику, где оказалось, что у меня выявили остаточный Ковид-19 в размере 2%. Врач приёмного отделения говорит, что надо везти его (меня) в новый Подольский госпиталь в инфекционное отделение. Позвонили, а там мест нет. Позвонили в областное управление здравоохранения. Там сказали, что есть места в спец отделении в городе Видное, согласовали везти меня туда.

   Врач скорой помощи взял сопроводительные документы, они опять погрузили меня в эту же машину. На повреждённую ногу надели пластмассовую шину и повезли. Из Подольска в Видное ехали примерно час (расстояние порядка 30 км). Натрясли, правда, меня изрядно, машина была не «Мерседес», а старая «Газелька». К тому же в разных местах дороги шли ремонтные работы, объезжали по времянкам. Наконец въехали в городок Видное.


3. Город Видное.

   Этот городок расположен рядом с Москвой, сразу за МКАДом. Здесь проживает более 70 тысяч жителей. В целом это называется Ленинский район Московской области. Чуть южнее расположен Подольский район и Домодедовский. Рядом с этим городком расположен совхоз имени Ленина, где директор-хозяин коммунист-капиталист Грудинин П.Н., которого Зюганов Г. А. выдвигал в президенты России. Не получилось. А жаль, говорят, он прекрасный хозяйственник и организатор. А какой там эффектный въезд в совхоз! Правда, наше псевдоправосудие наковыряло на Грудинина уйму компромата. Это их метод, хотя у самих рыло в пуху.
   
   Похоже, мы приехали. Остановились. Водитель говорит: «Приехали. Вот вам и Видновская районная клиническая больница, перепрофилированная недавно в инфекционную, я уже третьего ковидного больного из Подольска сюда привожу».
 
   Меня на тележке выкатили из машины скорой помощи и вкатили в приёмное отделение больницы. Здесь весь медперсонал одет в «скафандры», только та бригада, которая привезла меня - в простых синих халатах, правда, они тут сразу одели маски. Надели маску и мне на лицо. Шину с ноги сняли и забрали.

   Видновские врачи (их тут было двое, один лет тридцати, другой лет 25-ти) взяли у моей бригады сопроводительные документы, почитали их и стали меня  расспрашивать, когда и как я переболел коронавирусом. Я ответил, что только в Подольской больнице после МРТ я узнал, что у меня два или три месяца назад был коронавирус. Я-то был уверен, что у меня была обычная простуда. Врачи крайне удивились: «А как же вам удалось самостоятельно вылечиться от коронавируса?»
 
   Я рассказываю: «Да, просто. Как всегда при простудах я покупаю перцовку «Ладога». Это настойка на меду крепостью в 35 градусов и внутрь в бутылку вложен настоящий красный перчик. Прямо скажу, это лучшая из всех опробованных мною перцовок. Наливаю «стопарик» 50 грамм, делаю глоток, прополаскиваю рот и выпиваю, потом делаю три обычных вдоха-выдоха, а  потом делаю глубокий вдох, задержка дыхания и медленный выдох через нос. Так три – пять раз. Повторяю эту процедуру два раза в сутки: перед обедом и перед ужином. Получаю тройной эффект, но главное - идёт полная дезинфекция всего дыхательного тракта. На третий день, точнее в ночь меня прошиб озноб, потом я вспотел и вынужден был переодеться. А на четвёртый день я уже был здоров и весел. Кстати, по телевизору я видел, что в Италии наши военные опрыскивали помещения спреем на основе этилового спирта, а этиловый спирт - основа водки. Действие аналогичное. Вот и весь секрет».
 
   Видновские врачи померили у меня температуру, давление, ещё что-то и потом оформили приёмные документы. Далее они меня переложили на свою тележку. Осмотрели ногу, сказали, что по внешнему виду перелом сложный и надо принимать срочные меры. Это была суббота, три часа дня. Меня срочно повезли в рентген-кабинет. Сделали три снимка. Старший врач стал кому-то звонить, доложил, что на снимках сложный перелом. Окончив говорить по телефону, он проинформировал своего товарища: «Приказано аккуратно поставить кости на свои места и гипсом застабилизировать ногу, в понедельник комиссия будет смотреть и решать, что дальше делать». Так они и поступили. Далее меня повезли в гипсовую. Вкололи мне в ногу наркоз, что-то в ноге подвинули, что-то повернули, загипсовали и через час меня на каталке отвезли в палату № 211.
 
   В палате было ещё два больных: мужчина примерно 50 лет, Сергей, с двойным переломом ноги, три недели назад подскользнулся дома на кухне на косточке от лимона. Второй - парень лет 30 - Хасан, узбек, упал на стройке, получил сотрясение мозга. Четвёртая койка была свободна. Сергей сказал, что вчера отсюда выписали мужчину, тоже был перелом ноги. Он сказал, что в среднем здесь лежат две-три недели. У всех либо ковид в лёгкой степени или просто была температура, как у него. На всякий случай всех подозрительных свозят сюда в инфекционное отделение.

   К вечеру мне захотелось в туалет по малой нужде. До туалета я дойти не могу – нет костылей. Сестры не дозовёшься. Видя моё затруднение, сосед Хасан отдал свою «утку» - полупрозрачную пластмассовую банку примерно на литр с крышкой сверху. Сказал, что он спокойно пешком в туалет ходит. Спасибо, выручил меня на всю ночь. Заснуть я никак не мог – болела нога. Лежал в основном на спине, боль в ноге и два килограмма гипса на ней не давали никуда повернуться. Ближе к ночи появилась медсестра и вколола мне обезболивающее, я заснул.
 
   Всё воскресенье я осваивался. Разбудили, правда, рано, в 5 часов, всем в палате начали делать процедуры. Позже, днём я рассмотрел палату – ей явно нужен косметический ремонт. По стенам видимо на скорую руку проложили короба воздухо-снабжения и над кроватями установили гнёзда для приборов ИВЛ (искусственной вентиляции лёгких). Кнопки вызова ни у кого не работали. Вообще, по обшарпанным стенам и по протекающим в некоторых местах здания потолкам было видно, что даже подмосковным больницам не хватает финансирования. Представляю, что делается в российской глубинке. Федеральные власти своей оптимизацией просто губят нашу медицину. Питание в больнице – четыре раза в день: завтрак, обед, полдник и ужин, но калорийность ровно столько, чтобы не умер. Я за тринадцать дней сбросил пять килограмм. Правда, мне это на пользу.
 
   Часов в 10 утра позвонила дочь Елена, сказала, что она приехала на такси и привезла мне вещи и прочее. Главное, она привезла зарядное устройство. Молодцы они с женой, очень оперативно собрали всё необходимое и Лена  сразу привезла. Передачи приносит специальный работник больницы. А 9-го июня Лена привезла уже костыли. Жена разъезжать не может - она гипертоник, её в жаркую погоду вообще может пристукнуть где угодно, потом месяц искать будешь. Костыли дали мне свободу посещения туалета.
 
   Напротив нашей палаты находится пост №2, там должны находиться медсёстры, но они почти всё время «в бегах». Их в смену дежурит человека четыре разного возраста: и молоденькие, и лет тридцати, и лет пятидесяти. Поскольку все они ходят в одинаковых «скафандрах», то различить их можно только по фигуре и по голосу. У одной молоденькой сестры был чудный голосок, как колокольчик. Когда она приходила делать процедуры, настроение у нас сразу поднималось. Спрашиваю: «Как зовут?» «Васула». «Что-то я ни разу не слышал такого имени». «Это азербайджанское имя». «Понял, но к такому голосу надо нежнее имя или красивее. Давай я буду звать тебя Василёк – это цветок такой полевой голубенький или Василиса прекрасная». «Нет, уж лучше зовите Василёк». «Договорились». Мои соседи тоже стали звать её Василёк.

    Утром в понедельник в нашу палату пришло три врача в «скафандрах».  Один молодой, это который в субботу вправлял мне ногу, подошёл к моей койке, поздоровался и представил своих коллег: это ваш лечащий врач-хирург Алексей Борисович, а это – наш главный врач-эпидемиолог больницы (я плохо расслышал его имя отчество). Врач-эпидемиолог попросил меня повторить, как я вылечился от ковида. Я повторил свой рассказ. Врач-эпидемиолог сказал, что, пожалуй, так возможно вылечиться, во-всяком случае, нам документально известно, что ковид у вас был, а сейчас его у вас практически почти нет, всего 2%. Но и эти остатки мы тут быстро долечим. Ещё он уточнил, соблюдал ли я самоизоляцию и носил ли я маску. Я сказал, что ходил я только в магазин, который в 50 метрах от нашего дома, и в аптеку, которая находится в этом же магазине. Маску я стал одевать, когда по телевизору Губернатор Московской области приказал это делать. Врач сказал, что поскольку ковид передаётся воздушно-капельным путём, то, видимо, в этом магазине на меня «налетело» незначительное облако ковида от кого-то не носившего маску, и эта малая доза позволила мне легче вылечиться от этой заразы.
 
   Потом пришли две медсестры с тележкой и меня опять повезли на рентген, там крутили мою ступню в разные стороны, сделали пять разных снимков. На следующий день, во вторник лечащий хирург Макшанцев Алексей Борисович огласил мне решение консилиума: надо оперировать и вставлять титановый крепёж на кости. Я запротестовал: «Мне уже 74 года, вряд ли я проживу ещё  дольше 2 - 3 лет. Мои предки и до этого не доживали. Зачем мучиться и отвлекать время и средства, которые вы можете применить для молодых».

   Он отвечает: «По внешним признакам Вы можете прожить и до 80 лет, а может и больше. Но надеяться, что ваши кости сами срастутся, практически невозможно, вам не 30 лет. А попробуете ходить - кости в этом же месте сломаются при первой же косой нагрузке или при первой изморози. Мой профессиональный долг и долг перед Богом сделать всё по совести и профессионально качественно. Я не хочу потом отвечать перед судом своих коллег и тем более - перед Богом». Я ответил, что как инженер-энергетик, всегда осознававший свою ответственность за жизнь и здоровье коллег, я с уважением принимаю его доводы и поэтому даю согласие на операцию.
 
   Началась подготовка к операции. Была сделана уйма анализов. Сутки мне  дали на очищение желудка, правда, я не понял, резать вроде надо ногу, а зачем-то заставляют чистить желудок. Утром в четверг врач принёс мне на подписание документ – согласие на проведение операции и на наркоз. Подписал. После обеда мне объявили, что завтра будет операция.
   

4. Опасная операция.

   В пятницу 12 июня в день независимости России (вроде нерабочий день)  примерно в 10 утра пришли врач и медсестра, он аккуратно специальными ножницами разрезал гипс, а сестра потом отмыла от гипса ногу. А в 11:30 две медсестры перегрузили меня на тележку (с помощью соседа Хасана) и повезли на операцию. Я перекрестился, на всё воля Божья.
 
   В операционной уже было много медперсонала. Насколько я мог различить по скафандрам, здесь было три врача мужчины и человек пять медсестёр. Они переложили меня на операционный стол и начали обвешивать всякими приборами и трубками. Кто-то из сестёр обратил внимание, что у меня давление 180. Врачи засомневались, стоит ли при таком давлении проводить операцию. Я сказал, что давно живу с таким давлением и что на ногу, на мой взгляд, это мало влияет и настоял на операции.
 
   Врач-анестезиолог сделал три укола в позвоночник. Офигенно больно. Через пять минут я почувствовал, что от пупка и ниже всё онемело. Потом у меня началась дрожь. Стучали зубы. Не хватает воздуха. Чувствую - могу помереть. Спрашиваю свой организм: «Организм ты мой дорогой и единственный, что идёт не так, с чем ты борешься?» И вдруг я как будто попал внутрь моих лёгких. Тут в полумраке я вижу, что нижняя часть моих лёгких онемела от наркоза, двигается туда-сюда только верхняя часть, поэтому организму не хватает кислорода. Видимо укол надо было делать в позвоночник немного ниже. Я уговорил свой организм не паниковать, поддаться и потерпеть примерно часик. Давай, говорю, заснём. И я заснул и проспал всю операцию, Потом я услышал голос врача: «Всё, операция завершена, поднимаем пациента, перекладываем на тележку и увозим в палату». Я жив, значит, мне удалось уговорить мой организм.
 
   А если бы не удалось? А если бы из-за нехватки воздуха произошла бы остановка сердца и я умер бы? Что, тогда медики списали бы мою смерть на ковид и на мою старость? Ведь вряд ли они смогли бы выяснить истинную причину смерти – избыточный, на мой взгляд, наркоз. Значит, остается вероятность повторения такой процедуры наркоза на других пациентах и кто-то не выдержит - умрёт. А может достаточно обкалывать только ногу, а не всё тело от пупка и ниже?
 
   В 13 часов меня привезли в палату. Я сообщил родным, что операция прошла нормально, я опять в палате. Следующий день я и мой организм приходили в норму. Но, конечно, в ноге всё зудело, гудело и болело. Ещё трое суток я на ночь просил делать обезболивающий укол.
 
   Весь следующий день 13.06.2020 я вспоминал и обдумывал то, что происходило со мной во время операции. На мой взгляд, не всё было правильно, а именно что-то неправильно с местом введения наркоза.   Я планирую отослать свои воспоминания и соображения в Видновскую  больницу, что бы там критически и творчески разобрали весь процесс и выработали оптимальную процедуру. Может быть, это поможет и самим врачам и другим пациентам.


 5. Порядок и непорядок.

   Каждый день в 8 утра происходит смена дежурных бригад. Медсестёр как я подсчитал 4 человека в смену, одна старшая. Врачей дежурных, по-моему, два.
  Каждая смена выполняет предписанные пациентам процедуры. Утренняя смена начинает в пять утра с замера температур. Потом делают уколы, ставят капельницы, выдают таблетки.
 
   Каждый день утром и вечером два молодых врача в «скафандрах» обходят палаты, смотрят, какие температуры медсёстры нам замерили и записали в ведомость на стене, накладывают нам на пальцы какой-то приборчик, что-то у нас меряют и спрашивают наше самочувствие. Это порядок.
 
   Но есть и непорядок. Не видно было, что бы при приемке смены старшая сестра или кто другой обходили палаты и проверяли санитарное состояние, чистоту и порядок. После обеда бывало грязно в палате. По выходным дням полы никто не моет, мусор не выносит. Воскресенье 14.06.2020. Бардак в сортире, войти страшно, а тем более сесть на унитаз. Говорю старшей сестре, что в мужском сортире беда, зайти страшно. Она говорит, что уборщица выходная, сегодня убирать некому. Ждите понедельника. Я думаю, что это непорядок организационный и санитарный. Да и не по-человечески это.
 
   А в туалет-то по большому хочется. Взял я принесённые дочерью влажные и сухие салфетки и пошёл. В качестве «костыля» сопровождал меня в туалет Хасан. Я ему говорю: «Вот здесь вижу, есть ведро и ёршик, я сейчас начну отмывать унитаз и бачок, я здесь один управлюсь, тут вот я смогу опереться о подоконник и на поручни около унитаза. А ты возьми в коридорчике швабру и ведро, набери воды и отмой проход. Если мы это не сделаем, то к ночи мужики начнут гадить в коридорчике». Промыли всё, потом унитаз и бачок протёрли антибактериальными и бумажными салфетками. Обтёрли антибактериальными салфетками себе лицо и руки. Хасан спрашивает: «Нас похвалят или поругают?» Я говорю: «Скорей могут поругать, но мы тогда будем отвечать русским народным языком - матом. Умеешь?» «Умею!»
 
   Во вторник говорю другой старшей сестре: «Галина Николаевна, у нас второй день «утки» стоят полные». Она с обидой восклицает: «А что Вы думаете, я что ли должна их менять». Ну и ответ! Да, ты дай распоряжение младшей медсестре или кому там ещё, а не строй из себя принцессу. Или это ваша общая обида на всех за «оптимизацию» кадров? Они все жалуются, что за два – три года сократили много младшего медперсонала. Понятно, слышали, что по всем больницам заставили провести экономию штатов. Это существенно ухудшило обслуживание больных. Это результат оптимизации в здравоохранении, проведённой господами Голиковой и Путиным. Спасибо мы им не скажем.
 
   В дневное время медсёстры в основном перемещаются бегом, обливаясь пОтом (в «скафандрах»). Если проводится операция, то часа два-три никого на нашем посту №2 нет и никого не дозовёшься. А есть тяжёлые больные. Вот бабушка лет 80-ти два часа кричала, просила принести ей судно. Беда! Потом ходячие женщины-больные втроём отмывали её.
 
   Непорядок характерен не только для Видновской больницы. То же самое наблюдается и в Подольских больницах. Везде наблюдается недовольство медперсонала: нагрузки выросли а зарплаты нет. Всё это отдаётся на пациентах. Я уже три года как не хожу в больницы – без толку. Проще умереть. Может на это власти и рассчитывают – сэкономят на пенсионном фонде.
 
   Да, эта оптимизация принесла явный вред здравоохранению и в первую очередь – нам больным.


6. Оценка операции.

   Понедельник 15.06.2020. Перед обедом меня снова повезли на рентген. Опять делали снимки в разных ракурсах. После обеда в палату заходят трое мужчин в «скафандрах» и одна женщина. Один мужчина представляется как зав отделением, он здоровается со всеми, потом Сергею говорит, что у него всё нормально и его сегодня выписывают. Хасану говорит, что надо ещё недельку полечиться, а потом персонально мне говорит: «Станислав Станиславович! Мы очень внимательно просмотрели все снимки вашей ноги до операции и после. Должен Вас заверить, что операция Вам сделана очень грамотно. Это прекрасная работа. Нога будет работоспособная. Ходить будете». Я говорю: «Спасибо, очень приятно слышать такую оценку». Он отвечает: «Благодарите вашего лечащего врача».
 
   Я, конечно, чуть позже выразил Алексею Борисовичу свою искреннюю благодарность и попросил выписать меня в пятницу, а то у меня жена гипертоник без надзора. Вечером он сообщил мне, что если всё будет развиваться нормально, то меня в пятницу выпишут.
 
   К концу этого дня он пришёл и самолично сделал мне перевязку. Я спросил, а почему он не привлекает медсестру. Он ответил, что, во-первых, все заняты на операции, а во-вторых, он хочет лично видеть, как идёт процесс заживления.

   На следующий день, правда, перевязку делала медсестра, а он смотрел -  контролировал. Сказал, что пока всё идёт нормально.


7. Выписка.

   В пятницу 19.06.2020 перед обедом мне выдали документы и сообщили время отправки спецавтобуса. После обеда в 15 часов по больничному радио объявили, что всем выписывающимся надо выйти к центральному входу. Я уже был готов: сам уже был одет, все остальные вещи были сложены в одну большую сумку типа «Леруа Мерлен». Мне помогала вынести сумку с вещами медсестра Василёк, а я на костылях шкандыбал за ней по длинным  коридорам и просил помедленнее.
 
   У входа стояли три микроавтобуса марки «Мерседес», каждый на 18 мест. Погрузились согласно ведомостям и поехали. Сопровождал нас то ли врач, то ли экспедитор. Примерно в 17 часов наш автобусик приехал в Подольск. Развозили точно по указанным адресам. Завезли сначала трёх мужчин, потом меня прямо к подъезду моего дома, где меня встретили жена Нина и дочь Елена.
 
   Жена и дочь довели меня до квартиры (6-ой этаж) и до кровати. Поскольку в автобусике я сидел на самом заднем сиденье, то меня сильно растрясло в дороге. Голос у меня сел, пот тёк ручьём. Я умылся, и сразу улёгся спать. Проснулся примерно в 20 часов. Жена позвала на кухню. Пришкандыбал на кухню на костылях. Сели ужинать. А где, спрашиваю, обезболивающее средство. Жена с улыбкой говорит: «А вот, я уже купила» и ставит бутылку «Беленькой». Всё нормально, похоже, меня здесь всё ещё любят и уважают.
 

8. Долечивание.

   В нашем доме в соседнем подъезде есть медицинский центр (типа амбулатория). Сюда мне легко дойти на костылях. Здесь 27 июня 2020 года местный хирург снимал мне швы. Глядя на опухоль вокруг моей раны, он предложил мне поставить на это место штук пять пиявок. Честно сказать, я очень брезгливо отношусь к этим червям. Но жена тоже порекомендовала поставить. Я почитал об этом в интернете и согласился. Этот хирург через неделю на оставшуюся опухоль вокруг раны посадил пять пиявок. На следующий день опухоль значительно уменьшилась. Через неделю ещё раз поставили пять пиявок. Опухоль спала до минимума, но немножко остаётся, причём к вечеру обычно больше.
 
   Сегодня 12.07.2020 исполнился месяц со дня проведения операции по установке титановых деталей в мои кости. Раны отмачиваю почти каждый день, их состояние явно улучшается. Я начал потихоньку передвигаться по квартире без костылей. Боль осталась только внутри, где установлены металлические детали.

  Начиная с 17 июля, я стал осторожно ходить по комнатам без костылей. На улицу выхожу с одним подлоктевым костылём. Раны затянулись, боли в ранах стихли. Небольшая опухоль и боли сохраняются только в районе установки титановых деталей на костях голеностопного сустава. Думаю, что процесс выздоровления идёт нормально. Надеюсь обойтись без операции по выниманию винта, вопрос об удалении которого рекомендовано рассмотреть через 2 месяца с предварительным проведением рентген-контроля. Вот с 9 августа отменяется запрет пенсионерам на перемещения, тогда попробую проехать в травматологию.

   И всё бы хорошо, но в той же Видновской больнице у меня обнаружили диабет и рекомендовали идти к эндокринологу, как только смогу ходить. Как в народе говорят: «Пришла беда, открывай ворота». Ладно, будем оптимистами-фаталистами: двум смертям не бывать, а одной не миновать. Скоро я избавлюсь от всех болезней, а пока поживу ещё немного. Вообще-то я считаю, что не зарабатывающим пенсионерам после 75-ти лет «коптить небо» аморально. 

Жемповский Станислав 06.08.2020.