Тётя Лёля -Из ГБ и аспирантура

    Участие  в  моих  приключениях,  скрываемое  в  частях  I – III,  проявила  Цецилия  Исааковна  Кин,  вдова  писателя  Виктора  Кина.
  Помните  хотя  бы  фильм «По  ту  сторону»  или  песню  из  него:  «Забота  у  нас  простая,  забота  наша  такая:  жила  бы  страна  родная;  и  нету  других  забот!...»

  Историю  нашего  знакомства  сейчас  расскажу.  Я  с  отрочества  был  политизирован,  а  в  1981  году  пытался  понять,  в  чём  острые  разногласия  КПСС  и  Компартии  Италии.
  Но  не  по  пристрастной  нашей  прессе;  потому  и  заметил  книгу  «Итальянские  мозаики»  некой  Ц. И. Кин.

Лишь  из  неё  узнал,  какая  личность - автор.  Книга  пестрела  ошибками;  я  составил  список  их,  около  трёхсот,  и  отослал  в  редакцию  издательства  с  просьбой  дать  адрес  автора.
  В  сентябре  1981-ого  получил  бандероль  от  Цецилии  Исааковны  с  её  книгой  «Миф.  Реальность,  Литература»  и  с  тёплым  письмом.

  С  тех  пор  мы  переписывались  довольно  часто,  я  получал  все  её  книги.  При  любой  возможности,  бывая  в  Москве,  обязательно  забегал  «в  гости».
  Лена  тоже  навещала  её,  однажды  даже  с  дошкольным  Женькой.  Между  собой  мы  для  краткости  звали  вдову  Кина  «тётей  Лёлей».

    Кажись,  в  1982-ом  году    Ц. И. Кин  впервые  после  репрессий  вырвалась  в Италию.
  Мне  сказала,  предупредив,  чтобы  никому  не  говорил:  «После  письма  Андропову».
  Я  молчал  о  том  15  лет.  Из  рассказов  «тёти  Лёли»  следовало,  что  её  поездку  в  Италию  можно  считать  и  внешнеполитической  разведкой.  Она  встречалась  с  писателями  и  журналистами,  с  кардиналами,  с  президентом  Италии  А. Пертини.


После  моего  первого  увольнения  мне  пришлось  написать  Цецилии  Исааковне,  что  приезд  мой  сорван,  отложен  на  неопределённый  срок.
  Она  потребовала  подробных  объяснений,  и  я  признался  во  всём.  «Тётя  Лёля»  отнеслась  к  обстоятельствам  очень  серьёзно,  прислала  инструкции,  по  которым  я  был  должен  писать  письмо  на  имя  Е. К. Лигачёва.

  На  себя  она  брала  дело  доставки  этого  письма  непосредственно  адресату  или  через  А. Н. Яковлева.  Я  был  ошеломлён  таким  уровнем;  написал  ей,  что  дело  мелкое,  сам  справлюсь.  И  прозрачно  намекнул,  что  просить  защиты  у  КПСС  мне  неприятно,  «западло»,  как  говорят  уголовники.

  Действительно,  вскоре  после  того  я  восстановился,  прорвался  в  командировку  и   рванул  в  Москву.  Предположил,  что  «тётя  Лёля»  ждёт  повтора  наезда  на  меня  и  потому  представит  мой  рассказ  по  своим  каналам.
  Я  единственный  раз  решил  нагрянуть  к  ней  без  предупреждения,  вынуждая  её  сразу  же  позвонить  кому  следует.

  И  в  самом  деле,  она  тут  же  села  на  кровать,  сняла  со  столика  ТА-68,  поставила  его  чуть  за  спину  и  позвонила  кому-то.  Пара  фраз  эзоповским  языком;  и  она,  небрежно  бросив трубку,  пересела,  заслонив  аппарат  собой.
  -  А  теперь,  пожалуйста,  расскажите  подробнее,  что  же  с  Вами  приключилось  в  институте  и почему,  по  Вашему  мнению.
    Прослушка?  Я  начал  громко,  как  бы  от  волнения.  Под  конец  рассказа  на  миг,  будто  от  усталости,  чуть  отклонился  влево – трубка  телефона  лежала  не  на  рычаге,  а  на  кровати!  Классика,  идеально  снижает  помехи.

    Немного  поговорили  о  другом;  и  я  стал  извиняться:  мол,  билет в  кармане  на  спектакль    в  театр  Образцова,  опаздываю.  И  тут  Цецилия  Исааковна  удивила:
  - А  что,  это  известный  театр?  Знаменитая постановка?
    Я  замялся:  ну,  билет  Белянчикова  подарила,  спросит,  как  спектакль…  Опоздаю,  видно.  Как  отсюда  добраться,  не знаю…
  - Сразу  от  подъезда  выходите  на  трассу  и  голосуйте!  У  нас  тут  подбирают.
    (Кстати,  я  знал,  что  здесь  неподалёку  жила  разведчица  полковник  Зоя  Рыбкина,  муж  которой,  тоже  разведчик,  носил  кличку  "Кин").

    Я  так  и  сделал;  через  минуту  подъехала  европейская  иномарка.  Энергичная  женщина  средних  лет  сидела  за  рулём.  Больше  никого  не  было.
  - Мне  бы  поближе  к  театру  Образцова, - залепетал  я.  Она  молча  показала  на  заднее  сидение.
    Вела  машину  она  профессионально. Я  упомянул,  что  только  что  беседовал с  известной писательницей.  Она  не  проявила  любопытства. 
  Домчала  быстро,  ко  входу в  театр,  и  денег  не  взяла  категорически.  Дон  Жуан  в  спектакле  для  взрослых  мне  очень  понравился.