Калым

      
      Катя дошла до дома и опустилась на скамейку около подъезда.  Как-то сразу навалилась усталость после ночного дежурства, и она не хотела подниматься к себе на пятый этаж без маленького отдыха. Солнечное летнее утро, теплый ветерок и запах цветущей сирени-все было так приятно, что совсем не хотелось шевелиться и думать о делах и заботах. Она, прикрыв глаза, подставила лицо солнышку, и приятные мысли неспешно потекли ручейком, захотелось спать, сказывалось все-таки  бессонное ночное дежурство.  Но заботы никуда не ушли и мысли о доме,  детях и вечно пьяном муже заставили ее очнуться, и она хотела уже идти, как к скамейке подошла соседка из третьего подъезда татарочка Зоя.
 - Здравствуй Катя!
- Здравствуй - ответила та. Зоя присела рядом.
 - Как живешь, как здоровье?
- Да, все слава Богу, в порядке. А у тебя в семье все хорошо?
-  Да. Спасибо, все хорошо, я тебя Катя спросить хочу, почему ты татарский язык не учишь?
- А зачем?
- Ну как зачем? Стою я в очереди за молоком, ты подходишь, скажешь мне халам-балам, я тебя пропущу. Ты стоишь в очереди за хлебом, я подойду, скажу тебе халам-балам, ты меня пустишь и тебе хорошо и мне хорошо, нам с тобой хорошо!
- Да я, Зоя сейчас по очередям не стою, скажу детям, они сами все купят.
- Да дети все уже выросли, все работают?
- Нет, младший еще в школе в шестом классе учится.
- И дочка работает?
- Да, и по вечерам в школе рабочей молодежи учится.
- Знаешь, Катя, я хочу поговорить с тобой как с родной.
-  Говори
- Очень мне твоя Люся нравится, стройная, красивая и косы длинные!
- Да, молоденькие все красивые, откуда только потом старухи страшные берутся?
- Не скажи! Она очень мне нравится! Давай ее с моим Амиром сосватаем? Он тоже красивый, внуки у нас будут красивые! Давай, а?
 - Спасибо тебе Зоя за предложение, Амир твой и вправду парень красивый, да только Люся ему не пара. Молода она еще, только в марте шестнадцать исполнилось, девочка совсем, ветер в голове, ей еще в куклы играть надо, а ты замуж!
 - И хорошо! У нас в Казани в шестнадцать лет уже один – два ребенка имеют.
- Ну, тут не Казань, а Москва,  у нас вера другая и обычаи другие, и по закону не положено, мала она еще замуж идти.
- Катя, мы хороший калым дадим, очень хороший, довольна будешь! Катерина рассердилась и резко встала:
- Нет, Зоя, не нужен нам ваш калым, я дочерью не торгую! Вырастет, сама себе мужа найдет, ее дело, а пока рано! - и она сердито отвернувшись, пошла в подъезд. Зоя надулась.
     В выходные вся семья уехала к Катиной сестре на дачу в Медвежьи озера. Сестра строила дом и Катя с мужем и детьми, по выходным,  помогала ей, чем могла. Люся в основном по огороду и с приготовлением еды. А парни с матерью и отцом на стройке. Но конечно они и загорали и купались и в лес ходили, места там грибами, да ягодами богатые. С понедельника все были в отпусках, кроме Люси. Ее отпуск начнется через неделю. В понедельник ей в утреннюю смену на завод, и она пораньше вернулась домой в воскресенье. Постирала рабочий халат, вымылась, посмотрела телевизор и собиралась уже ложиться спать, как вдруг раздался звонок в дверь. Накинув на ночную рубашку халатик, она пошла открывать. Обычно она открывала дверь нараспашку, а тут глянув на часы, спросила:
- Кто там?
 - Это я, Люсенька, дядя Абдулла, папы твоего друг, откырой пажалста!
 - А папы нет дома, он на дачу уехал.
 - Я зынаю. Мине папа не нужен, я сы тобой пагаварить хачу!
 - Поздно уже, я спать легла, мне завтра с утра на работу!
 - Откырой! Я тебе хочу жениха познакомить, сватать тебя будем!
 -Да вы что дядя Абдул, пьяный что ли. Какие сваты, ночь на дворе?
- Я, канешна инвалид старый, больной, беркулез у миня,  но сичас придет Амир, маладой, сильный, тебя забирать будем, твой отэц калым брал, водка пилили, руками стучали ладошка-ладошка - ты тепер наша. Свадьбу будем делать, женить Амира и тебе!
Она удивилась про себя – «Дикость какая-то, калым этот идиотский,  1969 год на дворе! -Аааа! выкуп за невесту» - вспомнила она, а вслух сказала:
-  Уходите, я сейчас милицию вызову!
- Слушай! Зачем милиция? - удивился он. Не надо милиция! Сваты сватают, гости идут, милиция не идет!
- А я вызову, уходите!
 - Ну ладно, сичас Амир придет, молодой, сильный - дверь будем ломать, ты наша!
      Она замерла, а мысли побежали, засуетились, как муравьи. Отец совсем спился, за калым ее продал, паразит! А дверь хлипкая, из оргалита, не выдержит долго!  И время позднее…Время! Время выиграть! Она быстро подкатила к двери стиральную машинку «Эврика» - ух и тяжелая зараза, как танк! С трудом развернула ее поперек двери. Так, сверху, сверху, сверху,  а что сверху? Во!  швейную машинку «Зингер», перевернула и железными ногами вверх,  и,  пыхтя поставила на «Эврику». Еще стул, во! Железный с тяжелым винтом, на него мама забирается, когда надо что-то со шкафа снять. Установив свою баррикаду, она чуть-чуть успокоилась, но тут раздался стук в дверь, и она бросилась к телефону.
- Дежурный по 33 отделению милиции слушает  - говорите!
 - Ой, товарищ милиционер, то есть дядя Сережа, это я Люся, с 38 дома! И она заплакала.
-Люся? Что случилось? Опять отец буянит?
 -Нет не отец, это татары из третьего подъезда дверь ломают, им отец меня за калым продал! Ой!  Ой!  Стучат чем-то в дверь, Ой!  Бьют тяжелым!
 -Так,  не бойся! Выйди на балкон и сядь в уголок, если они в квартиру ворвутся – кричи - «Пожар, горим!»  А мы сейчас, не плачь!
     И он отключился. Минут через семь раздался треск мотоцикла, потом второго и в подъезд стали подниматься четверо милиционеров. Дверь уже треснула, замок вылетел, но баррикада не пускала пьяных сватов, и они, что-то бормоча по-татарски, пытались ее сдвинуть. И хоть бы кто из соседей выглянул! Но нет! Соседи давно привыкли к скандалам в 15 квартире и никому не хотелось подниматься из теплых сонных постелей, и лезть в чужую драку. Спустя пару минут, из подъезда раздалось «Вай! Вай! Вай больно! Зачем толкаешь?» и возня и глухие удары, а потом длинный звонок в дверь.
 -Кто там?
 -Открывай, милиция!
 -Я сейчас!
     И Люся, размазывая слезы по щекам и хлюпая носом, стала разбирать свою баррикаду. Дверь сама открылась.
 -Эти?
 -Да!
 -Так, мужики, забираем их! Сиротин вошел и осмотрел дверь:
-Гвозди, молоток есть?
-Да!
 -Давай сюда! Он быстро и умело поправил дверь и, вернув инструмент, спросил - Одна не забоишься?
 -Нет.
 -Ну, тогда закрывайся и «Эврику» свою поставь к двери, если страшно, ее так никто не сдвинет. Потом погладил ее по голове и засмеялся:
-Спи, невеста!
И забрав пьяных Абдуллу и Амира, милиционеры укатили, а Люся заперлась,  снова загородила дверь и легла. Сон не шел, хотя страха не было, она давно перестала плакать, но погасить свет в комнате не могла. Она перешла на кровать в мамину комнату, и, глядя на освещенный проем двери, наконец, задремала. Разбудил ее звонок в дверь.
 -Кто там?
-Это я, доченька, открой!
-Мама?!- и она задвигала машинкой. Мама, я сейчас! Сейчас!
Дверь, наконец, отрылась и мать бледная и встревоженная бросилась к ней.
-Что случилось? Я с вечера себе места не находила. Спасибо у Машиных соседей машина, Серегина жена ногу повредила, вот они меня до Курского вокзала и подвезли, а оттуда я уж почти бегом. Люся рассказала ей все.
 - Ах, он паразит! Вот пьянь проклятая! Нашел денег на выпивку! Ну, я ему покажу калым!
    Наутро мать вместе с Люсей поехала на завод. Начальник цеха, узнав эту историю, разрешил отпуск на неделю раньше, и они уехали на дачу. После скандала с матерью отец ходил насупившись, глядя в землю и зло ворча себе под нос. На даче был объявлен сухой закон, и ему сразу расхотелось работать. Свояк Николай видя такое дело, выручал его, наливая стакан водки перед сном и отец, выпив, уходил спать в сарайчик, ему там поставили раскладушку. Через две недели отпуска закончились и все вернулись домой. Семья в полном составе вышла на работу и в школу, начался учебный год, и Люся опять стала учиться в Школе рабочей молодежи. Она думала, что летняя история кончилась, но нет! Однажды в школу зашел молодой парень и попросил позвать из 10 «А» Людмилу, сказал, что будет ждать ее на улице, и техничка на перемене передала его просьбу, но та вниз не пошла, а из учительской позвонила матери на работу. Мать разволновалась, но потом, подумав, сама перезвонила директору школы и рассказала ему все. На последнем уроке директор зашел в класс и сказал:
-Товарищи!  В вашем классе учится наша самая младшая ученица в школе, и насколько я знаю, вы все в шутку зовете ее дочкой. Так вот. Вашей дочке угрожает беда!  Сегодня ее пытались увезти из школы. Я вызвал милицию, машину и водителя забрали в отделение, но я вас всех прошу, провожать Люсю до дома, а лучше до квартиры. Обычно ее встречает мать, но она работает сутки через трое, и не всегда может это сделать сама, как сегодня. И с этого дня Люсю действительно стали провожать трое-четверо парней и девушек до самой квартиры. Ребята шутили:
-У нашей дочки своя охрана как у принцессы. Через  полтора года Амир женился, невесту ему привезли из Казани. А Люсин отец еще несколько раз брал за нее калым, пропивал его вместе с женихами, а потом, щуря пьяные, хитрые глаза говорил
-Какой калым? Мы с тобой вместе пили! В такие дни братья не отходили от Люси, и очередной кавказец или среднеазиат уходил не солоно хлебавши. А женщины во дворе смеялись:
-Что же это ты Мишка дочери все черноту таскаешь?
 -Имею право, я ее растил, поил, кормил, я ей отец! - отвечал он. Не раз и не два женихи довольно сильно колотили его, но скоро он бросил работу и его посадили за тунеядство.
     Уже много лет спустя Людмила как-то пыталась поймать такси на улице, и из остановившейся машины вышел очень прилично одетый молодой мужчина с кейсом в руке и распахнув перед ней дверь произнес
-Прошу, невеста! Люся ахнула
-Амир? !
-Да, я. А ты все такая же красивая!
 - Эх Амир, и не стыдно тебе? У тебя жена красавица, а детей тебе родила, и Рамазан и Фатима, глаз не оторвать!
-Да у вас у русских пословица есть – «В чужую жену черт ложку меда кладет!» Я ведь год отсидел тогда, отцу в милиции всыпали, а я угодил за решетку. Сейчас вспоминаю, и правда, дикость какая-то калым, невесту украсть. Но уж больно ты мне нравилась. Я и сейчас…
 - НО-НО! Не шали!  и она кулачком погрозила ему. Он махнул рукой и пошел в сторону дома. А она ехала в такси и думала – какая же сложная жизнь.