Record

Ненужный чёрный экран
пылится в сарае.
Раньше по чётным —
убийства,
полиция,
Сараево —
передачи, как чётки,
верующие
перебирали,
а передачи
так часто
извилины
зрителей
перебирали.
Суетились
перед чёрным
экраном
чёрные
колхозные
пятки.
Один
единый
мультфильм
ели ребятки,
закусывая
одним
единым
яйцом,
сваренным
всмятку.
Танец централизованных
сигналов
готовил из мозгов
паэлью.
Люд
принимал
за факты и знание
отрыжку
поверья.
Осовеченные,
осипшие,
экс-царские
предки татар
далеко
телевидели,
чтобы
поедать
сердца
однопартийцев,
готовя тар-тар.
Единым
красным
коммунистическим
порывом
шли к рекорду,
постепенно
идею превращая
в рынок,
чтобы продавать
«Рекорды».
А они всё
record...
Хлеб — всему голова,
но только
когда хлеб
отражается
в экране,
который
каждый хотел
своровать.
С вора спроса
нет:
свора программ
поминала
республики,
выпивая
сто грамм
за упокой
старого
рублёвого
номинала.
«Рекорды» продавались
под вопли
навсегда
уходящих
пятилеток.
Все «Рекорды» продались
и стали
ветхими
пнями
под крышей
из веток.

Ненужный.
Чёрный.
Ящик.
Гроб.
В нём?
Ненужная.
Чёрная.
Пятка.
STOP