Прививка от любви

Я соскучилась так,
 как скучают зимою по солнцу.
 Ты ушёл по-английски.
 И даже не заперта дверь.
 Кто теперь мы друг другу –
 знакомые ли? Незнакомцы?
 Две аморфных души,
 заплутавших в слоях атмосфер.
Мириша Мирошниченко               
Настроение было ни к чёрту, так бывает.
Огорчения и разочарования тянулись клином, как стая перелётных пернатых.
Сначала Анюта, Витькина девушка с завидным любовным стажем, к которой он успел прикипеть всей душой по причине её скромных притязаний, восхитительного бесстыдства в постели, и покорной нежности, начала вдруг выносить мозг глупыми монологами о том, что пора подумать о будущем.
– О чём речь, девочка, о свадьбе… да кто мы такие, чтобы совершать опрометчивые поступки? Можно подумать, тебе подарков и секса не хватает. Оглянись вокруг: семейная жизнь, это бесконечные проблемы, скандалы, и разводы. Хочешь потерять любовь – женись. Нам с тобой это надо, малыш?
Ладно бы только это. На фирме анонсировали сокращение штатов, а у него два выговора, прогулы, и ипотека.
Шефиня, собака страшная, смотрит маслеными глазками, намекая полуулыбкой, вульгарными жестами, и недвусмысленными коммерческими предложениями, на интим, словно он шлюха какая.
Ей сорок пять, ему двадцать шесть. Затеяла зараза игру в кошки мышки, и жмёт.
Анюта тоже не подарок, но в сексе бесподобна, потому и встречается он с ней скоро год.
А свобода?
В принципе, таких девчонок не бросают, но ведь известно – лучшее враг хорошего. Вдруг когда-нибудь повезёт встретить девочку-мечту, чтобы кровь с молоком, ангельский характер и полная системная совместимость. Такую, чтобы мурашки по телу, чтобы от одного взгляда волосы дыбом вставали, чтобы дух захватывала… и без претензий.
Нет наверно таких. Но очень хочется.
И что получается? Надену брачные вериги, остепенюсь, затоскую, а она… та самая мечта, по извечному закону подлости, выплывет из тумана, улыбнётся… а у меня руки связаны.
Не нагулялся я ещё, не насытился. А ну как упущу единственный шанс стать по-настоящему счастливым.
Короче, наговорил Аньке всякого. Самому стыдно.
Как она не поймёт – нельзя на человека довить, нельзя!
Теперь работу, скорее всего, искать придётся. Не жиголо же я, чтобы на шефиню ради места под солнцем взгромоздиться, она мне в матери годится.
Или всё же жениться? От добра, добра не ищут. Она же хорошая, Анюта, добрая… до мечты самую малость не дотягивает.
Ещё эта рыжая какого-то лешего уставилась. Скоро дырку глазами бесстыжими просверлит.
Села с подругой за соседний столик вполоборота, ногу на ногу закинула, обнажив шикарную ножку в возбуждающе игривых чулочках. Дым пускает, манипулируя сигаретой так, словно не её, а нечто более соблазнительное в рот берёт. Пальчиком по ножке бокала чувственно водит, водит, позы соблазнительные демонстрирует. Намекает что ли?
Впрочем, выглядит девочка неплохо, хотя года на три старше меня.
“Да на кой хрен она мне сдалась? В себе бы разобраться. Куда ни кинь – везде клин. Что Анюта с матримониальными замашками, что извращенка Эльвира с бордельными намёками. Не-сво-бо-да это, принуждение, неволя!”
А эта, что напротив, напряглась, приосанилась, словно манекенщица на подиуме. Попку забавно отклячила, соски протыкают тонкую ткань полупрозрачной струящейся материи, под которой нет бюстика. А тыквы у неё ничего так себе – упругие, и форма… самое то, что надо. Губки поцелуйные, ямочки на щеках, зелёные глаза в половину лица.
Ресничками хлоп-хлоп. Недотрогу изображает. Чем не мечта?
Да пошла ты! Хоть наружу титьки вывали, хоть стриптиз станцуй – мне плевать, не до тебя.
Тоже мне – королева Шантеклера, Лёля-пора – сексуальная забавница.
Господи, чего я себя накручиваю, словно связали, и насилуют? Этой, в лабутенах, до меня наверняка дела нет, сам чего-то придумал.
Вот возьму и заарканю. Назло, чтобы неповадно было порядочных мужиков соблазнять. Подойду и…
Интересно: даст или продинамит?
Такую запросто не раскрутишь: дорого, одета со вкусом, ведёт себя непринуждённо, довольно скромно, хотя кое что в ней раздражает. Например, привлекающие излишнее внимание  чулки, распущенные по плечам огненно рыжие волосы чуть не до пояса, яркая помада, зелёные глаза.
И сигарета… минетная какая-то, нарочито неприличная.
Странное сочетание благочестия и похоти в одном флаконе.
Вот и опустел графинчик вискаря. Придётся идти к бармену.
Собственно, почему придётся? Очень даже кстати. Пройду мимо, уроню зажигалку, или купюру, попытаюсь дотронуться. Любопытно, чем она пахнет.
Наверняка что-то необычное. В ней всё какое-то необычное, то ли с перчинкой, то ли с изюминкой.
Витька картинно раскрыл портмоне, вытащил из него сотню баксов, и “уронил” на колени незнакомки.
– В воздухе кружила бриллиантовая пыль, – прошептала, мило улыбаясь, хлопая пушистыми ресничками, прелестница. Осень жизни… тоска по утраченной молодости, ссора с любимой, пикап… ваша зелень?
– Извините, синьорина, как я неловок. Придётся реабилитироваться за неуклюжесть. Вино, шампанское, ликёр, вермут?
– Сегодня предпочитаю Бейлис. У меня игриво-карамельное настроение. Удачный ход, юноша, аплодирую. Домашняя заготовка или экспромт?
– Вы о чём?
– Ну-ну, проказник, я не так наивна, как может показаться. Прощаю на первый раз. Софочка, как ты отнесёшься к тому, что молодой человек за нами поухаживает?
– Если только обещает не приставать, я сегодня не в настроении.
– Что вы, леди, исключительно светская  беседа. Рад познакомиться. Виктор Игоревич… Сурайкин. Логист, маркетолог, и немного программист, самую малость.
– А я подумала – коварный сердцеед, ветреный повеса, охотник за неосторожными девушками. И какими же духовными мыслями будем обмениваться?
– У каждого свои предпочтения, своё хобби. Тема диалога за вами. Можно поговорить о любви. Относительно моего легкомыслия вы ошибаетесь, милейшая. Предпочитаю устойчивое постоянство, умиротворение и гармонию.
– Даже так! Неважно. Если вы не искатель приключений, то кто?
– Философ, мечтатель, неисправимый сентиментальный романтик.
– Любите размышлять на тему – даст или не даст?
Витькины мысли немедленно выдали красные уши, хотя в остальном он был практически спокоен.
– Ясно, юноша. Об этом позже. Несите сюда обещанные напитки. Вы меня заинтриговали. Да, меня зовут Эва. Не Ева, а Эва, запомните. Такая фантазия взбрела в голову папе.
Разговаривать с новой подружкой было легко, если не обращать внимания на острый язычок, и весьма оригинальное мировосприятие.
Она была умна, проницательна, иронична, и шаловлива, что было интересно само по себе.
Спустя час за Софией заехал приятель.
Ещё через половину часа непринуждённой беседы, когда закончился и вискарь, и Бейлис, Витька запросто обнимал слегка опьяневшую Эву за тонкую талию, что пробуждало желание действовать более настойчиво.
– Виктор Игоревич, похоже, мы дошли до нужной кондиции. Теперь самое время поговорить о любви и дружбе. Как порядочный мужчина, поле всего того, что между нами было, вы просто обязаны… не делайте круглые глаза, юноша… обязаны проводить меня до дома. И не только. Кстати, я ужасно, чудовищно, до колик в животе… боюсь одиночества. Особенно с пятницы на субботу ночью.
– Простите, Эва Леонидовна, давайте уточним регламент. Не люблю грубо пересекать пределы охраняемых добродетелью территорий: целомудренность, скромность, и всё такое, только по обоюдному согласию, только по любви. 
– Экспромт, мистер сентиментальный романтик. Вдохновение, воображение, азарт, творческий поиск, мистический экстаз сокровенного познания. Не люблю людей, которые заблаговременно всё планируют. Вызывай такси. Нас ждут увлекательные приключения, головокружительные аттракционы и сенсационные открытия.
– Если после такой дозы, которую мы употребили, на романтику и авантюры хватит сил. Кажется, мы здорово нажрались.
– Самую малость, сударь. У меня открылось второе дыхание. Я готова… рвать и метать, настолько мне хорошо. А ты ничего, парниша, забавный! Вот что значит интуиция. Мне сразу показалось, что ты именно то, что нужно. И совсем не наглый.
Они шли, шатаясь, поддерживая друг друга. Виктор уронил телефоны, Эва сумочку.
Поднимая то и другое, новые знакомые хлопнулись лбами.
– Это знак свыше, прошептала Эва.
“Импровизация, вдохновение”,  – предвкушал мужчина, – “ это будет нечто…как же я её… это буде грандиозно, незабываемо. Какая женщина, просто мечта!”
В такси Витькины руки не знали покоя. Сначала он изучил от щиколоток до подола платья и оборки трусиков чулочки проказницы, затем непроизвольно, так вышло само собой, залез под платье, облизал оголённые декольте основания груди.
Как же Эва была горяча, как мягка, как обворожительна и возвышенно прекрасна!
От её сладковато-терпкого запаха кружилась голова.
Тело и волосы Эвы пахли смородиновым листом, экзотическими цветами, спелыми фруктами, и конечно сексом.
Не всем сразу, но оттенки того и этого чудились в разных пикантных местах, которых у неё было на удивление много.
Ароматы странным образом появлялись и исчезали, смешивались в разных пропорциях, возбуждали и манили, завораживали, лишая способности думать.
Разомкнув языком чувственные губы, вкусив капельку эликсира удивительного любовного нектара, Витька уже не был способен остановиться.
Он хотел Эву здесь и сейчас.
Если бы не водитель, кто знает, как далеко и быстро он начал бы экспериментировать.
Следующие несколько часов молодые люди предавались безудержной похоти, устроив безумные скачки. Они без слов понимали малейшие импульсы и желания, исходящие друг от друга.
В каких только позах не совокуплялись возбуждённые нескрываемым интимным любопытством любовники.
Менялась интенсивность и глубина проникновения, сила и ритм слияния, нарастала страстность объятий и поцелуев. Желание не иссякало. 
С Эвой можно было всё, не то, что с Анютой.
Не только минет, кое что куда круче.
Она была податлива, энергична, щедра. Обоюдные оргазмы следовали один за другим.
Эва стонала, извивалась, изредка вскрикивала, билась в конвульсиях, чем ещё сильнее заводила озверевшего от первобытной сексуальной агрессии партнёра.
Таким сильным и умелым любовником Витька никогда прежде себя не чувствовал.
Он ликовал, упивался триумфом, благодарил небеса за то, что в нужное время оказался в нужном месте; за то, что сумел побороть обычную застенчивость; за то, что вдохновенно, именно так, как нравилось Эве, импровизировал, чем доставил себе и ей несказанное наслаждения.
В минуту кратковременного отдыха, когда оба бесстыдно раскинув ноги, не стесняясь интимных подробностей анатомии и липких любовных соков, лежали на спине в облаке насыщенного мускусного тумана, когда Эва прикрыв глаза закурила ментоловую сигарету, Витька так расчувствовался, что невольно объединил переживания до и после секса.
Он готов был заплатить чем угодно за состояние невесомости и безграничного счастья девушке, которая неожиданно и вдруг стала ему так дорога.
– Слушай, Эвочка, давай поженимся. Ты и я, мы такая замечательная пара. Ты невероятная, нереальная, сказочная, волшебная. Ты лучшая. А я… я буду самым нежным, самым усердным, бескорыстным и преданным.
– А давай, не давай. Встал, оделся… живо… жениться надумал! Три минуты на сборы.
– Это шутка, импровизация, розыгрыш?
– Имеешь в виду секс? Нормально потрахались, мне даже понравилось… местами. Спасибо за участие! Вижу, что всерьёз увлекаешься этим видом спорта, но секс для жизни не самое главное. Ты не в моём вкусе, малыш. Если честно – разочаровал сентиментальным предложением, просто взял, и опустил с небес на землю. Я ждала от тебя несколько иной реакции, дерзости, удали, агрессии. А ты сразу поплыл, как девочка.
– Ты мне понравилась… я всю жизнь мечтал…
– Сознайся, что врал относительно предложения жениться, себе врал, мне. Зачем? Ну, же… потом клял бы себя и меня, бегал бы, поджав хвост, прятался. Таких как ты, кто готов за острые ощущения чего угодно наобещать, я издалека чую.  А могли бы ещё пару часиков покувыркаться. Расстались бы друзьями. Разве я давала повод думать, что могу связать жизнь с бесхребетным жиголо?
– Прости, как… хочешь сказать… будто ты меня технично и нагло развела на секс дешёвыми трюками, то есть, попросту сняла дешёвого парня? Намекаешь, что я обыкновенная шлюшка, что меня любая и каждая может заманить в постель чулками, губами, и аппетитными сиськами?
– Обрати внимание, юноша, это не я сказала, сам догадался. Только не заплачь, жалеть не стану. Меня от таких, как ты, мальчиков сунул-вынул, тошнит. Теперь меньше. Иммунитет наработала. Физиология порой требует праздника плоти, приходится уступать.
– Ошибаешься. Я не такой.
– Знал бы ты, чего мне стоила прививка от любви. Я ведь на, прости господи – подобных мальчиков, с некоторых пор каждую пятницу охочусь. Поначалу, когда увидела раздражение и задумчивость, подумала, что ты настоящий мужик: поссорился с любимой, маешься, что незаслуженно обидел.
– Ты что – экстрасенс, гадалка, ведьма… какое это имеет значение! Я же тебе, не ей, жениться предлагал.
–  Большое, важное, мальчик, значение. Тебе-то по барабану, кому голову морочить, лишь бы без последствий для себя любимого. Потом я увидела похотливый блеск в твоих задумчивых глазах…  дрожь в коленках, и поняла, что ты кобель и предатель, что взять тебя можно голыми руками, только помани. Решила провести эксперимент. Довольно удачно.
– Я поверил в твою искренность, в то, что понравился, что разбил твоё сердечко.
–Ещё бы. Я старалась играть реалистично. Не один ты хотел получить удовольствие. Сперму для убедительности проглотила, оргазмы артистично имитировала, по Станиславскому. А ведь ты так себе мужичонка: ведомый, с весьма слабой потенцией, но гипертрофированным эго. Как я уздечку на твою похоть ловко набросила, как лихо узелок на яйцах завязала, а потом вела как бычка на верёвочке. Любо-дорого. Теперь живи с этим знанием, мучайся. Не удивляйся, если в следующий раз у тебя в постели осечка произойдёт. Теперь всех баб бояться будешь, соколик.
– Почему ты со мной так?
– Сам догадайся. Такого же лицемера и паскудника любила, наизнанку перед ним выворачивалась, угодить старалась… а он. Впрочем, это совсем другая история, тебя не касается. Будь здоров, донжуан из Хаципетовки.
– Эва, ты неправильно меня поняла. Я серьёзно готов взять тебя в жёны.
– Правильно поняла. Взять он готов, ишь ты, а мои желания тебе интересны? Проваливай!
– Какая же ты стерва, Эва.
– Верно подмечено. Что выросло, то выросло. Если честно, горжусь, что не сломалась, что выкарабкалась. Боже, зачем я тебе всё это говорю, кому! Вот, полюбуйся на этот шрам. Вены резала, идиотка, жизни хотела себя лишить. Мой милёночек так же как ты каждую упругую задницу, каждую тугую грудь взглядом облизывал, мастурбировал виртуально. И мне в вечной любви клялся. Верила, глупая баба.
– Давай хотя бы попробуем. Я обещаю…
– Обещать, не значит жениться. Ха-ха! Он тоже сулил небо в алмазах, море в Гаграх, а подарил унижение и боль. Когда забеременела, испарился: как сон, как утренний туман. Знаешь, что такое женская интуиция? Она мне подсказывает, что ты самый настоящий Троянский конь, ёмкость с двойным дном. Скажи, скольким дурёхам ты  честное комсомольское слово дал, чтобы получить халявную дозу адреналина, лишая наивных прелестниц девственности? Не скажешь, потому, что кобель и лгун.
– Мужчина от природы полигамен, это не патология – физиологическая норма. И потом, никому я ничего не обещал. В любви признавался, было дело. По глупости. Откуда мне было знать, что такое настоящая любовь. Я и сам верил в то, о чём говорил.
– Пока не проверил. Уходи, я для себя всё решила… ещё тогда, когда меня бросили, как ссаную тряпку, с плодом любви в животе. Как же я истерила, как страдала… довела себя до хронической депрессии. Элениум, реланиум, нозепам, тозепам. А ребёночек так и не родился, выкинула. Наверно испугался появляться на свет с такой мамкой. Впрочем, об этом я не жалею. Как и том, что меня бросили.
– Анюта не беременна, просто замуж хочет.
– А я о чём… почему ты не её, а меня замуж зовёшь? Потому, юноша, что нет в тебе мужского стержня. Ответственности боишься.
– Да нет, торопиться не хочу, ошибиться. В мире столько интересного. Поспешишь – людей насмешишь. Себя в первую очередь.
– Всех девочек трахнуть невозможно, но стремиться к этому нужно, так? Пусть уж они ошибаются. Нет, мальчик, второй раз меня никому облапошить не удастся. Я с судьбой, с реальностью и счастьем, договориться сумела. Я их не трогаю – они меня. Если тебя имеют, пусть даже в грубой форме, стоит попытаться испытать кайф, получить толику наслаждения, тогда можно  убедить самого себя, что это было не насилие, а альтернативный опыт, акт познания. Мы оба получили, чего хотели: вполне качественный секс. Обидно, что не ты, а тебя, мужика, поимела? Так бывает, это взрослая жизнь, сынок.
– Ты реально извращенка. Я про любовь говорю.
– Вовсе нет, скорее реалистка с опытом цинизма и скепсиса. Секс мне действительно нравится. Не могу отказать себе в удовольствии покувыркаться в постели с пользой для здоровья. Разве не это тебе нужно от своей, как её, Анюты, а?
– Причём здесь она?
– Вот и я говорю, какого лешего ты ко мне привязался? Продолжения банкета не будет. Ты плохой мальчик.
– Да пошла ты!
– И тебе доброго здоровья, Витенька. Адью. Не забудь утереть сопельки.
Витька брёл домой и матерился про себя, рисуя в воображении сцены мести.
А впрочем, Эва всё правильно делает. Ну, женился бы я на ней, что дальше? Через месяц или год она бы мне осточертела, наскучила. Одни и те же глаза, сиськи, задница, пусть даже самые сладкие поначалу.
От добра добра не ищут. Эта милфа преподала мне добрый урок. Реально, какого чёрта себя накручивать, переживать по поводу и без него, если можно не грызть себя, а воспользоваться ситуацией, превратить маленькие минусы в большие плюсы?
У меня есть Анюта: замечательная, доступная, удобная девочка. Почему бы не сделать ей приятно?
Хочешь замуж – пожалуйста. Весь мир к твоим ногам, дорогая!
Но не сегодня – завтра.
Приму душ, оденусь как на парад, куплю букет, шампанское, надену на лицо самую искреннюю улыбку, и вперёд – мириться.
Самый волшебный секс бывает после ссоры.
Трахну Анюту так, что у неё мозг превратится в эмульсию веры в любовь.
Обещать – не значит жениться. Вся жизнь впереди – надейся и жди.
Говорила же мамка – ласковое дитяти двух маток сосёт. Почему раньше не догнал?
Пусть даже второй маткой, точнее киской, будет старуха Эльвира. Если хорошенько подумать, она ещё ого-го бабища, причём с деньгами и возможностями, а это совсем не маловажно. Какого лешего искать другую работу, когда можно получить альтернативный опыт, а вместе с ним призовые бонусы.
Может и она чему доброму научит. Бабы-то оказывается тоже не дуры, кумекают.
В конце концов, всегда можно тёлку на ночь снять, отыметь со вкусом, если тошно станет взбивать сливки в одной и той же ступе. Анька, опять же, всегда под рукой.
Эва – ты просто гений! Насколько проще жить, когда не заморачиваешься на последствиях, а сам их подготавливаешь.