Импринтинг...

                Бани не любил с детства. Как-то , ещё в Сокирянах , меня повели в центральную. Видимо,  с  целью образовательной.

                Ведь кардинальные купания в жестяной ванночке, где была установлена дровяная водогрейка, осуществлялись  на нашей большой кухне еженедельно. Этого было вполне достаточно. Процедура была приятной. Под заботливым руководством бабушки Ривы, я расставлял на водной глади любимые пластиковые кораблики , лодочки, дюжину солдатиков. Морской бой в мыльной воде был ожесточенным.

                Правда, приходилось, нехотя , поочередно отдавать на расправу бабушке то руку, то ногу. По ним быстро и с ласковыми уговорами проходилась намыленная мочалка. Потом и она становилась одним из важных кораблей, на котором размешался целый отряд бравых солдафонов.

                Меня легко убедили, что , несмотря на то, что все свои тайные прелести я видел в ванночке прекрасно, никому больше наблюдать их было невозможно. Поскольку слой прозрачной колодезной воды для чужого взгляда был, по свидетельству бабушки, преградой неодолимой.

                - Клара, обращалась она к  моей маме, ты что-то видишь?

                - Откуда? Ничего не видно,- Мама была очень убедительна,- Кому нужна твоя пуцька?,- смеялась она

                - А ты , Роза?- обращалась бабушка к своей сестре,- Зэйст ( видишь, идиш)?

                - Я , без очков, вообще ничего не вижу. Гурнышт ( ничего, идиш),- уверенно заключала Роза

                Теперь, я был спокоен

                Центральная Сокирянская баня поразила жуткой концентрацией уродства. Толпа голых мужиков, собранных  в одном месте, с висящими, торчащими и трепыхавшимися причиндалами, представляла собой жуткое зрелище. Некоторые из них, громко хохотали, другие окатывали друг друга водой из шаек и нещадно хлестали допотопными вениками из дубовых листьев.

                А самое неприятное, там было душно. Очень. В клубах пара, тут и там, шныряли человеки с многочисленными татуировками. Поразили мультики на ягодицах. У одного , при ходьбе, мышка даже запрыгивала в самую задницу, а за ней бросалась кошка. У другого, при движении, савковая лопата засыпала туда уголёк . Наверное, для того, чтобы быстрее ходилось.

                Симон - второй муж Розы, потащивший меня в баню, положил на плоскую каменную лежанку и стал истово мылить, жестко, до боли, протирать грубой мочалкой и обливать из шайки. Затем душ. Горячий и холоднющий.

                Никаких игрушек, никаких ласковых воркований. Под конец измывательства, садист завёл меня в парную. Дыхание остановилось. Нестерпимый обжигающий пар окружил со всех сторон. Смеясь, Симон схватил меня и секунд на пять поставил к себе, прямо на самую жаркую третью полку.

                Я закричал. Заорал так, будто меня убивают. Собственно, так мне и казалось. Крик, видимо, перешёл в область ультразвука. По крайней мере, Симон испугался и быстро выставил меня из парной.

                Больше, в детстве, я в баню не ходил. Да и сейчас, не люблю.

                -  Импринтинг ( первое впечатление) ,- грустно заключил Саша Кокурин - старинный приятель, всегда обожавший этот вид релаксации и безуспешно пытавшийся приобщить меня к банному удовольствию...