Вместо предисловия

Всё рано или поздно кончается. Вот и 2023-й на исходе – год, когда моему отцу, Петру Тимофеевичу Пискунову, исполнилось 100 лет.
Он умер в 1993-м, когда было ему 70. Минуло три десятилетия, но кажется, прошла вечность.
Я прожил дольше, чем он. Скоро не станет и меня, и тогда может бесследно стереться память о нём, ветеране Великой Отечественной, участнике Сталинградской битвы. Затянулись же землёй окопы и воронки, быльём поросли места, где гремели сражения.

Вспоминать о войне отец не любил и только раз в году – 9 мая – надевал пиджак с наградами. Его рассказы о боях были немногословны, как у большинства тех, кто испытал мытарства передовой. У меня же вечно не хватало времени расспросить, где и как воевал. Да и слушалось по молодости краем уха. Теперь об этом остаётся лишь сожалеть.
Внешне отец выглядел здоровяком, однако физических нагрузок не выдерживал. Это становилось особенно заметно, когда мы пилили дрова или копали огород. А стоило ему полежать под легковушкой, подтягивая гайки, как тут же подстуживал едва защищённое лёгкое. Между тем инвалидность по ранению он оформил, только достигнув пенсионного возраста.

Память сохранила эпизод из раннего детства.
Спозаранку мама хлопочет на кухне. Я, совсем ещё кроха, крадусь туда, где отец; он или дремлет, или делает вид, что спит, лёжа на животе, лицом к стене. Лечу что есть духу, взмываю над обнажённой широкой спиной и падаю, распластываюсь, целиком умещаюсь на левой её стороне.
Рядом, на месте правой лопатки,– пугающе огромный кирпично-красный рубец. Опасливо провожу пальчиком по шершавой неровности. Плечи отца вздрагивают от беззвучного смеха…

Помнится, незадолго до смерти он, едва скрывая гордость, протянул мне пухлую книжку, открытую на странице, где описывался бой с его участием.
Около 20 танков со свастикой прорвали оборону. Часть батальона, покинув окопы, кинулась искать спасения в тылу. Однако рота миномётов, которой командовал старший лейтенант Пискунов, продолжала вести огонь, отсекая наступавших немецких автоматчиков от бронированных машин. Немало наших бойцов полегло, а тяжелораненого командира с поля боя вынес ординарец...

В детстве я слышал эту историю от отца.
Не заметив особой заинтересованности, он отобрал книжку.
Меня и в самом деле занимало иное. Мама тяжело болела, я привёз лекарство, купленное друзьями за рубежом, и волновался, поможет ли. А жили мы порознь: я в Москве, родители в Крыму – родине моей, с 1991-го в одночасье ставшей зарубежьем. Навещать их стало непросто, заграница – не наездишься!..
Вскоре оба они умерли. В пучину 1990-х канули отцовские награды, куда-то запропастилась и его библиотечка.
Ту книгу, где отцу посвятили абзац, я пытался найти на полках магазинов и книжных развалах, сайте «Военная литература». Увы, попробуй отыскать её, не запомнив ни названия, ни фамилии автора.

Историк Елена Сенявская как-то писала, что «ветераны Великой Отечественной не заслужили того, как с ними обошлось общество… Мы все в долгу перед этим поколением, которое, увы, имеет серьёзные основания считать, что его предали собственные дети и внуки. Но и дети, и внуки должны отдавать себе отчёт в том, что без этого фронтового прошлого у России нет будущего» [1].

Далеко не сразу я стал понимать, что слова эти адресованы и мне. В 2015-м, когда страна отмечала 70-летие Победы, у моих тогда несовершеннолетних внуков пробудился интерес к судьбе ихпрадеда. Алиске понадобился материал для школьной стенгазеты, Павлику – для публикации в интернете.
Оказалось, о боевом пути отца мне почти нечего сказать. И я взялся за работу.

Чем располагал в самом начале? Свидетельством о рождении. Военным билетом, где указаны этапы прохождения службы, участие в боевых действиях. Орденской книжкой. Учётной карточкой члена КПСС.
Этого хватило, чтобы наметить карту поиска.
Вот её контуры: 2-е Орджоникидзевское военное пехотное училище; 191-я танковая бригада; 905-й стрелковый полк; эвакогоспиталь №4938; 555-й стрелковый полк; эвакогоспиталь № 1706.

Стал перелопачивать залежи интернета: вдруг да сверкнут, как песчинки на дне лотка золотоискателя, крупицы сведений об отце и его боевых товарищах.
Кое-что нашлось, в частности документальный очерк «Далекое близкое»[2]. Автор книги, уроженец Мордовии, поступил во 2-е Орджоникидзевское военное училище, когда отец уже готовился к выпуску.
Воспоминания Николая Антоновича Фадеева и его однокурсников ценны: они прояснили, кто и как пестовал их, растил командиров.

Сведений о 29-м запасном стрелковом полку и 191-й танковой бригаде нашлось ничтожно мало. Зато повезло насчёт 248-й стрелковой дивизии. Почти сразу в мелкоячеистой Сети блеснула научная статья У. Б. Очирова об истории соединения. Весомым уловом оказался труд О. В. Шеина о боевых действиях в Калмыкии. А спустя некоторое время лежали на моём рабочем столе книги В. П. Скоробогатова и Героя Советского Союза Г. М. Ленёва – ветеранов 248-й дивизии и 28-й армии.
Подобных публикаций о 127-й стрелковой дивизии не попадалось. Пришлось полтора месяца поработать в Подольске, Центральном архиве Министерства обороны.

Полученные при первой поездке учётно-послужные карточки отца помогли уточнить его военную биографию. Теперь она выглядела так:
– сентябрь 1941-го – апрель 1942 го – курсант 2-го Орджоникидзевского военного пехотного училища;
– апрель – май 1942-го – командир миномётного взвода 29-го запасного стрелкового полка;
– 20 мая – октябрь 1942-го – командир миномётного взвода 191-й танковой бригады;
– 13 октября 1942-го – 12 января 1943-го – командир миномётного взвода, миномётной роты 3-го батальона 905-го стрелкового полка 248-й стрелковой дивизии;
– 13 января 1943-го – ранбольной (термин того времени), отдельный медико-санитарный батальон № 277, эвакогоспиталь № 4938, затем, до апреля 1943-го, госпиталь № 4688;
– 18 апреля – 10 мая 1943-го – командир миномётной роты 98-й отдельной стрелковой бригады;
– 10 мая – 7 декабря 1943-го – командир миномётной роты 555-го стрелкового полка 127-й стрелковой дивизии;
– 7 декабря 1943-го – ранен, отдельный медико-санитарный батальон № 249, 9 декабря – передвижной эвакуационный пункт № 153,7 января – 8 апреля 1944-го – госпиталь № 1706;
– апрель – июль 1944-го – офицер резерва, Харьковский военный округ;
– июль 1944-го – июль 1946-го – служба в райвоенкоматах Молдавской ССР;
– июнь 1946-го – уволен в запас[3].

Материалов – из архива, периодической печати, документальной и художественной прозы – набралось предостаточно. Понадобились годы, чтобы осмыслить и привести их в божеский вид. Конечно, лёгкое перо журналиста сделало бы это быстрее, но где его взять.
К тому же задачу я усложнил. Захотелось прояснить, как отец и его поколение готовились к надвигавшимся испытаниям.

ПРИМЕЧАНИЯ
1. Сенявская Е.С. 1941-1945. Фронтовое поколение. Историко-психологическое исследование. М.: РАН, Институт Российской истории, 1995. 87 с. С.66.
2. Фадеев Н. А. Далекое близкое. Саранск: Мордовское книжное изд-во, 1992.
3. ЦАМО. Учетно-послужная карточка Пискунова П.Т. Личный № Д-805423.