Как веревочке не виться

Вильгельмсхафен
(Как веревочке не виться...)

                "Добродетель будет вознаграждена, а порок — наказуем."
                (Жан-Луи де Бьязи. Универсальный нравственный кодекс.)
'
      Безнадежное положение часто таковым не является. Не нужно отчаиваться. И не нужно особенно суетиться. Мой капитан никогда не суетился и все благополучно разрешалось само собой, без его суеты. Что обнадеживает.
      Но иногда и удручает. Удручает, что порок, как оказалось, не всегда наказуем и даже охраняется небесами. Вот живой пример.

      Согласно Устава службы на судах Министерства морского флота СССР cтарший помощник замещает капитана. В случае необходимости.
      Необходимость заместить капитана возникла  у меня сразу  по прибытии Роберта Ивановича на борт. Подписав акт о передачи командования, капитаны, как положено, выпили по рюмочке и Роберт Иванович запил.

      В те времена пили много и при любых обстоятельствах. Пили по разным причинам,  а так же без причины, просто так.
      Выпив без причины, находили причину и продолжали пить уже не просто так. Литератор Вячеслав Пьецух, например, полагал, что алкоголь  гармонизирует личность с окружающим миром.
      - Выпьешь стакан и становишься дураком. Как все вокруг.
Так и почил в гармонии с мирозданием. От цирроза печени.

      Было в порядке вещей, когда на отход из Архангельска трезвыми на борту оказывались только старпом и вахтенный помощник капитана. Иногда это затрудняло паспортный контроль.
      Обойдя каюты, старший пограничного наряда интересовался: где же все-таки капитан?
      - Капитан болен и отдыхает,- объяснял я.
      - Но я не могу выпустить труп,- настаивал старший наряда.
      Я открывал своим ключом каюту капитана и впускал офицера в спальню. Роберт Иванович лежал лицом вниз, не всегда в постели, иногда без признаков жизни. Я переворачивал Роберта Ивановича лицом вверх.
      Офицер, услышав дыхание, облегченно вздыхал и пограничный контроль заканчивался. Досмотровая группа покидала судно и на ходовой мостик поднимался не совсем трезвый лоцман.   
      Покажется невероятным, но все сходило с рук. Травматизма и  аварийности в те времена было куда меньше, чем в нынешние.

      Капитаны-наставники в Службе мореплавания Северного морского пароходства служили у Роберта Ивановича младшими помощниками. Он был их первым наставником и никто не хотел прослыть неблагодарным. Тем более, скоро Роберт Иванович уходил на пенсию. Важно было подобрать опытного и толкового старшего помощника. Подписывая мое назначение, капитан-наставник предупредил:
      - Вам придется поработать.

      Я работал старшим помощником не первый год и чувствовал себя отлично. Мой статус в экипаже поднялся до уровня, каким он и должен быть у старшего офицера. Что не всегда имело место с другими капитанами.
      Роберт Иванович же оставался на судне ''первым после бога'', которого никто и не должен видеть или слышать при обычных обстоятельствах. Кроме меня и буфетчицы, которая приносила капитану обед и прибирала в каюте.
      Но на приход в иностранный порт капитану приходилось приводить себя в порядок и обозначать свое присутствие. И все это сходило Роберту Ивановичу с рук.

      Говорят, как веревочке не виться, но конец наступит. Вмешаются         внешние силы и разрушат привычное благополучие. Сметут Роберта Ивановича с капитанского мостика.
      И они вмешались. Злой Рок заглянул в глаза Роберту Ивановичу, посмотрел холодно и не моргая.  Но в последний момент моргнул, спасовал и одолеть Роберта Ивановича не сумел.  Вот как было дело.

     Мы ждали постановки к причалу на рейде порта Вильгельмсхафен. Я достаивал утреннюю вахту, когда принял указание порта сняться с якоря и приготовиться принять лоцмана. Доложил капитану.
     - Снимайся пока,- распорядился Роберт Иванович.
     Я снялся с якоря, приготовил лоцманский трап и начал движение к шлюзу. Роберт Иванович все не появлялся, на мостик поднялись немецкий лоцман со стажером.
     - Доброе утро, капитан,- поприветствовали меня ребята.
     - Капитан поднимется,- заверил я лоцманов. Без особой,  впрочем, уверенности.
      Лоцман кивнул и мы продолжили движение.
      Наконец, появился капитан, как всегда в таких случаях, идеально выбритый и одетый в мундир. Роберт Иванович молча прошел к лобовому иллюминатору и уткнулся лбом в холодное стекло. Ходовой мостик наполнил запах одеколона.

      Судно имело избыточную скорость на минимальных оборотах. Приходилось останавливать двигатель и давать короткие толчки на винт для управляемости.
      - Стоп машина,- cкомандовал лоцман перед шлюзом. Я остановил двигатель. Мы двигались к воротам, гася инерцию.
      - Судно не слушает руля,- доложил рулевой.
      - Самый малый вперед,- отдал команду лоцман.
      Я перевел телеграф на самый малый вперед, но ничего не произошло. Тахометр застыл на нуле и завыла сигнализация выхода из строя машинного  телеграфа.
      Злой Рок начинал подбираться к Роберту Ивановичу. Какая-то тревожность повисла в воздухе.
      Ситуация, впрочем,  не выходила за рамки рабочей. Я убрал руку с телеграфа и взял  микрофон внутренней связи. Обычное дело.
      - В машине! Телеграф вышел из строя, самый малый вперед!
      - Самый малый вперед,- подтвердил старший механик.
      Однако, опять ничего не случилось. Главный двигатель хранил молчание. Нос судна ударил в левую стенку шлюза, как раз в месте открытых ворот. Cудно остановилось и начало медленно дрейфовать в обратном направлении.
      - Механиков расстрелять,- спокойно распорядился  Роберт Иванович и покинул мостик.
      Лоцман заговорил по своей рации, не обратив на капитана никакого внимания, затем повернулся ко мне:
      - Спокойно, чиф. Я вызвал буксиры, уже подходят.
      Подошли два буксира и завели нас в шлюз. Электромеханик заменил предохранитель электропривода машинного телеграфа.
      Старший механик доложил, что двигатель в порядке, он просто забыл вывести свой телеграф из положения "стоп" для открытия предохранительного клапана.
      Я взглянул на записи в журнале - на воспоминания ушло семнадцать минут. Могло уйти больше, но на шум проснулся 3-й механик, спустился в машину и вправил всем мозги.
      Я порадовал лоцмана, что двигатель в порядке и мы готовы следовать дальше, но лоцман не обрадовался.
      - Я поставлю вас к отстойному причалу,- вздохнул парень и зачем-то соврал,- На швартовку нужны другие буксиры. Эти не годятся.
      Буксиры поставили нас к причалу ожидания. Я сдал вахту 3-му помощнику и завалился спать. В ожидании нужных буксиров. Роберт Иванович так и не появился.

      Разбудил меня телефон, звонил Роберт Иванович.
      - Почему мы стоим? Почему не идем к причалу?
      - Ждем буксиров. Те, что были, не годятся.
      - Да? А они говорят - у нас двигатель не исправен. Поднимись ко мне.
      В каюте капитана я обнаружил судового агента и двух полицейских. Роберт Иванович сидел за своим столом, в полной форме, галстук туго повязан. Я присел на диван.
      Полицейский взглянул на меня, но тут же потерял интерес. Встал и подошел к капитану.
      - Капитан, вы устали или выпили?
      - Выпил немного,- признался Роберт Иванович.
      - Вчера или сегодня?- уточнил немец. 
      - Сегодня тоже,- не стал лукавить Роберт Иванович и поправил галстук. Похоже, он забыл, что мы не в родном Архангельске.
      Полицейский выскочил из каюты в коридор и быстро заговорил по немецки в свою рацию. Я понял только слово "алкоголь". Затем полицейский вернулся к столу капитана.
      - Капитан, вы должны поехать с нами. На алкотест.
      Наконец, до капитана дошло, что он в Вильгельмсхафене, а не в Архангель-ске. И дело дрянь.
      Роберт Иванович обвел присутствующих взглядом пса, присевшего по большой нужде. Взгляд остановился на мне.
      Но сейчас заместить капитана я не мог, полицейский жестко взял Роберта Ивановича за локоть и вывел из каюты.
      "Как веревочке не виться…"- подумал я.
   
      Через час Роберта Ивановича доставили обратно и агент объявил, что судно останется у отстойного причала до вытрезвления капитана. Повреждениями шлюза займется агент страховой компании. Капитану за управление судном в нетрезвом состоянии  штраф 6000 дойчмарок.
      Полицейские на своем диване принялись заполнять какой-то бланк для оформления штрафа. Платить на месте штраф не нужно, нужно просто подписать заполнен-ный бланк. Все оплатит Компания, как и  неустойку за отложенную погрузку.
      Внешние силы вмешались и добивали Роберта Ивановича.               

      Но не тут-то было. В каюту влетел ангел-хранитель. Влетел спаситель, влетел счастливый случай и враз разметал козни судьбы. 
      В каюту влетел лохматый парень, плюхнулся рядом со мной на диван и, отдышавшись, достал из портфеля блокнот.
      - Что случилось?- спросил парень.
      - Это представитель страховой компании,- представил парня агент и бегло изложил суть дела. Суть дела состояла в том, что капитан пьян и судно не может идти под погрузку. Но уже вдребезги разнесло ворота шлюза.
      Роберт Иванович, тем временем, задремал за своим столом.
      - А старший помощник?- спросил парень.- Тоже пьян? Он может поставить к причалу судно?
      Полицейские запротестовали. Cтарший помощник  не пьян, но он не капитан. Не имеет права.
      Я объяснил парню, что согласно Устава службы на судах ММФ СССР я обязан замещать капитана. И швартовать судно по его указанию, что особо оговорено в Уставе.
      - Указываю,- проснулся Роберт Иванович. И опять задремал, решил не суетиться больше.
      Полицейские запротестовали, пришлось принести Устав  и перевести на английский. Полицейские сдались и продолжили возиться с документами на штраф. Агент, между тем, заказал лоцмана и буксиры.
      - Что можно сделать со штрафом?- спросил я парня. Мне показалось, что он может все.
      - Можно легко. Напиши, что судном управлял ты. Проблема из алкогольной превратится в техническую, то есть в страховой случай на все убытки.
      - Лоцмана видели его на мостике.
      - И что?  Капитан был болен и приказал швартоваться тебе. На мостике стоял из любопытства.
      Я принялся строчить рапорт под диктовку спасителя.
      Полицейские опять запротестовали. Они как раз закончили заполнять свой бланк для оформления штрафа. Мир в их полицейских головах перевернулся с ног на голову.
      У них на глазах рухнуло Правосудие. Неотвратимость наказания, смысл их полицейской жизни - все коту под хвост. Как же дальше жить?
      Ребята тупо смотрели на прилежно заполненный документ стоимостью 6000 марок и не знали, что с ним делать. Я кивнул на мусорную корзину у стола капитана.
      За столом счастливо улыбался Роберт Иванович. Мне показалось, он подмигнул  полицейским.
      А я подумал, что только что, за минуту, заработал для Пароходства уйму денег. И, как минимум, бутылку бренди для себя, от Роберта Ивановича. И тоже побывал ангелом-хранителем.
      - Капитан действительно болен,- вздохнул, прощаясь, страховой агент.- Ему нужен хороший нарколог.   

      Мы встали под погрузку и через день покинули Вильгельмсхафен. С Роберта Ивановича все, как с гуся вода. Недельный переход до Архангельска Роберт Иванович пребывал в полной гармонии с мирозданием.
      Гармонизатор к Архангельску закончился, бутылку бренди я не получил и даже отдал баловнику свою.
      А в Архангельске с судна с позором списали старшего механика, совершенного трезвенника и физкультурника, чьими руками судьба решила побороться с Робертом Ивановичем. Такие вот дела.
      На меня же Роберт Иванович отправил в отдел кадров рекомендацию на должность капитана. Не бутылка бренди, конечно, но тоже неплохо.