Глава 97. В потоке изменения сознания

 
Чудовищное по своему содержанию образование воронкой затянуло Грача, и он вернулся на границу света и тьмы. Он вернулся туда, где на светлой стороне был когда-то отравлен, а на тёмной после воскрешения из мёртвых обрёл свой первичный разум. Прикреплённые за ним летучие мыши не дождались его. Их век даже здесь - в царстве смерти, оказался скоротечен, и уже иные сгинули в пространстве времени, пока он безрезультатно на протяжении многих столетий искал всепрощения.    
    Теперь же,  с осознанием своего бессмертия он узнаёт всё о потустороннем существе породившем его. Назвавшийся Денницей, как бы его не называли, - Сатаной, дьяволом, или Вельзевулом, является тем самым падшим ангелом, - иудой, предавшим Бога, и взявшимся без всякого веления свыше карать род человеческий. Для этой цели и было организовано похищение.      
   Ему стало откровением, что остаётся он всё тем же глупым дикарём, а его, - Денницы, - негласным исполнителем. А всё его раздробленное сознание, оказывается, закрученной спиралью проносится в потоке вечности, каждый раз замыкая круг, где каждый новый виток непременно ведёт к отмиранию всего былого и сущего.  Но сам-то он не перестаёт убеждать себя, что всё враньё, и его пытаются сбить с панталыку…               
    А где-то там, - на краю чёрной бездны забрезжил красный рассвет, где души грешные находят своё последнее пристанище в муках вечных, в муках огненных… «Но откуда ему известно об этом потаённом месте, куда ведёт его дорога? Ведь он никогда не был там. Никогда ещё…».
   Никогда ещё он так не сомневался в своих суждениях, как во время своего теперешнего полёта к неизведанной цели. «И разве он не был там? Разве не летал с Гансом к горящей вершине? И откуда ему известно, что прибыл тот в Преисподние лишённым головы, и телом, изъеденным вдоль и поперёк свежими кровоточащими ранами, затянувшимися здесь и соединившими воедино плоть растерзанного тирана.               
   И откуда ему известно о тех кротах, что передавили заживо военных вместе с последней сотней гражданских? На самом деле он знал, кем они являются на самом деле, и знал, чьи души вселились в монстров. Дьявол по достоинству оценил энтузиазм копателей, что в 43-ем зарыли на Волыни десятки тысяч расстрелянных и обезглавленных поляков. И какую бы впоследствии члены ОУН и прочие пособники нацистов, задействованные в геноциде польского народа, не приняли смерть (будь, - то  пуля, болезнь, или пришедшая старость), итог для карателей был очевиден. Дьявол воздал каждому по заслугам, оставив им право, и после смерти грызть землю, доколе не будут пущены в общий котёл.  И пусть кто-то из них ещё только доживает свой долгий век, но и ныне живущих ждёт та же расплата.            
   Но откуда? Откуда ему известны такие подробности: если не «с панталыку?». – Сознание Грача находилось в смятении. – И где и когда ещё он встречал этих слепых тварей? А ведь он их действительно совсем недавно видел  в подземелье банка. Именно эти монстры и печатали отравленные доллары, которые могут явиться возможной причиной нависшей над человечеством трагедии. И опять же: откуда он знает о грозящей смертельной эпидемии, если соврал Олегу, что сие знания почерпнул из подсознания его знакомой, которую тот раскроил на части. И это он, - Грач, заставил его сделать это. Разве не было другой возможности избавиться от трупа? – Конечно же, была. Но он зачем-то настоял. На чьей он стороне?   
   И чем ближе Грач приближался к потаённому месту, куда вела его дорога, тем всё более забывал он, - то, что должен был помнить, а вспоминал, - что не должен. Однако, несмотря на такую трансформацию сознания, сам он не замечал за собой никаких изменений…   
   И вот они с Гансом уже на гребне вершины: «Поди ж ты? – Его перья выдержали накала, и они всё же добрались до высшей точки».
    …Раскалённая лава зарождается под ними, но адское пекло не мешает Гансу теперь уже с головой ворона, и конечностями человека с видимым само восхищением вспоминать о своих подвигах, - экспериментах с заключёнными, - о том, как вороны, доставшиеся ему, - по пять марок за штуку, разрывают на части истощённых узников концлагеря. И особое удовольствие ему доставляет воспоминание о том,  как взбесившееся вороньё разделалось с ним самим, открыв в нём дополнительные возможности. И всё благодаря его новому хозяину, - их хозяину. Затем Ганс делится впечатлениями о подобных ему монстрах, - братьях его меньших, дослужившихся стать кротами. «Так значит вот от кого он узнаёт о кротах с парой выпирающих передних зубов?»…   
   Дальнейшие воспоминания возвращают Грача в Москву, но это уже не те воспоминания, о которых он должен помнить. Вот он избавляется от чьей-то блузки и юбки, сбросив женскую одежду с высоты своего полёта точно в мусорный бак, где над двумя тухлыми рыбинами кишит стая жирных навозных мух. После чего он направляется в  банк «Новый Рай», где они периодически встречаются с хозяином на протяжении всего его, на этот раз недолгого пребывания в мире смертных.
   Андрей Николаевич (именно так хозяин велел его называть во время их нынешнего визита в российскую столицу) показывает ему свою подземную типографию с ужасными с виду монстрами, о которых он знает от Ганса всю подноготную их появления. Затем он зачем-то повелевает ему, рассказать о своих предстоящих планах извести половину человечества какому-то Олегу. «Зачем Олегу? Кто он такой, - этот Олег? И вроде бы и вертится в голове что-то знакомое, но нет, - это имя ни о чём ему не говорит…».
    Зато его хозяин, каков? Хлопнет в ладоши и вороны с рубахи кубарем по сверкающему полу, а как остановятся, так и не вороны вовсе. – Инвалид на коляске, - это ещё что? А вот девка узкоглазая, - вся из себя красавица, да ничуть не хуже той Евы, только вот на азиатский манер…