1 часть
Неумолимый рок
1
Друзья
Анн предстал перед отцом в полном величии своего сознания. Он только что вернулся, окончив коллеж, в свой родовой замок, где надеялся получить все привилегии первенца, мужественно перенесшего мУЧЕНИЯ.
Антуан сердечно обнял сына, но тут же застонал от тесноты.
- Тише, великан, ты меня раздавишь.- Отец невольно заметил, что стал на голову ниже сына. За последний год, что они не виделись, Анн вырос и возмужал так, что стал неузнаваем внешне.
- Не могу поверить, что ты – мой сын!- Шутил граф, держа виконта за плечи, такие широкие, что хватило бы на двоих, – просто Милон Кротонский! Нет, не Милон – Геракл, Аполлон!
Анн улыбался, ему был приятен комплимент отца.
- Кстати, познакомьтесь,- сказал Анн, оборачиваясь,- это мои друзья по коллежу. Это,- виконт указал на молодого человека лет двадцати, с веселым открытым лицом,- маркиз де Шатобриан, а это – барон де Сен-Бриё.
Человек, на которого Анн указал в последнюю очередь был среднего роста, хорошо сложен, симпатичен и имел ту очаровывающую прелесть внешности, которая присуща людям хитроумным.
- Весьма рад, господа,- ответил Лорьяк, приглашая рукой гостей в обеденный зал.
Читателю будет любопытно узнать, что же за жилище было у графа Антуана де Лорьяк? Его, так называемый дом, словно вырос на одинокой скале, имея с одной стороны море, с другой – пропасть и с двух других – глубокий ров. Кроме этого – высокие и толстые стены, несколько цитаделей и башен с пушками, дававшими каждый раз отпор английским завоевателям. Не смотря на то, что во времена столетней войны границы Франции отодвинулись далеко на восток, Лорьяк не был захвачен англичанами, он не был покорен – Лорьяк неприступен!
- А где матушка и брат?- осведомился Анн, проходя по садовой аллее к центральному зданию, имевшему несколько красивых башен, выполненных в готическом стиле.
- Матушка у себя, а Жан, по-видимому, в часовне.
- Что, молится? Каждый день?- с насмешкой в голосе спросил Анн. Он открыл калитку из мореного дуба с массивной позлащенной ручкой, пропустил внутрь отца и друзей и уже затем вошел сам.
- Да, сын, Жан, кажется, серьезно ударился в религию.
- Странно, он же не хотел становиться церковником.
- Видимо, на него снизошла благодать,- с усмешкой заметил Шатобриан, но тут же смутился и извинился.
- Вот твой лакей,- граф указал на парня лет шестнадцати, стройного и, судя по физиономии, не глупого.
- Сударь, меня зовут Огюст, я к вашим ус…- Парнишка не договорил, как оказался под потолком вестибюля, схваченный за грудки мощной левой рукой виконта. Анн держал его у потолка одной рукой и рассматривал с видом покупателя, взвешивающего товар.
- Фунтов сто двадцать, не больше,- разочарованно заметил Анн, отпуская лакея.
- Сын, отпусти его, ты устанешь,- с изумлением произнес граф - он даже не знал, что сказать.
- Кто? Я?- возразил виконт,- Да я мог бы перебросить его через ров.
- Сомневаюсь, сударь,- пролепетал потрясенный юноша.
- Хочешь, попробуем?
- А-а, видите ли, сударь, я последний отпрыск тех, кто защищал замок во времена столетней войны. Не хотите же вы выбросить из окна легенду?
- Бегаешь быстро? Умеешь плавать? Скакать верхом?- Спросил виконт, опуская лакея.
- Да, сударь, а кроме всего этого, я еще умею быть преданным.
- Посмотрим,- быстро ответил Анн и посмотрел направо. Из боковой двери, за которой начинались комнаты прислуги, вышла графиня Изабелла де Лорьяк.
- Матушка!- Воскликнул Анн, подбегая и раскрывая объятья.
- Анн, сынок!- промолвила женщина, выдавая на лице оттенки тоски и радость.
Из двери, что напротив входной, показался Жан де Лорьяк. Он был в своей неизменной рясе. Анн краем глаза уловил первое выражение, легшее на лицо брата: недоброжелательность, если не сказать, враждебность. Вскоре барон справился с собой и выдал брату… нет, не любовь, а полное безразличие. Играть лицом и прятать подлинные чувства Жан еще не научился.
- Здравствуй, брат,- приветствовал Жана виконт.
- Здравствуй, хотя, мне кажется, ты не нуждаешься в моем пожелании, ты и так цветешь,- холодно откликнулся младший Лорьяк, вставляя перед образком свечку и поджигая ее от другой.
- И вас в монастыре учат таким манерам?- усмехнулся Анн, выпуская мать из объятий.
- Не я выбирал эту стезю. Как всем известно, это была идея отца, который всегда всё за всех решает. Вскоре мне предстоит защищать диссертацию. По всей видимости, я стану аббатом и вот тогда мне ничто не помешает позаботиться о ваших грешных душах.
- Ого!- Воскликнул Анн, скрестив руки на груди,- Теперь я вижу, что отец, в самом деле, принял правильное решение.
Улыбаясь отцу, Анн не заметил, как страшно побледнело лицо его брата, какие демонические черты проявились на нем. Но недолго буйствовал в его глазах холодный стальной блеск. Жан справился с волнением и ответил: - Ты еще не знаешь, что уготовил отец тебе, Анн!
- Клянусь честью, это не монастырь!- весело вскричал виконт.
- И не семинария,- поддержал Шатобриан.
- Безусловно,- согласился Анн,- А вы, что скажете, барон? С минуты, как мы водворились в замок, вы не проронили ни слова, если не считать приветствий в адрес моих родных.
Неподступный взор барона Сен-Бриё показывал, однако, что в голове этого господина происходила работа психоанализа.
- Я думаю,- сказал он,- что нам не мешает выслушать графа де Лорьяк, который, как заботливый хозяин, явит нам свое откровение, которое, в свою очередь, предначертит нам наше будущее.
Граф де Лорьяк от такой витиеватой речи поперхнулся.
- И в этом и заключается наш друг Барон де Сен-Бриё,- проговорил Анн, но, встретив неодобрительный взгляд барона, добавил,- В этом и во многом другом. Серж вышел из коллежа образованнейшим человеком, в противоположность мне…
- Который не только не умеет говорить, но и слушать,- перебил сына граф. – Как и сказал барон, мне угодно кое-что вам сказать, но не здесь, а в трапезной, за обедом. Прошу вас, господа, отдать честь моей скромной трапезе. Жан, ты приглашен так же.
- Я не притронусь к трапезе язычников!
- Он будет питаться манной небесной,- пошутил Шатобриан.
- Жан, я настаиваю,- приказал Антуан. Жан раздувал ноздри и надул губы, как ребенок.
- Иди, сынок, я распорядилась приготовить твой любимый шпинат.
Жан чуть не срыгнул.
- Благодарю, матушка, сегодня не постный день и я позволю себе съесть что-нибудь скоромное.
Анн с Шатобрианом заржали.
- Идемте все в трапезную, господа. И не надо так ржать над бедным мальчиком, которому церковные пастыри набивают голову всякой чепухой.
Ярость младшего Лорьяк готова была выплеснуться, но юноша смог спрятать свой гнев в тайниках души.
- Антуан, ты жесток с ним,- пожалела сына графиня.
- Не думаю, раз он облачился в шкуру овечки, значит должен слушаться своего пастуха.
В который раз Жан, сцепив зубы, укрощал злобу, не выдавая своего подлинного настроения родным.
«Когда-нибудь я перегрызу тебе горло, пастух!»
- Идемте обедать, господа, пригласил Антуан, поворачиваясь к двери. Гости последовали за ним. Последним вестибюль покидал де Сен-Брие, но перед тем он бросил быстрый взгляд на Жана де Лорьяк, проходившего мимо. Он заметил горящие, как уголья глаза юноши, сверлившего взглядом затылок отца.
Серж вздрогнул от догадки.
Компания расселась по местам в трапезной и приготовилась лакомиться бараниной, только что, приготовленной на вертеле и поданной на большом блюде.
- Расскажите, господа, сказал Антуан, дожидаясь, пока стольник положит на его тарелку увесистую ногу барана,- чем вы намерены заняться теперь, когда коллеж остался позади? Барон?
- Надеюсь получить чин и должность у герцога Ренского… отдохнув немного у Вас, если позволите.
- О, с радостью! А вы, граф?- спросил Лорьяк Шатобриана.
- Я?- спросил тот, уже запустив зубы в барашка,- Я поселюсь у себя в деревне. Служба не для меня. Наконец, женюсь!
- Что касается меня,- сказал Аннибал, не дожидаясь вопроса,- то я пока не знаю, какую стезю выбрать.
- Не беспокойся, брат, отец за тебя уже все решил. Правда, граф?
- Правда, отец?- С опаской осведомился виконт.
-Истинная правда, сынок,- с удовольствием ответил Антуан.
- Только сначала я поем.
- Хорошо, но от разговора тебе не уйти.
- Мне кажется, с вашего языка, отец, готово было сорваться «наказания»?- иронизировал Анн.
- Что ж, можно и так.
- Ну и?
- И вот, сын мой… я женю тебя.
- О нет, тогда лучше в монастырь!- дурачась, воскликнул Анн, наваливаясь на спинку стула и чуть не ломая ее.
- Ты – мой наследный сын, ты – продолжатель рода!
- И за это мне такое наказание,- со вздохом произнес Анн.
- Но у этого, как ты говоришь, наказания, есть хорошее имя и триста тысяч ливров приданного,- аргументировал граф, не забывая потчеваться мясом.
- Вторая часть наказания мне больше нравится,- изрек виконт,- а как зовут первую часть моего наказания?
- Сент-Ан-д'Оре,- ответил граф.
- Сколько ей лет? Старуха, наверное, чертовски некрасива.
- Ты плохого мнения о своем отце! Разве мог я не дать тебе самое лучшее!- возмутился граф.
Сен-Брие краем глаза заметил стиснутые в ярости зубы Жана.
2
В пансионат за женой
Утром, после славного завтрака в веселой компании, Аннибал сел на коня, взнузданного Огюстом, и в сопровождении друзей и кареты для невесты, выехал на Ванн – второй самый крупный город в Бретани после Рена.
По дороге Анн припоминал вчерашний разговор с братом после ужина.
«Ты не должен на ней жениться, ты не любишь Жанну»- говорил монашек, войдя к брату.
«Интересно, почему это тебя так заботит? Может быть, между вами что-то было и ты сам не прочь на ней жениться?»
«Ты не имеешь права так со мной разговаривать!» - глаза Жана горели ненавистью, которую он питал к людям, окружавших его.
«Какой-то волчонок в овечьей шкуре»,- думал Анн, сидя в седле прямо,- «чего можно ожидать от него завтра, если он уже сегодня готов был броситься на меня с кулаками?».
Аннибал посмотрел вперед на дорогу, нагнулся с лошади влево и сорвал высокий стебелек травы. Оторвав грубую часть ее и выкинув, Анн мягкую и сочную половинку сунул в рот и продолжал думать.
«Почему Жан стал таким нелюдимым и озлобленным? Когда я уезжал в коллеж, он был таким же веселым и добродушным. Быть может, отец уделяет ему мало внимания. Да, отец не любит Жана, это чувствуется.
Расстояние в четырнадцать лье всадники и карета покрыли за день. Была ночевка в Ванне, а утром виконт де Лорьяк с приятелями двинулся на Редон, в который попали опять же к ночи. До Рена оставалось не более двух суток езды, и чем ближе подъезжал к Рену Анн, тем грустнее становилось его лицо. У виконта было ощущение, словно ему подсовывали кота в мешке. Знать бы, какого?
Чем дальше двигался Анн в мыслях о женитьбе, тем больше убеждался в своей непригодности в качестве мужа. Тем медленнее скакала его лошадь, осаживаемая мундштуком.
Сначала он скакал галопом, и сама мысль потешала его семейной кутерьмой. Теперь же, почти у Рена, конь виконта шел шагом, а сам всадник позевывал, обнажая большие и крепкие зубы, рискуя напугать лошадь.
3
Карета, всадник и…
неожиданная встреча
Но вот внимание тройки друзей и кучера привлекла четверка лошадей, запряженная в экипаж, двигавшийся им навстречу.
Беззаботный Шатобриан двинулся наперерез, жаждая, что называется, поймать приключение и хоть как-то развеяться.
На козлах встречной кареты сидел кучер, который при виде всадника, поспешил натянуть вожжи. Рядом с каретой на сером в яблоках жеребце гарцевал весь в белом молодой мужчина. Увидев преграду, всадник выехал вперед.
- Господа!- обратился он к трем всадникам,- Хочется верить, что в ваших умыслах не кроется ничего злого или вероломного!
- Почему вы так уверены, сударь?- ляпнул Шатобриан, любивший всякого рода стычки, в которых его острая шпага соревновалась с не менее острым языком.
Тут только Анн очнулся от раздумий и обратил внимание на всадника и карету.
Незнакомец прищурился и потянулся за шпагой, висевшей на перевязи, шитой золотом.
- Предупреждаю, первого, кто переступит священную черту приличий в отношении моего поручения, я вызову на дуэль и пусть тогда пеняет на себя.
- Позвольте полюбопытствовать,- вступил в разговор виконт де Лорьяк, выезжая вперед,- что это за поручение, из-за которого один из нас может пенять на себя?
- Это вас не касается,- холодно откликнулся всадник, косясь на виконта.
Сен-Брие, который все это время оставался безучастным свидетелем этой сцены сидел на лошади, слегка склонив голову, переменил позу, подбоченившись правой рукой.
- Барон, не хотите попробовать себя в настоящем деле? – насмешливо крикнул Шатобриан.
- С кем?- небрежно бросил Серж, криво улыбнувшись.
- Как это с кем, с этим молодым человеком!
- Ах, отстаньте от меня с пустяками,- отмахнулся барон, как от надоевшей мухи.
- Рауль, что случилось?- спросила молодая девушка, выглянув из оконца кареты.
- Все в порядке, мадемуазель, сейчас тронемся,- успокаивал девушку незнакомый Анну и его приятелям Рауль, сам, однако, пребывая в волнении.
Увидев обладательницу этого экипажа, Анн объехал всадника и оказался возле кареты.
- Мад-зель,- слащаво проговорил Анн, остановив коня у дверцы кареты,- извините за несколько бесцеремонное нарушение вашего покоя. Я сам счел бы это за дерзость, если бы…
Анн не договорил, отвлеченный, летевшим на него с обнаженной шпагой Раулем. Виконт поспешил достать свою, и в тот миг, когда всадник готовился нанести удар, Анн поднял коня на дыбы и со всей силы рубанул своей широкой шпагой по клинку противника. Сталь не выдержала удара такой силы и сломалась, словно соломенная. Рауль был шокирован.
- Сударь, с превосходством изрек Анн,- я не имею против вас ничего существенного, но позвольте мне поговорить несколько минут с мадемуазель. Кстати, окажите мне небольшую услугу – откройте мне ее имя.
- Ну что ж,- успокоился Рауль, - мне кажется, это возможно. Ее зовут Анна де Плоэрмель.
- Прошу прощения, граф, но я еще не стала госпожой де Плоэрмель,- возразила Анна де Морле.
- Так вы выходите замуж за графа де Плоэрмель?- удрученно спросил Анн.
- Разве это имя вам что-нибудь говорит?- спросила девушка, искоса поглядев на виконта.
- Он – мой сосед.
- Что ж,- вздохнув, сказала Анна,- буду рада такому соседству.
- Обещаю быть примерным соседом!- с улыбкой изрек Анн и подмигнул Шатобриану. Лицо графа расплылось в улыбке.
- Господа, господа,- произнес Рауль, которому не понравился насмешливый тон молодых людей,- нас с мадемуазель давно ждут в замке.
- Да, конечно, передавайте графу мои поздравления,- произнес Анн не без зависти.
- Несомненно.
Виконт тем временем с грустью прощался с Анной де Морле.
- Мне очень жаль, сударыня, что судьбе угодно было так поступить с нами. Вы выходите замуж, а я еду в Рен, чтобы забрать из пансионата мою невесту. И если совсем откровенно, мне жаль, что я еду не за вами.
- Прощайте, юноша, и будьте счастливы с вашей женой,- Анна протянула из окошка руку, к которой виконт страстно припал губами.
С кипящим льдом в сердце Анн отошел от кареты, которая сразу же тронулась и помчалась прочь, унося с собой сладкую печаль.
- Вы загрустили, мой друг?- осведомился неунывающий Шатобриан,- вас опечалило предстоящее замужество этой, без сомнения, красивой дамы? Гоните ее к чертям, эту печаль, вы едете за собственной невестой, которая, как я слышал, не уступает по красоте даме предыдущей.
- Я знаю, что отец не стал бы женить меня на уродине, но мне от этого не легче. Луи, я увлечен Анной Морле. Нет, я, кажется, влюблен в нее!- с грустью признался виконт.
- Ого! - Воскликнул Шатобриан,- Да здесь любовь с первого взгляда!
- Значит, следует сделать и второй, более пристальный, - вмешался в разговор Сен-Брие.
- И тогда это будет любовь со второго взгляда. Что изменится? – иронизировал Шатобриан.
- Если все так серьезно, то вам не следует ехать в Рен за невестой,- задумчиво пробормотал Серж.
- Да, подхватил Шатобриан,- нужно догнать карету, оглушить этого самоуверенного хлюста и похитить Анну Морле. А старику Лорьяк мы скажем, что это и есть Жанна д'Оре.
- Не получится, мой отец хорошо знает Жанну.
- В таком случае вам ничего более не остается, как смириться и принять данное судьбой.
- И навсегда забыть ту карету и ее обладательницу,- добавил барон.
- Ладно, поедем в Рен и посмотрим, что за подарочек моя невеста. Черт что ли подсунул мне на пути эту карету?
- Едемте, мы и без того потеряли много времени,- заключил рассудительный Сен-Брие. Друзья ударили коней шпорами, а кучер «наградил» лошадей кнутом.
4
Где найдешь, а где потеряешь.
В Рен друзья прибыли уже к вечеру. Решили заночевать в гос-це, а утром, подкрепившись, отправились в пансионат. Отыскать в городе монастырь августинок не составило труда, и к одиннадцати часам дня все трое были представлены настоятельнице.
- Матушка Изабель, целью моего визита является похищение одной из ваших воспитанниц. Я жених ее. Вот письмо.
- Мадемуазель Сент-Ан-д'Оре,- прочла настоятельница.- Ну что ж, если богу угодно соединить вас в счастливый союз любви и согласия, я не вижу причин препятствовать этому. Сестра Мадлен, позовите сюда сестру Жанну. С вещами.
- Сестру Жанну?- переспросила монашка не без зависти, окинув любопытным взором трех кавалеров.- Сию минуту, матушка.
Послушница ушла, а виконт де Лорьяк с разрывающимся от неизбежности и предчувствия несчастья сердцем, ждал прихода своей избранницы. Вдруг он заметил, что к ним не спеша приближается одна из воспитанниц, несшая чемодан. Анн до слепоты вглядывался в лицо шедшей, и когда та оказалась совсем рядом, из груди виконта вырвался стон разочарования. Красота девушки, мягко говоря, оставляла желать лучшего. Нос был скорее горбом, чем горбинкой, слишком выдающиеся скулы и невзрачные глаза. В детстве Анн думал, что такие люди попадают в ад. Теперь он был бы рад, если бы она туда канула.
- Марта,- обратилась к ней настоятельница,- ты принесла вещи Жанны, теперь можешь идти. Поди, дочка, разве не видишь, здесь посторонние мужчины.
- Марта?- спросил Аннибал, словно возвращаясь к жизни. – Значит она не моя невеста?
- Да, сударь, и, к сожалению, ничья. А ваша невеста – вот,- настоятельница указала на девушку небольшого роста, но удивительно симпатичную. Пышные каштановые волосы были тщательно спрятаны под капор, а монашеское одеяние успешно скрывало всю остальную прелесть девушки. Анну оставалось удовольствоваться созерцанием лица.
- Жанна, поскольку вы – сирота, за вами приехал ваш жених, подайте ему руку,- торжественно и в то же время душевно произнесла настоятельница.
Увидев великана-жениха, Жанна, эта милая крошка чуть не упала в обморок. Скрепя сердце она подошла к виконту и робко подала ему руку. Маленькая бело-розовая ручка Жанны совершенно потонула в могучей ладони виконта.
-Ты и есть моя будущая супруга?- спрашивал Аннибал скорее небеса, чем невесту.
- Это как будто так,- смущенно ответила невеста.
- Это как будто во сне. И вообще, это не правильно. Я должен был завоевать вашу симпатию, ваше сердце, распевая песни под вашим окном или сражаясь на дуэли с соперником. Я должен был бы проникнуться к вам симпатией и уважением, прежде, чем соединять свою судьбу с вашей. А теперь, получив вас как подарок, я не могу обещать дорожить им.
- Я согласна с вами,- тихо промолвила девушка, опуская невинные глаза,- Мы не успели проникнуться друг к другу чувством, чтобы решительно и смело шагнуть к алтарю. Но,- добавила она более решительно,- Я верю, что придет тот день, когда мы с вами будем благодарить небо за наше счастье.
- Я благодарен вам за эти слова, Жанна, но не могу сказать, что уверен, как вы,- ответил виконт и поцеловал девушке руку.
Жанна вспыхнула румянцем и послала жениху слегка кокетливую улыбку, присущую ей одной.
Затянувшуюся паузу прервала аббатиса.
- В путь, дочка. В мире тебя ждут испытания и искушения. Будь твердой и не теряй веры.
Через четверть часа невеста виконта де Лорьяк была готова к путешествию. В одежде светской дамы она выглядела еще более привлекательной. Хотя простое муслиновое платье придавало ей не много блеска.
Анн с душераздирающим вздохом взял чемодан Жанны и сам погрузил его на запятки кареты.
- Трогай,- приказал виконт кучеру, когда Жанна села в карету. Анн вскочил на коня.
- Что, нездоровится?- полюбопытствовал Шато-бриан, к удивлению друзей, не проронивший ни слова за все время пребывания в монастыре.
- Хуже, я при смерти,- со вздохом ответил виконт.
-И напрасно, ты не увидел в своей невесте жемчужину. Обрати внимание на ее стать. У нее очень соблазнительная грудь. Шея пусть недостаточно длинная, но и не тонкая. А лицо! Безупречные черты, аппетитные губки. Глаза довольно большие и чистые, а могут быть и томными. Неужели этого недостаточно, чтобы полюбить ее?
- Ах, оставьте, граф, человек не может любить сразу двоих,- вздохнул виконт, дергая повод и направляя коня к карете с помощью шенкелей.
- А мне кажется, господа,- сказал, подъехавший ближе барон,- Мне кажется, вы ее полюбите. Эта девушка отличается и красотой и умом, наряду с прочими достоинствами. Вы полюбите ее, Анн, как только пройдет ваша блажь.
- Пусть будет по-вашему, пусть скорее пройдет моя блажь,- со смирением ответил виконт.
Всадники и карета двинулись в путь. Анн пустил коня галопом, приходя к мнению, что он скорее нашел, чем потерял, забрав невесту из монастыря.
Через два дня всадники и карета вернулись в замок Лорьяк, а еще через день состоялась свадьба.
Священник приехал венчать новобрачных прямо в замок. Невеста была великолепно принята родителями жениха. Она уже успела восхититься им. В самом деле, одевшись в пышные брыжи и изящный камзол, через свободный ворот которого выглядывала белоснежная сорочка,- виконт поражал своей статью.
Невеста была прекрасна в свадебном платье, но в представлении Аннибала она блекла в сравнении с Анной де Морле.
Церемония венчания началась, священник произнес приличествующие этому событию речи и спросил невесту, по забывчивости переставив их местами с женихом:
- Раба божья Жанна, согласна ли ты выйти замуж за этого юношу и разделить с ним радость и горе?
- Да, святой отец, я согласна,- решительно заявила девушка.
Священник перевел взор на жениха.
- Раб божий Анн, согласен ли ты взять в жены эту достойную девушку и быть ей опорой веры и любви в жизни и верно и преданно любить ее?
«Если уж она так смела, то чего бояться мне?»- подумал виконт де Лорьяк.- Да!
- Именем господа нашего объявляю вас мужем и женой. Наденьте друг другу обручальные кольца.
Жанна с благоговением надевала мужу кольцо на безымянный палец и с трепетом ждала, когда он наденет кольцо ей. Анн надевал кольцо с таким чувством, словно надевал хомут себе на шею.
- Жанна, поцелуйте скорее вашего мужа, пока он не умер от счастья,- в восторге проговорил Шатобриан. Жанна смутилась, но не противилась желанию гостей. Она ждала, что муж нагнется к ней. Анн медлил, не желая одарить жену неискренним поцелуем.
- Я думаю, мы еще успеем поцеловаться,- ответил он.
Гости еще упорнее и дружнее просили молодых обменяться поцелуями. Анн было нагнулся к невесте, потянувшейся к его губам, но в это мгновение камердинер объявил о приходе новых гостей:
- Граф и графиня де Плоэрмель!
Виконт словно окаменел, и поцелуй, коим одарила его Жанна, предназначался мраморной статуе Аполлона. Фигура статуи вдруг ожила и повернула голову в сторону вошедших. Увидев жениха, графиня уронила веер.
- Дорогие гости, позвольте вам представить моих самых близких соседей, господина и госпожу Плоэрмель,- произнес Граф де Лорьяк торжественно.
- А теперь прошу всех к столу,- сказал Антуан после всеобщего знакомства с вновь прибывшими.
Процессия переместилась из зала в трапезную, где всем хватило места. Гостей было не больше двадцати, поскольку граф не отличался особым гостеприимством и общительностью. Получилось так, что напротив молодоженов оказались граф и графиня Плоэрмель.
Анн обменялся взглядом с Анной, и его красноречивый взгляд был недвусмысленно понят ею. Он словно говорил: «что бы я ни отдал, чтобы рядом со мной сидели вы».
Безусловно, молодой богатырь нравился Анне намного больше сорокалетнего рохли. Граф де Плоэрмель не отличался ни силой, ни отвагой, Он был примерным супругом, из которого впоследствии мог получиться отличный семьянин. Однако, молодой супруге этого казалось недостаточно. Анна мечтала о рыцаре.
Внимания виконта, обращенного на графиню, потребовала Жанна д'Оре. Она взяла супруга за левое плечо, оказавшееся не то деревянным, не то железным.
- Анн, скажи мне, почему ты не поцеловал меня, когда этого требовали гости и этикет?
-Что?
- Почему ты не поцеловал меня?
- Ну, видишь ли, дорогая,- неловко начал виконт,- я не умею целовать наигранно. Мне кажется, это должно исходить из сердечных побуждений, а не по желанию публики. Извини, ты хотела от меня искреннего ответа.
- Это значит, что я тебе не нравлюсь?
- Не правда, ты нравишься мне, но этого не достаточно. Для этого нужно более глубокое чувство, и я молю бога, что бы оно поскорее пришло.
- Правда?- с надеждой спросила девушка.
- Да, Жанна, ведь ты моя жена.
Празднество продолжалось часа два, по истечению которых Граф де Лорьяк встал и попросил слова.
- Дамы и господа, дорогие гости! Уже поздний час, молодым пора спать!
«Ну, кто тебя тянул за язык, папочка!»- подумал Анн, покусывая губы и вскользь взглянув на жену, пребывающую в недоумении.
- Анн, что имел в виду ваш батюшка, говоря, что нам нужно идти спать? Что вас так встревожило?
- А вы не знаете?- удивился Анн,- Вам в пансионате разве не объяснили, что происходит в первую брачную ночь?
- На что вы намекаете?- дрожа, спросила Жанна.
- Вы еще сущий ребенок, Жанна. Ничего не бойтесь, идемте со мной в опочивальню. Я не трону вас против вашего желания.
Жанна набралась решимости и терпения.
- Идемте, мой супруг!- сказала она, перевернув мир одним этим словом.
- Последние наставления, господа!- торжественно произнес граф де Лорьяк,- прошу вас быть немногословными.
Опустим все, что здесь было сказано, остановив внимание только на тех вещах, которые были действительно важными.
К новобрачному первым успел его брат.
-Послушай, Анн, что я тебе скажу…
- Я весь внимание, отче,- отшутился виконт. Жан надулся, как бочонок.
- Я очень уважаю твою жену…
- Жан,- бесцеремонно перебил монашка виконт,- когда ты станешь аббатом, я смогу уделить тебе больше внимания, а сейчас извини.
Молодожены протиснулись к дверям спальни.
У самой ее двери появился Сен-Брие.
- Можно тебя на минуту?
- Изволь,- ответил виконт, чуть отступив от жены.
- Внимательно послушай, что я тебе скажу,- произнес Серж почти на ухо своему другу,- постарайся мягкостью и лаской добиться того, чтобы мад-зель д'Оре стала госпожой де Лорьяк. Эта ночь решающая в твоей судьбе. А теперь я бы хотел переговорить с глазу на глаз с твоей женой.
- Что ты хочешь сказать ей?
- Это секрет. Пойми, это важно!
-Ну, давай,- разрешил Анн, доверяя другу, как самому себе.
Серж быстро шагнул к Жанне. Виконт стоял несколько в стороне и не слышал слов барона, произносимых почти шепотом.
- Милое создание, то, что я вам скажу, не должно коснуться ушей вашего мужа!
Я слушаю вас, барон.
- Я глубоко предан вашему мужу и уже успел проникнуться уважением к вам, а посему я желаю вам обоим счастья. Обещайте выполнить то, о чем я вас попрошу. Мой друг немного странен, он замкнут и холоден с женщинами. Сегодня ночью вы должны стать его женой, его судьбой, спутницей жизни, другом, который может помочь. Разделите с ним радость этой ночи, насладитесь уединением. Вы понимаете, о чем я говорю?
- Кажется, я вас понимаю,- взволнованно ответила Жанна.
- Чтоб было яснее, я пойду дальше. Вы должны очаровать вашего мужа, ведь вы красивы. Будьте с ним немного кокетливы, слегка стеснительны, загадочны, ласковы. Надеюсь, вы правильно понимаете мое стремление сделать вас обоих счастливыми и простите мне подобную дерзость.
- Вы преданный человек, барон, и я рада, что у моего мужа есть друзья, на которых он может в трудную минуту положиться.
- Вы правы, сударыня. Я отчаянный человек и не остановлюсь ни перед чем. Благодарю за терпение и понимание.
Не успела Жанна подать руку мужу и скрыться в дверях, как к ним устремился Жан. Он неверно полагал, что монашеская ряса послужит ему пропуском аж в саму опочивальню, но на пути у него оказался барон де Сен-Брие. Серж схватил его за плечи, развернул в обратную сторону и толкнул. Виконт не заметил, как обошлись с его братом. Он закрывал дверь, скрываясь от всех глаз со своей избранницей. Жан был в бешенстве.
- Как ты смел, собака обращаться так со слугой божьим!- закричал он.
- Заткнись, щенок, можешь обманывать родителей и брата, но не вздумай выдавать себя за слугу божьего, стоя передо мной, который умеет отличать людей.
Жан побледнел, растерявшись.
- Как смеешь ты, безбожник опровергать то, что дано мне свыше!- воскликнул Жан, стараясь шуметь, как можно сильнее.
- Убирайся, оборотень, ты орешь, как ненормальный!- Серж схватил «божьего слугу» за шкирку и вытолкал в коридор.
- Да падет на твою голову кара!
- Убирайся к черту, дьявольское отродье!- С этими словами Серж вытолкал монашка из коридора в зал. Он закрыл двери, вставил в ручки дверей ножку стула, а сам сел в кресло, положив шпагу на колени.
Жан все это время пребывал в бешенстве. Припоминая обидные слова, кои барон отпустил в его адрес, Жан стремглав ворвался в гостиную.
5
Ночь
Оставшись одна в комнате с мужем, Жанна несколько смутилась, испытывая робость перед мужчиной, которому по воле рока принадлежала полностью. Но вспоминая наставления Сержа, Жанна понемногу овладевала собой, прицениваясь к ситуации.
Она размышляла над тем, как и чем вооружиться, чтобы ее чары не дали промаха. Ночной пеньюар ее имел недостаточно откровенный вырез на груди, но сама грудь притягивала взгляд виконта девственной свежестью и пышной формой. Красивая упругая ножка, чуть полная в бедре и изящная в голени, частично скрывалась под пеньюаром, но достаточно было Жанне сесть на кровать так, чтобы разрез пеньюара на короткое время обнажил ногу, как Анн тот час же обращал на нее внимание, словно сытый кот на смелую мышь.
Жанна расправила постель, изящно присела на кровать и, видя, что ее уловки никак не действуют на мужа, легла и притворилась спящей.
«Самое странное,- подумал виконт,- что Жанна – моя жена, обладает редкой красотой, а я совершенно к ней равнодушен. Да и она, как я вижу, не питает ко мне страсти. Спит себе. Дрыхнет, как кошечка. С каким жаром я бросился бы сейчас на постель, будь там Анна. Виконт вдруг вспомнил наставления де Сен-Брие, и постарался забыть о своей страсти.
Виконт снял сорочку, повесил ее на спинку стула, потом снял чулки и посмотрел на себя в зеркало. В нем отражалась загорелая фигура девятнадцатилетнего Геракла. Природа щедро одарила юношу мускулами. В коллеже ему не было равных в спортивных состязаниях. Разве что в фехтовании он немного проигрывал барону Сен-Брие.
Анн любовался собой, как вдруг чьи-то нежные прохладные руки обвили его стан. Виконт увидел радом с собой жену, и обнял ее левой рукой.
- Суженый мой, разве ты не хочешь спать? – завороженным голосом произнесла Жанна, дотрагиваясь левой рукой до грудной мышцы, облепившей грудь виконта точно панцирь. Жанна была в эту минуту особенно прекрасна. К удивлению виконта, у него появилось желание. Ласки Жанны вызвали в нем плотскую страсть, которой, за неимением духовной любви, приходилось пользоваться виконту в эту ночь. Он запустил пальцы в густые каштановые локоны Жанны, слегка привлек ее к себе и поцеловал в губы нежно, словно дегустировал вино. Напиток показался ему сладким, и он повторил пробу. На этот раз Жанна приняла в «дегустации» активное участие, и Лорьяк захмелел.
«Я с женой, Анна с мужем уезжают и пусть катятся отсюда как можно дальше. Я буду счастлив с Жанной. Она прекрасна! Вырву сердце из запретного капкана и отдам его жене. Как она смотрит на меня! Это же не глаза, а цитадели с пушками убийственной силы. Если бы я встретил ее тогда, на минуту раньше Анны, я бы полюбил ее! У меня есть для этого время. Целая ночь! И какая ночь!»
Видя смущение девушки, Анн произнес:
- Не бойся меня, Жанна, хоть я и выгляжу неуклюже, я сумею быть нежным.
- Ты такой славный, милый мой муж, и я уже не боюсь тебя.
Они оказались в постели, вернее Анн догадался взять жену на руки и положить в постель, словно птичку в гнездышко. Затем не спеша прилег сам.
- Жанна,- с пылкостью произнес виконт,- ты моя жена, понимаешь? Отныне мы – одно целое. Семья. Я хочу, чтобы мы были счастливы и у нас были дети. Много детей.
- Детей?- переспросила девушка, и радость блеснула в ее серо-голубых глазах.
- Да, разве ты не думала об этом?
- Еще нет. Все последние события свалились на меня, как снежный ком. Я совсем не против детей, и бог нам поможет!
- Милая, - чуть не смеясь, сказал Анн,- мы здесь вдвоем и справимся без помощников.
Виконт прижал Жанну к своему телу и упился пламенным поцелуем. От его ласк по телу Жанны стала разливаться сладкая нега, она впервые ощутила силу физической страсти, не обретя еще любви духовной. Однако, чудо свершилось – молодожены заснули с мыслью, что семейная жизнь их складывается вполне удачно.
6
Скандал
Часов в десять утра молодые вышли из своего убежища, в котором, не смотря на все недоразумения, коими их наградила судьба, фортуна расставила все по местам.
Барон де Сен-Брие встретил их сонной улыбкой. Он вскочил с кресла и шагнул навстречу.
- Поздравляю, кажется, вы счастливы?
- Вам это только кажется, мой друг?- лукаво спросил Анн, чинно шагая с женой под руку.
Жанна послала юноше благодарный взгляд и подала руку для поцелуя.
- А это за что?- спросил виконт, видя с каким почтением Серж прижался губами к великолепной ручке виконтессы де Лорьяк.
- Это компенсация за все оскорбления, которые обрушатся на меня, стоит только открыть дверь.
- Что это значит?
- Сейчас увидите,- улыбаясь гомерической улыбкой, сказал барон и отпер дверь. Секундой раньше из-за дверей послышался голос графа де Лорьяк.
- Сын мой, наконец-то! Этот наглец запер их и не пускал всю ночь.
- А за каким чертом, граф, вам понадобилось рваться в их спальню всю ночь?- иронизировал барон.
- Вы еще издеваетесь, сударь!- возмутился Лорьяк старший. – Вы позволили себе непозволительное! Я прошу вас, барон немедленно извиниться перед гостями и мной лично. В противном случае…
- Что здесь происходит,- недоумевал Анн, скрестив руки на груди.
- Да ничего особенного, меня изгоняют,- хладнокровно ответил Серж.
- Отец, может, вы объясните мне, в чем дело?
- Твой друг, когда вы ушли спать, запечатал дверь и не позволил твоему брату благословить вас с женой.
- Мне не нужно его благословение, он не Папа,- начинал раздражаться виконт.
- Кроме того, он угрожал нам шпагой, когда мы хотели пробиться к тебе.
- Пробиться ко мне?- возмутился Анн.- Да за каким дьяволом вам нужно было пробиваться ко мне?
- Я хотел…
- Вы хотели помешать мне и моей жене, а мой друг не позволил этого. Он поступил, как настоящий друг!
- Но он угрожал нам шпагой!
- Кому это, нам?
- Мне и гостям…
- Которые напились до такой степени, что потеряв всякий стыд, ломились в опочивальню молодых!
- Сын, как ты со мной разговариваешь!
- Извините, отец, но я не вижу вины Сен-Брие. Он поступил правильно. Как ты считаешь, дорогая?
- Барон – благородный и преданный человек,- ответила тихим голосом Жанна, едва осмеливаясь подать голос против свекра.
- И, тем не менее, он должен покинуть этот дом!
- Отец!
- Я поступаю достаточно снисходительно, поручая тебе сделать это. У меня это получится гораздо суровее.
- Вы хотите поссорить меня с лучшим другом,- граф,- с упреком сказал виконт.
- Это уж как получится,- ответил хозяин замка. Он ушел в гостиную, не сказав невестке ободряющего слова.
Барона Анн нашел в гостиной, к своему удивлению, рядом с Анной де Плоэрмель. Самого графа поблизости не было, что не мешало барону обрушить на женщину словесный штурм.
- Графиня, позвольте дать вам совет, относительно вашей симпатии к виконту де Лорьяк. Понимаете, чем это может обернуться для вас и для него? Во имя вашего же счастья, оставьте мысли о виконте и уезжайте с мужем в Прованс. За месяц, что вас не будет в Бретани, Анн забудет вас. Сейчас он счастлив и будет еще счастливее, если вас не будет поблизости.
- Молодой человек,- холодно ответила графиня,- кто дал вам право вмешиваться в чужие судьбы?!
- Совесть, сударыня. Люди, у которых советь на высоте, могут напрямую говорить с богом. И он подсказывает мне, что именно так я должен поступать. Извините, если был резок.
Взглянув последний раз на графиню и, заметив приближающегося, как ураган виконта, Серж покинул ее и бросился разыскивать графа де Плоэрмель. Лорьяк застал на месте лишь Анну.
- Что он вам сказал? Вы так бледны,- спросил он графиню.
- Он сказал, что вы счастливы с вашей женой, виконт,- нервно сказала Анна.
- Я счастлив? – виконт словно поискал вокруг себя,- Разве я могу быть счастлив, зная, что вы принадлежите другому?- В этом отчаянии слышался трепет любви, и графиня, очень чувствительная к таким ноткам, догадалась об истинном смысле сказанного. Анна круто повернулась к виконту.
- В таком случае, я никуда не еду! Ни в какой Прованс. Я остаюсь, хоть ваш друг и упрашивал меня ненадолго покинуть Бретань.
- Серж просил вас уехать?- возмутился Анн.
- Он настаивал, почти приказывал.
- Да кто ему позволил совать свой нос, куда не следует? Я поговорю с ним, но сначала я хочу спросить вас: когда мы встретимся?
Анна вздрогнула.
- Вы говорите о встрече? Разве это возможно при наших теперешних положениях?
- Для настоящей любви нет преград, а видит бог, мы любим друг друга!
- Ах, боже мой,- графиня посмотрела по сторонам,- возможно ли это?
- Это необходимо, Анна! Так, где и когда?
- Я не знаю. Нужно все хорошенько обдумать. А пока оставьте меня, на нас смотрят. К тому же сюда идет ваша жена. Я не хочу, чтобы моя подруга, с которой мы провели в пансионате лучшие годы, ревновала вас ко мне.
- Вы правы, Анна, я уйду, но лишь затем, чтобы вернуться.
Анн повернулся, ласково встретил жену, поцеловал ее руку и подвел к Анне, говоря, что ему необходимо оставить их. Покинув двух очаровательных женщин, виконт бросился на поиски своего неуловимого друга.
Сен-Брие в это время был с графом Плоэрмелем.
- Господин граф,- сказал Серж после множества несущественных вопросов. – Вы верите в предсказания?
- Не особенно. Бывают совпадения настолько удивительные, что просто хочется верить, что это и вправду предсказание.
- Значит, мне следует умолчать о своем откровении,- как бы в сторону произнес Сен-Брие.
- Нет-нет, напротив, мне чрезвычайно интересно!
- Сегодня ночью мне приснилось, что если вы не увезете свою жену на юг, скажем, в путешествие, то вы ее потеряете. Я хотел бы надеяться, что это сон не в руку, но как знать.
Граф призадумался. Барон только успел сделать движение головой, как прямо перед собой увидел Аннибала.
- Доброе утро, граф,- поздоровался виконт. – кажется вам приснилось нечто такое, что не позволит заснуть следующей ночью? Извините, но мне нужно поговорить с моим другом,- сказал Анн, беря Сержа за руку и отводя в сторону. Оглядевшись и заметив, что никто за ними не наблюдает, Анн позволил себе вылить на друга поток желчи.
- Какого черта вы суетесь не в свое дело? Почему вы позволяете в моем доме вышвыривать из комнаты моего брата и оскорблять отца? Что вы суетесь со своими советами к Анне Морле? Я вас не просил вмешиваться в мои дела!
Серж испытующе посмотрел на виконта, и в этом взгляде прищуренных серых глаз было не презрение, не обида, а глубокое удивление.
- Я так полагаю, что мне здесь не рады,- спокойно сказал барон, покусывая губы.
- Совершенно верно, барон,- Анн не удосужился назвать друга по имени.
- Хорошо, виконт, тогда прикажите слугам оседлать моего коня.
- Конь уже взнуздан и ждет вас,- ответил Анн полуобернувшись. – Что-то еще?
- Меня не мучит совесть за содеянное, я старался ради вас. А вы можете поручиться за свою совесть?
- А почему, собственно, тебя беспокоит моя совесть?
- Да потому, что я не хочу быть виноватым в твоих угрызениях.
- В моих угрызениях?- разозлился Анн.- Ты беспокоишь только о своей совести, а не о людях! Надо же, какой ты эгоист!
- А ты…- Не сдержал обиды Серж,- Тебе наплевать и на совесть и на людей!
Сен-Брие покинул замок. Садясь на лошадь, он бросил виконту последние слова:
- Когда-нибудь ты опомнишься, но не сможешь попросить прощения. Всему виной – твоя гордость. Люди для тебя – ничто, друзья – инструмент. Прощай!
Серж покидал пределы замка на огромном и черном, как смоль, коне.
Анн вошел в гостиную с адом в душе. Увидев на столе праздничный бокал, из которого он вчера пил вино, Анн схватил его и разбил об пол.
Рядом оказался Шатобриан.
- Извини, виконт, но мне тоже здесь делать нечего. Ты обидел Сен-Брие, а он из нас троих самый честный, самый верный, добрый, умный и сдержанный. А ты прогнал его, как вора. Если бы ты сделал это со мной, я бы обнажил шпагу. Серж ненавидит дуэли, и он прав. Он уехал со сквозной раной в сердце. Извини, друг, но я не могу здесь оставаться. Этот замок осквернен предательством.
- Убирайся, тебя никто не удерживает!- вскричал Анн, нагнувшись в оборонительной позе, уперевшись руками на края стола.
Граф де Шатобриан не сказал ни полслова. Он покинул замок молча и с достоинством.
Гости, казалось, остолбенели.
- И вы все тоже свободны!»- в истерике крикнул виконт. Видя титана не в духе, гости поторопились к выходу, бормоча недовольство и выражая возмущение.
Граф де Лорьяк, отсутствовавший при этой сцене, только что вошел с супругой в пустой зал.
7
Муки семейной жизни
- Что случилось, сын? Где все гости, где граф Шатобриан? И где, наконец, твоя жена?
-Там же, где и барон де Сен-Брие!- запальчиво ответил виконт.- Я их выгнал, потому, что они плохо себя вели!
- Не понял!
Анн жаждал излить обиду и злобу, все равно на кого, и отец подвернулся кстати.
- Случилось то, дорогой отец, что я потерял своих друзей, потерял самое дорогое, что у меня было в жизни. Серж де Брие, бесконечно добрый и благородный был вынужден покинуть меня. Весельчак Шатобриан и тот понял, какая несправедливость была допущена мною. А гости… на моих похоронах не нужны гости!
- О чем это ты?- спросил ошеломленный граф.
- О том, что вы изуродовали мою жизнь! Зачем? Зачем вы женили меня на Жанне, ведь я ее не люблю?!
- Вот как ты отвечаешь на мою заботу,- обиделся граф. Его жена пока молчала, осмысливая ситуацию.
- Неблагодарный!- возмутился Антуан де Лорьяк. Надо было тебя сделать аббатом, а твоего брата женить на Жанне. Ты хотя бы смирению научился.
- Вот!- воскликнул Анн, ударив кулаком по столу так, что посуда заплясала.
- Что?- спросили оба родителя разом.
- Наконец-то вы поняли, что совершили ошибку. Привыкли распоряжаться лакеями. Но я вам не лакей. Кто дал вам право распоряжаться судьбами людей?!
- Анн, как ты со мной разговариваешь? Я твой отец!
- Вы не отец, вы – чудовище!
- Вон!- гаркнул Антуан, чуть не теряя равновесие от бешенства.
Анн расхохотался.
- А кто же, черт побери, будет продолжать род? Этот озлобленный монашек?- спросил виконт, указывая на брата, входящего в зал.
- А хоть бы и так!- не унимался граф.
- Ну так дайте мне свободу и жените его на Жанне! К сожалению, церковь не пойдет на такой шаг, и мне придется влачить удел наследника владения Лорьяк.
- Вот именно, тебе,- смягчился Антуан,- так что, оставайся, если хочешь.
- Не хочу, но и не могу уйти, зато могу напиться.
- Сынок, мне очень жаль, что все сложилось таким образом,- сказала графиня де Лорьяк, когда он сел за стол, наливая себе в бокал вино.- Но в супружеской жизни есть свои преимущества.
- Не надо меня утешать, мама. А где моя жена, черт возьми, почему она не нальет мне вина?
- Я здесь, виконт,- отозвалась, входя в гостиную, Жанна.
- Извольте, сударыня, налить мне вина вот из того кувшина,- пробасил Анн, мстя всем подряд за свое несчастье. Жанна удивилась настроению мужа. Ночь и утро они прожили счастливо, и она недоумевала, почему так изменилось к ней отношение супруга.
- Я так полагаю, что мне отводиться роль стольника,- с иронией сказала Жанна, все же наполняя бокал вином.
- И стольника тоже! Отныне я – твой господин, и ты должна исполнять все мои прихоти.
- Вот как? Я, признаться, не догадывалась, что выходя замуж, попаду в плен к радже или султану, все равно.
- Плен? Возмутился Анн, не совладая со своим самолюбием.- Ты ощутишь не плен, а сущий ад, живя со мной. Зачем, зачем ты вышла за меня замуж?!
- Я исполняла волю моих покойных родителей, к которым, в отличие от вас, я не утратила дочерние чувства, чувство благодарности и уважение,- ответила Жанна, наполняя второй бокал вином.
- Что вы делаете?
- Исполняю ваш приказ, сударь. Я не могу надеяться стать вам хорошей женой, так, по крайней мере, стану хорошей прислугой.
- Да!- вскричал Анн,- вы не будете отныне спать в моей опочивальне. Найдите себе место потеплее!
Жанна не выдержала такого позора. Слезы, которые должны были бы отрезвить ее мужа, прорвались наружу потоком.
- Куда вы? Я вас еще не отпускал,- произнес Анн, совершенно не владея собой. Он уже был пьян.
- Разве я вам вообще нужна?- в слезах промолвила виконтесса. Утирая мокрые глаза руками, она удалилась из гостиной.
- Свинтус!- воскликнул Антуан, метая из глаз молнии.
- Анн, как ты можешь так поступать!- вскрикнула мать.
- Ах, матушка, я не виню тебя в своем несчастье, Но ты бессильна помочь мне. Я прошу оставить меня одного.
- Идем дорогая, Анн справится со всем один,- проговорил Антуан, взяв жену под руку. Напоследок он крикнул уже из дверей:
- Ты не несчастлив, ты и есть несчастье всего нашего дома!
- Огюст!- позвал Анн лакея.
- Чего изволите?- Огюст словно вырос из-под земли.
- Мне нужен собеседник,- проговорил юноша, наливая в кубки себе и лакею.
- Такой, какой бы все время поддакивал и льстил болезненному самолюбию?- спросил Огюст, готовясь дать деру, если настроение господина будет того требовать.
- Ого! Я вижу перед собой человека, понимающего человеческую натуру! Ну-ка, объясни мне все без прикрас, что здесь произошло! В чем я не прав?
- И вы не прикажете меня повесить?
- Можешь говорить свободно.
И Огюст так четко и ясно указал виконту на его недостатки, что тот даже не смог возразить.
- Ты должен мне помочь,- сказал Анн,- выйти из такого дерьмового положения можно только одним способом – напиться до беспамятства.
- Ради вас я готов! Вообще-то я уже и так почти готов. Огюст опрокинул в рот кубок вина и рухнул, как подпиленное дерево. Виконт продержался еще час. После их растащили по спальням, но так и не смогли разбудить.
8
Гостеприимный сосед
Весь следующий день виконт похмелялся со своим неразлучным лакеем. С родителями и братом Анн не разговаривал, а жену игнорировал. Постепенно бешенство его проходило, и он становился прежним юношей – терпеливым сыном и братом, неплохим господином для слуг и словоохотливым приятелем для Огюста. Вот только для жены он оставался чужим. Он совершенно избегал с ней встреч, а столкнувшись нечаянно, спешил удалиться.
- Через два дня после скандала, в Лорьяк приехал посланец графа де Плоэрмель. Из разговора с ним Антуана, виконт понял, что граф с молодой женой не уезжали в Прованс, а остались дома и лелеют надежду увидеть у себя всю семью Лорьяк и не далее, как завтра к вечеру. Антуан заверил посланника, что непременно будет всей семьей у графа, подал ему кубок доброго вина и отпустил с богом.
Поутру заложили карету, и как только рассвело, граф и виконт с супругами и лакеями, выехали из замка. Жан, как и следовало ожидать, отказался от светского развлечения.
Путешественникам предстояло преодолеть двенадцать миль на северо-запад Бретани. В Плоэрмель семья графа де Лорьяк попала только к ночи. Гостеприимный хозяин отвел каждому члену процессии достойные его положению комнаты. Анн наотрез отказался ночевать в одной комнате с женой, пеняя на тесную кровать, и графу Плоэрмель пришлось разместить их в разных комнатах.
Чуть свет Анн выбежал во двор, рассмотреть жилище графа. Это был скорее дворец, а не замок. Не было ни защитных стен, ни башен, ни рва. Зато были колонны у парадного, огромные лестницы с балюстрадами, окованные двери, окна с филигранными решетками и прочее другое, что отличало роскошь этого обиталища. Двухэтажный дворец постепенно просыпался. Первой, как и должно быть, загомонила прислуга.
Вскоре вся компания окружила стол, богато сервированный изысканными блюдами и напитками. Граф Плоэрмель был человек светский, чего не скажешь о семействе Лорьяк. Рано выйдя в отставку, граф женился в первый раз в тридцать пять лет, но во время родов его жена умерла, оставив вдовцу наследника, чьим воспитанием граф не любил заниматься. Перспектива вдовца его не устраивала, и граф женился вторично, на Анне де Морле. Вот, собственно, и вся история, которую он поведал за поздней трапезой, во время которой Анн следил глазами за графиней с упорством пантеры.. За ужином же и наметили устроить на завтра охоту.
9
Гостеприимный сосед (продолжение)
Жанна была в отчаянии. С первой брачной ночи она не провела ни одной минуты в спальне мужа. В разум неглупой женщины со временем закралась мысль: «А что, если у него роман с другой? Почему он пренебрегает мной? Не потому ли, что влюблен в другую женщину? Нужно будет повнимательнее понаблюдать за ним». С тревогой в душе Жанна сомкнула глаза, чего, кстати, не сделал ее муж. Анн все время думал о прелестной г-же де Плоэрмель. Она была достаточно высока, обладала горделивой статью и пленительно улыбалась, обнажая жемчужной белизны зубки. О такой стоило помечтать ночь.
10
Где разыгрались страсти
В шесть утра кавалькада, состоявшая из всадников и всадниц, покинула дворец и двинулась на юго-запад, горя желанием затравить оленя. Немного погодя главный ловчий графа доложил, что неподалеку заметил оленя. Граф затрубил в рог. Делал он это красиво и с удовольствием. Свора гончих бросилась в лес, напав, как видно, на след, За собаками поспешили люди. Виконт де Лорьяк, поравнявшись с графиней де Плоэрмель, успел незаметно сказать ей:
- Сделайте вид, что вас понесла лошадь и скройтесь подальше. Я вас догоню.
- Думаете, нас не заметят?
- Разумеется, нет! Ваш супруг так увлечен охотой! А моя жена отстанет от меня.
- Виконт, остался невыясненным вопрос: согласна ли я?- с холодком ответила Анна, изящно выгнув спинку,
- Я на это надеюсь, мечта моя!- с трепетом проговорил виконт.- Что же касается моей любви, то в ней вы можете не сомневаться,
- Вы меня любите? - лицо графини озарила радость.
- О, безумно,- воскликнул юноша.
- Но, как же ваша жена? Она молода...
- Не спрашивайте меня и вообще не говорите мне о ней. При упоминании о ней у меня появляются угрызения совести. Я жалею Жанну. Она такая же жертва родительского «благодеяния», как и я сам. Да и вы тоже.
- Я верю вам, мой рыцарь!- после некоторого колебания сказала графиня и дернула поводную цепь. - Встретимся вон в том лесочке. Там есть навес, где можно укрыться от дождя.
- Благодарю вас, милая Анна. Я поскачу вслед за вами.
Графиня постаралась незаметно, но сильно пришпорить лошадь. От боли животное вcкинулось и понесло.
- Ах, помогите, помогите мне!- вскричала графиня, якобы прикладывая невероятные усилия, чтобы остановить лошадь. Последняя помчалась сломя голову напролом в лес.
- Держитесь, сейчас я помогу вам!- крикнул виконт де Лорьяк.
И Анн помчался за ней вдогонку. Супруг графини, увлеченный охотой, был уже далеко. С ним же умчался и граф де Лорьяк. Только вот Жанна, которая не любила охоту, постаралась не отстать от мужа.
Она видела сцену у развилки дорог; она заметила направление, которое указывала Анна, но ее саму никто не мог видеть. Жанна с детства любила кататься на лошадях, и через четверть часа нагнала слугу мужа, будто бы спешившего за хозяином, Она окликнула его, догоняя:
- Почему так тихо скачешь? Разве твоя лошадь устала?
- Просто уморилась, госпожа,- посетовал слуга.
- Так уморилась, что даже не вспотела? - Жанна не позволила себя одурачить.
- Да, в самом деле, странная лошадь,- выкручивался Огюст.
- Не знаешь, куда поскакал твой господин?- спросила Жанна, желая выяснить, какую игру затеял лакей,
- Да, я видел, как его милость свернули вон туда,- ответил слуга, указывая противоположное направление тому, куда действительно уехал его господин. У Жанны было превосходное зрение, позволявшее с лошади рассмотреть, куда ведут следы двух лошадей.
- Скачите, Огюст, предупредите хозяина, что я еду следом, пусть меня встретит.
- А разве ваша милость не поскачете вперед меня?
- Моя лошадь совсем изнемогла. Таких благородных и породистых лошадей надобно беречь. Я дам ей передышку.
Лакей внимательно всмотрелся в ее глаза,
«А она умна, эта виконтесса»,- подумал Огюст, пришпоривая лошадь. Как только он скрылся в зарослях, в том направлении, которое указывал, Жанна ударила коня шпорами и помчалась по следам, К луке седла ее лошади прикреплялась веревка, которой хитроумная женщина не замедлила воспользоваться. Последний взгляд Огюста ясно давал понять, что ей не удалось его надуть и преданный лакей рано или поздно свернет на нужную ему тропу. Жанна выбрала две березы покрепче и растянула в траве веревку. Уселась на коня и умчалась раньше, чем Огюст успел ее заметить. Через полминуты на дороге появился Огюст. Парень был уверен, что обогнал виконтессу, и гнал скакуна изо всех сил. В самый последний момент он заметил среди высокой травы веревку, дернул мундштук и ударил коня шпорами, Скакун совершил отчаянный прыжок, взбрыкнув крупом, отчего лакей виконта де Лорьяка не удержался в седле и выпал, больно ударившись о землю грудью. На некоторое время он затих, решив отлежаться и прийти в себя. Ему пришла в голову мысль, что веревка не случайно оказалась на дороге, что ее могли натянуть разбойники, коими, издавна кишела Бретань. Ему подумалось, что если они не нападают на него, то, вероятно, напали на его господина. Огюст соскочил с земли - ни одна косточка не была сломана. Он хотел бы сесть снова на коня, но того и след простыл, Огюсту оставалось смотать веревку и брести пешком туда, где по его расчетам должен был находиться его хозяин. Исследования грунта несколько успокоили его. Следов бандитов не было, но были следы третьей лошади. Следы иноходца невозможно было спутать со следами обычной лошади, а Огюст прекрасно помнил, что под Жанной де Лорьяк был именно такой конь,
- О, черт меня подери! Представляю, что сейчас будет!- выругался Огюст.- Хотел бы я взглянуть на эту сценку! Глаза б мои того не видели!
Жанна, тем временем, уже была на месте. Она издали заприметила деревянный навес и вовремя остановила коня. Привязав его поводом к дереву, Жанна неслышно подкралась ближе к навесу, под которым изрядно валялось сена, И вот она увидела само сено, вернее, то, что было на сене. К своему стыду Жанна увидела своего мужа, полностью обнаженного, в объятьях своей, теперь уже бывшей, подруги. Кровь бросилась в лицо виконтессы. Она едва не вскрикнула от захвативших ее врасплох ревности и отчаяния. Обида терзала грудь. Жанна прикрыла ладонью губы и широко открытыми глазами следила за тем, как ее муж изменял ей с лучшей подругой, Какой страшный удар получила ее доверчивость!
Собрав все силы, чтобы не упасть от потрясения, Жанна ушла прочь, и лишь издали до влюбленных донеслись ее неудержимые стоны.
«Как он мог! Ничтожество! Пьяный козопас! Животное! - гневалась несчастная женщина, - Предать меня! Предать свою жену, дав на алтаре священную клятву!
Богоотступник! Ты должен раскаяться! О, ты раскаешься!! Но будет поздно! И ты, милая моя подруга, пожалеешь. Ты будешь жалеть о многом. Боже, с какой легкостью люди изменяют своим клятвам и принципам?! Подумаешь, увлечение! Разве нельзя приказать сердцу? Мерзавцы, вы оба будете сожалеть о содеянном! Я отомщу! И это будет не месть, а кара небесная!»
Невероятным усилием воли Жанна смогла побороть охватившее ее волнение, и когда она встретила на дороге Огюста, ее лицо уже не выдавало признаков отчаяния и боли.
- Огюст, к счастью, вы не очень ушиблись. Я рада, что с вами ничего не случилось.
Лакей стоял на дороге, открыв рот. Жанна отдала ему повод его лошади, которую она встретила неподалеку, и легким галопом вернулась во дворец.
Огюст долго чесал затылок, осмысливая свое положение, которое из-за оплошности казалось теперь незавидным. Наконец он решил, что ему не следует беспокоить виконта подозрениями, дабы не испортить тому праздничного настроения.
11
Неприятный гость и
приятная гостья
В целом, если прислушаться к словам графа де Плоэрмеля, охота закончилась неудачно. Лошади охотников выбились из сил раньше, чем настигли оленя. Матерый рогаль в отчаянной схватке раскидал собак и бросился переплывать реку. Погоня не осмелилась делать тоже самое. Достаточно широкая река имела быстрое течение.
На следующий день, дав приглашение хозяевам дворца, граф Лорьяк отбыл с семьей. Примерно через неделю после этого, в Лорьяк наведался граф де Плоэрмель с женой. Антуан де Лорьяк казался изысканно вежливым, о чем свидетельствовало его пребывание в свете, когда из-за продолжительных религиозных войн он и его семья вынуждены были проживать в Берри у дяди Антуана - Клода Лорьяк. Собираясь отужинать, компания заняла просторную трапезную, обставленную по последнему слову моды. Интерьер возглавляло черное дерево, искусно инкрустированное гербами графа.
Попробовав лакомое блюдо - индюшку под соусом фрикасе, графья попросту ударились в болтовню, подкрепляя языки бургундским.
Вкушая бахвальства господина де Лорьяк, Жанна с грустью заметила себе: «Очевидно, ложь свойственна всей этой семье, Поддержим традиции этого гостеприимного обиталища лжи!»
Она попросила под видом мигрени дозволения отойти ко сну, покинула трапезную и удачно сразу же нашла в коридоре Огюста, тащившего корзину с вином.
- Милейший Огюст, вы слишком торопитесь?- спросила она, придирчиво разглядывая лакея своего мужа.
- Да, госпожа, я очень спешу,- доложил он, перекладывая корзину с одного плеча на другое.
- В таком случае мне придется вас огорчить.
- Каким образом?- осведомился Огюст, опуская корзину на пол.
- Как вы думаете, ваш хозяин сильно рассердится, если узнает то, что неловкий слуга не рискнул ему рассказать,
- На что вы намекаете, ваша милость?
Виконтесса поменяла позу на более воинственную.
- На охоту, в которой ваш благородный господин был не только охотником, но и дичью!
- Что? - с испариной на лбу спросил Огюст.
- Я все знаю. Я все видела своими глазами. Вы, сударь, обязаны были помешать мне, не так ли, но вы, мало того, что не сделали этого, не предупредили даже виконта. А что будет, если я расскажу ему о вашей преданности?
- Я надеюсь, что вы этого не сделаете, госпожа,- робко пробормотал лакей.
- А почему бы мне этого не сделать?- с обидой сказала виконтесса, скрестив руки на груди в ожидании дальнейших действий лакея.
- Вы этого не сделаете, вы не такая, как сейчас! Вы добрая.
- Добрая, но не бескорыстная,- подчеркнула виконтесса, полуобернувшись к Огюсту.
- Чего вы от меня хотите?
- Я требую не многого, но и не малого.
- Все, что в моих силах!
-Хорошо. Слушай. Отправь Плоэрмелей спать по разным комнатам. Думаю, у тебя хватит фантазии, чтобы найти предлог. А во-вторых!- виконтесса на ухо шепнула распоряжение, от которого лакей пришел в ужас.
- Я не могу этого сделать,- взмолился он.
- Да пойми же ты, глупый! Речь идет о моей чести, о чести моего мужа - твоего господина! Сделай то, что я тебя прошу не ради моей мести, а ради справедливости! Я всю ответственность беру на себя, а тебе дам десять экю, если ты выполнишь поручение.
- Ну, хорошо,- с тяжелым вздохом согласился Огюст, - Но, если господин узнает о моей проделке, он перебросит меня через ров, как обещал.
- Он не узнает!
12
Месть оскорбленной женщины
После разговора с Огюстом Жанна вернулась в трапезную. Через некоторое время она подала знак г-ину де Плоэрмелю, который не знал, что сие означает и делал вид, будто не замечает. Видя его затруднение, виконтесса встала из-за стола.
- Господин граф, если вы не против, я могла бы показать вам оружейную комнату моего свекра.
Удочка была заброшена, и Плоэрмель попался на крючок.
- Я почту за великую честь такое внимание со стороны молодой хозяйки,- проговорил граф, вставая.
На такой ответ, граф де Лорьяк, собиравшийся сам это сделать, не нашел чем возразить. Он только сказал:
- Поздно уже. Пора расходиться, господа. Завтра мой ловчий поднимет кабана. Огюст,- проводи гостей!
- С вашего позволения, граф,- сказала мадам де Плоэрмель, возбужденная таким случаем остаться наедине с любовником, - мы еще немного побеседуем с вашим сыном.
- Как вам будет угодно, сударыня,- ответил Антуан и, взяв со стола подсвечник, пошел на второй этаж, не дожидаясь слуг. Жена неотступно следовала за ним.
Жана де Лорьяк в этот раз дома не было, а это означало, что молодые люди могли обменяться многозначительными взглядами, будучи уверенными, что за ними не подсматривают.
- Я люблю вас, Анна! Сегодня Огюст разведет вас по разным комнатам, и я приду к вам.
- Это неблагоразумно, Анн! - взволновалась молодая женщина, - ваши шаги могут услышать!
- Я приду не по коридору. Я приду с моря по карнизу, радость моя!
- Бог мой, это опасно! Вы можете сорваться в пропасть!
- Это исключено, я знаю каждый камешек карниза! Так я приду!
- Ну, хорошо, мой рыцарь! Я буду ждать,- шепотом ответила графиня.
В трапезную вошел Огюст. Он был смертельно бледен, но в полумраке его бледность осталась незамеченной.
- Ну что, Огюст, где моя жена? Где граф Плоэрмель?
- Они отправились почивать.
- В какую комнату ты отправил графа?
- В зеленую.
- Ты сказал ему, что его супруга будет в красной?
- Да, сударь,- проглотив ком, ответил слуга.
- И он не противился?
- Он выразил неудовлетворение, но не стал требовать другого.
- Отлично. А моя жена?
- Она пошла в свою спальню, как обычно.
- Хорошо, возьми канделябр, иди вперед. Мы следуем за тобой.
Едва Огюст успел совершить разворот, как послышалось чмоканье, причину коего лакей хорошо знал. Он сознавал также, что возможно этот поцелуй был последним в жизни его хозяина и молодой графини.
13
Удовлетворенная гордость
Войдя в свои апартаменты, графиня де Плоэрмель переоделась в вечернее платье, расправила постель и прилегла, ожидая появления любовника. По прошествии нескольких минут Анна вспомнила, что виконт должен будет прийти к ней по карнизу, и поспешила открыть окно. Затем снова прилегла на кровать.
Войдя в свою комнату, Анн скинул перевязь и снял камзол, повесив его затем на стул. Было довольно жарко. Он открыл окно и взглянул вниз и вдаль на море, плескавшееся в лунном свете. Потом не спеша повернулся от окна и, шагая вглубь комнаты, расстегнул портупею. Анн присел на кровать, скрывавшуюся в темноте, и решил снять ботфорты, чтобы они не мешали ему карабкаться по стене. Краем глаза он уловил, как колыхнулась шторка, и некая тень исчезла за окном, растворившись в темноте. Он бросился к окну и вдруг заметил, что его камзол, висевший на спинке стула у окна, исчез. Виконт был в замешательстве. И все же это не могло остановить пылкий натиск девятнадцатилетнего Геракла.
Желание графини, тем временем, все нарастало, ей уже мерещились сцены ее любовной игры с Лорьяком, мнились жаркие поцелуи. Она закрыла в сладостной неге глаза, а когда открыла, в окне уже показалась фигура молодого человека. Анна соскочила с кровати, ступила к окну и увлекла его, целуя, на кровать. От падения двух тел пружины так прогнулись, что вынудили скрывавшегося под кроватью де Плоэрмеля взвыть от боли. Второй вопль он испустил от ревности, и уж третий, самый, что ни на есть выдающийся, граф произвел от ярости. Некто в камзоле виконта де Лорьяк, оставив графиню на съедение ее мужу, ринулся к окну и быстро исчез, пробираясь по карнизу. Граф успел заметить, что этот незваный гость скрылся в господских комнатах. Видя, что виновник его страданий ушел от возмездия, граф набросился на жену, отвесив ей целых три пощечины.
- Мерзкое животное!!- крикнул он. Не получив удовлетворения, граф ринулся в коридор.
«Так. Он был в камзоле из замши! Боже мой, да это камзол виконта Лорьяк! Ему не уйти от возмездия!»
Но вернемся теперь к главному герою, в его стремлении отправиться в ночное приключение. Только он ступил одной ногой на подоконник, как из глубины комнаты раздался голос: "Идешь к своей любовнице?»
Анн так круто развернулся в оконной нише, что едва не сорвался в море.
- Кто здесь?- в страхе спросил он.
- Тот, кому положено здесь быть. Тот, кому отказано здесь быть!
Анн взял со стола подсвечник и шагнул к пологу кровати, осветив которую, он, к своему изумлению, обнаружил Жанну, лежавшую в постели.
- Почему ты здесь, я же тебе запретил?!
- А какое право ты имеешь мне запрещать входить сюда?
Анн несколько растерялся от такого тона.
- И вообще, милый мой муж, полезай сюда. Раздевайся и полезай, потому что сейчас...
Не успела Жанна объяснить мужу, почему он должен следовать своему долгу, как в правой стороне замка раздался вопль, потом еще и еще сильнее.
- Что это?- в недоумении спросил виконт.
- Это - Плоэрмель, заставший свою жену с любовником!- гордо бросила в лицо Жанна, довольная своей проделкой.
- Как! Но ведь ее любовник... - Анн прикусил губу.
- Анна - оригинальная самка. Ей очевидно, мало мужа и одного любовника.
- О чем ты говоришь?!- с негодованием воскликнул виконт.
- Сейчас узнаешь. Граф, вероятно, не узнал, кто был в опочивальне его жены, но он будет иметь в виду вас, так что поспешите раздеться и вернуться на брачное ложе.
- Чума меня побери! Что все это значит? Это ты все подстроила?
- Вы выбрали неудачное время для расспросов. Скорее раздевайтесь, - сейчас граф ворвется сюда!- взволнованный тон Жанны придал виконту решительности. Он моментально скинул сорочку и на ходу вышел из штанов. Не успело одеяло принять спокойное положение, как дверь распахнулась, и на пороге появился граф де Плоэрмель, с всклокоченной шевелюрой, испариной на лбу и пеной у рта.
- А, негодяй, ты притворяешься спящим? - воскликнул он, подходя к постели. Граф рывком сорвал одеяло. То, что предстало взору графа Плоэрмеля, повергло его в шок и отчаяние.
В объятьях виконта лежала полуобнаженная Жанна де Лорьяк. В любой другой ситуации виконт имел полное право вышвырнуть непрошенного гостя в окно, но Анн сознавал, что ситуация спровоцирована им и вызывать графа на дуэль тоже не имеет морального права. Лорьяк притворился спящим, всхрапнув во всю силу легких. Граф пожелал провалиться сквозь землю, сгорая от стыда. Он выскочил из спальни виконта еще быстрее, чем заскочил, но вернувшись к себе не смог добиться от жены правдивого ответа.
14
Мир
Как только затихли в коридоре шаги графа де Плоэрмеля, Жанна горько заплакала, закрыв глаза руками.
- Я не должна была этого делать!- воскликнула виконтесса, словно в бреду, - я не должна была мстить, это недостойно!.
- Вот ты о чем! - удивился Лорьяк.- Почему тебя это заботит?
- Нас учили прощать обиды, подставлять левую щеку, если ударили по правой! Я не смогла смириться.
- Святых на свете не бывает, - флегматично ответил виконт. - Так каждая поступила бы на твоем месте. Не казни себя, это я виноват, это я должен себя презирать.
Жанна слегка успокоилась.
- Мне пришлось устраивать заговор, пришлось испытать ненависть! Господи, я и не знала, что способна ненавидеть! Скверна пробралась в мой разум.
Жанна вдруг подскочила на кровати.
- А чего это я здесь лежу? Мне было запрещено вторгаться в пределы твоей спальни. Отвернись, я оденусь и уйду,- попросила виконтесса, собираясь покинуть ложе.
- Я снимаю запрет. Отныне и навсегда это и твоя спальня,- проговорил Анн, не только не отворачиваясь, но и обнимая жену и привлекая ее трепещущую к себе.
- Не дотрагивайтесь до меня, изменник!- воспротивилась г-жа де Лорьяк,- Никогда я не переступлю порога этой комнаты! Это ложе осквернено изменой!
Анн опешил, он принял слова женщины за чистую монету, и оставался грустить в постели. Жанна вылезла из-под одеяла поразительно красивая. Лорьяк впервые видел ее полностью обнаженной, и ненадолго застыл в постели.
Жанна спешно одевалась. Анн подошел к двери, преграждая дорогу, подошел обнаженный, во всей красе Аполлона. Виконтесса остановилась в нерешительности. Вдруг она повернулась к мужу, с восхищением лицезря его красивое тело.
- Я солгала, говоря, что не переступлю порога этой опочивальни, а вы не нашли слов, чтобы меня остановить.
- Когда мне не хватает слов, я прибегаю к силе,- влюбленно изрек Анн и подхватил жену на руки.
- Нас учили прощать, и я прощаю вас, Анн,- нежно промолвила виконтесса, оказавшись в руках супруга, словно в гнездышке.- Только...
- Только?
- Только как теперь лечь в оскверненную изменой постель?
- Ты святая, Жанна, и своим присутствием сразу очистишь постель от скверны,- произнес Анн, неся жену к кровати.
- А как же обещание не переступать порога этой комнаты?- не сдавалась женщина, желая дать шанс мужу оправдаться перед ней.
- Я буду каждый раз вносить тебя сюда. Тебе и шага сделать не придется, ласточка моя.
- Ласточка? промолвила Жанна, обнимая мужа за шею.
- Рыбка-бабочка,- атаковал виконт, кладя драгоценную ношу в постель.
- Бабочка. Ах, мой паук-мучитель, из каких красивых слов ты плетешь свои сети.
- Разве?- удивился виконт.- Я никогда не славился красноречием, но женщины все равно предпочитали меня барону де...
- Не говорите больше о женщинах! Отныне для вас существует только одна женщина.
- И эта женщина - моя жена,- с любовным задором изрек Анн, приближая губы к лицу виконтессы. – «Дурак я был что ли? Где были раньше мои глаза? На кого променял свое сокровище? В этой женщине ума больше, чем во всем семействе Лорьяк! А сколько душевного благородства, не говоря уже о прочих ценностях, достоинства которых я спешу оценить».
И виконт попал в объятия жены, одаряя ее страстью и стараясь возместить то, чем обделял ее ранее.
15
Праздник в Конкарно
Как водится у провинциальных дворян, все они, исключая, правда, бедных, время от времени устраивали празднества, приглашая соседей принять участие. Семейство Лорьяк приняло приглашение от виконта де Конкарно, ближайшего соседа. Виконт устраивал маскарад и просил гостей запастись маскарадными костюмами.
Еще утром предыдущего дня семья Лорьяк стала готовиться к празднеству. Виконт был рад поехать на карнавал с женой.
Жанна была последнее время, что называется, в цвету. Один Жан был всем недоволен и не переставал дуться. Он был лишен светских развлечений и не разделял радости ближних.
- Дорогая невестка, не угодно ли сказать вам, что означает радость, написанная на вашем лице?- спросил Жан, не в силах наблюдать за приготовлениями к празднику.
- Это означает, что я счастлива, - с улыбкой ответила виконтесса, садясь в кресло и обмахиваясь веером.
- Вам нездоровится?- осведомился барон.
- Что-то голова кружится.
- Вот видите, а говорите - счастливы.
- Да, я счастлива,- подтвердила Жанна.
- Как? Разве вы забыли обиды, которые вам нанес мой брат? Вы простили изменника?
- Брат мой, господь учит нас прощать обиды и забывать боль.
- Вот как? - удивился Жан, бледнея от злости. - Нет, я с этим не согласен, сударыня. Я этого так не оставлю! Нельзя прощать подобной низости.
- Хватит, Жан. Довольно слушать мне угрозы священника. Вам не подобает вести подобные речи. Я простила вашего брата, простите и вы.
«Я?- спросил сам себя Жан, закипая от злости.- Он, который родился на год раньше меня и унаследовал все, что ему могли оставить после себя родители; он, который отнял у меня любимую женщину и пренебрег ею; он, который и волоска ее ни стоит, тем не менее, обладает этим сокровищем! Он, из-за которого я принужден влачить жалкое существование, - не будет прощен! Никогда!!!»
Все эти думы о мщении так обезобразили лицо Жана, что сам дьявол содрогнулся бы при виде его. Жанна открыла в испуге рот.
- Что с вами, Жан? Что вас так взволновало?- спросила виконтесса, цепляясь за подлокотники кресла. В миг лицо монашка расплылось в улыбке. Мысль о скором мщении успокоила чертенка.
- Вы, кажется, едете на празднество? Вы неважно себя чувствуете последнее время. Быть может вам стоит отказаться от увеселительной поездки?
- Нет-нет, все уже прошло. Я поеду. А вот и Анн.
- Все хорошо, дорогая?- осведомился виконт, подходя к креслу, где сидела его жена.
- Да, милый, мы можем ехать.
- Посиди еще немного, конюхи запрягают карету. А-а, Жан, как прошла месса? Жаль, ты не поедешь на карнавал. В своей рясе ты был бы в центре внимания.
Жан сцепил зубы, утешая себя мыслью о скором мщении.
В гостиной появились граф с графиней.
- Как твои дела, Жан? - осведомился Антуан.- Надеюсь в скором времени увидеть тебя в сутане аббата.
- Будь ты проклят, тиран,- пробормотал монашек, отворачиваясь от отца.
-Жан,- ласково позвала сына графиня,- Ты не скучай без нас, мы вернемся дня через два.
- Мама, ты единственная, кого я так сильно люблю. Береги себя. Я знаю, что ты невиновна в моих страданиях.
- Ты о чем, Жан?- взволновалась графиня.
- Жан жалеет, что не может поехать с нами на карнавал,- насмешливо произнес виконт,- в своей рясе он непременно пользовался бы успехом у женщин.
- Анн, перестань издеваться над бедным мальчиком!- строго приказала графиня. Жан чудовищным усилием воли удержался от брани.
- Вероотступник! Да падет на твою голову...
- Потолок замка Конкарно,- рассмеялся Анн.
- Да будет так,- злорадно ответил Жан.
- Ну что, лошади готовы?- Спросил граф вошедшего в гостиную лакея.
- Да, ваша милость!- доложил Огюст.
- Можно ехать,- заключил Антуан.
Жанна поднялась из кресла, но у нее тут же закружилась голова и она упала обратно в кресло.
- Что с тобой, Жанна?- взволновался виконт,- опять головокружение?
- Я не смогу поехать на карнавал. Мне очень жаль, но я не здорова.
- Тогда я тоже останусь!
- Нет-нет, ты поезжай, нельзя пропускать такое развлечение.
- Ну хорошо, если ты настаиваешь, я поеду, но прикажу вызвать тебе лекаря. Нужно узнать причину твоего нездоровья.
- Ну что ж, если это необходимо,- согласилась Жанна.
- Конечно это необходимо,- подчеркнул Анн.
- Я присмотрю за ней, ты не волнуйся, брат,- произнес Жан, повернувшись от образа, у которого он якобы молился.
- Я был бы тебе признателен, брат, - сказал Анн, взглянув в глаза Жана.
- Ну, тогда поезжайте и ни о чем не беспокойтесь. Я привезу лекаря.
- Я приеду раньше, любимая. А тебе лучше лечь в постель, - Анн поцеловал жену в лоб.
- Поехали,- произнес Антуан, беря жену за руку.
Через некоторое время Анн вернулся.
- Ты что-то забыл, любимый?
- Забыл,- с нежностью произнес виконт и упился сладким поцелуем.
16
Заговор
Через несколько минут после того, как уехали на празднество граф с графиней, виконтом и слугами, а Жан, сев на коня, ускакал в направлении Конкарно, к замку подъехали два всадника и попросили дозволения увидеть хоть кого-нибудь из господ. Виконтессе доложили: - Мадам, там внизу два господина, они говорят, что вы их знаете.
- Как их зовут?- осведомилась Жанна, не чувствуя и тени беспокойства.
- Барон де Сен-Брие и граф де Шатобриан, ваша милость, - отвечала служанка.
- Проводите их сюда. Я слишком слаба, чтобы спуститься к ним.
Через некоторое время перед виконтессой де Лорьяк предстали друзья ее мужа.
- Рады приветствовать вас, мадам,- с поклоном сказал Шатобриан.
- Госпожа де Лорьяк, имею честь засвидетельствовать вам мое глубочайшее почтение и искреннее уважение,- изрек Серж де Брие, поклонившись несколько церемоннее.
- Чем могу быть вам полезна, господа?- поприветствовала обоих Жанна. - Извините за плохой прием, у меня кружится голова и... Мне нездоровится.
- Вы уже посылали за доктором?- осведомился Бриё.
- Жан, мой деверь, поехал в Лорьян за лекарем.
- В Лорьян?- удивился Серж.- Мы видели его четверть часа назад, но совсем в другой стороне. Он скакал в Конкарно.
- Вероятно, он торопился успеть на карнавал,- подытожил де Шатобриан. - Что? Какой карнавал! Жан не собирался в Конкарно! Он сказал, что поедет за доктором в Лорьян!- взволновалась Жанна.
- Так, мне все это не нравится,- не менее взволнованно произнес де Бриё.
- Мне - тоже,- согласился Шатобриан.
- Госпожа де Лорьяк, - сказал Серж,- некогда я стремился помочь вам спасти ваше счастье. Верите ли вы мне так же, как и раньше?
- Вы благородный человек. У меня нет причин не доверять вам.
- Тогда послушайтесь моего совета еще раз. На этот раз речь идет о вашей жизни.
- Я вас слушаю, - бледнея, сказала Жанна. - Как только мы с Шатобрианом выедем отсюда, вы
прикажете поднять мост и никого не впускайте сюда до нашего возвращения.
- Даже деверя?
- Тем более деверя,- серьезно сказал де Бриё,- у меня есть основания полагать, что этот волчонок, в овечьей шкуре, задумал недоброе.
- Хорошо, я исполню просьбу. Но куда вы поедете?
- Я поеду в Конкарно, а мой друг - за лекарем,- проговорил Серж.
- Напротив, будет лучше, если я поеду в Конкарно предупредить об опасности вашу семью, графиня. У меня лучший конь, к тому же, у меня приглашение от виконта де Конкарно.
- Пусть будет по-вашему,- согласился барон.
- Но, что все это значит? Что грозит моему мужу?
- У вашего деверя есть основания ненавидеть брата,- изрек барон.
- Вы меня пугаете, барон,- взволнованно сказала Жанна, встав из кресла.
- Я вас спасаю, Итак, мы едем, и чем скорее, тем лучше.
- С богом, господа, - промолвила Жанна. - Мадлен, прикажи проводить этих господ и закрыть за ними ворота. Пусть привратники поднимут мост! Мы на грани войны с Англией!
- Слушаюсь, госпожа!- оторопело воскликнула служанка.
Дворяне сели на коней и помчались в разные стороны, унося с собой тревогу Жанны.
На пути Сен-Бриё не было никаких преград. Он за час доскакал до города и без труда отыскал там лекаря, который, за определенную плату, согласился поехать с ним в замок. Совсем иначе складывалось путешествие Шатобриана. Граф проскакал уже пол льё, как вдруг, обогнув гряду скал, он увидел впереди целую шайку пиратов, высадившихся на берег в поисках более легких приключений. Граф не успел повернуть коня, как его обнаружили и один арбалетчик повернул в его сторону свое грозное оружие. Генрих заметил, а в такой ситуации чувства, бесспорно, обостряются, - как дернулась тетива на арбалете. Получив в грудь стрелу с железным наконечником, лошадь припала на передние ноги и кувыркнулась через голову. Генрих Шатобриан полетел кувырком. Однако, он быстро встал и бросился к коню, но как только он влез, вторая стрела, попавшая в бок, свалила лошадь замертво. Перед этим граф слышал голос: - Не упустите его, это его друг! Генрих узнал голос Жана де Лорьяк. Граф обернулся, скорее выхватывая шпагу. Он был окружен дюжиной морских разбойников, одного из которых он узнал.
- А ну-ка, скидывай свой наряд!- хохоча во все горло, изрек пират, подступая к графу с абордажной саблей.
- Деревянный камзол не пробовал примерить?- насмешливо изрек граф. Он все время оглядывался, оценивая ситуацию. Пират пришел в бешенство, но не успел он нанести удара, как шпага графа, описав полукруг, вонзилась ему в грудь.
- Чего вы ждете? Убейте его!- вскричал Жан, подходя ближе с обнаженной шпагой.
- Ах ты, щенок!- взревел граф, бросаясь на Лорьяка. Ему загородили дорогу четверо, обрушивая шквал ударов, которых Шатобриан с трудом избежал. Генрих отбросил этих четверых, но сзади было еще пятеро. Он повернулся к ним лицом, но подставил Лорьяку спину. Генрих успешно отражал удары нападавших, как вдруг увидел, как из живота его вышло красное от крови лезвие шпаги. Страх сковал силы графа, он выронил шпагу и застыл на месте. И лишь потом почувствовал жгучую боль во всем теле.
- Будь ты проклят!- сумел проговорить граф, и налетевшие со всех сторон пираты, изрубили его абордажными саблями в куски.
- Браво, браво, львята! Я вижу, что ваша кровожадность мне подходит, и я не ошибся, обращаясь за помощью к вам,- бахвалясь, сказал Жан, с удовольствием потирая руки.- А где же ваш капитан? Что-то я не вижу среди вас главного.
- Он придет, можете быть уверены,- сказал один из пиратов, зажимая раненую кисть. В схватке с графом он получил легкую рану.- А вот и он!
На дороге появился огромного роста сарацин.
- Это кто?- спросил он команду, указывая на Лорьяка.
- Компаньон!- весело изрек Жан, без тени боязни разглядывая пирата, чья жестокость была известна, как на море, так и на суше.
- Компаньон?- с пренебрежением спросил сарацин лет тридцати.
- Все, как я уже говорил, сударь.
- А не завялить ли нам этого компаньона на рее?- улыбаясь звериной улыбкой, сказал сарацин, скрестив на груди руки.
- Что вам проку от меня, - угрюмо изрек Жан.- Я могу завлечь в ваши сети рыбу пожирнее.
- Вот как?- заинтересовался главарь.
- Да, сударь, если вы готовы меня выслушать.
- Валяй!
- Послушайте, сударь, я не привык к такому обхождению!
- А нас другому не учили. Мы в коллежах не учились!- изрек капитан пиратов, щурясь.
- Ну, так слушайте, господа честные пираты,- сказал Жан, вступив в круг разбойничьей шайки,- Сейчас неподалеку отсюда в замке Конкарно состоится карнавал. Я предлагаю вам повеселиться от души. Там будут и красивые женщины, каких вы, право же, и в глаза не видели. Можете убивать всех мужчин и насиловать всех женщин, кроме одной. Прошу не трогать мою мать. Моего отца я сам порешу. Что же касается моего брата, я бы сам его убил, но он так здоров и силен, что переломает мне все кости своим кулачищем.
- О, достойная кровожадность!- восхищались негодяи.
- Поехали скорей в Конкарно!- вскричал главарь,- у меня просто руки чешутся!
- Вы собираетесь взять замок приступом?- с иронией заметил Жан, искоса поглядывая на главаря.
- А разве есть другие способы проникнуть внутрь?
- А как же! Мы - гости и приглашены на карнавал. Ваши одежды - ваши костюмы. А вот и приглашение,- сказал барон де Лорьяк, подцепив концом шпаги письмо, свернутое свитком и лежавшее среди обрывков одежды графа де Шатобриана.
- Это кто?- осведомился сарацин.
- Граф Шатобриан, один из тройки друзей. Второй - мой брат, уже должно быть в замке, а третий, барон де Сен-Бриё менее опасен, как я думаю. Бриё не такой задира и дуэлист, каким был Генрих де...Боже, как это хорошо звучит: был! Я, пожалуй, на время влезу в его шкуру, ведь у нас пропуск на его имя.
Жан влез на коня, и вся банда головорезов помчалась в направлении замка Конкарно, где, в подпитии, беспечно развлекались дворяне.
17
Кровавое похмелье
Уже стемнело, когда Жан де Лорьяк, одевший маскарадную маску Шатобриана, постучал в ворота замка. Привратник спросил приглашение и, узнав почерк своего господина, открыл ворота.
- А это кто?- спросил он, указывая на спешившихся пиратов.
- Это гости,- слащаво ответил Жан, проходя в двери и незаметно вынимая из ножен кинжал.
- Странные у них костюмы. Они могут напугать других гостей. А где же ваши приглашения, господа?
- Разве пиратам требуется приглашение?- полушутя-полунагло сказал сарацин.
- Оригинально, но я должен удостоверить...- Привратник не договорил, Жан вонзил ему в живот кинжал, когда тот обернулся к нему. Беднягу вынесли за ворота и бросили у дороги. Незаметно убирая с дороги стражу и лакеев, могущих их разоблачить, пираты продвигались ближе к залу, где в разгаре шли танцы. Постепенно вся банда водворилась в зал, где предусмотрительный сыночек указал главарям на свою мать. А затем, с наибольшим упоением - на отца и брата. Все произошло неожиданно быстро. Мужчины, коих было немалое количество, не успели и пикнуть, как некоторые из них остались без голов, а другие повсеместно валились на пол с распоротыми животами. Поднялась паника. Женщины заметались по залу, ища спасения, но, куда бы они ни бросались, всюду натыкались на алчные и злобные мины пиратов, хватавших женщин и добивавших оставшихся в живых мужчин. Анн был в зале без оружия, как впрочем, и другие дворяне. Его шпага осталась в прихожей, а теперь уже была в руке его брата, приблизившегося к Антуану де Лорьяк. Анн надеялся только на свою силу и кулаки, тогда как пираты угрожали ему саблями. Виконт вооружился стулом и орудовал им как дубиной, но после второго же удара по лысому черепу одного из бандитов стул развалился на куски, и виконт остался безоружным. В это время к нему сзади подобрался главарь и положил свою тяжелую руку ему на плечо. Анн обернулся и получил удар кулаком в челюсть. Падая, виконт посшибал и пиратов. Поднявшись, Анн схватил двух бродяг за шивороты и ударил их лбами. Сарацин был тут как тут и вновь нанес удар. На этот раз по скуле. Виконт опрокинулся на стол, вскочил с него, но тут же получил третий удар под дых. Потом еще и еще. Могучие руки сарацина сделали свое дело.
- Не убивайте его, он будет гребцом на моей галере!- приказал главарь,- Тащите его на галеру! Виконта бесчувственного уволокли на корабль, где он пришел в себя уже будучи прикованным к веслам.
А тем временем в замке оставался еще один живой дворянин, пораженный всем увиденным. Это был отец Жана де Лорьяк Антуан, который не в силах был, что-либо сделать. Он стоял, словно парализованный, не имея возможности двинуть ногой или рукой. Вдруг перед его лицом оказалась шпага, и голос пронзил в самое сердце:
- Ну что, папаша, пришел час расплаты за содеянное зло!
- Жан? Этого не может быть! Ты не мой сын! Ты не Жан!
- Ну вот! Сначала вы заточили меня в монастырь, оторвав от мира, которому я был рад, потом отняли у меня возлюбленную, отдав ее старшему брату, а теперь вы и совсем от меня отреклись!
- У меня только один сын, это Анн!- воскликнул граф, несколько опомнившись от потрясения,- Я не знаю, откуда у меня в доме взялось исчадье ада?!
Жан ударил отца рукой по щеке.
- Ты лишил меня наследства! Оставил без дома, без средств к существованию. Но я сам его возьму, мое наследство! Анн уже мертв, ты с минуты на минуту отправишься за ним, а Жанна... Она полюбит меня! Я стану ее мужем и законным наследником!
- Лучше бы мне родиться нищим, тогда бы мой сын не стал таким подлецом!
- Ах, подлецом!- вскипел Жан.- Ты на себя посмотри, тиран! За что ты так меня ненавидишь?!
- Я заботился о тебе, я думал, что церковная служба пойдет тебе на пользу,- с раскаянием сказал Антуан, тяжело вздыхая.
- А ты меня спросил? Ты спросил меня, хочу ли я служить церкви? Нет! Ты подчинил меня своей воле!- в истерике вскричал Жан, по-прежнему держа грудь отца под прицелом.
- Я имел на это право!- защищался граф.
- Я лишаю вас его! Умрите с миром!- и Жан с силой вонзил шпагу своего брата отцу в грудь. Затем, закрыв от страха глаза, вытащил оружие из тела графа. Антуан свалился как мешок.
- Жан!!- крикнула графиня де Лорьяк, узнавшая сына по голосу. Она только что вошла в зал, очевидно осознав, что ей не угрожает опасность.
- Кто вы, сударыня?- спросил Жан изменившимся голосом.
- Не смей обманывать свою мать, я узнала тебя!- Графиня взглянула на лежавшего с окровавленной раной мужа, на орошенную его кровью шпагу, которую продолжала сжимать рука убийцы, и догадалась обо всем.
- Будь проклят тот день, когда я тебя родила! Будь проклят тот день, когда появился на свет Жан, имя которому Ирод! Будь ты проклят, отцеубийца!- графиня сорвала с лица сына маску и влепила пощечину.- Ты мне не сын!- прошипела г-жа де Лорьяк.
- Опомнитесь, матушка! Ведь вы любили меня!- призывно вскричал барон, делая шаг к матери.
- Я не могла любить убийцу! У меня не было такого подлого сына! Ты проклят, ты перестал для меня существовать! Исчадие ада, вот ты кто! С глаз долой!
- Ну так умри и ты!- воскликнул Жан, замахиваясь шпагой. Графиня повернула к нему лицо, заставив окаменеть от ее вида.
- Ты слишком жалок и ничтожен для этого,- сказала она и повернулась, чтобы уйти. Тогда Жан, взяв шпагу за средину, в отчаянии метнул ее в мать. Шпага прошла насквозь, графиня даже не успела осознать суть произошедшего.
Увидев, что натворил, Жан заорал от собственной досады, злобы и бессилия. Он бросился было к выходу, но вдруг запнулся о чью-то ногу, торчавшую из-под стола. Тогда он схватил ее и стал тянуть. Вскоре с визгами и стонами из-под стола показалась женщина в маске. Жан поспешил ее сорвать. Он узнал графиню де Плоэрмель.
- А, вот и ты, тварь!- заорал он, хватая женщину за руку и выволакивая ее на средину зала.
- Я не виновата, оставьте меня!- взмолилась графиня.
- Не-ет, только ты и виновата, то-олько ты! Если бы не ты, мой брат не предал бы своей жены, которую я любил с детства. Я не смог стерпеть оскорбления, которое Анн нанес своей жене. Этим он оскорбил меня, меня, который никогда и ни на кого не променял бы Жанну д'Оре. Это переполнило чашу терпения. Это толкнуло меня на путь мщения. Ты умрешь, как последняя свидетельница этой расправы,- угрожающе сказал Жан, доставая из ножен кинжал.
- Подумайте о том, что вы уже сделали!- воскликнула Анна, молитвенно сложив руки.- Вы убили отца и мать, неужели вы способны погубить младенца, который еще находится в чреве?
- Ты беременна? От кого?!- взревел Жан.
- От мужа, от кого же еще! С твоим братом мы были близки всего один раз...- графиня все еще надеялась спастись.
"Нет, младенца я не могу убить, он невинен."- Живи, сучка, но помни, если проболтаешься, тебе придет конец! За меня отомстят, и детеныша твоего некому будет кормить!
- Клянусь, что рта не раскрою, даже если меня будут пытать! Только пощадите меня. Меня и ребенка!
- Ладно, залезь под стол и не пищи. И помни обо мне! Если меня схватят - тебе конец, тебе и твоему детенышу, тварь!
- Благодарю вас, милосердный юноша, да благословит вас бог!...
- Да пошла ты со своим благословением! Я не верю в бога, понятно?! Да, когда спросят, кто убил моих родителей, ответишь, что видела, как Анн их погубил собственной рукой. Анн уже мертв, ему не повредит. И отрицать он тоже не сможет.
- О, боже, как вам будет угодно, сударь,- едва ответила графиня, возводя глаза к небу.
18
Вероломный завистник
Уже светало, когда утомленные ночной борьбой пираты убирались восвояси, унося награбленное. Подвыпив, разбойники садились на лошадей и готовились перебираться на галеру, как вдруг один, что поглазастее, заметил сидевшего на дереве перед замком человека. Раздалась пальба и крики: «Держи его!» Банда головорезов обратила внимание на наблюдателя, устроившегося на дереве и зорко следившего за происходящим. Разбойники разделились. Половина их стала перевозить награбленное, а другая разгоряченная половина ударилась преследовать незнакомца, который, поняв, что разоблачен, спрыгнул с дерева на коня и дал шпоры в бока.
- Догнать! Это барон де Сен-Бриё!- крикнул Жан, ударяя лошадь шпорами.- Он не должен уйти!
Барон услышал и узнал голос брата своего друга. Ему стало понятно, что произошло на самом деле в замке Конкарно. Серж торопил коня так, что пена хлопьями стекала с его боков. За ним на небольшом расстоянии скакали семеро разбойников. Перевес был явным, барон не имел опыта в подобных схватках, и осторожность, одна из его качеств, не позволила ему очертя голову атаковать бродяг. В распоряжении Сен-Бриё были два заряженных пистолета. Заметив, что первый из пиратов подобрался чересчур близко, Бриё чуть приостановил лошадь, хорошенько прицелился в догонявшего его пирата и... разбойник вывалился из седла.
Оторвавшись от погони на значительное расстояние, Серж остановил коня за поворотом дороги, там, где видимость пиратам закрывала груда скал, зарядил оба пистолета и вновь пустил коня вскачь. До замка оставалось совсем немного, когда пуля, пущенная из пистолета пирата, уложила под Сержем лошадь. Барон упал, мягко приземлившись на траву. Он подбежал к своей лошади, бившейся в агонии, достал из седельной кобуры пистолет, второй был заткнут за поясом и, вытянув руку, сразил пирата далеко оторвавшегося от остальных четырех. Жан не торопился попасть под пулю. Он надеялся подоспеть, когда Серж будет разоружен. Барон не дал им такой возможности. Он вскочил на проносившегося мимо коня пирата и был таков. Вскоре его заметили со стены замка Лорьяк и поспешили открыть ворота и опустить мост. Огромный каменный мост медленно опускался. Серж ежесекундно оглядывался, ожидая погони. Наконец мост соединил замковую площадь с дорогой, и барон поскакал по мосту. Но не успел мост подняться, как на него прыжком залетел всадник. Остальные, как видно, отстали и их еще не было видно. Пират размахивал саблей и летел на Сержа, который не думал прятаться. Здесь в замке он отдал бы жизнь, но не дал бы в обиду обитателей замка, в особенности виконтессу Лорьяк. Серж достал пистолет, развернул коня и с десяти шагов продырявил бандиту голову. Затем, убедившись, что поверженный противник не представляет опасности, подскакал к замку и спешился у двери. Его встречала сама хозяйка замка теперь уже графиня де Лорьяк.
- Что-то случилось?- осведомилась Жанна, по лицу барона видя, что дело обстоит весьма серьезно.
- Я даже не знаю, как вам сказать,- тяжело дыша, ответил барон.
- Говорите прямо, я мужественная женщина.
- Вы уверены, что справитесь с потрясением?- спросил Серж, оценивающе разглядывая графиню.
- Не тяните, говорите всё,- настаивала графиня.
- В общем так. На Конкарно было совершено разбойное нападение. Никто не ушел оттуда живым. Я прискакал туда под утро. Повсюду трупы. Пожилых дам пираты, по всей видимости, убили, молодых увели на корабль, перед тем изнасиловав.
- О, боже,- только и смогла сказать Жанна, молитвенно сложив руки перед лицом.- Вы не видели Анна? Жив ли он?
- Я не заходил внутрь, там было опасно. За мной была погоня, я чудом уцелел.
- И вы не попытались наказать пиратов, вы, храбрый Сен-Бриё?!- упрекнула графиня.
- Что я мог сделать один против дюжины оголтелых разбойников. Я приехал слишком поздно, чтобы успеть кого-нибудь спасти. Тем более, что я гораздо нужнее живой здесь, чем мертвый там. Вас некому кроме меня защитить.
- Мне ничто не угрожает в замке. Лорьяк неприступен.
- Даже для вашего деверя?
- Деверя? А при чем здесь Жан?
- При том, что он за одно с пиратами и с минуту на минуту будет здесь, чтобы отобрать у вас то, что вам принадлежит по закону. Вы законная наследница.
- Еще нет,- возразила Жанна,- вот, если бы я имела ребенка или была беременна...
- Мы так и сделаем. Где доктор? Он приехал?- воодушевился Сен-Бриё.
- На кухне, завтракает.
- Он уже посмотрел вас?
- Да, сударь, а вы что задумали?- заинтересовалась графиня.
- Нужно во что бы то ни стало инсценировать вашу беременность. Жан не должен наследовать имущество родителей, к смерти которых он причастен. Что он сказал на счет вашего недомогания?
- Пока ничего, он возится с пузырьками.
- Его нужно подкупить или запугать.
- А что, если мы прямо укажем барону на дверь, раскрыв карты?
- Судейские нам не поверят. Никто кроме меня не слышал его голоса там и никто его там не схватил за руку.
- Ну хорошо, поговорите с доктором, а я пойду, посмотрю, кто-то подъехал к замку.
- Будьте осторожны, графиня, не открывайте врагу козырей, пока меня нет с вами рядом.
- Будьте спокойны,- ответила Жанна и поспешила выйти во двор. Серж метнулся на кухню, где и застал лекаря.
- А вот и счастливый муж нашей хозяйки!- воскликнул пожилой доктор.
Серж ничего не понял из сказанного, он сам спешил сказать.
- Сударь, ради спасения чести и достоинства, ради спасения жизни близкого мне человека, скажите тем людям, что сейчас войдут в замок, что графиня беременна! Солгите раз в жизни, прошу вас!- взмолился барон, протягивая лекарю кошелек. Доктор нахмурил брови.
- Уберите это, сударь, я никогда в жизни не лгал и лгать не буду и ни какие деньги не купят моей совести, которой я очень дорожу.
- О, сударь, вы позволите погубить эту женщину?- упрекал Серж, убирая кошелек обратно в карман.
- Каким это образом, сударь?- осведомился лекарь.
- Если вы не солжете, графиню де Лорьяк постигнет беда.
- Что вы хотите, чтобы я им ответил?
- Что графиня Жанна де Лорьяк беременна и ожидает наследника этого замка.
- Ха-ха! Идемте!- воскликнул лекарь, потирая усы после вкусного завтрака.
19
Наследник отстаивает права
Серж де Сен-Бриё вышел в гостиную с лекарем как раз в тот момент, когда в нее же вошел брат Анна Жан барон де Лорьяк.
- Сударыня, прошу меня извинить, но позвольте вам сообщить, что на замок Конкарно было совершено разбойничье нападение. Я только что оттуда.
- Каким же образом вас туда занесло, сударь?- холодно спросила Жанна, решив сразу поставить себя с врагом таким образом.
- Нет, лекаря я там не искал. Я почуял недоброе и поехал в Конкарно в надежде помочь брату и родителям, если им будет угрожать опасность... но я приехал слишком поздно. Мои родители и брат - мертвы, Жанна!- воскликнул барон, притворно заплакав. Он ждал, что графиня бросится ему в объятья, но Жанна только отстранилась, когда руки деверя произвольно потянулись к ней.
- Благодарю за известие, сударь, вы меня очень огорчили. Что-нибудь еще, что может быть мне интересно?- спросила графиня, сдерживая себя от слез.
- Как вы со мной разговариваете, Жанна?- удивился Лорьяк.
- Не называйте меня иначе как графиня де Лорьяк, сударь. Это неприлично.
- Графиня?- насмешливо переспросил Жан, подняв на женщину надменные глаза.- Да будет вам известно, дорогая виконтесса, что по закону я - граф де Лорьяк и я становлюсь законным наследником этого замка и поместья. У вас нет от Анна наследника.
- Нет еще не означает, что его не будет!- бросила графиня с достоинством.
- Что вы хотите этим сказать, сударыня?- испугался Жан, отступив на шаг.
- Я? Ничего. За меня скажет доктор, за которым вы, не смотря на свои обещания, не удосужились съездить. Это за вас сделал барон де Сен-Бриё.
- Что он может сказать, этот ваш доктор, лекарь?- В страхе и с долей ненависти изрек Жан.
- А то, молодой человек, что графиня де Лорьяк беременна. Поздравляю вас, мадам.
- Это правда?- ужаснулся виконт, выпучив глаза.
- Сущая правда, сударь.
- Поклянитесь на кресте!- взревел Жан, подавая лекарю крест, сняв его со своей груди. Бриё отстранил от лекаря крест Жана Лорьяка и снял свой.
- Тот крест - крест убийцы,- шепнул барон, но так, чтобы его слова мог расслышать виконт.
- Как перед богом говорю: графиня де Лорьяк, будучи замужем за графом де Лорьяк,- говорил лекарь, указывая рукой на Сержа, покрасневшего от стыда,- ждет наследника. Во имя Отца и Сына и Святого Духа, аминь!
- А теперь, сударь, поскольку наше совместное проживание под одной крышей невозможно,- сказала графиня, скрепя сердце,- то я попрошу вас немедленно оставить замок.
Жан ошарашенный всем произошедшим, бледный, как мертвец, с струящимся по лицу потом отступил. Он понял, что хотя на карту поставил жизнь отца, брата и матери, ничего не выиграл. Не в силах ничего сделать, он шагнул к выходу.
- А говорили, что никогда не лжете, а сами даже на кресте поклялись,- улыбаясь, изрек барон де Бриё.
- Говорил и не собираюсь отказываться от своих слов. Ваша жена на самом деле беременна.
Барон чуть не упал от потрясения.
- Она не моя жена, я не отец ее ребенка, к сожалению...- Серж неловко взглянул на Жанну. Она вся налилась, как вишня.
- Извините, доктор, я друг отца ребенка. Спасибо вам огромное, вы нас чрезвычайно обрадовали. Идемте, я провожу вас до ворот, а это все-таки возьмите, вы заслужили награду,- сказал Серж, всовывая кошель с экю в карман доктору.
- Ну, если заслужил,- согласился лекарь.
- Жанна, оставаться здесь тебе сейчас небезопасно. Уйди в кабинет графа и запрись там хорошенько. Пока не услышишь моего голоса, не выходи. Жан и его головорезы, возможно, бродят по замку. Я все проверю и вернусь.
- Я сделаю, как вы велите, сударь,- покорно ответила графиня, слегка улыбнувшись другу, столько для нее сделавшему.- А где ваш друг граф де Шатобриан?
Бриё показал на небо. Проверив, как вынимается из ножен шпага, Серж поспешил вслед за лекарем. Доктора он нагнал во дворе, садившимся в почтовую карету.
- Эй, Кристиан!- крикнул барон привратнику,- не видно ли поблизости кого-нибудь?
- Нет, ваша милость!- ответил могучего телосложения привратник, которому сегодня частенько приходилось напрягать мускулы, чтобы опускать и поднимать мост. Благо, у него были помощники.
- Открой ворота и опусти мост,- приказал барон, пытаясь сквозь рогатку разглядеть, что творится за рвом, на который стал опускаться мост. Последний опустился, рогатка поднялась, позволяя проехать карете с лекарем. Он сам подошел к краю моста, чтобы оглядеться.
- Закрывай!- крикнул Серж, увидев, что карета миновала ров. Он на мгновение отвлекся тем, что задрал голову, чтобы взглянуть на башню, возвышавшуюся над воротами, и позволил пиратам, скрывавшимся в кустах поблизости, окружить его. Барон увидел перед собой врага, вооруженного саблей. Разбойник не спешил нападать, очевидно, чего-то выжидая. Барон обнажил шпагу, но не успел сделать выпад, как подкравшийся сзади пират огрел его дубиной по спине. Серж вскрикнул и выронил шпагу. Ему требовалось время, чтобы прийти в себя. Шпага его лежала перед ним. Тот пират, что был спереди, нагнулся к оружию, но тут же получил сапогом в нос. Разбойник выпрямился, Серж нагнулся, и второй удар дубины довольно внушительных размеров разнес первому пирату череп. Серж, не раздумывая, бросился на вооруженного дубиной пирата, сбил его с ног и прижал к земле. Разбойник, однако, обладал недюжинной силой и вскоре опрокинул дворянина на землю, душа его за горло. Серж задыхался, пробовал освободиться, но не получалось. Тогда он прибег к запрещенному по тем временам приему, ударил пирата коленом между ног. Разбойник ослабил натиск, и Серж быстро скинул его с себя. Затем вскочил на ноги, готовясь отражать натиск. Он и не заметил, как покатившийся по земле разбойник, упал в ров. Серж перевел дух и поднял шпагу.
- Браво, браво, барон!- этот голос, заставивший Сержа вздрогнуть, принадлежал Жану де Лорьяк.
- А, вот и ты, щенок,- проговорил Серж, занимая позицию у ворот. Лорьяк был со шпагой.
- Это я, сударь,- изрек Жан, нервно передергивая губами,- это я - законный и единственный наследник этого замка, который...
- Который решил заполучить наследство, погубив родителей и брата,- закончил за Лорьяка Серж.
- Вам и это известно?- ужаснулся Жан. Рука его задрожала.
- Прекрасно известно, сударь. А теперь, перед тем, как умереть, ответь мне, где муж графини Жанны де Лорьяк? Где Анн?
- Он мертв!- с ненавистью крикнул Жан.- Защищайтесь, сударь, мне терять нечего, я все потерял. Возлюбленную, некогда любящего брата, некогда любящего отца, любимую мать... А теперь еще и дом, в котором выросло мое счастливое детство. Замок, в котором росли мои счастливые грезы, мои планы и виды на жизнь!
Серж теперь лучше понимал, что довело юношу до такого помутнения; он внутренне жалел Жана, но прощать не собирался.
- Вы готовы?- спросил Серж.
- Отойти в мир иной?- с иронией ответил Лорьяк, готовый взбунтоваться против судьбы.- Я в него не верю.
- Ну что ж, скоро у вас будет возможность его увидеть,- с угрозой изрек Серж. Он взмахнул шпагой и нанес удар. Жан с трудом парировал его. Он стал отступать. Серж был отличным фехтовальщиком. За четыре секунды Жан был уже дважды легко ранен в бедро и плечо. Он оказался прижатым к рогатке, и замер, ожидая, что сейчас ему в живот войдет холодная сталь, та гостья, что уходя, забирает жизнь. Серж выбил у него шпагу и приставил острие клинка к горлу Лорьяка.
- Я убью тебя сейчас, иначе ты, змееныш, натворишь еще бед,- пригрозил барон де Сен-Бриё.
- Убей, я буду счастлив. Ведь и у меня есть сердце,- сквозь слезы ответил юноша.
- Каналья, да какое у тебя может быть сердце!- взревел Серж, нажимая на шпагу.
- Остановитесь, Бриё!- вскричала Жанна, выбегая во двор с отцовским кинжалом, дарованным ей для защиты чести.- Прошу вас, Серж, не убивайте его, пощадите ради меня! Серж!- трогательно просила Жанна, смотря на барона с противоположной стороны рогатки.
- Только ради вас, графиня,- сказал барон де Сен-Бриё. Он шпагой проделал царапину на левой щеке Лорьяка.- Эта отметина поможет мне найти тебя, если ты, щенок еще раз прославишься черными делами. Кристиан, закрывай мост, только медленно!- попросил привратника Серж, чувствуя, что замучил сегодня человека. Мост стал подниматься.
- Убирайся!- приказал барон Бриё, упираясь шпагой в грудь Жана. Лорьяк последний раз взглянул на графиню.
- Жанна, я же любил вас, почему вы гоните меня?!- призывно вскричал Лорьяк, схватив руками решетку.
- Уходите, Жан, вы не достойны никакой жалости, а тем более, любви,- твердо, но с жалостью ответила графиня.
- Мост поднимается, беги!- приказал Сен-Бриё,- спасай свою шкуру, иначе подохнешь тут, как собака.
- Это мой замок, мне незачем отсюда бежать, я здесь живу!- плача орал Жан.
Жан бросился к замку, но сразу же попал к де Бриё в руки. Серж сгреб его в охапку и потащил к краю моста. Остановившись на краю, толкнул барона де Лорьяка с моста. Жан извивался змеей, увертывался от рук дворянина и никак не хотел покидать замок. Мост продолжал подниматься, когда Сержу удалось, наконец, очистить его от негодяя. Жан упал на землю, но тут же высоко подпрыгнул и зацепился за край моста. Он повис на нем и упал в ров, когда силы его истощились. Замок захлопнулся и был неприступен для врагов. Высокие стены невозможно было преодолеть никакими лестницами. Стены нельзя было разбить даже ядрами. В замке осталась немногочисленная челядь и барон де Сен-Бриё с графиней де Лорьяк, носившей в чреве наследника этой крепости.
20
Пример верности и чести
Серж любовался красавицей Жанной, по-прежнему сжимавшей в руках длинный кинжал.
- Зачем вы здесь?- с теплотой спросил барон,- я же просил вас спрятаться в кабинете и ждать меня.
- Я и ждала, но в кабинете свекра есть окно. Я увидела вас в окружении пиратов, и вот я здесь.
- И вы смогли бы вонзить кинжал в одного из них? Вы смогли бы убить человека?- играя, допытывался Серж.
- Но вы же убили этих двоих,- оправдывалась графиня словно на суде.
- Я их не убивал, но за желание помочь мне, спасибо.
- Вы же помогали мне,- улыбнулась Жанна. Кстати, не потрудитесь объяснить мне, в чем заключается такое стремление?
- Я делаю то, что на моем месте сделал бы любой порядочный человек. Тут нет ничего такого,- неловко ответил Серж, рисуя шпагой по пыли, осевшей на площади после драки.
- Так уж и нет?- допытывалась графиня.
- Почти,- лукаво улыбаясь, ответил Серж.- А не перекусить ли нам, милая графиня? У меня со вчерашнего вечера во рту не было ни крошки.
- Идемте, дорогой барон, мы устроим славный обед,- согласилась графиня, быстрее зашагав к дверям замка. Барон вложил шпагу в ножны и поспешил за хозяйкой замка. Через полчаса они сидели за столом в трапезной и лакомились приготовленным гусем с соусом фрикасе и запивали бургундским. Серж любовался Жанной, которая все больше теплела к нему. Он был ее единственным другом, единственной опорой, еще какой надежной опорой. Молчаливый диалог длился долго, пока Серж удрученно не вздохнул.
- Да, мы много потеряли вчера вечером, графиня.
- Я потеряла мужа,- скрепя сердце сказала Жанна, и кислеца искривила безупречную линию ее губ.
- А я - двух лучших друзей,- тяжело вздохнул Серж,- граф де Шатобриан порублен саблями. На счет Анна я пока ничего не могу сказать. Убит он или спасся, мне не известно. Завтра на рассвете я поеду в Конкарно узнать все обстоятельно, а на сегодня с меня хватит приключений. Спина дьявольски ноет.
- Бедный мой муж. Мы только-только стали дороги друг другу, только недавно полюбили друг друга по-настоящему. И надо же...
- Успокойтесь, чему быть, того не миновать, графиня. Вы в безопасности, у вас будет от него ребенок, с вами преданный друг. По-моему это немало.
- Кстати, вы не ответили мне, почему вы здесь и так рьяно защищаете меня?- допытывалась Жанна.
- Наверное, не время говорить об этом в такой день, графиня. Вы оплакиваете своего мужа, так зачем лезть к вам в сердце со своими чувствами?
Жанна опустила вилку на тарелку, пристально глядя на мужчину.
- Вы хотели сказать, что желаете занять место Анна?- полуиспуганно-полурастерянно промолвила графиня, неотрывно глядя на барона. Тот встал из-за стола и на несколько секунд отвернулся от обжигающего взгляда женщины.
- Не так, не так я хотел предложить вам руку и сердце. Но вы опередили события.- Серж бросился к ногам графини и схватил ее за руку прежде чем та успела отпрянуть.- Милая Жанна, я давно хотел сказать вам, что полюбил вас с первого момента нашей встречи,- пламенно изрек барон, целуя графине руку.- Сначала я решил уйти с дороги моего друга, смириться с положением. Я даже сделал все возможное для того, чтобы вы были счастливы. Но теперь, когда мы знаем, что на пути нашего счастья, на пути наших сердец нет преград, когда волею судьбы мы встретились здесь под одной крышей, что, скажите мне, что помешает мне просить вашей руки взамен пылающего бешеным огнем сердца?!
- О, сударь, сударь, подождите, остановитесь, дайте мне время подумать! Я теряю голову от вашего пылкого натиска,- робея и слабея, произнесла Жанна.
- Я жду, графиня, что вы ответите мне: да,- пылко изрек Серж, поднявшись с колен и пожирая Жанну глазами, в которых можно было найти бешеную страсть.
- Прежде всего, барон, у меня нет официального документа, удостоверяющего мое положение вдовы. Во-вторых, ведь я жду ребенка не от вас!
- Я усыновлю его и буду любить, как своего. А что касается вдовства, то Жан наверняка разделался с братом. Надежда на его возвращение столь мала, что...
- Что?- спросила графиня, растерянно глядя на мужчину.
- Вот,- проговорил де Сен-Бриё и привлек графиню к себе, нежно целуя ее в губы,
- Что?- спросила графиня, словно в шоке.
- Вот за эти губы, манящие меня своей свежестью, словно запретный плод - Адама, я готов выстоять против всех пиратов мира; вот за эти глаза, в которых мерцает ледяной отблеск восходящего солнца, я готов отдать жизнь, а за это сердце,- говорил Серж, взглянув на вздымавшуюся грудь графини,- за это сердце я готов отдать свою душу. О, Жанна! Вы так прекрасны, что безумцем должен быть человек, побывавший рядом с вами и отвергнувший вашу любовь. Уверяю вас, мое сердце это такое хранилище, в которое смело можно положить свою любовь! Отдайте мне ее, подарите мне минуту блаженства, согрев теплом своих объятий, найдите в своем сердце уголок, в котором могла бы жить надежда. Я люблю вас, Жанна. Придите же в мои объятья, станьте моей женой, умоляю вас!!
Жанна была не на шутку взволнованна. Столь пылкий натиск проломил брешь в бастионе ее благочестия, но, то была Жанна, хоть и не д'Арк. Серж вновь пленил ее губы, но графиня положила руки ему на плечи и оттолкнула пылкого юношу, чье красноречие с каждым ударом все глубже проникало в ее сознание.
- Бриё,- твердо сказала Жанна, подавшись назад, насколько позволял стул,- вы делаете мне честь, предлагая свою судьбу, свою любовь и свою руку...
- Но?
- Но поймите меня правильно,- продолжала графиня,- Еще вчера я была замужем за человеком, которого любила и до сих пор люблю. Я не могу с сегодняшнего дня забыть его. Мне нужно время, прежде чем я решусь на такой шаг. Вы очаровательны, храбры, красноречивы, очень умны, все это составляет прекрасный букет достоинств, но я - жена Анна де Лорьяк. В глубине души я таю надежду, что он жив.
Серж закрыл от боли глаза. Некоторое время он обдумывал все сказанное графиней и пришел к мнению, что ее доводы сверхубедительны.
- Я восхищен вами, графиня,- сказал он, выдавливая на лице улыбку.
- Что вы сказали?- удивилась Жанна.
- Сказал, что вы поступаете правильно, отвергая мою любовь. Мне не следовало говорить вам о своих чувствах пока я не убедился бы в ваших. Теперь же - все кончено. Вы не пустите меня в свою жизнь никогда,- с горькой улыбкой ответил Серж.- Мне нужно ехать отсюда, и как можно дальше. Вам ничего не грозит, а я могу только скомпрометировать вас. Я подозреваю, что Жан обратится за помощью к церкви, и я буду оклеветан, признан корыстолюбцем, а вы - неверной женой. Замок неприступен, вам бояться нечего, а мне надо спешить в Рен. Герцог Ренский враждует с Ваннским епископом. Попробую искать защиты у него. Прощайте, Жанна д'Оре, графиня де Лорьяк,- с грустью произнес Серж, отворачиваясь и уходя. Жанна не могла опомниться от потрясения. Она ждала продолжения атаки, после которой не грех было бы капитулировать, но Сен-Бриё не был ни навязчив, ни упрям. Холодный рассудок неизменно брал верх над горячим сердцем. Получив отпор, он не стремился атаковать вторично. Иными словами, умел проигрывать достойно.
Графиня еще сидела в кресле, когда со двора послышался конский топот. Жанна бросилась к окну и распахнула его. В голове путались мысли, графиня хотела остановить юношу, но гордость встала непреодолимым препятствием между сердцами.
«Что он подумает, если после отказа я брошусь за ним? Нет, пусть себе скачет, видно так угодно судьбе».
Серж покинул замок с грустным сердцем.
«Не понимаю я этих женщин. Им не нужны умные и красивые манерами мужчины, им нужна сила. Что она увидела такого в Анне де Лорьяк? Ни ума, ни фантазии, большой кусок мяса и только! Чтоб я еще раз открыл рот для женщины! Не для того я открывал душу, чтобы она в нее плюнула. Не стану больше искать с ней встреч. Если буду нужен - найдет сама. Сен-Бриё не будет отвергнут дважды. И вообще, нужно оставить мысли о ней. Разве невозможно заставить себя разлюбить? Трудно, но возможно. Итак, вперед, в Рен, пора заняться, наконец, и собой».
И Серж ударил коня шпорами.
21
На пиратской галере
В то утро, когда Серж де Бриё покидал замок Лорьяк, пиратская галера, бросив якорь, встала неподалеку от острова Бель-Иль, на котором они обычно устраивали оргии.
Похмелье уже заметно прошло, буйные головы немного поутихли и, как водится у пиратов, корабль с названием "Shark" готовился проглотить очередную «рыбешку». Галера, под командой сарацина, имела одну мачту с косым парусом, но благодаря длинным веслам, за которыми сидело по два гребца, судно было довольно быстроходным по тем временам. Галера имела по пятнадцать весел с каждого борта. И гребцы подбирались пиратами под стать их капитану. Особенно выделялся среди них молодой человек, с виду дворянин, прикованный к веслам цепями. Лицо этого юноши выдавало в нем волевого и упрямого воина, не привыкшего подчиняться силе течения. Еще можно с уверенностью сказать, что лицо этого человека носило следы недавней драки, в которой ему изрядно досталось.
Читатель догадался, о ком я. Да, это Лорьяк Анн, которому сарацин - капитан пиратов по кличке Автолик, сохранил жизнь, позарившись на его мощные руки, которые он надеялся использовать для своих целей. Анн сразу стал наипервейшим гребцом на судне. Когда остальные гребли спокойно, Анн управлялся одной рукой и лишь когда все старались, он работал двумя.
Этим днем капитана не было видно на палубе, он очевидно, отдыхал в своей каюте после попойки. Наверху оставался надсмотрщик с хлыстом и кормчий из команды пиратов.
22
Сарацин
Рядом с Аннибалом сидел мужчина лет тридцати, цветом кожи и чертами лица напоминавший грека. Он тронул юношу за плечо.
- Ты как сюда попал, приятель?
- Я и сам не знаю. Притащили силой, надо полагать.
- Такого здорового - силой?- не поверил грек.
- Я был на маскараде в Конкарно. Немного выпил. Вдруг - пираты! Кто придумал оставлять шпаги в передней?! Нас, мужчин, было человек двадцать пять-тридцать! Мы искромсали бы пиратов, будь у нас шпаги! Негодяи, не разбирая, потрошили всех! Никогда не слышал о такой мерзости. Я пробовал защищаться голыми руками, но и тут проиграл. Сарацин оказался сильнее меня. Посмотрим, за кем останется второй бой, но я уверен, он будет последним.
- Какой еще бой? Ты накрепко прикован к банке!- возразил грек.
- Ты думаешь, у меня не хватит силы вырвать цепь? Если надо, я вырву ее с банкой, с днищем галеры!- без тени хвастовства заявил Анн.
- Если ты такой сильный - вырви и мои цепи, и мы вдвоем сделаем больше, чем ты один,- вкрадчивым тоном изрек грек.
- Ну, тебя-то я освобожу быстро. Ты давно здесь сидишь. Гвозди, которыми прибита цепь проржавели и лопнут, как только я потяну.
- Отлично, сбежим, когда будем поблизости от берега. С цепями на руках мы не долго проболтаемся на волнах. О, боже! Посмотрите туда!- воскликнул грек, указывая рукой на берега Бретани. Анн обратил внимание на парус, показавшийся из бухты города Лорьян. Его заметил и надсмотрщик, и юркнул в каютное отделение. Кормчий остался один.
- Эй, вы, чего рты разинули? Берите весла, сейчас уходим!
- Ты не очень-то вежлив, сукин сын!- пренебрежительно изрек Лорьяк, вставая во весь рост и поудобнее хватая цепь.
- Ты что, ну-ка, сядь!- вскричал кормчий. Он схватил кнут и бросился на юношу. От удара по спине Анн только больше разозлился.
- Каналья, как смел ты ударить дворянина кнутом?!
Анн так напрягся, что вены на мышцах вздулись, едва не лопаясь. Крепеж цепи не выдержал такого усилия. Одна из цепей вырвалась из своего гнезда. Анн взялся за другую цепь обеими руками и вырвал вместе с древесиной из банки. Кормчий взмахнул кнутом, но Лорьяк перехватил жало кнута и хряснул пирата цепью по голове. Бандит, зажимая голову, свалился на палубу. Анн, не медля, вырвал из гнезд цепи грека и стал выламывать весла все подряд. Толстые, как мачты весла трещали и ломались, как щепки. Пока первый из пиратов не вышел на палубу, Анн переломал все весла и одним из них сломил "под корень" единственную мачту. Из каютного отделения показался надсмотрщик, вооруженный аркебузой. Анн был за спиной у пирата, набросил ему на шею цепь и придушил, как цыпленка. Из люка появился сам капитан. Грек пробовал оказать ему сопротивление, но Автолик одним ударом отбросил гребца на его место. Сарацин пришел в ярость, увидев, в каком состоянии находится его судно. Галера была лишена передвижения, а парус, приближавшийся с неотвратимой угрозой, оказался отнюдь не торговой скорлупкой.
Сарацин как шальной бросился с саблей на дворянина, но Анн взял цепь в руку и крутил ею восьмерки, отражая натиск пирата, да так, что искры сыпались. Отразив очередной удар, Анн огрел сарацина цепью с левой руки по спине. Тогда взбешенный Автолик бросил саблю и схватил обломок весла. Замахнувшись, он тараном пошел на юношу. Лорьяк бросился капитану под ноги и успел обмотать их цепью. Сарацин рухнул всей тяжестью на палубу и выпустил весло. Он надеялся теперь на помощь команды, но пираты мучились с похмелья и не спешили выходить из своих «нор».
Анн ринулся на сарацина, замахиваясь цепью. От удара Автолик увернулся, но Лорьяк навалился на него всей мощью и прижал к полу. Пират пробовал защищаться, но безуспешно. Анн, на этот раз, явно превосходил своего врага решительностью и умением. Он схватил пирата за грудки - Автолик был в камзоле - поднял с палубы и вдавил свой кулак в его челюсть. Сарацин покатился по палубе от кормы до носа.
- Кажется, это твои излюбленные удары,- сказал Лорьяк, наступая на пирата.- Теперь ты можешь в полной мере оценить их пригодность.
Сарацин произвел замах правой рукой, но Анн подставил левую руку и сам правой ударил по скуле. Автолик рухнул, как сноп. Он ударился затылком о жесткое сиденье гребцов и на мгновение замер. Анн был тут как тут. Он заметил, что из люков вылезают вооруженные аркебузами и саблями пираты, но решил, прежде, чем сбежать, закончить начатое дело. Анн покончил с сарацином мощным ударом. Лорьяк обернулся. В него уже целились, но первые из пиратов, что были с саблями, загораживали видимость стрелкам. В два прыжка Анн оказался за бортом. Грек последовал за ним, но две пули остановили его у самого борта. Гребец выпал в море. Пираты подошли к убитому капитану. Они давно привыкли к таким вещам и «вскрытие» черепа не вызвало в них страх или отвращение. Один даже пошутил по этому поводу: «Смотрите-ка, а я думал, у Автолика не было мозгов! Дурак, гонял нас, морских пиратов, по лесным дорогам, будь они прокляты!»- А это что за дьявольщина?- вскричал пират, увидев приближающийся корабль с двадцатью мортирами на борту.
- Будем драться!- взревели оставшиеся восемь пиратов.- Лучше на дно, чем висеть на рее!
Горстка безумцев приготовилась защищаться. Они зарядили одну единственную пушку, но не могли развернуть галеру носом к врагу. На волнах качались обломки весел, и даже то весло на корме, которым управлялось судно, было сломано у самого основания.
23
Из огня, да в полымя.
Анн плыл навстречу судну, тяжело взмахивая руками, которые увязали в воде из-за тяжелых цепей. Наконец он увидел, как от военного судна отделилась шлюпка и устремилась к нему. Анн закричал:- Я здесь! Сюда!
Еще несколько отчаянных усилий, и Лорьяка подобрали моряки.
- Спасен! Слава богу, спасен!- радостно воскликнул он, пожимая матросам руки. Он хотел поскорее оказаться дома, и сам сел за весло. Команда из трех человек едва поспевала за ним. Шлюпка летела, словно на крыльях, и уже через две минуты Лорьяк взошел на корабль. На палубе он увидел морского офицера - капитана судна и человека в черном плаще и шлеме. Последний держал обнаженную шпагу. Анн не понимал, что означает этот жест, и осмелился спросить человека в черном, не ожидая услышать в ответ угроз:- Скажите, господин офицер, вы знаете что-нибудь о моих родных? Остался хоть кто-нибудь из них в живых?
В глазах незнакомца сверкнули молнии.
- Негодяй, ты еще спрашиваешь, убив родителей своей рукой?!
- Что?- возмутился Анн.- Вы смеете заявлять мне, что я... О, боже, мои родители мертвы?
- В теле графини де Лорьяк была оставлена шпага убийцы,- сказал незнакомец, достав из-за спины клинок.- Вы узнаете ее?
Анн узнал свою шпагу, глаза его сверкнули злобой, но он отказался признавать эту шпагу.
- Это не моя шпага,- ответил Анн, совершено позабыв, что на эфесе шпаги отражен герб династии Лорьяк. Офицер расплылся в непродолжительной улыбке.
- Вы арестованы, виконт-убийца,- хладнокровно ответил незнакомец. Он кивнул своим людям. Появились четыре человека в кирасах и шлемах, с пиками, готовые проткнуть арестованного по первому слову их начальника.
- Но я не убивал моих родителей, сударь, я не мог этого сделать, клянусь вам!- воскликнул Анн, не думая оказывать сопротивление законной власти, не всегда следующей букве закона. Лорьяк лишь дернулся немного вперед, но тут же в ребра ему уперлись две пики.
- Есть свидетели вашего преступления, и свидетели - надежные!
- Но кто они, хотел бы я знать?!
- Кто? Узнаете скоро,- с намеком сказал офицер.- Я устрою вам свидание с одной из них.
- Капитан, мы можем отплывать в Ванн!- сказал офицер морскому капитану.
- Я должен исполнить приказ - уничтожить пиратов,- четко ответил капитан судна, привыкший к дисциплине.
- Что ж, исполняйте. Взорвите галеру, и отходим. Нет времени брать ее на абордаж. В суматохе такой опасный преступник, как виконт де Лорьяк, может сбежать.
- Я не преступник!- вскричал Анн, потрясая цепями.
- Молчать!- воскликнул офицер, топнув ногой. Анн опустил голову. Капитан хотел было отдать приказ, но вспомнил, что на галере остались ни в чем неповинные люди.
- Офицер, но там невольники и женщины!
- Женщины эти скорее предпочтут смерть позору, а что до невольников, то этого добра у Франции хватает. Уничтожьте!
Капитан вынужден был повиноваться этому страшному человеку с неограниченной властью, офицеру, который был, как говорят, на короткой ноге с епископом Ваннским и самим герцогом де Реном.
- Канониры, по галере залпом огонь!- отдал приказ капитан. Один за другим с палубы унеслись в море девять снопов дыма и огня. Через десять секунд палуба пиратской галеры покрылась обломками бортов и трупами пиратов. Вторым залпом вдребезги разлетелась корма, и галера быстро скрылась под водой.
- Вы уничтожили мою последнюю надежду, офицер!- вскричал Анн в отчаянии.- Пираты могли рассказать под пыткой, кто на самом деле убил моих родителей!
- Под пыткой?- лукаво улыбаясь, переспросил офицер.- Неплохая идея.
Анн содрогнулся от ужаса. Ему грозила тюрьма, ему угрожали пытки и плаха. Сердце разрывалось от такого ожидания, а офицер смеялся ему в лицо и не желал слушать оправдания.
- Зачем мне убивать своих родителей? Зачем мне вступать в сговор с пиратами? Я сам был жертвой нападения!
- Перестаньте извиваться, Лорьяк! Ваше преступление так очевидно, что дураку все ясно!
- Вот именно - дураку ясно! Были бы вы умны, не говорили бы такой ерунды,- усмехнулся Анн.
- Уведите его в каюту и прикуйте к стене. Крепко прикуйте,- этот Лорьяк дьявольски силен и может разворотить всю каюту!
- Я не стану от вас убегать, вы не пираты!- гордо изрек Лорьяк, и показал на щепу, к которой крепилась цепь. У офицера брови полезли на лоб.
- Я надеюсь, что правосудие найдет настоящего убийцу.
Виконта взяли с разных сторон под ружье, и как только офицер остался один, к нему подошел человек в рясе, с тонзурой на голове.
- Вы уверены, что виконт убил своих родителей?- спросил офицер монаха.
- Да, сударь. Он спешил завладеть наследством. Анн де Лорьяк не любил своего отца, который насильно женил его на м-зель д'Оре. Анн ненавидел свою жену, у него был роман с графиней де Плоэрмель.
- Черт! С той, которая обвинила его в убийстве?- удивился офицер.
- Вот видите, факты налицо. Она не стала бы клеветать на своего любовника, не будь он убийцей.
- Логично, но зачем ему понадобилось связываться с пиратами, ведь он так силен, что придушил бы их обоих одной рукой?!
- Нужно же было свалить на кого-нибудь вину,- ответил человек в рясе.
- Но тогда зачем на нем цепи?- недоумевал офицер.
- Вы так и поверили, что человек способен вырвать цепи из пола? Все это было подстроено им заранее. Он очень хитер, этот виконт де Лорьяк.
- Хитер,- согласился офицер, посмотрев на собеседника самодовольным взглядом,- но правосудие не обманешь!
- Безусловно,- с улыбкой, понятной ему одному, ответил монах.
24
Тюрьма в Рене
Виконта де Лорьяк, закованного в цепи с ног до головы, доставили под надежной охраной в Рен, где была самая надежная в Бретани тюрьма. К сожалению, до нас не дошло название этой крепости, поэтому оставим за ней титул безымянной или ренской тюрьмы - не в названии дело. А дело собственно в том, что в тюрьме той были самые жестокие палачи и самые виртуозные следователи и судьи. В казематах Бастилии едва ли нашлось бы столько орудий пыток, сколько в стенах ренской тюрьмы.
Виконта де Лорьяк, с которого не сняли цепей даже в стенах тюрьмы, ввели в комнату, один вид которой приводил заключенных в ужас. Прямо перед юношей за столом сидел следователь, справа, к ужасу виконта, открывался стол для пыток, слева - горн с раскаленным до красна железным стержнем. Еще левее висел крюк, прикрепленный веревкой, перекинутой через ролик, к потолку. Внизу под крюком - колодки для ног. Несколько палачей в масках стояли в ожидании предстоящей «работы». Вошли двое, один из которых представлялся весьма значительной фигурой в духовенстве. Второй был простым монахом и держался все время в тени, закрывая лицо капюшоном.
- Начинайте, господа!- Властно прогремел голос епископа Ваннского, занявшего место слева от следователя. Последний почтительно кивнул и сказал: - Господин Лорьяк, вы признаете себя виновным в свершении преступления против своих родителей? Вы признаетесь, что убили отца и мать?
Анн против ожидания, гордо поднял голову.
- До тех пор, пока ваша честь не соблаговолит обратиться ко мне достойно моего титула и звания, я отказываюсь отвечать на вопросы!
Следователь слащаво улыбнулся епископу, но не найдя на его лице подобной улыбки, изменил тон.
- Ну, хорошо, господин виконт де Лорьяк, вы признаетесь…
- Нет! Не признаюсь! Я не убивал своих родителей!
Следователь решил щегольнуть перед епископом своим умением быстро доказывать вину подозреваемых.
- Введите свидетельницу!
Анн вперил глаза в дверь, из-за которой показалась фигура женщины, узнал ее и вскрикнул:- Этого не может быть! Анны не было на маскараде, я ее там не видел! Очевидно, ее запугали те, кто убил моих родителей!
- Замолчите, вас не спрашивают! Вы говорите, что не видели графиню, а может быть, вы ее просто не узнали в маске? А вот она вас хорошо видела! Анна де Плоэрмель, вы по-прежнему свидетельствуете за то, что Анн де Лорьяк, будучи невменяемым и состоя в сговоре с пиратами, убил своей рукой отца и мать?
Анн прожигал все сердце своей бывшей любовнице, в надежде, что та не солжет перед его лицом, осмелится сказать правду, но Анна была слишком запугана, чтобы заступиться за правду.
- Да, ваша честь,- еле промолвила графиня.
- Это он убил их?
- Да,- хрипло ответила женщина.
- Анна, как ты можешь, я же любил тебя?!- вскричал виконт.
- Заткните ему глотку!- взревел следователь. Двое громил безжалостно избили виконта, заставив его на некоторое время умолкнуть.
- Ради всего святого, скажи правду, Анна!- прохрипел Анн и упал от слабости на колени.
- Я говорю правду,- подтвердила графиня, вся дрожа. Виконт де Лорьяк хотел сказать ей еще что-то, но один из палачей ударил его ногой в живот.
- Анна, здесь тебе ничто не угрожает, скажи им, кто заставил тебя клеветать на меня?- Из последних сил протянул Анн, силясь встать на ноги.
Анна колебалась, она решилась бы, но вдруг к ней подошел тот монах, что стоял за креслом епископа, и шепнул ей на ухо:- Если скажешь хоть слово против меня - убью на месте!
Графиня застыла от ужаса. Она узнала тот голос, что предупредил ее в тот роковой день и кто требовал впоследствии ее показаний на допросе.
- Расскажите нам, как это было?- Приказал следователь, откидываясь на спинку стула, ожидая получить удовольствие от рассказа.
- Это случилось так,- дрогнувшим голосом начала графиня.
Дослушав рассказ до конца, Анн с ненавистью бросил:- Будь ты проклята! И я еще любил такую низкую тварь! Пренебрег ради нее своей женой, которая, я в этом уверен, не оклеветала бы меня ни под какими пытками!
- Прости меня, Анн!- взмолилась графиня, упав на колени.- Прости меня, милый!
- Черт тебе отныне милый!
Графиня разрыдалась, ползая по полу. Наконец она обратила жалобный взор, взор надежды на судью.
- Господин судья, что ему грозит?
- Ну, если он во всем признается, то - пожизненное заключение, а если будет упорствовать, а вина его несомненна - его ждет плаха. Подсудимый, вы будете упорствовать?
- А вы как думаете?
- Я думаю, что ваше упрямство продлится недолго. Уведите свидетельницу, она не должна этого видеть.
- Признайся, Анн, я прошу тебя!- напоследок крикнула Анна.
- Убирайся!- скрежеща зубами, ответил Лорьяк.
- Ну что ж, приступайте!- произнес следователь, думая повыбить из пленника упрямство.- Для начала подвесьте его!
Палачи скрутили юношу, завязали ему руки сзади и прицепили к крюку, натянув веревку. Одновременно с этим на ноги ему надели колодки, закрепленные у пола. Сначала один палач натягивал веревку, но сил вывернуть юноше руки ему явно не хватало, и он позвал второго. Анн упирался изо всех сил, не позволяя палачам вывернуть из суставов кости. Пот струился по его лицу и телу, он стиснул зубы, но не сдался, не взвыл от боли. Палачи выбивались из сил. Им не хватило их веса, чтобы одолеть заключенного. Сам следователь был поражен и даже восхищен испытуемым, и с радостью предложил одному из амбалов попробовать подсудимого на каленое железо. Один из палачей подошел к горнилу, пока второй удерживал виконта на месте. Видя, что ему грозит, Анн рванулся всей мощью и сразу освободил ногу и руки. Палач, державший его за веревку, рухнул на пол. Второй только изготовился пытать виконта, как тот ногой выбил у него железо. Раскаленный стержень угодил палачу в лицо. Тот завопил не своим голосом. Неожиданно в комнату пыток ворвалось с десяток солдат. Анн успел - выкинул в окно орудие пыток, как его тут же сбили с ног.
- На стол его! Померяем обувь испанского пошива!- велел следователь.
Виконт де Лорьяк понял, чем ему это грозит. Ему вовсе не хотелось иметь раздробленные ноги. Анн крикнул:- Ваша честь, не надо сапог - я согласен проходить остаток жизни в тюремной обуви!
- А, так вы решили все-таки признаться,- обрадовался следователь.
- Да, ваша честь, вы оказались искусным палачом, я сдаюсь!
- Итак, подсудимый, вы признаете, что убили своей рукой графа и графиню Лорьяк?
- Признаю. Чего не признаешь под пыткой?!
- Вы убили их?- громко спросил следователь.
- Да!!- еще громче крикнул Анн.
Следователь расплылся в улыбке, надеясь на похвалу епископа, который и в самом деле оказался доволен.
- Господин судья, зачитайте приговор,- попросил следователь.
- Именем короля, объявляю виконта де Лорьяк виновным в убийстве своих родителей и приговариваю его к пожизненному заключению!- голос судьи прогремел устрашающе. Анн содрогнулся. Он счел себя конченым человеком и жизнь свою никчемной.
- Вы довольны, мой юный друг?- спросил монаха епископ.
- Да, ваше высокопреосвященство,- ответил монах, поворачиваясь боком к осужденному. Анн не слышал этого голоса, он находился между жизнью, менее реальной, чем смерть, и смертью, более желанной, чем жизнь. Его увели в камеру, сняли все цепи и заперли дубовую дверь на замок. Анн бросил тусклый взор на мизерное окошко, на солому, чашку с баландой, и потерял сознание.
25
Сен-Брие
Барон Серж де Сен-Бриё уже был принят к этому времени на службу к герцогу Ренскому. Ему было поручено командовать альгвазилами и блюсти порядок в городе. Герцог Ренской хорошо разбирался в людях, и ему хватило одного взгляда, чтобы понять, что сей молодой человек не только имеет превосходное образование и знатное происхождение, но и ловок, отважен и, на что особенно надеялся герцог, - предан тому, кем обласкан. Герцог вручил барону отряд в десять человек, дал звание сержанта, пообещав произвести в лейтенанты, как только тот проявит себя в деле и предоставил ему возможность проявить свои способности, отправив на рынок. Барон переодел полицейских в одежды горожан и блестяще провел облаву. В расставленные силки попались воры и перекупщики краденого. Сержант полиции, не медля, доставил их в Ренскую тюрьму. Незадолго до этого состоялся суд над Лорьяком. Епископ с монахом уже успели уйти, но следователь, который, по его мнению, блестяще провел дело, еще оставался там, изучая другие детали ночного погрома. Ему доложили, что сержант де Бриё желает передать ему дело о крупных преступниках, пойманных с поличным.
- Введите...то есть, впустите сержанта де...Бриё, Бриё! Где-то я уже слышал это имя. Добрый день, господин де Сен-Бриё,- слащаво сказал следователь, подавая сержанту руку. Серж насторожился. Никогда в Рене он не произносил приставку Сен. Он ограничивался лишь своей фамилией и никого не посвящал в эти тайны.
- Простите, господин...
- Ломбарде, молодой человек, Ломбарде,- улыбнулся следователь.
- Так вот, господин Ломбарде, с чего вы взяли, что меня зовут Сен-Бриё, а не просто Бриё?- настороженно спросил Серж, чувствуя холодок в животе.
- Это вышло совершенно случайно, могу вас уверить,- заигрывал следователь, указывая рукой на кресло.
- Каким же образом?- спросил де Брие, усаживаясь в кресло.
- Сегодня я удачно завершил дело некоего графа де Лорьяка... - Ломбарде нарочно выдержал паузу, желая узнать реакцию сержанта...- обвиненного в убийстве своих родителей!
- Что вы говорите!- с деланным равнодушием сказал Брие.- Какая кровожадность! Надеюсь, преступник понес кару за злодеяния?
- Непременно,- ужасающе хладнокровно сказал следователь, поигрывая пером.- Так вот, в деле об убийстве фигурирует некий барон де Сен-Бриё. Это не ваш родственник, сержант?
Ломбарде прожигал Сержу все глаза своим демоническим взглядом, но барон отличался невозмутимостью и спокойствием, и ничем не выдал внутреннего волнения.
- Нет, господин следователь, по счастью у меня нет родственников.
- А откуда вы родом, сержант?- осведомился сыщик.
- Это допрос?- в свою очередь спросил Серж.
- Нет, всего лишь частное любопытство,- увильнул Ломбарде.
- В таком случае я оставляю за собой право оставить ваше любопытство неудовлетворенным. Я пришел сюда по делу, а не затем, чтобы выяснять, родственники мы с вами или нет!
Следователь остался доволен ответом.
- Приведите арестованного Лорьяк!- распорядился следователь. Серж подумал, что если Лорьяк узнает его и выдаст, то дело примет ужасающий оборот. Серж не сможет себя оправдать и тогда он будет бессилен помочь другу. До появления узника оставались считанные минуты. За это время Серж успел передать коменданту тюрьмы арестованных, а следователю Ломбарде все улики и доказательства и собирался уже покинуть казематы тюрьмы, как вдруг в комнате появился окровавленный, в изодранной одежде, в сопровождении двух стражников виконт де Лорьяк. Серж не мог без дрожи смотреть на него.
- Узнали своего друга?- с подоплекой спросил Ломбарде, внутренне уже празднуя победу.
- У меня нет друзей с именем Лорьяк!- возразил де Бриё.
- А вы, виконт, узнаете своего друга барона де Сен-Бриё?
Анн поднял на барона затуманенные от горя глаза, безусловно, узнал его, но воспоминания о нем приводили юношу к разочарованию.
- Я не знаю этого человека! И знать не хочу!
- Уведите!- несдержанно крикнул следователь, поняв, что рыбка соскользнула с крючка.
- Послушайте, Ломбарде!- воскликнул Серж, когда Лорьяка увели обратно в камеру.- Какого черта вы, без всякого основания на то, бросаете тень на честного человека?! Устраиваете ему очные ставки, приклеиваете чужие имена? Кто дал вам право?
- Закон, разрешающий карать преступников,- спокойно заявил сыщик, постепенно приходя к мысли, что де Бриё в самом деле не Сен-Бриё.
- Вот и занимайтесь ими, я доставил вам целую кучу, но не смейте подвергать унизительным допросам честных людей!
- Таких, как вы?- надменно спросил Ломбарде.
- Да, таких, как я. И скажите спасибо Господу Богу, что я не люблю дуэлей. Вы дворянин, и я мог бы попросить удовлетворений.
- Вот как?
- Да, сударь, но такая уж у меня добрая натура - прощать таких проходимцев, как вы, Ломбарде.
- Вы свободны, сударь,- сказал следователь, отворачиваясь от собеседника.
- Не изображайте из себя господа Бога, Ломбарде!- насмешливо сказал барон, и вышел. Оказавшись на улице в кругу своих солдат, Серж отдал им приказ разбрестись по городу, а сам двинулся к герцогскому дворцу, на ходу размышляя: «Необходимо срочно оправдать Анна. Самое главное, он жив и может помочь себе. Эта каналья Ломбарде перевернет всю Бретань, но доищется до моего происхождения, а тогда он найдет связь с виконтом и сделает все возможное, чтобы мы с другом не разлучались, но и не виделись. Такому, чем гуще замешана каша, тем слаще!»
Серж подошел к герцогскому дворцу, доложил о себе камердинеру герцога, и через несколько минут его пригласили в гостиную его светлости герцога де Рена, фактического владыки Бретани, хотя на часть ее претендовал брат герцога Гиза герцог Майенский.
Герцог Ренский, сорокалетний вельможа, прославившийся в войне за веру против гугенотов, был женат, имел молодую прекрасную дочку, которую обожал, и вел двойную дипломатию с Генрихом 3 и Генрихом Наваррским, не отдавая кому-либо из них предпочтения. Таким образом он оставался защищен этими двумя лидерами Франции, будучи союзником их обоих. Одновременно с этим он побаивался герцога Гиза и его брата герцога Майена, чья территория примыкала к Бретани. Майенский управлял Нормандией, тогда как герцог Генрих Гиз - Лотарингией. Гасконь и Беарн принадлежали Наварре. Провансом владел герцог д;Эпернон. В других провинциях были свои герцоги и принцы, таким образом, королю Генриху 3 Валуа оставался Иль-де Франс, Анжу, Пуатье и Берри, которой он владел чисто символически. Вот какова была Франция второй половины шестнадцатого века.
Барона де Бриё пригласили в гостиную.
- Проходите, сержант, рассказывайте, как обстоят дела?- спросил герцог, указывая рукой на свободный стул, стоявший у круглого стола, за которым знатные господа, гости герцога, играли в карты.
Серж вошел, снял шлем и кирасу, поставил все это в углу и, отвесив гостям изящный поклон, присоединился к играющим.
- Вы играете в карты, сержант?- осведомился герцог приятным, бархатным голосом.
- Только когда у меня есть деньги и особенно, когда их не хватает,- двусмысленно ответил Серж.
- Тогда, я думаю, вы не будете против, если я одолжу вам двести пистолей?- герцог любезно протянул барону де Бриё кошелек.
- Вы очень добры, сударь. Я постараюсь не очень обыгрывать вас, но с удовольствием потрясу кошельки ваших гостей,- лукаво изрек барон. Герцогу показалось странным, что сержант его полиции так запросто и уверенно ведет себя со знатью.
- Скажите мне, сержант, к какому сословию вы принадлежите?- спросил де Рен, делая первую ставку.
- А как вы думаете, ваша светлость, может ли незнатный человек позволить себе сесть за один стол с такими знатными дворянами и вести себя достаточно непринужденно? Я - дворянин, ваша светлость.
- И, тем не менее, мне кажется странным ваше поведение. Раньше я этого не замечал.
- Раньше я был для вас солдатом, и строго исполнял приказы вашей светлости, но ведь здесь я не в качестве солдата, а - частное лицо, или я ошибаюсь, ваша светлость?
- Нет-нет, вы, безусловно, правы. Оставайтесь и сыграйте с нами в карты, вы интересный человек, сержант... вернее, лейтенант.
Серж поклонился, сидя на стуле.
- А теперь я и мои гости готовы выслушать вас. Как прошла облава?
- Да так и прошла посреди рынка. Помахала нам ручкой и прошла.
Герцог нахмурил брови, гости хихикали. Де Рен понял, что совершил риторическую ошибку, а Бриё ее нашел и не побоялся высмеять.
- Хорошо, лейтенант, вы меня поймали. Рассказывайте, а мы попробуем поймать вас.
- Ну, я надеюсь избавить вашу светлость от такого несчастья,- произнес Серж.- Итак, мной и моей командой была проведена операция по обезвреживанию опасных преступников, сбывавших краденое. В результате чего были арестованы и доставлены в тюрьму шесть крупных торговцев краденым, три мелких вора, пойманных с поличным и пять спекулянтов, торговавших запрещенными товарами, купленными у контрабандистов из Италии. Я закончил.
- Превосходно!- воскликнул герцог.- Крупный улов, достойный лейтенанта моей полиции! Отныне вы - лейтенант, и только я могу судить вас, так как лейтенант моей полиции - лицо неприкосновенное.
- Я готов поклясться, что могу избавить вас от такой необходимости, сударь. Я честный человек.
- Другого я не взял бы к себе на службу.
- Благодарю за доверие, герцог,- изрек Серж, внутренне ликуя.- «Теперь, мерзавец Ломбарде, если ты захочешь меня укусить, то сломаешь зубы».
К герцогу подошла его дочь - прелестная девушка лет семнадцати. Серж почти не сводил с нее зачарованных глаз.
- Луиза,- сказал де Рен, подводя дочь к лейтенанту полиции,- позволь представить тебе лейтенанта полиции де Бриё, который очистил сегодня рынок нашего города от преступников.
Серж пришел к мысли, что выдать сейчас свое настоящее имя и искать правды у герцога будет самым правильным решением.
- Серж, барон де Сен-Бриё, сударыня,- представился лейтенант, склонившись в изящном поклоне. Герцогу показалось это имя знакомым, но он не мог вспомнить, где он слышал это имя.
- Это правда, что вы непримиримый враг всех воров и преступников?- беззаботно спросила юная маркиза, изучая лицо лейтенанта и находя его умным.
- Правда, сударыня, это такая же правда, как и то, что я преданный защитник таких прекрасных девушек, как вы,- с улыбкой ответил Серж и нежно прикоснулся губами к поданной ему руке.
- А если я украду что-нибудь, вы и меня арестуете?- кокетливо спросила маркиза Динан.
- Что вы можете украсть, божественное создание? Разве что сердце какого-нибудь рыцаря. Так я уверен, что его и красть не нужно, оно само упадет к вашим ногам, если вы захотите.
Маркиза налилась как яблочко. При улыбке щечки ее принимали очаровательную округлость, а губки принимали форму лепестков полураскрытой розы.
Герцога озадачил такой тон диалога, он решил прервать разговор, принимавший все более милый характер.
- Довольно, Луиза, ты не могла бы ненадолго оставить нас, а то барон проиграет все оставшиеся у него сто пистолей, а ведь он взял их в долг.
- Хорошо, папа, но с условием, что вы пригласите барона де Сен-Бриё на завтрашнюю охоту,- промолвила маркиза, отпустив в адрес Сержа реверанс. Серж встал, вышел из-за стола и отвесил маркизе глубокий, но, тем не менее, изящный поклон.
- А почему нет?- разрешил герцог.- Мне нужна охрана. Барон, вы едете завтра со мной на охоту,- приказал герцог Ренский.
- Я почту за великую честь быть подле вас во время охоты и за великое счастье иметь возможность прийти к вам, если понадобится, на помощь.
- Вот и отлично, а теперь делайте ставку, лейтенант.
Серж взглянул на карты и, выдав на лице радость, поставил на кон последние сто пистолей. Его радость конечно же не осталось незамеченной. Компаньоны побросали карты, боясь проигрыша. Герцог, кладя свои карты, уверенно произнес:- Клянусь честью, барон, мне кажется, вы блефовали. Скажите, я прав?
- Это секрет, господин герцог. Если вам угодно, чтобы я и впредь не проигрывал ваши деньги, не спрашивайте меня ни о чем.
Снова раздали карты. Серж на этот раз поставил двести пистолей, снова выдав на лице радость. Один из гостей «клюнул» и поставил сто пистолей вперед, остальные побросали карты.
- Ваша светлость, я прошу вас дать мне еще сто пистолей взаймы,- попросил Серж, проявляя нетерпение.
- Опять блефуете, барон? Смотрите, вам и за год не заработать такую сумму у меня на службе.
- Не волнуйтесь, ваша светлость, я непременно выиграю,- уверенно ответил Серж. Герцог дал лейтенанту сто пистолей (сумма достаточно внушительная). Серж поставил на кон.
- Если желаете, господин граф, можете поставить еще.
- Я увеличил бы ставку, будь у вас деньги. Не хочу, чтобы вы делали из его светлости казначея,- ответил граф и закрыл ставки. Открыли карты. У барона оказалось всего на два очка больше, но, тем не менее, он выиграл. Де Брие отдал одолженные у герцога триста пистолей, оставив столько же себе.
- Да вы игрок, Сен-Бриё!- восторженно заметил герцог. С сегодняшнего дня вы будете неизменно играть со мной и моими друзьями в карты, для поддержания азарта. Признаюсь, без вас у нас игра шла более чем лениво.
- Я буду рад доставить вам удовольствие. А сейчас разрешите мне откланяться, я бы хотел потратить выигранные денежки.
- Ну что ж, мы не будем возражать. Но помните, завтра охота! Будьте у моего дворца в пять утра.
- Как угодно вашей светлости,- с поклоном сказал Серж. Последним взглядом, прежде чем покинуть дворец, Серж удостоил дочь герцога и получил взамен ее улыбку. Маркиза вызвалась его проводить. Серж надевал кирасу и шлем, когда девушка подошла к нему.
- Встретимся на охоте, барон. Надеюсь, вы перегоните всех и убьете для меня оленя.
- Я не люблю убивать животных. К сожалению, мне нечем заслужить вашу благодарность.
- Очень жаль. Я, признаться, очень хотела получить оленьи рога, чтобы украсить ими свою комнату,- с грустью сказала маркиза.
- Но подумайте о другой стороне этого вопроса, сударыня. По вашей прихоти у оленя отнимут жизнь, которой он очень дорожит. Ему тоже будет больно. Больно и страшно. За ним будет погоня, травля собаками, в него будут стрелять из ружей. Пуля пробьет его тело, потечет кровь, он умрет, а свидетельство его убийства будет украшать вашу комнату и будет вечным напоминанием людской жестокости.
- Вы знаете, сударь, ваши доводы убедили меня. Я больше не хочу трофеев. Я не поеду на завтрашнюю охоту, где под видом светской забавы будет совершено преступление. - Маркиза Динан пристально смотрела на Сержа.- Как я до сих пор этого не понимала?!
- Пожалуйста, не отказывайте мне в просьбе. Поедемте на охоту...
- Что?
- Мы не будем стрелять в оленя, наоборот, мы будем мешать охотникам и так спасем оленя!
- Хорошо. Мы с вами, барон, будем спасителями невинных животных. До свидания, барон.
- До скорой встречи, Луиза,- нежным тоном сказал Серж, мечтая получить для поцелуя руку девушки. Но Луиза смущалась подать Сержу руку, и он ушел ни с чем. Однако, это не верно. Он ушел с тремя тысячами ливров, званием лейтенанта и прекрасной перспективой на будущее.
26
Охота охотой, но кто же дичь?
На рассвете кавалькада охотников и охотниц, среди знати были и таковые, покинула пределы дворца герцога, где был сбор, и двинулась на восток. Костюмы отличались самой разнообразной расцветкой и фасоном. Головные уборы неизменно украшались большим количеством роскошных перьев, расположенных по тогдашней моде плюмажем.
Впереди, звонко тявкая, бежали гончие, которых вели по двое на поводках подручные герцога и его главного ловчего. Затем сам монсеньер Ренский и его прекрасная дочь. С левого бока герцога скакал наш знакомый барон де Сен-Бриё, справа - известный всей провинции дуэлист и славный охотник граф де Фужер. И уже за ними - все остальные гости из свиты герцога.
Всадники были уже час в пути, когда из лесу донесся звук охотничьего рога. Свора сорвалась с места и залила весь окрестный лес заливистым лаем. Барон подмигнул маркизе и пустил коня вскачь. Этого коня ему выбрала из отцовской конюшни юная маркиза Динан.
К дочери герцога подъехал граф Фужер.
- Дорогая маркиза, вы можете быть уверены в моем умении добывать трофеи. Я привезу вам рога оленя.
- Можете не стараться, мне не нужны жертвы,- отказала маркиза.- Если вы, в самом деле, хотите мне угодить - не стреляйте в животных.
- Я вас не понимаю, сударыня,- недоуменно изрек граф, поворачивая коня к лесу. - Вы хотите, чтобы его убил Сен-Бриё? Я не доставлю ему такой радости.
Граф пришпорил коня и бросился напролом через чащобу на гон, ориентируясь по лаю и верно выбирая направление. Он обогнал уже многих. Впереди еще оставался Бриё, но Фужер, имея под собой чистокровную верховую, уверенно приближался к цели. Голос собак слышался все ближе, все явственнее. Вот впереди показался Сен-Бриё, скакавший словно никуда. Его конь мчался легко, мало расходуя сил.
- Барон!- крикнул граф, обгоняя Сержа,- на охоте первому полагается быть мне!
- Ну, еще бы!- иронизировал Серж, доставая из-за пояса пистолет,- самые наглые всегда впереди!
Граф уже не расслышал этих слов. Он оторвался от де Бриё на три корпуса лошади. Серж навел дуло пистолета на копыто лошади коня Фужера, мгновенно просчитал скорость движения лошади графа и движение своей лошади, и нажал на спуск. Нижняя часть копыта задней ноги отлетела начисто. Конь, оступившись, рухнул на землю. Граф, чертыхаясь, стал подниматься.
- Это не вы стреляли?- в гневе спросил он барона, при этом его нижняя каменная челюсть тяжело отслоилась от верхней.
- Стрелял?- переспросил Серж, успев незаметно вложить пистолет за портупею.- Ничего не слышал, господин граф.
- А, тысяча чертей, но ведь я слышал выстрел! Послушайте, барон, вы не могли бы одолжить мне свою лошадь?- бесцеремонно спросил Фужер, хватая коня Сержа за уздечку.
- Конечно, сударь, к вашим услугам,- ответил Серж. Он слез по правую сторону лошади, в то время, когда с левой уже взбирался граф, и незаметно подпорол подпругу острым ножом. Граф поскакал в лес, надеясь нагнать оленя. Серж подошел к лежавшей на траве лошади Фужера, приласкал ее рукой и сел, вынуждая подняться. Видя, что раненое животное не опирается на одно из копыт, барон слез и перевязал копыто тряпкой, которой заботливые наездники вытирают бока вспотевшей лошади. Затем снова вскочил в седло и бросился в погоню, насколько позволяло сбитое копыто лошади. Через минуту он встретил графа, стоявшего у дерева и проклинавшего все на свете.
- А, барон, верните мне мою лошадь, ваша ускакала!- крикнул Фужер, начиная раздражать барона.
- К вашим услугам, граф, но сначала верните мне мою! Я же не должен по вашей прихоти идти пешком через лес. А если хотите воспользоваться чьей-нибудь лошадью, натяните на дороге веревку и ждите, когда кто-нибудь вывалится из седла.
Серж пришпорил лошадь и оставил графа наедине с его яростью. Однако, совет, подброшенный бароном, пришелся графу по душе.
Вскоре послышался конский топот, но раньше кавалькады охотников появился конюший графа де Фужера, который «любезно предоставил» своему господину лошадь, вывалившись из седла. Граф вскочил в седло, даже не извинившись перед несчастным слугой.
Кавалькада охотников, поравнявшаяся с графом, торопливо подъезжала к тому месту, где остановились собаки. Их лай почти стих, и это означало только одно - охота окончена. Выехав на поляну, охотники увидели барона де Сен-Бриё рядом с тушей какого-то животного. Животное сильно пострадало. Шкура уже ни на что не годилась. Голова лежала отдельно от туши. Рога казались такими высохшими, словно их одели оленю в прошлом году, а не нынешним. К Бриё подъехал герцог.
- Благодарю вас, сударь, вы добыли превосходный экземпляр. Однако, зачем же было натягивать на дороге веревку? Мы могли разбиться насмерть,- строго сказал герцог, нахмурив брови. - Вы нечестно играете, лейтенант.
- Веревку?- недоуменно спросил Серж, снимая с луки седла свою собственную веревку.- Ваша светлость, моя веревка здесь, и я не знаю, с чего графу де Фужеру взбрело в голову утверждать обратное?!
Герцог перевел взгляд на Фужера, тот покраснел и опустил виноватый взор.
- С вами мы еще разберемся,- сказал герцог Ренский, обращая негодующий взор на Фужера.- А вам спасибо. Только ей богу не возьму в толк: зачем вам понадобилось обезглавливать оленя?
- Я хотел сохранить за собой право на трофей. Эти рога украсят мою комнату.
- Пусть будет так, но почему шкура так изодрана?
- Собаки были чересчур жестоки к зверю, он - к ним, и так они его изодрали, что клочка шерсти не осталось.
- Надеюсь, мяса хоть немного осталось? Кладите оленя на повозку!- приказал герцог своим слугам. К этому времени все охотники, включая и маркизу Динан, оказались на месте трагедии.
Увидев голову с рогами в руках Сержа, Луиза в недоумении остановилась: «Неужели он солгал мне? Ах, лицемер!» - В сердце девушки вспыхнула обида. А тут еще де Фужер долил масла в огонь:- Барон опередил нас всех. Жаль, но трофей достался ему.
- Барон убил оленя?- ужаснулась маркиза, широко раскрыв глаза, несмотря на сильное солнце.
- Как видите, Луиза, он завладел рогами.
Луиза поспешила к барону. Подойдя к нему, она вырвала голову оленя из его рук и швырнула на землю.
- Лицемер!- воскликнула юная маркиза. Она хотела ударить его по лицу, но сочла барона недостойным и этого.
- Осторожно, маркиза, чучело довольно старое, может рассыпаться,- проговорил Серж, подбирая голову и убеждаясь в ее целости.
- Чучело? Вы сказали, чучело?- оторопело спросила Динан.- Но кто тогда растерзан собаками?
- Забитая на бойне старая корова. Я так похлестал ее шкуру, что ее невозможно узнать. И свалил это на собак. Надеюсь, они меня простят.
- Вот как?- обрадовалась Луиза.- Но как же вы успели все это подготовить?
- Вчера, после того, как выиграл двести пистолей у Фужера.
Луиза хихикнула.
- Вас что-то рассмешило?
- Два раза оставить графа де Фужера с носом еще ни кому не удавалось. Скачем наперегонки вон до той опушки леса. Кто прискачет первым, того желание исполнит тот, кто прискачет вторым.
- Согласен,- сказал барон. Он снял с лошади графа седло и переседлал свою, бывшую здесь же. Затем, как бы невзначай задел ногой голову оленя, и та скатилась в речку. Молодые люди пришпорили коней и мчались со скоростью ветра. Серж не думал обгонять всадницу, он пустил своего коня бок о бок с лошадью маркизы и любовался ее грацией всадницы. Наконец, у самой опушки леса он сильно ударил коня шпорами и обогнал маркизу.
- Вы победили,- подъезжая, сказала раскрасневшаяся красавица.
- И вы готовы выслушать мою просьбу?- с трепетом спросил Серж, подводя лошадь ближе к спутнице.
- Я обещала выполнить любое ваше желание,- добродушно промолвила девушка, уверенная в великодушии барона.
Серж неосторожно уронил взгляд на прелести маркизы, полускрытые корсажем. Та, уловив этот маневр, опустила ресницы, сделавшись еще более румяной.
- Луиза, с тех пор, как я встретил вас, у меня только одно желание, но оно так велико, что может оказаться невыполнимым для вас, поэтому я просто обращаюсь к вам с просьбой.
- Вы меня пугаете, барон. Что может быть в мире такого, что я не могла бы для вас сделать?- голос маркизы задрожал от волнения и вдруг зазвучал в глубине души юноши, размышлявшего над происходящим. Он готовил красноречивый выпад, чтобы быть вполне уверенным в ответе, но краем глаза заметил четверых всадников, мчавшихся во весь опор прямо на них. В одном из них Серж узнал следователя Ломбарде. Неизвестно, что подтолкнуло юношу к прямому признанию: любовь или желание перестраховаться, заиметь крышу, такую как тесть герцог де Рен?
- Луиза, я люблю вас и прошу вашей руки,- произнес барон, с надеждой и нежностью взирая на девушку.
Луиза опустила голову, счастливо улыбаясь, и подала юноше руку. Барон пылко прижался к ней губами.
- Я согласна, дорогой Серж,- промолвила маркиза.
Вдруг внимание обоих привлекли всадники, мчавшиеся во весь дух. Зазвенели вынимаемые из ножен клинки.
- Не бойтесь, я защищу вас!- воскликнул де Бриё и молниеносно выдернул из ножен свою длинную шпагу. Первого же он свалил с лошади ударом полукругом. Всадник полетел на землю с криком боли. Второй оказал достойное сопротивление, но и ему пришлось бы несладко, не окажись рядом следователь Ломбарде с пистолетом в руке.
- Сдавайтесь, барон, вы арестованы!- кричал он. Серж не успел опустить шпагу, как пистолет Ломбарде разлетелся вдребезги. Это Луиза разрядила свой охотничий пистолет. Второй его помощник упал без крика - воспользовавшись заминкой, Серж проткнул ему бок. В это время последний из команды Ломбарде, проезжая мимо, мощным ударом выбил из рук барона шпагу и уже собирался покончить с ним, но строптивая лошадь не сразу развернулась в его направлении. Этой секунды хватило Сержу, чтобы достать из седельной кобуры пистолет и спустить курок, разрядив оружие в правое плечо.
- А теперь, господин следователь, вы можете сказать мне, что вам угодно,- разрешил Серж, слезая с лошади и подбирая свою шпагу.
Ломбарде не сразу опомнился после того, как в его руке разлетелся пистолет, он стоял, растирая ушибленную, словно отбитую правую руку.
- Я вернусь за вами позже, с подкреплением,- с угрозой заявил он.
- Нет, зачем же позже, говорите сейчас, зачем я вам надобен.
- Вы же все равно не подчинитесь мне!
- Если я виновен, то отчего же нет?
- Ну, хорошо. Вы, сударь, прикрываясь именем Бриё, на самом деле - барон де Сен-Бриё, вы состояли в дружеских отношениях с виконтом де Лорьяк, который признал свою вину и может подтвердить вашу причастность к убийству его родителей!
Услышав это обвинение, Луиза сначала растерялась, но зная доброту Сержа к животным, не поверила в то, что он может жестоко обойтись с людьми.
- Луиза, и вы верите всей этой чепухе?- обратился Серж к своей защитнице.
- Нет, милый барон, я не верю этому человеку.
- Спасибо, Луиза, ты не представляешь, как я рад услышать это из твоих уст.
Ломбарде показался странным такой фривольный разговор Бриё с дочерью владыки Бретани. Однако, он решил действовать увереннее.
- Ну, вы узнали, зачем я здесь, едемте со мной!
- Во-первых, сударь,- хладнокровно ответил Серж,- моя вина не доказана, а во-вторых, вы не имеете права арестовывать лейтенанта полиции его светлости!
- Лей.. лейтенанта?- переспросил Ломбарде с перекошенным лицом.
- И не только лейтенант, но и мой жених, сударь. А теперь подите вон!- громко сказала маркиза Динан, против обыкновения возвысив голос до гневного. Ломбарде, казалось, проглотил язык. Он сгорал со стыда, пищал от собственного бессилия и уже хотел удариться в бега, но в это время к ним на опушку леса прискакал герцог с немногочисленной свитой.
- В чем дело, господин Ломбарде? Что стряслось?
Следователь бросился в атаку:
- Ваша светлость, мы, то есть я и мои люди собирались выполнить поручение относительно одного очень опасного преступника, но этот человек,- Ломбарде указал на барона,- этот человек остановил нас. Трое моих помощников убиты.
- Это правда, барон?- голос герцога Рена казался не таким раздражительным, как возбужденным.
- Они притворяются, ваша светлость. В коллеже, откуда я вышел с прекрасным багажом знаний, мы изучали строение человеческого тела и расположение органов. Я не люблю убийства, и вы можете в этом убедиться, взяв вот этого человека за правое плечо.
Герцог не поленился потрогать раненого за плечо, оказавшееся простреленным. Человек вскрикнул от боли и зашевелился так шустро, что совсем не походил на убитого.
- Вот видите, ваша светлость, они все живы.
- Да, они живы, но зачем вы сразили людей Ломбарде?
- Я не узнал господина следователя и принял его людей за разбойников.
- И таким образом помешали им поймать опасного преступника!
- Ваша светлость, это чудовищная нелепость, но они хотели арестовать меня.
Герцог вскинул удивленные глаза.
- Вас? В чем вы его обвиняете, Ломбарде?
- Видите ли, герцог, барон де Сен-Бриё, прячась под именем Бриё...
- Чушь собачья. Разве можно прятаться под своим собственным именем, как вы думаете, ваша светлость?
- В самом деле, чушь. Но продолжайте, Ломбарде, я хочу узнать, до какой степени тупости вы дошли, обвиняя этого честного человека?! В чем его обвиняют?- требовал герцог, подбоченись правой рукой.
- В соучастии убийства, сударь... простите, ваша светлость,- Ломбарде явно зарывался, услаждаясь дарованной ему герцогом властью.
- На дуэли, разумеется?
- Я не люблю дуэли, ваша светлость, и порой мне самому кажется невероятным, почему я до сих пор никого не убил.
- Тогда как?- вознегодовал де Рен, испепеляя следователя глазами.
- Вы слышали что-нибудь об убийстве графа и графини Лорьяк?
- С тем, где сын убил своих родителей?- спросил герцог, прищуриваясь.
- Да, ваша светлость. Барон де Сен-Бриё - друг Аннибала де Лорьяк и мы подозреваем, что барон причастен к убийству. - В ночь убийства ни кто не знает, где был барон,- продолжал Ломбарде
- И на этом основании вы скачете сюда такой компанией и осмеливаетесь задерживать лейтенанта моей полиции?!- разозлился де Рен.- Да барону следовало уничтожить вас за дерзость! Убирайтесь вон, господин следователь. И не появляйтесь, пока не добудете прямые доказательства!
Ломбарде уехал, несолоно хлебавши, забрав свое израненное войско.
Герцог обратился к барону.
- Вы можете мне доказать свою непричастность к убийству?
- Вы мне не верите, герцог?- с обидой спросил Серж, сжимая перчатки в левой руке.
- Я хочу вам доверять, де Сен-Бриё, но если Ломбарде добудет доказательства, с какой подмоченной репутацией я тогда покажусь людям.
- В ту ночь, монсеньер, я скакал в замок Конкарно, где произошло страшное преступление. Я опоздал всего на два часа и залез на дерево, понаблюдать за происходящим.
- И вы увидели?
- Я услышал. Услышал голос младшего Лорьяк. Только у него был мотив к убийству родителей и брата. Он ненавидел церковную службу, он хотел владеть замком и вести распутную жизнь. Ваша светлость, разрешите мне, как лицу полиции устроить перекрестный допрос Анну де Лорьяк и графине де Плоэрмель. Я уверен, она оклеветала графа. И тогда я смогу очистить от подозрений не только себя, но и виконта Лорьяк.
- Перекрестный допрос? Думаете, вы сможете выиграть дело у Ломбарде? Это хитрый человек.
- Но он обманывается, я смогу его переиграть, герцог. Кроме этого моя победа принесет пользу и вам, ваша светлость. Вы оспариваете популярность и влияние у епископа Ваннского, который присутствовал на суде. Опровергнув мнение Ломбарде, мы и Ваннского епископа поставим в невыгодное положение.
Герцог Ренский пристально посмотрел на Сержа.
- Да ты хитер, барон,- упрекнул и вместе с тем похвалил юношу герцог, пройдясь немного в сторону.- Думаю, ты сумеешь раскрыть клевету. Я буду присутствовать в суде.
- Тогда я немедленно пошлю людей за графиней де Плоэрмель.
- Действуйте, лейтенант.
Герцог уехал, забрав с собой свиту.
- Серж, почему вы не попросили у моего отца моей руки?- с нежностью спросила маркиза, подведя лошадь вплотную к лошади барона.
- Сейчас еще не время. Надо мной висит обвинение. Я попрошу вашей руки после суда, когда буду иметь полное доверие и расположение вашего отца. Такие люди как он, приняв однажды одно решение, пусть даже не совсем правильное, потом долгое время не отказываются от него. Что же касается вашего согласия, Луиза, то я надеюсь, уже имею его?
- Да, Серж, я верю вам,- промолвила маркиза, позволяя барону поцеловать ее пальчики.
27
Страшный суд
Через неделю в казематах ренской тюрьмы собрались самые влиятельные лица Бретани. Сторону барона де Сен-Бриё представлял сам герцог Ренский. Обвинение, как это ни парадоксально, представлял епископ Ваннский. Здесь же был и следователь Ломбарде и тот офицер, что арестовал Лорьяка и даже тот полицейский альгвазил, что обнаружил погром и сделал записи, которые позднее стали называть протоколом.
- Итак, господа,- произнес вступительное слово герцог Ренский,- поскольку обвинение уже выдвинуто, позвольте начать защите.
- Но позвольте, герцог,- сказал епископ, явно взволнованный происходящим,- кого мы стараемся защищать?
- Графа де Лорьяк, разумеется. Неужели вы думаете, что мы собрались здесь для защиты барона де Сен-Бриё?
- Но его вина доказана, виконт де Лорьяк признался!- твердил епископ, высунув голову из-под капюшона, как черепаха из панциря.
- Вернее, у него вырвали признание пыткой,- поправил епископа барон. Ваннский епископ был возмущен такой смелостью человека, стоящего много ниже его.
- Хорошо, я не буду возражать, пусть барон де Бриё спасает своего друга, а может быть и себя. - Намек был ясен, и барону все стало предельно ясно. Он переглянулся с герцогом.
- Начинайте, барон.
- Спасибо, ваша светлость. Я желаю, чтобы привели обвиняемого виконта де Лорьяк!
Вскоре привели Анна. Он похудел, сник, незаметно было его былой бравады. Тюрьма сильно изменила его, если не сломала вовсе.
- Виконт де Лорьяк, вы узнаете меня?- спросил барон.
- Не имею чести знать вас,- подавленным тоном ответил Анн.
- Вам незачем притворяться, подсудимый, я здесь для того, чтобы оправдать вас, а если вы будете лгать, как сейчас, я не смогу вас спасти.
- Я не знаю этого человека, господа. Уведите меня обратно в камеру.
- В жизни не встречал такого идиота!- воскликнул Серж.- Перестаньте прикидываться дураком, здесь все, включая герцога Ренского знают, что мы с вами учились в одном коллеже и были близкими друзьями. А теперь я спрашиваю вас, вы подтверждаете, что убили своих родителей?- резко спросил барон.
- Да!!- крикнул Анн. Серж подошел ближе к обвиняемому.
- Безумный, зачем вы наговариваете на себя? Если вы будете говорить правду, вы выйдете отсюда с высоко поднятой головой, а если будете врать...
- Я не наговариваю на себя! Я убил отца и мать!
Серж замахнулся правой и ударил друга в живот. Затем левой ладонью - по лицу.
- Подсудимый Анн де Лорьяк, вы будете говорить правду?
- Буду! А правда такая, что ты, мерзавец, уехав со свадьбы, затаил обиду на меня и на отца. Ты влюбился в мою жену и решил, разделавшись с моими родителями и подставив меня, обольстить Жанну и стать ее мужем и владельцем моего замка и состояния!
Серж не мог поверить своим ушам. Глаза его исказило изумление и ужас, кровь ударила в голову. Барон так ахнул виконта по черепу, что тот не устоял и отлетел в дальний угол.
- Ты дурак, виконт де Лорьяк, но я и дураку такого не прощу! Итак, продолжаем допрос,- уже спокойнее сказал Серж.- Подсудимый, вы признаете, что убили своих горячо любимых родителей?
- Я уже говорил,- ответил Анн, с трудом поднимаясь с пола.
- Расскажите нам, как обстояло дело. Как вы разделались со своими родителями? Где были вы, когда напали пираты, а где ваши родители?
- Тебе, каналья, я ничего не скажу!
- Схватить его!- приказал де Бриё двум амбалам. Те вмиг скрутили виконта, завернув ему руки. Рядом с Сержем стоял горн, в котором калились два металлических прутика. Серж схватил одно, демонстративно поиграл им перед физиономией виконта и вдруг резким движением прижал к голому животу виконта, но только не раскаленным концом. Тот было заорал, но почувствовав лишь тепло от железа, замолк.
- Страшно? Так вот, если ты не будешь отвечать на мои вопросы, я воткну тебе в живот раскаленный до бела прут. Запомните, больше всего на свете я не люблю трусость и глупость, качества, которыми вас щедро одарила природа. Отвечайте на вопрос, виконт!- закричал барон, кладя железный прут в горн.
- Я уступаю грубой силе, но...
- Говори быстро, где ты был, когда напали пираты, истукан?!
- Хорошо же. Когда напали пираты, я танцевал на балу с маркизой де Редон.
- То есть вы пришли на бал без пиратов?
- Да, это так.
- Но кто же их тогда провел в замок? В зале после побоища было найдено приглашение на имя графа де Шатобриана, тогда как самого Шатобриана в замке не оказалось. Может быть, он был с вами заодно?
- Нет, я отобрал у графа приглашение, оглушив его, и отдал пиратам.
- Оглушив? Так значит это муравьи или вороны разрубили его тело на части?
- Что-о? Граф мертв?
- Послушайте, виконт, хватит врать!
Анн опустил голову.
- Где вы передали приглашение Шатобриана пиратам?
- Я сделал это заранее. Мы договорились...
- Может, хватит врать?
- Я не вру.
- Что ж, продолжайте.
- Мы договорились заранее, что когда они нападут на гостей, я займусь родителями...
- Какое варварство. Сразу чувствуется любовь отпрыска, которому любящие родители дали все, кроме ума.
- Я протестую!- воскликнул Ломбарде.
- Не думаю, однако, что вы были с подсудимым более щепетильны,- ответил Серж. Продолжайте, подсудимый.
- Когда пираты напали, когда они напали, я приблизился к отцу и пронзил его шпагой.
- Куда? В какое место?
- В верхнюю часть живота.
- Да вы мясник, черт возьми! Так, а каким же образом у вас оказалась шпага?
- Мне передали ее пираты, когда проходили мимо.
- И в темноте они среди десятка других шпаг, разглядели и узнали вашу?
- Так и было, барон.
- Хорошо, а как вы убили мать?
- Точно так же, в живот.
- В котором некогда вы провели девять месяцев,- подчеркнул Серж. Анн застонал.
- Хорошо, отдохните пока, но прежде ответьте, она стояла к вам лицом?
- Да.
- Господин комендант, доставьте сюда графиню де Плоэрмель.
- Она уже здесь, - ответил Ломбарде, радуясь упрямству Лорьяк.
- Пригласите её.
Вошла графиня де Плоэрмель. При виде ее Анн снова застонал.
- Уведите меня в камеру, или прикажите её увести! Я не могу ее видеть!
- Разве,- усмехнулся барон,- а ведь мне помнится, вы ее любили, даже жене изменяли. Что же могло произойти между вами, что совершенно изменило ваше отношение к ней? Клевета, не так ли?
Анна вздрогнула, Лорьяк опустил голову. Ваннский епископ насторожился, а герцог подумал: «Бриё молодец, он раскусит их».
- Графиня, вы были в ту ночь в зале и, как вы сами сказали, видели, как виконт де Лорьяк убил своих родителей.
- Да, это так.
- Расскажите нам, как виконт де Лорьяк расправился со своими родителями, если это действительно так.
- Я уже говорила и готова повторить: Анн де Лорьяк стоял против отца с обнаженной шпагой и говорил отцу гадости...- волнуясь, произнесла Анна.
- Да, великолепно получается!- воскликнул Серж.- Анн танцевал на балу с папочкой, тот нечаянно наступил ему на ногу и тот пырнул его шпагой! Великолепный мотив для убийства! Лорьяк, потрудитесь объяснить суду, за что вы убили своих родителей? Молчите? Мотива просто нет! Неужели не ясно?! Итак, графиня, продолжайте.
- Виконт поссорился с отцом и...
- И убил и мать заодно! Великолепно! Вот так рассказчики!
Графиня от волнения затеяла возню руками, Анн кусал губы, оба чувствовали, что барон совершенно их запутал.
- Графиня,- продолжал следствие барон,- куда ударил шпагой виконт своего отца? В какое место?
- Разве это так важно, барон?- сказал Ломбарде, поняв, куда клонит юный сыщик.
- Вовсе нет, господин следователь, однако, я бы хотел узнать детали. Итак, куда?
- В грудь, сударь. Да, точно в грудь.
- Так, а как он убил мать?
- Она вскоре вышла к нему из другой комнаты...
- И он?- продолжал допрос барон.
- Он не стал убивать ее сразу, а подождал, пока она повернется спиной. Графиня ударила виконта по лицу и пошла. В этот момент Анн...
- Ну?!
- Анн запустил в нее шпагу.
- И куда попал?
- Кажется в спину. Точно, в спину.
- Это ваше последнее слово, графиня? Это случилось именно так, как вы говорите? Вы клянетесь, что видели, как виконт де Лорьяк убил своих родителей?
Графиня взглянула на бывшего любовника, покорно опустившего голову, и сказала:- Да, сударь, я клянусь, что все так и было.
Барон победоносно вскинул голову.
- Господин Ломбарде, будьте любезны, зачитайте нам показания господина Авранша, полицейского, прибывшего первым на место побоища.
- Читаю, ваша милость,- со вздохом произнес Ломбарде,- Граф Антуан де Лорьяк был найден убитым с пронзенной грудью, а в спине также убитой графини де Лорьяк, торчала шпага, принадлежавшая виконту де Лорьяк.
- В спине, а не в груди и торчала, а не как вы говорили, виконт. И даже с отцом вы оговорились. Он был пронзен в грудь, а не в живот, как вы утверждали. Почему же вы так ошиблись, Анн? Ответ прост: вы не убивали своих родителей, иначе на всю жизнь запомнили бы то, как погибли ваши родители. Вы оговорили себя, и я подозреваю, почему. Но почему вас оклеветала графиня? Ваши показания, графиня де Плоэрмель, на редкость верны. Вы не могли не видеть убийцу,- говорил Серж, расхаживая по комнате пыток и позвякивая шпорами.- Кто же этот неуловимый убийца, заставивший вас говорить неправду?
- Я ничего не знаю,- заплакала женщина.- Я уже сказала, их убил Анн.
- Графиня, перестаньте притворяться, будто не понимаете: невиновность виконта уже доказана, остается только узнать, кто заставил вас оклеветать своего бывшего любовника?
- Графиня, вы под защитой закона. Скажите нам, кто этот подлец?- Продолжал Серж.
- Я ничего не скажу.
- Не хотите отвечать добровольно, я заставлю вас сказать под пыткой.
- Вы не станете, вы не посмеете!- взмолилась Анна. Виконт де Лорьяк стоял, ничего не понимая. Серж, на которого он сваливал все свои несчастья, оправдал его. Но Анн не мог поверить своим ушам, слишком много злобы скопилось у него в сердце. Серж продолжал бродить по комнате.
- Итак, сударыня, если вы не хотите называть имя настоящего убийцы, я сам его изобличу. Но сначала назову мотивы убийства. Итак, без приглашения пираты не могли бы проникнуть в замок. Следовательно, с ними заодно был тот, кто имел приглашение. Анн де Лорьяк был в зале вместе с родителями и не мог бы провести пиратов. Их провел внутрь тот, кто совершил это страшное преступление. Но кроме приглашения еще нужно обладать внешним видом, которому опытный привратник поверил бы. Один из них его имел. Это дворянин, господа. Свалка произошла быстро. Дворяне не успели опомниться, как были перебиты. Как уцелел Анн, пусть он сам расскажет.
Анн поднял голову, в его глазах загорелась надежда на спасение.
- Я встретился лицом к лицу с сарацином. До начала танцев мы немного выпили. Не знаю, что со мной случилось, только я не смог его одолеть. Меня уволокли силой на галеру и приковали цепями, которые я потом вырвал из днища.
- Покажите свои руки, виконт! Такие следы можно заработать, только вырывая цепи из тех мест, где они были прибиты гвоздями.
- Но почему он не захотел признать своей шпаги, когда его подняли на борт корабля?- задал вопрос тот офицер, что арестовал виконта.
- Он испугался, разве это не очевидно. У виконта де Лорьяк не было причин убивать родителей. Антуан женил сына на красивой и очень богатой девушке, которую спустя некоторое время Анн полюбил. За это не убивают, а благодарят, как правило. А наследство... наследство от виконта никуда бы не делось. Антуан все завещал Анну. А вот Жан...
Епископ вскочил с места:
- На что вы намекаете, сударь? Сыны церкви не способны на такие дела!
- А разве я уже обвинил пасынка церкви?- хладнокровно возразил барон. Он переглянулся с герцогом, и тот понял беспокойство епископа.- Я только привожу доводы. Жан не имел ни какой любви ни к церкви, ни к богу. Его, несомненно, тяготило то, что старший сын получит все наследство, а ему достанется лишь манна небесная. Он любил с детства Жанну д'Оре, но и она досталась старшему брату. Анн часто насмехался над его службой в церкви, над его несчастливой судьбой, и день ото дня в сердце Жана копилась злоба и зависть, день ото дня в его голове зрели злые мысли, созревал план мести. Одна лишь мать по-настоящему любила и жалела своего сына, и он любил ее. Все это время Жан терпел и переносил удары судьбы, пока не произошло такого, что взбесило несчастного завистника. Он узнал, что его брат пренебрег Жанной, предал его подругу юности, связался с графиней де Плоэрмель. Этого унижения не смог вынести озлобленный и оскорбленный юноша, и совершил то, за что пришлось отвечать его брату. Он договорился с пиратами, пообещав хорошую добычу, и первым делом убил своего отца. Он был, наверное, в маске, но мать узнала его. И чтобы не осталось свидетелей, Жан, в порыве неудержимой злобы, убил и мать. Но он не мог убить ее, глядя ей в глаза, поэтому убил в спину, подождав, пока та отвернется. Убил шпагой брата, чтобы скомпрометировать Анна, которому главарь банды, очевидно позарившись на его мощные руки гребца, сохранил жизнь.
- Как ты посмел клеветать на моего брата!- вскричал Анн, и ударом кулака сшиб Бриё с ног. - Жан не мог этого сделать!
Виконта снова скрутили. Серж поднялся, потрогал нижнюю челюсть и рассеченную губу, приложил платок. На платке осталась кровь. Серж сплюнул. Вылетел выбитый зуб.
- Ты будешь раскаиваться, придурок, и молить Бога, чтобы у меня вырос новый зуб.
- Я буду всю жизнь проклинать тебя, Бриё! Я не знаю, какую игру ты ведешь, но то, что ты - мерзавец, я знаю точно!
- Я обещаю тебе, Анн, что через минуту ты будешь горько сожалеть обо всем этом.
Серж схватил накаленную до бела железяку и подошел к Анне де Плоэрмель.
- Имя убийцы, или, клянусь небом, я поставлю на вашей груди клеймо воровки!- пригрозил Серж, подойдя достаточно близко. Все вскочили со своих мест. Анна попятилась с вытаращенными от ужаса глазами, пока под ноги ей не попал стул. Она рухнула на него, и тут же на плечи ей опустилась деревянная дуга. Такая же дуга обхватила ноги. Графиня была в полной власти закона. Анна не сводила глаз с красного металлического предмета, пляшущего у её груди. Уже дымилась ткань ее платья.
- Имя!- бешеным голосом заорал Бриё, замахиваясь прутом.
- Жан де Лорьяк!- графиня беспомощно распласталась в этом прокрустовом ложе.
- Нет, это неправда!- еще не верил Анн.- Анна, зачем ты опять клевещешь?
- Это горестная правда, Анн. Жан де Лорьяк пытался выгнать из замка твою жену, но я был там и не позволил свершиться беззаконию. Он приехал вместе с пиратами, шестеро из которых отдали дьяволу душу.
- Нет! Я не верю!- крикнул Анн. На лбу его выступила испарина.
- Ты хочешь, чтобы я вызвал твою жену, чтобы она засвидетельствовала мои слова?
Тут вдруг вошел человек в черном, попросил дозволения говорить и сообщил, что доставлен слуга виконта де Лорьяк Огюст.
- Введите его скорее!- обрадовался Серж. Вскоре тот вошел.
- Сударь, обратился к нему Серж.- Вы были на том празднестве в замке Конкарно?
- Да, ваша милость.
- Припомните, где был перед нападением ваш господин и кто убил его родителей, если вы знаете?
- Я все знаю, господин де Сен-Бриё.- Епископ Ваннский поднялся с места одновременно с Ломбарде. Герцог остался хладнокровен.
- Я начну с того, где я был, когда напали пираты. Я был как раз в гостиной, разносил, по просьбе графа де Конкарно, напитки. Вдруг - пираты! Я юркнул под диван и все видел. Анн, мой господин, был в гостиной, он храбро дрался с пиратами, но сила была не на его стороне. Его избили и утащили куда-то.
- Кто его избил?- спросил барон.
- Здоровенный сарацин с лысым черепом.
Серж посмотрел на епископа. Тот был бледнее смерти.
- Продолжайте.
- Потом я увидел, как один человек ссорился с графом - отцом моего господина. Потом, потом он пронзил его шпагой в грудь. И вдруг из соседней комнаты вышла жена графа, узнала убийцу и ударила человека, который стоял ко мне спиной. О чем они говорили, я не слышал, был такой рев и шум от возни, что хоть уши затыкай.
- А потом?- спросил Серж, чувствуя наступление победы.
- Потом графиня повернулась и пошла, а этот мерзавец запустил в нее шпагу. Потом этот человек повернулся ко мне лицом, и я узнал его.
- Узнали?- переспросил барон, взглянув на герцога, который не скрывал восторга.
- Да, узнал, этот человек - Жан де Лорьяк!
Анн вскрикнул, будто в его сердце вошло лезвие шпаги. Барон посмотрел ему в глаза и продолжал допрос.
- Что было дальше?
- Жан, кажется, меня заметил, он пошел в мою сторону, но запнулся о ногу графини де Плоэрмель. Он вытащил ее из-под стола и пригрозил убить, если она не даст показания против Анна де Лорьяк.
- Куда же девались вы потом?
- Я, после ухода пиратов, сбежал на поиски хозяина. Чутье подсказывало мне, что граф в Рене. И я не ошибся. Совершенно неожиданно я натолкнулся на полицейского, который разыскивал меня. И вот я здесь.
- Благодарю вас, Огюст, вы появились в самую подходящую минуту и спасли своего хозяина. Думаю, он значительно повысит вам жалование. Вы свободны. Виконт де Лорьяк тоже свободен. Думаю, ни у кого по этому поводу не возникает вопросов.
- Вынужден признать, барон, что вы превзошли все мои ожидания,- похвалил Сержа Ломбарде. - Только одно не ясно, почему вы скрывали ваше полное имя и дружбу с подсудимым?
- Я же не мог позволить вам вцепиться мне в глотку, не вооружившись фактами! Благодарю за комплимент. Спасибо за терпение, господа, мне было очень легко вести допрос.
- А я? Я свободна?- спросила Анна де Плоэрмель.
- А вы, Анна де Плоэрмель, урожденная Морле, обвиняетесь в лжесвидетельстве и будете сидеть в тюрьме!- грозно заявил Серж.- Вы едва не погубили виконта! Уведите ее в камеру. Господин судья определит ей меру наказания.
- Барон, я жду вас вечером за карточным столом,- сказал герцог, поднимаясь и уходя.- Кстати, телятина была отменная. Не удивляйтесь, дочь мне все рассказала.
- Р-рад, что угодил вам,- лукаво ответил барон.
- Господин епископ, в каком монастыре скрывается Жан Лорьяк?- спросил герцог.- Вы должны выдать нам его и как можно скорее.
- Обещаю, герцог, он понесет наказание. Он будет отлучен от церкви и передан в руки правосудия.
- Отлично, ваше преосвященство,- сказал герцог Ренский, уходя. Епископ пристально посмотрел на Бриё и тоже вышел. В комнате остались Ломбарде, комендант, Огюст, Лорьяк и сам барон де Сен-Бриё.
Анн осознал свою неправоту, свою ошибку, и поспешил к Сержу с раскаянием.
- Прости меня, Серж, я был не в себе...
- Убирайся, ты не только дурак, ты еще и трус и подлец!- фыркнул барон, повернувшись к виконту.
- Но Серж, мы были друзьями!- призывно воскликнул Анн, хватая друга за плечи. Серж с отвращение посмотрел на руки виконта, который тут же опустил их.
- У меня нет друзей, которые не помнят добрых дел и готовы окрестить, черт знает, какой мерзостью. Убирайся с глаз моих. И за что только тебя жена любит?! Должен тебе сказать, что она отказалась выйти за меня замуж, узнав о трагедии в Конкарно.
Анн не понимал, что делает, кровь помутила рассудок. Он занес кулак над бароном. Серж ожидал подобной реакции. Он нагнулся и снизу ударил виконта под дых. Анн чуть согнулся, и Серж, выпрямляя корпус, поддел его под челюсть.
- Эй вы, возьмите-ка этого придурка и отведите в камеру. Нападение на офицера при выполнении им служебного долга. Пусть посидит еще недельку в тюрьме, может научится чему-нибудь. Закачавшегося от удара Сержа, Анна схватили здоровенные детины и утащили в его камеру, располагавшуюся на четвертом этаже.
- Эй, Огюст, ты не должен больше служить этому человеку. Пусть подыщет себе какого-нибудь оболтуса. Я предлагаю тебе место моего конюшего. Скоро меня ждет повышение, и я, наконец, поправлю свои финансовые дела, так что твоя судьба будет в надежных руках, если ты согласишься служить мне.
- А что будет с моим хозяином?
- Его отпустят на все четыре стороны, как только он остынет.
- Тогда я его подожду.
- Вот преданность собачья! Мне никогда не везло с прислугой. Прощайте, Огюст!
- Прощайте, господин барон, быть может, наши пути еще пересекутся,- с грустной ноткой сказал Огюст. Оба они тотчас же покинули тюрьму и безмерно радовались свежему воздуху.
28
Судья и палач
Приехав в монастырь св. Жануарии, что был неподалеку от Рена, Епископ Ваннский первым делом зашел в келью к Жану Лорьяку. Более чем встревоженное лицо испугало Жана.
- Вот что, брат де Лорьяк,- сказал епископ, проходя к креслу и садясь в него.- Твой брат оправдан, а по твоему следу уже идут ищейки Ломбарде.
- Как? Неужели графиня проговорилась?- вскричал Жан, отпрянув.- Надо было ее раньше убить!
- Этого было бы недостаточно. Нашелся слуга Анна Огюстен, который узнал в ту ночь тебя и выдал полиции. И знаешь, кто вел то следствие? Твой старый знакомый - барон де Сен-Бриё!
- Как? Он в Рене?- Ужаснулся Жан.- Это сущий дьявол! Я его недооценил раньше, и теперь расплачиваюсь. Я погиб.
- Не совсем. Я дам вам документы аббата Данжо и пропуск в тюрьму. Вы должны избавиться от своего брата, иначе не сможете завладеть замком, а я не получу... свою долю.
- Я сделаю это!- загорелся Лорьяк.
Епископ ушел, но вскоре вернулся. Он вручил Жану документы на имя аббата Данжо и пропуск в тюрьму для исповедования.
- Вы уже решили, как будете действовать?- спросил епископ Ваннский.- Торопитесь, ибо виконт де Лорьяк недолго пробудет в тюрьме.
Жан вкратце рассказал епископу свой план.
- Вы толковый ученик, Жан. Со временем из вас получится неплохой прелат.
- Я оправдаю ваше доверие. С виконтом де Лорьяк будет покончено сегодня. А с графиней, думаю, проблем не будет. Ей стоит только сказать, что ее муж умер, затем подать стакан воды и... Мучения ее на этом и кончатся, а мы с вами получим то, что хотим, я - владения, а вы - деньги, которых, как я понимаю, вам не хватает, чтобы начать войну с.. - Епископ огненным взглядом заставил Лорьяка перейти к другой теме разговора.- А потом, с вашей помощью, я смогу оклеветать не только Анна, но и самого барона де Сен-Бриё.
- Гениально,- с сарказмом отметил епископ. Он направился к двери и на ходу бросил:
- Действуйте, и как сделаете все, приходите ко мне, мы вместе обсудим план действий.
- Доброй ночи, монсеньер.
Жан взял напильник и веревку, футов в двадцать, спрятал все это под рясой и, захватив пропуск в тюрьму на имя аббата Данжо, вышел из монастыря. Во дворе, где был навес, его ждала верховая лошадь.
29
Брат
Жан Лорьяк приехал в тюрьму уже затемно. Поговорив с комендантом тюрьмы, Жан получил сопровождающего с ключами и подсвечник.
Анн уже лег спать в этот вечер, но думы тревожили его мозг и сон никак не шел. Его мучило подозрение, что Жан безжалостно оклеветан, что барон де Бриё не до конца честен с ним. Зачем ему понадобилось оставлять бывшего друга в тюрьме? Не потому ли, что он не хочет выпускать его на свободу? Эти сомнения мог рассеять только Жан, и судьба послала его виконту, чтобы окончательно запутать.
- Оставьте нас наедине,- повелительным тоном сказал Жан, выставляя тюремщика за дверь.
- Но ваше преосвященство, сей преступник опасен! Вы бы видели, что он сделал с де Сен-Бриё! У того чуть голова не отлетела, когда Лорьяк ударил по ней, а зубы... зубы посыпались как семечки!
- Уверяю вас, он не опасен для духовного лица,- сказал Жан и закрыл за собой дверь. Анн слышал все это как во сне, но вот монах откинул капюшон и подставил лицо под свет свечи.
- Боже мой, Жан!- крикнул Анн, вскакивая с постели и бросаясь к брату в объятья.- Как ты пробрался ко мне?
- Тише, Анн, я здесь, чтобы спасти тебя,- почти шепотом сказал монашек.
- Спасти? Но мне ничего не угрожает! Меня скоро отпустят!
- Отпустят, как же,- со зловещей таинственностью изрек барон, оглядываясь, не подслушивает ли их кто.
- Говори! Говори все, что знаешь!- требовал виконт.- Меня убеждали, что убийца наших родителей - ты, но я не хочу этому верить!
- Слава богу, а то я начал сомневаться в твоей братской любви,- с облегчением ответил Жан.- Разве мог я убить свою мать? Я ее так любил, так любил... а ее у нас отняли! Ее убили, брат!- со слезой в голосе сказал Жан и обнял Анна, будто зарыдав на его груди. Анн не мог поверить в такое лицемерие. Он поверил брату.
- Ну, Жан, рассказывай, что тебе известно?
- Ах, боже мой, что мне известно? Да все! Все, начиная с самого начала всей этой ужасной истории.
- Тебе известно имя убийцы?
- Ты знаешь его, это барон де Бриё.
Анн простонал, его подозрения подтверждались.
- Ты помнишь, Анн, то утро после свадьбы, после первой вашей с Жанной ночи? Ты выгнал барона из замка. Бриё очень гордый, он не мог снести такого позора и затаил на тебя обиду. Он решил разделаться с тобой, но не самым обычным способом. Убить твоих родителей и свалить вину на тебя, это поистине достойно барона де Сен-Бриё. Он хотел, чтобы граф Шатобриан помог ему в этом деле, но тот отказался, и чтобы избавиться от свидетеля, а заодно и завладеть приглашением, Серж убил своего друга. Он не остановился даже перед этим, жаждая мщения. Теперь видно, каков этот человек! Это сущий дьявол, брат мой! Потом он договорился с пиратами и погубил наших родителей, мою матушку, которую мы так любили...
- Не время плакать, Жан, говори, что было дальше и где ты был сам все это время?
- Я ехал в Лорьян за доктором для Жанны, но вдруг сердце мне подсказало, что с вами творится беда. Я развернул коня и прискакал в Конкарно уже утром, когда в замке никого уже не оставалось. Я только обнаружил под столом перепуганную насмерть графиню де Плоэрмель. Муж ее лежал неподалеку с перерезанным горлом. Она мне все и поведала.
- Дальше!
- Дальше? Тебе нужно бежать сегодня же ночью! Нет времени все тебе объяснять. Вот напильник, а вот веревка. Беги, Анн, ты один у меня остался.
- Хорошо, я сбегу и разоблачу барона,- порывисто ответил Анн.
- Бесполезно. Он набивается в мужья дочери герцога де Рена. Скоро их помолвка. Итак, спасайся!- Барон двинулся к двери, но Анн остановил его:
- Постой, Жан, дай я тебя обниму... быть может, в последний раз.
Монашек раскрыл ему объятья, в которых, будь у него такая сила, задушил бы.
- А что с моей женой, Жан?- трепетно спросил виконт, тронув брата за плечо.
- Мне сообщили, что она умерла,- голосом полным притворной скорби, сказал Жан. Виконт испустил душещипательный стон, которым Жан насладился в полной мере.- Перед самой смертью у нее побывал Сен-Бриё, и я подозреваю, что это яд.
- Да будь он проклят, будь проклят Сен-Бриё!- вскричал Анн, запрокинув голову.
- Тише, брат, за дверью тюремщик. Сейчас утихомирься, ляг в постель, а через полчаса начинай приниматься за дело. Я ухожу, мне оставаться здесь тоже небезопасно.
- Прощай, брат, да хранит тебя бог!- сказал Анн, провожая Жана глазами. Последний, выходя за дверь, процедил сквозь зубы: «Поскорее бы чума тебя забрала, кретин!»
- Поговорили, ваше преподобие?- осведомился тюремщик, закрывая дверь на ключ.- Осужденный покаялся в грехах?
- Еще нет, но отпущение грехов уже получил,- ответил Жан, спускаясь по лестнице на третий этаж.
30
Медвежья услуга
Услышав удаляющиеся шаги тюремщика, Анн вскочил с постели. Он не стал ждать ни полминуты. Напильник в его сильных руках работал как жернова, и через десять минут один прут решетки лопнул. Виконт схватил его за отпиленный конец руками, уперся ногами в стену и легко отогнул железный прут толщиной с человеческое запястье. Образовалось достаточное пространство, чтобы можно было пролезть человеку. Анн вернулся к двери, послушать, не идет ли кто и то ли пнул веревку носком, то ли зацепил ее каблуком, но веревка легко порвалась. Анн поднял веревку и испробовал ее на прочность. Веревка рвалась где угодно, как нитка.
«Черт возьми, Жан, ты ничего не смыслишь в веревках. Что ж, мне не привыкать лазать по стенам».
Вдруг в коридоре послышались шаги и голос:
«Опять я забыл в камере подсвечник!»- Тюремщик велел двум стражникам стать по обе стороны двери, а сам, звякнув ключами, вошел в камеру.
- Эй, Лорьяк, ты уже спишь?- спросил тюремщик, плохо ориентируясь в полумраке.
- Я уже выспался, теперь ты поспи,- сказал Анн, опуская на голову тюремщика свой тяжелый кулак. Виконт затолкал ему в рот его же берет, связал лоскутом простыни руки и ноги и, осторожно просунув в окно, подвязал его к пруту так, что тюремщик остался висеть, привязанный за ноги.
Анн вылез из окна и, осторожно цепляясь за выступы камней, передвинулся по стене влево. Со стены он видел стоявшую неподалеку от главных ворот лошадь, и стал спускаться. Силы виконту было не занимать, и он благополучно спустился на землю. Стража, стоявшая у двери Лорьяка в ожидании тюремщика, была привлечена запиской, которую, уходя, подбросил Жан. Один из них поднял записку и прочел: «Будьте бдительны. Сегодня из тюрьмы попытается сбежать опасный преступник».
Сидя на коне, Жан видел и слышал все: Брань стражников, стрельбу из мушкетов и удар от падения тела.
«Ну, вот и все, Анн»,- с облегчением подумал Жан Лорьяк, готовясь ударить лошадь пятками, как вдруг кто-то сзади запрыгнул на его лошадь.
- Езжай вперед и не оглядывайся, иначе башку оторву!- приказал голос, заставивший Жана всего похолодеть. Барон узнал голос своего брата, которого минуту назад мысленно похоронил. Кровь застыла у него в жилах. Он думал, что Анн его раскусил, но в темноте Анн не узнал брата и спрыгнул с лошади, как только они удалились от тюрьмы на достаточно безопасное расстояние. Жан почувствовал легкость, с какой стала скакать его лошадь, и обернулся. Никого не было. Он испустил долгий вздох облегчения и негодования, и поскакал в монастырь Св. Жануарии.
31
Отец Борроме
Из Рена, пробираясь проселочными и, зачастую, лесными дорогами, пешком, без гроша в кармане, Лорьяк Анн за неделю добрался до Лорьяна - города, стоявшего неподалеку от его замка. Виконт понимал, что в замке его, возможно, ждет ловушка. Ему некуда было идти. Кто мог впустить к себе человека его телосложения, подозрительно потрепанного вида, бежавшего из тюрьмы? Конечно же, один Бог. И Анн постучался в двери мужского монастыря. Было холодно в тот вечер, когда виконт после продолжительной голодовки и странствия по провинции, попросил приюта у братьев иезуитов в монастыре Сен-Матьё. Его впустили монахи, немало удивленные его видом, усадили на табурет и попросили подождать аббата Борроме. Вскоре тот пришел и пригласил пришельца в свою келью, где состоялась их продолжительная беседа. Анну дали молока и ломоть хлеба, к которым бывший аристократ притронулся с неохотой. Борроме выслушал всю историю юноши и уверенно указал на брата - убийцу, пояснив кое-какие детали, которые ускользнули от виконта. После этого Анну не хотелось жить. Он ушел в отведенную ему келью и предался молитвам. Анн почувствовал, что через руки в сердце стала вливаться до сих пор неведомая ему сила. Анн чувствовал, что задыхается от прилива нахлынувших на него совершенно новых мироощущений, как задрожала и лопнула словно мыльный пузырь тяга к «миру» и страстям. Он почувствовал себя свободным, сильным и счастливым. Анн простерся перед образом Христа и заснул, чувствуя себя в безопасности под защитой Всевышнего.
32
Засада
Серж де Сен-Бриё провел эту ночь менее спокойно, чем его товарищ по коллежу. Барон охранял подъезд герцогского дворца. С ним были два его помощника, которые, сменяя друг друга, несли караул у дверей изнутри. Сержа никто не менял. Он расположился в кресле, стоявшем в прихожей, и чутко прислушивался к звукам на мостовой. До часу ночи ничто не нарушало покоя стражей порядка, но после этого на улице послышался какой-то шум. Словно глухо кашлянули. Затем послышался легкий лязг железа - пилили задвижку. Серж дал знак караульному разбудить второго и, выйдя по черному ходу, обойти здание, а сам, обнажив шпагу, встал сбоку двери и замер как кот у норы мыши. Свет канделябра отбрасывал легкое свечение на дверь, но совершенно не трогал того места, где стал в засаде барон де Бриё. На улице послышался свист и быстрые шаги приближавшихся к входу полицейских. Человек, стоявший у входа, прекратил работу и замер в нерешительности. Серж не услышал даже дыхания, когда приблизился к самой двери. Это означало, что человек стоял к нему спиной. Барон осторожно отодвинул задвижку и рывком открыл дверь. Незнакомец ввалился в прихожую, получив удар гардой по голове.
- Каналья,- только и произнес де Бриё. Прибежали двое помощников лейтенанта полиции.
- Ваша милость, их было трое, но, к сожалению те двое скрылись. Мы не стали шуметь на весь квартал стрельбой,- доложил один из людей Бриё.
- Ничего, нам хватит и этого, чтобы все разузнать.
Оглушенный шпажной чашкой к этому времени пришел в себя и слышал последние слова барона.
- Я ничего не знаю, господа, я только хотел украсть...
- Жизнь герцога де Рена, не так ли?- надменным тоном спросил Серж.
- Нет, что вы!
- Тогда ответь мне, зачем этот кинжал?
- Я хотел срезать несколько дорогих картин!
- И у вас не нашлось под рукой ножа, более удобного для этой цели?
- Я беден!- отпирался незнакомец.
- Беден? А кинжал с позолоченной рукояткой и отличной сталью у тебя случайно завалялся?- наступал Серж.
- Я украл его!
- Ладно, прекратим это бессмысленное препирательство. Я отдам тебя следователю Ломбарде, который владеет искусством добиваться от арестованных признания даже в том, чего они не совершали. Для начала тебе примерят сапог испанского пошива, потом попробуют на прочность шкуру каленым железом, а потом... Но думаю, хватит и этого. Жюльен, отведите арестованного в темницу, а завтра им займется Ломбарде.
Арестованного увели, а Серж закрыл двери на замок и преспокойно лег спать, зная, что злоумышленники не рискнут явиться сюда второй раз.
33
Объяснение в любви
Утром Сержа разбудил его помощник по имени Лаваль.
- Сударь, проснитесь, проснитесь же! Герцог уезжает и звал вас.
- Что? Герцог уезжает?- переспросил де Бриё, соскакивая с кушетки, на которой спал во всей одежде, будучи готовым к отражению в случае нападения.
- Да, ваша милость, он звал вас.
- Как я выгляжу? Не очень помят?
- Утюг, во всяком случае, не потребуется,- улыбаясь, сказал Лаваль, подавая лейтенанту небольшое зеркальце. Серж посмотрелся, поправил русые локоны, свисавшие до плеч, надвинул до черных густых бровей берет и отправился к его светлости. Серж предстал перед герцогом с умным и преданным лицом.
- Барон, поскольку я немедленно уезжаю в Нант к родственникам, я поручаю вам вести все дела за меня.
- Мне, ваша светлость?- удивился юноша, раскрыв рот,- уверены ли вы, ваша светлость в том, что я смогу управлять целой провинцией?
- Я уверен в тебе, потому, что ты хитрая бестия. Такие люди, как вы, барон, могут все, если захотят. У вас отменный вкус к интригам и врожденный дар командира.
- Хорошо, ваша светлость, я согласен. Но позвольте вас спросить, теперь, будучи в лице вашего заместителя. Ваша дочь едет с вами?
- А разве вас это так волнует?
- Очень волнует, герцог. Меня волнует ее безопасность, а также и ваша собственная. А раз так, то я наберусь смелости спросить вас: много ли будет с вами охраны?
- Человек десять мне хватит,- ответил герцог, надевая шляпу с белыми перьями.- Я еду в гости, а не по делам.
- Хорошо, и последний вопрос: кто-нибудь знает о вашей поездке и о малом количестве конвоя?
- На что вы намекаете, лейтенант?- встревожился герцог.
- Ваша светлость, вас подстерегают на каждом шагу опасности, от которых ваш лейтенант хочет вас уберечь.
- Никто, поверьте моему слову! Вчера мне пришло письмо: кузен пригласил меня погостить...
- И вы узнали почерк кузена?
- Да, а в чем, собственно дело?
- Я бы хотел хоть одним глазком взглянуть на это письмо, ваша светлость. Все это чрезвычайно подозрительно.
- Оставьте это, лейтенант, я взял вас на службу вовсе не для того, чтобы вы наводили страх на всю мою семью.- Потом, после секундного раздумья сказал:- Письмо лежит на столе в моем кабинете и написано моим кузеном, могу вас уверить.
- Я верю вашей интуиции, однако, поверьте и вы моей. Я не могу отправиться с вами к вашему кузену, так возьмите хотя бы еще человек десять.
- Оставьте опасения, я еду на прогулку, а не на войну,- И герцог зашагал по коридору. У лестницы он остановился.
- Вам что-нибудь нужно, ваша светлость?- осведомился Серж.
- Только сказать вам, что я пропустил в вас еще одно достоинство.
- Какое же, ваша светлость? А, впрочем, я знаю, я умею устраивать сюрпризы.
- Так меня ждет сюрприз? И какой?
- Какой же это будет сюрприз, если я скажу сейчас?! Счастливой дороги, господин герцог!
Де Рен ответил улыбкой и позвал дочь: - Луиза, ты готова?
Из соседней с герцогской спальни комнаты выглянуло счастливое личико девушки.
- Почти, папа!- Отозвалась маркиза Динан. Увидев лейтенанта, она взяла его за руку и увлекла в свою комнату.
- Луиза, простому лейтенанту не пристало находиться в комнате дочери герцога. Что скажет ваш батюшка, если узнает о такой вольности? Ведь мне придется сказать, что я сам обнаглел до такой дерзости, что нарушил все приличия.
- Все это чепуха, милый барон,- благоговея, сказала Луиза, держа юношу за руку.- Я вас люблю, и это для нас сейчас самое главное,- промурлыкала белокурая синеглазая головка с розовыми лепестками губ. Она привстала на цыпочки и коснулась ими губ барона, но Серж, едва завладев ее губами, расстался с ними. Отвечая на вопрос, явно написанный в ее глазах, Серж сказал:
- Я не имею на это права, Луиза.
- Но ведь вы тоже любите меня, не правда ли, Серж?- пытливо спросила девушка, делая новое движение к лицу барона.
- Люблю, Луиза, но должен сделать вам признание, которое быть может, опрокинет всю мою жизнь и отвратит вас от меня навсегда, но, тем не менее, я не могу продолжать жить с нечистой совестью.
- Что вы хотите этим сказать, Серж?- испугалась девушка, несколько отпрянув от лейтенанта.
- Луиза, когда я попал на службу к вашему отцу, мне приходилось ухищряться, чтобы спасти свою жизнь. На мне висело обвинение в соучастии в убийстве. Я стал искать защиты у герцога перед Ломбарде и у вас перед герцогом. Та охота на оленя была нарочно разыграна мною, чтобы вы утвердились во мнении на счет моей доброты. Я торопился найти защиту, так как знал, что Ломбарде преследует меня.
- Что вы хотите этим сказать?- дрожа, спросила девушка, собрав все силы в комок.
- Луиза, я заранее прошу прощения, но должен вам сказать, что не был уверен в своих чувствах, когда просил вашей руки.
Маркиза захлебнулась слезами, губы ее задрожали, она отбросила руку барона и побежала прочь.
- Луиза, я люблю вас и все сделаю для того, чтобы вы простили меня!- призыв молодого человека не повлиял на ее чувства. Убегая, она крикнула:
- Чтобы вы ни говорили, я вас ненавижу!
Серж спустился вниз проводить герцога. Он тщательным образом осмотрел конвой и прибавил еще десяток солдат. Затем подошел к карете, из окна которого едва показывались волосы маркизы Динан.
- Дорогая Луиза,- негромко сказал Серж,- я полагаю, что заслужил ваш гнев, но прошу вас, не держите на меня зла всю жизнь. Возвращайтесь поскорее, я буду тосковать без вашей божественной улыбки и бродить в пустом доме словно во тьме.
Луиза сделала вид, будто вообще не замечает юношу. Серж подошел ближе и хотел добавить еще несколько слов, но карета дернулась, и колесо проехало по его правой ступне.
«А вот и плата за грехи»,- подумал Серж, переморщившись, но, не взвыв от боли и не простонав.
34
Допрос с пристрастием
- Жюльен, приготовьте тюремную карету и верховую лошадь!- Приказал барон, как только карета герцога и конвой скрылись из виду.- Лаваль, отвечаешь за порядок во дворце. В господские комнаты не входить и ничего там не переставлять. Позаботьтесь об обеде - мы с Жюлем приедем наверняка голодные. По всей вероятности сегодня в тюрьме постный день.
- Будет сделано, ваше сиятельство!- с улыбкой ответил Лаваль. Серж не обиделся на такое обращение, явно намекавшее на связь с маркизой Динан.
«А почему бы мне, в самом деле, не быть графом или маркизом при моей должности заместителя владыки Бретани?»- Занимаясь этой шальной мыслью, барон вошел во дворец, взял в своей комнате заряженный пистолет и подошел к острогу, в котором находился ночной нарушитель. Его сторожил солдат в кирасе и шлеме, с алебардой в руке. Когда показалось лицо мнимого вора, Серж угрожающе вздохнул.
- Имейте в виду, сударь, что при малейшей попытке к бегству, я прострелю вам нижнее полушарие и все равно подвергну пыткам.
Нарушитель молчал, явно на что-то надеясь. Барон вывел арестованного на улицу, впихнул в тюремную карету, усадил рядом с ним двух стражников поздоровше и своего помощника Жюльена, а сам вскочил на верховую лошадь и поехал сзади кареты. Экипаж не спеша продвигался по улице Карла Великого, как вдруг на прилегающей к ней улице де Бриё заметил воинственно настроенных людей, переодетых в платья горожан. Они решили напасть на карету сбоку, но не успели прозвучать первые выстрелы, как Серж, оказавшийся у дверцы кареты, приоткрыл ее и, подтянув к себе пленника, приставил к его голове пистолет.
- Оставьте вашу затею, господа!- крикнул Серж кучке проходимцев, остановившихся в полной растерянности, несмотря на вооружение, которое составляли аркебузы и бердыши.- Если кто-нибудь из вас сделает хоть одно неверное движение, я размозжу ему голову! Назад! Вам все равно не спасти его! Серж отдал свой пистолет Жюльену Жуаньи, который продолжил держать голову преступника на мушке. Дверца захлопнулась, и карета понеслась вперед по улице. Серж счел правильным обогнать карету и ехать спереди.
- Быстрее, кучер! Эти канальи могут опомниться и захотят прикончить нашего драгоценного пленника.
Экипаж полетел как стрела. Банда неизвестных отстала. Через несколько минут карета въехала по подъемному мосту на территорию тюрьмы города Рена. Рогатка поднялась и опустилась за каретой де Бриё. Его встретил сам следователь главной тюрьмы Бретани месье де Ломбарде.
- Каким ветром вас снова сюда занесло? Вы же ее не переносите, господин де Сен-Бриё!- спросил следователь, кивнув барону.
- Нужна ваша помощь, Ломбарде, нужны ваши казематы, ваши орудия пыток и ваш метод вести допросы,- слащаво проговорил барон, слезая с коня.- Вы знаете, я не любитель до всего этого, поэтому не завожу у себя всего того, что я только что перечислил.
- Но с удовольствием прибегаете к моим услугам,- усмехнулся Ломбарде.
- Потому лишь, что знаю, что вам все равно: сломать ли заключенному ногу или сломать ветку дерева, хотя и то и другое вызывает боль, но ведь вам-то не ломали ноги, вы не чувствительны к чужой боли, не так ли, Ломбарде?
- Это верно,- улыбнулся палач.- Ну, показывайте, что вы на этот раз привезли?
- Рыбка на вид простоватая, но внутри может оказаться перстень Поликрата.
- Понятно, а что же вы сами не допросили рыбку, ведь вы сами мастер допроса?
- Я допрашивал невиновного. Виновного же допросить куда сложнее, на это нужны такие мастера, как вы, мистер Ломбарде.
- Ладно вам расточать похвалы. Посмотрим, что за гусь, эта ваша рыбка, куда его в суп или на жаркое.
- Пожалуйста. Жюльен, вытаскивайте нашего гуся лапчатого, сейчас Ломбарде ощиплет его!
Жюльен вылез из кареты, заткнул за пояс пистолет и вытащил из кареты преступника, схватив того за шиворот. Сен-Бриё в это время смотрел на него и не мог видеть, каким сделалось лицо следователя, когда он увидел лже-вора.
- Идемте, господа, в главный каземат,- проговорил Ломбарде, быстро придя в себя. Арестованного провели в комнату пыток, где сразу же вздернули на дыбе, слегка заломив руки сзади.
- Сейчас ты мне все расскажешь, негодяй, или тебе крепко не поздоровится,- угрожал Ломбарде. Он взглянул на лейтенанта полиции.
- Вы не завтракали, господа?
- Нет, сударь, и очень этим удручены,- признался Жюльен, глотая слюнки.
- Тогда я прикажу, чтобы вас проводили на кухню, а сам пока подготовлю мерзавца. Когда вы придете, он уже будет готов к допросу, ручаюсь вам.
- Отлично, господин Ломбарде, и если ваша кухня нам подойдет, я буду вам признателен,- ответил Серж. Их проводили на кухню, где славные воины герцога Ренского отдали должное блюдам и даже винам следователя Ломбарде, которому тюремный воздух ничуть не портил аппетита.
Как только проводивший двух наших знакомых слуга вернулся в комнату пыток, Ломбарде весь преобразился.
- Как ты попался этой хитрой лисице, Ют?- спросил следователь арестанта,- Как это произошло?
- Нас послал монсеньер в дом герцога. Нужно было узнать, что там происходит. У монсеньера есть подозрение, что герцог готовит заговор с Наваррой против Гиза. Это крупная игра, Ломбарде, очень крупная. Я послал одного человека со стороны сада, чтобы он попытался проникнуть через окно в спальню герцога, а сам с двумя товарищами хотел проникнуть через двери. Этот дьявол Сен-Бриё услышал, как я пилил затвор, он поджидал нас, как оказалось. Два моих товарища удрали, я не успел.
- Ладно, придумай пока какую-нибудь сказку, пока я рисую на твоей роже картину побоев. Не мешало бы, в самом деле, тебя разукрасить за твою оплошность, но ты мне друг, Ют. Заори, что ли, только правдоподобно. Брие умен, его не проведешь песнопением.
Ют издал кряду пять блестящих воплей, от которых сердце де Бриё сжалось.
- Эй, вы там, скажите Ломбарде, чтобы не старался так усердно!
Когда же барон вернулся в каземат, он чуть не упал от потрясения. Надо отдать должное сатанинской фантазии Ломбарде. На арестанта было жутко смотреть. Так не смогли бы разрисовать и настоящие палачи. Вдобавок следователь, в присутствии Сержа, нанес еще парочку ударов по корпусу, чтобы не испортить «картины». Ют издал настоящий стон.
- О боже, зачем же было так издеваться над бедным пленным?- вздохнул Серж, отворачиваясь от арестанта.- Неужто молчит?
- Молчал, но теперь должен расколоться,- сказал следователь, замахиваясь. Барон задержал его руку.
- Может топор дать? Так быстрее расколется,- с иронией заметил Серж. - Что за жаргон у вас в тюрьме? Ладно, я доволен тем, как скрупулезно вы исполняете свой долг. Дайте-ка я его спрошу,- добавил лейтенант, подходя к арестанту.
- Я вас слушаю,- произнес де Сен-Бриё, в упор глядя в глаза Юту.- Зачем вы хотели проникнуть в дом герцога с кинжалом?
- Я ничего не скажу, полицейская собака!
Серж еще раз посмотрел на арестованного и ему показалось малым то количество ссадин и кровоподтеков, которым располагало лицо Юта. Барон весь собрался и так треснул арестованного по челюсти, что из угла рта потекла настоящая кровь. Серж измазался в краске, которая была в изобилии на лице Юта. Заметив это, Ломбарде предложил ему свой платок. Серж вытер руку платком и бросил на скамью. Затем взял горящий факел и поднес ближе к физиономии арестанта, вглядываясь ему в лицо. И вдруг, от обильного потовыделения краска, что была на арестанте, потекла, стала расплываться, что привело Ломбарде в замешательство, а Сержа в недоумение. До сих пор он считал, что кровь от жары должна запекаться. И тут в голову Сержа де Бриё закралось подозрение. Он взглянул на то место, где был платок, но его уже не было. Тогда Серж достал свой платок и самолично утер арестованного. После чего даже не стал смотреть на него. Все его синяки и ссадины остались на платке Сержа, но он сделал вид будто ничего не заметил.
- Будем говорить?- спросил Серж, не оборачиваясь к Юту.
- Да, я все скажу,- ответил тот.- Меня послал Жан де Лорьяк, чтобы убить вас.
- Какая неблагодарность!- иронизировал Серж,- я вытащил его брата из тюрьмы, а он! Кстати, господин Ломбарде, когда вы собираетесь отпустить Анна де Лорьяк?
- Когда? Так он уже на свободе. Он сбежал третьего дня. Я послал людей на его розыски, но до сих пор его не нашли.
- Прекратите поиски.
- Что?
- Прекратите. Сбежал и пусть себе,- сказал Бриё тоном, не терпящим возражений.
- О, лейтенант, я вижу, вы приобрели фавор куда более...
- К вашему сведению, следователь, его светлость герцог де Рен уехал сегодня, оставив мне все полномочия его заместителя. Вот что, Ломбарде, отведите арестованного в камеру и не давайте ни пить, ни есть. За это время, я надеюсь, по крайней мере, он придумает для меня и для вас тоже более правдоподобную сказку.
Серж сделал знак Жюльену, и они оба вышли во двор, где их ждала карета.
Всю дорогу Жюльен расспрашивал барона: почему он не прибегнул к более эффективному методу допроса, на что Серж, в конце концов, ответил, достав из кармана платок:
- Понюхай и постарайся понять, что это такое.
Жюльен макнул палец в жидкость на платке, понюхал, посмотрел и даже лизнул.
- Это не кровь! Кровь имеет свойство засыхать, сворачиваться, как говорят медики. Это так же верно, как и то, что наш арестант не был избит!
Серж только кивнул в знак согласия и спросил:
- И это значит?
- Это значит, что месье Ломбарде - предатель! Он не пытал арестованного, он нарисовал побои, вернее, следы побоев.
- Гениально, Жюльен,- похвалил своего ученика Серж.- Ты думаешь, наш арестованный будет сидеть голодом пятеро суток? Да никогда! Сейчас Ломбарде сотрет с него остатки краски и подаст горячее. А после трапезы они с Ломбарде покинут тюрьму и выведут нас на своего главаря. Мы должны вооружить отряд и двинуться за негодяями. К какой партии они принадлежат и с кем из владык ищут связей - хотел бы я знать!
35
Слежка
- Жюльен,- сказал Барон де Бриё,- возьми мою лошадь и позови Можирона. Вы должны остаться здесь и караулить Ломбарде и того вора. Если я не подоспею вовремя с отрядом, пошлешь Можирона ко мне, а сам продолжай следить за Ломбарде. Действуй!
Как только карета завернула за угол дома, скрывавший их от подозрительных глаз Ломбарде, Жюльен покинул карету, отвязал баронского коня и, сопровождаемый пешим Можироном, отправился в направлении Ренской тюрьмы. И лишь только глаза Жюльена вновь узрели тюрьму, он скрылся за лошадью и нанес своему помощнику увесистый подзатыльник.
- Пригнись, Можирон, тебя увидят!- воскликнул полицейский, выглядывая из-под живота лошади. Их странное поведение объясняется очень просто: из тюрьмы на лошадях выехали два человека, которых Жюльен тотчас узнал. Это были недавние знакомые: Ломбарде и тот самый вор. Жюльен узнал его, несмотря на все его старание закрыться плащом.
«Так-так,- размышлял Жюльен,- они скачут по дороге в сторону Нанта. Нужно срочно предупредить об этом барона».
- Вот что, Можирон, ты оставайся тут и следи за тем, чтобы в том же направлении не выехал еще кто-нибудь, числом побольше. Если все-таки то, чего я так опасаюсь, произойдет, ты побежишь во весь дух к Лавалю и обо всем расскажешь. Пусть вышлет подкрепление.
- Хорошо,- сказал Можирон, принимая вид праздно шатающегося гуляки. Жюльен вскочил на лошадь и вонзил шпоры в бока. Кобылка лейтенанта полетела как стрела. Когда же Жюльен вторгся в пределы замка, он увидел, что во дворе уже стоят оседланными двадцать лошадей и двадцать всадников - личная охрана герцога - выстроились в ряд. Лицо де Бриё было взволнованно. Особенно это подчеркивали плотно сжатые губы. Оказывается, незадолго до этого он побывал в спальне герцога, обыскал другие его апартаменты, но письма от кузена не нашел. Вместо этого он обнаружил чуть приоткрытый ставень и след сапога на подоконнике и полу. Все это внушило барону ненапрасные опасения. К тому же он встретил Жюльена, принесшего новость.
- Лаваль, остаешься за главного! Мы едем. По коням!- скомандовал де Брие. Всадники повскакали на коней. Двадцать два человека очистили двор и улицу, оставив на ней облако пыли. Неподалеку от главной тюрьмы города к ним присоединился Можирон.
- Ваша милость, Жюльен поручил мне следить за тюрьмой и теми, кто из нее выезжает. Я так и делал. И вот результаты моего наблюдения. Из ворот тюрьмы на лошади выехал только один человек, это комендант тюрьмы господин Оноре. Я проследил за ним до самого конца его пути. Комендант привел меня к одному очень подозрительному дому на окраине города. Оноре очень интересно постучал. Я помню как: "та, та-та-та, та". Из дверей вышел ужасной внешности мужик и впустил коменданта. А через несколько минут господин Оноре вернулся в тюрьму.
- Великолепно, Можирон, вам предстоит повышение! А комендант пусть остается в тюрьме, там ему самое место. Предательское осиное гнездо под самым носом герцога! По возвращении в Рен я возьму тюрьму приступом, а комендант поменяется комнатой с каким-нибудь мошенником.
Можирона усадили на лошадь позади Жюльена и он показал тот дом, куда незадолго до этого наведывался господин Оноре. Подъехав к нему, Бриё слез с лошади и свистнул солдатам, чтобы окружили дом - одноэтажное здание, не являвшее собой архитектурную ценность. Сен-Бриё вынул из ножен шпагу и подошел к двери. Не успел он постучаться, как из-за двери показался тот самый неприглядный на вид мужик, однако, носивший шпагу. Он заметил лейтенанта полиции слишком поздно, чтобы успеть удрать. Брие приставил острие своей шпаги к его горлу и деланно-вежливо спросил:
- Вы куда-то торопитесь, сударь?
Мужик опешил и не сразу сообразил, что отвечать.
- Да нет, госпо...да.
- В таком случае я буду настаивать на вашем гостеприимстве,- проговорил Серж, вталкивая мужика в дом и заходя за ним следом. Вслед за бароном в ту же дверь прошли два кавалериста и Можирон.
- Чем могу быть полезен, господа?- спросил хозяин дома, незаметно ощупывая под плащом пистолет.
- А вот это резонно, весьма резонно, господин...?
- Марманд, сударь.
- Итак, господин Марманд, меня и этих господ интересует один вопрос. Кто был человек, посетивший вас полчаса назад?
- Да никто. Мой приятель,- пролепетал Марманд.
- Ого! Иметь приятелем коменданта ренской тюрьмы! Это здорово, не так ли, Марманд?- с иронией спросил Серж, опустив шпагу.- В известном случае он может пригодиться.
- Какой еще комендант?- отпирался мужик, отступая на шаг, чтобы получить возможность выхватить шпагу.
- Господин Оноре!- воскликнул в нетерпении де Бриё.- Отвечай на мои вопросы, каналья! У меня мало времени.
- Я никого не знаю!- воскликнул Марманд. Серж посмотрел на сапоги Марманда, и на его лице промелькнула еле заметная улыбка.
- Ну, тогда мне придется освежить вам память, сударь. Итак, видите, пока я еще вежлив. К вам пришел комендант господин Оноре, чтобы узнать от вас кое-что. Что он хотел узнать, Марманд?
- Не знаю!
- А я знаю! Он хотел узнать, где вы так испачкали свои сапоги? Клянусь честью, такая земля могла быть только в саду герцога де Рена! Это торф, сударь! И этот торф я также нашел сегодня на подоконнике кабинета его светлости вместе со следом. И мне кажется, ваши сапоги как раз оставляют точно такой же след.
Сен-Бриё уже хотел начать допрос с пристрастием, как вдруг из-под плаща Марманда блеснула сталь. Марманд сделал выпад, и если бы Серж де Бриё не отскочил в ту же секунду в сторону, шпага пронзила бы ему грудь. Повторный удар он отразил уже шпагой, крикнув своим людям:
- Назад! Я сам!- Серж бросился в атаку, обрушив на Марманда град ударов. Его шпага заплелась вокруг шпаги противника как змея, ужалила в предплечье и выдернула шпагу из руки. Тогда Марманд, с перекошенным от боли лицом, сунул руку к портупее, где у него был припрятан пистолет. Но Серж не дал так просто себя убить. Он пригвоздил руку Марманда к телу. Барон нанес неглубокую рану, но все же Марманд повалился на пол, выронив пистолет.
- Можирон, обыскать дом! Помогите ему, господа, у нас мало времени. Герцог в опасности! А вы, милейший Марманд, рассказывайте все, потому что отпираться бессмысленно. Оноре раскрыт, Ломбарде разоблачен, а тот вор с пилкой и кинжалом - тоже известная птичка. Меня интересует только одно: кому вы служите? Кому, служите, канальи!- заорал на Марманда де Бриё, схватив его за ворот шерстяной куртки, так что мужик начал задыхаться.
- Я ничего не знаю!
Серж ударил Марманда тяжелой чашкой своей шпаги по голове. Марманд потерял сознание.
- Можирон, нашли что-нибудь?- спросил барон, вкладывая шпагу в ножны.
- Только письмо, сударь!
- Давай,- сказал барон, беря у помощника свиток. Серж прочитал:
«Дорогой герцог!
Со дня нашего последнего свидания прошло много времени. Я уже успел соскучиться. Приезжайте в Нант, мне кажется, я смогу вам угодить. Меня беспокоит здоровье моей тетушки и её младшенького.
Кузен Г».
- Чертовщина какая-то!- в недоумении воскликнул Серж.- У герцога только один брат, а тут еще младшенький! Можирон, ты давно служишь герцогу, знаешь что-нибудь про его матушку? Здорова она или больна?
- Она не здорова и не больна. Ее светлость изволили умереть два года назад.
- Как? А сколько у нее было сыновей?
- Один герцог, ваша милость!
- Черт!- вскричал Бриё.- Но надеюсь, у него есть двоюродный брат?
- Есть.
- И живет в Нанте?
- Насколько мне известно, он еще месяц назад жил в Париже.
- Дьявол!- воскликнул Серж.- Самое нелепое это то, что я не посвящен в игры герцога. Мне невдомек кто этот кузен "Г", а кто его тетушка со своим младшеньким, черт его дери!
- Кузен "Г",- произнес Марманд, теряя силы,- это Генрих Наваррский, а его тетушка...
- Можешь не продолжать - Екатерина Медичи со своим младшеньким Франсуа Анжуйским! Можирон, отвези раненого в герцогский замок, вызови лекаря и стереги его хорошенько! Он может нам понадобиться. По коням, господа! Герцог в опасности!
36
Нападение
Карета герцога и конвой уже миновали город Редон, оставалось не так много до Нанта, когда герцог, видя свою дочь постоянно в грусти, решил спросить.
- Луиза, вот уже два дня мы в пути, но ты грустишь и только смотришь в окно, вместо того, чтобы поговорить со мной. Скажи мне, дочь, в чем печаль твоя?
- Ах, папа,- вздохнула маркиза Динан,- ты не можешь представить, как мне плохо!
Герцог с нежностью обнял дочь.
- В чем заключается твоя беда, Луиза? Скажи, я ведь могу тебе помочь,- посочувствовал герцог.
- Нет, папа, здесь не помогут ни власть, ни деньги. Любовь не продается и не знает оков. Сердцу невозможно приказать.
- Любовь?- удивился герцог,- не рано ли тебе говорить о любви, дочка, тебе нет еще семнадцати?!
- Нет, не рано, наоборот, слишком поздно,- с грустью промолвила маркиза.
- Ты меня пугаешь, Луиза! Рассказывай, рассказывай все, что может иметь прямое или косвенное к тебе отношение.
- Я полюбила барона де Сен-Бриё, а он оказался... подлецом,- с горькой улыбкой сказала маркиза, опустив глаза.
- Вот как? Говори, в чем ты его обвиняешь? Предупреждаю тебя, де Бриё честный и порядочный человек и твои обвинения... В чем состоит его подлость?
- Когда мы уезжали из Рена, я надеялась, что барон попросит у тебя, папа, моей руки. А он сказал, что не любил меня, что все его ухаживания и знаки внимания были сделаны для того, чтобы спасти свою жизнь. Вся его преданность - показная. А что у него на уме - никто не знает.
- Успокойся, дочь, главное узнать человека до того, как он сделает что-нибудь. Значит, он тебя обманывал? А я доверил ему свою охрану, город, господи, боже мой, провинцию! Никто не может знать, чего можно ожидать от этого хитрого и таинственного человека! А если он - враг, то от него можно ожидать чего угодно!
Герцог вдруг умолк и стал прислушиваться.
- Ты слышала, Луиза, как будто ржали лошади?!
- Да, папа, я слышала ржание!- встревожилась маркиза Динан.- А вот слышишь, папа, храп лошади? Теперь ближе. Топот копыт, герцог!
- Это он, это он - Бриё, пришел погубить нас и завладеть всем! Какой же я доверчивый... осёл.
Закричал командир конвоя:
- Отряд, приготовиться к отражению!- Последние слова смешались с предсмертным криком. Кто-то всадил ему в грудь пулю, выстрелом из пищали. Карету и конвой окружили пятьдесят всадников. Герцог прижал к груди дочь.
- Не бойся, мои телохранители справятся с негодяями.
Герцог знал силу своих солдат, но что могли сделать девять человек с полусотней оголтелых головорезов?! Их попросту раздавили, прижав к карете.
- Все погибло, папа, нас схватят и убьют,- вскричала Луиза, обхватив отца за шею.
- Ничего не бойся, если бандитами руководит Бриё, он не станет над тобой глумиться. Меня он убьет, но тебя не тронет, уверяю тебя. На всякий случай возьми вот это и спрячь на груди.
Герцог передал маленький кинжал, который послушная дочь спрятала за корсажем.
- Если появится угроза твоей чести, воспользуйся им.
Маркиза Динан испуганно ахнула и снова прижалась к отцу. Вдруг дверь кареты открылась, и показался Ломбарде с пистолетом в руке.
- Господин Ломбарде, в чем дело? И почему вы напали на конвой? Вы что, спутали нас с бандитами?
- Что вы, герцог, разве можно спутать ваш герб и вашу карету?!- улыбался следователь.
- В таком случае, потрудитесь объяснить, что все сие означает?- в гневе изрек герцог.
- Хватит, раскомандовался! Не у себя во дворце! Вылезайте, вот и все, что я хочу сказать!
Герцог опешил.
- Кто вас послал? Сен-Бриё?
Ломбарде пришла идея очернить своего соперника по части допросов.
- Именно, герцог, лейтенант де Сен-Бриё меня послал, чтобы арестовать вас. Он решил завладеть вашим имуществом. Город и управление провинцией ему не нужно, он решил ограничиться вашим состоянием. Советую вам написать завещание, герцог, в котором вы завещаете власть и всю недвижимость Ваннскому епископу, а деньги и свой дворец - барону. В противном случае вашу дочь ждет та же участь, что и вас. Вы хотите, чтобы ваша дочь осталась живой, герцог? Тогда пишите,- не дожидаясь согласия сказал Ломбарде, подавая герцогу перо в чернильнице и лист пергамента. Герцог, сцепив зубы, написал завещание и поставил подпись. Ломбарде посмотрел на бумагу и бесцеремонно взял маркизу Динан за руку.
- Идем, тебя давно заждался барон де Сен-Бриё в своем дворце.
Герцог закипел от ярости при виде такого вероломства и хамства. Он выхватил пистолет и взвел курок. Ломбарде вскинул пистолет, но не успел. Герцог выстрелил первым. К де Рену тут же подошел помощник следователя Ломбарде и не позволил подобрать бумагу с земли.
- О, ваша светлость, епископ Ваннский будет доволен вами, чего не скажешь о Ломбарде,- сказал Ют, угрожая герцогу шпагой. Он покосился на предсмертную гримасу Ломбарде, когда его спросил де Рен:
- А скажи-ка мне, негодяй, где остался этот трусливый пес барон де Бриё? Почему его не видно с вами?
- А кто такой де Бриё?- недоуменно спросил Ют. Ах да, мы познакомились с ним сегодня утром в тюрьме, когда он меня допрашивал,- развязно ответил Ют.- Бедный Сен-Бриё, он и знать не знает, что его арестант сбежал из-под стражи, отменно позавтракав, что не входило в его планы.
- Что ты говоришь, негодяй? Это же он послал вас схватить нас!- взревел герцог, схватив Юта за грудки. Бандит приставил к животу герцога пистолет и заставил его убрать руки.
- Это вам Ломбарде наплел?- смеясь, спросил Ют.
- Так это неправда?
- Ваш Сен-Бриё - преданный и верный слуга вашей светлости, но он далеко и не поможет вам. Последнее слово вылилось из рта Юта вместе с кровью. Он упал на землю лицом вниз. Герцог увидел в его спине кинжал.
- Он был неправ наполовину, герцог!- крикнул де Сен-Бриё, вращая обнаженной шпагой. Двадцать человек напали неожиданно. Люди Ломбарде и Юта отдыхали, валяясь на траве. Им не дали времени сесть на коней и взять оружие, сложенное в козлы. Серж гарцевал возле кареты и вокруг нее, не позволяя кому бы то ни было угрожать герцогу и особенно его дочери. Половина банды была уничтожена прежде, чем вторая половина смогла вооружиться и сесть на коней. Теперь силы были равными, но лишенные главарей, бандиты чувствовали себя неуверенно. кавалеристы Бриё быстро уничтожали противника. Вдруг, получив, как видно, приказ, к карете бросились сразу трое бродяг с аркебузами и шпагами.
- Спрячьтесь в карете, герцог, я встречу их!- воскликнул барон, достав из седельной сумки пистолет. Взведя курок, Серж выехал навстречу смерти.
Не дав противнику выстрелить первому, Серж разрядил свой пистолет в грудь нападавшего. Времени фехтовать со вторым у барона не было. Он просто запустил свою шпагу в тело врага и подхватил его шпагу, падавшую из обессилевшей руки. В это время третий наградил барона ударом шпаги, который пришелся по спине. Барон упал на лошадь, не снеся такого угощения. Итальянский клинок его противника был явно не из легких. Разбойник поехал с добавкой, но когда замахивался, Серж быстрым, как молния движением пронзил ему руку и уж затем огрел по голове. Добавки не потребовалось. Враг упал.
37
Награда за преданность.
Видя, что с отрядом Ломбарде покончено, Серж подъехал к карете герцога. У заднего левого колеса он увидел сверток. Поддев бумагу концом шпаги, он прочел содержание.
- Епископ Ванский, я так и думал,- пробормотал барон, сворачивая пергамент в трубочку.- Послушайте, ваша светлость, а что это вы расшвыриваетесь богатством? Я весьма польщен вашей добротой, хоть и не знаю, чем обязан, ваша светлость, но чтобы...
- Я собирался умереть,- с облегчением ответил герцог, выходя из кареты вместе с дочерью. А обязаны мы этим господину Ломбарде.
- Мне все ясно. Он решил очернить меня в ваших глазах, а в случае провала свалить вину на меня. Прошу вас, возьмите ваше завещание. Мне не нужны деньги и ваш дворец, мне нужно большее.
Герцог внимательно посмотрел на барона и прочел в его глазах любовь к Луизе. Он посмотрел на дочь и узнал ее чувства. Де Рен вздохнул, поправил костюм и, взяв дочь за руку, произнес: берите! Садитесь в карету, я думаю вам обоим необходимо поговорить, а я прокачусь верхом.
- С удовольствием, ваша светлость!- воскликнул Серж Он взял Луизу за руку и помог сесть в карету. Потом, высунувшись из окошка, спросил:
- А как там ваша тетушка с ее младшеньким?
- Откуда это вам известно?- удивился герцог.- Лейтенанту моей охраны не пристало вникать в политические игры!
- Лейтенанту? Это верно!- произнес Серж, улыбнувшись Луизе.
- Но положено полковнику моей армии!- изрек герцог, про себя хохоча.
- Отлично, папа!
Герцог пришпорил своего коня, придя к мысли, что удачно выдал дочь замуж. Луиза упала барону на грудь и произнесла первое в своей жизни настоящее признание, получив в ответ тысячу красивых фраз и пылкий поцелуй.
Вторая часть.
Две судьбы.
1
Спустя восемнадцать лет
И снова перед вами Бретань, ее сердце - город Рен, которому мы уготовили одно из центральных мест в романе. Шел 1593 год. Много воды утекло с тех пор, как Анн де Лорьяк покинул мир и вступил в братство, а его бывший друг Серж, которому в жизни везло несомненно больше, стал зятем герцога Ренского - фактического правителя Бретани. Многое изменилось в королевстве и при дворе. По приказу короля Генриха 3, в Блуа, в королевском замке был убит герцог Генрих Гиз, а его брат кардинал Лотарингский де Гиз Шарль - задушен в тюрьме. Их третьему брату герцогу Майенскому и сестре герцогине де Монпансье с трудом удалось скрыться от рук короля Генриха Валуа. Ими, в свою очередь, был подготовлен заговор, и вскоре сам Генрих 3 был убит Жаком Клеманом. Умер и младший сын Екатерины Медичи Франсуа Анжуйский. Умер от туберкулеза, так и не заняв престола Франции, к которому стремился чуть ли не с пеленок. За ними последовала сама Екатерина, пережившая четырех своих сыновей, оставивших династию Валуа без наследников. У Карла 9, правда, был незаконнорожденный сын, который впоследствии стал герцогом Ангулемским, но он не имел прав на престол при существующей королевской ветви Бурбонов. В 1589 году на престол, путем измены гугенотам, взошел Генрих Наваррский Бурбон, но это еще не означало объединение Франции. Против Генриха 4 восстала Лига, под предводительством герцога Майенского, который не собирался уступать престол Беарнцу. Вот, пожалуй, вся основная расстановка политических сил во Франции. А теперь, с вашего позволения, ваш покорный слуга будет не прочь перейти к делам частного характера.
Имея обыкновение обедать всей семьей, знатные господа лишь за редким исключением изменяли своим правилам. Герцогу Ренскому впервые за последние четыре года удалось собрать за обедом всю семью. Из Парижского коллежа вернулся его сын - восемнадцатилетний граф Луи де Бель-Иль, а его дочь маркиза Динан, которой совсем недавно исполнилось четырнадцать, готовилась покинуть родительское гнездо, дабы освоить правила хорошего тона и кое-какие знания, необходимые светским дамам, тем более, что эта дама была весьма знатного происхождения.
- Мне пора,- с тоской проговорила девушка, вытирая губы салфеткой и покидая свое место.
- Ты уже покидаешь меня, сестра?- опечалился граф, посмотрев на родителей и переводя взволнованный взгляд на сестру.
- Что поделаешь, Луи, мне нужно ехать в пансионат. Уже и лошади готовы.
- Я не видел тебя целую вечность, Франсуаза! Скажи хотя бы, где находится этот твой пансионат?
- Да здесь же, в Рене,- ответила девушка, устремляя на брата ласковый взор.
- Здесь!- обрадовался Луи.- В таком случае я смогу увидеться с тобою, сестра!
- Ну конечно сможешь, сын,- сказала госпожа де Рен, ласково потрепав Луи по голове.
- Отлично, я буду приезжать по воскресеньям,- проговорил юноша, любуясь своим клинком, подаренным ему накануне отцом. Он то вытаскивал шпагу из ножен наполовину, то с важным видом, манерно вкладывал ее в ножны и любовался их чеканным орнаментом.
- Герцог, если вы не возражаете, то я тоже съезжу кое-куда.
- Это не ответ, юноша,- строго изрек герцог де Рен, цепляя вилкой салат из тарелки.- Вас этому учили в Париже?
- Право же, папа, мы не в парламенте и не при дворе, чтобы всякий раз прибегать к этикету и правилам хорошего тона, когда нужно обратиться с пустяком.- В глазах юноши блеснул огонек неповиновения.
- Ого, я вижу, сын, ты не только прослушал курс риторики, но и сделал соответствующие выводы,- назидательно заметил герцог. Граф слегка покраснел.- И куда же, если не секрет, решил съездить мой любимый сын, красивый и благородный настолько, что это становится опасным для женской половины населения Франции?
- Я давно не видел моря, отец,- сконфуженно ответил граф де Бель-Иль.
- Ну что ж, поезжайте, юноша, замки Сен-Бриё и Динан будут счастливы принять в свои стены наследника.
- Нет, герцог, я бы хотел посмотреть на Бискай,- неловко сказал граф, искоса взглянув на отца.
- А-а, так бы и сказал, что тебе охота ускользнуть из-под опеки родителей и немного набедокурить.
- Что касается первого довода, герцог,- прищуривая правый глаз, сказал граф,- то тут вы целиком правы, но на счет бедокурения, извините, это уж как получится. Обещаю, что не стану искать приключений. Но уж если они меня разыщут, то тогда...
- То тогда вы за себя не ручаетесь. Это вы хотели сказать, Луи?- улыбаясь, спросил герцог и налил в бокал вино из Бургундии.
- Именно так, сударь, третьего не дано,- пожимая плечами, словно чувствуя себя виноватым, ответил граф.
- Ты уже взрослый, Луи, и мне бы не хотелось связывать твоей воли. Но прежде чем отпустить тебя, я хочу дать тебе несколько советов.
Граф тяжело вздохнул, словно ему подсовывали не весть бог какую ерунду.
- Не вздыхай так душераздирающе, я не скажу тебе того, что тебе неприятно,- строго сказал герцог.- Ты молод, горяч, неопытен, возможно, и ветренен. Обязательно появится желание пофехтовать, испытать себя. С кем не бывает? А избежать дуэли бывает невозможно. И вот тут тебе придется изощряться, чтобы не убить противника.
- А почему бы его и не ухлопать, если он негодяй?
Герцог, до этого прохаживался по трапезной, но резко остановился.
- Запомни, Луи, право даровать жизнь у человека есть, а вот отнимать - никто не давал. Если вам нанесут оскорбление, стерпите его. Но уж если человек не поймет своей ошибки, тогда действуйте, как вам подсказывает совесть.
- Иными словами говоря, если ударили по левой щеке, подставь правую? Честно говоря, я бы предпочел подставить острие шпаги.
- Пойми, сын мой, так нужно не только Господу, но и тебе, ибо смирение является преградою гордыни.
- Когда это вы, отец, успеваете запоминать цитаты из Библии? И кстати, а вы то, наверное, немало шпаг наломали в дни своей молодости? Я хотел сказать, в дни ранней молодости,- поправился Бель-Иль, видя, что задел отца.
- Не мало, но то была служба. Дуэлей же у меня немного, всего одна. Граф де Фужер был так настойчив, так желал смерти, что мне было просто невозможно ему отказать.
- Интересно, из-за чего же произошла дуэль? Наверняка из-за женщины? Она была красива?
- Красива она была или прекрасна, не тебе судить,- сказал герцог и, подойдя к жене, улыбавшейся мужу, поцеловал ее в голову.
- Это была моя матушка?- изумленно воскликнул граф де Бель-Иль.
- Да, сын, ибо нет на земле второй женщины, из-за которой я бы скрестил шпагу.
Тут вошла дочь герцога.
- Ну, кто-нибудь пойдет меня провожать?- обидчиво спросила она, видя, что все увлечены, но только не ею.
- Да, Франсуаза, мы все идем тебя провожать,- проговорил герцог, подав супруге руку.
- Кроме меня, потому, что я спешу в конюшню,- произнес граф,- жив ли там еще мой Феб?
- Жив, жив твой дикарь,- проговорил герцог, выходя вслед за сыном из дворца во двор.- Юрьер изредка проезжал на нем. Возьми с собой лакея и денег.
- Последний совет, герцог, особенно ценен!- улыбаясь, ответил граф, опуская в карман камзола кошель с пистолями.
- Последний совет еще впереди,- нарочито изрек герцог.- Я вижу, тебе не терпится перевернуть небо и землю. Ну, так послушай меня внимательно.
- Я готов, отец,- сказал граф, остановившись у конюшни.
- Принимая во внимание твою бравадолюбивую натуру, я советую тебе остерегаться случайных связей с женщинами.
Луи от удивления не сдержал отрыжки, от которой герцога всего перекосило.
- А это еще почему, герцог?
- Видишь ли, сын, христианин не должен вступать в связь с женщиной, если она не его жена.
- Ну а, если я полюблю?
- Женись, и нет проблем!
- А если я полюблю бедную?
- Обходи их за версту. Бедные девушки иногда обладают небесной душой и красотой, от таких трудно отказаться. Старайся знакомиться с богатыми, а еще лучше, положись на меня, я постараюсь найти тебе принцессу.
- Так тому и быть, герцог!- воскликнул юноша и обнял отца. Обняв затем мать, Луи вскочил на вороного коня и, испустив воинственный клич, пустил Феба рысью.
«Ну, держись, провинция! Мой отпрыск едет!»- подумал де Рен, обнимая правой рукой супругу.- Мадам, мы на грани войны. Идемте в дом, нам нужно принять меры предосторожности.
- Какой еще войны?- Недоумевала герцогиня.- Откуда ей взяться?
- Наш сын ее устроит, можете быть уверены,- лукаво сказал герцог. Герцогиня поняла шутку и обняла мужа за талию.
Молодой граф, покинув дворец и обнаружив, наконец, полную свободу действий, пришпорил коня и помчался к югу от Рена, на скаку размышляя:
«Папаша мой заковал меня в кандалы и запретил то, что мне по нраву. А мне по нраву подвиги и приключения! Мятежную душу не упрячешь за решетку! А, пропади пропадом все его наставления! Вперед!»
И юный сорванец решил начать свои приключения, не откладывая ни на минуту. Еще в Рене он подхватил, проходившую мимо, девушку, втащил ее на лошадь и принялся целовать. Выбежавший на крик отец бедняжки, чуть не отдубасил наглеца. Удар огромной дубины пришелся на круп лошади, которая от дикой боли сначала осела, а потом так дернулась, что юный наездник, едва не выпав из седла, уронил на землю девушку.
- Негодяй!- закричал вслед ускакавшему «герою» мужчина.- Если богат да хорошо одет, так и позволено все?! Погоди, судьба тебя еще отхлещет!
«Бедный мой Феб, тебе досталось вместо меня,- сжалился юноша, поглаживая коня по больному месту,- Да если бы этот мужлан был хоть чуточку не прав, я бы ему устроил... Варфоломеевскую ночку. Не будем отчаиваться, все еще впереди!»
2
Преемник
В монастыре Сен-Матьё города Лорьяна уже темнело, когда после вечерней молитвы брата Порто позвал к себе аббат Борроме.
- Вы звали, отец?- спросил вошедший, обладавший геркулесовой силой и честным, открытым лицом, нижнюю часть коего, пожалуй, излишне красочно очерчивала "каменная челюсть".
- Садитесь, сын мой,- старческим голосом изрек аббат, указывая рукой на стул.
- Я весь внимание, настоятель,- с доброй ноткой сказал Порто.
- Вот уже восемнадцать лет, как вы посвятили себя служению Богу, борьбе с темными силами, со злом. Вы стали обладать мудростью стариков при всем вашем юношеском добродушии. Вы научились отличать ложь от правды, искренность от лукавства и разбираться во всех остальных противоположностях. Вы научились целительству путем божественного тепла, божественного огня. Ваш дух достаточно окреп, чтобы не поддаваться искушениям и идти по жизни без подсказок. Я уже стар и должен сказать, что мне трудно управлять всеми вами. Ученики должны идти дальше своего учителя, или они попросту бездарны.
- Вы стары, отец Борроме? Вам нет еще и ста лет!
- Девяносто восемь - возраст вполне приличный, чтобы говорить о старости.
- Но не о смерти же!- вновь возразил монах Порто.
- Я и не говорил, что мне пора уходить. Просто пришла очередь более молодого ринуться в битву со злом. Мне уже не перенести длительных переездов, а нужно съездить в Рен, где состоятся выборы нового епископа. Ты не стремись взлететь сразу так высоко. Ранний взлет приводит к быстрому падению. Я оставляю тебя аббатом Сен-Матьё. Но тебе необходимо съездить в Рен.
- Это после восемнадцати лет затворничества, отец. Выдержу ли я испытание, попав снова в мир, который меня предал, который я отверг по своему желанию?
- Вот это и будет вашим последним испытанием.
- Хорошо, я поеду, но скажите, за кого отдать свой голос?
- О, это вам решать, Порто. Приедете, осмотритесь. Взгляните на тех, кто рвется к власти, и не голосуйте за них. Выбирайте того, кого сочтете достойным звания епископа.
- Когда ехать, отец?
- Завтра утром. Собрание состоится через три дня. Думаю, что вы успеете.
- Иначе и быть не может,- сказал Порто, поклонившись и собираясь выходить.
- Постойте, сын мой!- произнес аббат, подманивая преемника пальцем.- Возьмите вот это. Это знак, что вы отныне настоятель монастыря и мой преемник,- изрек Борроме, отдавая монаху орденскую цепь.
- Да благословит вас Бог за доброту и мудрость вашу,- Порто поклонился и поцеловал бывшему настоятелю руку.
- Идите с Богом,- отпустил Борроме.
3
Плоэрмель
Дворец графа де Плоэрмель, убитого в ту небезызвестную ночь, еще существовал, еще дышал жизнью. В нем жили: юноша двадцати лет и его сестра Камила, которой на днях должно стать восемнадцать. Во дворце жил и их опекун Рауль де Понтиви, который, из привязанности к графу, воспитывал молодого наследника Анри де Плоэрмеля и его сестру. Молодой граф очень любил свою сестру и всякий раз, когда ему предоставлялась возможность оказать Камиле знаки внимания, Анри не упускал случая сделать сестре приятное. Он просыпался раньше Камилы на два часа. Зимой сам затапливал камины, чтобы пробудившаяся в утренней неге Камила не мерзла. Летом Анри успевал съездить на охоту и подстрелить дичь, чтобы угостить сестру отменным завтраком и заслужить ее улыбку или даже нежный поцелуй в щеку.
И девушка, чьи золотые волосы и голубые глаза блестели на солнце, перемешиваясь с цветами радуги, не чаяла души в брате. Он был для нее не только братом, он был и отцом, и матерью, и слугой, и ангелом-хранителем. Иногда его удручала мысль, что он не может быть ее женихом, что родственная связь лежит непреодолимой преградой на пути соединения сердец в единую гармонию. И тогда Анри уединялся, садился в своей комнате ближе к камину и тяжело вздыхал.
Сестре было неведомо, отчего ее милый братец так грустит. Она подходила, садилась рядом и ложила ему на плечо свою золотистую головку, от чего Анри душераздирающе вздыхал, но иногда это его утешало. Нежность сестры согревала его душу в минуты отчаяния.
И в этот миг, когда Камила еще спала в своем «гнездышке», Анри вошел к ней с огромным букетом цветов и разостлал их на постели, окружив девушку красотой. А затем стал терпеливо ждать пробуждения сестренки. Вскоре Ками, как ее называл брат, открыла глаза, сладко зевнула и увидела себя в цвету хризантем, словно лебедушка в пуху. От цветов исходил легчайший аромат. Анри был перед кроватью, присев и замерев в ожидании улыбки Камилы. И та не заставила себя долго ждать.
- Что ты сделал?- улыбаясь счастливой улыбкой, спросила Камила, протянув руку к голове брата.
- Я хотел представить тебя живой в раю, где постель дышит ландышами и ромашками и льют тепло на мою милую сестру. - Юноша любовался лицом виконтессы. Ее губы, приоткрываясь, обнажали два ряда белоснежных перлов, а щеки придавали ее лицу неописуемую прелесть.
- Я тебя люблю, брат мой. Ты такой хороший,- сказала Камила, потрепав юношу по голове.- Ах, если бы я когда-нибудь смогла встретить человека твоей нежности, твоей доброты.
Анри закрыл глаза и всеми силами постарался не выказать боли.
- Ах!- вскрикнула виконтесса, отдернув край одеяла.
- Что?- спросил граф, открыв глаза.
- Сегодня же тридцатое августа! Мой день рожденья! Скоро приедут гости!- И Камила, забыв обо всем на свете, откинула одеяло и выскользнула из гнездышка. При этом движении проймочка ее пеньюара съехала с плеча, и глазам юноши на мгновение показалась белоснежная грудь девушки. Камила быстро оправилась, но и этого мгновения хватило Анри быстро капитулировать из комнаты сестры. Камила была в недоумении. Она оделась в свободное синее платье, не стеснявшее ее фигуры, и стала готовиться к встрече гостей.
- Жерден!- крикнула виконтесса, оказавшись в гостиной.- Жерден, велите приготовить закуски и напитки, чтобы к двенадцати часам все было на столе...
- Все уже готово, госпожа,- отвечал немолодой камердинер.- Осталось на стол накрыть, но, смею вам возразить, до двенадцати часов еще далековато. Горячее остынет, а холодное нагреется.
- Хорошо, Жерден, тогда прикажи слугам расстелить на лестнице дорожку, чтобы кто-нибудь из гостей не ударился о ступеньки.
- Уже расстелена, госпожа.
- А камин в гостиной затоплен?- поинтересовалась юная хозяйка.
- Затоплен.
- А трапезной?
- В трапезной нет. Гостям будет жарко, ведь они будут согреваться иначе.
- Ну, тогда пусть наведут порядок в комнатах гостей.
- Это было сделано еще с вечера.
- И свечи в зале заменены?- удивилась виконтесса.
- Конечно.
- Ну что ж, Жерден, вы проявили незаурядную смекалку и угодливость и заслуживаете награды. Пойдите сейчас к Луи, пусть он выдаст вам в честь праздника десять пистолей.
- Благодарю, госпожа. Должен ли я отдать половину причитающихся мне денег вашему брату?- осведомился слуга, отличавшийся плутовством, особенно проявлявшемся в молодые годы.
- Зачем?
- Затем, что это его распоряжения, его инициатива. Я только косвенный исполнитель.
- Я думаю, что мой брат обойдется без десяти пистолей,- шутливо ответила девушка.- Вот что, Жерден, прикажи согреть воды, я искупаюсь.
- Тогда поспешите, а то вода остынет.
- Надеюсь, этим я обязана вам, милейший Жерден?- спросила виконтесса, поворачиваясь к лестнице.
- Вся беда в том, что я слишком глуп и стар, чтобы в полной мере удовлетворить и предсказать все ваши желания.
- Значит, это опять Анри?- улыбнулась Камила.
- Истинно его милость граф де Плоэрмель,- с поклоном ответил камердинер. Виконтесса побежала вверх по лестнице, но на втором этаже вдруг остановилась, задумавшись: "Господи, пошли мне такого внимательного мужа, как Анри".
Камила зашла в банную комнату, что была на втором этаже в самом углу дворца, и к своему восторгу увидела почти полную бочку горячей воды и еще ведерко, стоявшее рядом с бочкой. На скамейке лежало ароматное мыло и свежайшее полотенце. Девушка скинула одежду и скользнула в бочку с водой, оказавшейся в меру горячей.
- Мария!- позвала виконтесса служанку,- Мария, подай мыло и зубную щетку с порошком!
Кто-то бесшумно вошел из соседней комнаты. Камила полуобернулась и вздрогнула, узнав брата.
- Тебе не стыдно входить сюда?- упрекнула Камила, глубже погружаясь в воду.- Я ведь звала Марию, а не тебя.
- Мария занята приготовлениями к празднику,- подавленно сказал Анри, присев на край бочки спиной к сестре.
- Я весьма благодарна тебе за все хлопоты и, в особенности, за баню, но на этом твои обязанности кончаются. Пожалуйста, уйди,- нежно попросила виконтесса.
- Ты меня гонишь?- более-менее хладнокровно опечалился юноша.
- Ну, если хочешь, останься, но знай, что я стесняюсь.
- Правильно. Ты уже взрослая девушка, сегодня тебе исполнится восемнадцать лет,- замогильным тоном проговорил граф.
- Ты о чем, Анри?- взволновалась девушка, чуть высунувшись из бочки.
- Пришло время выбирать пару,- мрачно сказал граф, скрывая на лице страдания.
- Ну, если речь об этом, то тебе первому выбирать, ты старше.
- Я никогда не женюсь!- с решимостью сказал Анри, судорожно сжав руками края бочки.
- Почему же, брат?- Это имя прозвучало, как приговор.
- Потому, что никого не полюблю!
- Но ведь...
- Не спорь, я знаю,- тоном, не допускающим возражений, ответил граф.- А ты выйдешь когда-нибудь замуж?- спросил юноша, боясь услышать положительный ответ.
- Возможно, но только если мой избранник будет похожим на...
- На меня?- Граф резко обернулся к сестре, которая в этот момент забылась и не думала скрываться в бочке, как моллюск в раковине, и Анри увидел грудь виконтессы во всем великолепии.
Граф закатил глаза и, простонав, сел на пол рядом с бочкой. Камила и испугаться не успела, настолько стремительно ретировался ее брат.
- Что с тобой, Анри?- взволновалась Камила. Странное поведение брата заставило ее задуматься.
- Камила, ты можешь выполнить одну мою просьбу?
- Конечно, Анри, говори.
- Дай обет безбрачья!- решительно сказал граф, чувствуя на своей голове руку сестры и вздрагивая от прикосновения.
- Ты меня пугаешь, Анри! Зачем тебе нужно, чтобы я не выходила замуж?- спросила девушка, сидя на самом дне бочки из опасения слишком бурных возлияний брата.
- Дай обет!- настаивал юноша и, повернувшись к сестре, пристально, с пламенем глядел в ее лучистые глаза.
- Но, Анри, ты просишь слишком много!- отказала девушка, с недоумением глядя на брата.
- Не можешь?- с горечью произнес граф, облокотившись о край бочки.- Значит, ты не любишь меня так, как я тебя люблю!
- Но Анри, я люблю тебя всей душой... как брата,- промолвила девушка, начиная догадываться о чувствах графа Плоэрмеля.
- Я говорю о другой любви, Ками,- со слезою в голосе сказал Анри.
- Боже мой, но разве другая любовь возможна между братом и сестрой?!
Анри созерцал прекрасные вишневые губы девушки и голова его от того тяжелела по килограмму за секунду и все ниже клонилась к лицу Камилы, которая, догадавшись о намерениях юноши, вздохнув поглубже, с головой ушла под воду.
- В том-то и дело, что невозможно, Ками,- с горечью произнес граф, отходя от заветной бочки.- Мойся, я не буду тебе мешать. Позови, если понадоблюсь. Ну, выныривай, я не разбойник какой-нибудь, я твой брат... черт!
Граф ушел. Бедная девушка, узнав правду, была вне себя от несчастья. Она не представляла себе возможности полюбить Анри не как брата, а как избранника своей судьбы.
«Сегодня же отдам свою руку тому, кто предложит сердце! Иначе будет поздно. Лучше сразу сжечь все мосты, чем гореть в аду».
Анри, сидя в смежной комнате, был одержим своими мыслями:
«Сегодня будет много гостей, и среди них будут такие, которым понравится моя... сестра. Моя Ками. А она не может не понравиться. А вдруг кто-нибудь понравится ей? Тогда мне придется убить его или умереть. Лучше умереть от удара шпагой, чем сгореть от ревности. Я мысли допустить не могу, что Ками будет с другим. Я даже думать об этом боюсь!»
4
Кровавый день рожденья
К половине двенадцатого дня начали съезжаться гости. Соседи, знакомые, родственники, в основном - молодое поколение. Пожилых не было совсем. Одних граф сразу усаживал за стол, стремясь напоить до безобразия, других, имеется в виду женская половина, виновница торжества провожала через весь дворец, показывая достопримечательности родительского гнезда. Наконец, приехал и опекун молодых наследников граф де Понтиви и перед самым боем часов на центральной и единственной башне, приехал в карете некий граф де Пембёф, давно набивавшийся Камиле в мужья. Будучи не так молод, как виконтесса Плоэрмель, Пембеф давно наблюдал, как распускается божественный бутон розы, и как только Камила стала совершеннолетней, граф заявил о своем желании. Анри немного побаивался этого хладнокровного дуэлянта, прославившегося своими дуэлями далеко за пределами Бретани, и именно его больше всего боялся заполучить в зятья. Надменная внешность тридцати пятилетнего графа отталкивала от него любые дружеские проявления. Анри не удавалось подпоить его, как многих других. Наконец, настало время объявить тост в честь именинницы, и граф де Плоэрмель поднял бокал.
- Я пью этот бокал за мою красивую, умную, преданную сестру, которая сумела воспитать в себе и сердечную теплоту и сдержанность, я бы даже сказал, святость характера, несмотря на тяжелые испытания, легшие тяжким бременем на ее судьбу. Камила не видела отца, который был зверски убит в замке Конкарно, она не знала матери, умершей пятнадцать лет назад в Ренской тюрьме, моя сестра не знала материнского тепла, она не знала и отцовского слова, мудрого наставления. И не смотря на все трудности, которые она встретила на своем пути, Камила стала такой, какой вы имеете честь видеть ее сейчас. За тебя, Камила!
Граф де Плоэрмель осушил бокал тремя глотками и поставил на стол, ожидая одобрения сестры. Камила была восхищена братом и счастливо ему улыбалась. Кажется, печали прошли стороной, но тут решил выступить еще один оратор.
- Дамы и господа!- сказал граф де Пембеф, поднимая свой бокал,- Я не обладаю, может быть, такими риторическими данными, какими владеет брат именинницы, но позволю себе сказать слово. Я давно знаю эту милую мадемуазель и должен сказать, давно ждал, когда же расцветет это божественное создание, которому каждый из здесь присутствующих с удовольствием бы посвятил жизнь, будь он этого достоин. И мне кажется, я более, чем остальные, могу успешно посвятить свою жизнь нашей прекрасной и нежной имениннице.
Подвыпившие гости не сразу усмотрели в словах графа Пембефа откровенное оскорбление, но граф Плоэрмель понял весь глубокий смысл сказанного и содрогнулся от щемящей сердце боли. Пембеф продолжал:
- Господа, мне стало известно о бедственном положении в средствах брата и сестры. Они, вернее, их отец задолжал герцогу Ренскому огромные деньги. На днях я купил у герцога долговую расписку и готов отдать ее прекрасной мадемуазель де Плоэрмель, надеясь, что она ответит также благородно и отдаст мне, ее страстному поклоннику, свою руку.
Окончив речь, Пембеф выпил вино и двинулся навстречу растерявшейся виконтессе. Камила думала выйти замуж, но не представляла, что ее жених будет почти вдвое старше ее. А пока она размышляла, ее брат решил за нее. Он взял полный бокал вина и двинулся навстречу. Пембеф уже был возле виконтессы и успел бросить перед ней на стол долговую расписку. Рядом оказался Анри.
- Вы благородный человек, граф,- сказал юноша и будто бы нечаянно толкнул графа плечом и облил ему камзол вином из своего бокала. Намек был явным, но Пембеф решил, как ни странно, простить будущего, как он считал, шурина.
- Как вы не ловки, граф,- только и сказал Пембеф, пытаясь протиснуться между юношей и столом.- Так что же вы мне скажете, виконтесса?- спросил он, отталкивая наступавшего ему на ногу юношу.
- Право же, я не думала об этом,- растерялась девушка, прицениваясь к потенциальному жениху.
- Не думали? Я тоже не думал, но выкупил у герцога долговую расписку и, не думая, бросил к вашим ногам. Дорогой граф, разве вы не видите, что стоите на моих ногах?- раздраженно изрек Плоэрмель.
- Разве? А я думал, что на своих,- с иронией ответил Анри.- Посмотрим, хорошо ли вы стоите на своих?!
Анри размахнулся и как следует, угостил гостя кулаком. Граф де Пембеф упал на стол, смел с него несколько тарелок и блюд и, падая со стола, встал на ноги.
- Ах, вот как вы встречаете гостей, граф!- воскликнул Пембеф, занимая оборонительную позицию.
- Вы не правы. Так я провожаю проходимцев, покупающих за деньги любовь! Возьмите свою бумажку и убирайтесь из моего дома!- Анри кинул расписку графу, но до Пембефа она не дошла. ее перехватил друг Анри и мгновенно разжевал и проглотил, запивая вином. Пембеф в ярости схватил бумагоглотателя за волосы и ткнул лицом в салатницу, приговаривая:- Закусите теперь!
Гости начали подниматься со своих мест, возбужденные назревавшим скандалом.
- Я уйду, но не так просто, как вы думаете,- пригрозил де Пембеф, отступая к дверям с обнаженной шпагой, которую умел выхватывать с быстротой молнии.- Я заберу вашу жизнь, граф де Плоэрмель. Мне кажется, вам должно заплатить и за мои унижения и за расписку, которая стоила мне немалых денег, и за причиненный мне ущерб материальный.
- Идемте в сад, я заштопаю вам материю, которая понесла ущерб!- ответил на вызов Анри.
- А вы не паникуйте, граф,- ехидничал Пембеф,- все еще можно изменить. Я прощу вас, если ваша сестра согласится выйти за меня...
- Я согласна!- воскликнула Камила, полностью уверенная в превосходстве Пембефа над ее братом.
- Я запрещаю тебе, сестра!- крикнул Анри, выходя из трапезной.- И не думай об этом! Я скорее отправлюсь в ад, чем позволю такому подлецу издеваться над моей сестрой!
- В таком случае, юноша, я жду вас в саду сейчас же,- злобно скалясь, сказал Пембеф.
Они вышли из дворца и, обогнув его, углубились в сад. Компания подвыпивших мужчин последовала за ними. Опекун граф Рауль де Понтиви тоже поспешил принять участие в дуэли, но не как дуэлянт, а в роли миротворца.
Плоэрмель занял позицию у разветвленного дерева. Пембёф - на открытом месте. Оба сняли камзолы и побросали ножны, готовясь к схватке. Заядлый дуэлянт отдал противнику приветствие по всей форме. Анри и не подумал приветствовать врага.
- В чем дело, граф, почему вы не приветствуете меня?- возмутился мужчина, принимая позу.
- Когда вашей милости угодно будет отдать дьяволу душу, я воздам вам все почести. И мне кажется, дело осталось за малым!
Анри подскочил к противнику, взмахнул шпагой по кривой дуге и концом клинка разодрал левую щеку Пембёфа. Тот отскочил назад и приложил к раненому месту руку. На ладони была кровь.
- Ах ты, щенок!- взревел Пембеф,- теперь я вижу, что мне не следовало щадить тебя! Он как одержимый ринулся в атаку и один за другим применял разнообразные приемы, пока обманный удар не принес ему успех. Клинок вошел в грудь юноши дюйма на два и застрял в ребрах. Анри на секунду замешкался и Пембеф выбил у него из рук шпагу. Юноша оперся спиной о дерево и с подлинным бесстрашием ожидал смерти.
- У меня нет другого выхода, кроме как убить тебя, щенок,- злорадно изрек Пембеф, замахиваясь. Анри уловил момент и сумел ускользнуть от удара. Шпага Пембефа вонзилась в дерево. Анри поддал графу пинка и поспешил схватить свою шпагу. Однако, Пембеф ударом ноги отбросил шпагу Плоэрмеля и взялся за свою. Анри не мог теперь спастись, кровь сильно текла из раны, не оставляя юноше сил. Граф де Пембеф выдернул тем временем шпагу из дерева, он видел, что сзади кто-то стоит, и с разворота всадил клинок в жертву. Граф ужаснулся: вместо Анри, шпага поразила его опекуна Рауля де Понтиви. Он видел решительность графа и беспомощность юноши, и успел вовремя. Понтиви упал на руки своему воспитаннику. Ужас отразился в глазах Анри; он не боялся умереть, но видеть смерть близкого ему человека было невыносимо для его чуткого сердца. К нему подбежала Камила, на лице которой отразились страдания и страх за жизнь брата.
- Умоляю вас, сударь, пощадите моего брата, вы же видите, он не в состоянии сопротивляться.
Пембеф еще колебался, желая воспользоваться подходящим случаем, но вдруг увидел близко десять обнаженных шпаг гостей Плоэрмелей. Граф вложил шпагу в ножны и покинул владения Плоэрмелей. Анри опустил опекуна на землю, так как не в силах был держать его.
- Спи спокойно, учитель, мы еще поквитаемся с Пембефом.
- Анри, все ли с тобой в порядке?- взволнованно спросила Камила. Друг Анри, тот самый, что съел расписку, поддержал его за талию.
- Все как нельзя лучше, Камила. Я не мог позволить ему...
- Я знаю, Анри,- с мукой сказала Камила, позволяя брату опереться на нее. Графа завели во дворец, помогли подняться на второй этаж и, сделав повязку, уложили в постель.
- Поспи хотя бы до ужина, а вечером я приду и покормлю тебя,- с нежной заботой сказала виконтесса, когда Анри оказавшись под одеялом, расслабился и полузакрыл глаза.
- С ложечки?- улыбаясь, спросил юноша.
- Если хочешь, то и с ложечки,- смущенно произнесла девушка.- Что нам делать с гостями, брат?
- Пусть едут по домам. У нас траур. Бедный мой опекун, почему ты не научил меня, как следует драться? Иди, Камила, отпусти гостей и возвращайся сюда, я хочу сказать тебе кое-что.
- Я знаю, Анри, что ты хочешь мне сказать, но лучше не говори,- трепетно сказала девушка и как птичка выпорхнула из комнаты графа.
«Боже мой!- подумал юноша,- неужели и она меня любит не как брата? Лучше бы мне умереть, чем так мучиться. Как горьки две полные чаши горя!»
5
Избрание епископа
В первых числах сентября в столице Бретани - Рене состоялось собрание церковных служителей, в котором приняли участие аббаты, съехавшиеся со всех монастырей провинции. Заседание началось в главной церкви Рена. Вообще-то епископскую должность по всем правилам дарует король, но Генрих 4 вел войну с лигой, и священники решили устроить все на свой лад, словно выбирали Папу.
Было много кандидатов на этот высокий пост, много споров и предложений, и, наконец, круг претендентов сузился до трех человек.
Де Порто пока мало обращал внимания на разговоры, он осведомлялся у какого-то монаха об умершем епископе.
- Брат мой, зачем нужно голосование? Разве епископ Ренский не оставил после себя преемника?
- Преемник был, но его незадолго до смерти епископа убили.
- Боже мой, кто мог посягнуть на священника?- Порто был ошеломлен.
- Его личность не известна. Могу сказать только, что он принадлежит к святой церкви. Преемник епископа был убит в монастыре, в который не могло проникнуть лицо не духовное.
- Неужели?! Неужели у этого негодяя хватило подлости убить человека в священных стенах?- ужаснулся Порто.
- Да, брат мой, так говорят,- утверждал монах иезуит.
- А епископ Ваннский разве не имеет права наследовать всю бретанскую епархию?
- Имел, но и его третьего дня отравили.
- Кто же на такое способен, брат мой?- взволновался Порто.
- Тот, кому это выгодно, брат. Этот человек может находиться сейчас среди нас, и не дай бог, если епархия достанется этому дьяволу!- монах перекрестился.
- Боже, помоги мне распознать убийцу!- взмолился де Порто. Когда его глаза опускались с «неба» на претендентов, в поле зрения Порто попался человек, при виде которого у аббата Порто содрогнулось сердце.
- Кто этот человек, который стоит и спорит вон там, в углу?- спросил аббат дрогнувшим голосом.
- Аббат Данжо, преемник Ваннского епископа. У него в Рене монастырь Святого Франциска.
- Но ведь это же!- Порто поднялся со скамьи. Он шагнул к группе аббатов, когда председательствующий объявил:- Епископом Рена и всей Бретани избран аббат из монастыря Святого Франциска преподобный Данжо!
Новоявленный епископ не сдержал бешеной радости, которую поспешил тотчас спрятать под благочестиво-строгий вид. Но вдруг в одну секунду с лица его исчезли все носимые им маски. Данжо попятился с искаженными от ужаса глазами. Он узнал аббата Порто.
- Стойте!- крикнул Порто, выходя на средину комнаты.- Это не Данжо, я знаю этого человека! Кому вы решили доверить епархию, братья? Он осквернит все святые места Бретани, и на головы бедного народа упадет проклятие!
- Если это не Данжо, то кто же?- спросил председательствующий.
- Этот человек - без чести, без веры, без совести, убивший своей рукой своего отца и мать! Этот человек, если только можно назвать человеком это исчадие ада, оклеветал своего родного брата, едва не погубив его!
Аббат Данжо метал молнии из глаз.
- Этот человек...
- Кто же он?- спрашивало десяток голосов.
- Это виконт де Лорьяк Жан, который скрывается от полиции вот уже восемнадцать лет, прячась от всего мира и своих преступлений под маской аббата Данжо. Это сущий дьявол, братья!
Данжо шарахнулся, как от чумы, но всюду, куда бы он не направлял взгляды, встречал непримиримую враждебность. Его начали окружать братья монахи. С оскаленным ртом, с глазами, горевшими каким-то сатанинским огнем, Данжо метался от одних монахов к другим, но ряды их смыкались. И тогда затравленный зверь выхватил из-под сутаны кинжал.
- Расступитесь, дайте дорогу или я отправлю кое-кого из вас в рай!
Монахи растерянно расступились, но де Порто занял место у выхода и готовился отразить удар.
- А, это ты, виновник всех моих бед!- воскликнул Жан, угрожая оружием.- Если бы не твое вмешательство, я был бы доволен жизнью и стал бы честным христианином, как все здесь собравшиеся!
- Ты заблуждаешься, брат. Тьма никогда не может быть довольна! Алчущие ненасытны.
- Довольно глупости болтать! Наслушался уже! Дай дорогу или я убью тебя!
- Убьешь брата?- Спросил де Порто.- Впрочем, убил же ты родителей.
- Взревев от бешенства, Жан бросился на аббата де Порто, но не успел ударить - рука его ушла далеко вперед, а сам он, захваченный мощной правой за шею, полетел через голову. Однако дорога к бегству была свободной, хотя Жан и потерял кинжал. Данжо бросился бежать со всех ног.
- Как это у вас ловко получилось, святой отец?- спросил аббата тот монах, что разговаривал с ним несколько минут назад.- Где это вы научились таким вещам?
- Я не всю жизнь был монахом,- ответил Порто, вспоминая свою бесшабашную молодость.
- Итак, братья, христиане, пусть покарает негодяя Господь! А мы займемся выборами нового епископа!- произнес председатель.
6
В тесном закоулке
Проезжая на лошади по улицам, когда избранный епископ Ренский добирался от монастыря к герцогскому дворцу, Порто не мог усвоить мысли, что он теперь второе лицо в Бретани после герцога де Рена. Величье, так внезапно свалившееся на его плечи, было нелегким грузом для неопытного аббата и совсем еще юного епископа. Порто думал о своей жизни, такой роковой судьбе в дни молодости и такой блаженной в дни зрелости, когда появляется свой жизненный опыт и приобретаются нужные знания науки и религии, в учении которой можно почерпнуть даже больше, чем в науке, тем более, того времени.
Неожиданно епископ увидел за углом дома нескольких сгрудившихся людей. Порто заметил среди мелькавших шпаг и кинжалов пару превосходных дубин, которые сразу напомнили ему дни юности и дорогу, по которой он возвращался из коллежа в свой замок. В миг его окружило пятеро людей подозрительной наружности. На него были направлены шпаги и кинжалы, а также две дубины, словно повисшие в воздухе.
- Аббат де Порто?- спросил один из пятерки бандитов.
- Епископ Ренский!- поправил бродягу священник.
- Епископ?- смутились двое.
- А не все ли вам равно? Убьем и все тут! Семь бед - один ответ,- изрек главарь.
- И вас не смущает мой сан священника?
- А я не верю в бога, вот и весь ответ. Помолитесь, если хотите, но мы все равно убьем вас. Так надо.
- За сколько же серебреников ты продал свою душу, сын мой?- спросил епископ, оглядываясь по сторонам и смекая, откуда ожидать первого удара.
- За пятьдесят пистолей. Но это не твое дело.
- Ого! Не слишком ли дорогая цена для простого священника? Ведь Иуда продал Христа за тридцать сребреников!
- А вот тут-то, отец, вы ошибаетесь! Я хоть и не верующий, но знаю, что Иуда исполнил желание Христа, ведь на тайной вечере тот сказал: «Один из вас предаст меня». А иначе как бы Иисус угодил на Голгофу?
Епископ призадумался, видимо его озадачило утверждение главаря банды. Он сказал:- Но ведь, когда Иуда сказал: «Я исполнил твое желание», Иисус назвал того предателем!
- Он смалодушничал,- надменная улыбка бродяги привела Порто в сильное раздражение. Епископ так ударил главаря кулаком, что тот улетел к стене дома. Один вооруженный дубиной, нанес удар, но Порто вовремя соскочил с лошади и удар пришелся по крупу. Бедный конь не рухнул, но бросился вперед и сшиб с ног двоих. Тем временем епископ, используя свою геркулесову силу, разметал по улице еще двоих. Вся шайка скрылась в закоулках.
- Как скверно!- произнес де Порто, поправляя облачение аббата,- Первая раздача милостыни! Благословение... Если бы не восемнадцать лет постов, пришлось бы отпущение давать.
7
Герцог и епископ
К трем часам дня Епископ Ренский, он же аббат де Порто, он же и граф де Лорьяк, будучи верхом на простой руанской лошади и в облачении аббата въехал во владения герцога Ренского. Он спешился у калитки решетчатой стены, привязал коня к ограде и смело и непринужденно направился к двери дворца. Узнав, кем является данный субъект, привратник пропустил гостя к герцогу. На площадке второго этажа он встретил начальника полиции герцога Ренского. Полицейский офицер осмотрел вошедшего, надменно хмыкнул и спустился на первый этаж. Его окликнул епископ.
- Огюст!
Начальник полиции вздрогнул и поднял глаза на второй этаж, куда уже поднялся епископ.
- Это вы меня?- надменно спросил офицер.
- Вас ведь зовут Огюст, не правда ли?- спросил де Порто, про себя думая: «Не узнал, не узнал меня. Возгордился, наверное».
- К вашему сведению, сударь, у меня есть полное имя! Огюстен де Луаньяк!- надменно продолжал офицер, щелкнув каблуками. - Могу и чин добавить - начальник полиции Бретани!
- Вот вы-то как раз мне и нужны!
- Я? Да разве начальник полиции бывает кому-нибудь нужен? По-моему, такое имя только страх наводит.
- Мне не ведом страх, Огюстен.
- Да как же! Ведь вы верите в Бога! Итак, что вы хотели?
«Я бы хотел отшлепать тебя по старой памяти, но теперь за такое воспитание начальника полиции...» - Я хочу выдать вам местонахождение опасного преступника, погубившего много хороших людей.
- Его имя?- начальник полиции навострил уши.
- Помните ли вы, Огюстен, свою молодость? Жизнь в замке Лорьяк, хозяев замка и их сыновей: Анна и Жана - его младшего брата?
- Откуда это вам известно, сударь?- насторожился офицер.
- Помните бал в Конкарно?
- Ваше имя?!
- Я был участником той трагедии, которая произошла восемнадцать лет назад.
- Ваше имя!- повторил Огюстен. Он поднялся на второй этаж и пристально всмотрелся в лицо гостя.
- Огюст, неужели ты не помнишь меня?
- О боже! Мой господин!- вскричал начальник полиции. Неужели и вправду я вижу перед собой виконта Анна де Лорьяк?!
- Уже нет. Теперь я епископ Ренский. А вот Жана Лорьяк я знаю, где искать. В монастыре Святого Франциска под именем аббата Данжо. Поторопитесь, потому, что он может улизнуть, узнав, что меня не смогли убить посланные им пять человек.
- О, боже, пять человек!- воскликнул офицер,- как в старые, добрые времена.- Слава богу, что вы можете отпускать грехи!
- Слава богу, они все остались живы! Поспешите, а мне еще нужно повидать герцога.
- Когда я вернусь, чтобы доложить о результатах ареста, мы еще поговорим, надеюсь, о днях нашей молодости?
Порто улыбнулся.
- Безусловно. Хотя я стал далек от светских бесед, но поговорить со старым другом всегда рад.
- Отлично!- воскликнул Огюст и, надев перчатки с крагами, вышел из дворца.- Альгвазилы, ко мне!
Десять человек вскочили на коней. В это время епископа позвал камердинер.
Анн вошел в просторный кабинет, освещенный огромным золоченым канделябром. В углу в кресле за большим письменным столом сидел человек, напряженно о чем-то думающий. На лице его не было морщин, но в голове сверкала, подчеркивая ум, первая седина. Осанка не оставляла сомнений в принадлежности этого человека к высшему свету, но самое поразительное, это когда человек, сидевший за столом оторвал глаза от листа бумаги и вгляделся в лицо вошедшего. У этого человека глаза были поострее, чем у начальника полиции.
- Не может быть! Анн!- вскричал человек, выронив перо из руки.
- Серж де Сен-Бриё!- в свою очередь удивился священник.- Вот так встреча! Вообще-то я хотел поговорить с самим герцогом... Постой, неужели ты... Впрочем, я зря удивляюсь. Ты всегда был умнейшим среди нас и даже в коллеже ты всех восхищал своей прозорливостью. Ты не зря прожил эти восемнадцать лет.
- Нет, за эти восемнадцать лет я мало, что сделал. Я всего добился за первые три недели. А ты? Мне доложили, что меня желает видеть аббат де Порто?
- Может быть, позволишь мне сесть?- спросил епископ, не спеша, подходя к столу, за которым сидел Серж де Бриё, де Рен.
- Да, садись, конечно, будь как дома. Мы с тобой давно не виделись. Скажи, давно ты стал аббатом?
- Дня четыре назад. Как видишь, для меня стал удачен этот год, но я не потерял и остальных семнадцати.
- Чем занимался, Анн?
- Черпал кладовые знаний.
- Учил науки?
- Изучал библию и другие священные писания. Это неисчерпаемые богатства, открывающие человеку не только истину, но и огромные возможности.
- Я тоже не терял времени даром,- сказал Серж, не желая вдаваться в подробности метафизики.- У меня сын и дочь, деньги, власть, любовь моей прекрасной жены. Два года назад скончался герцог Ренский - мой тесть, так что если возникнут трудности с епископом, скажи, с радостью помогу.
- Не возникнут.
- Откуда такая уверенность?
- Я не хотел хвастаться своей мантией прелата, но сегодня утром епископом избрали меня. Я еще не был в своей обители. В воскресенье в церкви святого Павла состоится благодарственная месса. Приходите, если пожелаете.
8
Жюстина
Возможно, разговор старых друзей плавно перешел бы в ужин, но вошедший в кабинет камердинер, нарушил идиллию друзей.
- Что случилось? Почему в приемной так шумно?- осведомился герцог.
- Ваша светлость, к вам просится какой-то простолюдин с дочерью на руках и просит справедливого суда!- доложил камердинер. Серж перевел взгляд на епископа.
- Хотите поприсутствовать, Анн?
- Не могу себе отказать в удовольствии посмотреть суд барона де Сен-Бриё, получив уже однажды подобное удовольствие,- с улыбкой ответил де Порто.
- Пусть войдет,- разрешил герцог, снова садясь в кресло.
Через минуту вошел человек лет сорока пяти, судя по одежде, простолюдин. На руках он держал молодую девушку.
- Ваша светлость!- с мольбой обратился мужик.
- Что привело вас ко мне, сударь?- осведомился Серж, приняв за столом царственную позу.
- Ваша светлость, я прошу у вас суда и защиты!
- Говорите. Говорите и ничего не бойтесь! Вы под защитой герцога Ренского!- торжественно изрек Серж, свысока поглядывая на мужика. Анн внутренне умилялся манерам своего друга.
- Господин герцог, с моей дочерью произошло несчастье. Пять дней назад, когда она возвращалась домой из церкви, с ней нехорошо поступил один дворянин. Судя по одежде и сбруе лошади - очень знатный. Он проезжал верхом на лошади и вдруг схватил мою дочь, затащил на седло и стал целовать! Моя дочь закричала. Я как раз был дома и выбежал с оглоблей в руках. Мерзавцу было бы несдобровать, попади я по нему. Его лошадь понесла, и всадник выронил Жюстину, мою дочь. Бедная моя девочка, она повредила ногу и теперь не может ходить.
- Опустите ее в кресло, не то надорветесь,- предложил герцог. Мужчина так и сделал.
- Почему же она сама об этом не расскажет?- надменно спросил герцог.
- Она испугалась, падала с лошади и испугалась. Теперь вот пять дней как молчит!
Серж не побледнел, не поменял позы, только зрачки его немного расширились.
- Успокойся, я найду и покараю негодяя. Какую меру наказания ты определяешь преступнику?
- Ваша светлость, Жюстина онемела, она беспомощна и никто не возьмет ее замуж...
- А, понятно. Ты хочешь, чтобы этот мерзавец женился на ней?
- Это было бы справедливо! Сей человек избавил бы мою дочь от страданий.
- Так и будет!- громко сказал герцог.- Брасье, позовите ко мне капитана полиции Луаньяка! Кстати, Порто, вы не виделись с вашим бывшим слугой, Огюстом?
- Имел честь, герцог.
- Брасье, почему ты еще здесь?
- Но дело в том, герцог, что господин начальник полиции уехал с десятью всадниками арестовать некоего аббата Данжо,- ответил камердинер.
- Где-то я уже слышал это имя,- пробормотал Серж, теребя мочку уха.
- Это имя принадлежит убийце моих родителей, герцог,- мрачно заявил епископ.
- Вот как!- обрадовался герцог.- Я мечтаю встретиться с этим аббатом Данжо! Вы не виделись с ним, ваше преосвященство?
- Мельком. Этот аббат едва не стал епископом, и если бы я его не разоблачил...
- Да, положительно пути господни неисповедимы! Хорошо, я сам разберусь с вашим делом. Как вас звать?
- Жуаньи, ваша светлость,- поклонился отец несчастной.
- Серж, вы уверены в том, что ваш проситель не мошенник?- спросил герцога епископ.
- А? Это мы можем проверить,- хладнокровно ответил де Рен.
- Каким образом? Пыткой? Но ведь так можно выжать из него только ложь, так и не узнав правды,- возразил Анн, устремляя на герцога умный взгляд.
- У вас есть другой способ, ваше преосвященство?
Анн улыбнулся.
- Есть, ваша светлость.
- Действуйте. В таком случае я буду вам признателен, если вы избавите меня от лишних хлопот.
Епископ Ренский поднялся со своего места и подошел к девушке, трепетавшей при каждом движении высоких людей.
- Смотри мне в глаза и ничего не бойся. Успокойся,, засни, спи, вот так.
Епископ расположил руки по обе стороны головы Жюстины и водил ими по сторонам, не касаясь даже волос девушки.
- Скажи мне, как тебя зовут?- спросил епископ, взглядом попросив герцога не вмешиваться. Отца Жюстины он вообще удалил из комнаты.
- Жюстина,- еле вымолвила бедняжка.
- Сколько тебе лет?
- Шестнадцать,- ответила Жюстина, сидевшая в кресле с закрытыми глазами.
- Где твой отец?
- Он здесь, он рядом.
- Скажи мне, где твоя мать?
- Она умерла, умерла.
- Скажи мне, с тобой действительно нехорошо обошлись? Тебе причинили боль?
- Да, да...- с усилием вымолвила девушка.
- Успокойся, Жюстина. Вспомни тот день. Ты шла домой и вдруг. Что случилось?
- Всадник! Он налетел на меня как вихрь и схватил!
- Скажи мне, как он был одет? Ты видишь его?
- Да, я его вижу. На нем темно-зеленый камзол, черные со светлыми складками брыжи, коричневые чулки, усы, эспаньолка и красный берет.
- Хорошо, девочка, напрягись еще немного. Какие черты лица его ты видишь?
- Он целует меня!- вскричала Жюстина.
- Ничего страшного, Что ты видишь?
- Он красив, лицо без изъянов, глаза карие.
- Ты видишь его шпагу?
- Ее плохо видно, она с другой стороны.
- Ну, так обойди лошадь и посмотри с другой стороны.
- Послушайте, как она может обойти лошадь?!- возмутился герцог.
- Своим вниманием, ваша светлость,- ответил епископ, не отрывая взгляда от Жюстины.- Видишь шпагу, дочка?
- Да, я ее вижу. Красивая шпага, рукоятка отмечена драгоценными каменьями, чашка с дырочками, дуга с узором.
- А ножны?
- Ножны тоже красивые. На них орнамент.
- Попробуй разглядеть, что на них изображено.
- Не могу различить, все сливается,- с трудом говорила девушка.
- Хорошо. Какой масти лошадь?
- Черная. Черная лошадь.
- Черная, как уголь или как вороново крыло?
- Черная, как вороново крыло,- сообщила девушка. - Вижу герб на сбруе.
Герцог де Рен был настолько поражен всем увиденным и услышанным, что весь подался вперед.
- Что изображено на гербе?- спросил епископ.
- Справа - лилия, а слева - голова льва.
При этих словах герцог вскочил с кресла.
- Да она лжет! Это клевета! Мой сын не мог так поступить!
- К сожалению, герцог, она не лжет. Я вопрошал ее душу, а душа не умеет лгать,- возразил Анн.
- Но она заговорила вдруг!
- Совершенно верно. Она заговорила, и заговорила о таких вещах, которые неведомы ее сознанию, и лишь только подсознание, которое обладает мудростью природы, способно ответить на все вопросы. В подсознании хранится опыт прошлых испытаний.
- Каких испытаний, Анн?!- воскликнул герцог.- Этой девушке всего шестнадцать лет! Не хотите же вы сказать, что у человеческой души много жизней?!
- Безусловно, не одна, иначе не было бы справедливости.
- Допустим. Но как вы объясните то, как она обошла всадника, чтобы увидеть его шпагу?
- Этот секрет я не могу вам раскрыть.
- Хорошо, тогда объясните мне, почему она заговорила.
- Пожалуйста. У нее поврежден нерв, а не голосовые связки. Под гипнозом они напрямую связаны с подсознанием.
- Ну, ваше преосвященство! - Серж глубоко и порывисто вздохнул.- Вы поставили меня в неловкое положение.
- Да, герцог, ваш сын...
- Я не об этом, Анн. Я еще никогда не чувствовал себя полным идиотом.
Де Порто улыбнулся.
- Вам же некогда было заниматься совершенствованием своего духа.
- Да, я занимался тем, что совершенствовал свою власть. Послушайте, де Порто, не могли бы вы оказать мне услугу? Сделайте так, чтобы Жюстина забыла подробности описания лошади и особенно герба.
- Вы верите в мои силы, герцог?
- Да, верю. После всего увиденного, я верю в то, что вам это по силам. И ничему большее не удивлюсь.
Анн де Лорьяк вывел девушку из транса и позвал в кабинет герцога ее отца. Жюстина открыла рот, но не смогла сказать и полслова.
- Не плачь, Жюстина, когда-нибудь к тебе вернется дар речи.
- Можете идти, я разберусь с вашим делом!- заявил Серж, махнув рукой.
Отец Жюстины снова взял ее на руки и пошел к дверям.
- Оставьте адрес у камердинера. Идите и будьте покойны. Я поймаю этого прохвоста и пришлю за вами.
- Благодарю вас, ваша светлость! Вы самый благородный из всех людей на земле!
Проводив просителя взглядом до самой двери, Серж спросил:
- Что вы мне посоветуете, епископ?
- Это ваш сын, герцог. Решайте сами. Есть много способов, как искупить вину. Можно устроить Жюстине пенсию, выдать замуж за обеспеченного старца или дать ее отцу денег. Таким образом, вы искупите вину сына.
- Вы так считаете, ваше преосвященство?- не поверил герцог.
- Нет. Потому что убежден, что если вину искупает не виновник, урок не пойдет тому впрок.
- Иными словами говоря, вы советуете мне женить сына на Жюстине?- встревожился Сен-Бриё.
- Я бы посоветовал выбирать совести вашего сына.
Не успел епископ рассказать все в деталях, как на пороге появился начальник полиции Огюстен Луаньяк. Он и без слов понял вопросы двух знакомых ему людей, чьи взгляды впились в его глаза.
- Жан де Лорьяк, по прозвищу Данжо, арестован и доставлен в Ренскую тюрьму. Думаю, господин Можирон не будет с ним церемониться и поскорее избавит мир от этого... преступника,- сказал Огюстен, затрудняясь в выборе достойного эпитета.
- Что его ждет, Серж?
- Как дворянина, его казнят, обезглавят,- мрачно заключил герцог, проведя ладонью по шее.
- Могу я повидаться с ним, герцог?
- Вы думаете, что закоренелый преступник захочет исповедаться?- иронизировал Серж.
- Я должен подготовить его к испытаниям, которые ждут его после смерти. Сама смерть не страшна, это только переход к другой форме жизни. Жизни без тела.
- Ну, хорошо. Если вам так угодно, Епископ, вы сможете посетить его завтра вечером. Думаю, послезавтра будет уже поздно. Жан или Данжо опасный преступник и коварный враг. Будет лучше поскорее отправить его в такую темницу, из которой не возвращаются. До свидания, ваше преосвященство, рад был встрече с вами.
Епископ поднялся со своего места. Глаза его выражали разочарование. Он ожидал встретить дружбу, но из-за Жюстины отношения старых друзей приняли официальный характер.
Простившись с епископом, Сен-Брие де Рен, наблюдал за ним из окна, когда тот проходил через двор.
«Да. Как с нами обошлась судьба! Сначала побила. Его, правда, сильнее, затем обласкала. Неужели и в самом деле существует рок? Лорьяка не узнать теперь. Он многого добился отшельничеством. Он усовершенствовал свой дух и разум. Мне же ум был дан от рождения, счастье свалилось само собой. А что дальше? Неужели мои часы остановились и большего мне не добиться в жизни? Может быть мой сын?... Мой сын!- Серж вдруг вспомнил о проступке Луи.- Знать бы, где он, да всыпать, как следует!»
9
Кровные братья
Епископ Ренский вечером водворился в свою обитель - церковь Святого Павла и принял от тамошнего священнослужителя все дела, относительно его епархии и написал письмо отцу Борроме. вечером следующего дня Анн посетил Ренскую тюрьму, куда он имел право входить запросто, особенно в тех случаях, когда приговоренные к смерти желали исповедаться. Епископа проводили до камеры, в которой находился мнимый аббат Данжо, урожденный Жан де Лорьяк.
Тюремщик открыл дверь и внес внутрь камеры фонарь.
- Можете оставить нас, сударь.
Этот голос, которому беспрекословно повиновался тюремщик, заставил заключенного вздрогнуть и вскочить с койки, на которой он валялся в бессильной злобе.
- Кто здесь?- воскликнул Жан, вскочив на ноги.
- Это я, твой брат Анн. Но я пришел к тебе не как родственник, а как духовное лицо.
- Зачем?- Вскричал Жан, скалясь, как зверь.
- Тебе уже вынесли приговор. Завтра поутру тебе отрубят голову, Жан.- Епископ говорил ровным уверенным голосом.
- А тебе-то что? Ты можешь торжествовать. Твоему брату отрубят голову!
- Мне не до злорадства, брат! Я пришел исповедовать тебя перед тем, как ты отправишься в последний путь.
- Убирайся, мне не нужна исповедь! Я не верю в бога, и в черта не верю! Ни в ад, ни в рай!
- Что ж, завтра ты убедишься в том, что ошибался. Ты увидишь разверзшийся ад во всем своем уродстве и ужасе! Еще раз прошу: покайся и исповедуйся! Нельзя умирать не покаявшись!
- Покаяться, говоришь!- зашипел Жан, приближаясь к брату, как змея.- А в чем мне каяться? В чем я виноват? В том, что с рождения не имел шансов на наследство, благодаря тебе? В том, что единственную девушку, какую я любил в жизни, отдали тебе, как баловню судьбы? Я должен каяться в том, что ты изменял своей жене? И в этом? И в том, что отец постоянно издевался надо мной, подсмеивался над моим монашеским одеянием, когда он сам, по своей воле отдал меня в монахи?! Или мне покаяться в том, что я ревновал, когда наша матушка, укладывая нас спать, целовала тебя пять раз, а меня всего два? Или в том, что убрав тебя, я хотел завладеть замком моих предков, в котором родился и провел детство и юность, а меня выгнали? Выгнали из собственного дома, как щенка! Ты представить себе не можешь, что твоя жена, перед которой я благоговел, не пустила меня на порог дома моих родителей! Ей, видите ли, стыдно жить со мной под одной крышей. Ну и убиралась бы в свой Оре! Так нет, она еще твоего дружка Бриё уговорила ей помогать во всем. Что ты молчишь? Ты видишь, мне не в чем раскаиваться! Во всех несчастьях человеческих виновна судьба! Рок! А я... Я не виновен! Я не виновен!
- Почему ты сваливаешь вину на других?- после небольшой паузы сказал епископ.- Причину надо искать в первоисточнике, там, откуда исходило зло. Я не виноват, что родился первым и унаследовал состояние родителей и замок. Я не убивал графа де Плоэрмеля, жену которого я сильно полюбил и страдал от ревности. Я не мстил следователю Ломбарде, который осудил меня на пожизненное заключение. Я не сердился на тебя, которому, как я полагал, достался замок Лорьяк. Я не сетовал и на судьбу, благодаря которой провел лучшую часть жизни в стенах монастыря. Причина твоих преступлений в тебе самом, брат, в твоей черной завистливой душе. Ты мог бы посвятить свою жизнь изучению религии и служению Богу, любви к своим родителям, которых ты так безжалостно убил.
- А за что их любить?!- в истерике вскричал Жан, потупившись в ноги брата.
- За то, что они дали тебе жизнь - самое дорогое, самое бесценное сокровище, какое есть на земле. А ты убил их, тем самым поставив себя вне закона. Готов ли ты исповедоваться, брат мой?
- Убирайся!- взревел Жан. Мне не нужна исповедь!
Анн де Лорьяк прошел мимо брата к двери, но остановился и, обернувшись, сказал:
- Это последняя твоя ночь, брат. Не спи сегодня. Подумай хорошенько. Утром я приду за тобой, чтобы отвести на эшафот. Мне жаль, брат, что все так для тебя закончилось. Но зло должно быть наказано. Не спи.
Анн повернулся к выходу, взяв фонарь.
- Ненавижу!- Заорал Жан с дико вытаращенными глазами. Он схватил миску, первый попавшийся ему на глаза предмет, и запустил ее в спину брату.
Анн даже не обернулся.
10
Казнь
Наутро, в девять часов Анн снова пришел к брату, которого предупредили:
- Сейчас к вам придет епископ Ренский!
- Сам епископ? Зачем?- воспротивился Лорьяк.
- Узнаете, он уже здесь,- ответил тюремщик, оставляя в камере с маленьким окном фонарь и выходя. Жан ждал появления согбенного старца с кадилом, но к его удивлению вошел молодой, крепкого телосложения епископ, в котором Жан узнал брата.
Жан упал на постель и закатился в истерике. Он хохотал с минут пять и мог бы закатываться больше, если бы неуемная злоба не переполнила его сердце.
- Снова ты перешел мне дорогу! О, если бы ты мог пойти на смерть раньше меня, я бы только обрадовался! Я знаю, ты меня ненавидишь сейчас за эти слова!
- В моем сердце нет ненависти, Жан. Господь учит нас любить всех и даже врагов и когда-нибудь они прозреют и полюбят тебя.
- Не читай мне проповеди, Анн, меня тошнит от них!
- Скорее тошнит не тебя, а того дьявола, что сидит в тебе.
- Уходи!- закричал Лорьяк младший.
- Я пришел не за тем, чтобы оставить тебя нераскаянным. Покайся, брат, покайся в своих грехах, тебе будет легче взойти на эшафот, легче принять смерть. Твои мучения будут легче. Поверь человеку, который восемнадцать лет изучал религию и ни разу не усомнился в справедливости божьей.
Жан колебался.
- Если я раскаюсь в своих прегрешениях, ты дашь мне отпущение грехов, брат?
- С огромной радостью, Жан, но разве этого достаточно для искупления?
- Тогда зачем мне раскаяние?!- возмутился Жан, обращая на брата негодующий взор.
- Спроси свое сердце, нуждается ли оно в облегчении? Мое очень нуждается. Я прошу тебя простить мне все насмешки, которые я когда-либо допускал, я прошу простить мне все издевательства, я прошу простить мне, что именно я донес на тебя и тебя арестовали и приговорили...
- А, так это ты донес!- вскричал мнимый Данжо, бросаясь на епископа,- Ты желал моей смерти! Ты хотел отомстить мне! О!!
Жан схватил брата за сутану, в которой тот был, но епископ легко оторвал его от себя и удерживал несколько секунд.
- Я люблю тебя, Жан, я не мстил тебе и не желал твоей смерти. Но пойми, зло должно быть наказано! Насилие должно быть остановлено!
- Все это ложь и лицемерие! Я не верю в твою любовь! Ты никогда меня не любил!- кричал Жан, тщетно силясь вырваться из рук старшего брата.
- И за это прости. А сейчас мужайся - уже пора. Идем,- замогильным голосом сказал епископ, освобождая брата из «стальных» объятий.
- Уже сейчас?- испугался Жан, пятясь к окну. Вдруг внезапно нахлынувшая бравада придала ему сил.
- Ты увидишь, все увидят, как умеет умирать Жан де Лорьяк виконт!- гордо воскликнул он.
- Умереть красиво, много ума не надо, надо еще и жить по-человечески.
- Идем, роковой судья! Надеюсь, ты не струсишь и сам лично подведешь меня к плахе?!
- Идем, несчастный, неприкаянный мой брат,- замогильным голосом сказал епископ, выходя вслед за братом. За дверью уже ждала стража. Четыре человека в шлемах, кирасах, с алебардами в руках и шпагами в ножнах.
- Господа!- воодушевился Жан,- почему вас так мало? Я бы хотел иметь более достойный эскорт! Меня повезут в карете?
Старшина-стражник, видя, как изгаляется перед смертью узник, решил сбить с него спесь.
- Тебе остается желать только одного: чтобы башка твоя пустая отлетела после первого же удара!
Жан содрогнулся всем телом и сжался в комок.
- Не смейте издеваться над несчастным!- воскликнул епископ, видя, как страдает его брат. Старшина посмотрел на священника, на узника и, махнув рукой, сказал:- Шагай вперед!
Все шестеро вышли на улицу.
- Кареты нет, но катафалк будет непременно!- съязвил старшина. Младший Лорьяк со страхом посмотрел в глаза брата.
- Смирись, Жан,- только и сказал епископ. Лорьяка узника окружили конвойные и повели по улице к площади Правосудия. На площади уже собрался народ, с вечера приготовлен эшафот, который теперь был окружен двойным кольцом кирасиров. На эшафоте стоял, широко расставив ноги и скрестив руки на груди палач. Узника завели на эшафот, где уже находились судья и два амбала голые до пояса.
Увидев палача, Жан вздрогнул, рванулся обратно, но сзади уперлась пика одного из стражников.
Жан увидел, как палач подошел к плахе и стал расчехлять топор. Тот блеснул сталью. Палач попробовал острие пальцем. Такого зрелища не мог вынести слабый духом человек. Жан повернулся, отшвырнул стражника и бросился к брату, стоявшему на эшафоте.
- Анн!- призывно воскликнул приговоренный,- брат мой, прости меня!
Жан упал брату на грудь и зарыдал.
- Прости меня, брат, я виноват! Я раскаиваюсь, я признаю свою вину!
Младшего де Лорьяк схватили подручные палача и оттащили от готового расчувствоваться епископа. Анн не мог отпустить брата без исповеди, и крикнул судье:
- Подождите! Ему нужно исповедоваться! Я не отпустил ему грехов!
- Теперь поздно, святой отец,- ответил судья, делая знак палачу начинать. Жана схватили, завернули руки за спину и уложили головой на плаху. Палач поднял топор.
- Остановитесь, я приказываю!- воскликнул Анн повелительным тоном. Палач опустил топор на пол.
- Вы имеете на это право? Кто вы?- осторожно, но в то же время немного надменно спросил судья.
- Епископ Ренский! Я настаиваю на том, чтобы вы позволили узнику исповедоваться!
Судья немного подумал и разрешил:- Только пять минут.
Жан подбежал к брату и упал перед ним на колени.
- Я виновен, виновен!- сквозь слезы произнес виконт. - Я убил отца и мать, я убил твоего друга Шатобриана, я заставил графиню де Плоэрмель оклеветать тебя! Я сказал капитану полиции, что на галере находится убийца моих родителей. Это тебя я выдал им. Я был на первом допросе, когда тебя приговорили. Я солгал тебе, что Бриё готовит угрозу твоей жизни, я хотел погубить тебя брат! Я, это все я!
- Продолжай,- через силу произнес епископ.
- Я хотел взять замок приступом, когда узнал, что твоя жена ждет от тебя ребенка, но Сен-Бриё и тогда защитил ее! Тогда я возненавидел Жанну и хотел отравить ее, но и в тот раз все сорвалось. Вороватый слуга графини выпил вино первым и умер!
- Дальше,- проглотив ком, сказал Анн.- Расскажи, кто убил епископа Ванского, кто отравил преемника епископа Ренского?
- Откуда ты все знаешь, Анн?- испугался Жан, отпрянув о брата.- Хорошо, я все расскажу. Это я убил их обоих. Ванского я убил за то, что он шантажировал меня и постоянно грозил разоблачением, а Ренского... Я хотел стать епископом! Я хотел править миром... Анн, Анн, ты - епископ, ты второе лицо в Бретани, ты можешь меня спасти, ты можешь оправдать меня! Спаси мою никчемную жизнь, я буду всю жизнь молиться во искупление своих грехов, я согласен провести всю жизнь в тюрьме!
- Это не возможно. Ты убил двух священников. Это большой грех. Но ты убил своих родителей, и это еще большее прегрешение. Единственно, что я могу для тебя сделать, это простить. Умри с миром... брат.- Епископ Ренский отвернулся от приговоренного к смерти. Жан с потом на лице, с напрягшимися на шее жилами, оскаленными зубами и искусанными губами простерся ниц. Он был похож на сумасшедшего слепого, испугавшегося своего прозрения.
- Господи! Накажи меня по справедливости, я достоин кары! Я убийца своих родителей, я ничтожный человек! Я ввергаюсь в твою власть. Ты можешь растоптать меня, стереть в порошок, только не губи мою душу грешную.- Жан в изнеможении упал. Голова импульсивно дергалась, как у разбитого параличом. Пот ручьем тек по лицу. Вдруг он вскочил на колени.
- Прости меня, отец!- воскликнул он, обращая взор куда-то на небо. - Прости меня, матушка, я любил тебя и не хотел твоей погибели! Прости меня, Анн! Я столько зла причинил тебе. Не знаю, сможешь ли ты простить мне, то, что я сказал, будто твоя жена мертва? Она не умерла, она жива и по сей день!
- Что? Что ты сказал?- Анн почувствовал, как сердце забилось с удвоенной силой.- Жанна жива?
- Да, она жива. Но это еще не все. Она родила тебе сына!
- Сына?- переспросил Анн, прикладывая руку к груди.
- Да, но и это еще не все. Графиня де Плоэрмель родила в тюрьме дочь - твою дочь, Анн. Она мне потом призналась.
- Боже милосердный!- взмолился священник.
- Простишь ли ты меня теперь?- с надеждой спросил Жан.
- Я прощаю тебя, Жан, брат мой. Приготовься достойно умереть, ибо кто жил недостойно и умер недостойно, не достоин никакого снисхождения. Ты готов?- величественно спросил епископ Ренский.
- Да,- пробормотал бледный, как смерть Жан. Анн прижал брата к своей широкой груди и взглядом дал знак подручным палача приступать. Лорьяка младшего вновь скрутили и поволокли к плахе.
- И да свершится правосудие небесное!- сказал, крестясь, епископ.- Да будет побеждено зло и восторжествует добро на земле!
К удивлению судьи и особенно епископа, казнимый в последнее мгновение воспрянул духом.
- Палач!- сказал Жан, когда голова его уже коснулась плахи.- Дай мне плюнуть на твой топор, ибо я презираю всех и всё, что убивает!
- Ни стоит, мой топор и так востер. Ты готов, казнимый?
- Да, уверенно и спокойно сказал Жан. Он смотрел в эту последнюю минуту своей жизни в глаза брата и видел в них страх за его жизнь и приближение топора, который держала в руках сама смерть. Он уловил этот последний миг, когда острая сталь лишила его жизни, отняв голову от тела. Кровь брызнула во все стороны. Голова покатилась по эшафоту к ногам епископа. Глаза Жана еще были открыты и губы прошептали последнее слово: жить!!!
Окровавленная шея, с торчавшими из нее сухожилиями и венами, из которых, пузырясь, текла кровь, ударилась о ногу епископа. Анн вскрикнул и потерял сознание. Епископ упал на эшафот. Толпа разразилась воплями, потрясенная зрелищем, от которого даже хладнокровный палач выронил топор и отер пот со лба.
11
Великолепная пирушка
Настало время нашему повествованию вернуться в замок Лорьяк, что высится на берегу моря. В огромной гостиной на первом этаже замка было много народу. Это были знатные молодые дворяне, съехавшиеся со всех концов Бретани, чтобы отпраздновать возвращение молодого наследника в родовое гнездо. Здесь присутствовали одни юноши, еще не обзаведшиеся женами, а стало быть, никто не мешал буйным головам отменно пировать. Опишем немного действующих лиц этой главы. Посередине гостиной, словно на троне восседал хозяин замка восемнадцатилетний Франсуа де Лорьяк, вернувшийся на днях из военного похода Священной Лиги, почерпнув немало славы, сражаясь за герцога Майенского простым латником. Незадолго до отставки, Лорьяк требовал у Майена повышения в звании и должности, но герцог не счел полезным это сделать, и Франсуа оставил его когорту, послав его самого ко всем чертям.
Справа от барона Лорьяк сидел его ближайший соратник виконт Серж де Сен-Ло, двадцатилетний весельчак и насмешник. Далее восседал еще один товарищ барона Луи граф де Сен-Брие, с которым Лорьяк познакомился при неудачно сложившихся для него обстоятельствах. Они повздорили и схватились за шпаги. Однако, несмотря на военный опыт противника, графу де Сен-Брие удалось выбить шпагу из руки барона де Лорьяк. Пораженный великодушием противника, который мог его убить, барон предложил свою дружбу и предложил погостить у себя в замке. Граф не знал, куда себя девать, и согласился. Так он оказался в замке Лорьяк. Были здесь и другие гости, не заслуживающие подробного описания, но также был здесь и граф де Пембеф, чувствовавший себя не совсем привычно в компании юнцов. Здесь же оказался и близкий друг графа де Плоэрмеля кавалер д'Авранш, у которого чесалась рука на графа Пембефа, и он искал случая посильнее поддеть обидчика, чтобы, по крайней мере, было за что умирать, если не удастся победить. Наконец такой случай стал назревать. Серж де Сен-Ло осведомился у де Пембефа по поводу шрама на его щеке.
- Что это у вас за царапина, граф?
- А, пустяк,- отмахнулся граф, прихлебнув из кубка вина.
- Но все же? Очень смахивает на что-то очень острое,- настаивал Сен-Ло.
- Право же, ничего особенного, простая царапина,- увиливал граф.
- Да, простая царапина, которая могла лишить вас жизни, если бы появилась на вашей шее, граф. Чувствую, тут пахнет жареным!
- Я был на охоте и налетел...
- На кабана!- Съязвил Серж.
- На острый сучек, господин де Сен-Ло,- проговорил Пембеф, которого начинал раздражать этот разговор.
- Кто-нибудь видел, как господина охотника угораздило налететь лицом на сук?- продолжал язвить Серж, желая, видимо, поточить язык.
- Да, я могу засвидетельствовать вам, виконт, что граф де Пембеф действительно охотился, правда, не на кабана, а на боле желанную добычу,- вступил в разговор кавалер д’Авранш.
- Вот как? И кто же его так наградил?
- Я бы хотел, чтобы граф сам рассказал о своей охоте,- сказал д’Авранш, лакомясь куриной ножкой.
- Я не стану рассказывать о том неприятном случае,- увильнул Пембеф, смакуя вино маленькими глоточками.
- Очевидно, граф де Пембеф так сильно врезался в сук, что стал временами терять дар речи,- весело произнес де Сен-Ло. Кое-кто из гостей рассмеялся.
- Ну что ж, если графу по какой-либо причине не охота рассказывать о той охоте,- сказал кавалер, вставая с места, чтобы его хорошо было видно,- то позвольте мне, человеку хорошо осведомленному рассказать, как было дело.
- Замолчите немедленно!- воскликнул Пембеф, отставив кубок с вином,- или вам мало угощения?
- Угощение было отменным, что и говорить, и я спешу вернуть вам долг. Господа, этот человек на днях просил руки мадемуазель де Плоэрмель и в качестве задатка своих благородных намерений граф отдал Плоэрмелям долговую расписку на сумму двести тысяч ливров, которую он выкупил у герцога Ренского. Это выглядело весьма благородно, только...
- Только?- спросил Франсуа де Лорьяк.
- Только Пембеф, сомневаясь в любви невесты, дал ей понять, что она куплена.
В гостиной поднялся вой негодования.
- Вот тут-то граф и напоролся на тот пресловутый сук, а граф Плоэрмель поцарапал себе грудь. Но это все пустяки по сравнению с тем, как опекун Плоэрмелей занозил себе сердце тем же суком, об который поцарапался сам Плоэрмель.
- Вот как!- резюмировал Лорьяк.- Там имела место дуэль!
- Неужели никто не догадался разорвать расписку?- спросил граф де Сен-Брие.
- Анри Плоэрмель хотел отдать ее обратно, но тут случайно попался мой рот, а у меня, когда вижу подобную мерзость, сразу появляется бешеный аппетит.
- Вы ее съели! Забавно!- восхищенно заметил Франсуа.
- И довольно быстро. Пембеф не успел ничего сделать, разве что угостил меня салатом, когда я запил бумажку вином. И теперь я жду не дождусь, чтобы отплатить графу с той же любовью,- проговорил д’Авранш, выходя из-за стола.
- Ах, негодяй!- зарычал де Пембеф, выхватывая шпагу и отходя на свободное место гостиной позади ряда столов. Д’Авранш вышел к нему, красиво обнажая шпагу.
12
Медальон
- Сударь, вы должны мне двести тысяч ливров, которые вы так скоропостижно съели. Вы заплатите мне за них жизнью,- сказал Пембеф, нанося первый мощный удар по кривой дуге. Кавалер отразил удар круговым движением шпаги и сошелся с графом эфес к эфесу.
- Ах, вам нужна расписка? Получите!- Д’Авранш со всей силы ударил графа левой рукой наотмашь. Пембеф отлетел к столу, оперся об одного из гостей и, оттолкнувшись, ринулся в бой. Двадцать человек смотрели на это «представление», внутренне стремясь встать на сторону того, кто будет ранен первым.
Граф произвел выпад, кавалер отразил его слева направо, сверху вниз и, повращав шпагой вокруг клинка Пембефа, смог уколоть того в предплечье. Граф выронил шпагу и слегка согнулся, претерпевая боль в руке. Д’Авранш, позабыв об осторожности, нагнулся подобрать шпагу и получил сокрушительный удар ногой в лицо. Пембеф схватил свою шпагу и был готов атаковать. Д’Авранш, тем временем, упав на пол, выронил свою шпагу и остался безоружным. Граф был уже рядом. Он приставил острие шпаги к груди кавалера.
- Вы должны мне двести тысяч ливров. Если у вас нет такой суммы, то у меня нет больше вопросов. Я убью вас сейчас!
- Не торопитесь!- этот голос раздался сзади графа. Пембеф обернулся и увидел барона де Лорьяк - хозяина замка.
- Я заплачу вам за кавалера, и хорошо заплачу, можете быть уверены,- произнес Франсуа, держа обнаженную шпагу у физиономии графа.
- Опять десять на одного!- процедил граф.
- Уверяю, больше никто не станет вмешиваться,- заверил барон, оборачиваясь к гостям. Граф только этого и ждал. Он отвел шпагу барона рукой и ударил его головой под ребра. Лорьяк опрокинулся на спину. Граф де Пембеф решил тут же поразить противника, ударом в лицо, но барон был слишком ловок. Он сжал стремившийся попасть в него клинок двумя ладонями и отвел удар в сторону, после чего двумя ногами отбросил графа на его позицию. Затем, красиво сыграв телом, Лорьяк оказался на ногах и подобрал шпагу.
- Я покараю тебя за такое коварство, граф,- произнес барон, наступая.
- Но ведь вы сами хотели первым же ударом, в обход моего клинка, покончить со мной!- оправдывался Пембеф.
- Возможно, потому, что мне не нравится ваше лицо. На нем чего-то не хватает.
- Чего же, барон?
- Еще одного шрама, еще одного доказательства вашей подлости!
Пембеф налетел на Лорьяка, как раненый вепрь, высоко подняв шпагу. Лорьяк сделал выпад, угодил острием клинка в дужку шпаги графа, поднял руку вверх, повернулся спиной к противнику, вынудив и графа повернуться тоже, и со всей силы рванул на себя, согнувшись. Пембеф перелетел через Франсуа, рухнул всей тяжестью на стол и скатился на пол, сметая все блюда грудью. Гости разразились воплями восторга и аплодисментами. При падении Пембефа из его кармана выпал некий предмет. Франсуа увидел на полу медальон с золотой цепочкой. Концом шпаги барон поддел цепочку и взял медальон в руки. В рамке под лаком сияло личико юной виконтессы де Плоэрмель. Барон так залюбовался ее глазами, губами, что ни о какой дуэли больше не вспоминал. Он не мог глаз оторвать от медальона.
Пембеф тем временем уже выполз из своего «укрытия», взял у одного из гостей шпагу и ринулся на противника. Франсуа ждал удара. Не выпуская медальон из рук, барон не стал ни отражать удар, ни уклоняться, он сделал оборот вокруг своей оси и поддал пинка по мягкому месту графа. Пембеф нырнул, что называется, щучкой. Граф выронил шпагу, на которую поспешил наступить д’Авранш. Компания сотрапезников разразилась хохотом.
- Надеюсь, сударь,- надменно сказал барон,- что вы удовлетворены и не станете просить кавалера д’Авранша заплатить вам долг. Убирайтесь и не показывайтесь у меня больше.
Граф красный от стыда повернулся к выходу и собирался покинуть зал, с сердцем полным жажды мщения, как вдруг барон его окликнул.
- Постойте, граф, кто запечатлен на медальоне?
- Медальоне?- спохватился граф.- Отдайте, он мой!
- Я отдал вам вашу жизнь, так что не требуйте от меня больше. Так кто на медальоне?- спросил Лорьяк, любуясь вещицей.
- Моя невеста - виконтесса де Плоэрмель!
- Передайте от меня привет вашей невесте!- ухмылялся Лорьяк, наблюдая за действиями графа исподлобья. Пембеф и без того был в ярости, а последняя насмешка совершенно вывела его из себя. Граф бросился на хозяина замка с кулаками, но не успел приблизиться, как Франсуа, поддев носком сапога валявшуюся на полу шпагу, швырнул ее в направлении графа, да так ловко, что клинок угодил своему хозяину в живот. Пембеф выпрямился, достал из тела шпагу, закусив до крови губы, и направился к дверям, оставляя на полу кровавый след.
- Вам это так просто не сойдет,- сквозь боль проговорил Пембеф и вывалился за дверь.
- Эй, слуги!- крикнул барон,- проводите графа де Пембефа до кареты и смотрите, чтобы он благополучно покинул мой замок!
Двое лакеев бросились в двери, подхватили графа под руки и унесли в карету.
Барон де Лорьяк вернулся на свое прежнее место, выслушав поздравления приятелей.
- Браво, барон!- воскликнул граф де Сен-Брие,- наверное, ваш отец был искусным фехтовальщиком и вас научил особой ловкости?
- Я не знаю своего отца,- с грустью ответил Франсуа, по-прежнему не выпуская из рук медальон.
- Как же это могло произойти? А ваша матушка что-нибудь говорила вам об отце? Кстати, я не вижу ее здесь.
- Она здесь не живет. Когда мне исполнилось пятнадцать и я удрал к Майену, она покинула этот мир. Об отце она рассказывала, что когда еще была беременной мною, отца обвинили в убийстве своих родителей и заточили в тюрьму. Больше она ничего не знает.
- У вас нет родителей, но есть друзья, и это немало!- воскликнул д’Авранш, подходя к барону.- Вы спасли мне жизнь, Франсуа, и теперь, если вам будет угрожать опасность, я первым встану на вашу защиту.
- Это слова достойного друга,- сказал Лорьяк, пожимая кавалеру руку.- Скажите, в каких отношениях вы с графом де Плоэрмелем?
- В дружеских. Мы давно с ним знакомы, а почему вы спрашиваете?
- Если бы нам с графом Плоэрмелем случилось обнажить шпаги, какую сторону вы бы заняли?
Д’Авранш опустил глаза.
- Ясно, кавалер, вы не предаете старинных друзей,- произнес Франсуа, поглядывая на медальон.
- Барон, я, в самом деле, готов пожертвовать ради вас своей жизнью, но только не в ущерб графу де Плоэрмелю, с которым мы дружны с детства.
- Ну, хорошо, а расписку долговую вы ради меня съели бы?
- О, это запросто!
Лорьяк хлопнул его по плечу и сел на место. Пирушка продолжалась, но барон с каждым выпитым кубком все больше мрачнел.
13
Азарт хищника
Утром, позавтракав, барон объявил о своем решении друзьям и приятелям.
- Господа, извините, что прерываю ваше веселье. Я намечал на сегодня охоту, но поохотимся в другой раз. А сейчас я хочу съездить в Плоэрмель, чтобы нанести графу и его сестре дружеский визит. Я хочу вернуть ей этот медальон, который невообразимым образом оказался у этого негодяя Пембефа.
- Я еду с вами, барон!- воскликнул виконт де Сен-Ло.
- И я тоже, потому, что мне совершенно нечем заняться!- сказал граф де Сен-Брие.
- Ну, тогда и я с вами,- произнес д’Авранш,- надо же кому-то представить вас!
- Вы окажете мне этим услугу, кавалер,- согласился барон. Еще двое молодых горячих голов вызвались прокатиться до Плоэрмеля. Остальные стали собираться домой. Шестерка ветрогонов отделилась от остальной компании и поскакала на восток.
Переночевав в ближайшей к дворцу Плоэрмелей деревеньке, молодые люди вторглись в пределы усадьбы графа Плоэрмеля. Д’Авранш постучался в двери и представился. Привратник узнал кавалера и незамедлительно пропустил. Его спутников пропустил также.
- Скажи-ка, милейший, как здоровье твоего господина?- осведомился кавалер.
- В полном порядке, ваша милость. Удар шпагой повредил лишь мышцу. Граф уже полностью поправился.
- Хорошо, тогда доложите ему обо мне.
- Сию минуту, ваша милость,- изрек привратник и кликнул лакея:
- Эй, доложи его сиятельству, что в вестибюле графа дожидается кавалер д’Авранш с друзьями!
Вскоре к гостям вышел граф де Плоэрмель.
- Имею честь, представить вам, граф, моих новых друзей, барона де Лорьяк, графа де Бель-Иль, де Сен-Брие, виконта де Сен-Ло и еще двух его друзей, имен которых я еще не знаю. Мы познакомились только вчера.
- Что ж, будет еще время узнать,- дружелюбно ответил граф.- Я рад приветствовать вас в своем доме, господа.- Плоэрмель отвесил всем сразу поклон и предложил пройти в гостиную.
- Вы, наверное, устали с дороги?- спросил Анри.- Я прикажу подать нам вина.
- Вы очень любезны, сударь,- ответил барон де Лорьяк.- Однако, мы бы хотели познакомиться еще и с вашей сестрой, о которой мы слышали много хорошего.
- Говорите за себя, барон, ибо меня сейчас интересует бокал вина,- буркнул на ухо виконт де Сен-Ло.
Граф Плоэрмель смутился, он чувствовал в словах барона грозящую беду.
- Не понимаю, господа, какие могут быть дела у вас к моей сестре?- возразил Плоэрмель, проходя в гостиную и уступая дорогу гостям.
- Напрасно, напрасно вы прячете от нас вашу сестру, мы ее не съедим,- ухмыльнулся Сен-Ло.
- Камила немного нездорова, ей следует избегать шумной компании, к тому же здесь одни мужчины.
Барон уже хотел выразить громкое сожаление, но в это время в гостиную вошла Камила де Плоэрмель. Барон потерял дар речи от восхищения.
- Доброе утро, господа,- поприветствовала девушка гостей. Пятеро из них отвесили поклоны, что же касается Лорьяк, он как будто оглох.
- Вам пожелали доброго утра, барон,- подсказал Луи де Сен-Брие. Лорьяк будто очнулся и склонился в изящном поклоне перед хозяйкой этого дворца. Франсуа хотел подарить девушке комплимент, но от волнения нее мог сказать слова.
- Камила, раз уж ты здесь, позволь представить тебе гостей.
И граф познакомил сестру с пришельцами.
- Кавалер, будьте любезны, отвлеките, пожалуйста, своего друга, мне необходимо поговорить с его сестрой.
- Но, барон,- попытался отказаться д’Авранш.
- Это единственное, что я от вас прошу, сударь,- настаивал Франсуа.
- Ну хорошо, хорошо,- согласился кавалер,- граф!- сказал он, беря друга под руку,- Вам небезынтересно будет узнать, что вчера днем я сражался на дуэли с графом де Пембефом прямо в гостиной замка Лорьяк.
- С Пембефом?- удивился Анри, на некоторое время позабыв о сестре, возле которой оказался барон.- И чем же закончилось дело?
Пока друзья обсуждали дуэль, Лорьяк успевал ухаживать за Камилой.
- Ваше высочество, мадмуазель де Плоэрмель,- начал Лорьяк, оградив девушку от всех других гостей,- Подъезжая к дворцу, я не мог не вскрикнуть от восхищения, увидев цветочные клумбы, которые наверняка имели счастье быть обласканными вашей рукой.
- Вы назвали меня высочеством?- улыбнулась девушка, подав руку для поцелуя.
- Каждый мужчина судит о титуле девушки по внешней красоте, мадмуазель. Я прошу вас, сударыня, если это не затруднит вас, показать мне ваш сад, этот райский уголок, где птицы засыпают, а просыпаясь, не поют, слушая ваше пение. Я уверен, у вас очень нежный и мелодичный голос, говорил барон, проходя ближе к дверям.
- Вы мне льстите, сударь,- пожурила барона Камила.- Ну что ж, идемте, я только предупрежу брата, иначе он будет нервничать.
- Не обязательно, ведь он будет видеть нас из окна.
- Тогда идемте,- разрешила Камила, подав барону руку. Они вышли из дворца и оказались в саду уже отцветавших хризантем.
- Камила,- обратился к девушке Лорьяк,- вчера я видел графа де Пембефа...
- Пембефа? Этого убийцу!- воскликнула виконтесса, побледнев.- Он чуть не убил моего брата и убил вместо него моего опекуна!
- Вы так напуганы, что я уже жалею, что не убил, а только ранил вчера графа.
- Нет-нет, не надо крови, барон.
- Меня зовут Франсуа, Камила,- с очаровательной улыбкой сказал барон.
- Франсуа. Хорошо, я буду так вас называть,- смущенно улыбнулась девушка.
- Если вы позволите, я стану вашим ревностным защитником и не позволю всяким там Пембефам огорчать такую прекрасную девушку, как вы, сударыня.
- А сможете?- кокетливо спросила виконтесса, будто бы увлеченная красочностью цветка, который она только что сорвала.
- Я три года сражался в рядах Лиги!
- Уже три года?- удивилась Камила.- сколько же вам лет, барон?
- Я моложе графа Плоэрмеля на год. Мне недавно исполнилось восемнадцать.
- Странное совпадение, мне тоже совсем недавно исполнилось восемнадцать,- заметила вскользь девушка.
- Камила, я завел разговор о Пембефе вовсе не из желания похвастать. Дело в том, что когда я перебросил графа через стол, из его кармана выпало вот это. Как мог этот медальон оказаться у такого негодяя, как Пембеф? Я не верю, что вы могли подарить его графу.
- Должно быть, он украл его, когда гостил у нас в прошлом году. Вы не находите, что я здесь намного красивее, чем сейчас?- кокетливо спросила девушка, принимая от барона медальон.
- Именно потому, что вы красивы я и приехал, но, увидев вас в гостиной, понял всю бездарность художника.
- Благодарю за комплимент, сударь,- промолвила виконтесса, смущенно опустив ресницы.
- Камила, я здесь долго не задержусь, и сейчас мы уезжаем, но теперь мне будет трудно расстаться с вашим чудесным обликом. Не могли бы вы...
- Я поняла вас, Франсуа. Вы просите у меня медальон обратно?
- Неужели я не заслужил этой чести?- с трепетом спросил Лорьяк.
- Напротив, вы заслужили его,- сказала девушка и подняла медальон над протянутой рукой Франсуа.
14
Ревность брата или...?
Но не успел медальон опуститься, как граф Плоэрмель, показавшийся из-за спины барона, выхватил медальон из руки Камилы.
- Насколько мне известно, медальон не принадлежит вам, граф,- с холодком сказал барон.
- Правда, Анри, отдай медальон барону,- сказала Камила, удивленная поступком брата.
- Камила, уйди в дом, у меня будет разговор с гостем и мне бы не хотелось, чтобы твоих ушей касались неприятные слова.
- До встречи, Франсуа,- сказала виконтесса и подала барону руку для поцелуя.
- До свидания, ваше высочество,- ответил барон и поцеловал своей принцессе руку. Анри с искаженными от ужаса глазами смотрел, как чужак целует руку его сестре. Когда же виконтесса ушла, граф принял ледяной вид, которым, видимо, хотел застудить гостя.
- В чем дело, граф, почему вы забрали медальон, который вам не принадлежит?- тоже с холодком спросил Лорьяк.
- Этот медальон, сударь, я подарил своей сестре на пятнадцатилетие. Она не имела права дарить его!
- Сестре,- заметил Лорьяк, полуобернувшись и провожая уходящую виконтессу Плоэрмель ласковым взглядом.- Вы сказали это таким тоном, словно говорили о невесте!
- Сударь, прошу вас покинуть мой дом немедленно!- воскликнул Анри, выходя из нормального состояния.
- Зачем же так, граф? Я приехал сюда не за тем, чтобы ссориться. У меня самые искренние и благородные намерения в отношении вашей сестры.
- Оставьте ваши намерения для других!- воскликнул Анри, раздражаясь с каждой секундой все больше.
- И всех вы так принимаете у себя, кто просит руки вашей сестры?
- Всех, сударь! Я не позволю ее у меня отнять!
- Ого!- присвистнул Лорьяк, немало удивленный.- Что значит, отнять? Я что ли увожу ее на другой конец света? Все женщины выходят замуж, и ваша сестра не исключение. Вы что, собираетесь удерживать ее силой?
- Если надо - да!
- Вы не имеете права запретить сестре... Сестре, черт возьми. Она действительно вам сестра? Ваше к ней отношение...
- Наши отношения вас не касаются ни в коей мере! Прошу вас оставить мой дом.
- Хорошо, я уйду, только верните мне медальон, который подарила мне ваша сестра и который я отнял вчера у Пембефа.
- Этот медальон - подарок Камиле от меня, и он никогда не покинет пределов нашего дома,- отрезал Анри, убрав руки за спину.
- Вы пожалеете об этом и в самое ближайшее время.
- Уходите и не возвращайтесь!
- А это как сказать!- возразил барон с присущим для него упрямством.- Господа, едемте ко мне домой!- крикнул Франсуа друзьям, выходившим в сад из дверей.
- А в чем дело? Почему такая спешка?- осведомился Луи де Сен-Брие.
- Граф де Плоэрмель готовится отвезти сестру в монастырь, ему некогда принимать нас,- ответил барон насмешливо. Серж, Луи, д’Авранш, друзья мои, садитесь на коней, мы уезжаем!
Д’Авранш подошел осведомиться на счет происходящего и тут его за руку схватил Анри де Плоэрмель.
- Что случилось, граф?- оторопело спросил кавалер.
- Как, вы привозите сюда неизвестно зачем компанию молодых людей, прекрасно зная, что я не выношу это общество; мало того, вы отвлекаете меня болтовней, тогда как этот нахал уводит мою сестру и разговаривает с ней наедине, и вы спрашиваете: что случилось?
Д’Авранш смотрел на графа, признавая себя бесконечно тупым.
- Послушай, Анри, ты что, спятил?- спросил кавалер,- Что плохого в том, что я привез сюда моих друзей, которые могли стать и твоими, если бы ты не был таким бешеным!
- Ты привез друзей? Ты даже не потрудился узнать имена тех двух!
- Ну и что, а ты не удосужился пригласить нас за стол. И что плохого в том, что барон немного прогулялся по саду в обществе Камилы? Ей ведь не рано думать о замужестве.
- Черт подери, не произноси этого слова в моем присутствии, кавалер!
- Ну, тогда ты просто смешон. Кроме того, ты эгоист!
- Вон!- в гневе воскликнул Анри.
- Нет, я ошибался, ты еще и дурак!
Плоэрмель нанес ему пощечину. Кавалер ничего не сказал и не сделал в ответ. Он сел в седло приведенного ему коня. Граф понял, что допустил непростительную ошибку, он выдал себя, выдал свои чувства.
- Авранш, прости меня, ведь мы были друзьями!- призывно воскликнул граф, удерживая коня кавалера за повод.
- Вот именно, были, граф,- с болью в сердце ответил кавалер. Он дернул повод и так врезал коню шпорами, что тот полетел как лось. Державший его за повод Плоэрмель, чуть не свалился с ног. Шестеро всадников покинули пределы замка.
Из дворца выбежала Камила.
- Что случилось, Анри? Почему они уехали?
- Видишь, Ками, из-за своих е тебе чувств я поссорился со всеми, даже с теми, кого считал своим другом,- печально изрек Анри.
- Боже, что же нам теперь делать?- задавала себе вопрос девушка.- Так нельзя жить дальше! Ты перессоришься из-за меня со всем миром и рано или поздно погибнешь на дуэли.
- Да, Камила, этого не миновать,- согласился Анри, опустив голову.
- Я знаю, что мне делать. Жить здесь далее невозможно. Это опасно. Замуж я тоже не выйду, это будет против твоей воли, Анри.
- Что же ты решила?- испуганно спросил граф.
- Я уйду в монастырь и дам обет безбрачия.
- Боже мой, Ками, неужели ты, в самом деле, так поступишь?- в тревоге спросил Плоэрмель.- Ведь я же не смогу тебя видеть! Как же я буду жить здесь без тебя? О, я не вынесу разлуки с тобой, Камила!- граф схватил сестру в объятья и прижал к груди, чувствуя, как в глубине ее груди рождаются рыдания.
- Но что же нам делать, Анри? Позволить чувствам овладеть нами будет тяжким грехом!- сказала девушка, крепко обняв брата.
- Ну и пусть! Пусть нас покарает за это господь Бог, пусть нас осудят люди, уж лучше так, чем всю жизнь страдать!- воскликнул Анри и поцеловал Камилу в губы с огнем в крови.
- Нет-нет, Анри!- вскричала богобоязненная виконтесса.- Этого нельзя допустить! Никогда!
Она вырвалась из объятий графа и как серна умчалась в дом. Казалось, что она унесла с собой и сердце графа, и его дыхание на своих губах. Плоэрмель безжизненно опустился на траву.
- Господи, сделай же что-нибудь, ты видишь наши страдания! Мы любим тебя, Отец наш, но и друг друга тоже любим. Пошли нам знамение!
15
Вожделенный замок
За полчаса маленькая кавалькада достигла той деревеньки, в которой всадники ночевали прошлой ночью.
- Господа!- окликнул всех Франсуа де Лорьяк, останавливая коня у той же гос-цы, которая, по правде говоря, была единственной в этой деревеньке графа Плоэрмеля.- Господа, я предлагаю заночевать здесь, а утром выедем на Лорьяк. все равно до замка нам засветло не добраться, да и лошадей надо покормить, а то этот бешеный Плоэрмель не удосужился распорядиться поухаживать за животными, преодолевшими такое расстояние.
- Отлично, барон!- поддержал идею виконт де Сен-Ло.- Заночуем здесь, если только у хозяина не пропали куры, которых я так люблю.
- И вино, которым я люблю запивать бумаги, стоимостью в двести тысяч ливров!- смеясь, воскликнул д’Авранш.
Компания всадников спешилась и водворилась в гостиницу, отдав лошадей конюхам. Вечер молодые люди провели в кабачке, что находился на первом этаже гостиницы, а ближе к ночи разбрелись по комнатам. Когда все уже улеглись, и на улице стемнело, Лорьяк встал с постели. Внезапно захватившая его любовь к виконтессе Плоэрмель будоражила его рассудок. Он не мог заснуть, ворочался с боку на бок и, наконец, принял решение.
«Я увижу ее сегодня же, ночью. Пусть бы мне пришлось свалиться с лошади или сорваться со стены дворца, но я увижу ее, я не могу ее не увидеть! Граф Плоэрмель плохо сделал, что не отдал мне медальон».
Барон надел ботфорты, берет, перевязь со шпагой, и тихонько скрипнув дверью, вышел. В одной комнате с ним спал виконт де Сен-Ло. Его мерный храп не прекращался ни на секунду, и это давало надежду уйти незамеченным. Лорьяк украдкой вышел из гос-цы и зашел в конюшню.
- Кто здесь?- всполошились конюхи.
- Это я, ваш постоялец, барон де Лорьяк. Не шумите, ради бога, тише,- сказал Франсуа, чувствуя, что конюхи не верят ему.
- Дам каждому по пистолю, если вы не скажете никому, что я уезжал.
- Ага, хорошо, ваша милость, давайте,- согласился старший конюх.- Эй, Марио, оседлай барону его лошадь!
Через пять минут тень барона де Лорьяк скрылась в поле, растворившись во мгле. Лорьяк пустил коня легким галопом, глядя на звезды, которых все больше появлялось на небосклоне. Взошла луна, освещая дорогу к дворцу. Через полчаса неторопливой скачки, Франсуа вторгся в пределы дворца его мечты. Привязав коня к дереву, барон стал осторожно подкрадываться к дворцу.
«Плохо, что я не знаю, какое окно принадлежит ей»,- подумал юноша. Он высунулся из-за березы под свет луны и наблюдал за светом, мерцавшим кое-где в комнатах. Двухэтажный дворец с задней стороны, там, где был сад, утопал в плюще, вившемся по стенам и оставлявшим свободными только окна. Над дворцом было синее звездное небо, наполнявшее душу Лорьяк романтическими чувствами. А тот желтоватый свет, что лился из комнаты с белыми шторами, притягивал не только воображение барона, но и его сердце, его самого.
- Она там, это ее окно, это свет ее души,- пробормотал он, выходя на лужайку. Не успел барон ухватиться за плющ, как вдруг, откуда ни возьмись, появилась стража, и не нагнись Франсуа вовремя, об его голову ударилась бы увесистая дубина. Стражников было четверо. Один с дубиной, двое с алебардами и четвертый с пикой. Целый арсенал оружия имели люди, охранявшие ночной покой обладателей дворца. Дело в том, что этот дворец строили англичане, захватившие не только Бретань, но и добрую половину Франции в пятнадцатом веке, и строили надежно, не полагая, что через много лет во Франции найдется такая Жанна д;Арк, которая положит начало освобождению Франции.
Итак, барона упорно атаковали. Франсуа был вооружен одной лишь шпагой против разного рода оружия. Однако его ловкость заслуживала похвалы. Спереди на него замахнулся человек с огромной дубиной, удар которой размозжил бы ему голову, однако барон сделал кувырок вперед и ногами сшиб стражника с ног. Затем кувыркнулся назад и встал на ноги. С обеих сторон напали алебардисты, сзади человек с пикой. Лорьяк сделал сальто вперед, высоко подпрыгнув, и два алебардиста едва нее разрубили друг друга. Один, во всяком случае, пострадал сильно и с воем рухнул на землю. Лорьяк круто развернулся и с размаху подрубил второму алебардисту шею. Оставалось двое, и они расположились по разные стороны от барона. Пикадор, так назовем незадачливого стражника, уже наносил удар, когда человек с дубиной, промахнувшись по Франсуа, огрел того по плечу. Пикадор рухнул навзничь, застонав. Последний, тот, что с дубиной, оказался безоружным и со шпагой у своего горла.
- Что вам надо? Кто вы?- спросил стражник, с испугом взирая на ловкого юношу.
- Какого черта вы помешали мне?- раздраженно сказал Лорьяк,- я ничего дурного не хотел сделать, только посмотреть, а вы устроили бойню!
- Мы выполняли свой долг, сударь, нам за это платят,- оправдывался дюжий стражник, косясь на лезвие шпаги, игравшее перед его носом.
- Ах, платят! Да я бы не месте графа не дал вам ни ливра за такую работу!
Вдруг в спину барона уперлась шпага и послышался голос графа де Плоэрмеля.
- Ни с места, иначе я проткну вас насквозь!
Невероятным движением корпуса барон выскользнул из-под шпаги, мало того, он сшиб Анри с ног, проделав движение ногой вроде подсечки. Граф тотчас снова вскочил на ноги и схватка продолжалась. Барон приобрел опыт в боях и играл с графом, как с ребенком, однако эта игра начала его утомлять, а тут еще «дубиньщик», не тот, что дубит кожи, а тот, что с дубиной, снова взялся за старое, вернее за новое, так как в руках его оказалась пика. Он напал слева. Лорьяк ухватился за пику левой рукой и потащил вправо, отражая еще и удары графа, и поскольку дубинщик, теперь уже пикадор, не хотел расставаться с пикой, его понесло прямо на графа, и оба они свалились в кучу. Когда же встали, то нападавшего уже не было и следа. Вдалеке только послышалось ржание лошади и быстрый топот копыт, удалявшийся от дворца.
- Это он, ей богу он!- сокрушался граф, бросая на землю свою бесславную шпагу.
- Кто, ваша светлость?- осведомился стражник.
- Барон, сударь!
- Барон де Лорьяк? Я видел его сегодня утром. Он показался мне таким славным кавалером. Ну, рыцарь, ей богу! Вот достойный жених для вашей сестры!
- Пошел к черту, дурак!- закричал граф, от одного упоминания о женитьбе сестры, приходивший в бешенство.
Барон в три часа ночи был уже в гостинице, поставил лошадь в стойло, велел конюхам протереть бока теплым вином, дал им еще по пистолю и тихонько забрался в свою комнату. Виконт де Сен-Ло не храпел, и это беспокоило барона. Однако он знал, что его лучший друг не выдаст его, и преспокойно лег спать.
16
Ограбление в стиле шестнадцатого века
Утром все шестеро сидели за столом в кабачке. Лорьяк казался невыспавшимся и был мрачен, как грозовая туча.
- А что это наш друг сегодня такой невеселый?- спросил граф де Бель-Иль.
- Он наверняка влюблен,- ответил Сен-Ло замогильным тоном, от которого все загоготали. Барон стукнул кулаком по столу и все замолчали.
- Виконт, не надо так шутить, у барона сегодня плохое настроение,- сказал Луи де Сен-Брие, поглядывая на Лорьяка.
- А между прочим, виконт абсолютно прав - я влюблен!- изрек Лорьяк, подняв глаза.
- Ого!- крякнул виконт.- И в кого же?
- Я знаю,- сказал д’Авранш, улыбаясь.- Но пусть он сам расскажет.
- В эту божественную девушку, в этот раскрывшийся бутон небесной лазури и...- Лорьяк запнулся. Его слова бессильны были выразить чувства.- Я люблю Камилу де Плоэрмель, друзья,- признался барон с горькой миной.
- Есть о чем тужить!- воскликнул де Сен-Ло,- сейчас же едем обратно к графу, и вы попросите у него руку его сестры!
- Отличная идея!- воскликнули два безымянных товарища хором.
- Едва ли. Этот сумасшедший брат Камилы, наверное, откажет мне.
- Откажет вам?- возразил виконт де Сен-Ло,- я думаю, что во всей Бретани не найдется более достойного жениха, чем наш друг, бывший латник Священной Лиги, барон, пока еще барон, но в будущем граф де Лорьяк!
- Вы так думаете, виконт?- возразил д’Авранш.- Я разговаривал вчера с графом и из этой беседы понял, что он совсем не собирается выдавать сестру замуж, пусть бы сам Баярд попросил ее руки!
- Странно,- заключил де Сен-Брие.- Все это очень странно. Может быть, родители Плоэрмелей завещали большую часть наследства Камиле в случае ее замужества, и Анри боится потерять богатство? Потому и держит ее как затворницу?
- Очень может быть,- согласился Лорьяк, дожевывая завтрак.- По крайней мере, нет и не может быть другого объяснения помешать ее замужеству. Давайте-ка обмозгуем его положение. Кто знает про их родителей что либо конкретное?
- Я все знаю!- поспешил сказал Сен-Ло.- Граф с виконтессой от разных матерей. Анри от первой жены, а Камила - от второй.
- И эта вторая оставила большое наследство, которое граф потеряет, если его сестра выйдет замуж!- строил догадки граф де Бель-Иль.
- Напротив, мне кажется, она ничего не оставила Камиле, потому, что умерла в тюрьме, а ее состояние, что досталось от родителей, было отнято в пользу суда,- возразил де Сен-Ло.
- Тогда в чем же причина?- задумался барон.
- Может быть так,- сообщил свою версию кавалер д’Авранш,- Граф должен выложить в качестве приданого кругленькую сумму... Но, признаться, господа, я ни разу не замечал за графом меркантильных замашек.
- Да, что-то здесь не чисто,- подвел итог барон де Лорьяк.- Поедемте к Плоэрмелям, там все и выясним. Если граф боится за деньги, я согласен взять в жены его сестру и без приданого. Не в деньгах счастье и глуп тот, кто женится по расчету, в конце концов, он просчитывается в главном.
- Вы говорите, как Аристотель, мой друг!- восхищенно произнес Сен-Брие.
- Довольно, господа, мы должны торопиться, как бы кто с мешками золота не опередил нас!- воскликнул Лорьяк, выходя из-за стола.
- Франсуа,- сказал де Сен-Ло, выходя за другом из гостиницы,- вы не возьмете себе другую лошадь? Кажется, ваша еще не отдохнула.
- Молчите, друг мой,- шепнул Лорьяк, входя в конюшню.- Эй, коней нам!
Вскоре все шестеро были в седлах и мчались во весь опор к дворцу Плоэрмелей. В одиннадцать часов дня они ворвались в пределы дворца графа и виконтессы и стуком копыт разбудили всю стражу, отдыхавшую после ночного побоища. Все четверо были живы, трое перебинтованы.
- Что вам нужно, господа?- спросил граф, выходя из дверей под руку с сестрой. Во дворе стояла запряженная парой белых лошадей карета.
Увидев барона, Анри схватился за шпагу.
- А, это вы, ночной разбойник! Вы приехали нарушить наш покой в третий раз!- раздраженно изрек граф, держа правую руку на эфесе шпаги.
- Ваш покой?- иронизировал де Сен-Ло,- разве вы еще спите?
- Перестаньте, Серж, сейчас не время шутить,- сказал барон, соскакивая с коня,- граф, у меня самые серьезные намерения относительно вашей сестры.
Лицо Плоэрмеля из бордового превратилось в бледное.
- Это невозможно, моя сестра сегодня, сию минуту уезжает в монастырь, навсегда!
Барон пошатнулся, словно под каблук ему попал камень. Он побледнел так сильно, что графу это показалось ненормальным.
- Ваша сестра дала обет безбрачья?- в страхе спросил барон, держась левой рукой за клокочущее в груди сердце.
- Да,- заявил Анри, но его слова тут же опровергла Камила, не успел ее брат закрыть рот.
- Еще нет, сударь, это произойдет в монастыре.
- Слава богу!- выдохнул Франсуа, расстегивая два крючка камзола.- Еще есть время все обдумать и переменить решение.
- О чем вы?- осведомилась девушка, не догадываясь о чувствах барона.
- Камила, я люблю вас и предлагаю вам руку и сердце!- с любовью воскликнул барон, опустившись на одно колено и наклонив голову. Камила отступила, словно от пропасти. Она взирала на брата, ожидая его решения, так как привыкла во всем полагаться на него.
- Сударь, вы опоздали, моя сестра едет в монастырь!- холодно сказал Анри, загородив собой сестру.
- Но может быть, у вашей сестры есть свое мнение? Зачем ей ехать в монастырь, если она может быть счастлива в этом мире?!- возразил барон, поднимаясь из почтительной позы.
- Она не может быть счастлива с таким человеком, как вы,- отрезал Анри, скрестив руки на груди.
- Сударь, если вы беспокоитесь на счет приданого, то оно мне не нужно!
- Что? Да как ты смеешь, негодяй!- вскричал граф, снова хватаясь за шпагу. Франсуа отскочил на два шага назад и выхватил из ножен оружие.
- Камила, беги в дом, я задержу их!- крикнул Анри, обнажая шпагу.
- Ради всего святого, сударь!- вскричала девушка, хватая шпагу барона за лезвие, готовое ужалить ее брата.
- Уезжайте, умоляю вас!- призывала виконтесса, держа шпаги обоих.
- Но почему?- спросил Франсуа, боясь поранить руку Камилы.- неужели у вас есть другой, кто предложил вам руку и сердце?- душераздирающе вскричал барон. Камила взглянула на брата и прочла ответ в его глазах.
- Да,- ответила она.
- Но, кто же он? Откуда взялся? Чем он лучше меня?
- Да хотя бы тем, что не бросается со шпагой на моего брата,- сказала девушка, опуская шпаги обоих.
- Я не набрасывался, я был предельно вежлив и терпелив, хотя ваш братец заслуживает грубого обхождения. Так вы едете не в монастырь, а к жениху?
- Да,- выдавила Камила, опуская взгляд.
- Так знайте, я никому вас не отдам!- с этими словами Франсуа снова поднял оружие.
- Камила, иди в дом!- крикнул Анри,- Уведите ее!
- Барон, знайте, что если вы причините моему брату хоть царапину, я вас возненавижу!- вскричала девушка, силясь вырваться из рук двух лакеев, тащивших ее к дворцу.
- Барон, позвольте мне оказать честь графу, а сами займитесь невестой,- предложил граф де Бель-Иль, подменяя друга.
- Хорошо, только не убейте его, а то из-за траура я еще год нее смогу жениться.
- Эй, слуги!- крикнул Плоэрмель, атакуя графа,- Все сюда! к оружию!
Прибежало человек шесть, вооруженных чем попало.
- Друзья, если вы со мной, отделайте их как следует!- крикнул, резвясь, барон де Лорьяк.
- Д;Авранш, предатель, и ты тоже!- вскричал Анри с таким чувством, с каким кричал Юлий Цезарь Бруту.
- Я занимаю нейтралитет,- ответил кавалер, разрываясь на части.- Барон и без меня справится. Кстати, Анри, какого дьявола ты заупрямился? Барон де Лорьяк благородный господин, он не причинит Камиле несчастья.
- Тебе никогда меня не понять!- крикнул юноша, отражая яростный натиск юного фехтовальщика. Луи де Бель-Иль был хладнокровен и играл шпагой словно в фехтовальном зале. Анри, напротив, психовал, он торопился разделаться с Сен-Брие и приняться за Лорьяка, на которого лавиной обрушились слуги Плоэрмеля. Барон взмахнул шпагой и отмел противников, словно мух.
- Ах, канальи!- проговорил он, отбрасывая одного за другим лакеев.- А ну-ка встать смирно, или я прибавлю к вашим старым ранам по две новых!
В паузе между ударами он дернул ручку входной двери. Дверь была притворена весьма крепко.
- Серж и вы двое, займитесь ими, мне некогда!- крикнул барон и, передав слуг «на попечение» друзьям, стал взбираться по плющу на второй этаж, окна которого не имели решеток.
- Закройте все окна!- крикнул Анри, обмениваясь с противником хлесткими ударами. Однако этот приказ не помог графу. Барон уже был на втором этаже и эфесом разбил одно большое стекло, и умело орудуя шпагой, ворвался внутрь. В следующую секунду из окна вылетел лакей графа и упал мягко на клумбу. Он даже встал и стал отряхиваться, но упавший на него второй лакей, погреб под собой первого. Они так и остались лежать на клумбе.
- Извините, граф, я не хотел помять ваши цветочки,- с иронией сказал Франсуа, высовываясь из окна. Сзади на него напал камердинер графа. Он хотел ударом кулака вытолкнуть барона, но выпал сам. Франсуа вовремя увернулся и поднял камердинера за ноги, когда тот всем корпусом ушел вперед, то есть в окно.
- Учитесь летать, господа, когда-нибудь это вам пригодится!- развеселился Лорьяк. Он вырвался в галерею и открывал все двери, пытаясь найти беглянку. Из десяти комнат девять были пусты. Лорьяк дернул на себя ручку последней. Дверь оказалась заперта. Тогда Франсуа тараном ринулся на дверь и вдруг выпал на улицу. Внизу был небольшой бассейн, в который Франсуа удачно приводнился.
- А, тысяча чертей!- вскричал он, выбираясь из воды. А тем временем граф де Сен-Брие все еще упражнялся в фехтовании с Плоэрмелем, значительно измотав его. Слуги были побеждены и сидели на земле, присмирев. Лорьяк подбежал к Плоэрмелю справа и просто сшиб его с ног, приставив затем шпагу к его груди. Ногой он прижал шпагу Анри к земле.
- Камила, не прячься! Я не стану искать тебя по всему дому!- крикнул Франсуа,- Если ты через пять минут не выйдешь, я пришпилю к земле твоего брата!
Анри хотел было приказать сестре не выходить, и глубоко вздохнул для этого, но барон чуть не засунул ему в рот свою шпагу.
- Молчите, граф, это ваше упрямство делает из меня злодея! И я за себя не ручаюсь! Я хотел по-хорошему, хотел, чтобы мы с вами стали друзьями, а вы!
- Вы же не знаете, почему я вам отказал, барон!- оправдывался Анри.
- А тут и знать нечего! Из-за своего эгоизма! Камила, я жду! Твой брат в опасности!
Двери открылись, из них выбежала девушка и яростно атаковала барона, хлеща его по щекам руками. Франсуа не успевал защищаться. Наконец ему удалось схватить возлюбленную за руки и повернуть ее к себе спиной.
- Будьте благоразумны, сударыня, я хочу жениться на вас, а отнюдь не съесть!- сказал барон, увлекая пленницу к карете.
- И вы говорите мне о благоразумии, сударь!- воскликнула Камила, сопротивляясь изо всех сил.
- Меня сделала безумным моя любовь к вам,- извинялся барон, вталкивая девушку в карету.
- И даже она не может вас извинить!
Отвлекшись этой сценой граф де Бель-Иль, упустил момент, когда граф Плоэрмель поднялся и схватил шпагу. Анри бросился на противника и если бы не кавалер, граф Плоэрмель проткнул бы Луи насквозь. Д’Авранш, стоявший сбоку от Бель-Иля, просто метнул свою шпагу под ногу Плоэрмелю. Анри запнулся о вонзившуюся в землю шпагу и клюнул носом в траву.
- По коням, господа!- крикнул Лорьяк, высовываясь из кареты.- Эй, есть среди вас кучер?
Один из сидевших на земле слуг Плоэрмеля дернулся.
- Тогда полезай на козлы. Позже вернешь карету графу, она мне не нужна, я не вор!
Кучер решил, что так будет лучше и взгромоздился на козлы. Друзья барона вскочили на коней. Пешим оставался один кавалер.
- Эх, граф, граф, если бы ты не ударил меня вчера, то сегодня я дал бы себя на куски разорвать за тебя.
Анри испустил стон, он приходил в себя и с ужасом осознавал, что Камилы нет больше с ним.
- Ты не волнуйся за сестру. Франсуа честный человек, он женится на ней по всем правилам, или отпустит, если она отвергнет его чувства,- сказал напоследок кавалер. Все уже уехали, когда он садился на коня. Увидев его одного, слуги воспрянули духом и решили напасть. Д’Авранш достал из-за пояса пистолет и выстрелил в ближайшего, возмущенный дерзостью лакеев. Казалось, он сразил одной пулей всех, кроме того, в кого стрелял. Тот рассматривал свой живот, соображая, жив ли еще, как вдруг увидел прилипший к ливрее пыж. Оказывается, кавалер не положил в ствол пулю.
17
Таинственный монах
Опомнившись от шока, верные слуги Плоэрмеля поспешили к нему на помощь.
- Ваша милость, вы живы?- осведомился один из них, пытаясь поднять графа с земли. Прикосновение, как видно, привело Анри в чувство. Раненый открыл глаза и простонал не так от боли, как от отчаяния.
- Где она?- спросил граф, вставая на ноги.
- Ее увезли в карете, ваша милость. Этот барон де Лорьяк - сущий дьявол! Это он напал на нас ночью и вернулся утром, зная, что мы ранены и не сможем оказать ему достойное сопротивление.
- Да, это он, мерзавец!- воскликнул граф.- Берите оружие, лошадей и едем в Лорьяк!- приказал Анри. Вдруг он увидел подъезжавшую ко дворцу повозку. В повозке сидел кучер, управлявший лошадьми и какой-то странный монах. Повозка остановилась у самого замка, с нее сошел монах крепкого телосложения и огромного роста.
- Что вам здесь надо?- с неудовольствием спросил Анри де Плоэрмель.
- В общем-то ничего,- спокойно ответил монах, разглядывая окна второго этажа дворца.
- Ну и убирайтесь своей дорогой!- воскликнул взбешенный потерей юноша.
- Извините, сударь, если я чем-нибудь вызвал ваше неудовольствие,- извинился монах, приложив руку к груди.
Плоэрмель понял, насколько священник лучше него владеет собой и соблюдает правила хорошего тона.
- Извините меня, святой отец, у меня несчастье,- с горечью изрек юноша.
- Может быть, я могу вам помочь?- осведомился монах, изучая лицо графа.
- Вряд ли. Так что вам нужно?
- Могу я видеть мадемуазель де Плоэрмель?
- А зачем она вам?- с недовольством спросил граф, подмечая, как суетятся с оружием и лошадьми его слуги.
- Я давно ее не видел, сударь,- уклончиво ответил монах.
- Если бы вы поторопились и приехали сюда полчаса назад, вы бы застали мою сестру дома.
- Вашу сестру?- не без удивления переспросил монах.
- Да, Камила приходится сестрой мне... к несчастью.
- Так ее зовут Камилой? Очаровательное имя. Кажется, вы сказали, что она, к несчастью, ваша сестра?
- Я сказал к несчастью, потому, что ее полчаса назад похитили! К сожалению, мой опекун не нанял мне хорошего учителя фехтования, и я не смог убить этого мерзавца!
- Кого вы имеете в виду?
- Барона де Лорьяк, черт!
Монах вздрогнул.
- Вы сказали, барона де Лорьяк?
- Да, сударь, барон был здесь утром и силой увез мою сестру!
- Наверное, у него были веские причины?- осведомился монах, искоса наблюдая за графом.
-У него одна причина - обесчестить мою сестру! Это сущий дьявол, сударь!
- Неужели это правда?- растерялся монах.
- К сожалению, да. Вчера он приезжал сюда и познакомился с Камилой, в которую, по его словам, влюбился. Не в силах утерпеть до утра, он вернулся сюда ночью, перебил слуг, но сам ушел живым! И вот сегодняшним утром этот негодяй приехал к нам и стал просить руки Камилы, а когда я ему отказал, этот негодяй...
- Остерегитесь, граф, называть человека таким некрасивым именем, мало что о нем зная!- нарочито изрек монах.- Вы несправедливы к барону.
- Он негодяй, и я убью его!- вскипел юноша, обнажая на треть шпагу.
- Остерегитесь, несчастный! Быть может Лорьяк на самом деле, влюблен в Камилу и им движут благородные чувства. Вложите шпагу в ножны. Я помогу вам освободить Камилу, и при этом не прольется ни капли крови.
- Ну уж дудки! Я объявляю барону де Лорьяк войну! Я разнесу его замок в щепки!
- Остановитесь, безумец! Видели ли вы когда-нибудь этот замок? Его не смогли взять даже англичане во время столетней войны, а вы с вашей шпагой! Повторяю, оставьте вашу затею! У меня есть план, как освободить вашу... Камилу.
- Ну, раз так, действуйте, я полагаюсь на вас,- согласился граф.
- Давно бы так. Мы потеряли на спорах десять минут. Прикажите своим слугам дать отбой. Они не понадобятся.
- Что? Мы не возьмем ни одного?- удивился Плоэрмель.
- Ни одного. И оружие, кроме вашей шпаги мы тоже не возьмем.
- Не взять пистолеты?- возразил Анри, взявшись за рукоятку одного из пистолетов, которые только что принес лакей.
- Я презираю кровопролитие, к тому же оружие здесь не поможет. Повинуйтесь, если хотите, чтобы я освободил вашу...гм... сестру.
- Не знаю почему, но я послушаю вашего совета, ваше преосвященство. Я так назвал вас, потому что мне кажется будто вы не простой монах. Вы аббат!
- Вы угадали. А теперь садитесь на коня, и едемте в Лорьяк!
- Едемте! Надеюсь, он не откажется скрестить со мной шпагу и тогда!...- Анри сел на коня, в седельной сумке у седла которого все-таки был один пистолет. Граф незаметно сунул его за пояс и закрыл плащом. Монаху Анри выделил хорошую, крепкую лошадь, и они вдвоем помчались на запад к замку Лорьяк. Кучер с повозкой едва поспевали за ними. Примерно на середине пути они настигли повозку другого монаха.
- Брат мой, не встречали ли вы на этой дороге карету и пятерых всадников?- спросил монах, ехавший верхом.
- Как же, как же, брат, встречал!- изрек монах, понукая клячонку.- Встречал и получил заказ и приглашение на свадьбу барона де Лорьяк и виконтессы де Плоэрмель!
У графа сердце зашлось от услышанного, он с трудом удержался в седле. Аббат, ехавший рядом, побледнел, как сама смерть. Они остановили лошадей.
- Сударь, что вы теперь скажете мне делать?!- в отчаянье взвыл Плоэрмель.- Если он женится на моей сестре!...
- Во-первых, не паниковать, а во-вторых, почему вы решили, что он женится на вашей сестре? Он женится на своей сестре!
- Но у барона нет сестры!- Вскричал Анри с нелепым выражением лица.
Монах спохватился.
- Ах, сударь, совсем вы заморочили мне голову с вашей сестрой! Извините, у нас принято называть монахов братьями, а монашек сестрами.
- Догоним этого брата и повернем его в обратную сторону!
- Я поверну его, можете не сомневаться!- в голосе аббата проявлялось все больше властности. Он догнал монаха и показал ему перстень с печаткой.
- Я епископ Ренский и приказываю вам отказаться венчать барона де Лорьяк с виконтессой Плоэрмель!- повелительным тоном сказал епископ.
Монах натянул гужи и быстро остановил повозку.
- Ваше преосвященство!
- Тише, я здесь инкогнито! Разворачивайте оглобли и езжайте обратно!
- Я повинуюсь,- монах молитвенно сложил руки, потом потянул за правую постромку и поехал в обратном направлении. К епископу подъехал граф.
- Придется, юноша, нам где-нибудь заночевать. Я знаю тут неподалеку деревеньку.
- Интересное дело! Мы будем отдыхать, а в это время барон обесчестит мою сестру!
- Он не сделает этого, ручаюсь. Милях в двух к северо-западу есть подходящая гостиница.
- Как видно вы хорошо знакомы с этой местностью. Не буду спрашивать: откуда - знаю, что вы не ответите.
- Почему же? Я родился в этих местах.
18
Птичка в клетке
Карета виконтессы де Плоэрмель влетела в пределы замка Лорьяк. Подъемный мост был сразу поднят - каменная клетка захлопнулась, и не было никакой надежды для беззащитной пташки каким-либо образом вырваться на волю.
Экипаж остановился во внутреннем дворе возле дверей замка. Лорьяк распахнул дверцу кареты, соскочил на землю и подал даме руку.
- Сударыня, этот замок отныне ваш! Будьте любезны, ступите ногой по каменной мостовой, осчастливьте своим присутствием эти стены.
- Какой же вы изысканный мерзавец!- фыркнула девушка, выйдя из кареты без помощи барона.
- Камила, боже мой, за что вы так убиваете меня?- сокрушался юноша, отстав на мгновение от своей спутницы.- Неужели моя любовь не заслуживает капли снисхождения?!
- Ничто не оправдает и не искупит вашего коварства, сударь!- рассердилась Камила, остановившись. Она не знала, куда ей идти и зачем.- И будь у меня в руках кинжал, я на самом деле убила бы вас!
Острая боль пронзила сердце юноши.
- Если по прошествии двух дней вы не измените ко мне своего отношения и откажетесь выйти за меня замуж...
- Что тогда?- бросила вызов девушка.
- Тогда я сам вручу вам этот кинжал!
- Поскорее бы!
Лорьяк побледнел так сильно, что это несколько обескуражило Камилу.
- У меня нет с собой кинжала, есть только шпага. Но я надеюсь, что твердость присуща обеим вашим рукам,- проговорил барон, вынимая из ножен шпагу.- Вот моя шпага, а вот и грудь! Убейте любовь, которую вы внушили этому сердцу, убейте, пронзив его!
«Он играет со мной, этот негодяй. Я проучу его раз и навсегда».
Камила покрепче ухватила правой рукой эфес, а левой взялась за толстую и тупую часть шпаги. Она примеривалась ударить барона в грудь, предполагая, что ее брат смертельно ранен или убит. Видя в ее глазах решительность, Франсуа обратил взгляд на звездное небо. Из его левого глаза покатилась слеза. Он был кроток в этот момент истины и поэтому, особенно красив. Карие глаза излучали покорность и любовь. Камила не решалась убить человека. Она вспомнила их первую встречу во дворце ее родителей, их милую беседу в саду, теплое рукопожатие, когда Франсуа отдавал ей медальон, и все эти воспоминания вызвали в ее душе бурю противоречивых чувств.
- Возьмите вашу шпагу, барон,- со слезами на глазах сказала девушка,- она не должна карать своего хозяина за ошибки.
Слова Камилы, сказанные так милостиво, без презрения, вернули Франсуа к жизни, с которой тот, видя решительность виконтессы, готов был расстаться. Он принял обратно шпагу, вложил ее в ножны и обнял девушку левой рукой за плечи.
- Идем в дом, тебе нужно согреться и покушать. Ночь сегодня прохладная,- заботливо произнес барон.
Камила с удивлением на него взглянула. Он больше не казался ей злодеем. Она сделала шаг, но тут же остановилась.
- Скажи, Франсуа, если бы я не вышла из дома, ты вправду убил бы моего брата?
- Ну что ты!- усмехнулся барон.- Я просто купил тебя. Я был зол, это правда. Видела бы ты, как я вылетел со второго этажа в бассейн!
- Боже, ты, наверное, совсем продрог,- испугалась девушка и вдруг обняла барона де Лорьяк и прижала его дрожащего к себе. Франсуа был на седьмом небе. Он покрепче обнял Камилу, и они вдвоем вошли в двери замка.
- Катрин, приготовь ужин да побогаче! Даме все самое лучшее,- отдавал распоряжения барон, проходя с девушкой по передней, в которой столпились слуги.- Гризмон, затопи камины в гостиной и в комнатах. Люсьен, подайте нам подогретого вина. Даме холодно, да и я, признаться, совсем закоченел.
- А нам, куда прикажешь провалиться?- спросил виконт де Сен-Ло, видя, что барону не до друзей.
- Идите в трапезную, пусть вам дадут вина и поесть,- на ходу сказал Франсуа, не сводя зачарованного взгляда с девушки.
Друзья барона потопали в трапезную. Вскоре в гостиной развели огонь в обоих каминах, барону с виконтессой принесли теплого вина и разнообразные блюда, и оставили голубков ворковать наедине.
Франсуа расстелил на полу шкуру убитого им леопарда и пригласил девушку перейти ближе к огню, на шкуру.
- Иди сюда, здесь теплее,- позвал юноша, полулежа на шкуре и держа в правой руке бокал.
- Скажи, для чего ты все это затеял?- спросила Камила, не доверяя до конца барону де Лорьяк.
- Что именно?
- Шкуру, вино, уединение. У тебя какие-то нечистые замыслы?- испуганно произнесла виконтесса, не двигаясь с места. Она сидела в кресле неподалеку от камина.
- О чем ты, я просто забочусь о тебе!- воскликнул немного оскорбленный юноша. Он поставил свой бокал на пол и протянул девушке руку.
- Не бойся меня, я не зверь, а этот зверь уже не кусается. Я убил его в Пуату, когда мы пробирались через лес в Шательро.
Камила с безотчетным чувством страха соскользнула на шкуру леопарда, не сводя с юноши пугливых глаз.
- Камила, я люблю тебя. Ты знаешь, я пытался по-хорошему договориться с твоим братом, но он отказался отдать твою руку мне. Медальон он мне тоже не дал, как не дал подсмотреть за тобой ночью, из-за чего мне пришлось оттузить ваших слуг. Пойми меня, Камила, поверь, у меня не было дурного умысла! Я люблю тебя, безумно люблю и хочу жениться на тебе!
Виконтесса глубоко вздохнула и отвела взгляд.
- Скажи, почему твой брат принял мое предложение в штыки? Чем я не партия его сестре? Я не нищий. У меня есть превосходный замок, которому по праву принадлежит графский титул. Когда-нибудь я все равно стану графом! Сорок тысяч ливров годового дохода. Разве этого мало, чтобы удовлетворить все капризы молодой жены? Я не понимаю, отчего он так уперся? Объясни мне это, Камила!
- Я не могу тебе открыть этой тайны, Франсуа,- с болью в душе сказала девушка.
- Тогда я попробую догадаться сам,- проговорил юноша, опираясь локтем о пол.- Извини, но мне одно приходит на ум. У тебя был роман, и чтобы скрыть твое бес...- Франсуа получил легкую пощечину и заткнулся.
- Прости, Камила, я чувствую себя дураком и потому только, что не могу объяснить поведение твоего брата.
- Франсуа, ты не знаешь, что сталось с моим братом, когда мы уезжали?- спросила Камила, наклонно сидя на шкуре, поджав ноги.
- Жив и здоров! Я запретил моим друзьям причинять боль твоему брату. Луи де Бель-Иль фехтовал с ним минут десять, но не задел ни разу, могу тебя успокоить. Кажется, твой брат упал, запнувшись, и сильно разбил нос. И долго не вставал. Может ударился головой о корень дерева.
- У него рана на груди от шпаги Пембефа!
- Пембефа? Он красиво летал тут через стол. Он получил сполна и еле ноги унес. Ты почему ничего не ешь и не пьешь?
- Я не голодна, а вино с рождения не пробовала.
- Но тебе надо согреться. Вот смотри, как я делаю: берешь печенье и макаешь его в вино. Малага очень для этого подходит. Оно сладкое и не крепкое.
Виконтесса последовала примеру барона и ей понравился такой способ.
- Франсуа, что со мной будет?- спросила девушка, очевидно имея причины не доверять барону.
- Все, что захочешь, будет исполнено, любимая,- ответил барон, отставив в сторону бокал с недопитым вином и любуясь пленницей.
- Ты отпустишь меня к брату?- обрадовалась виконтесса Плоэрмель, однако, радость ее была всего лишь вспышкой.
- Сначала, я надеюсь, мы обвенчаемся с тобой, любимая,- с пылким трепетом сказал Лорьяк, чуть приблизившись к девушке.
- А если я не соглашусь? - запротестовала пленница.
- Камила, ты очень дорога мне, и я при всем желании не отпущу на волю птичку, не окольцевав ей лапку,- нежно сказал барон и, взяв руку виконтессы, прильнул к ней губами.
- Завтра ко мне в замок приедет монах, церемония состоится здесь, в замке моих предков. а после венчания мы вместе съездим к твоему брату и уже тогда поедем в свадебное путешествие.
- Неужели ты, в самом деле, так сильно меня любишь?- спросила девушка, читая в глазах барона ответ. Лорьяк пришел к мысли, что лучшим доказательством любви будут не слова, а нежный поцелуй. Он подогнул левую ногу, чуть привстал для удобства и приблизился к лицу Камилы, сжигая ее пламенным взглядом. Ее губы, такие соблазнительные, такие пленительные, чуть приоткрылись, из-за них показались не зубы, а ослепительный жемчуг. Чуть вздернутый носик не мешал Франсуа приблизиться и пленить губы Камилы. Девушка не противилась душевозлияниям барона де Лорьяка. Юноша словно поедал спелые вишни, лаская губы виконтессы. Мало-помалу он обнял ее правой рукой за плечи и клонил к шкуре леопарда.
Камила прочла ответ на свой немой вопрос. Она не могла не прочесть его в светлом океане огней, игравших в глазах барона. Казалось, еще чуть-чуть и она не сможет отвергнуть его, но Франсуа вдруг задал вопрос, который привел ее в сознание:
- Ты согласна стать моей женой?
Камила опомнилась и отстранилась от юноши, вскочив с пола.
- Нет. Я не могу так поступить с Анри! Он любит меня и ревнует!- Виконтесса хотела бежать, но ее за руку поймал Лорьяк.
- Он твой брат, какая еще может быть ревность?!
- Не прикасайся ко мне, ты коварный, недостойный мужчина!
В ответ на эти обидные слова, Франсуа схватил девушку на руки и потащил вон из гостиной.
- Кто-нибудь, посветите!- крикнул он, входя в коридор.
- Отпусти меня, что ты задумал?- виконтесса сопротивлялась изо всех сил.
- Да ничего страшного, отведу тебя в спальню и пойду сам спать - я две ночи не сплю уже.
- Ну, так и веди, зачем же меня нести!
- Хорошо, я только возьму канделябр, а то эти бездельники уже заснули.
Франсуа взял со стола канделябр и стал освещать лестницу, по которой они с девушкой поднялись на третий этаж. Барон открыл дверь в комнату, где уже догорали дрова в камине, вошел сам и завел Камилу. Поставил большой подсвечник на столик в углу комнаты и расправил постель.
- Раздевайся и ложись, здесь тепло. Не забудь закрыть задвижку. Я ручаюсь за себя, но не за своих друзей. Вдруг кто-нибудь забредет спьяну. Слышишь, как они шумят в трапезной?
Франсуа вышел из комнаты и тут же услышал, как хлопнула за спиной дверь и щелкнула задвижка.
- Я люблю тебя, Камила!- сказал напоследок барон.
«Я знаю, милый Франсуа,- подумала девушка,- Но я не могу допустить, чтобы Анри страдал. Он тоже меня любит».
19
За честь сестры!
Часов в восемь утра граф с монахом и его повозкой были уже близь замка Лорьяк.
- Пютанж!- обратился священник к своему кучеру. Тот обратил молчаливый взор на епископа.
- Спустись к морю по этой тропинке. Держась самого берега, ты пройдешь вдоль скалы, пока не увидишь грот. В этом гроте ты дождешься темноты, возьмешь лодку и направишь ее в бухту города Лорьян. А сейчас я заберусь на скалу и освобожу Камилу. У меня не будет достаточно времени, чтобы спуститься с дочерью по тропке. Это долгий путь. Я спущу тебе ее по веревке. А вы, молодой человек,- сказал монах, обернувшись к графу,- должны будете отвлечь барона на себя. Зайдите в замок, затейте спор, можете угрожать, наконец, но только на словах! Не советую вам лезть на рожон. Я беспокоюсь за вашу жизнь.
- Хорошо, ваше преосвященство, только мне послышалось, будто вы назвали мою сестру дочерью?
- У меня много в приходе дочерей,- спохватился епископ Ренский.- Пютанж, дай мне вожжи, а сам иди спрячь в лесу мою лошадь, отцепи ей мундштук и отпусти. Надеюсь, она не убежит далеко.
- Итак, за дело, господа!- воинственно изрек Анри, разворачивая лошадь в сторону ворот замка.
- Не торопитесь, юноша, дайте мне время забраться на стену!- воскликнул епископ.
- На стену? Вы что, летать умеете? Признаться, я и не думал, что вы изберете для спасения моей сестры такой способ!
- Ну что ж, если будет нужно, то и полечу,- невозмутимо ответил епископ.
- Простите мне мои шуточки, святой отец, но стена, на которую вы собираетесь залезть, неприступна!
- Ну, это смотря для кого,- сказал епископ, понукая клячонку, запряженную в повозку.
Итак, все трое принялись за дело. Кучер стал спускаться к морю. У подножия скалы он отыскал вымытую морем тропку и пошел по окружности, пока не наткнулся на небольшое углубление в скале. Там он и нашел маленькую шлюпку. Епископ подъехал к западной стене замка и обследовал каждый фут камня. Посвященному в эту тайну откроется еле приметная тропка из выдвинутых из стены на два дюйма камней. Епископ стал взбираться по стене в направлении моря и вверх по нарастающей. Некоторое время граф Плоэрмель следил за ним, но когда епископ переместился в сторону моря и стал невидим для него, граф выехал на дорогу и двинулся по мосту к замку. Привратник спросил его имя, и, узнав, побежал доложить об этом камердинеру, который затем доложил барону. В гостиной уже подкреплялись проснувшиеся друзья барона де Лорьяк. Сам он, измотанный бессонными ночами и потасовками со слугами Плоэрмеля, изволил почивать. Однако, его разбудили.
- Что случилось?- спросонок спросил Франсуа.- Монах приехал? Я же просил его приехать к одиннадцати, а не к половине десятого!- проговорил Лорьяк.
- Нет, ваша милость, это Плоэрмель, граф.
- Мой шурин?- улыбнулся барон, потягиваясь.- Скажи, пусть немного подождет, я не готов его принять. Впустите его в замок, однако, не дальше гостиной.
Франсуа встал, не спеша оделся и занялся утренним туалетом.
20
Святой отец
А тем временем епископ Ренский был уже у окон третьего этажа. Он осторожно заглядывал во все окна, пока не увидел спящую в постели свою дочь. На мгновение он остановился, залюбовавшись красавицей дочерью, забыв о том, зачем он здесь. Попробовал открыть створку. Окно подалось. Епископ бросил в комнату длинную веревку и проник сам. Камила еще спала, когда к ней бесшумно подошел отец. Де Порто посмотрел на дверь - она была закрыта на задвижку. Тогда он подошел вплотную к кровати и хотел прикрыть рот рукой, но на секунду опоздал. Девушка проснулась раньше и, увидев незнакомого человека внушительных размеров, вскрикнула.
- Тсс,- прошептал епископ. Камила немного успокоилась, заметив облачение человека. Вдруг за дверью послышался голос барона.
- Камила!- барон услышал крик на подходе к ее комнате, и спешил на помощь.- Камила, что с тобой? Почему ты кричала?
Епископ приложил палец к своим губам, зажимая левой рукой рот девушке, и шепотом сказал:
- Я пришел от графа де Плоэрмеля, чтобы спасти тебя. Если вы хотите погубить меня и его, а заодно и себя, что ж, кричите.
- Камила, почему ты не отвечаешь? Я высажу дверь!
Девушка посмотрела на дверь, на отца, и решилась бежать с ним.
- Не беспокойтесь, барон, я видела дурной сон, вот и все!
- Да? И что же тебе приснилось, радость моя?
- Мне приснилось, будто я упала в море и стала русалкой.
- Все это пустяки и предрассудки. Я не верю в это!- Раздался за дверью голос барона.- Камила, звезда моя, может, ты соблаговолишь открыть дверь своему воздыхателю? Я принесу тебе на своих губах свежесть морской волны и запах ягодного утра. Мои слуги насобирали вчера брусники. Открой же, ну?
- Я не одета, Франсуа.
- Да и я не церемониймейстер, чтобы меня смущали такие пустяки.
- Но, Франсуа, я, в самом деле, не одета и хочу еще поспать часик.
- Как? Ты разве такая соня?- смеясь, воскликнул Лорьяк.
- Я полночи не спала, обдумывая свое решение.
- И какого же оно?- с трепетом спросил Франсуа.
- Скажи, что объявишь о своем решении потом,- шепнул монах.
- Я скажу об этом позже, Франсуа.
- Ну, хорошо, поспи еще часик. Скоро придет священник, который сможет нас обвенчать.
- Хорошо, я еще подумаю, а пока я посплю. Постель такая теплая.
- Завтра, любимая, если сегодня ты скажешь мне да, она будет еще теплее.
«Неужели это был мой сын?- подумал епископ, вытирая пот на лбу.- Правильно ли я поступаю с ним? Не слишком ли жестко? Но разве он поверит, если к нему придет священник и скажет, что он его отец, а его возлюбленная Камила - его сестра?! Нет, не поверит! Никто не поверит!»
- Быстрее одевайся, у нас мало времени!- сказал он Камиле.
- Отвернитесь, святой отец, я боюсь вас стеснить,- попросила девушка. Епископ усмехнулся себе под нос и отвернулся. Если бы де Порто захотел подсмотреть за девушкой, он увидел бы необыкновенную красоту форм и линий прелестницы. Камила надела платье, чулки, туфли и была готова к побегу.
- Внизу у самого моря вас ждет мой человек.
- Как, в самом низу?- испугалась девушка.- У моря?
- Да, Камила. Я спущу тебя по веревке вниз. Там ты сядешь в лодку, и ночью мой человек отвезет тебя в мой монастырь в Лорьяне. А уже затем мы переправим тебя обратно в твой замок.
- А мой брат?
- Он присоединится к нам позже.
- Другого выхода, кроме этого нет?
- Нет. Я обвяжу тебя, дочка, покрепче.
- Вы со всеми своими дочерьми так ласковы?- поинтересовалась Камила?
- Нет, только с одной. Не каждый день мне приходится спасать дочь,- ответил епископ и стал обвязывать виконтессу веревкой, делая ей нечто вроде гамака в области бедер.
- Полезай в окно, Камила,- приказал епископ.
- А удержите?
- Таких, как ты - двоих.
- А сами как спуститесь?
- За меня не беспокойся.
- Я на вас полагаюсь, святой отец. Как ваше имя?
- Порто, дочь моя. И не говори: святой, говори просто: отец.
- Ну, хорошо, отец, держите меня крепче, я буду спускаться.
- Дочка, как окажешься за окном, так закрой глаза и положись на волю господа.
Епископ умело и быстро спустил Камилу к морю. Как только ее ноги коснулись дна лодки, Пютанж помог ей найти равновесие и усадил на сиденье.
- Можете ничего больше не бояться, сударыня, все страхи уже позади.
Камила подняла голову вверх и увидела падавшую на них веревку.
- А как же святой отец?- ужаснулась девушка, видя ,что конец веревки лег в воду рядом с лодкой.
- Не беспокойтесь за своего отца. Он уйдет, как пришел.
Пютанж снял с головы девушки шляпку и бросил в море.
Камила вскрикнула и закрыла руками лицо.
«Бедный Франсуа, что я сделала!»- Камила поняла все, что ожидало барона де Лорьяк.
21
Отвлекающий маневр
В то время, как Камила оплакивала участь барона, в гостиную замка Лорьяк, где вместе с ним завтракали друзья Франсуа, вошел граф де Плоэрмель. Едва он увидел сотрапезников, из глаз его полетели молнии, а из уст проклятия.
- Веселитесь, презренные! Празднуете свое коварство? Рано радуетесь, господа! Правда не на вашей стороне! Бог не допустит бесчестья моей сестры.
Компания весельчаков, за исключением Авранша и Лорьяка, рассыпалась хохотом.
- Смейтесь, господа, скоро вам будет не до смеха! Сюда едет армия герцога де Рена. Она сметет ваше логово мортирами! Она разорит это осиное гнездо разврата!
Друзья барона расхохотались от души.
- Смею вас заверить,- сказал Серж де Сен-Ло, дожевывая кусок мяса,- что армия, какой бы она не была, сломается об этот замок, разобьется, как волна об скалу!
- А на счет пушек,- добавил граф де Бель-Иль, у барона они тоже есть и стреляют дальше. Де Рен, к вашему сведению, мой отец, и он не станет стрелять по замку, узнав, что я здесь.
- Так что посбавьте спеси, молодой человек, и садитесь за стол,- предложил де Сен-Ло.
- В самом-то деле, дорогой граф!- сказал барон, уничтожая виноград, свисавший черными кистями с блюда.- Присоединяйтесь к трапезе. Вы наверняка голодны.
- Кстати,- произнес он, выплевывая косточки,- к нам едет не армия, а священник. Так что я вам торжественно заявляю, что хотел бы видеть вас на своей женитьбе. Ваша сестра даст мне сегодня согласие на брак со мной.
- На брак с тобой?!- вскипел Плоэрмель, распахивая плащ, под которым блестел ствол пистолета.- Да она скорее выйдет за покойника!
Граф выхватил пистолет, взвел курок и выстрелил. Лорьяк в последнее мгновение успел нырнуть под стол. Пуля снесла со стола фарфоровое блюдо с виноградом. Плоды посыпались барону за шиворот.
- Ах, негодяй!- разозлился Франсуа. Он встал, вышел из-за стола и, схватив со стены шпагу, встал в позу.
- Я готов жизнь отдать за сестру, но тебя я проучу, мерзавец!- воскликнул Анри, выхватывая шпагу.
- Мне не нужна твоя жизнь, но урок вежливости я тебе все же преподам!
Барон с графом, как два петуха перед боем, сошлись клюв клювом, но лишь затем, чтобы пустить в ход шпоры.
Анри нанес прямой бесхитростный выпад, барон принял его на шпагу и позволил противнику сблизиться с ним, но тут же ударом наотмашь отправил его через стол.
Компания разразилась воплями восторга.
- Превосходный удар!- вскричал де Сен-Ло,- Жаль, трапеза погибла!
Плоэрмель покраснел от гнева, как печь и позабыл начисто о советах епископа.
- Ах, негодяй!- Говорил он, нанося удары, которые барон де Лорьяк успевал отражать, а заодно успевал поддавать пинка по заднему месту, все время, используя боксерский термин, проваливая противника.
После очередного угощения Плоэрмель врезался руками в стену, но тут же развернулся и атаковал снова. И снова шпаги сошлись эфес к эфесу. Граф напирал, как бык, ему удалось перехватить левую руку Франсуа, дабы избежать удара рукой. Тогда Франсуа чуть ослабил нажим, Плоэрмель чуть ушел в сторону и получил локтем правой руки в лоб. Граф упал на пол в трапезной и ждал смерти, однако барону де Лорьяк не нужна была его жизнь.
- Поднимайся, слабак!- закричал Франсуа, видя противника в беспомощном состоянии. Анри схватил шпагу, рванулся вперед и резким взмахом хотел поразить противника в шею. Барон нагнулся. Плоэрмель сделал то же самое по ногам - Франсуа подпрыгнул и гардой огрел противника по голове. Граф рухнул на пол.
- А теперь полежи спокойно и послушай меня, дурак!- сказал барон, убрав свою шпагу в подмышку и вытирая вспотевший лоб. Анри медленно приходил в себя, он смутно понимал слова, вернее мораль, которую вдалбливал ему барон, но сердце ничего не хотело слушать. Анри поднимался, опираясь о стол. Последние слова барона привели его в неописуемую ярость:
- Неужели, чума тебя побери, ты ревнуешь Камилу не как брат, а как мужчина? Неужели ты решил приберечь ее для себя?
Анри схватил со стола блюдо и бросил жаркое вместе с блюдом в лицо барона. Франсуа не успел увернуться, и отступил, протирая глаза от соуса. Граф был уже на ногах и со шпагой в руке. Еще движение, и барону не пришлось бы уговаривать графа стать его шурином. Вовремя подоспел на помощь де Бель-Иль.
- Франсуа, берегись!- крикнул он раньше всех. Лорьяк понял, что ему грозит. Он сделал сальто назад, и выпад, в который граф вложил всю свою силу, не достиг цели. За первым выпадом последовал и второй. Лорьяку некуда было отступать, а защищаться, имея для обозрения всего один глаз, второй был покрыт слоем соуса, не было никакой возможности. Рассвирепевший, как раненый вепрь Плоэрмель, заносил шпагу, как вдруг тело его обожгла молния, а из груди вышла окровавленная сталь. Граф де Бель-Иль, видя, что его другу приходит конец, попросту метнул свою шпагу в спину Плоэрмелю.
Анри вытаращил глаза и свалился к ногам барона, воткнув шпагу в стену дюймом правее его левого бедра. Шпага Бель-Иля при падении графа, вышла обратно, но сидела глубоко в теле.
- Тысяча чертей!- взревел барон, окончательно протерев глаза от соуса.- Что вы наделали, Луи! Теперь Камила проклянет меня!
- Я спасал вас, друг,- невинно ответил Луи.
- Тысяча проклятий, неужели вы думаете, что я не увернулся бы?- взревел Лорьяк. - Я уже видел замах и уже хотел увернуться и подсечь его.
- Он пришпилил бы вас к стене, как бабочку!- оправдывался Бель-Иль.
- О, господи, теперь не видать мне счастья!- застонал Франсуа, уронив голову на плечи.- Что я скажу Камиле? Что? Как мне смотреть ей после этого в глаза?
- Извини, друг, я хотел всего лишь спасти тебя,- оправдывался граф.
- И погубили! Мне остается только одно: отпустить ее, выслушав проклятия и на всю жизнь остаться безутешным!
В гостиную, вдруг, вошел камердинер.
- Ваша милость, к вам прибыл священник.
- Ему придется сменить ремесло, и вместо венчания, спеть заупокойную,- замогильным тоном произнес Лорьяк.- Проси!
22
Проповедник и судья
Вошел монах-иезуит. Не глядя священнику в глаза, Лорьяк сказал:
- Мы нанимали вас для венчания, но так уж получилось, что нужен священник, чтобы отпустить одному бедняге грехи.
Епископ Ренский взглянул на лежавшего возле двери во внутренние покои графа де Плоэрмеля. Его глаза, видавшие и не такое, не выдали ни отвращения, ни страха.
- Кто это сделал?- этот голос, прогремевший мощнее пушечного выстрела, заставил барона Лорьяк поднять на вошедшего глаза.
- Это не тот монах, что я нанимал на дороге!- воскликнул барон.
Граф де Лорьяк, он же аббат де Порто, он же епископ Ренский долго разглядывал своего сына, при этом стараясь не выдавать своих чувств.
- Кто вы, отец?- осведомился барон, испытующе разглядывая монаха.
- Я твоя совесть, сын мой,- уверенно заявил священник.- Тот, кого вы нанимали, послал меня. Итак, я задал вопрос: кто это сделал?- спросил епископ, указывая рукой на Анри, лежавшего без признаков жизни.- Или здесь собрались одни убийцы и трусы?
Граф де Бель-Иль смело вышел вперед.
- Я, святой отец! Я убил одного человека, чтобы спасти жизнь другому!
- Вы? Разве вы Бог? Разве в вашей власти распоряжаться судьбами людей? Одному спасти жизнь, у другого отнять?
- Я сделал так, как подсказывало мне сердце, а значит - Бог!
Епископ кивнул в знак удовлетворения ответом.
- Сударь, по-моему вы напрасно тратите время!- воскликнул Лорьяк.- Пока душа Анри де Плоэрмеля еще не отлетела, ее еще можно как-нибудь спасти!
- Сын мой,- величественно сказал епископ,- я никогда не трачу времени попусту, а что касается души Плоэрмеля, то она еще в теле. Ваш недруг жив. Он только ранен.
- Неужели?- обрадовался Бель-Иль.- А я-то думал, что ухлопал его!
- Как ваше имя, молодой человек?
- Граф де Бель-Иль, барон де Сен-Бриё Луи!- отрекомендовался спаситель барона.
- Вас ждут большие испытания, Луи. Поезжайте домой к родителям. Я думаю, с вас хватит тех приключений, за которые вам придется платить всю свою жизнь. Перед тем, как расстаться, я хочу спросить: кому вы спасли жизнь, отнимая ее у другого?
- Я обязан отвечать?
- Да,- тоном, не терпящим возражений, ответил монах.
- Барону де Лорьяк, святой отец.
Епископ перевел тревожный взгляд на Франсуа.
- Тебе угрожала опасность, сынок?- дрогнувшим голосом спросил монах.
- Угрожала, да, но хватит обо мне! Нужно спасать Анри, пока он еще жив! Нужно достать шпагу и перевязать его!
- Пожалуй, пока он в беспамятстве, можно вытащить шпагу,- произнес священник.- Несите чистые тряпки, Франсуа!
Неизвестно почему, но барон де Лорьяк подчинился этому голосу. Он быстро сбегал за свежей простыней, располосовал ее и приготовился наложить повязку. Священник своей рукой медленно убрал из тела Анри шпагу, и его перевязали.
- Если вы не возражаете, я увезу его и сам вылечу. Больному нужен свежий воздух и покой.
- Но как вы довезете его на телеге?- спросил барон.
- Там есть сено, ему не будет тряско. Тем более тут всего два лье. Луи, помогите мне отнести раненого в повозку.
- Я к вашим услугам, святой отец.
- Только бы Камила ничего не узнала, пока ее брат выздоравливает,- беспокоился Франсуа.
- А вы уверены в том, что она еще ничего не знает?- сказал епископ, зная, к чему это может привести.- Мне показалось, что пять минут назад в галерее мелькнула чья-то тень.
- Не может быть!- вскричал Франсуа и метнулся в дверь на лестницу. Пока он поднимался на третий этаж, де Порто с Луи Бель-Илем отнесли раненого в повозку и положили на сено.
- Сударь, я буду вам глубоко признателен, если вам удастся довезти его живым и выходить!
- Довезу, можете быть уверены. А вы, молодой человек, уезжайте немедленно к родителям, они вас ждут. Поезжайте сейчас же, ибо мне кажется, барон в ярости. Я даже посоветую вам взять лошадь Плоэрмеля и ехать немедленно!
- Я не уеду на лошади поверженного моей рукой, да еще не простившись с друзьями, с Франсуа. Это не по-мужски, фи!
- Поступайте, как знаете, но в замок вам возвращаться небезопасно! Если Камила видела раненого брата, думая, что он убит! Вы понимаете, к чему это все может привести?! Езжайте немедленно! Промедление смерти подобно!
- Надеюсь, вы правы,- согласился Бель-Иль, залезая на коня человека, которого он чуть не убил.- Барон наверняка обижен на то, что я при встрече выбил у него из рук шпагу, но ссоры с Камилой он мне наверняка не простит. Тут уж не до благородных манер. Прощайте, святой отец! Я пренебрег советом отца, но пренебречь вашим - мне мешают обстоятельства.
- Мы с вами увидимся в Рене,- проговорил священник, дергая вожжи.
Луи дернул повод, а сам прислушался к звукам, доносившимся из замка.
- Странный шум, подумал граф, пуская коня в галоп.- Должно быть там образовался вулкан!
23
Чего добился бывший латник
Луи де Бель-Иль не ошибался, в замке Лорьяк, в самом деле, произошло большое несчастье. Барон де Лорьяк, прибежал к комнате, в которой, как он полагал, находилась его возлюбленная, стучал, кричал, колотил каблуком сапога о дверь, но на его призыв никто не откликался. Тогда Франсуа решил вышибить дверь ногой. С первого удара гвозди, коими крепился засов, немного вылезли из мест заточения. Франсуа ринулся на дверь плечом - заскрипели дуги на косяке, раздираемые мощным засовом.
- Камила, отзовись, или я выломаю дверь!- кричал барон, тяжело дыша.
Ни звука в ответ. Тогда юноша отошел подальше, разбежался и в прыжке повернулся спиной к двери. Дверь разлетелась на куски. Франсуа ввалился в комнату. Спина и особенно ребра сильно болели. Он не сразу смог встать. Барон оглядел комнату - ни души!
- Камила!- в отчаянии вскричал барон, заглядывая во все уголки в надежде отыскать свое сокровище. Но нигде не было его заветной мечты. Одно окно оставалось открытым и пугало юношу, бездной, открывавшейся за ним. Юноша робкой походкой подошел к краю и посмотрел в пропасть. Синее море, лаская голую скалу, прибивало к берегу пену, и среди этой пены Лорьяку бросился в глаза круглый желтоватый предмет. То ли от страха, то ли от боли Франсуа четко определил значение этого предмета. Барон узнал шляпку своей возлюбленной. Глаза его вылезли из орбит, сердце как будто остановилось, а из открытого в гримасе беспомощности рта вырвался крик: - Нет! Не-ет!!
Франсуа опирался в это время на краешек окна, он выскользнул из-под его рук и барон головой ушел вниз, однако руки его молниеносно вцепились за подоконник. Юноша втянулся в комнату и отошел от окна. Он бесцельно бродил по комнате, не зная, что делать.
- Нет, всё к черту! Всё к черту!- вскричал он, разрывая на груди кружева. Он задыхался. Затем снова подошел к окну
- Море, море! Ты, которое я так любил с детства! Как смело ты отнять у меня Любовь? По какому праву! Камила тебе не принадлежит - она моя невеста! О горе мне!- Лорьяк стоял над самой пропастью, насмехаясь над опасностью.
24
Монастырь в Лорьяне
Жаркий полдень жег рану Анри Плоэрмеля. Он пришел в себя и стонал от боли, крепко стискивая при этом зубы.
- Потерпи, осталось совсем немного. Мы въезжаем в город,- произнес монах, обернувшись к раненому.
- Я потерплю, вы только скажите, что это было?
- Когда?
- Там, у замка. Я вдруг почувствовал тепло и пришел в себя.
- Это были мои руки, сынок.
- Как это, руки?- недоумевал Анри.
- Тебе когда-нибудь приходилось слышать выражение: как рукой сняло? Не отвечай, тебе не следует говорить.
- Святой отец, вы случайно не колдун?
- Ха-ха!- рассмеялся монах.- Необязательно быть колдуном, чтобы силой своего духа прийти на помощь человеку. Человеку вообще очень много дано от Бога, но это многое вызывает зависть у тщеславных и ничтожных властителей, не способных на великое, поэтому всех, кто в какой-либо степени обладает даром исцеления, называют, то шарлатанами, а, то и колдунами. Вот мы и приехали.
- Это что, монастырь?
- Да, это монастырь. Полежи минутку, я сейчас вернусь.
Епископ постучался в ворота. Открыл привратник. Они вдвоем отнесли раненого в келью, ранее принадлежавшую де Порто и еще не занятую, а затем епископ зашел к настоятелю аббату Борроме, который, после посвящения Порто в Епископы, вновь возглавил братство в этом монастыре.
- Отец мой,- с почтением сказал епископ Ренский, низко склонившись перед наставником.
- Встаньте, сын мой, теперь вы не должны больше склоняться передо мной, вы шагнули на ступень выше меня,- с любовью сказал Борроме, сидя в кресле.
- Будь я хоть папой Римским, вы всегда будете для меня учителем,- сказал де Порто и поцеловал аббату руку. Борроме поцеловал кроткого ученика в голову.
- Что привело тебя ко мне, сын мой?
- Я привез сюда одного несчастного юношу, он ранен в спину насквозь. Я обращаюсь к вашему милосердию, отец. Если можете, исцелите его силой данной вам Богом.
- Сын мой, я стар, сила моя уже не имеет той мощи, что была раньше. Раньше,- с сожалением произнес Борроме,- я был в состоянии поднять мертвого, но теперь... Вы сами обладаете способностью исцелять, зачем вам еще кто-то?
- Отец мой, я грешен,- кротко изрек де Порто,- пагубные мысли о мире одолевают меня, и я подумал, что от рук такого чистого и святого человека, как вы, будет больше пользы.
- Дело ведь не только в чистоте существа, дело в любви, сын мой. Возлюби ближнего, как самого себя. К сожалению, эту заповедь вспоминают только в храмах божьих. Если бы люди соблюдали заповеди, на земле был бы рай. Ведь только любовь и жертвование дают жизнь всему живому. Даже мельчайшая инфузория отдает половину себя, крохотной, чтобы дать жизнь другой такой же.
- Благодарю, святой отец, после беседы с вами, у меня словно укрепляются и становятся длиннее крылья. Моя вера становится еще сильнее,- сказал де Порто, выходя.
- Дай бог, чтобы эти крылья никогда не сломались о безразличие мира,- сказал напоследок аббат.
Епископ прошел в свою келью, где и увидел юношу спящим. Он склонился над раненым, снова проделал свои манипуляции руками и не успел выйти из кельи, как за ним пришли.
- Ваше преосвященство, там, у ворот стоит монах с какой-то девушкой.
- А это, наверное, мой слуга с дочкой. Скажите им, что я сейчас выйду.
Вскоре епископ Ренский увидел свою дочь и слугу.
- Святой отец, скажите мне, пожалуйста, что все это значит? Что с бароном Франсуа? Что с Анри и где я?- с тревогой спрашивала девушка, сложив руки замком и тряся ими перед лицом.
- Во-первых, дочь моя, мы договорились, что ты не будешь называть меня святым, а во-вторых, наберись терпения. Брата, а точнее, Анри Плоэрмеля ты увидишь, быть может, даже очень скоро. Он ранен, но вне опасности. Главное, что тебе больше ничто не угрожает. Я отведу тебя в женский монастырь госпитальерок, там и поживешь некоторое время, пока все уляжется, пока я съезжу по делам в Рен. Ну а барон де Лорьяк, я думаю, сейчас оплакивает тебя, Камила.
- Но зачем нужно было так бесчеловечно поступать с ним?
- Да затем, дочь моя, что он не имел никакого права атаковать ваш дом и похищать тебя. Мало ли кому что хочется? Все преступления в мире наказуемы.
- И вы решили выступить в роли карающего перста?- с вызовом спросила Камила.
- Да, я думаю, что имею на это право.
- Вы не любите его, не любите, иначе сжалились бы над его горем!
- Любить не значит потакать всем прихотям. Поверь мне, мое вмешательство предотвратило гораздо большее несчастье, чем то, что я обрушил на голову бедного Франсуа. Идем, я отведу тебя к госпитальеркам. И не думай, что ты будешь там отдыхать. Госпитальерки очень трудолюбивый народ. Это пойдет тебе на пользу, дочь моя.
25
Раскаяние
Отдав дочь на попечение госпитальерок, а графа поручив аббату Борроме, епископ взял свою карету в монастыре и двинулся в Рен, пред тем разузнав все о сыне. Ему сообщили, что барон де Лорьяк сильно переживает, но пребывает в здравости. Удовлетворенный этой новостью, епископ поспешил управиться с делами в столице Бретани. Неподалеку от Рена де Порто настиг графа де Бель-Иля. Тот сидел на дороге возле падшей лошади.
- Добрый день, граф,- воскликнул де Порто, выйдя из кареты. Он был по-прежнему в простом монашеском облачении.
- А, монах,- безрадостно откликнулся де Бель-Иль.
- Бедное животное. Как это случилось, граф?
- Я вернул графскую лошадь обратно, и в деревеньке неподалеку отсюда купил эту клячу!- Граф рубанул рукой по воздуху.- Я заплатил за нее десять пистолей! Хотя она не стоит и экю!
- Садитесь ко мне в карету, я подвезу вас, сударь,- предложил епископ.
- Вы очень любезны, отец. Однако, мне интересно: откуда у простого кюре взялась карета и такие чудесные лошади?
- А вы подумайте сами, откуда у простого монаха могла взяться такая карета? Мозги то вам даны на что-то,- проговорил де Порто, залезая вслед за молодым дворянином в карету.
- Боже мой, неужели вы ее украли у Ренского епископа?- с удивлением заключил граф.
- Я думал, что вы проницательнее,- ответил Порто. Карета тронулась. За какой-нибудь час епископ с графом оказались в Рене, при этом ни словом не обмолвившись, и лишь когда карета остановилась у герцогского дворца, епископ сказал:
- Ваш дом, сударь.
- Вы окажете мне честь, посетив мой дом,- гостеприимно предложил граф, выходя из кареты.
- Покорнейше благодарю, сын мой. Я более предпочитаю присутствовать на церемонии бракосочетания, нежели на суде.
- Вы говорите загадками, святой отец!
- Зайдите в дом, там вы получите отгадки,- с подоплекой ответил де Порто.
Луи де Бель-Иль вбежал по лестнице парадного, зашел в двери и попросил камердинера герцога доложить отцу о своем приходе.
Через минуту герцог де Рен то бишь Серж де Сен-Бриё спустился в гостиную, где и увидел сына. Холодное отношение отца сразу насторожило сына.
- Мне доложили, что мой проказник сын вернулся на обетованную землю,- с прохладцей изрек герцог, скрестив руки на груди.
- Проказник?- переспросил Луи,- Что я такого сделал, чтобы меня называли столь невзрачным, можно сказать, опальным именем?
- Тебе виднее, Луи, ты все про себя знаешь,- парировал герцог, неторопливо прохаживаясь по гостиной.- В противоположность нам с матушкой, которым о «подвигах» сына становится известно от третьих лиц.
- Герцог, такое подозрительное отношение ко мне хуже открытого гнева. Скажите же прямо, в чем я виноват, но не держите меня в неведении. Это меня пугает.
- Я держу тебя в неведении? Неужели мой сын опустился до того, что перестал ведать, что творит?
- Но я не знаю за собой такой вины, за которую мог быть наказан с подобной строгостью! Ба-а! Неужели, герцог, вас взволновала эта невинная шутка с девушкой?- произнес Луи, что-то припоминая.
- Боюсь, сын мой, что за эту шутку вам придется, не шутя, расплачиваться.
- О чем вы, отец?- испугался Луи, шагнув к герцогу. В дверь постучали.
- Войдите,- разрешил герцог, с мукой глядя на сына. Луи, как заколдованный глядел на дверь, и вдруг! Вошел мужчина, неся на руках несчастную дочь. Луи, побледнев как полотно, отступил, словно на него надвигалась снежная лавина.
- Усадите вашу дочь вон в то кресло,- приказал герцог, стоя вполоборота к сыну и лицом к вошедшему. Отец усадил дочь в кресло и встал за спинкой, переминаясь с ноги на ногу. Бедная девушка узнала своего обидчика и, расплакавшись, повернулась к отцу, чтобы скрыть горечь переживаний у него на груди.
- Вы узнаете этого человека?- спросил герцог отца Жюстины.
- Да, это он! Это он, подлец, негодяй!- воскликнул мужик, двинувшись вперед, словно намереваясь перейти от слов к делу.
- Прошу вас, сударь, будьте учтивы по отношению к моему сыну,- предупредил герцог.
- Вашему сыну?- удивился мужик.- А ваш сын был учтив с моей дочерью, черт возьми?!
- Сударь, здесь не поможет гнев, я прошу вас быть терпеливым,- холодно изрек Серж.
- Да что я тут стою вообще? Дело ясное, это ваш сын. Я зря сюда пришел!- проворчал мужик, собираясь, как видно, взять дочь из кресла.
- Черт бы вас побрал! Как вы посмели так думать обо мне?- вознегодовал герцог де Рен.- Я мог бы вас арестовать и упрятать в тюрьму, но я не поступлю так низко, потому, что мне дороги честь и совесть! И хотя мне глубоко небезразлична судьба моего сына, я все же не позволю ему уйти от ответственности!
Мужичка всего передернуло от такого заявления герцога. Ему с трудом верилось в справедливость сильных мира сего.
- Я предлагаю вам положиться на совесть моего сына, который, наряду с ветреностью, обладает и хорошими качествами. Луи, чем вы можете искупить свою вину перед Жюстиной, которая по вашей вине сильно пострадала?
Луи из чувства вины, побудившего его к раскаянию, подошел к девушке и встал возле кресла, преклонив одно колено.
- Жюстина, чем я могу загладить свою вину перед тобой?- Искренне-трогательный тон юноши заставил Жюстину обратить на него внимание. Она хотела что-то сказать, но вместо этого глотнула воздуха, как рыба. Из глаз проступили слезы.
- Она не может говорить, Луи,- строго, но без ненависти произнес герцог. Луи был в отчаянии от своей проделки.
- Чем я могу искупить свою вину?- спросил Луи отца Жюстины.
Тот, недолго думая, смекнул, какую выгоду сможет получить из этого.
- Вы должны жениться на ней, ведь теперь мою дочь никто замуж не возьмет,- почти, как судья изрек отец несчастной.
Луи посмотрел на отца - тот был настроен безжалостно по отношению к нему.
- Жюстина, ты простишь меня, если я женюсь на тебе?- трогательно спросил граф, заглядывая в лазурные глаза девушки, блестевшие от слез, не находя утешения. Отец Жюстины выпрямился как кол, не ожидая от дворянина столь благородного решения. Жюстина хотела все объяснить графу, но не могла, и это ее убивало. Она, то плакала, то раскрывала рот, как рыба, попавшая на сушу.
- Успокойся, Жюстина, я больше не причиню тебе боли,- ласково говорил Луи, взяв девушку за руку. Жюстина с надеждой взирала на юношу. Она еще злилась на него за свои несчастья, но желание искупить свою вину, бесконечно трогало ее.
Граф отпустил руку девушки и встал с колен.
- Готовьтесь к свадьбе, герцог, я женюсь на Жюстине!- с таким достоинством мог ответить только сын Сержа де Сен-Бриё, что, безусловно, наполняло отца гордостью, но в планы герцога не входила женитьба на бедной девушке.
- Не торопитесь, граф, есть и другой выход. Мы можем предложить потерпевшей стороне компенсацию в виде пожизненной пенсии за нанесенные увечья.
- Как?- раздосадовался мужик, которому весьма сильно захотелось стать сватом герцога Ренского. - Я не согласен!
- А вы помолчите, сударь!- воскликнул граф де Бель-Иль, шагнув ближе к герцогу,- Вы сами наполовину виновны в несчастье вашей дочери. Зачем вы хотели ударить меня дубиной? Зачем ударили мою лошадь? Если бы не ваш гнев, я отпустил бы Жюстину целой и невредимой. Ваш удар по крупу лошади привел к тому, что я едва не выпал из седла. Естественно, что я не сумел при этом удержать вашу дочь!
- Ах, вот как?- резюмировал Серж. Он не знал об этой подробности,- Вы утаили от нас правду, милостивый государь. Утаили, очевидно, с намерением извлечь выгоду для себя.
- Я? Но позвольте...
- Не позволю!- холодно оборвал герцог.- Вас следовало бы выгнать взашей, но поскольку мой сын действительно виноват, мы возместим вам ущерб. Ваша дочь, не вы, а ваша дочь получит десять тысяч ренты ежегодного дохода. Этого хватит ей прожить безбедно и пользоваться прислугой.
- Ваша светлость, вы даже не спросили меня, согласен ли я?- с удивлением изрек отец несчастной.
- По-моему глупо и неразумно с вашей стороны требовать от нас большего. Забирайте вашу дочь и ждите у себя дома дарственную. До свидания.
Мужик пробовал высказаться по случаю неудавшегося родства, но герцог остановил его излияния ледяным взглядом. И лишь только Луи не остался безмолвным созерцателем трагедии. Он подошел к девушке, склонился перед ней и взял ее руку в свою.
- Прости меня, Жюстина, но так будет лучше. Ты ненавидишь меня из-за своей беды, наш брак был бы только карой для меня и пыткой для тебя. Так не должно быть. Прости и прощай.
Жюстина помотала головой, но ее возражение осталось непонятым юношей. Отец взял ее из кресла и вынес из дворца, где их ждала повозка. Когда стук от копыт лошади смолк, Серж более ласково обратился к сыну.
- Вот видишь, к чему приводит пренебрежение советами старших. Несчастная не может ходить, но еще хуже, она не может говорить.
- Скажите, герцог, почему вы решили смягчить наказание и отменили мое решение?
- Политические дела заставляют меня женить тебя на другой особе, гораздо более важной. Герцог Майенский, наш сосед беспокоит меня больше всего. Он оспаривает трон у Генриха Наваррского, и если ему это удастся, то такое соседство может сулить нам большие неприятности. У Майена есть дочь на выданье, которая должна стать твоей женой, Луи. Я пообещал ему сохранять нейтралитет, если он отдаст за тебя свою дочь принцессу Лотарингскую.
- Ого! Куда замахнулись! Принцессу! Каков размах!- Фарисействовал граф.- Вы, будучи бароном, женились на дочери герцога и стали герцогом, а ваш сын, будучи уже с графским титулом, венчается на принцессе! Я вижу, что будет дальше, герцог! У Наварры родится дочь, и мой сын, женившись на ней, станет зятем короля! Гениально!- Граф захлопал в ладоши.
- У вас богатая фантазия, сын мой,- улыбнулся подобревший отец,- впрочем, выбор остается за вами. Если хотите, верните Жюстину. Она милая и послушная девушка. Что мне передать герцогу Майенскому?
- Отец, то, что мы обеспечили безбедное проживание Жюстины, еще не искупает всей моей вины, а жениться на принцессе не очень-то удобно. Я не знаю, какова она...
- Смею заверить - не уродина,- вставил герцог.
- Тем лучше. Так вот, раз вам нужен этот союз с Майеном, то я женюсь!
- Да, сын мой, мне очень нужен союз с этим толстяком, но твоя жизнь, это твоя жизнь и я вовсе не хочу тебя принуждать. Решай сам, ты уже взрослый и достаточно опытный по части женщин.
- Передайте Майену, пусть оторвет свою толстую задницу и привезет в Рен свою дочь! Мне право все равно на ком жениться, на принцессе или на дочери подмастерья.
- Браво, сын, я был уверен, что ты так и поступишь! Кстати венчать вас будет сам епископ Ренский.
- Да, на счет епископа, у него случайно не украли карету? Дело в том, что у монаха, который меня подвез, была, как мне кажется, епископская карета.
- Нет, Епископ сегодня вернулся в Рен в своей карете.
Серж повернулся вполоборота, но не успел сделать шага, как добавил:- Чуть не забыл, тебя хочет видеть матушка. Она в своей комнате и еще не знает, что ты вернулся.
- Хорошо, отец, я иду к ней,- проговорил юноша, проходя мимо герцога.
- Луи,- остановил сына Серж.
- Что, отец?- спросил граф, задержавшись у двери.
- Ты не хочешь меня обнять?
- Конечно, папа,- произнес юноша и припал к отцовской груди.
- Ну вот, теперь я вижу, что передо мной мой сын,- произнес герцог, похлопывая Луи по спине,- Честный, благородный и...
- Серьезный,- с улыбкой добавил граф, покидая родительские объятия.
- Отлично!
26
Разные позиции
Через два дня герцогу Майенскому, распола-гавшемуся лагерем в своем имении Майене, курьер герцога Ренского привез письмо, в котором герцог Серж де Рен просил руки его дочери для своего сына. Майенскому очень нужен был союз с силами, на поддержку которых он очень рассчитывал. Уже через три дня он приехал со свитой в Рен и привез дочь. Венчание было назначено на следующий день в церкви Св. Лаврентия, где, как предполагал Луи де Бель-Иль его с Изабеллой Лотарингской обвенчает сам епископ Ренский.
Перед отъездом в церковь, герцога посетил де Порто.
- Добрый день, Анн,- тихо поприветствовал епископа герцог.
- Признаться, Серж, я уже забыл это имя, но все равно, добрый день,- ответил де Порто.
- Ваше преосвященство, вы разве не поедете в церковь для венчания? Вы же обещали!- произнес герцог, почти не глядя на друга. Он ловил каждое движение лица Майена и его дворян.
- Я не стану венчать графа де Бель-Иля с дочерью Майена. Я предпочитаю венчать Луи де Бриё и Жюстину и не в церкви, а прямо здесь.
- Увы, друг мой,- улыбнулся Серж с легко понятной иронией,- епископ предпочитает, а бог располагает.
- Я ручаюсь вам, герцог, что Луи, подойдя к алтарю под руку с этой толстушкойхохотушкой, пожалеет, что она не рыба, и вспомнит о Жюстине, о бедной, несчастной девушке, которая затмит эту откормленную принцессу.
- А, вон вы о чем,- зевнул герцог, успокаиваясь,- Признаться, я уже подумал, ваше преосвященство, что вы пустили в ход свое колдовство.
- Чтобы показать человеку разницу, не нужно колдовство. И так ясно, что Жюстина душой настоящая принцесса, а Изабелла - жалкая комедиантка. Я посоветую вам, ваша светлость, пригласить сюда Жюстину и ее отца. А герцог Майенский пусть катится обратно. Нельзя строить политические планы на разбитом сердце сына. Луи никогда не полюбит Изабеллу, а Бог не одобряет браки по расчету. Тем более, Майенский никогда не будет королем Франции.
- Бог мой, Анн, неужели в монастыре вы набрались всем этим премудростям?- не сдержал восхищения Серж,- до сих пор я считал, что в монастырях только тупеют от скуки!
- Вы не совсем неправы, Серж. Монастыри монастырям рознь.
- Хорошо, а как там ваш сын Франсуа?
- О, я вижу, вас уже осведомили, герцог,- пробормотал де Порто, слегка смутившись.- Я думаю, ему сейчас нелегко. Он совершил неблаговидный поступок.
- Как вам удалось выкрасть виконтессу де Плоэрмель?- напрямую спросил герцог Ренский, полагая смутить этим своего друга - достойного противника по части разговоров.
- Проход в замок известен лишь прямому наследнику, то бишь мне. Я забрался в замок и спустил по веревке свою дочь. Внизу ее ждал в лодке мой слуга.
- Простите, мне показалось...
- Вам не показалось, мой друг. Виконтесса Плоэрмель - моя дочь. Поэтому я никак не мог допустить, чтобы брат женился на сестре.
- Когда вы намерены рассказать им всем правду?
- Скоро. Анри Плоэрмель поправляется. Ваш сын серьезно ранил его, спасая моего.
- Луи мне все рассказал. Да, а как же ваша жена? Где она?
- По слухам, в одном из монастырей в Бретани.
- Извините, ваше преосвященство, может быть, я лезу не в свое дело, но что вы будете делать, если найдете жену? Вы ее все еще любите?
Де Порто задумался лишь на секунду.
- Герцог, когда-то я был молод, влюбчив, впечатлителен, мог увлечься хорошенькой девушкой, но то безумное, бесцельное время ушло. Я не знаю любви другой, кроме любви к Богу, к людям, к природе. Любовь к женщине наполовину порочна, наполовину свята. Свята потому, что в результате ее рождаются дети, и порочна тем, что притягательна плотскими низменными наслаждениями. Я признаю только одно, вечное блаженство, это труд во имя добра и света. И поверьте, герцог, какой бы красивой ни была женщина, она не соблазнит меня своей красотой, ибо есть красота истинная - искусство. И даже совершенная обнаженная женщина не вызовет во мне желания плотского, ибо все это тленно, а посему не заслуживает внимания. Мне открыты такие знания, даны такие возможности, мне подвластны такие вещи, по сравнению с которыми весь этот разваливающийся на куски старый прогнивший развратом мир с его суетой, с его проблемами, привычками, любовью, кажется мне просто мышиной возней в мышеловке.
- Ясно,- пробормотал герцог, про себя обещая никогда в жизни не переступать порога монастыря.- Но...
- Ах, да: но... Но она нужна сыну. Жанна нужна сыну сейчас, когда ему больно и одиноко.
- И неужели... Простите, епископ, неужели, черт возьми, вы, встретив ее, вашу жену, не захотите поцеловать ее, не дотронетесь до ее руки, не заговорите о том времени, когда вы были счастливы? Ведь у вас были счастливые моменты?
- Безусловно, были,- подтвердил епископ.- Я с удовольствием поговорю с Жанной, возьму ее за руку, поцелую в лоб, загляну в глаза, но при этом у меня и в мыслях не возникнет желания, я отнесусь к ней как к сестре.
- Так, мне все ясно,- пробормотал герцог, схватив себя за живот, чтобы не расхохотаться.- Вы в монастыре...
- Нет, Серж, я не бился головой об пол,- улыбнулся епископ, предугадав мысли друга. Тот вдруг изменился в лице.
- За то меня сейчас хватит удар!- Воскликнул герцог, указывая на человека, подошедшего к его сыну.- Посмотрите, де Порто, кто это вон там подошел к моему сыну? Он очень похож на вас, мой друг!
Епископ наблюдал совсем другую часть гостиной, поэтому и не заметил вошедшего. Обратив на него внимание, епископ встревожился, но не удивился.
- Это он - мой сын!- Епископ шагнул к двум молодым людям, о чем-то напряженно спорившим.
Вошедший барон де Лорьяк нападал на графа Бель-Иля.
- Сударь, я вижу, у вас собирается случиться счастье? Вы женитесь?
- Ах, Франсуа, мне очень жаль, что там, в замке я ранил графа, но, ты же знаешь, почему я это сделал!- оправдывался граф. Он смотрелся в зеркало, вставленное в серебряную раму и стоявшее у стены во весь человеческий рост.
- Я знаю, ты хотел убить графа, но погубил Камилу. Она упала в море! В море, граф! Я не нахожу себе места в этом мире, где нет ее! А ты!
- А что я? Я сожалею о содеянном.
- Но ты даже не зашел извиниться, а трусливо удрал!
- Я перед тобой не виноват, Франсуа,- ответил Луи, поправляя шикарные праздничные наплечники.
- Ах не виноват?!- Воскликнул Лорьяк, дергая жениха за воротник.
- Вы не в своем уме, барон!
- Конечно! Ведь у меня горе, а ты веселишься!- Франсуа схватился за шпагу, Луи с быстротой молнии выхватил свою. К счастью, в эту минуту рядом оказался епископ Ренский. Он схватил обеи руки дуэлистов и остановил назревавшую драку.
- Остановитесь, барон де Лорьяк! Вы не правы! Вложите шпаги в ножны, господа!
Голос монаха, а де Порто почти всегда был в монашеском одеянии, произвел сильное впечатление на юношу. Франсуа вложил шпагу в ножны.
- Я помню вас, святой отец, вы тот самый монах, что увез графа де Плоэрмеля. Вы что-нибудь знаете о нем?
- Ему лучше. Сейчас он в монастыре в полной безопасности, сын мой,- на последних словах голос монаха задрожал.
- Он-то вернется, а она...- с горькой миной промолвил юноша.
- И она, обязательно вернется. Ведь то, что вы увидели в море шляпку, еще не значит, что сама Камила утонула.
- Что вы говорите?- весь съежился Франсуа.- Она же не могла исчезнуть из замка!
- К сожалению, Франсуа, сейчас я ничего не могу сказать вам. Но придет время, и вы все узнаете. А сейчас уезжайте домой в Лорьяк. Ваш друг Луи - один из несчастнейших людей - он готовится вступить в брак с женщиной, которую даже ни разу не видел. Его участь не менее тяжела. Иди с миром, сын мой, сын мой, Франсуа,- с отцовской нежностью сказал епископ, положив свою могучую длань на плечо барону.
- Вы успокоили меня, отец мой. Я благодарен вам.- Франсуа поцеловал прелату руку и повернулся, чтобы уйти, как вдруг священник схватил порывисто схватил его за плечо, повернул к себе и хотел было прижать к груди, но личные угрызения совести не позволили ему дать волю чувствам. Де Порто лишь одарил сына крестным знамением и отпустил, еще раз взглянув в его ясные, хоть и заплаканные глаза.
27
Искупление
Барон Лорьяк ушел, а жених, поправив экипировку, обратился к отцу.
- Ну, герцог, мне пора ехать. Невеста, наверное, уже заждалась. Чтоб ей лопнуть от нетерпения, этой толстушке! Вы не поедете со мной в церковь?
- Нет, Луи, я буду ждать тебя здесь. Я приготовлю тебе сюрприз, сын.
- Почему только мне? Мне и моей принцессе толстушке!
- Я буду ждать тебя. Что до толстушки, тебе решать, возвращаться с ней или без нее.
- Пожелайте мне счастья, отец,- со слезою в голосе изрек Луи, подходя ближе к герцогу.
- С ней или без нее, я желаю тебе счастья, сын,- сказал Серж и сердечно обнял графа. Луи прослезился, покидая объятья отца. После этого он обнял мать. Затем подошел к монаху.
- Вы мудры, отец мой, посоветуйте, что мне делать?
- Слушайся больше своего сердца, сын мой. Мозги... Что они могут знать в восемнадцать лет?! А душа вечна! В ней накоплен многовековой опыт жизни. Не гнушайтесь и логикой, сын мой, ибо логика это правило божественное. Без логики мы были бы не умнее курицы.
- Благодарю вас, я найду правильное решение!- сказал юноша, тронутый ученостью священника. Де Порто окрестил юношу, позволил ему поцеловать руку и отпустил, благословив.
Луи вскочил в карету и покатил по улице к церкви Святого Лаврентия. Свита из двадцати дворян составляла его эскорт. На перекрестке улиц близлежащих к церкви, дорогу ему преградила вереница карет герцога Майенского. В первой ехал он сам с охраной. Во второй - его дочь-невеста, в остальных - родственники и друзья.
Откормленные рысаки Майенского налетели на стройных и поджарых лошадей БельИля и чуть не опрокинули их вместе с каретой. Кучер графа вовремя присушил одному из коней Майена хорошеньким ударом кнута. Герцог Майенский высунулся из окна, насколько ему позволяла его тучная комплекция, и отсыпал в адрес кучера несколько отборных слов.
- Какой черт тебя сюда принес, тысяча чертей! Убирайся к дьяволу! Не видишь что ли, куда правишь, растяпа!
Кучер не особенно разбирался в гербах и ему было все равно, кто сидел в карете. Молодой слуга графа со всей силы огрел первых лошадей четверки герцога. Майен ударился шеей об окно и завалился внутрь кареты. Экипаж герцога полетел как ураган.
Луи удовлетворенно подмигнул кучеру, но не успел приказать ехать дальше, как колесо в колесо причалила вторая карета.
- Какой нахал!- закричала принцесса, видя в оконце кареты молодого человека.
- Поосторожнее со словами, сударыня, вы рискуете обругать своего жениха!- Воскликнул Луи, приоткрыв дверцу.
- А так это вы!- вознегодовала Изабелла,- Так это вы позволяете своему кучеру бить кнутом знатных людей Нормандии!
- Вы называете человеком это жирное брюхатое животное?- Удивился Луи.
- Что?- Вскипела Изабелла, встав в открытой коляске во весь рост.- Как вы посмели оскорбить моего отца?!
- Послушайте, принцесса,- хохоча, произнес граф,- если вам взбрело в голову подразумевать под жирным животным герцога Майенского, то почему его оскорбляю я?
- Ах, так!- вскричала толстушка, топнув ногой так, что дно едва не выпало.- Ну подождите, граф, когда вы станете моим мужем... Вы еще пожалеете о своих словах!
- Вашим мужем? Боже меня упаси!- рассмеялся граф.
- Что такое?- возмутилась принцесса, раскрасневшись от злобы.- Что вы хотели сказать? Я оказываю вам огромную честь, а вы еще раздумываете?
- Да, честь велика, что и сказать! До свидания, сударыня! Юрьер, всыпь-ка лошадям ее высочества хорошую порцию!
Коляска принцессы унеслась сломя головы лошадей.
Карета графа БельИля, проделав немалое расстояние, возвращаясь домой, въехала за ограду герцогского дворца, Луи вышел из кареты и взбежал по лестнице в гостиную. На пути его был герцог Ренский. Он все понял и был готов к ответу сына.
- Не молчи,- сказал Серж, разглядывая сына.
- Я не смог связать свою жизнь с этой бешеной кадушкой. Я был бы несчастлив всю мою жизнь. Я даже не заезжал к церкви.
- Ну что ж,- с деланным недовольством сказал герцог. Из этой ситуации у тебя есть только один выход. Сейчас тебе приведут твою оборванку, замарашку Жюстину, хромую и немую. Разве это лучше?
- Лучше!- решительно воскликнул граф, смело взглянув в глаза отцу.- Лучше быть бедным господином, чем богатеньким рабом!
- Хорошо сказано. А раз так,- улыбаясь, сказал герцог, освобождая сыну дорогу. Готовься вступить в брак с Жюстиной. Сейчас ее принесут для венчания.
- Добро, отец, только пусть поторапливаются с венчанием, а то этот несносный толстяк прибежит и испортит обедню. Жаль только, что не сам епископ Ренский будет венчать нас с Жюстиной.
- Отчего же, епископ давно здесь. Ваше преосвященство!- позвал друга Серж де СенБриё. Вошел де Порто.
- Как, это вы?- спросил граф с вытаращенными от удивления глазами.
- Да, сын мой,- с доброй улыбкой ответил прелат,- на мне нет мантии, я не люблю все эти побрякушки, но в душе я епископ.
- Ну, тогда я готов!- Волнуясь, изрек граф.- Где моя невеста?
- Внесите невесту графа де БельИля!- торжественно сказал герцог Ренский.
На специальном стуле ее внесли слуги герцога. Отец Жюстины присутствовал. С первого взгляда «жених» не узнал в невесте той, с которой был готов соединить свою судьбу, только бы не связывать себя узами с ненавистной ему Изабеллой. Жюстину, как следует умыли, причесали, слегка нарумянили и набелили. Кроме того на ней было самое настоящее подвенечное платье.
Луи подошел к невесте, преклонил колено и поцеловал её руку.
- Мы будем счастливы, Жюстина, я верю в это. Ты простишь меня и полюбишь. Что же до меня, то в моем сердце при виде тебя в подвенечном платье, словно весна наступила. Я начинаю думать, что все к лучшему. Ты выйдешь за меня замуж?- Спросил граф. Потом, вспомнив о ее увечьях, сказал:- Не надо, не пытайся что-нибудь сказать сейчас, хотя мне бы очень хотелось услышать от тебя: да.
Девушка открыла рот, собираясь сказать или попытаться сказать, но взглянув на священника и заметив его запрет, сомкнула губы в очаровательной улыбке. Луи с трудом удержался, чтобы не поцеловать ее в губы, начинавшие пленять его.
Епископ произнес знаменательную речь и в конце спросил:
- Луи, согласны вы взять в жены Жюстину и быть ей опорой и защитой в суровые дни и разделить с ней счастье в радостные?
- Да, святой отец,- невозмутимо и уверенно ответил жених.
- А вы, Жюстина, согласны вы взять в мужья раба божьего Луи и быть ему достойной супругой и утешением в горести и разделить радость в счастии?
И тут случилось чудо, которого ждал герцог Ренский и в которое верил его сын. Невеста сказала: «Да».- сказала очень негромко и неуверенно, но все же сказала.
- Оденьте друг другу обручальные кольца,- объявил священник. Луи замешкался. Ему послышалось, будто бы невеста заговорила.
- Одень невесте кольцо, Луи,- подсказал герцог. Граф спохватился. Он взял из футлярчика, который поднес церемониймейстер, кольцо и не спеша одел на безымянный пальчик Жюстины. Она проделала то же самое с рукой жениха.
Епископ собирался сказать главное, как вдруг шум, доносившийся до этого со двора, усилился, раздавшись в передней, а затем в гостиной появился сам герцог Майенский.
- Объявляю вас мужем и женой, будьте счастливы!- раздался громовой голос епископа. Луи с Жюстиной словно окаменели, они думали, что Майен сейчас все разнесет в пух и прах; герцог Ренский думал, что из всего этого произойдет, но Майенский удивил всех.
- Так даже лучше, господа! Но я требую от герцога, чтобы он выполнил свои обещания относительно нейтралитета.
- Можете быть покойны,- заверил Серж.
- Моя дочь слишком хороша для вашего сына, герцог! Он оскорбил мою дочь, и она отказалась выходить за вашего сына замуж. Прощайте!
С этими словами Майен удалился, а глубоко вздохнувший герцог, заметил сыну:
- Все-таки я плохо воспитывал тебя, Луи!
- К счастью, папа!- улыбаясь, изрек граф. Он посмотрел в ласковые глаза невесты и нагнулся поцеловать ее.
28
Свою в том замке видит цель
Франсуа де Лорьяк вернулся в свой замок не в лучшем расположении духа. Первой мыслью его было взяться за бутылку и напиться до чертиков. Но юноша был не глуп. Он понимал, что после попойки будет тяжелое похмелье, которое с отягчающими обстоятельствами вернет его в ужасную реальность. Он лишь спешно перекусил и отправился верхом на коне во владения Плоэрмелей. Через два часа он был уже близь замка. Привязав коня в лесу к дереву, Франсуа прокрался с задней стороны, влез на дерево, растущее в двадцати шагах от замка, и предался мечтаниям.
«Вот здесь. Здесь жила моя мечта - девушка, за которую я схватился бы на шпагах с самим дьяволом! Но она погибла... Во всем этом виновата судьба. Злой рок, нависший над родом Лорьяк! Но почему? Почему я не достоин счастья? В чем моя вина перед Богом или перед людьми? В этой жизни я ничего плохого не совершал... Или совершал? Служа герцогу Майенскому, я, возможно и отнимал жизни у людей, но это было в честном бою... А теперь мне остается утешаться, глядя в окно».
Лорьяк вздохнул так тяжело, что совы могли принять его за филина.
Ночь навевала грустные мысли. Луна освещала окно, в коем не было ни единого проблеска надежды, ни одной тени той, за которую Франсуа готов был отдать жизнь. К утру сон одолел юношу. Франсуа удобно расположился на толстых ветвях сосны, завернулся в плащ, как гусеница в листик, и уснул. Спустя некоторое время его разбудил громкий разговор, доносившийся с другой стороны замка. Юноша сделал движение приподняться, и чуть было не рухнул с дерева.
«Что это? Я слышу голос Камилы!»- задавал себе вопрос Франсуа, явно различая среди мужских голосов знакомый голос баронессы де Плоэрмель. Безотчетное чувство радости и страх разочарования одновременно влетели в сердце юноши и заставили его задержаться на месте. Но вот снова донесся знакомый голос вперемежку с мужскими голосами, и бешеная волна радости и тревоги захлестнула юношу с головой. Он как чумной быстро слез, даже спрыгнул с дерева и бросился огибать замок. Что же он увидел, когда оказался перед воротами дома Плоэрмелей? На крыльце стоял граф де Пембеф - все такой же нарядный франт; чуть поодаль расположился другой человек - с виду дворянин, с двумя шрамами: на щеке и лбу. Но что особенно поразило барона, так это Камила - живая и здоровая, стоявшая перед графом.
29
Обитель грусти
Оставив после венчания дом герцога Рена, епископ де Порто прямиком направился в своей карете на юг Бретани. Он хотел навестить свою дочь и сына. Через два дня Анн подъехал к женскому монастырю, куда его пускали, согласно его сану. Де Порто попросил ближайшую послушницу монастыря позвать настоятельницу. Вскоре та появилась.
- Матушка Изабелла, скажите мне, как себя чувствует новенькая послушница по имени Камила? Всё ли с ней хорошо?
Этот вопрос застал настоятельницу врасплох.
- Как, разве вы не знаете, что ее здесь больше нет?
- Как нет?- удивился де Порто.- Куда же она делась?
- Вчера вечером она еще оставалась здесь, но сегодня утром исчезла без следа.
- Кто последний видел ее вчера?- с беспокойством спросил де Порто.
- Сестра Жанна.
- Позовите ее сюда, Мать Изабелла, это очень важно.
- Как вам будет угодно,- настоятельница поклонилась и ушла. Анн вдруг вспомнил, что в юности он был здесь, когда забирал из монастыря свою невесту.
«Вот также, как идет эта сестра, ко мне подошла моя будущая же...»
Сердце готово было остановиться. Лорьяк узнал в приближавшейся послушнице свою жену Жанну д'Оре. Да, это была его жена Жанна.
- Боже мой, Жанна!- вырвалось у епископа.
- Анн? растерянно спросила послушница.
- Жанна, неужели правда то, что я нашел тебя спустя восемнадцать лет?!- В словах епископа звучал восторг, рвущийся из глубины души.
- Анн,- трогательно промолвила женщина, изумленная теперешним положением и видом своего мужа.- Анн, это ты?
- Нет, это не я, Жанна!- рассмеялся Лорьяк.- Тот Анн закончил свое существование, однажды войдя в монастырские стены. Я другой человек, но я очень рад тебя видеть!- Анн, в тайне от себя самого, на некоторое время превратился в того самого виконта де Лорьяк.
- Другой?- Жанна не осмелилась обнять мужа.
- Совершенно другой. А теперь, как я ни рад встрече с тобой, я начну с того, зачем пришел.
- Разве ты искал не меня?- опечалилась Жанна.
- На самом деле я не знал, что ты здесь. Я пришел спросить о юной виконтессе Камиле Плоэрмель. Настоятельница сказала, что ты последняя, кто видел Камилу.
На лице Жанны появились признаки ревности.
- Почему дочь графини де Плоэрмель тебя беспокоит больше, чем наша встреча?
- Если ты не против, я скажу тебе сразу всё.
- Да, расскажи всё без утайки.
- Камила де Плоэрмель - моя дочь, Жанна. Камила нуждается в помощи. Ее внезапное исчезновение может обернуться бедой.
Жанна справилась с волнением, вызванным неприятными воспоминаниями об измене мужа.
- Ну хорошо, я скажу, что знаю. Несколько дней назад сюда в монастырь приезжал один странный человек. Он сказал, что у него есть новости от ее брата...
- Как он выглядел?
- Как обыкновенный дворянин: высокий, стройный. Да, чуть не забыла главное. На щеке и на лбу - два больших шрама.
- Благодарю тебя, Жанна. Прошу тебя, возвращайся домой, к сыну. Ты нужна ему,- сказал де Порто, спешно отворачиваясь, чтобы уйти.
- А тебе, Анн?- без трепета, но с надеждой спросила графиня де Лорьяк.
Де Порто вновь повернулся к жене, взял ее за руки, но вместо того, чтобы поцеловать или просто пожать, выпустил и перекрестил Жанну.
- Благослови тебя Господь. И помни, что я сказал: ты нужна сыну! Ему сейчас очень тяжело.
Других слов не последовало. Епископ быстро вышел из монастыря, сел в карету и велел кучеру ехать в другой монастырь, в тот, где он оставил графа Плоэрмель.
Анн первым делом осведомился о его здоровье и спросил его о человеке со шрамом.
- Я никого не посылал, клянусь честью!- воскликнул Анри встревожено.- Наверное, Франсуа разнюхал всё и похитил Камилу с помощью своих друзей.
Анри заметил, что епископ двинулся к выходу, и спросил.
- Вы к нему?
- Да.
- Я еду с вами!
- Это небезопасно,- возразил священник.
- Мне все равно,- твердо изрек Анри, надевая шляпу.
Они покинули монастырь и через полчаса приехали в замок Лорьяк. Анн стал спрашивать привратника.
- Барон де Лорьяк дома?
- Его милость уехал вчера на ночь глядя, и я не знаю, куда.
- Вы лжете!- вступил в разговор Анри,- Ты прекрасно знаешь, что твой хозяин вернулся домой с молодой девушкой!
- С какой еще девушкой?- Недоумевал привратник.
- С моей сестрой!- негодующе взревел юноша, сделав решительный шаг к воротам.
- Сударь, неужели вам угодно шутить после всего случившегося?! Ведь ваша сестра умерла!
- Что?!!- Анри побледнел как смерть и чуть сам не лишился чувств.
- Когда это случилось?- спросил более хладнокровный епископ.
- Когда вашему преосвященству было угодно посетить этот замок в прошлый раз.
С плеч Плоэрмеля словно целый замок свалился. Анри сел прямо на землю.
- Что нам делать, аббат?- спросил Анри в изнеможении.
- Поедемте к вам. Если Камилы там не будет, тогда навестим графа Пембефа. Ты говорил, что этот человек добивался ее руки?
- Да.
- Что ж, очень может быть, что это его рук дело.
- А человек с изуродованным лицом?
- Его сообщник! Едем.
30
Еще одна дуэль
Пока мчались в карете епископ с графом Плоэрмелем, Лорьяк младший позволил себя обнаружить. Нет, он не наступал на сухую ветку, не чихнул. Он просто выскочил из кустов на площадь, пылая от обиды, ревности и злости, как производной первых двух.
- Что это значит, сударыня?- негодующе спросил Лорьяк. В глазах его сверкали молнии. Камила вздрогнула и опустила глаза.
- Я вас спрашиваю, виконтесса де Плоэрмель!- воскликнул Франсуа, сделав отмашку рукой.
- Кто это?- надменным тоном спросил незнакомец со шрамами.
- Ее воздыхатель - барон де Лорьяк,- также надменно ответил граф де Пембеф.
- Что же вы молчите, сударыня? Я думал, что вы погибли!- захлебываясь слезами, выкрикнул юноша.- А вы сбежали от меня!
- Оставьте ее, барон!- сказал граф де Пембеф.
- А вас сюда никто не звал!- в бешенстве крикнул Франсуа, переведя взгляд на графа,- Можете катиться отсюда, или вам мало ран, которые я вам нанес?
Граф кусал губы, думая как бы половчее ответить на грубость. Лорьяк обратил пылающий гневом взор на девушку.
- Я простил бы вас, быть может, если бы от меня вы сбежали к брату, а не к этому хлыщу Пембефу!
- Франсуа, вы несправедливы ко мне,- потрясая руками, говорила виконтесса.
- Я несправедлив? Черт возьми! Да из-за вас я чуть не выбросился из окна в море!
Лицо Камилы перекосила боль.
- Вы, в самом деле, так сильно любите меня?- сокрушенно спросила виконтесса.
- Любил, но теперь все изменилось! И хватит об этом! Ваш избранник - граф де Пембеф? Поздравляю, Камила! Сочувствую и скорблю, граф!
- От чего же?- с удивлением спросил граф.
- Потому что и от вас она сбежит. Прощайте! Прощайте, мадемуазель! Желаю счастья вам с графом!- проговорил барон, поворачиваясь.
- Франсуа!- в отчаянии воскликнула девушка, заломив руки.
- Мадемуазель,- холодно произнес человек с изувеченным лицом,- не останавливайте его, пока у барона есть шанс уйти отсюда своими ногами.
Как ни далеко успел отойти барон де Лорьяк, но он, обладая великолепным слухом, понял все слово в слово.
- Черт побери, сударь!- взревел Лорьяк, оборачиваясь,- закройте рот, от вас покойником пахнет!
Незнакомец неспешно взял правой рукой эфес своей длинной шпаги.
- Он мой, Клод!- воскликнул Пембеф, выхватывая шпагу.
Человек с изуродованным лицом хотел было воспротивиться, но барон успокоил его.
- Не волнуйтесь, я не заставлю вас долго ждать!- Лорьяк обратился и к графу:
- Ко мне, господин подлец, на вашем камзоле не хватает одной единственной дырочки, через которую ваша гнилая душа отлетит в ад.
Как видим мы, Лорьяк младший был мастером по части насмешек. Пембеф сразу вышел из себя и как бык налетел на барона, отвешивая удары со всей силы.
Франсуа некоторые удары отражал, от некоторых попросту уворачивался, не тратя лишних усилий и словно забавляясь игрой с противником. Наконец Франсуа надоело смотреть на оскаленную в ярости рожу Пембефа. Барон решил покончить с ним поскорее. Для этого он ускорил темп и расширил амплитуду ударов, и, молниеносно произведя реприз, вогнал в грудь графа два дюйма стали. Лорьяк имел полное право покончить с противником, но в эту минуту к замку подкатила карета, из нее выскочил Анри Плоэрмель с обнаженной шпагой, а следом за ним - епископ Ренский. Камила бросилась на шею брату.
- Анри, эти люди похитили меня из монастыря! Они сказали, что пришли от тебя!
- И барон, конечно, тоже с ними!- вознегодовал граф Плоэрмель.
- Нет, он оказался здесь случайно!
- Ну тогда горе им!- воскликнул храбрый юноша, всегда готовый умереть ради сестры.
- Остановитесь, несчастные!- воскликнул епископ.- Где разум ваш?! Вы хотите убить брата! Вы хотите пролить кровь Авеля! Разве вы забыли, что все мы потомки Адама, что все мы ростки одних корней?!
- Ну нет, на этот раз вам не удастся меня остановить!- вскипел Лорьяк младший.
- И меня тоже!- сказал Анри с необычайной твердостью.- Я должен поквитаться с вами, сударь!
- Но я ранен,- ответил Пембеф, удивленный решимостью юного Плоэрмеля.
- Могу вас успокоить, мои раны тоже совсем недавно затянулись, у нас с вами одинаковые шансы, граф!
- Но я истекаю кровью,- проговорил Пембеф, прикладывая платок к ране.
- И на этот счет вы тоже можете не беспокоиться,- настаивал Анри, ближе подходя к противнику, сидевшему на земле, прислонясь к дереву.- При первом же усилии, которое даст мне ваша атака, моя рана откроется.
- Я не хочу драться с вами, вот и всё,- ответил Пембеф.
- Ты трус и подлец!- воскликнул Анри, подходя с обнаженной шпагой к графу.
- Ах ты, щенок!- воскликнул граф, поднимаясь, словно медведь с лежки.- Ты не понял, что я попросту жалел тебя и твою сестру!
- Какое благородство!- с иронией изрек Анри.
- Ты сам этого хотел, что ж, получи, щенок!- И высоко подняв шпагу, Пембеф нанес юноше такой мощный удар, что Анри едва не выронил шпагу.
- Остановитесь же!- кричал де Порто.- Это добром не кончится, неужели вам трудно это понять?!
- Мы это понимаем,- с ехидцей изрек незнакомец со шрамами,- Добром это не кончится, могу поклясться. Ну, милейший дуэлянт барон де Лорьяк, вы уже отдохнули?
- Вполне, как вас бишь?
- Зачем вам забивать голову геральдикой на склоне лет?!- надменным тоном изрек незнакомец, красивым жестом обнажая шпагу.
- На склоне? Вот даже как?!- разозлился Франсуа, принимая позу фехтовальщика.- А не затруднит ли такого старика как вы, сделать один шаг... поближе к могиле?
- Извольте,- хладнокровно ответил незнакомец и сделал блестящий выпад, едва не достигший цели.
После трех минут разведки боем Франсуа убедился, что перед ним настоящий фехтовальщик. Все уловки барона не привели ни к чему. Незнакомец, казалось, все это знал и знал кроме этого еще много чего.
Тем временем Анри, выдержав мощный натиск Пембефа, заметил, что тот начал выдыхаться, и ускорил темп, что заставило Пембефа перейти в защиту. Плоэрмель беспощадно теснил противника, припер его к дереву и нанес сильный удар. Шпага вонзилась в дерево дюйма на четыре. Пембеф, с трудом избежавший смерти, ударом ноги отбросил юношу в сторону и принялся вытаскивать шпагу Анри из ствола, так как его шпага после удара отлетела шагов за пять. На секунду он упустил Плоэрмеля из виду. Анри обежал сосну и сзади поддал эффектного пинка по заду Пембефу. Граф как раз извлек шпагу Анри из дерева, но получив пинка, не устоял на ногах и вынужден был уронить клинок на землю. Однако он тут же схватил с земли свою шпагу, и когда Анри нагнулся подобрать свою, Пембеф мог одним ударом покончить с ним, не закричи вовремя Камила. Анри увернулся, и шпага Пембефа вонзилась в землю на две трети. Тот пытался вытащить ее, но пока выдергивал застрявшую в глине шпагу, быстрый как молния удар юноши ногой в лицо отбросил Пембефа шага на три. Граф упал, истекая кровью от раны, которую ему нанес Франсуа де Лорьяк. Увидев приятеля в таком положении, незнакомец приложил все усилия, проделал себе коридор сквозь шпагу Лорьяк и пришел на помощь графу, атакуя обоих враз. Барону стало немного легче, но после двух трех ударов незнакомца, Анри отлетал назад или отступал, и Франсуа опять приходилось туго. Наконец граф де Пембеф отдышался, поднялся с земли и вытащил свою шпагу из слоя глины.
- Благодарю вас, Клод, занимайтесь тем, а этого я сейчас прикончу,- сказал он, наступая.
Кивнув в знак согласия, незнакомец повернулся лицом к барону, сделал замах с терца, но, вдруг шпага Клода описала полукруг и распорола кожу на животе барона. Франсуа попятился, зажимая живот, ему казалось, что молния вскользь задела его кожу. Отец видел всю картину и, испугавшись за сына, снял крест серебряный граммов на пятьдесят на такой же массивной цепи, раскрутил как пращу и запустил прямиком незнакомцу по затылку. Тот подумал, что Пембеф, бывший сзади и прикрывавший его тыл пал от руки Анри и что этот самый Анри нанес ему такой удар. Незнакомец резко отмахнулся, думая внезапным движением снести голову юноше. Какого же было его удивление, когда он увидел оседающего на землю Пембефа с подрубленной шеей. Поняв оплошность, незнакомец выругался так, что епископ трижды перекрестился.
Франсуа к тому времени немного пришел в себя, Анри сильно устал, но готов был атаковать или защищаться. Вдвоем они атаковали незнакомца, который извивался как уж на сковородке, уходя от неминуемой гибели в невероятных ситуациях.
- У вас очень красивое лицо,- сказал он графу,- постараемся его испортить.
Незнакомец произвел быструю как молнию отмашку, Анри не успевал ни нагнуться, ни отразить удар. Его спасло то, что кончик шпаги длиной в четыре дюйма был отломлен. Секундой раньше Франсуа отражал сильный удар противника и не поскупился на усилия. Тогда, заметив, как коротка стала его шпага, Клод бросился к Пембефу, кубарем прокатился мимо него, схватил вторую шпагу и стал в позицию. Работая двумя руками, Клод легко отражал удары с двух сторон, нанося свои. Неизвестно сколько бы это продлилось и у кого хватило бы сил завершить поединок, но вот у Анри Плоэрмеля открылась старая рана, и он упал на одно колено. Клод выбил у него шпагу и пинком под челюсть поверг юношу на землю. Франсуа остался один. Один легко раненый против фехтовальщика на котором не было ни царапинки.
«Сила здесь не поможет, нужно перехитрить этого дьявола!»
Защищаясь, Франсуа отступил к дверям замка, взялся левой рукой за ручку двери и, выждав момент удара, скрылся за дверью. Затем, почувствовав, что шпага прочно засела в древесине, ударом ноги распахнул дверь. Клинок Пембефа сломался как стеклянный, обломок, длиной в фут отлетел далеко и упал в воду. Клод выругался и бросил обломок шпаги. Своей укороченной шпагой Клод продолжал теснить барона. Из вестибюля человек с изуродованным лицом выбил юношу в гостиную, из гостиной - в коридор и продолжал наступать, пока Франсуа не нащупал рукой нужную дверь. Тогда он мгновенно юркнул в комнату. Клод не стал проверять свою шпагу на прочность. Он пинком распахнул дверь и увидел открытое окно.
- Ба, ты видно с перепугу сиганул в окно!- Отирая пот со лба, Клод подошел к окну, оставив без внимания мебель в комнате. В ту же секунду из-под кровати вылез Лорьяк и как ураган бросился на чужака. Оба фехтовальщика выпали из окна в небольшой водоем, окружавший замок. Франсуа повезло больше. Падая, он старался оказаться наверху, так что удар об воду принял на себя Клод.
Де Порто, Камила и Анри подбежали к краю водоема. Лицо Анри выражало сосредоточенность и боль, на лице Камилы застыл страх и мука, Спокойное лицо епископа было бледным как смерть.
Вскоре пошли пузыри, а через мгновение на поверхности воды показалось бледное и измученное лицо Франсуа де Лорьяк.
- Помогите, отец, пробормотал он, обессиленный, тщетно хватаясь ослабевшими пальцами за края пруда. Де Порто вытащил его из воды как котенка.
- А где тот?- спросил он.
- Он остался на дне. Он на что-то напоролся.
Вдруг ужасная картина потрясла даже повидавшего многое епископа: Клод всплыл среди разливавшейся в разные стороны крови. Из спины его торчал обломок шпаги.
- Шпага Пембефа!- вскричал Анри, узнав широкую сталь шпаги с канавкой посередине.
- Как она оказалась в нем?- недоумевал Франсуа.
- Видимо, это судьба, - дрогнувшим голосом ответил Анри.
- Черт убил черта,- резюмировал барон.
- Да свершилось правосудие небесное,- проговорил де Порто,- Я рад, что на вас нет их крови. А как там Пембеф? Может быть ему нужна помощь?
- Я схожу, погляжу,- произнес Анри. Через минуту он вернулся.
- Ну и как?- бесстрастно спросил Франсуа. Он дрожал от промокшей одежды.
- Он приказал долго жить.
Камила приложила пальцы к губам. Смерть даже такого одиозного человека не оставляла ее равно-душной.
Епископ посоветовал Франсуа снять с себя камзол и сорочку и надел на него свою рясу.
- Идемте все в дом, дети мои, мне нужно многое вам рассказать,- взволнованно произнес епископ.
- Идемте, барон, я дам вам сухую одежду,- с теплотой и восхищением произнес граф де Плоэрмель.
- С удовольствием,- согласился Франсуа, шагнув к дверям замка,- И хорошо бы разогретого вина к обеду.
- Все будет! Вы заслужили не только вино и обед, но и мое уважение, барон.
31
Все тайное со временем становится явным
Через полчаса, когда в замке приготовили обед, а Лорьяк младший и граф Плоэрмель были тщательно перевязаны,- все четверо разместились в удобной трапезной.
- Что же вы хотели нам рассказать, ваше преосвященство?- спросил, расправляясь с цыпленком, Лорьяк младший.
- Франсуа,- задумчиво проговорил де Порто, не решаясь взглянуть в глаза барону,- Не зови меня епископом. Называй отцом.
Затем, окинув всех троих молодых людей теплым отцовским взглядом, де Порто сказал:
- Я расскажу вам о ваших родителях, дети мои.
- О родителях?- переспросил Анри.- Но что вы можете такого знать?
- Всё. Я знаю, что ваш отец, Франсуа, в молодости был ветреным и, имея уже жену, вашу мать, Франсуа, влюбился в маркизу де Плоэрмель, в вашу матушку, Камила.
- В мою матушку?- спросил Анри, не веря словам прелата.
- Я не сказал, что в вашу, Анри? Между ними был хоть и недолгий, но бурный роман.
- Нет!- порывисто воскликнул Плоэрмель.- Моя мать не могла так низко пасть!
- Но ведь никто и не говорить, что отец Франсуа был увлечен вашей матушкой, Анри,- возразил де Порто. - Ваша мать, Анри, умерла за два года до появления на свет Камилы. Ваш отец, Анри, женился во второй раз. Неужели вы всю свою жизнь считали своей матерью Анну де Морле Плоэрмель?
- Да, отец и опекун граф де Понтиви всегда говорили мне это.
- Хорошо, я продолжу. У вас, Франсуа, был дядя - брат вашего отца. Это был сущий... Это был несчастный ребенок, которого никто, кроме матери не любил, над которым издевался, насмехался его старший брат и который, воспылав ненавистью ко всему, что счастливо, стал убийцей своих родителей.
- Своих родителей? Мой дядя убил дедушку и бабушку? Неужели он до сих пор на свободе, этот негодяй?
- Он умер, Франсуа,- с мукой совести ответил де Порто.- Так вот, однажды он договорился с пиратами разделаться со мной... Прошу прощения, я хотел сказать, с его братом, то есть с твоим отцом и отцом твоего отца, которых он ненавидел всей своей черной душой.
Глаза Франсуа вспыхнули и впились в монаха от страшной догадки.
- План его удался,- продолжал прелат,- Твоего отца оглушили и уволокли на галеру, с которой он сбежал, но угодил прямо в тюрьму. Деда твоего, Франсуа, он хладнокровно убил, но тут вошла его мать. Она узнала убийцу, и чтобы скрыть следы преступления, Жан Лорьяк метнул в свою мать шпагу. Мою шпагу!
- Что было дальше с моим отцом?- страстно спрашивал Франсуа, не сводя глаз с епископа.
- Его обвинили в убийстве своих родителей, и если бы не его друг барон де СенБриё, твоего отца казнили бы. СенБриё разоблачил заговор и хотел освободить твоего отца. Но Жан, твой дядя, боясь, что его брат вернется в свой замок и заживет счастливо, подговорил твоего отца бежать из тюрьмы, убедив брата в коварстве друга.
- И он сбежал?
- Сбежал, сын мой, не смотря на то, что была приготовлена ловушка, твой отец сбежал.
- Что же было дальше?- с бешеным интересом спрашивал Франсуа.
- Он укрылся в старом монастыре отца Борроме, в Лорьяне и провел там восемнадцать лет, полагая, что его ищут и хотят казнить.
- И он ничего не знал о кознях своего брата?- спросил Анри.
- Кое-что он узнал - ему раскрыл глаза аббат Борроме.
- Что же делал все это время этот подлец, которого я не хочу называть своим дядей?
- Он продвигался к власти, идя по стезе, которую ненавидел. Он убил епископа Ренского и его преемника, и собирался занять его место, но на собрании аббатов он был узнан и позже схвачен полицией.
- Дальше?- с нетерпением спрашивали все трое.
- Перед смертью твой дядя, Франсуа, попросил прощения у твоего отца за все злодеяния, и рассказал о том, чего твой отец не знал.
- О чем же, господи?
Епископ глубоко вздохнул и расправил могучие плечи.
- Он рассказал, что твоя мать, Франсуа, не умерла, как он говорил ранее..
- Каналья!- несдержанно вскрикнул барон.
- И что она родила сына, тебя, Франсуа.
- И еще,- дрогнувшим голосом сказал Лорьяк старший,- Он сказал, что маркиза де Плоэрмель в тюрьме родила дочку и эта девочка не от маркиза...
- А от кого?- с бешеным интересом спросил Анри, вскочив со стула.
Анн по очереди оглядел троих. Анри весь пылал, Камила застыла в изумлении, Франсуа покраснел как рак, о многом догадавшись.
- Камила - сестра Франсуа и вовсе не сестра вам, Анри. Прошу меня простить, что вынужден разочаровать вас... Но что с вами? Вы рады?
Анри с Камилой бросились в объятья друг другу. От такой нежной и трепетной картины Анн де Лорьяк потерял сообразительность.
- Перестаньте обниматься, вы не брат и сестра, и боюсь, что вам придется расстаться.
- Ну нет, теперь мы не расстанемся никогда!- воскликнул Анри.- Мы счастливы, потому что теперь мы поженимся,- взахлеб проговорил Анри, обнимая и целуя Камилу.
- Она - моя сестра?- подскочил на стуле Лорьяк младший. Черт побери, она - моя сестра! Теперь я все понял! Я понял, почему она сбежала от меня, когда я хотел на ней жениться!- Противоречивые чувства бушевали в груди юноши. Он потребовал объяснений.
- Святой отец, это вы устроили ее побег? Это вы похитили мою сестру? Но почему нужно было обрекать меня на пытку? Разве нельзя было объяснить мне все раньше, как теперь?
- А ты поверил бы мне?- в тоне епископа чувствовалось оправдание.- Ты поверил бы первому попавшемуся священнику, когда объятый страстью ты не хотел слушать свою совесть, не то, что других. К тому же надо было как-то эту страсть пригасить. Прости, Франсуа, тебе пришлось туго, но другого выхода у меня не было. Надеюсь, ты не сердишься на свою сестру за то, что она послушала меня и тем образом мы предотвратили страшный грех.
- Я? Сержусь? На мою сестру?- с улыбкой сказал Франсуа, подходя и обнимая Камилу.- Да я за нее готов был всю кровь отдать, сражаясь с этим чертовым дуэлянтом. Кстати, Энрике, ты неплохо держался. Пожалуй, ты достоин руки моей сестры. Хотя тебе следует взять у меня несколько уроков фехтования.
- Непременно возьму, Франсуа. Но что стало с вашим отцом дальше?- Анри пододвинул стул Камилы к своему, и они сели напротив епископа, держась за руки.
- Да, как он там, вы с ним виделись?- поинтересовался Франсуа.- Вы можете отвезти меня к нему? - На последних словах голос Франсуа дрогнул. Он увидел в глазах священника слезы.
- Могу, сын мой. Только никуда ехать не нужно.
Франсуа ошеломленный, оглушенный радостью бросился епископу на грудь.
- Как же я сразу не догадался, что это вы, отец?!- промолвил юноша, уткнувшись носом в рясу.- Ведь забраться на стену со стороны моря мог только Лорьяк!
Анн ласково гладил сына по густым черным волосам, но взгляд его устремился на Камилу и звал, звал к себе. Ошеломленная девушка оставила объятия Анри и приняла объятия отца.
- Поедемте со мной, дети мои, матушка, наверное, заждалась. Я видел ее вчера в монастыре, когда приезжал за тобой, дочка.
- Матушка здесь, в Бретани?- спросил Франсуа.
- Она вернулась домой - монастырь не для нее. И она нужна своим детям.
- А я? Что я буду делать тут один?- воскликнул Плоэрмель?
- Готовиться к свадьбе,- с улыбкой ответил Франсуа. А пока Камила не вышла замуж, о чести моей сестры буду заботиться я. Неужели ты думаешь, что я оставлю ее одну наедине с мужчиной, который не является ее братом?
- Я, право, всё еще не могу поверить в то, что она мне не сестра.
Господа Лорьяк засобирались в дорогу, Камила вышла с ними, но явно разрывалась между отцом с братом и графом Плоэрмелем. Все трое сели в карету епископа. Анри вскочил на подножку.
- Ваше преосвященство, а может быть, вы обвенчаете нас с Камилой здесь и сейчас, и ей никуда не нужно будет ехать?
- Какой скорый!- ответил первым Франсуа.- Ты вот подплыви к замку в лодке, спой серенаду, покажи, как ты ее любишь. А мы посмотрим, стоит ли тебе ее отдавать.
- А вы что скажете, граф?- спросил Анри.
- При всем желании я не имею права вас обвенчать. Я не могу венчать свою дочь. А во-вторых, крест мой осквернен сегодняшними событиями. Едемте, дети мои, домой.
- Едемте, отец,- промолвила Камила,- До свидания, Анри!- Камила помахала юноше рукой.
- До скорой встречи, любовь моя!
32
Две категории гостей
Все трое прекрасно уместились в карете епископа, и его кучер Пютанж отвез семью Лорьяк в их замок. Граф де Лорьяк был прав, утверждая, что графиня уже вернулась в замок. Она наблюдала за дорогой из белой самой высокой башни, и, увидев приближающуюся карету, поспешила спуститься во двор. Жанна подошла к воротам и приказала привратникам опустить мост и открыть ворота.
- Откройте ворота!- приказала Жанна.
- Но госпожа, еще неизвестно, кто едет в этой карете,- пробовал возразить привратник.- Я не знаю…
- За то я знаю,- уверенно ответила графиня.
- И как вы думаете, кто?
- Мой муж, мой сын и... и наша дочь,- Жанна д'Оре с трудом подавила в себе неприятные воспоминания измены ее мужа с Анной де Морле.
Мост плавно опустился, рогатка на воротах поднялась, и на площадь въехал великолепный экипаж, ведомый четверкой буланых лошадей. Графиня подошла встречать «гостей».
Лорьяк младший подбежал к матери и сжал ее в объятьях. Жанна прослезилась, осыпала сына поцелуями, но все же одним глазом косилась на девушку, старавшуюся выполнить реверанс с особой учтивостью.
- Подойди ко мне, дочь моя,- торжественно сказала Жанна.- Негоже такой красивой девушке быть сиротой. Ты сестра моему сыну, так будь же дочерью мне.
Камила была тронута таким величием души. Она подбежала к графине и упала к ее ногам, порывисто схватив и поцеловав руку. Жанна поцеловала девушку в голову, погладила ее по светлым волосам и обратила благоговейный взор на графа. Камила сразу поняла, что нужно уступить место главному действующему лицу, и встала слева от Жанны. Епископ, вернее, граф де Лорьяк подошел вплотную к графине, стал на одно колено и попросил дозволение поцеловать ее руку. Жанна с удовольствием, но церемонно подала ему свою руку.
- Милая моя Жанна, Жанна д'Оре,- сказал Анн, целуя жене руку. Благодарю тебя за то, что сберегла сына, за то, что вырастила его таким сильным и смелым. У него доброе сердце. Сердце, которое закалили невзгоды, смягчила твоя любовь и щедро одарила любовь родителей к сыну. Чем я могу отблагодарить тебя?
- Тем, что не будешь называть меня фамилией д'Оре, а сейчас давайте водворимся в вотчину графа и графини де Лорьяк.
- Непременно, матушка!- изрек Франсуа, шествуя справа от графини и слева от Камилы.- А пока мы идем, скажи, пожалуйста, почему ты оставила замок, когда я уехал?
Жанна посмотрела на мужа, глаза ее заблестели от слез.
- Потому, что наш дом стал пуст.
Граф де Лорьяк был тронут любовью жены. Ее красота, еще не увядающая, вновь пленяла его, и Анн это сознавал и сознавал также, что ему всё труднее бороться с искушением обнять и поцеловать свою жену, прекрасную женщину. Он подумывал, как ему бороться со своим желанием, как лишний раз не задеть руку женщины, чтобы противостоять женскому магнетизму, ведь даже случайное прикосновение к руке человека противоположного пола, который тебе симпатичен, может вызвать реакцию взаимодействия атомов астрального тела. И тогда железы объявляют бунт, в теле желаний происходит революция и... интеллектуальное существо человека становится рабом существа импульсивного. Воля тут уже не помощница. Ну, это так, для справки.
Не дойдя немного до дверей здания, Франсуа первым заметил скачущего к замку всадника. Тот подъехал к воротам и потребовал пропустить его. Графине доложили о прибытии некоего герцога Ренского.
- Какой еще герцог де Рен? Я не знаю его!- ответила г-жа де Лорьяк.
- Впустите его, это наш друг,- приказал епископ.
Через некоторое время вошел герцог.
- Но ведь это Сен-Бриё!- воскликнула графиня, всплеснув рукой.
- Де Сен-Брие - ваш друг, отец?- спросил Франсуа.
- Да. Когда-то он помогал нам с твоей матушкой обрести счастье, потом помог мне обрести свободу.- «Странно, годы не смогли стереть с его лица эту заумную улыбку. Что же на этот раз задумал этот интриган?»
- Помогал и буду помогать!- задорно воскликнул Серж. - Анн... простите, Жанна, мою фамильярность, но дело спешное.
Серж обратился к графу.
- Друг мой, вам грозит опасность.
- Я вас слушаю, герцог,- с потаенной улыбкой ответил епископ.
- Герцог Майенский объявил вас колдуном и натравил на вас святую инквизицию. Я бессилен защитить епископа Ренского, так как Майен договорился с Генрихом Наваррским. Он, герцог Майенский будет наместником Франции при условии, что Наварра станет королем Франции. Епископ, который против всех законов имеет жену, и не съездил еще к Папе за конгрегацией и не получил на сан волеизъявления короля, а посему не имеет его защиты, должен исчезнуть. Епископ де Порто должен исчезнуть.
- Это серьезная угроза, мой друг,- задумчиво ответил Лорьяк.- Епископ может стать графом де Лорьяк, ведь никто не знает, что это одно лицо.
- А Борроме?- возразил Серж.
- Борроме мне как отец. Он не выдаст, даже если его сожгут на костре.
- Ну что ж, тогда дело за малым: уничтожьте карету, сожгите рясу, вместо нее наденьте камзол, спрячьте подальше этот большой крест, а вместо него оденьте через плечо перевязь - и дело сделано!
- Вы хороший друг, Серж,- с улыбкой сказал граф.
- Еще бы!- «Он и не знает, какую услугу я оказываю ему. Теперь до постели с прекрасной госпожой де Лорьяк - рукой подать».
«Мой друг думает, что я не разгадал его планов,- подумал Анн,- А быть может, мне все это только на руку! Видит Бог, я люблю свою жену и мы с ней по-прежнему законные супруги».
- Я желаю вам счастья, друзья мои!- сказал герцог, поглядывая на супругов Лорьяк.
- Благодарю вас, дорогой СенБриё, вы всегда были для меня лучшим другом.
- К сожалению, я не могу задержаться у вас. Я спешу к моему сыну на БельИль.
- Кстати, ваша светлость, как он там?- спросил Франсуа.- Как поживает его принцесса?
- Какая еще принцесса, юноша, мой сын женился на прекрасной девушке из бедной семьи.
- Как?
- Благодарение Господу и вашему отцу. Теперь он счастлив.
- А как ее здоровье, Серж?- осведомился граф.
- С каждым днем лучше. Как вы знаете, Жюстина получила увечье - она не могла ходить, но с тех пор, как они на острове, не проходит и дня, чтобы они не купались. Она замечательно плавает, и вода способствует ее выздоровлению. Прощайте!
Лорьяк хотел благословить герцога крестным знамением, но Серж воспротивился, и тогда Анн просто обнял этого удивительного человека. Серж развернулся на каблуках, как в юности, и, подойдя к коню, легко вскочил в седло.
- Отец,- сказал Франсуа, подойдя к графу,- как жаль, что я не знал раньше, что герцог де Рен ваш друг! Этот человек оказывает вам неоценимые услуги! И я рад, что теперь ты останешься дома с мамой!- С этими словами он схватил Камилу в объятья и закружил так, что девушка, испугавшись, взвизгнула.
- Ты прав, мой мальчик, я обязан Сен-Брие своим счастьем.- Анн с теплотой посмотрел на Жанну. Графиня испытующе смотрела в его глаза, желая найти искорки былой любви, но Анн слишком хорошо владел собой, чтобы выдать свои чувства.
- Я думаю, что все мы сегодня многое пережили, все устали, и я в том числе. Поэтому предлагаю отказаться от ужина и прямо сейчас идти спать.
Графиня всмотрелась в лицо мужа, но к сожалению не нашла в них огонька страсти.
- Жанна, покажи нашей дочке ее комнату. Она поживет здесь несколько дней, пока еще она не вышла замуж за графа Плоэрмеля, который долгое время был для нее любимым братом.
- И который страшно ревновал меня к Камиле!- с улыбкой вставил Франсуа.
Анн глубоко вздохнул, набрался сил и сказал:
- Франсуа, сын мой, ты как всегда будешь ночевать в своей комнате, ты, дорогая Жанна - в своей, а я - в своей. Сегодня я еще священник де Порто. Едва ли снятие с себя рясы может перевернуть мое сознание. Покойной ночи.- Сказав это, Анн поцеловал сына и дочь в лоб, а жене поцеловал лишь руку. Потом все разошлись по комнатам.
33
Письмо
Часа в три ночи граф де Лорьяк проснулся. Его не оставляла мысль, что возвращение в мир гибельно для души священника и позор для церкви. Он зажег две свечи, стоявшие на столе, сел за стол и взял в руку перо. Чернильница оказалась в хорошем состоянии и бумага тоже нашлась. Анн стал писать:
«Милая Жанна! Прости, что пришлось убежать от тебя. Ты слишком хороша, чтобы я мог выносить пытку видеть тебя и не прикоснуться к твоей коже, к твоему телу; знать, что ты принадлежишь мне, и не пытаться завладеть тобой. Я понял, что не смогу устоять, если останусь, хоть еще один день рядом с тобой. Надеюсь, ты поймешь, почему я так поступил. Моя жизнь дана мне богом совсем не для того, чтобы я наслаждался плотскими увлечениями. Я нужен людям, я нужен церкви, я нужен Богу там, среди несчастий и страданий, чтобы советом дать страждущим и заблудшим лучик света и надежды, чтобы те пришли к источнику этого света. Прости, что при этом мне пришлось бросить тебя в жертву. Я люблю тебя, но эта любовь не вечна. Вечна лишь истинная любовь, любовь сына к Отцу небесному. Я прошу тебя, оставайся в замке, ты нужна сыну, ему сейчас нелегко. А я ухожу. Моё призвание - служить Богу, и я не променяю это даже на самую прекрасную женщину на свете - тебя.
Анн, епископ Ренский».
Не успел граф де Лорьяк поставить точку, как вдруг вздрогнул всем телом. Он обернулся и увидел входящую графиню де Лорьяк.
Епископ затрепетал. Он вскочил со стула и направился в сторону Жанны.
- Жанна, ты поймешь меня, ты поймешь, почему я оставляю тебя.
- Может, ты объяснишь хотя бы свое бегство?- графиня была настроена весьма решительно, она готова была броситься на встречу бури.
- Я всё объяснил в письме, прости,- Анн пожал жене руку и сделал шаг к дверям.
- Ты не можешь сказать прямо своей жене, значит, чувствуешь, что не прав? Чувствуешь и все же сбегаешь?
Анн остановился, он почувствовал в словах жены правду.
- Надеюсь, ты подождешь, пока я прочитаю твое послание?- в тоне графини чувствовалась издевка, вызванная глубоким оскорблением, которое ей наносит бегство графа, ее мужа. Анн повернулся лицом к жене.
- Я подожду,- с твердостью ответил он.
Жанна порывисто схватила письмо и с вниманием прочла послание.
- Значит, я - жертва? Меня, свою жену ты бросаешь в жертву, но чему? «Служению богу». Бросая меня в жертву, ты поступаешь как язычник. Но если ты пользуешься способами язычников, то какой же ты Христианин? Христос никого не бросал в жертву. Он сам стал жертвой. А где твоя жертва?
Анн глубоко вздохнул, он не узнавал жены.
- Ты написал, что уходишь, чтобы помочь несчастным стать счастливыми, но как ты собираешься это сделать, если сам глубоко несчастлив?! Что толку от твоих проповедей, если тирания феодалов делает из людей рабочую скотину. Тебе нравится быть епископом и раздавать милостыни, но разве тебе не известно, что это деньги - кровь и пот тех же верующих? Смотрите, какой я хороший, я раздаю милостыню! Я взял с вас миллион, а взамен отдал тысячу и плюс к ней распространяю благодать и истину! Какую благодать? Кукую истину? Оглянись вокруг, Анн, католики убили тысячи гугенотов, все преступление которых состоит в том, что они по-другому читают псалмы. Какая благодать, если на улице тысячи нищих и калек, если дворяне позволяют себе надругаться над бедными?! Очнись, фанатик! Пойми, наконец, что религиозная верхушка, это не проводники света, а воры и грабители! Угнетатели народа!
- Остановись, Жанна! Ты с ума сошла!- Уста епископа говорили одно, а разум еже думал по-другому. Он понимал, что Жанна беспощадно права.
- Ты говоришь, что можешь показывать чудеса? Но самое великое чудо ты не способен совершить. За то я способна.- Жанна подошла вплотную к мужу, твердой рукой сняла с него рясу и вышвырнула в окно. Туда же полетела скуфейка.
- Какое же чудо ты можешь мне показать?- проглотив ком, спросил Лорьяк. Он даже не смог воспротивиться действиям жены.
- Я ведь еще молода, Анн. Я рожу тебе сына, а может дочку. Я покажу тебе рождение человека, которого ты будешь воспитывать с самого рождения, ты будешь наблюдать за тем, как он сосет грудь, как он растет и развивается. И ты, мой муж, получишь от этого истинное наслаждение и будешь счастлив. И будет счастлив наш Отец, сказавший: «Плодитесь и размножайтесь».
- О, Жанна, ты богиня!!- Анн упал на колени, слезы катились из глаз его.- Простишь ли ты меня?
- Ты наделал много ошибок, Анн, но кто же тебя простит, если не любящая жена?!- Жанна тоже встала на колени и положила свою дивную курчавую головку на грудь графу.
- Жанна, я понял сейчас самую великую истину! Истинная божественная благодать - это взаимная творящая любовь мужчины и женщины!
- Поцелуй меня, как тогда,- с нежностью прошептала Жанна.
Анн только прикоснулся к губам жены, как все тело словно током пробило, кровь забесилась в жилах. Он подхватил Жанну на руки и отправился в ее спальню. Он думал сейчас не о наслаждении, а о своем ребенке, их мысли слились и унеслись на небеса.
КОНЕЦ
1996г.
Превратности судьбы
© Copyright: Владислав Фролов2, 2020
Свидетельство о публикации №220080900366
Свидетельство о публикации №220080900366
Рецензии