Нажмудин Самурский

Нажмудин Самурский: основоположник экономики ДАССР (1920-1939)

Нажмудин Самурский родился в 1891 году. До оккупации Закавказья турецкой армией  работал в Баку, активно участвовал в лезгинской фракции РСДРП (б) «Фарух». После оккупации перебрался в Астрахань, включился в работу в XI Армии Советов, надеясь с ее помощью освободить Дагестан от германо-турецкой оккупации. Вскоре он уже начальник политотдела. Знакомится с В.И. Лениным, И.В. Сталиным, С.М. Кировым, С. Орджоникидзе. В 1920 г. приезжает в Дагестан. Самурский обладал деловитостью, откровенностью, прямодушием, тонким политическим чутьем. Он был образован в военном, политическом и техническом деле. Остро стоял в это время в Дагестане вопрос с продовольствием. Подразделения XI армии практически реквизировали продукты у населения. Проанализировав положение дел, Н. Самурский встретился с Лавровым — начальником продотряда XI армии. Состоялся нелицеприятный разговор. Сообщая об этих фактах Орджоникидзе, Н.Самурский так обрисовал нужду горцев в хлебе, предметах первой необходимости. «Население горных округов буквально раздето. В Даргинском и Андийском округах изданы приказы, чтобы до полудня мужчины не выходили из домов, дабы дать возможность нагим женщинам сходить за водой и управиться по хозяйству. Для похорон нет саванов. Чтобы похоронить человека, замазывают его глиной или ближайший родственник снимает с себя последнюю одежду. Горцы продают последнее имущество. Спекуляция развилась до гиперболических размеров». Весной 1920 г. Дагестан получил денежную помощь. С лета она увеличилась во много раз, в область поступали пшеница, кукуруза, керосин, соль, сахар, мануфактура. Но народ находится в сотнях верст от станций и городов и Самурский организует частный транспорт по твердым ценам для перевозки всего необходимого в горные села…

Самурский видел как относятся власти к ходокам и 31 мая 1920 г. был подписан приказ № 21. «Власти грубо обращаются с просителями… Не слушают жалобы, не вникают в заявления, задерживают людей по несколько дней… Такое отношение к делу и народу — отрицает основы Советской власти… Товарищи, стоящие у власти, должны быть самым широким образом доступны народу, иметь дежурных переводчиков, которые переводили бы жалобы или излагали заявления безвозмездно. Обращение с просителями должно быть не только приветливым, но и ласковым, теплым, братским. Народ запуган и измучен старым режимом, но не знаком еще с новым строительством, он неграмотен, при отсутствии путей сообщения он делает большие расходы, чтобы дойти до властей, неся бремя свой жалобы. Он должен войти в советский дом, как в родное убежище, и выйти из него, оставив там тяжесть, удовлетворенным и с проясненным сознанием. Обращение с народом — та же агитация, то же строительство Советской власти». Самурский часто совершает поездки по сельским ревкомам. Он побывал в Кадаре, Буглене, Дженгутае, добрался до Левашей, проник в Цудахар и, перевалив через гору, — в Сергокалу. На обратном пути ознакомился с жизнью и обстановкой в Губдене, Карабудахкенте и через горы, минуя Порт-Петровск, возвратился в Темир-Хан-Шуру. Привез массу впечатлений и идей. Жители аулов жаловались Самурскому на несправедливые аресты. Он воспринимал это как провокацию, настрой населения против Советской власти.

В Нагорном Дагестане Самурскому открылся сложный социально-этнический и культурный мир. Он постоянно находится в гуще людей, проводит встречи, конференции, съезды. Предстояло обсудить в Тифлисе вопросы, касающиеся грузин и дагестанцев, расселенных вдоль границы и добиться, чтобы аварские, дидойские и андийские барановоды — кочевники могли беспрепятственно перегонять скот на зимние пастбища, расположенные на грузинской территории. Руководители Грузии встретили его «очень хорошо и охотно пошли навстречу нуждам Дагестана. Было закуплено товаров на 120 млн. рублей. В т.ч. хлеба, риса, кишмиша, мануфактуры. Приобрел типографию иностранного производства для областных газет, а также сельскохозяйственную технику (плуги, бороны и др.). Самурский объездил все округа невзирая на летнюю жару и суховеи, бездорожье, малярию, вспышки тифа, проказы, чесотки и грабежи, осуществляемые бандитами на проездных дорогах. Как результат поездки обстоятельный «Доклад», направленный руководству обкома партии и ревкома. «Переходя к суровой жизни дагестанца, приходится констатировать, что власть на местах до сих пор не подошла близко к народу, не сроднилась с ним, не сумела подойти к бедняку, который не видит в ней свою защитницу. Слишком много было обещано властью, и слишком мало дано. Немалую роль сыграла гражданская война, но власть на местах в большинстве случаев не начала созидать, а ведет интригу, которая и мешает мирному налаживанию жизни». 1-7 декабря 1921 г. состоялся Учредительный Вседагестанский съезд Советов. Съезд обсудил и принял первую Конституцию ДАССР. Затем состоялись выборы Дагестанского ЦИК в составе 56 человек. Председателем президиума ЦИКа избран Н.Самурский Став главой республики он поднимает вопрос о реальной самостоятельности республики. В «Докладной записке», направленной в Политбюро ЦК ВКП(б) Н.Самурский отмечал: «5-месячный опыт показал, что Юго-Восточное бюро осуществляет руководство без учета местных особенностей, направляет на места уполномоченных, не считающихся со своеобразием нашего быта, культуры. Результатом их непродуманных действий является отстранение от работы целого ряда проверенных товарищей». На основе конкретных примеров Самурский делает вывод: «Подчинение Дагестана Ростову является явным тормозом хозяйственного развития Дагестана. Поэтому представляется целесообразным и насущно необходимым выделить ДАССР в самостоятельную хозяйственную единицу и подчинить ее непосредственно Совету Труда и Обороны». Центр не отреагировал на сигнал Самурского. Несмотря на сопротивление Ростова, Самурский, продолжал настаивать на реальной автономии. Лишь 1 апреля 1925 г. Самурский в докладе IV Вседагестанскому съезду Советов доложил «Первый вопрос — о выделении Дагестана из Юго-Восточного края и установлении непосредственной связи с Москвой. Дагестанское правительство с гордостью может заявить, что решение 3-го съезда, имеющее чрезвычайное значение для нашей республики, выполнено вполне…».

Реальная автономия Дагестана не могла существовать без своего бюджета, самофинансирования и хозяйственной самостоятельности. Отсюда следовало, что все предприятия, действующие не территории республики, должны подчиняться ее правительству и приносить ему доход. Именно в этом вопросе разошлись интересы Дагестана и Центра. Камнем преткновения стали рыбные промыслы и рыбная промышленность, дававшие значительную товарную продукцию, шедшую на экспорт, и приносившую немало средств в казну РСФСР. Споры тянулись почти 3 года и все-таки увенчались победой ДАССР во главе с Н.Самурским. В 1926 г. борьба развернулась вокруг нефтяных месторождений ДАССР. Этой проблемой Самурский занимался еще с 1920 г. Самурскому удается возвратить нефтяные районы Дагестана, которые до этого были в ведении Нефтетреста, находящегося в Грозном. В 1921 г. Самурский занимался вопросом законодательной замены продразверстки продналогом. На территории всей страны вводился единый продналог. Каждое крестьянское хозяйство должно было 15% произведенного продукта (в виде хлеба, мяса, масла, шерсти и др.) отдавать государству. Самурский счел закон обременительным для дагестанского крестьянства. Тем более, что крестьяне Дагестана, исповедующие ислам, испокон веков ежегодно 10% своего урожая и иных произведенных продуктов отдавали мечети в виде заката, в фонд помощи бедным. Итого 25% должно было уходить из хозяйства. Не успев решить этот вопрос, Самурский по делам выезжает в Ботлих. У подножия горы машина попала под камнепад, Самурский получил серьезную рану, — ему грозила гангрена, — пришлось срочно ехать на лечение в Сухуми. Пока Самурский находился на лечении, стали проявлять недовольство крестьяне, которым нечего было отдавать государству, т.к. сами еле-еле сводили концы с концами. Ему писали письма: «Шлю Вам сердечный привет, желаю поправиться и скорее приехать в бедный, несчастный без Вас Дагестан. Нет выхода и не знаю куда и к кому обратиться, поделиться горем в связи с беднейшим положением округа. Работаю как дьявол, но это незаметно. На нас никто не обращает внимания, цена нам, аварцам, теперь — четыре копейки».

6 августа 1922 г. Самурский вернулся к работе, а уже 11 сентября по инициативе и представлениям т. Самурского, Союзный Совет объединенных Закавказских республик пожертвовал ДАССР 10 вагонов хлеба. Взяв ответственность на себя, Самурский существенно изменил размеры продналога, установленные центральными законодательными органами, и утвердил их на сессии ДагЦИКа. Хозяйства, имеющие посевов менее четверти десятины, в хлеву — менее двух голов крупного рогатого скота и не более 12 овец и коз, вообще освобождались от налога. А таких в республике оказалось свыше 80%. Но голод, начавшийся в Дагестане в 1920 г., продолжался и в последующие годы. Голодали Украина и Поволжье. Всемирный католический центр также оказывал помощь голодающей России. Руководил этой организацией известный норвежский исследователь Арктики — Ф.Нансен. Самурский непосредственно обратился к нему, и Нансен обещал сделать все возможное, чтобы помочь Дагестану. Особенно тяжелым оказался 1923 г.

В конце июня Самурский находился в Москве, когда А.Тахо-Годи прислал ему телеграмму: «На горные округа обрушились ливни и крупный град». Самурский обратился за помощью в государственные инстанции и к председателю Совета Труда и Обороны Л.Каменеву и получил помощь деньгами, стройматериалами, мануфактурой. Вернувшись в Махачкалу, Самурский объездил близлежащие аулы, где свирепствовал голод. Корреспонденту «Красного Дагестана» он сказал: «над Дагестаном тяготеет какой-то рок. Эпизоотией истреблено до 70% скота… Путем неимоверных усилий и жертв нам удалось приостановить хозяйственную разруху. Мы отремонтировали канавы, засеяли поля, подправили виноградники, сады. Но вот появилась саранча. Только одолели саранчу — выползли тысячи грызунов, и в довершение — яростный циклон, невиданные по силе ливни и ужасный, уничтожающий на своем пути все живое град…». 27 июня 1923 г. Самурский отправился в Москву. Он вез не только предложения о помощи, но и ряд других рекомендаций: по мелиорированию земель между Сулаком и Каспийским морем, восстановлению и развитию кустарной промышленности, постройке новых промышленных предприятий. В то время он уже руководил строительством заводов «Дагдизель», «Дагестанские Огни». Ввиду недостатка влаги район Порт-Петровска был лишен многолетних насаждений. Поэтому по инициативе Самурского дагестанское правительство решило построить канал по доставке воды из р. Сулак. Около двух лет строили канал. Дагестанский народ проявил чудеса трудолюбия, что было отмечено правительством России — Дагестан был награжден орденом. Орденом Трудового Красного знамени были награждены Н. Самурский, В.Эмиров, Д. Коркмасов. В 1923 г. на сессии Всероссийского ЦИКа Самурский в первый раз официально поставил вопрос об электрификации Дагестана: «Нам надо использовать горные потоки и водопады для получения даровой энергии. Вопрос этот имеет не только экономическое, но и политическое значение». «Красный Дагестан» 2 августа 1926 г. сообщил: «Долго ждавший своего разрешения вопрос об электрификации вступил на путь своего практического разрешения. 28 июля 1926 г. — знаменательная дата в истории республики: заключен договор на постройку двух гидроэлектрических станций на реке Кара-Койсу возле с. Гергебиль в 4000 л.с. и в с. Ахты в 600 л.с. Остро стоял вопрос и о дорожном строительстве. «Я не ошибусь, если скажу, — говорил Самурский, — что восстановление дорог и проведение новых не только является вопросом приобщения отсталых и далеких округов к культурной жизни, но без улучшения и проведения дорог не может быть и речи об улучшении хозяйственной жизни горца-бедняка». В эти годы имело место стихийное переселение крестьян на плоскость. Чтобы оказать им помощь в переселении на земли орошаемые, каналом им. Октябрьской революции, Самурский добился в Совнаркоме РСФСР на эти цели 3.117500 рублей золотом. Вместе с тем на VI съезде Советов ДАССР Самурский высказался против сплошного массового переселения крестьян с гор: «Ингушетия переселила всех горцев на плоскость, забросила горы, не использует прекрасные природные возможности в горах. Возможен ли, приемлем ли такой подход к переселению? Абсолютно невозможен. Мы знаем богатства Нагорного Дагестана, мы знаем его природные условия. Перед нами стоят задачи полного использования богатств наших гор. Надо наметить пути развития горного Дагестана в сельскохозяйственном отношении. Исследование покажет, можно ли там развести альпийское или молочное хозяйство, маслоделие или сыроделие. Необходимо отказаться от кочевого образа жизни, и перейти к оседлому. Может быть, там можно будет производить травосеяние, тем самым обеспечить мелкий рогатый скот кормом на зиму. Если же нам удастся организовать в нагорных округах молочное хозяйство, мы тогда имели бы возможность снабжать молочными продуктами рабочие центры, как Баку, Грозный и другие, и этим поднять благосостояние нашего населения. Я лично верю в эту перспективу, т.к. изучал этот вопрос».

Огромна заслуга Н.Самурского в культурно-национальном строительстве в Дагестане. В этот период в решении весьма непростых проблем в полной мере учитывались своеобразие конкретных условий и заинтересованность каждого из дагестанских народов в развитии своей национальной культуры и задачи совокупного художественного прогресса в рамках исторически сложившегося многонационального региона. 2 июня 1920 г. Н.Самурский и секция охраны памятников искусств и старины обратились с воззванием, в котором говорилось: «Каждый гражданин-горец обязан хранить и не допускать продажу и вывоз за пределы Дагестана находящихся у него произведений искусства: старинных предметов вооружения горских народов, кремневых ружей, пистолетов художественной работы, шлемов, кольчуг, мечей, щитов, пороховниц и пр., художественных картин, рисунков, портретов исторических и современных деятелей и народных героев, старинных предметов домашнего обихода художественной работы, книг, пергаментов, грамот и пр.». Самурский уделял большое внимание народному творчеству. В начале 1922 г. было принято решение приступить к собранию образцов национального фольклора, в частности местных былин и песен для издания их Дагиздатом. Интенсивно работал Институт дагестанской культуры, созданный в 1924 г. при активном участии Н.Самурского. В 1925-1927 гг. вышли три выпуска «Дагестанских сборников» с материалами по истории и фольклору народов Дагестана, подготовленных сотрудниками Института. В 1929 г. Институт издал на русском языке труд выдающегося лезгинского ученого XIX в. Гасана Алкадари «Асари Дагестан». В апреле 1926 г. в Буйнакске был открыт Дагестанский музыкальный техникум (ныне Махачкалинское музыкальное училище им. Г.Гасанова). Огромную роль его организации сыграли Н.Самурский, Г.Гасанов, Х.-Б. Аскар-Сарыджа. Техникум явился первым специальным музыкальным учебным заведением на всем Северном Кавказе.

С древнейших времен Дагестан (особенно южные районы) славился и кустарными промыслами. Однако гражданская война и разруха больно ударили по кустарям. Важной мерой, способствовавшей возрождению кустарных промыслов и ремесел, было постановление Президиума ЦИК ДАССР «О налоговых льготах кустарям», принятого 10 апреля 1925 г. по инициативе Самурского. Постановление освобождало кустарей от обязательного приобретения патента и от налогового обложения. Они могли свободно заниматься промыслом, продавать свои изделия на рынках. 30 июня 1925 г. газета «Красный Дагестан» поместила текст резолюции Рыкова на ходатайство Самурского: «Председателю кустосоюза СССР Галанину. Очень прошу выяснить вместе с т. Самурским возможности помощи кустарям Дагестана. Эта помощь нужна не только потому, что горцы Дагестана чрезмерно разорены, но и потому, что развитие кооперации через них и подъем кустарной промышленности имеет большое политическое значение для всего Кавказа». В результате переговоров получена ссуда в размере 263 тыс. рублей! Такое решение было принято неспроста. Народное хозяйство было в упадке.

В 1933 г. стеклозавод «Огни» план выполнил на 59,6%, кожевенный завод — на 67,3%, шерстопрядильная фабрика — на 74,4%, ремонтно-механический завод — на 79,3%. 4 консервных завода выполнили годовой план лишь на 61%. Начатое при Н.Самурском строительство Гергебильской ГЭС было законсервировано. Число рабочих коренных национальностей с 55,7% в 1929 г. сократилось до 30,9% к началу 1934 г. Площадь садов сократилась с 10,0 тыс. га до 4,5 тыс., а виноградников — почти вдвое. Резко уменьшилось поголовье овец и коз. Как и раньше Н.Самурский непосредственно знакомится с жизнью народов Дагестана на местах, для оказания практической помощи и решения назревших вопросов. «В конце апреля на неделю выехал в Южный Дагестан для знакомства с состоянием промышленности, МТС, рыбных промыслов, колхозов и совхозов, школ, техникумов, лечебных учреждений. Побывал на рыбозаводах, в Манасской МТС, на заводе «Огни», в колхозе «Казбек» аула Падар, в Джемикенте, ковровом техникуме в Дербенте, на Белиджинском МТС, в Касумкенте. Встречался с активом, знакомился с рабочими, колхозниками, выяснял настроение». Это дневниковые записи Самурского о посещении трудовых коллективов, характеризующие стиль его работы. Н.Самурский, восторженно и радостно встречаемый после 5-летнего отсутствия в Дагестане, повсюду, где он появлялся, активно вторгался в жизнь, вел за собой людей. Вскоре наметились сдвиги в восстановлении и развитии промышленного и сельского хозяйства, культуры народов Дагестана. Документы тех лет показывают, что в республике осуществлялось целенаправленная линия на всемирное развитие литератур народностей Дагестана, создание на родных языках театральных коллективов, усиление работы по подготовке кадров местной творческой интеллигенции. В октябре 1934 г. бюро обкома партии обсудило вопрос об организации центрального национально-этнографического музыкально-хорового ансамбля с привлечением лучших местных кадров в его состав, а в декабре был создан Совет по делам театров народностей Дагестана, на который возложили руководство театральным строительством. На основании этого решения, наряду с существовавшими уже Лезгинским и Кумыкским театрами были организованы аварский, лакский, татский театры. Вслед за этим был создан первый вокально-хореографический коллектив — Национальный Государственный музыкально-этнографический ансамбль (ныне Государственный ансамбль песни и танца Дагестана). Был организован оркестр народных инструментов. Это был первый опыт соединения национальных культур, который сыграл большую роль в формировании общедагестанских художественных коллективов, как профессиональных, так и самодеятельных. В 1936 г. в Дербенте был создан второй Дагестанский этнографический ансамбль им. народного поэта С.Стальского. С возвращением Н.Самурского в Дагестан в 1934 г. народные промыслы Дагестана также получают существенную поддержку.

Большое значение имело специальное постановление СНК СССР от 8 августа 1934 г. «О развитии коврового промысла в ДАССР». В нем говорилось о необходимости улучшения художественного уровня южно-дагестанских ковров, усилении кооперирования промыслов. Для строительства ковровых мастерских дополнительно выделялось 100 тыс. руб. Выросли и объемы экспортных поставок из Дагестана. Только в 1934 г. около 9 тыс. кв. м ковровых изделий было отправлено в Германию, Данию, Англию, США. При содействии Н.Самурского кубачинская артель получила крупные заказы от центральных торгующих организаций, что позволило наладить ее планомерную работу. В 1937-1940 гг. мастера художественных артелей республики приняли участие в двух крупных всемирных выставках (Париж, 1937 и Нью-Йорк, 1939). Лезгины и кумыки были административно разделены в 1860 г. царской Россией при создании Дагестанской области. В 1920 г. Дагревком добился передачи в состав Дагестана Хасавюртовского округа, входившего в то время в Терскую область. В то время как воссоединению лезгинского народа в составе ДАССР и включению бывшего Кубинского уезда (как минимум Кусарского участка) в состав РСФСР, воспрепятствовало Баку и АССР проигнорировала все попытки со стороны Дагревкома в этом отношении. Поэтому, личность Н.Самурского стала неугодна Баку в этом плане. Дальнейшие роковые события в жизни Н.Самурского могли быть связаны и с этим моментом также, и требует тщательного изучения.

Как же оценивают деятельность Н. Самурского представители дагестанских народов, для которых он сделал очень много во всех сферах жизнедеятельности человека, особенно в социально-экономическом и культурном областях? Но как часто забывается хорошее, и на щит поднимают те промахи, которые он допускал в своей работе. Годы, когда Н. Самурский работал первым лицом в Дагестане, были исключительно тяжелыми и острыми во всем бывшем Советском Союзе, наиболее страшными страницами тех лет были репрессии. Жертвой произвола стал и Н. Самурский. Будучи предан идеалам Советской власти, он выступал против рутины и консерватизма в деятельности государственных органов. Часто выступал оппонентом центральных государственных властей, когда урезались конституционные права республики, сворачивались различные местные инициативы.

Н.Самурский, став главой республики Дагестан, в первую очередь, поднимает вопрос о реальной самостоятельности республики, поскольку последняя в это время подчинялась Юго-Восточному бюро, находившемуся в Ростове-на-Дону. Несмотря на отчаянное сопротивление Ростова, Самурский и возглавляемый им ДагЦИК, продолжали настаивать на реальной автономии. Борьба за самостоятельность Дагестана продолжалась еще полгода. Лишь 1 апреля 1925 г. Самурский в докладе IV Вседагестанскому съезду Советов доложил «Первый вопрос — о выделении Дагестана из Юго-Восточного края и установлении непосредственной связи с Москвой. Здесь дагестанское правительство с гордостью может заявить, что решение третьего съезда, имеющее чрезвычайное значение для нашей республики в смысле поднятия как хозяйства, так и культурной жизни, выполнено вполне…».

Реальная автономия Дагестана, как ее мыслил Самурский, не могла существовать без своего бюджета, самофинансирования и хозяйственной самостоятельности. Отсюда следовало, что все предприятия, действующие не территории республики, должны подчиняться ее правительству и приносить ему доход. Между тем именно в этом вопросе разошлись интересы Дагестана и Центра. Камнем преткновения стали рыбные промыслы и рыбная промышленность, дававшие значительную товарную продукцию, шедшую на экспорт, и приносившую немало средств в казну РСФСР. Споры по этой статье тянулись без малого три года. В конце концов они увенчались победой Дагреспублики во главе с Н.Самурским. Годы, когда Н. Самурский работал первым лицом в Дагестане, были исключительно тяжелыми и острыми во всем бывшем Советском Союзе, наиболее страшными страницами тех лет были репрессии. Жертвой произвола стал и Н. Самурский. И.В. Сталин лично написал на новаторском письме направленном Самурским «Расстрелять на ...».

Он был арестован в 1937 году. Расстрелян 1 августа 1938 года. Реабилитирован 2 июня 1956 года.

Исследователь биографии Н.Самурского, Джон Рид:

«Пожалуй ни один политический деятель не сделал столько для Дагестана, и ни один не подвергался такой критической атаке плебса как Нажмудин Самурский. Его соратники отзывались о нем как о настоящем патриоте, страстно любящем Дагестан, как о неутомимом государственном деятеле, как о стратеге, видящем далеко вперед и желавшем своей республике только блага. Так о нем, в частности, отзывался и Абдурахман Даниялов, которого некоторые экзальтированные его соплеменники считают ни больше, ни меньше Спасителем Дагестана. И здесь наступает «казус конструктус». «Даниялов - хорош, а Самурский - мерзавец, которого еще сыскать». Полагаю, тут нужно определиться - либо А.Даниялов лукавил, комплементарно высказываясь о своем соратнике и старшем политическом наставнике Самурском, либо был обманут. Но Даниялов - опытный политик, ученик Самурского не мог раздаривать комплименты направо-налево если того политик не заслуживал. И не верю что он привирал, ибо книга воспоминаний Данияловым написана далеко после трагической смерти Н.Самурского. И после периода жестских репрессий. Жертвой которых пал и сам Самурский. И не было смысла что то утаивать и что то притягивать за уши в вопросе о давно умершем человеке и делах давно минувших дней... Нажмудин Самурский - был человеком Времени и жертвой Времени. Верю, что каждая выдающаяся личность помимо того, что вносит вклад в экономику и политику, также является представителем, глашатаем, заложником Времени. Тех самых волн времени, под или над которыми находится по Воле исторической судьбы. Есть то что зависит от личности, а есть то что личность превозмочь не может. Есть обстоятельства, которые выше личности. Какая бы она выдающаяся и гениальная не была. Нажмудина Панаховича обвиняли в «мелкобуржуазном национализме». Враги знали куда бить. Первый руководитель Советского Дагестана страстно работал на Дагестан, отстаивал интересы молодой республики на всех уровнях, не соглашался с политикой коллективизации и репрессий. Пытался как мог донести до Центра пагубность перекосов и перегибов. Те кто нещадно критикует Самурского и оскорбляет память о нем и образ его втаптывает в грязь не прочитали ни одной книги о нем, ни изучали тот период, не жили в том периоде, не осознают каким было то Время. Время молоха репрессий и сталинской опричнины. Глава Дагестана денно-нощно работал на то чтобы наладить производство, желая в год остроить несколько промышленных предприятий, поднять гидроэнергетику и провести гидроартерии. Именно при нем была запущена первая в Дагестане ГЭС и начато строительство Канала Октябрьской Революции (КОР) очисткой которого заняты городские и некоторые др.службы. Да, именно при Самурском Дагестану выпала доля быть одним из центров беспощадной борьбы старого и нового, клерикального прошлого и индустриального настоящего. Дагестан в принципе прошел путь, который был ярко явлен при Ата Тюрке, который также не принимал старый исламский строй. Именно при "отце турецкой нации" началась масштабная индустриализация Турции. Именно он сказал что наши минареты - это трубы промышленных фабрик и заводов. Но его предателем, а тем более мерзавцем не считал. Муллы оказались на одной стороне политических баррикад, а прогрессивная дагестанская интеллигенция - на другой. Так сложилось. Октябрьская революция разделила, расколола дагестанское и все российское общество на два непримиримых лагеря - так шла борьба идеологическая людей, которые не собирались идти на компромиссы. Мусульмане, понявшие что наступают иные времена и сумевшие пойти на пакт с новой властью выжили и сумели сохранить свою религию и духовность. Все остальные по воле Центра (!!!) были объявлены врагами и от них избавлялись. Делал это не Самурский, которому не были нужны напрасные жертвы. Те, кто изучал историю Самурского прекрасно знают какие взаимоотношения у него были со спецслужбами и силовыми органами, которые всегда были иной стороной конфликта и самостоятельным актором порой беспредельных действий. Знают и наслышаны и о фамилии Ломоносов ставленнике Москвы, и какую роковую роль он сыграл при Самурском, как он его подставлял и в конце концов «сожрал» использую неограниченную власть и возможность казнить любого кто проявлял излишнюю самостоятельсность и активность. Самурский был патриотом Дагестана: он по крайней мере, не связывался с турецкими и английским эмиссарами и не продавал интересы горцев тем, кто используя религиозный и этнический фактор желал прибрать к своим рукам стратегический участок Кавказа, как это делал его тезка Гоцинский. Народ знал «что по чем». и поэтому именно Самурский победил, потому что за ним пошли люди, которые поверили в то, что будущее Страны гор с Россией и новые преобразования сделают Дагестан цивилизованным регионом. Чтобы понять чем бы был .Дагестан без Самурского достаточно посмотреть на Афганистан. Видимо те, кто считает его предателем хотели был этого... Самурский - выдающийся политический деятель Дагестана практически «сгорел на работе», ежеминутно думая о Дагестане и его прекрасном будущем. До сих пор Дагестан живет на плодах той энергетики Самурского, которую он проявлял в стремлении вывести республику из нищей патриархальной окраины в передовики страны. Самурский прекрасно знал историю и современность, был блестящим аналитиком и мыслителем. Когда читаешь его труды диву даешься как хорошо он разбирался в кавказских реалиях. Один из собеседников Самурского - норвежец, полярный исследователь Фритьоф Нансен писал о нем как знающем проблемы края энергичном политике-энтузиасте. А сам первый глава Дагестана писал в своей работе «Дагестан»: «Три мощных, исторически обусловленных фактора: земельный голод, патриархально-родовой быт и религиозный фанатизм определяют состояние Дагестан» . Нажмудин Самурский («Дагестан», 1925 г.) Вот что пишет о Самурском видный политический деятель Дагестана Шахрудин Шамхалов: «Кстати, о «Дагдизель». Заслуга его создания, равно как и развитие самого города Каспийска (а также Гергебильской ГЭС, нефтяной промышленности и многого другого), принадлежит Нажмудину Самурскому. Сегодня многие историки его ругают, забывая о том, что он и Коркмасов сделали для Дагестана больше, чем кто-либо». (Шахрудин Шамхалов «Мы - дагестанцы»). Неужели после этого мы еще сомневаемся что Самурский пал жертвой политических интриг и был непричастен к гибели своих соотечественников, горцев, тем более богомольных старцев. Самурский сам был из древнего рода, предки его были и богомольцами и порядочными узденями. Рамазан Абдулатипов осенью прошлого года подписал указ об увековечивании памяти выдающегося государственного деятеля Н.Самурского. А шавки и невежественный плебс продолжает танцевать на его костях, как мантру повторяя небылицы о том, что чуть ли не собственноручно расстреливал стариков Геничутля, топил алимов и навернеое, еще пил кровь младенцев. Жаль что мы топчем память своих исторических личностей. Причем, меня терзают подозрения, что делаем мы это на волне националистических фобий и настроений. Скажу что Нажмудин Самурский - лезгин из высокогорного аула Куруш. Не повезло политику с национальностью, короче... Если я ошибаюсь с национальным колором ненавистников Самурского буду рад сему. Но вот поглядите на скрин с дискуссии в социальной сети фейсбук. «Комплименты»выдающемуся сыну Дагестана дарит ни кто иной как главный редактор журнала «Дагестан», Магомед Бисавалиев...» (конец цитаты из Джон Рида)

До сих пoр oстаётся oстаётся oткрытым вoпрoс:

Кoму в ДАССР (возможно и в АССР) былo наибoлее выгодно отстранение Нажмудина Самурскoгo? Ктo cтоял за заказным политическим очернением его образа в учебниках истoрии Дагестана в последующей послевоенной эпохе и за продолжением клеветы даже пoсле его пoлнoй реабилитации в Москве? Почему автор фальшивой расстрельной стенограммы до сих пор не обнаружен? Ведь был невинно оклеветан совершенно непричастный ко всем обвинениям в исторической науке ДАССР крупный пoлитический деятель, сoздавший с нуля всю экономику ДАССР в самые тяжёлые для республики годы. Плоды его трудов пожинали уже другие лица. Клевета продолжается поныне. Фальшивая стенограмма до сих пор является орудием шовинистов. Видимо, бoльше нечего предъявить, кроме этой фальшивки новым поколениям, которых также стараются дезинформировать насчёт Самурского....


Иное мнение - Виктор Чигирик: «Так где же он, обещанный памятник? »

«3 октября 2008 года в газете «Новое дело» была опубликована заметка об открытии в Махачкале бронзового памятника бывшему первому секретарю Дагобкома партии Абдурахману Даниялову. Тем самым общественность республики в очередной раз была поставлена перед свершившимся фактом (несколько лет тому назад в Махачкале был открыт первый памятник Даниялову, а сейчас - второй. Причём оба они установлены вблизи друг от друга, возле улицы, носящей его имя. Возникает законный вопрос: зачем Махачкале понадобилось два памятника Даниялову? Надпись на втором памятнике Даниялову гласит, что он установлен от имени дагестанского народа, хотя в действительности вопрос о памятнике решался в очень узком кругу официальных лиц. По этой причине не было и общественной оценки проекта, и готовой модели памятника. Результаты не замедлили сказаться: памятник оказался выполненным на низком художественном уровне. Невольно возникают вопросы: как мог художественный совет принять такую работу, и почему не был объявлен конкурс? Но это лишь одна сторона вопроса. Есть и другая: Даниялов в разгар репрессий 30-х годов, публично называя «врагов народа» «фашистскими прихвостнями и буржуазными националистами», стремительно взлетел вверх по административной лестнице, а после XXII съезда КПСС, уповая на короткую память людей, также публично заявил, что без слёз нельзя читать жалобы этих безвинно погибших, несчастных людей. При этом он восклицал: «Каких только ни было против них обвинений! Их называли фашистскими прихвостнями и буржуазными националистами!..» Приведу другой пример, характеризующий Даниялова как ярого националиста. В 60-х годах, публично покаявшись и отмежевавшись от того, что он говорил и писал о Шамиле в 1950 г., стал всячески его возносить и даже решил установить вокруг памятника Ленину на центральной площади Махачкалы скульптурные фигуры Шамиля, Хаджи-Мурата с сыном, Махача Дахадаева и Сулеймана Стальского. В случае осуществления этого проекта, одобренного и утверждённого местными властями, демонстранты, ежегодно в праздничные дни проходившие по площади, вынуждены были бы отдавать воинские и гражданские почести двум вождям, представляющим две взаимоисключающие идеологии - марксизм-ленинизм и ислам. Крайняя нелепость замысла была более чем очевидной, в связи с чем я вынужден был обратиться в ЦК КПСС за разъяснением столь странного явления. Из ЦК КПСС тотчас же последовал запрет на установку таких статуй. О Даниялове можно говорить долго, раскрывая его истинное нутро, но это уже будет другая тема для беседы, а пока вернёмся к заметке, с которой я начал свою статью. Вот что далее сообщает автор заметки о своей беседе со скульптором Магомедали Алиевым: «На вопрос, кто из руководителей будет увековечен следующим, Алиев не ответил, сказав, что это секрет. Но если следовать логике заказчиков, это должен быть Азиз Алиев».При такой секретности не исключено, что в Махачкале может неожиданно возникнуть памятник ещё одному бывшему первому секретарю Дагобкома ВКП (б) Азизу Алиеву - верному ставленнику небезызвестного Багирова. Багировщина «Летом 1942 года Багиров приезжал в Махачкалу. А через некоторое время был освобождён от должности первого секретаря Линкун, и в Дагестане ключевые посты заняли 26 бакинских комиссаров. С первых же дней работы все они, за исключением Азиза Алиева, стали вести себя подчёркнуто высокомерно. Особенно выделялся второй секретарь обкома Агабабов, охотно занимавшийся перетасовкой кадров. Да и его сподвижники вели себя как наместники неведомого монарха. Конечно же, на полную поддержку Багирова рассчитывали его клевреты. При том они откровенно кичились тем, что посланы в Дагестан специальным решением ЦК ВКП(б) для “наведения порядка”». (Шахрудин Шамхалов. Судьба Дагестана стала моей судьбой. Заговорщики, «Дагправда», № 190, 24 сентября 1994 г.). Шахрудин Шамхалов несколько лет работал на высоких постах под началом багировской команды, прибывшей вместе с Алиевым из Азербайджана, и поэтому он хорошо знал, что она из себя представляла. «27 апреля 1998 года в республике были проведены юбилейные торжества, посвящённые 100-летию со дня рождения Азиза Алиева, возглавлявшего с 1942 по 1948 годы Дагобком партии. В перерыве перед концертом несколько участников собрания выразили своё сожаление о происходящем. Наиболее ясно высказал своё мнение представитель властных структур среднего звена: “...Как же можно называть Азиза Алиева выдающимся дагестанским деятелем?! Что Азиз Алиев сделал выдающегося? Построил себе личную дачу за счёт государства, используя труд заключённых, и это когда республика задыхалась в финансовых тисках. Кстати, для строительства дачи он отхватил огромную территорию. Утверждение, что именно Азиз Алиев спас дагестанский народ от выселения в Павлодарскую область Казахстана, мягко говоря, далеко отстоит от правды. Негоже нам, дагестанцам, выставлять себя на посмешище, восхваляя человека, который, по меньшей мере, творил не только добро. «...Тысячи надгробных плит с кладбищ Кяхулая и Тарков были использованы в качестве строительного материала в Махачкале. Что такого светлого для верующих мусульман Дагестана сделал коммунист Азиз Алиев? И последнее. В конце декабря 1948 года Азиз Алиев, как сказано в официальных документах, был направлен в Москву на учёбу. Интересно, чему должен был учиться далеко не молодой уже человек, доктор наук, руководитель республиканской партийной организации? Фактически это была форма ссылки, то есть работа Азиза Алиева была оценена неудовлетворительно“». В 1947 году мне пришлось скульптурно оформлять дачу Азиза Алиева, и я видел, как сотни политзаключённых строили её. До революции в Дагестане ни один хан, князь, султан или же шамхал не имел такой дачи. Как всё это выглядело в моральном плане на фоне всеобщего обнищания, карточной системы и огромной массы голодных людей, понять нетрудно.  После развала СССР и растаскивания его коммунистическим руководством по национальным квартирам на местах массовых захоронений стали устанавливать мемориалы, обелиски, камни (например, Соловецкий камень на Лубянской площади в Москве), а также огромные деревянные кресты. Вся страна видела по телевидению, как 30 октября 2007 года к одному из таких крестов возложил венок президент Путин и преклонил колено. Перекрестившись, глава государства произнёс проникновенную речь. В этот день Россия отмечала День памяти жертв политических репрессий. «У Соловецкого камня на Лубянской площади в Москве прошла траурная акция общества «Мемориал». Акция «Возвращение имён» продолжалась до позднего вечера. Траурные митинги прошли во многих городах страны». Хотелось бы отметить этот День и в Махачкале возложением цветов к памятнику жертвам политических репрессий, но его, к великому сожалению, не оказалось в городе и на этот раз. Высокопоставленные дагестанские чиновники не считают нужным установить его, хотя на словах они приветствуют и поддерживают такие инициативы. Приведу пример. В 2003 году сотрудники Центрального государственного архива РД «обратились к главе администрации Махачкалы Саиду Амирову с предложением воздать должное репрессированным и установить памятник репрессированным в Дагестане, он отнёсся с должным пониманием и поддержал инициативу» («Дагправда», 26 сентября 2003 г., статья «Думая о будущем, сохраним прошлое»). Как видим, столичный мэр на словах поддержать -то поддержал инициативу снизу, но реально ничего не сделал. Если мы забудем о жертвах большевистского террора, проклятие падёт на наши головы и аукнется на судьбах потомков»


*******

Нажмудин Самурский не был создателем ДАССР, а им был И. В. Сталин, а провозгласил создание республики - Саид Габиев. Но Н. Самурский был тот, кто титаническими усилиями, во время своего руководства республикой, с нуля создал всю экономику и промышленность советского Дагестана, а также вернул северные земли нахско-дагестанских народов в состав Дагестана. Благодаря ему в состав республики вернулись северные территории, но при этом ему не удалось вернуть назад южную территорию (Кубинский уезд), чему жёстко воспрепятствовала партийная номенклатура Азербайджана. Именно его попытка вернуть в состав ДАССР Кубинский уезд (вместе с Шахдагским высокогорьем), и стало настоящей причиной политического преследования, ареста и скорого расстрела: многие факты указывают на бакинский след, что требует дальнейшего тщательного исторического исследования.

Некоторые лезгинские авторы, в том числе и на страницах "Лезги-газет", возможно из лучших побуждений, пытаются объявлять Н. Самурского создателем ДАССР. Что не соответствует исторической действительности. 13 ноября 1921 года состоялся Чрезвычайный съезд народов Дагестана в Темир-хан Шуре, где была принята Декларация об автономии Дагестана. На этом съезде Н.Самурский отсутствовал. Этот факт говорит о многом. Человек, напрямую причастный к образованию ДАССР не мог ни при каких обстоятельствах не быть на столь судьбоносном съезде народов Дагестана. В состав ДАССР вошли: Аварский округ, Андийский округ, Гунибский округ, Даргинский округ, Казикумухский округ, Кайтаго – Табасаранский окру, Кюринский округ, Самурский округ, Темир – Хан -Шуринский округ, Хасавюртовский округ, Территории Каспийского побережья. Автономия была провозглашена без участия Н.Самурского. Текст зачитал революционер Саид Габиев. Именно последний и сыграл ведущую роль в номинальном провозглашении данной республики, но никак не Н.Самурский. Автономия была провозглашено срочно по настоянию И.Сталина.

Вкратце о С.Габиеве: во время февральской революции 1917 года, С. Габиев возвращается в Дагестан и активно включается в революционную борьбу, был назначен комиссаром Гази - Кумухского округа Дагестана, в мае 1918 года С. Габиев вместе с У. Буйнакским,  М. Дахадаевым и Дж. Коркмасовым вошёл в состав Дагестанского областного военно-революционного комитета (обратите внимание, что Н.Самурского в составе не было), одновременно был избран Председателем исполкома Дагестанского областного совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов и Председателем Военно-революционного трибунала, также был назначен комиссаром финансов, в 1920 - 1921 годы С. Габиев был назначен председателем ДагРевКома, в августе 1920 года Габиев, войдя в общероссийское оргбюро, проводил тщательную работу по подготовке и проведению в Баку съезда народов Востока, он же занимался организацией 12 ноября 1920 года в Темир-хан-Шуре Чрезвычайного съезда народов Дагестана, на который прибыло около 300 делегатов от всех округов Дагестана, но при этом, на съезде отсутствовал Н.Самурский. По поручению ЦK партии большевиков и Советского правительства Советскую автономию Дагестана на данном съезде провозгласил лично Иосиф Виссарионович Сталин.

Поэтому, называть Н.Самурского создателем ДАССР и первым его руководителем неверно. Конкретно политическая деятельность Н.Самурского в качестве руководителя автономии началась только после провозглашения автономии ДАССР, но он не был напрямую к нему причастен. Также обратите внимание на то, что на самом деле в 1921 году Дагестан не имел подлинную автономию в составе РСФСР, как нам это преподносили все 70 лет в учебниках истории ДАССР, а был всего лишь на положении подчинённой области в составе Юго-Восточного края Кавказа и подчинялся городу Ростов, то есть не был полноценной республикой. Считать 1921 год годом создания республики можно только если иметь в виду чисто формальное провозглашение оного. Но в 1921 году никакой автономии у Дагестана и в помине не было. Благодаря огромным усилиям Н.Самурского Дагестан получил настоящую автономию только в 1925 году. Вот в этом и была личная заслуга Нажмудина Самурского...

Участники революционного движения на Дербентском фронте, отмеченный крестиком - Н. П. Самурский.(Из личного архива Кирилла Самурского)