Глава - 30. КНР. Трудности пути

            О положительных результатах развития современных производительных сил Китая говорится очень много повсюду. Повторяться не стоит, все факты и цифры легко доступны и известны. Результаты действительно потрясающие.

     И хотя ехидные скептики говорят, что такие впечатляющие достижения сделаны вовсе не Китаем, а мировым капиталом (и немалая правда в этом есть), но это всё же не буквально так. Это подобно использованию человеком колоссальной энергии больших масс воды на гидроэлектростанциях, но мы ведь не говорим, что здесь заслуга в результатах вовсе не человека, а только больших масс воды.

     Руководители Китая не просто дали мировому капиталу поле деятельности, но и направили эту деятельность в нужном для Китая направлении, пресекли те последствия этой деятельности, которая нежелательна для Китая, организовали в широчайших масштабах очень интенсивный труд сотен миллионов и, наконец, последовательно стараются копить на этой основе свою собственную материальную и финансовую базу, а также технологические и научные ресурсы.

     Нередко можно слышать упрёк, что со стороны Китая причиной таких быстрых темпов развития было извлечение из интенсивного народного труда колоссального прибавочного продукта. Критиками даже используется слово «эксплуатация». Эти люди, очевидно, не понимают, что всякое развитие при абсолютно любом строе осуществляется за счёт прибавочного продукта, по-другому не бывает. Понятно, что развитие быстрое и идущее от очень низкого уровня к уровню высокому тем более требует использования очень большого количества прибавочного продукта, то есть неоплаченных результатов народного труда. Вспомните, за счёт чего был обеспечен сталинский скачок в производительных силах нашей страны. Вспомните о том соотношении объёмов труда и потребления, об уровне жизни того рабочего класса, не говоря уже о крестьянстве. По-другому не может быть, - хочешь много получить, сначала много отдай.

     Однако на этом пути перед Китаем стоит ряд серьёзных проблем.




1). ПЕРВАЯ ГРУППА ТРУДНОСТЕЙ.

            Некоторые люди, поражённые величиной валовых цифр китайской экономики, спрашивают: сколько же можно говорить о переходном периоде? разве Китай уже не достиг уровня производительных сил, достаточного для полноценного социализма? разве уже нельзя говорить о полной готовности объективных предпосылок для действительно социалистического преобразования? при таком грандиозном уровне производительных сил не пора ли покончить с переходным капиталистическим механизмом и перейти к классической национализированной системе полноценного социализма?

     Своё «пора» они выводят из грандиозности валовых показателей. Это неправильный подход. Дело не в валовой цифре, во всяком случае – не только в ней.

     Чтобы производительная сила, пусть даже высокого уровня, могла быть применена по-социалистически во всём общественном масштабе, то есть, говоря словами Ленина, как на единой централизованной фабрике, она должна, во-первых, относительно равноценно присутствовать во всём обществе или, по крайней мере, в большей его части, а во-вторых, главная, существенная доля этой производительной силы должна осуществлять производственный цикл в рамках общественной собственности данной страны (или блока социалистических стран).

     Можно ли хозяйствовать по-социалистически в масштабах всей страны если современная производительная сила имеется только в отдельном центре, а остальная страна крайне отсталая и неразвитая? Можно ли вести хозяйство по-социалистически, если преобладающая доля этого хозяйства является неразрывной частью внешней капиталистической хозяйственной системы?

     Я специально поставил эти вопросы в такой крайней форме, чтобы суть дела стала понятней. Ясно, что в этом случае можно вести речь о введении каких-то частичных социалистических принципов или в развитом центре, или в той части хозяйства, которая действительно (а не только юридически) находится в общественной собственности данной страны. Но говорить о возможности применения социалистических принципов ко всей стране, ко всему хозяйству в целом нельзя. В первом случае придётся использовать такие производственные отношения, какие применимы к уровню отсталых районов, а во втором – приспосабливать свой хозяйственный механизм к принципам внешнего капиталистического механизма.

     Капитализм, формировавшийся естественным путём (как капитализм, скажем, в Европе), постепенно, в ходе своего развития, создаёт эти условия, поэтому в обществах с естественным, историческим образом развившимся капитализмом оба эти условия имеются. В странах же, начавших движение к будущему социализму с отсталого исходного уровня, этого поначалу нет.

     Если взять, для примера, социалистическое строительство в нашей стране, то мы знаем, что в начале пути не было в наличии ни первого, ни второго условий. Развитая производительная сила была лишь в самом центре и в некоторых других немногочисленных отдельных местах (немного Урал, немного Донбасс, бакинские нефтепромыслы). Огромнейшие регионы прочей России, хуторская Украина, отсталая Белоруссия, Кавказ, Сибирь и Средняя Азия такой производительной силы не имели. А в связи с отсталостью этих регионов (представляющих преобладающую долю территории), в связи с нижайшей рабочей квалификацией населения этих регионов отсутствовал и необходимый собственный производственный цикл в масштабе всей страны, - отсутствовал как всеобъемлющий комплексный производитель, так и соответствующий внутренний потребитель производимого.

     Мы знаем, сколько усилий потребовалось, чтобы расширить современную производительную силу на весь Союз в целом и на создание достаточно самостоятельного собственного цикла советской экономики. Но при всех трудностях, мы всё же развивали производительную силу без «пристёгивания» к мировому капиталистическому механизму и сразу на всём пространстве страны.

     В Китае (при всей грандиозности валовых цифр) выполнение этой задачи ещё труднее. Китай шёл к этим валовым цифрам не через естественное капиталистическое развитие и не путём СССР. Китай пошёл иным путём, и не потому, что ошибочно или неграмотно отверг советский путь, а потому, что, как говорилось в прежних главах, по историческим причинам советский путь для него оказался невозможным. Тот же путь быстрого создания современной производительной силы, который оказался для Китая  в этих исторических условиях единственно возможным, породил одновременно с развитием и эту, указанную здесь, проблему.

     Используя известное китайское выражение, Китай очень хорошо сумел «сесть верхом на тигра» международного капитала и приспособить свой экономический механизм к механизму мирового капитализма. Это дало большие валовые цифры, но не способствовало формированию цельной комплексности своего собственного внутреннего хозяйства. Как теперь оторваться от этого положения? Как с этого «тигра» слезть, чтобы он тебя при этом не сожрал?

     За грандиозными валовыми цифрами современного Китая стоит довольно невысокий уровень показателей на душу населения, очень неравномерное развитие разных районов страны, недостаточно ещё подтянутое сельское хозяйство, не сбалансированная ещё как следует отраслевая структура и недостаточный собственный внутренний рынок потребления.

     Создание достаточно цельной комплексности своего собственного хозяйства и распределение современной производительной силы относительно равноценно на все отрасли и все районы Китая требует теперь специальной целенаправленной работы и работы очень нелёгкой.

     Да, Китай развил производительную силу очень высоко, но он развил её через выгодное соединение огромной массы дешёвой рабочей силы с иностранным капиталом и с иностранными рынками. Теперь ему предстоит подвести под эту производительную силу фундамент собственных капиталов и опору собственного потребительского рынка при постоянном плановом повышении оплаты труда.

     По ряду сообщений мы видим, что такая задача поставлена и упорно, настойчиво выполняется, но работы здесь ещё очень и очень много.

     Это первая из больших объективных трудностей китайского пути, о которой нужно сказать.


2). ВТОРАЯ ГРУППА ТРУДНОСТЕЙ.

         Ко второй объективной группе трудностей относится неизбежное появление всех тех отрицательностей, которые сопутствуют капиталистическому механизму. Необходимость применить на этом историческом этапе систему хоть и особого, своеобразного, но всё же капитализма неминуемо принесла и функционально неотъемлемые от капитализма пороки.

     Что же тут поделаешь? Нельзя плюсы капиталистического механизма взять, а минусы не брать, так не бывает. Мне понравились в связи с этим слова одного высокого китайского экономиста, который сказал: «Если вы удобряете своё поле навозом, будьте готовы потерпеть его запах».

     В Китае есть предприятия и производства с тяжёлым трудом, низкой безопасностью и невысокой оплатой; в Китае есть безработица; есть и такая бедность, которая является не остатком бедности прежнего Китая, а порождением сегодняшних капиталистических отношений; в Китае есть проблема неравенства доходов; в Китае есть проблема бюрократии и её пороков – гадкая, но долго неустранимая проблема, тем более при постепенном движении к социализму в первоначально отсталой стране; в Китае есть коррупция; есть очень немалые проблемы с экологией; есть проблемы в социальных вопросах и в вопросе межнациональных отношений; есть, наконец, характерные для капиталистических отношений отрицательности в духовной сфере.

     Имеется много любителей тыкать в это критическим пальцем, но это дело лишнее, потому что китайское руководство само видит это и открыто говорит об этом. Более того, - не только говорит, но и довольно умело использует в своей внутренней пропаганде для поддержания в обществе (особенно среди молодёжи) перспективной коммунистической ориентации.

     Если на предыдущих этапах этого пути одной из главных мыслей на эту тему была мысль о необходимости временно принять эти отрицательности, временно потерпеть ради роста производства, то в последние годы всё более определённей ставится вопрос о необходимости их преодоления, изживания.

     Вопрос не только ставится, но и начинает решаться всё более и более настойчиво. Однако эта трудность не такого рода, что можно административными или финансовыми мерами «вытереть» эти отрицательности, как вытирают тряпочкой грязные пятна.

     Думаю, всем понятно, что поскольку эти отрицательности вытекают из вынужденного использования капиталистической хозяйственной схемы, то при сохранении этой схемы борьба с отрицательностями будет подобна вычерпыванию воды из дырявой лодки посреди моря. Да, конечно, направление значительной части прибыли на социальные нужды не может не сказаться, но радикальным образом изменить ситуацию в этом вопросе можно только отказом от капиталистической схемы хозяйствования. Таким образом, мы видим, что полное преодоление этих трудностей связано с решением проблемы, указанной в предыдущем, первом, пункте.

     Это вторая из больших объективных трудностей китайского пути.


3). ТРЕТЬЯ ГРУППА ТРУДНОСТЕЙ.

            К третьей группе трудностей следует отнести трудность внутриполитической линии. При вынужденном использовании капиталистической схемы хозяйствования (хотя, как уже говорилось, - в особенных, своеобразных формах) требуется найти способ политического сочетания интересов разных классов.

     Эта фраза звучит «ужасно оппортунистически», и любой юноша, познакомившийся с марксизмом, громко скажет нам, что примирить, гармонизировать интересы антагонистических классов невозможно. Но также понятно, что если в обществе будет бушевать непримиримая дисгармония, никакой эффективности на этом, выбранном Китаем, пути не будет. Как быть?

     Чтобы замысел, заложенный «архитекторами» китайских реформ, дал желаемый результат, китайскому обществу на этом историческом отрезке нужна внутренняя стабильность, отсутствие социальных потрясений и умелое маневрирование власти между интересами разных социальных слоёв, задействованных в осуществлении поставленной экономической задачи.

     Антагонистичность есть. Но об антагонистичности буржуазии с пролетариатом нельзя говорить общей фразой. Мы, в общем-то, все так говорим, так уж сложилось, так мы привыкли, но поскольку мы говорим об этом в правильном смысле, в правильном историческом аспекте, то никакой ошибки тут нет.

     Мы толкуем этот антагонизм в том правильном смысле, что в интересах непосредственной социалистической революции его нужно всячески пропагандистски агитационно разжигать, а тех, кто его гасит, затушёвывает, мы справедливо относим к оппортунистам.

     Но правильность такого толкования обусловлена именно тем, что речь при этом идёт о непосредственной социалистической революции. А если данный исторический отрезок ещё не ставит эту задачу, а ставит задачу иную, требующую использовать пролетарскость и буржуазность в связке?

     Тот, кто скажет, что в действительности такого не бывает и что автор просто искусственно фантазирует, пусть подумает над очень распространённым сейчас сочетанием мелкобуржуазности и пролетарскости в антиимпериалистической борьбе зависимых регионов. Можно ли изо всех сил разжигать антагонизм между социалистичностью сознательного пролетариата и частнособственничеством антиимпериалистической мелкой буржуазии? Нет, нельзя; на этом этапе нужен союз; надо найти общую объединяющую линию. Понимать перспективу антагонизма сознательный пролетариат, конечно, должен и быть бдительным в этом вопросе, конечно, обязан, но намеренно обострять отношения и раскалывать антиимпериалистический союз пока не нужно.

     Вот в этом, появившемся здесь, выражении «общая объединяющая линия» и содержится ключ к необходимой на таких этапах политической тактике. А чтобы такую линию найти и чтобы её правильно провести, нужно, во-первых, посмотреть, действительно ли есть это важное общее, и во-вторых, дать подходящую идеологическую и организационную форму для её осуществления.

     Посмотреть, действительно ли есть это важное общее, - это очень ответственный пункт; здесь очень легко свалиться в махровый оппортунизм, если за такое важное «общее» принять что-то совсем не общее. Мы все знаем, например, капээрэфовские идеологические мерзости, оправдывающие союз с крупной российской капиталистической буржуазией: тут и необходимость защитить Россию от плохой Америки, и нужное стимулирование отечественного бизнеса для развития нашей «любимой Родины», и задача не допустить «ужасных последствий беспощадного всероссийского бунта» и тому подобное. В сегодняшней российской ситуации такая постановка вопроса служит интересам буржуазии и только буржуазии. Выдавать это за важное «общее» значит подчинять пролетариат буржуазному и только буржуазному интересу.

     Однако в Китае на этапе быстрого развития современных производительных сил, причём (и это существенно) именно тем путём, которым исторически вынужден был пойти Китай, соединить в одной упряжке низовой народ и предпринимательство действительно оказалось необходимым, - в противном случае задача этапа выполнена не будет.

     Именно задача быстрого развития современных производительных сил, обретения силы и избавления от бедности и стала общей объединяющей линией разных слоёв китайского общества, задействованных в этой работе. При этом, понимая проблему дальнейшей перспективы, КПК осуществляет эту общую объединяющую линию не на равной основе, а при главенстве в этом блоке коммунистической идеологии и коммунистического руководства.

     А какова же практикуемая китайской партией идеологическая и организационная форма этой объединяющей линии?

     В идеологическом плане это, прежде всего, национальный патриотизм, использование вековой китайской национальной идеи, - это занимает очень немалое место во внутренней пропаганде КНР. Затем – увязанные с этим марксизм (толкуемый как перспективная теория освобождения от угнетения и эксплуатации) и приспособленная к текущей ситуации революционная народно-демократическая идеология.

     В организационном же плане эта линия опирается на взятие государством исключительно в свои руки регулирования тех или иных конфликтов между классами; на высокую роль парткомов и профсоюзов, обязательных на всех предприятиях независимо от формы собственности и построенных по принципу жёсткого вертикального подчинения; на строгой обязанности местных партийных и административных властей следить как за тем, чтобы негосударственные собственники не выходили за предписанные им рамки, так и за тем, чтобы возможные социальные конфликты на этих предприятиях не выливались в разрушительные «самостийные» формы; на скрупулёзном контроле за общественными демократическими движениями с тем, чтобы их деятельность не была независима от линии центра; наконец, на постоянном политическом и организационном подавлении как проявлений грубой «левацкости», так и очагов чересчур «правой» ориентации.

    В чём тут трудность? Во-первых трудность заключается в самом осуществлении этой линии. Проводить этот курс социального маневрирования очень непросто, - это подобно езде по очень неровной и скользкой дороге, когда машину постоянно отклоняет и бросает и приходится быстро подруливать то вправо, то влево. (Опять сошлюсь на подобное же маневрирование сталинского руководства в пусть не буквально такой, но сходной по положению обстановке и на поверхностные троцкистские обвинения его в «беспринципном центризме», в «трусливых колебаниях» и в «бессистемных шараханиях».) Во-вторых, трудность заключается в том, что эта «общая объединяющая линия» содержит опасность в самой себе.

     Если кто-то из читателей, похвально удержавшись от левацкого оппортунизма, понял и принял идею увязки интересов разных классов на этом этапе, но истолковал её так, что вот, мол, «увязали» - и теперь всё, то это будет уже оппортунизмом правым.

     Увязать-то увязали, впрячь впрягли, но сам-то объективный антагонизм от этого не исчезает. Он «увязан», он внешне, казалось бы, приспособлен к тактическому компромиссу, но он-то всё-таки есть, и это, безусловно, сказывается.

     В подобной ситуации, на таком историческом этапе  будет одинаково ошибочно как огульно «бить буржуазию по голове», так и бездумно бросаться ей в объятья.

     Тактически увязанный, «впряженный» но не исчезнувший антагонизм сущностных, стратегических интересов разных классов так или иначе обязательно проявляет себя. Он проявляет себя в неисчезающей разъедающей коррупции, в безыдейном партийном и государственном карьеризме, в радикальных обострениях буржуазно-демократических настроений западного толка, в порочном влиянии буржуазной идеологии на чистоту партийного курса, в появлении внутрипартийных фракций самых разных оттенков и направлений, в опасности разрыва связей и взаимопонимания между управляющими верхами и низовым народом.

     Последнее особенно опасно, так как лишает проводимый курс необходимой социальной опоры. Очень много зависит от умения власти найти связь с настроениями народной массы, сохранять и поддерживать её на всех этапах и поворотах. Насколько можно судить, в сегодняшнем Китае народ в своём большинстве поддерживает политическую и национальную идею проводимого курса, зримо ощущая её результаты.

     В официальных документах и речах представителей китайского руководства совершенно правильно говорится об «опасностях переходного периода» и о необходимости не забывать о таком объективном явлении как «обострение общественных противоречий в ходе социалистического строительства».

     Это третья из больших объективных трудностей китайского пути.


 4). ЧЕТВЁРТАЯ ГРУППА ТРУДНОСТЕЙ.

            Не всё так просто и в практической экономической сфере. К четвёртой группе трудностей надо отнести те не получающиеся пока результаты, без которых действительно здоровая экономика и действительно здоровая общественная жизнь (тем  более на пути к социализму, - как это провозглашается) не осуществится.

     Во-первых, - большая разница и в уровне развития, и в эффективности производства, и в доходах населения в городе и на селе, в промышленности и в сельском хозяйстве.

     Во-вторых, - заметное различие в положении трудящихся на государственных предприятиях и предприятиях негосударственных.

     В-третьих, - несмотря на немалый прогресс в деле преодоления бедности, количество живущих бедно или близко к этому всё ещё велико.

     В-четвёртых, - хотя, как уже сказано раньше, китайское руководство видит необходимость создания собственной производственно-потребительской базы и работает в этом направлении, но всё же связывающая зависимость работы предприятий, отраслей и экономики в целом от внешних рынков ещё очень и очень значительная.

     В-пятых, - в стране всё более ощущается некоторая напряжённость в обеспечении сырьевыми и энергетическими ресурсами.

     В-шестых, - при высоком его уровне в отдельных выдающихся центрах, в целом, в массе коммунальный быт ещё в очень большой степени не устроен.

     В-седьмых, - всё более и более проблемной становится сфера экологии.


            Можно было бы сказать, что эти трудности являются трудностями обычными, рабочими и что их преодоление это просто вопрос времени. Можно было бы так же сослаться на демографическую особенность Китая в этом вопросе, то есть на колоссальность объёма работы и необходимых материальных средств для налаживания труда и жизни такого многочисленнейшего населения, в связи с чем преодоление этих трудностей не может быть исполнено быстро. Но нельзя не отметить и то, что на ход преодоления трудностей этой группы влияет и ситуация с тремя предыдущими группами трудностей. Эту важную связь сбрасывать со счетов никак нельзя.

     Это четвёртая из больших объективных трудностей китайского пути.

               
                - - - -

            Таковы четыре большие группы трудностей, свойственные именно тому пути, по которому исторически пошёл Китай. От того, насколько удастся их преодолеть, и от того, каким именно способом они будут преодолеваться, и зависит перспектива дальнейшего развития Китая.


   (mvm88mvm@mail.ru)