Беспричальность

Низко над горизонтом, над пирамидой из многоквартирных длинных домов, плоских складских помещений и цепочек гаражей на холме, летит в областной центр вертолёт. Воздушная скорая помощь.

Вот так же однажды он отправился за твоей приятельнице Тамарой...

Томочку оставила в роддоме девочка, не знавшая, что в пятнадцать лет ей делать с живым ребёнком. Малютку удочерили пожилые супруги, потерявшие надежду родить собственного. Как умели, любили, баловали и учили уму-разуму. В эту часть истории, по понятным причинам, ты не была посвящена до поры до времени.

Девчушка росла смышлёной и самостоятельной. Рано вышла замуж за ровесника Костю, к 35 годам у них уже было два взрослых сына. И к тому времени она, заочно отучившись в пединституте, работала в методическом кабинете местного РОНО.

Те годы выпали на дикое время. В частности, женщин, стремившихся занять должность среди низшего руководящего звена, которая позволяла бы гордо носить дешёвые тряпки сомнительных брендов, публично бравировать косноязычием, трясти на углах провинциальным влиянием, сидеть в холодных кабинетиках с бесконечным чаем с зефирками и строчить циркуляры, развелось видимо-невидимо.

Томин вид и комплекс превосходства на общем печальном фоне вызывали чувство неловкости и желание избегать встреч. Но в маленьком городке встречи неизбежны, даже если вы не связаны общим делом, и когда Тома насмешливо искрила взглядом, ты проваливалась в яму рефлексии.

Ближе вы познакомились на рекламных развивающих тренингах гештальтиста Соловкина. Из-за занавеса тогда ветер перемен занёс в нашу страну новое направление в практической психологии. Соловкин как раз набирал обучающую группу.
Ты нашла землю обетованную и крайне раздражалась Томиной позицией любопытствующего свидетеля.

Откинувшись на стуле и закинув ногу на ногу, она смотрела на работу в круге, впитывая чужие мысли и чувства, как губка. Что-то писала в тетрадь и с апломбом резюмировала, не включаясь в процесс и не делясь чувствами. Тупо по инерции катила на ржавом броневике.

Это случилось поздним зимним вечером. Вам позвонила знакомая и сообщила, что Тому забрала скорая и та находится в реанимации в тяжёлом состоянии. Что на фоне какой-то инфекции у неё развился отёк мозга и состояние ухудшается. Знакомая просила помочь Косте собрать вещи для жены.

Вы вместе пришли в больницу. Тамару на каталке вывезли в коридор, ждали прибытия вертолёта для транспортировки в область.

Ты держала в руке пакет сока, не зная куда его деть, и смотрела на разметавшуюся на простыне молодую женщину. Её глаза были открыты, но она не видела. Под тонкой кожей на шее пульсировала жилка. Тело не хотело умирать. Простынь то и дело соскальзывала с округлого локтя или колена, обнажала упругий атлас груди.

Один из сыновей забрал сок, и ты взяла больную за руку. Губы у Томы шевелились, она что-то очень медленно, едва слышно шептала. Наклонившись пониже, ты с трудом разобрала: «Мм – ааа – м – мм!».

Прошёл какой-то шумок, на Тому накинули проштампованное байковое одеяло, каталку направили к выходу. Голова больной запрокинулась...

Не голубой и не волшебный вертолёт всё же спас Тому от смерти.

А ты с той поры носишь под сердцем неизбывную Томину тайну.

Каждый из людей живёт с опалёнными где-то крыльями.  Поэтому летать у большинства получается низко и криво. Лучшее, что тут можно сделать, – не мешать никому, проявляя терпение и милосердие.