6. Вещие сны Кошабог 3. Апокалипсис

     Привет, Дан. Давайте вместе разбираться с сутью происходящего во сне, вещем сне. Эта глава показывает, что граф во сне видел будущее и результат своей общественной деятельности, но отнюдь не считал себя причиной грядущих бед для страны и деградации населения со всеобщей грамотностью. Проза лирическая, но короткая – история любовного треугольника. Взгляд изнутри. Не пишите мне дифирамбов, а давайте поищем «механизм действия» - ключик к пониманию предчувствий и решим, есть ли возможность остановить снежный ком, состоящий из быстро тающих снежинок, похожих на нашу краткую земную жизнь во вселенной.
Я не физик, а лирик. Вы – прагматик, Гриз – технарь. Нас – зеленых и экологов мало, чтобы образумить мир, заставить систему отказаться от жирной и скорой прибыли. Но! Однажды мне удалось внушить дикому племени, внедрить в животный инстинкт продолжения рода – чувственность. Эфемерность чувства нельзя потрогать руками, это неоспоримо, но мир древний преобразился. Не в один миг, конечно. Возможно, пришло время – измениться. И здесь, как всегда, двоякий смысл. Либо время пришло очиститься планете от паразитарного использования природы, либо людям пора очеловечиться, возможно, вернуться к истокам. Итак, читайте любовное фэнтези, ищите ключ к пониманию превращений на метафизическом уровне. Я не хочу все это пересказывать, мы увязнем в уточнениях, что явь, что бред.
Неужели так дурен будет новый век? Глупости! Так вы подумали? Самое печальное, Дан, это не мой сон в конце XIX века, но и обо мне тоже. Я тогда ни слову не поверила. Такого просто не может быть. Но все сбылось, к сожалению. И новая орфография и стесненные условия жизни, которым в Европе не верили, утверждая, что это негигиенично пользоваться одним туалетом для разных семей. Ныне третье тысячелетие, а коммуналки все еще живы. Куда девается неотвязная няня Правда, выжившая из ума приживалка, которую никогда не сыскать в нужный момент.

P.S. Да, Дан, вот так обыденно и беспечно я отправилась в Санкт-Петербург, а оказалась в воинственном бешеном Петрограде. Действительно, пробил час испытаний. Дан, весьма примечателен мгновенный переход в мир иной, ничего, кроме изумления сие не вызывает у погибшей графини, но сознание продолжает существовать в привычных формах нашего понимания.

     Полученные от Алфеи тексты шокировали Дана. Нет, он тоже писатель, но никогда он не погружался в неопознанные стихии снов. А она утверждала, что эти энергии существуют и влияют на обыденный ход событий. То, что снилось бессюжетно, она и не записывала, это были картинки завтрашнего дня, которые ей предстояло увидеть, события чужой жизни и фразы посторонних ей людей. Мистика! И мистика существует рядом с нами. Так она утверждала. И внезапная смерть ее самой вызывала немой вопрос: как?! Как возможно вновь вернуть себя в новом качестве? Она этого не знала, а продолжала существовать не только в собственном сознании. Он открыл следующий файл: «Западня».
Под стекленеющим небом гаснет вселенная, переход в новую жизнь бывает и мучительным и быстрым. Дан уже понял это. Алфея привела яркие примеры. И слышать о смерти всегда неприятно и страшно подумать – как?! Самое поразительное, что Алфею узнали соглядатаи из прошлой жизни, ничуть не подивившись «новому воплощению». По-другому Дан не мог обозначить метаморфозу бессмертия Алфеи. Что же, получается, нужно привлекать мистиков в дело спасения планеты? Так ведь хватает пророчествующих ученых из комитета ста, просчитавших материальный мир. Что могут сделать чародеи? Маги сплошь аферисты и клоуны. Как она вновь появилась на свет? Родилась, несомненно, в семье чувов, с генетической памятью, как дети индиго, например.
Нематериальный мир имеет силу, это неоспоримо. Она знает, о чем говорит. Он посмотрел на часы, звонить было уже поздно, в Москве глубокая ночь.
11 авг. 20 г.
«Я говорю, что постигла тайну перевоплощения. А вы?»
Дан опешил от прямого вопроса во вчера полученном тексте. Как она могла предугадать, что сей немой вопрос отвлечет его от забот по немалому беспокойному хозяйству. Кролики барабанили задними лапами в клетке, требуя еды и внимания. Дан отложил чтение, думы можно совместить с полезным ручным трудом. Разница во времени хоть и небольшая, но когда он заканчивал хлопоты во дворе, отмывался и ужинал, то и пресловутые 22.00 по Москве давно миновали. А позже, они не выходили на сеанс видео. Тем более, Гриз был в отъезде и серьезно озаботился новым проектом.
По прежней службе Дан не любил аристократов, их чопорность и двуликость. Они творили мерзости, за которые надо бить. Особенно это касалось девушек. Дан не был ханжой, и он ходил в море, и прожил в портовом городе довольно долго, но женщин он любил и уважал даже очень легкомысленных. Случайный поворот судьбы, и вдруг получилась прекрасная хозяйка и жена. У него именно так и случилось с ночи продажной любви, он рискнул всей карьерой ради подруги, стал невозвращенцем, но ни разу не пожалел о том. Она не дала повода. Он тоже. Выбор был сознательным, а он мужик и уже не мельтешился между разноцветными фонариками набережной.
Дана покоробило рвение Гриза, молодого и талантливого, сохранить комфорт для выживания жирных котов, как их стали называть в последнее время. Ему хотелось, чтобы выжило здоровое семя продвинутого поколения. Конечно, Хельга и Ярик, с радостью воспринимали все его наставления, были покорными исполнителями, разумеется, за плату, а не по внутреннему порыву. Почему-то их прагматизм его не ранил. Здесь все так живут – без эмоций, но с трогательной сентиментальностью. На лето приезжали еще три пары студентов-медиков, одни быстро сбежали, другие вообще не желали связывать себя хоть какими обязательствами в будущем. Они просто искали развлечений. А подразумеваемый брак и дети это всегда жертвенность, иначе жизнь остановится.
Дан задумал запустить вирус любви, навеянный из рассказов Алфеи. Он решил перевести ее тексты на немецкий, связав с климатическими проблемами. Герой его книги уже пережил планетарную катастрофу, спасаясь от губительных ветров, наводнений и пожаров в иных временных пространствах, сюжет изворачивался горизонтальной восьмеркой – знаком бесконечности. Ему иногда казалось, что Алфее ведома формула перескакивания с одного витка на другой в узком месте пересечения траекторий.
Вопреки всем доводам разума Дан увидел в ней древнюю богиню. Выдавала царственная осанка, гордая посадка головы, не умевшая склониться в поклоне и, естественно, неотразимая внешность без малейшего изъяна. Кто бы ее ослушался? Это невозможно представить. Будь она трижды глупой или сумасшедшей, не любить ее невозможно. Поэтому Дан сильно удивился, что Алфея не чуралась грязной работы в пансионе для умирающих. Зачем-то ей это было нужно. Возможно, просто отдать дань прошлому. Скорее всего, так и есть, иначе, зачем венценосные особы шли в сестры милосердия? Там не было романтики и красоты, лишь боль и кровь, изувеченные тела. Тела, но не души! Он, никогда не молившийся, сейчас невольно признал, что душа у человека существует. Запоздалое открытие, подытожил он, закончив послание Гризу и его матушке: «Запускаем вирус любви через прозу и поэзию и популярные дамские посты об отношениях. Нужно повернуть лицом к себе женщин, с которыми спят сильные мира сего. Фаворитки, случалось, меняли историю, нужно попробовать действовать через них. Да, Алфея, я пока так понял предназначение вашей прозы. Пишите, пишите, присылайте. Мне все интересно в этом мире и для его сохранения. Удачи, мадам».