Морфей

Раннее утро. Вадим Петрович поёжился, зевнул. Ещё с вечера он решил, что пойдёт утром на этюды, но вставать не хотелось, сон не отпускал его.
- Надо! - он потянулся и стал собираться.
Место для этюда он наметил себе неделю назад, на пригорке. С пригорка была видна вся округа. Солнце ещё только озарило небо розовыми бликами. пастух заиграл в рожок, заспанные хозяйки выводили с дворов скотину.
- Вадим Петрович, далеко в такую рань?
- Рассвет рисовать, - он поправил этюдник.
Утро было прохладное, роса сверкала крупными каплями на траве. Вадим Петрович поднялся на холм. Перед ним открылся простор: сосновый бор вдали, река, медленно несущая свои воды, над рекой поднимался туман. Первые лучи солнца настилали розовую пелену. На лугу роса переливалась изумрудным блеском, птицы пели на разные голоса.
Вадим Петрович поставил этюдник, сел в кресло. Эта красота завораживает. Он прикрыл глаза, слушая пение птиц. И то ли наяву, то ли снится ему: девушка идёт по тропинке от реки с полотенцем в руках. Не идёт, а плывёт в розовом тумане. Вадим Петрович встрепенулся, видение исчезло. Он оглянулся.
- Видимо, Морфей пошутил со мной, в снах даёт прекрасный образ.
Он огляделся. Солнце уже стало подниматься выше и на лугу навстречу солнцу стали раскрываться маки. Они от дуновения утреннего ветерка покрывали луг "красным шёлковым покрывалом". Вадим Петрович уже знал, что он будет рисовать.