память нашу не стереть годами

  есть события над которыми
  время не властно
  и чем дольше в прошлое уходят годы
  тем яснее становится их величие
 
 мое повествование основано на реальных событиях.
 из рассказов очевидца Котлярова Павла Ивановича.


    Вот уже два года,как  идет война, которая уносит жизни каждый день, каждый час, валила и старых и малых, мужчин и женщин. Смерть косила своей косой,как отличный косарь на сенокосе.
   28 июня 1942года утро выдалось теплым, с выпавшей на траву росой,вокруг веяло свежей прохладой. Ожидаемый ночью дождь не оправдал надежды сельчан. Начавшийся легкий ветерок постепенно утих, а вместо него накатил теплый воздух,от испарения  в балках листья деревьев и кустарников становились  мягкими. Днем солнце вступило в свои права, жарило так, что дышать было невозможно, во рту пересыхало. А по пыльной фронтовой дороге шли солдаты, шли не строем, а разрозненными группами: кто на чем, кто пешком, ,кто на лошади верхом, кто на повозках, груженными ящиками, мешками. Жителей наблюдавших картину отступления охватывала глубокая тоска, тревога за будущее страны. Ничего, это временное явление, соберутся с силой. получат нужную технику, рассуждали селяне, вот тогда и посмотрим, чей черт старше. Люди выносили солдатам все, кто что мог. Где-то до пятнадцати часов дня, двигалась эта вереница.
    Только к вечеру на горизонте остался краешек неба. В это время и явились в село незваные гости. Со стороны районного центра п.Целина по профилю мчались  мотоциклисты с пулеметами и автоматами. Навстречу им по дороге ехал всадник, не раздумывая немцы открыли огонь на поражение. Солдат упал на землю, долго еще прижав ноги к груди дергался, описывая круги телом. Немцы подошли к нему вплотную, начали избивать  пинками, пропустив очередь по бездыханному телу, звери, по другому не назовешь, сели в мотоцикл и с громким смехом, укатили в сторону конторы.
     Картину происшедшего наблюдали супруги,пожилые люди Иванов Василий и Анна. Взяв лопаты, вырыли яму, похоронили молодого-солдата. Так в Лопанке появилась могила  неизвестного солдата.
  Через полтора-два часа  на этой же дороге показался танк, на котором был хорошо виден огромный крест. Танк двигался также в сторону конторы. Не доезжая до места назначения немцы заметили клубы пыли, от идущей на скорости нашей советской полуторки, со стороны х. Садовый, прямой наводкой  в секунды автомобиля как не бывало. Видевшие это местные жители долго не решались   подойти к месту взрыва.Это случилось напротив здания начальной школы.

    Стемнело, настала наша Лопанская темнота. Молодые женщины, решились пойти на место происшествия:это Дарья Пантелеевна Лубейникова и Надежда Васильевна Крахмалева. Преодолевая страх, нащупывая,обнаружили останки частей тела. При каждом касании будь то рука или голова,руки машинально откидывались назад, тело дрожало будто тебя выставили на мороз голышом. Рядом лежал солдат вниз лицом, уткнувшись на пожелтевшую от солнца траву. Вдруг Дарья услышала тихий протяжный стон. Из пяти солдат один подавал признаки жизни. Связав фартуки, они положили на них солдата и с трудом понесли его в огород по кукурузе, к зарослям бурьяна около реки. Соорудили из бурьяна и  травы  "кровать" и уложили солдата. Обе ноги его были пробиты осколком снаряда, да к тому же на щеке была глубокая рана. Спешно раны обработали и перевязали.

     Эта ночь оказалась беспокойной  и бессонной как для женщин, так и для солдата,казалось, ночь была бесконечной. Наконец пришло утро, Ашот, так звали солдата очнулся, увидел сквозь былинки сорняков крыши хат, услышал лай собак. Эта зыбучая ночь взволновала Ашота предчувствием чего то тревожного неизведанного. Внутри тела он ощущал какие то  биения внутренних токов, которые как бы теснились в его молодой груди... Он очнулся от земных забот от появления утреннего  солнца, слепящего ему глаза. Боль в ногах жгла огнем, ныла сквозная рана на щеке. Хотел подняться, но не смог. Опираясь обеими руками о землю, подняв голову начал разглядывать сине-зеленую глубину зарослей, в которых он лежал. Через пелену глаз он с трудом увидел рядом в траве желтые на длинной ножке, с резными листочками корзиночки одуванчика. От потери крови, от голода силы покинули его... Закрыв глаза снова опустил голову на траву.Ему казалось, что с закрытыми глазами легче было переносить невыносимую боль. Иногда она отступала и Ашот невольно вспоминал, как его провожала мама, почему то щемило сердце, гладя на рыдающую  мать.Вспомнил о письме, которое оставил своим друзьям."Мальчишки мои- писал Ашот,- я ухожу на фронт добровольцем не для того, чтобы показать, что я не трус, а для того чтобы бить эту нечисть, что пришла топтать нашу землю." Треск сломанного по ногами бурьяна и шелест кукурузных листьев заставил прервать нахлынувшие воспоминания и он притих, затаив дыхание . "Свои, сынок"- шепотом сказала, внезапно появившаяся женщина. В руках у нее была железная баночка,с кипяченным растительным маслом, розовая тряпка и  небольшой узелок." Это я Ашотик, тетя Даша". Времени было мало,надо было спешить на сбор у конторы. Раскрыв банку, она смочила тряпку растительным маслом и осторожно приложила к ране. Ашот сразу же почувствовал облегчение не то от масла, не то от присутствия, а тем более  участия человека, желающего ему помочь. Вручив узелок с едой и водой, Дарья поспешно удалилась.

    В это же утро собрали всех жителей колхоза у здания конторы, где обосновался немецкий штаб. Огромная толпа людей стояла, прижимаясь друг к другу.Повисла гробовая тишина, только изредка надрывный кашель прерывал ее.
     Показался у входа немецкий офицер, который на ломанном русском языке заявил, что с этого дня хозяевами стали они, т.е. немцы, попросил любить и жаловать новую власть, помогать во всем, спросил добровольцев на должность старосты. Долго ждать не пришлось,вышел хромой Петр Дорофеев, вот его то и назначили старшим. Петру предложили выбрать себе помощника,обойдя строй, если можно так назвать, взгляд остановился на Иване Лантинове, человеке в годах. В обязанности его входило выполнять распоряжения бригадира, т.е. собирать народ на работу.

     До войны Дорофеев был отличным тружеником,передовиком производства, дружил с председателем колхоза 17 Партсъезда Котляровым Степаном, все праздники отмечали семейно,а тут вона! Пришли в село новые люди, с другим жизненным укладом, дали ему ответственную должность. Каждый день ходил по хатам, брал что ему хотелось. Хлопая в ладони, говорил: "Наконец то дождались настоящих хозяев, а всех за непослушание буду расстреливать на месте". Для Ивана Лантинова жизнь шла, как и прежде. Каждый день староста собирал людей на работу и каждый раз, при виде идущего к дому Дарьи Пантелеевны, сердце ее замирало от страха,"а вдруг он узнал о солдате". Она прижимала детей к себе,обняв их плакала.

    Однажды,как всегда Дарья увидела шагающего твердой походкой в ее калитку  старосту,сердце екнуло- неужели узнал. Иван зашел в хату,поздоровался,внимательно посмотрел на испуганную Дарью с детьми,по-доброму произнес: "Дашенька, ты на работу сегодня не ходи"-помедлив продолжил-"у тебя своих забот хватает, надо будет- позову". Бабы начали роптать, мол Дашка что лучше всех. Иван спокойно отвечал- у нее своя работа есть!

    Прошло время, жизнь односельчан проходила, как обычно. Только староста Дорофеев был очень зол, кто попадался на  глаза,получал удар плетью да не абы как, бил с душой, чтобы каждый запомнил, кто здесь хозяин. В этот день староста отнес списки комсомольцев, коммунистов и неугодных ему людей. К полудню всех перечисленных заперли на засов в одном из домов, пообещав прислать карательный отряд, для исполнения приговора. При такой жаре,в закрытом помещении без воды и еды, люди задыхались без воздуха, падали в обморок. Плач детей, рыдания с причитанием были слышны во всех уголках села, все это напоминало растревоженный пчелиный  улей.

      Было очень заметно, что немцы чем то встревожены: беготня, лающая речь, сборы,погрузка ящиков с боеприпасами и бочек. Грузили и отправляли, последними спешно покидали группы по 5-7 человек, которые и забрали последнюю тягловую силу с рундуками. Погрузив, немцы уселись в телегу двуконку, места для старосты не было, а оставаться ему было опасно и он уселся на конец дышла, который выходил из-под рундука где то на метр. Уцепившись одной рукой за борт телеги, другой прижимая узелок между ног- громко кричал,чтобы все слышали заученную на немецком языке фразу: "Na? ia bis bald,maine Landslaite! "- примерно так:"ну, что до встречи мои земляки!" и пообещал вернуться с карателями.

    Прошло не более получаса,как в село вернулись наши, Лантинов Иван сразу же доложил, что он несколько месяцев служил у немцев в должности старосты, сообщил что другой староста Дорофеев Петр укатил с немцами. К счастью,дозор, высланный нашим командованием для охраны освобожденной территории с востока где-то в километре от села опередил группу немцев, среди которых был и Дорофеев. И без единого выстрела взяли их в плен. Дорофеев бил себя в грудь кулаком, доказывая: "Ребята, я ведь свой!"  Привезли в село, собравшийся народ со смехом встретил беглеца: "Какой же ты, Петро, пунктуальный, вот что значит мужик сказал- мужик сделал."

   Не мешкая Дарья Пантелеевна подошла к командиру и попросила не принимать строгих мер к Лантинову Ивану, так как худого для людей он не делал, а наоборот. И рассказала историю, которая приключилась 28 июня 1942г. Благодаря ей и её подруге Надежде Васильевне, был спасен солдат, они подарили ему вторую жизнь, привели солдата к командиру и тот ,как положено доложил все подробно...
 
    Молодая, красивая Аржевикина Екатерина не выдержала и крикнула: "Да у нас же люди заперты и помчалась к хате чтобы освободить людей. В растерянности она начала сильно колотить в двери- "Наши,наши пришли!", вместо того чтобы просто отодвинуть  засов. Открыв дверь, она ворвалась в дом держа пилотку в высоко поднятой руке. Мол смотрите,наши,алая звезда на пилотке. Радости не было предела. К конторе подъехал автомобиль ГАЗ-67, вывели Лантинова и Дорофеева, усадили в машину с охраной. Командир открыл планшет, написал что-то и отдал бумагу сопровождающему. Поблагодарив женщин,он отметил, что их просьбу изложил в послании.

   Перед командиром стоял молодой паренек, которого внимательно взглядом осмотрел с головы до ног. Как полагается, по уставу, Ашот попросил разрешения пообщаться с мамой. Получив разрешение,не взирая на еще не вылеченные ноги с трудом встал на колени, искренне поблагодарил Дарью за спасение, за второе рождение. Слезы лились из глаз ручьем. Дарья помогла Ашоту встать на ноги, слегка всхлипывая. Ашот на прощание глядя ей в глаза, крепко обнял Дарью, как свою родную мать поцеловал и сказал:" Милая моя мамочка, обещаю вернуться с войны живым, приеду к тебе и заберу тебя в свой Ереван." После такой трогательной сцены у командира, стоящего рядом,по щеке покатилась скупая мужская слеза. Прозвучала команда:- "По машинам!" Солдаты быстро заняли свои места в грузовиках, помогли Ашоту подняться в кузов, где он знял место у заднего борта. Машины тронулись в путь бить фашистов, а Ашотик еще долго махал рукой своей мамочке, пока не скрылись за поворотом.

   Прошло немного времени, после того как наши части покинули село, вернулся  в село Лантинов Иван,он то и поведал- в райцентре состоялся показательный суд, где его оправдали. А Дорофеева Петра приговорили к расстрелу.Приговор был приведен в исполнение. Так наше родное село избавилось от этого "человека", предателя рода своего и нашей великой Родины.

   Надеюсь,вам хочется узнать дальнейшую судьбу Ашота. Отслужив, он не забыл слов обещанных Дарье Пантелеевне.
   Сколько времени затратил на дорогу пока добрался до ст.Целина. Так как попутный транспорт был редкостью, добирался пешком до с.Лопанка. В пути он представлял себе, как он встретится с мамой, в груди защемило, а вдруг она не пережила этой войны, но сердце подсказывало ему что жива,а здорова ли ,это другой вопрос. Кидая взгляд на обочину дороги, на лесополосу, заметил множество полевых цветов. Нарвал целый букет, а чтобы цветы долго были свежими, намочил носовой платок, полив его из солдатской фляжки. На душе воцарилось праздничное настроение. Он не шел, а летел, мысли о встрече не давали покоя, подкидывая  все новые и новые моменты. И вот показались дома, вспомнил профиль по которому уезжал из села. Интуиция подсказывала ему, что где то здесь то здание возле которого он сел в кузов  полуторки. Вот и здание, сердце забилось, казалось еще немного и выскочит из груди.Опустив на землю вещмешок, Ашот взглядом определил из какого двора он впервые вышел на улицу, представ пред командиром.

    Итак, вслух произнес Ашот, утвердительно пальцем показав на двор. Подойдя к забору, сделанному из камыша, осмотрел двор, увидел женщину, которая веяла семена подсолнечника. Одета по деревенски, длинная юбка серого цвета, на голове платок из легкой ткани, завязанный спереди у лба, концы которого напоминали бабочку. Вроде бы она,частота сердечных ударов зашкалила. Войдя во двор, Ашот неуверенно тихо произнес- "мама". Женщина затаив дыхание  на минуту застыла прислушиваясь.  Ашот повторил:-"мам". Женщина, повернув голову, увидела стоящего перед ней солдата. Она не могла даже подумать, что это Ашот, тот молоденький безусый паренек, а тут перед ней стоит высокий ладный парень. Вот только когда женщина  заговорила,у Ашота  сердце в груди запрыгало как мяч. Расставив широко руки, двигаясь навстречу, громко закричал:" Мама, милая моя мамочка, это я Ашот! "

    "Да мой же ты сыночек, мой  ты Ашотик,"- залилась слезами радости, обцеловывая его лицо, приговаривая -"А я то и не признала. А ты ведь не забыл,не забыл меня". Нежно провела по его щеке ладонью, ощутив, что перед ней стоит уже взрослый мужчина. На шум сбежались соседи. Дарья не знала как выплеснуть свою радость, показывая на Ашота рукой, повторяла: " Смотрите, пришел мой Ашотик!" Когда нахлынувшие эмоции утихли, Ашот достал свой букетик полевых цветов и став на колени с присущей только ему улыбкой преподнес Дарье. Обняв, она долго не выпускала его из своих объятий. За накрытым столом были все соседи и родные, только к полуночи гости разошлись. Дарья уложила Ашота на кровать, застеленную чисто белым постельным бельем, а сама еще долго сидела рядом,слушая его ровное дыхание. Проснувшись, Ашот слезно просил Дарью уехать с ним в Ереван,что ждет ее вся его семья с благодарностью и любовью. Но та сказала: "Милый мой сыночек,не хочу тебя обидеть,не могу я ехать с тобой, покинуть эти места,т.к. здесь похоронены мои предки."
    Так и уехал солдат один. Пока была жива Дарья Пантелеевна, Ашот был у нее частым гостем. По-кавказскому обычаю привозил особый подарок для мамы, ну и каждому ее родственнику.
   
    Вот такую историю рассказал очевидец, сам побывавший в доме запертом на засов и ожидавший приговора, Котляров Павел Степанович, ныне здравствующий и проживающий в с.Лопанка.


   Дробноход А.Я.      с.Лопанка     2020г



 фото взято из интернета