Глава 2. День Рождения

1.

13 июня.
Этот летний день не отличался от остальных. Начало лета было весьма прохладным. Но никто и не ждал глобального потепления. Июнь от мая отличался только тем, что на улицах города появилось большое количество детей от мала до велика. Учебный год окончен, и родители радовали своих чад прогулками по кинотеатрам, развлекательным центрам и прочим местам.
Помимо активно меняющейся погоды и захвата городских площадок маленькими человечками, июнь был одним из самых напряжённых месяцев года. Одно слово, которое захватывало умы поколений: «Экзамены». К этому мозговому штурму готовились все: школьники, студенты, бывшие школьники и бывшие студенты, а так же их родители. Отмучившись до обеденного времени, они сновали по городу, одним видом давая понять, что кошмар закончился. Но не для всех. Отличников от учеников средних умов было легко отличить по разговорам: первые порхали, как бабочки, радостные и уверенные, что всё получилось, вторые же напротив, ныли и жаловались, что было безумно сложно. Очень редко попадалось, что было наоборот.
Выпускные экзамены. В этот день Ирина была одной из немногих, кому они были до лампочки. Её одноклассники давно ломали головы над тем, как будут их сдавать. Идея купить ответы всплывала почти у каждого. А мысль, куда поступать после школы, отходила на дальний план. Неуверенность в своих знаниях приводила к разным выводам: парни мирились с тем, что пойдут в армию, девушки принимали решение поступить в один из городских колледжей на специальность, в которой они ничего не понимали.
Ирина же старалась не думать о предстоящем будущем. Тем более, экзамены их ждали только через год. А за это время можно будет подготовится. Предложение нанять репетиторов по всем предметам поступали от учителей почти каждый день, особенно в конце года, что ни сколько не радовало Ирину. Она думала, что если школа не смогла подготовить их за восемь лет, то никакие репетиторы их за год не подготовят. И спокойно спала ночами, пока остальные грызли гранит науки.
Строить планы, ждать чего-то от жизни – всё это было не для Ирины. Она ровно плыла по течению, не спотыкаясь о рифы. Всё может измениться. Тем более, через год. И никто не знал, в какую сторону.

2.

С наступлением лета город заполонило больше машин, чем обычно. Все устремились кто куда: кто на дачу, кто просто подальше от города. Запах от выхлопных газов удушал.  И под это смешение звуков и запахов, сидя на лавочке возле развлекательного центра и поглощая ледяную колу, Ирина всё быстрее погружалась на дно своих мыслей о предстоящем праздничном кошмаре. Она любила свой день рождения. Но не тогда, когда собиралась толпа родственников, которых Ирина видела раз в год. О наличии многих она даже не подозревала. И каждый год всплывал кто-то ещё. Чтобы отметить какой-то праздник, ей всегда хватало компании мамы и тех девочек, которые называли себя её подругами.
Время, проведённое с этими двумя вечно смеющимися девчонками, приводило душевное состояние Ирины в равновесие. Раньше они много гуляли, много смеялись, и постоянно были вместе. Но последнее время Ирина была погружена в свои мысли и редко выходила из них. И даже сейчас её болотно-зелёные глаза смотрели не на подруг, а куда-то мимо.
Мысли в голове девочки крутились разные: от утреннего похода в кино она перешла к подаркам, которые подарили подруги; от подарков к сегодняшнему праздничному вечеру; от праздничного вечера к тому, что если она встанет в ещё одну лужу, то её кеды точно расклеятся. И так далее по накатанной. Она даже не заметила, что кола давно закончилась, и вместо неё по соломинке тянется воздух.
- Ты нас слышишь или нет? – Голос одной из подруг был так далеко, что Ирина даже не сразу поняла, что разговаривают с ней. Выбравшись из омута мыслей, она, наконец, смогла разглядеть подруг.
Девчонки беспокойно смотрели на подругу. Они понимали, почему последнее время Ирина не выходила из дома и редко отвечала на звонки и сообщения. И всё же в день рождения любимой подруги они хотели видеть её в прежнем состоянии: смеющейся до упаду, рассказывающей анекдоты и истории, в которые она вляпывалась без них.
- Извините, – улыбнулась Ирина. – Я отвлеклась.
- Да знаем мы, на что ты отвлеклась. Опять о предстоящем вечере думаешь? – Конечно, подруга не угадала мысли Ирины. Но для поддержания разговора она всё же ответила.
- О нём невозможно не думать. Это будет сущий ад, – Ирина в очередной раз поняла, что ей сегодня предстоит пережить. Она почувствовала жалость к самой себе и бессилие, что ничего нельзя сделать. Она кинула печальный взгляд на пустой стаканчик из-под колы.
«Ненавижу всё это. Хоть бы всё было по-другому!» - мысль была мимолётной и тут же забылась. Но подруги как будто услышали её.
- Ты ведь не думаешь сбежать с праздника?
- Нет.
- Подумай о хорошем. Куча подарков. И кстати, не плохих.
- Ну, и меркантильная же ты! – Девчонки начали спорить. Конечно, они не спорили серьёзно. Просто дурачились.
Кроме Ирины.
Ещё несколько дней назад она радовалась всему и смеялась от любой шутки. Всегда весёлая, забавная, общительная. И в то же время очень ответственная, трудолюбивая и щедрая. В этом была её привлекательность. Люди тянулись к ней. Но были и те, кому не нравилось это. Одноклассники. Всегда задирали её, унижали. Их раздражало в ней всё. Даже когда она оставалась сильной и давала отпор, в следующий раз они обижали сильнее.
У всего есть свой предел. И у терпения тоже. И в конце учебного года Ирина высказала им то, что она о них думает. Точнее, сделала так, что больше к ней никто не подходил. Потому что подходить было и некому. Как она думала.

3.

Из водоворота мыслей Ирину вытянули тяжёлые капли, стучавшие по её лицу. Она подняла голову наверх. Начался дождь. Снова.
Девчонки быстро попрощались и разбежались в разные стороны по домам. Ирина ещё не вернулась в реальный мир из страны воспоминаний, и, после прощания с подругами, снова села на лавку. Она смотрела наверх, чувствовала, как ледяные капли падают на лицо и тонкими струйками стекают вниз. О том, что стаканчик с колой уже давно пуст, она вспомнила тогда, когда снова поднесла соломинку ко рту.
«Пусто?»
Ирина встала, выбросила стаканчик и пошла в сторону дому, по дороге застёгивая куртку. Всё было как в замедленном кино.
«И зачем я снова вспомнила всё это? Сказали же, что это несчастный случай».
С каждым шагом её мысли становились мрачнее. Она шла, спотыкаясь о собственные ноги. Её шатало. Она как будто не видела, куда нужно идти, обходила невидимые предметы.
«Я же ничего не сделала!»
Она остановилась посреди улицы. Спешащие навстречу прохожие обходили её, пытаясь скрыться от дождя под зонтами. А Ирина продолжала стоять и смотреть, как потоки воды пузырятся под весом капель.
Её одежда стремительно промокла. Мокрые волосы липли на лицо и шею. А вдобавок к холодному дождю по щекам текли слёзы. Страх замёрзнуть под дождём сковал тело. Она почувствовала себя маленьким ребёнком, которого бросили. Она хотела домой, прижаться к маме. Хотела, чтобы мама спасла её от всего этого кошмара. Но воспоминания  приковали ноги к асфальту пешеходной дорожки. Она могла только плакать. В ушах отбойным молотком звучали слова её одноклассницы: «Ты же убила их!»

4.

Конец мая.
Последний учебный день. Все с нетерпением ждали его. Контрольные работы сданы, и неважно было, у кого успешно, у кого нет. Ребята готовили класс к тому, что ближайшие три месяца они ту не появятся.
Это занятие было весёлым. Дружба и командная работа витали в воздухе. Конечно, никому не хотелось мыть парты и окна, перебирать старые тетради и  вытаскивать коробки в коридор с учебниками, которые никому не пригодятся в следующем году. Но все работали быстро и дружно. Молодая учительница, а по совместительству их классный руководитель, не могла нарадоваться на свой класс и, думая, что всё будет в порядке, вышла из кабинета до учительской. Атмосфера в кабинете поменялась моментально. На смену трудолюбию и рвению всё быстро закончить пришла лень и спихивание работы с одного на другого. Лёгкий шум превратился в гвалт и нарастал с каждой секундой. Веселье превратилось в баловство. Девчонки побросали книжки и тетрадки, столпились в кучки и продолжили свои разговоры в более вульгарной и невоспитанной форме. Парни, кто бегал по кабинету друг за другом, кто дрался грязными тряпками. Но никто из юношей и девушек не занимались тем, чем надо.
У Ирины, Дианы и Алисы тоже были свои развлечения. Но они ждали их дома. Как и все остальные, девчонки болтали, смеялись, но и не забывали про работу. Классный руководитель поставила условие «Кто закончит свою работу, тот идёт домой», и девчонки хотели поскорей закончить. Они бурно обсуждали, к кому пойдут после школы и чем займутся. Разбирая шкаф с исписанными тетрадями, девчонки затронули тему нового альбома любимой группы. Музыкальный кумир в таком возрасте не новое явление. Но обсуждение, какой музыкант кому нравится, грубо прервали.
- Вы трое всегда вместе? Даже спите? – Это была их одноклассница, главная зачинщица ссор и скандалов, распускательница сплетен и рук, высокая, стройная, крашеная блондинка, не отличающаяся уровнем рационального мышления от первоклассника. Она смотрела на них, высокомерно задрав подбородок к верху. Казалось, что она пытается сделать так, чтобы невидимая корона, которая не налезала на её пустую голову, не упала. В карих глазах читались презрение и решительность нарушить идиллию, в которой она была лишней.
Девчонки посмотрели на одноклассницу, потом друг на друга, и вернулись к своему занятию, но уже молча. Но молчание длилось недолго.
- Вы оглохли что ли? – Повысила голос скандалистка. Шум на заднем плане прекратился. Все переключились на назревающий скандал. Парни устало вздыхали. Им надоело, что она постоянно всех задирает,  и не хотели смотреть на это, а тем более ввязываться. Девчонки же наоборот ждали новых криков и слёз.
Ирина, Диана и Алиса снова посмотрели друг на друга, но от своего дела не отрывались, продолжая игнорировать зачинщицу.
Обстановка накалялась. Скандалистка смотрела на одноклассниц, которые не реагировали на её реплики и явно не хотели вступать в очередную перебранку. И более того, осмелились продолжить разговор в её присутствии на свои темы.
- А вы видели обложку их альбома? – Начала Алиса. – На чёрном фоне… - она застонала. Её прервала боль в колене, в которое врезался угол картонной коробки. Она подняла голову. Коробку ногой держала скандалистка.
Стойкость и терпение были синонимами к девочке Алисе. Все учителя это знали. И подруги тоже. А ещё они знали, что любому терпению приходит конец. Алиса встала с колен, с отвращением посмотрела на одноклассницу и отшвырнула коробку ногой. Боль была не сильной. Но в тот момент она выстрелила так, что лицо Алисы исказилось в гримасе. Примеру подруги последовали Ирина и Диана. Они встали с колен, побросали тетради на пол и сверлили взглядом нарушительницу спокойствия. Молчание длилось не долго.
- Тебе больше заняться нечем? – Спокойно начала Алиса. – Ещё весь класс убирать. Я не хочу здесь сидеть допоздна, только потому, что тебе вдруг скучно стало. У тебя есть время на разговоры? Займись лучше делом, – По классу пошли шёпотки. В основном среди девочек.
Подруги сверлили взглядом блондинку. Они хотели быстрее закончить и уйти. Но уйти от скандала им вряд ли получится.
Блондинка оживилась. В голосе слышалось раздражение.
- Может быть, тогда вы трое сделаете за нас всю работу?
- Мы бы справились втроём. Но у каждого есть своё задание, если ты не помнишь, – отчеканила Алиса.
- Мы со своим справились, – спокойно продолжила Ирина. – А ты со своим – нет.
- И это уже точно не наша проблема, – заключила Диана.
Все трое смотрели на блондинку, как на неудавшийся эксперимент: и жалко, и трогать противно. Блондинка же такими ответами была недовольна.
Девочки ещё несколько минут стояли и смотрели друг на друга. Было видно, что разговор зашёл в тупик. И подруги, сделав вывод, что всё закончилось, решили уйти. Им нужно было отнести коробки в коридор. Они обошли одноклассницу и направились к большой куче коробок. Шёпот в классе продолжался. Девчонки расстроенно смотрели на оставшуюся ни с чем одноклассницу. Парни вздохнули, что всё закончилось, и продолжили свои разговоры. Шум и смех начал нарастать. Девочки последовали примеру парней и начали расходиться по группам.
Ирина была рада, что всё закончилось без шума. Она знала, что из-за неё страдают и подруги. Но Диана и Алиса всегда выручали и помогали ей. И Ирина была благодарна этому.
Радость длилась недолго. Тянущая боль пронзила голову Ирины, а потом и спину. Изо рта невольно вырвался крик, на который оглянулись все. Блондинка поймала Ирину за русую косу, которая за четырнадцать лет доросла до поясницы, и потянула вниз. Ирина не удержалась и упала на спину. Блондинка продолжала держать её за волосы.
- У тебя последние мозги на контрольных остались, или у тебя их вообще не было? – Повысила голос Алиса.
- Тебе нужен скандал? Поскандаль со своими подругами. Или как ты их там называешь за их спинами, – продолжила Диана. Шёпот прекратился. Блондинка была недовольна. Она посмотрела на вопросительно смотрящих на неё подруг, потом на Ирину. И нервно улыбнулась.
- Думаю, вы не в самой выгодной ситуации. Особенно для своей подруги.
- Ты совсем с ума сошла? – Закричала Диана.
Боль снова пронзила голову Ирины. И в следующую секунду отпустила. Ирина смогла выпрямиться и встать. Но было что-то не то. Как будто сбросила лишний груз. Но помимо этого было ещё кое-что странно: лица подруг. Алиса раскраснелась от злости и смотрела прожигающим взглядом на блондинку. Диана со слезами на глазах, зажав рот рукой, смотрела на Ирину. Одноклассники тоже пребывали в некотором шоке: парни хватались за волосы, неодобрительно мотали головами, девушки прятали лица в ладони, зажимали рты. Ирина не понимала, что происходит. Привычным движением она завела руку за шею, что перебросить волосы вперёд и остановилась. Её глаза увеличивались от страха. Покатились слёзы. Тело начало содрогаться. Кончиками пальцев она нащупала короткие обрезки только что длинных волос.
Дальше всё в голове Ирины было, как в тумане. Она разозлилась. Очень сильно разозлилась.

5.

Не веря тому, что нащупали её пальцы, Ирина обернулась к однокласснице. Блондинка стояла, тряся в одной руке канцелярскими ножницами, в другой - только что обрезанной длиннющей косой Ирины. Её противную улыбку нельзя было стереть не то, что мылом, даже стиральным порошком. В классе стояла мёртвая тишина. В кабинет зашла учительница.
Может, и можно было решить этот вопрос по-другому. Но тогда Ирина даже не услышала, что ей говорила учительница. Она вышла из себя.
Она смотрела на болтающийся отрезок волос в руке обидчицы и чувствовала, как её сердце начинает колотиться быстрее, дыхание участилось. Тело начало нагреваться, жечь изнутри, как будто кровь превратилась в лаву. Кожа сохла. Ирина вцепилась ногтями в лицо, желая содрать её.
Тело горело. Боль увеличивалась. Сознание мутило. Здравый смысл уступал место эмоциям. Картинки бешено пульсировали перед внутренним взором. «Волосы, одноклассница. Волосы. Одноклассница. Волосы! Уничтожить!» Последняя мысль щёлкнула выключатель. Ирина отдалась огненной боли и закричала.

6.

Следующее, что Ирина помнила, это много машин скорой помощи и ещё больше заплаканных мам и бабушек. В одной из машин очнулась и она. Рядом сидели живые и здоровые подруги. Диана держала её за руку. Подруга ей что-то говорила, но её голос был очень далеко. В ушах звенело. Сквозь серую завесу перед глазами она разглядела врача. Он тоже что-то говорил, потом улыбнулся и  ушёл.
Слух не возвращался. Ирина медленно встала на ноги. Тело ещё не обрело былую координацию. Земля уходила то из-под одной ноги, то из-под другой. Голова начала кружиться ещё больше. Яркий дневной свет обжигал глаза. Ирина пыталась вспомнить, что случилось. На мгновение прикрыла глаза, но первую попытку вспомнить всё прервал истерический крик. Он же и вернул малую часть слуха. Ирина открыла глаза. Перед ней стояла одноклассница, та самая, у которой проявился интерес к парикмахерскому ремеслу. Она кричала что-то непонятное, по её щекам текли слёзы. Но её крик доносился лишь неслышным шёпотом. Одноклассница схватила Ирину за порванную блузку и рывком потянула на себя, продолжая кричать. Голова Ирины дёрнулась назад, потом вперёд. В ушах снова зазвенело. Туман перед глазами начал сгущаться. Ватные ноги подкосились. Она начала падать.
Рухнуть на асфальт ей не дала Диана. Она поймала подругу. Алиса оттащила обидчицу. Пыталась что-то ей объяснить, очень активно жестикулируя руками. Блондинка ей отвечала. И последний её ответ не устроил Алису. Та в ответ отвесила смачную пощёчину блондинке, что та приземлилась на асфальт. Блондинка сидела, держа раскрасневшуюся от удара щеку и, опустив голову вниз, плакала. Ирина выпрямилась и, наконец, могла разглядеть её. Длинные, грязные от пыли и извёстки волосы падали с плеч и закрывали часть лица. У когда-то белой блузки был порван рукав. Серая юбка от школьной формы стала ещё серее и ещё короче, как будто её подожгли и забыли потушить. Ирина посмотрела на подруг. На их одежде и теле тоже присутствовали пятна пыли и копоти. Когда-то длинный конский хвост Алисы превратился в мышиный. От волос Дианы пахло гарью.
«Что случилось?»
Ирина оглядывала себя. Она была испачкана так же. Но плюсом ко всему на руках были шрамы от только что появившихся ожогов.
Сердце Ирины бешено колотилось. Она не помнила и не понимала что произошло. Зрение прояснилось, но уши по-прежнему были заложены. Она почувствовала, что её снова трясут. Это снова была та блондинка. Предаваясь истерическому плачу, она трясла Ирину за плечи и что-то кричала. Алиса пыталась оттащить её от подруги. Ирина старалась прислушаться к ней, но тщетно. В ушах звенело. Только что вернувшимся зрением, Ирина прочитала по губам, перед тем, как блондинку оттащили врачи и усадили в машину скоро помощи.
«Ты! Убила! Их! Ты убила их! Ты же убила их!»
Ирина не понимала, в чём дело. Она посмотрела на подруг. Те с сожалением смотрели на неё. Алиса перевела взгляд на школу и тяжело вздохнула. Ирина последовала её примеру. От увиденного её ватные ноги подкосились, и она упала на колени.
Меньше половины здания школы отсутствовало. Огромная туча пыли почти осела, и можно было разглядеть, что отсутствовала та половина, где находился кабинет, где учились девочки.
«Что случилось?»
Паника внутри Ирины начала быстро расти. Сердце снова бешено забилось. Перед глазами снова всё стало серым. Ирина вцепилась ногтями в асфальт. Смотрела в одну точку, но ничего не видела. Она не помнила, что произошло, а в голове отбойным молотком стучало: «Ты же убила их!»
«Что случилось? Кого я убила? Я ничего не помню!»
Паника наростала. Ирина вцепилась себе в волосы, но даже не почувствовала, как грязные ногти впились в кожу. По лицу потекла кровь. Попадала в уши, в глаза. Ей хотелось кричать, чтобы услышать себя, чтобы снова прозреть, чтобы выкинуть из головы эти слова: «Ты же убила их!»
Ирина снова почувствовала это: жидкий огонь растекался по телу. Оно быстро нагревалось. Страх и непонимание разгоняли кипяток. Ирина была готова снова отдаться этому. Но в сознание её привёл другой огонь. Горела её щека. Зрение и слух вернулись моментально. Ирина чувствовала пульсацию на лице. Она подняла глаза. Над ней стояла Алиса. Мощным шлепком она вернула Ирину в реальный мир и пилила взглядом, ожидая прояснения в глазах подруги.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Увидя, что Ирина снова пришла в себя, Алиса села и обняла подругу. К ним присоединилась заплаканная Диана. Теперь девчонки плакали уже вместе.
Но в голове Ирины продолжали стучать эти слова: «Ты же убила их!»
«Что случилось?»

7.

13 июня.
Стоя под проливным дождём, Ирина смотрела себе под ноги, предавалась не самым весёлым воспоминаниям и плакала. Слёзы скатывались горячими ручьями по замёрзшему лицу.
Кое-как заставив себя, девочка сдвинулась с места. Сначала ноги казались очень тяжёлыми, потом стало легче. И уже через несколько минут она была дома.
Стоя в коридоре и виновато смотря в пол, Ирина ждала, пока с волос и куртки стечёт вода. Промокшая до последней нитки, замёрзшая, с красными от слёз глазами, Ирина старалась выйти из лабиринта воспоминаний. Она не заметила, как оказалась в душе, как через несколько минут сидела на подоконнике в своей комнате, переодетая в домашнюю одежду и укутанная в плед.
Окно из комнаты Ирины выходило на частные дома и детскую площадку через дорогу. Всё свободное время она проводила на этом подоконнике. Наблюдала за детьми. Слушала музыку. Читала. Иногда её внимание привлекали большие птицы на фоне неба и гор. Мысли о полёте уносили её в страну фантазий, из которой она выбиралась только проснувшись. Но с недавнего времени объектом её внимания стало разрушенное здание школы, которое пустым серым пятном портило всю картину.
Решение снести здание приняли в начале летних каникул. Учителей и учеников перевели в другие школы. Но Ирина так и не приняла решение, в какую школу идти. Она чувствовала вину за жизни одноклассников.
Из страны воспоминаний её вырвала мама. Она зашла в комнату, принесла горячий чай дочке. Но Ирина не отреагировала на это.
- Ты снова плакала? – С беспокойством спросила мать. Ирина опустила взгляд на поджатые к груди колени. Краснота от слёз ещё не сошла. – Не так много времени прошло. Но достаточно, чтобы отпустить это. Хотя бы чуть-чуть, – голос матери был вкрадчивым и успокаивающим. Но Ирина по-прежнему хранила молчание. – Я отменю приглашения, если хочешь? Но думаю, что праздник пойдёт тебе на пользу, – Ирина отрицательно помотала головой. – Хорошо. Я всем позвоню. Постарайся не плакать больше, – Ирина пожала плечами. – Выпей чаю. Согреешься, – и мать вышла из комнаты.
Ирина смотрела на оставленную чашку с чаем на столе. Пару минут гипнотизировала её. Но спустилась только за тем, чтобы взять книжку, которая лежала рядом. Помимо музыки чтение было тем успокоительным, которое помогало Ирине отвлечься от своих проблем и погрузиться с головой в другие. Там, в написанном мире, её ждали приключения, полёты и любовь, пусть и вымышленная. Она окунулась в очередной рассказ о драконах и рыцарях и не заметила, как время подошло к девяти вечера. Она слезла с подоконника, положила книгу на стол, посмотрела на чашку с уже остывшим чаем.
«Может, всё-таки попить чаю с мамой?»
Вопрос был адресован самой себе. Поэтому ей никто не ответил даже мысленно. Она подошла к зеркалу, чтобы посмотреть на себя. Краснота с глаз сошла. Бледность лица вернулась в прежнее состояние. Она потрогала когда-то длинные волосы. Сейчас её умную голову украшало каре с косой чёлкой. Причёску она выбирала тогда наугад. Но она даже не знала, что ей подойдёт такая стрижка. Но руки по привычке тянулись, чтобы переплести косу.
«Ну, что, дорогая, вот и прошёл твой день рождения, - с усмешкой подумала она. – С днём рождения. Тебе уже пятнадцать. В новой школе всё изменится».
Своими мыслями Ирина пыталась себя успокоить. Но это у неё получалось плохо.
Ирина подошла к столу за чашкой, чтобы отнести её на кухню, и поесть тортик, который сделала мама. Она даже не успела взять в руки чашку. В глазах быстро помутнело. В ушах зазвенело. И Ирина потеряла сознание.
«Опять?» - напоследок подумала она.

8.

Учитель начальных классов, женщина средних лет, Светлана Викторовна, она же мать Ирины, почти не занималась воспитанием дочери. Она наблюдала, как Ирина растёт, и только иногда делала замечания, что можно делать, а что нельзя. Всегда была добродушна, и спокойно относилась к выходках дочери. Видела, что Ирина понимала её с одного раза, когда ей что-то не нравилось. Она очень любила свою дочь.
После ситуации, которая произошла в школе, их маленькая семья подверглась сплетням, ругани и унижениям со стороны детей, с которыми училась её дочь. Но больше всего она боялась за Ирину. Её психическое и душевное состояния сильно пошатнулись. Курсы психотерапии не помогали. А ежедневные сообщения и звонки с обвинениями только усугубляли всё. Светлана Викторовна понимала, кто распускает слухи, и настраивала дочь, чтобы она не обращала внимания на это. Но это не всегда получалось. Почти каждую ночь она засыпала рядом с дочкой, чтобы та могла хотя бы уснуть без слёз.
Сегодняшний день выдался особенно тяжёлым. С самого утра на их адрес прилетали письма в конвертах, написанные детской рукой. Домашний телефон разрывался от звонков. Но в письмах и звонках были не поздравления.
Накануне Светлана Викторовна предложила подругам Ирины, чтобы они вместе сходили куда-нибудь. Девчонки охотно согласились. Кое-как ей удалось уговорить Ирину не отменять встречу с подругами. Девчонки очень часто звонили, спрашивали, как себя чувствует подруга. Иногда заходили в гости на пару часов. Светлана Викторовна слышала, как снова смеётся её дочь, но уже не так задорно и весело, как было раньше. Она была рада, что девчонки не бросают подругу.
Сегодняшний день обещал быть долгим и затратным для нервных клеток их обеих. И волнение это было не зря.
Светлана Викторовна слышала, как хлопнула входная дверь, как полилась вода в ванной комнате, как мимо кухни прошли тяжёлые, шаркающие шаги. Ирина вернулась домой. И правильно. На улице лил сильный дождь. Всё это время Светлана Викторовна находилась на кухне и старалась сдержать слёзы, ни сколько радости за день рождения дочки, сколько из-за боли, которую причиняли воспоминания её чаду.
Собравшись с силами, Светлана Викторовна решила под любым предлогом поговорить с дочкой. И отнесла ей чай. Но разговор не удался. Ирина смотрела на свои колени и боялась поднять заплаканные глаза. В знак того, что мама всегда рядом она положила руку ей на плечо, оставила чашку с чаем на столе и вышла из комнаты.
Было больно смотреть на дочь в таком состоянии. Но Светлана Викторовна решила, что должна оставаться сильной. Вздохнуть с облегчением не получилось. Нужно было чем-то себя занять. Она сделала пару звонков, чтобы отменить праздничный вечер. Ирина не хотела отмечать день рождения, а Светлана Викторовна не стала настаивать. До конца дня оставалось не так много времени. На кухне раздался щелчок – торт был готов.
Светлана Викторовна заходила в комнату к дочке ещё несколько раз, но та как будто не замечала её. Предложения выйти ненадолго хотя бы покушать сразу отметались, и она просто молча уходила, прикрыв за собой дверь. Уже ближе к девяти вечера Светлана Викторовна услышала, как скрипнули половицы в комнате. Она отложила тяжёлую книгу с любовным романом и прислушалась. Ирина ходила по комнате туда-сюда. Светлана Викторовна немного успокоилась, решила, что дочка сейчас выйдет, и они смогут хотя бы попить чаю. В вечерней тишине она слышала, как бьётся её сердце, как неровно и тяжело дышит. Половицы скрипнули последний раз. Она ждала, когда откроется дверь. Но вместо этого услышала глухой звук, как будто что-то упало. И наступила тишина. Сердце застучало быстрее. Она встала из-за стола, подошла к двери в комнату дочери, прислушалась. За дверью было очень тихо.
- Ирина? – Никто не ответила. – Ирина, с тобой всё хорошо? – Снова молчание. 
Она открыла дверь и первым делом посмотрела на подоконник. Ирины не было. Сделав два шага вперёд в комнату, Светлана Викторовна увидела дочь, лежащую на полу без сознания. Она подскочила к девочке, хотела привести её в чувства сама. Но едва прикоснувшись к её лицу, тут же отдёрнула руку. Лицо Ирины было очень горячим. На столько, что обжигало руки. Пальцы сразу покраснели.
Решение измерить температуру было неправильным. Показатель перевалил за конечную точку, и градусник начал медленно таять. Светлана Викторовна быстро выдернула его и снова обожгла пальцы. Ирина мотала головой, что-то бормотала. Её лицо раскраснелось.
«Что происходит?»
Мысли вихрем носились в голове. Светлана Викторовна не знала, за какую схватиться. И в итоге решила вызвать скорую.

9.

В больнице Светлану Викторовну не пустили дальше приёмного отделения. Она видела, как её девочку положили на каталку и увезли так быстро, что она даже не успела с ней попрощаться. Медсёстры убежали вместе с ней. Она ничего не успела спросить. Дверь в длинные коридоры больницы закрылась.
Впервые Светлана Викторовна почувствовала, что может раз и навсегда потерять дочь. Чувство одиночества волной накатило на берег семейной идиллии и начало смывать песочный замок, который они вдвоём строили годами. Ноги стали ватными. Она обмякла на кушетке. Ожидание и непонимание колющими ранами рвали душу.
Немного придя в себя, Светлана Викторовна отправилась домой. Уснуть в ту ночь ей так и не удалось.

10.

Ирина очнулась в палате, лёжа на железной, холодной каталке, голая, накрытая лишь белой простынёй. За окном была уже глубокая ночь. Об этом говорили тёмное небо и уличные фонари. В палате было очень жарко, и пахло гарью.
«Как странно».
Ирина села. Голова кружилась. Но этот случай не был похож на тот, после чего её жизнь пошла кувырком. Сейчас она видела и слышала всё. Как будто все её органы чувств резко обострились. Сквозь чёрный дым, который стоял в палате, она видела предметы, как если бы видела их днём. Запах гари чувствовался сильно. Но Ирина была уверена, что пожара нигде не было. Уши слышали всё, что происходило за толстой стеной.
«Что случилось?»
Мысли роем кружились в голове Ирины. Она не знала, как объяснить себе самой, что происходит. От этого непонимания было страшно. Но не так сильно, как если бы это было раньше.
За стеной послышался шум. Ирина хотела расслышать его. Но в уши врезалось мирное сопение. Она тихонькой сползла с каталки, укуталась в простыню и пошла на звук. На полу лежала спящая девушка. На ней был медицинский халат, синие джинсы и чёрные туфельки. Лицо было спрятано в руку. Чёрные волосы собраны в тугой хвост.
«Сиделка? Или медсестра?»
Ирина оглядела палату сквозь чёрный дым. В ней находилось пара коек.
«Почему на полу спит?»
Ирина ещё раз посмотрела на неё и легла рядом. Пол на удивление был не холодным. Даже наоборот, тёплым. Ирина прижалась к ней и обняла, как будто пыталась защитить от холода.

11.

Ирина погрузилась в глубокий сон, но он был очень странный. Как будто она была не она. Как будто её тело трансформировалось. Она спокойно парила над водной гладью. Солнце большим жёлтым диском садилось за горизонт. Небо окрашивалось в фиолетовый и розовый. В лицо дул приятный тёплый ветер. Она летела, расправив руки в стороны. За спиной как будто выросли огромные крылья. Закрыв глаза, Ирина наслаждалась полётом. А когда открыла, вокруг было черным-черно. В нос снова ударил знакомый запах гари и пыли. Такой же, когда половина здания школы взлетела на воздух. И она снова увидела тот день. Но уже со стороны. Она видела, что творилось с ней, с её телом. Слова одноклассницы оказались правдой. Это она виновата.
Ирина хотела убежать из собственного сна. Она уже развернулась, чтобы выбежать из кабинета, но раздался оглушительный свист, яркий свет заполнил всё пространство, земля ушла из-под ног. Ирина оказалась в обломках школы. Боль во сне пронзила голову. И снова всё почернело.
Паря в невесомости, Ирина пыталась ногами нащупать хоть какое-то присутствие пола. Поверхность была твёрдой. Она сделала несколько шагов по невидимому полу. Убедившись, что внезапно не упадёт куда-нибудь, уверенно пошла дальше в черноту. Её всё время отвлекало шипение, как будто рядом ползали змеи. Много змей. И вдруг в этой непроглядной черноте раздался голос: «Возьми мой огонь». Шепелявый, скользкий, он заполнял всё пространство и касался каждой клеточки тела. Ирина закрыла уши. Но голос был слишком громким. И она побежала. Она бежала очень быстро, чтобы спрятаться от него. Но он был везде. На секунду она даже подумала, что потерялась в собственном сне. И вдруг наступило молчание. Такое оглушительное, что стало страшно. Страх сковывал душу, окутывал тело невидимыми путами. А потом новый голос заговорил с ней уже спокойно: «Иди за мной». В непроглядной черноте появился свет. Страх отпустил свои руки, и Ирина пошла, как заворожённая. Она шла прямо. Перейдя границу между давящей чернотой и белым светом, Ирина почувствовала такую лёгкость, что её ноги подкосились, и она упала на колени. По телу разливалось тепло. Она тяжело дышала, но была рада выбраться из этой пугающей черноты, была рада, что этот змеиный голос больше не коснётся её ушей.
Пол начал уходить из-под ног. Нет! Это её тело начало подниматься. Ноги оторвались от невидимого пола, и она полетела вверх.

12.

Ирина снова очнулась на каталке, укрытая той же простынёй. Голова гудела. Но на душе было спокойно.
Рядом сидел мужчина в чёрном кожаном плаще. Он держал руку у неё на лбу, пока она не открыла глаза. От руки исходило то же тепло, что и во сне.
- Очнулась, – заключительно сказал он. Ирина узнала его – это он звал её. Это он просил идти за ним. – Я, доктор Марков. Я помогу тебе, – Ирина только согласно качнула головой.
Пока доктор Марков делал все необходимые процедуры, Ирина смотрел в окно. Был вечер, но не глубокий. Ещё не было так темно. Но ранние сумерки уже начали касаться неба. После дневного дождя оно так и осталось серым и унылым.
«Почему я голая?»
Мысль возникла внезапно. И когда доктор Марков коснулся её в очередной раз, она резко отодвинулась от него. Недоумённо они посмотрели друг на друга. Стоящий рядом врач усмехнулся, но тут же прожевал свою улыбку. Зрительный контакт был недолгим. Марков посмотрел на пакет, стоящий на тумбочке, потом на Ирину.
- Одежда в пакете. Можешь одеться.
Доктор Марков подал ей пакет, а сам отошёл с другим врачом подальше от каталки.
«Извращенцы что ли?»
Ирина усмехнулась собственной мысли, доставая одежду из пакета. Это были её новые джинсы, которые ей купила мама перед днём рождения, любимая футболка, кожаная куртка, новые кроссовки, которые она жалела и не хотела доставать из картонного гроба, пока не расклеятся кеды, и нижнее бельё.
«Даже об этом позаботились. Ну, точно извращенцы!»
Ирина быстро оделась и села на каталку, скрестив ноги.
Всё это время врачи о чём-то шептались и не обращали на Ирину никакого внимания. Даже когда она случайно лязгнула ногой о железные прутья каталки. Врачи договорили, и доктор Марков вернулся к Ирине.
- Ты заставила нас поволноваться, – с заботой сказал он. – Другие давно уже проснулись.
- Другие? А есть ещё кто?
- Да. Вас десять. Но об этом я расскажу позже. Вас надо отвезти в другую… Больницу…
- Почему? – Перебила его Ирина. – Почему я такая? Что со мной?
- Ты родилась такой, девочка. Ты – особенная, – спокойно объяснил Марков.
 - Особенная? – На несколько секунд зависло молчание. Марков уже готов был уйти. – Я вспомнила… - он оглянулся. – Я вспомнила их… - Ирина говорила, как будто в пустоту. Её взгляд ничего не выражал. – Я убила их… Я помню, как они горели. Помню запах горящей плоти и одежды. И волос, – машинально Ирина потянулась к волосам. Но длинной косы не было, и она просто опустила руку обратно. На глаза выступили слёзы. – Я помню свет. А потом всё рухнуло. Я не могла дышать. И было очень больно. Но я спасла их. Своих девочек, – сдерживая слёзы, Ирина улыбнулась. – Я укрыла их собой. Я знала, что если укрою их, то они будут живы. Нас почти не задело, – по бледным щекам потекли слёзы. Взгляд прояснился, и она посмотрела на Маркова. Тот молча смотрел на неё. – Я убила их, – Марков тяжело выдохнул и сел рядом.
- Ты не убила их. Это был выброс энергии. Ты очень много лет копила её. И она сама нашла повод, чтобы выйти. В отличие от остальных проснувшихся, ты пришла в этот мир более спокойно. С некоторыми из них пришлось повозиться, потому что у них не было таких выбросов.
- Почему только у меня так?
- Я не сказал, что только у тебя так. Так же спокойно проснулись ещё пара человек. Но никогда не чувствовавшие такой выброс, остальные проснулись очень буйными. Сейчас с ними всё хорошо, – заключил доктор. Он погладил Ирину по волосам и встал, чтобы уйти. Ирина заговорила снова.
- Я хочу увидеть маму.
- Вы скоро встретитесь с ней. Она тебя уже ждёт в той больнице, куда вас всех повезут на долгое лечение, – Ирина согласно покачала головой. Доктор ответил ей улыбкой и в очередной раз собрался уходить.
- Доктор Марков?
- Что? – Ирина подбирала слова.
- Драконы существуют?
Вопрос ошарашил доктора. Он посмотрел на своего удивлённого коллегу, потом на Ирину. Она ждала ответ.
- С чего такой вопрос?
- Я слышала голос во сне. Как будто змея разговаривала. Было душно и жарко. А до этого я видела, как я летела. Как будто за спиной у меня были крылья, – Марков молчал. Он долго смотрел на Ирину. Потом подошёл и вкрадчиво ответил:
- Скоро ты узнаешь ответы на все свои вопросы.
После этих слов он вышел за дверь, оставив Ирину наедине со своими мыслями. Она услышала, как доктора говорили за дверью. И старый врач сказал, что она будет проблемной. А потом они перешли на шёпот, и Ирина не смогла разобрать ни слова.
Поняв, что доктора уже не вернуться, Ирина встала с каталки и вышла из палаты. В большом холле сидели такие же подростки, как и она. Когда она вышла, никто не оглянулся в её сторону. Ирина прошла в свободный угол и облокотилась на стену, скрестив руки на груди. Юноши и девушки смотрели кто в пол, кто в окно, кто куда.
Рядом с Ириной стоял такой же юноша, как и она, только что проснувшийся. Заметив, что Ирина смотрит на него, он бросил на неё короткий взгляд и улыбнулся, смущённо пряча глаза. Ирина улыбнулась в ответ и тоже опустила взгляд.
«Симпатичный».
Сквозь рой мыслей просочилась одна довольно странная. Она никогда не засматривалась на парней. Они перебросились ещё парой таких же смущённых взглядов, но так и не решились заговорить. В ушах раздался громкий голос доктора Маркова. Он вышел в центр холла и громко объявил о том, что сейчас их доставят в больницу, в которой они будут проходить дальнейшее лечение. Дети послушно встали со своих мест и пошли за ним. Ирина шла последняя. Ей не хотелось куда-то ехать. Тем более без мамы. Но доктор Марков сказал, что они скоро увидятся, и она ждёт её в той больнице. Эта мысль ничуть не успокоила Ирину.
Все дети сели в небольшой синий автобус с плотно покрытыми тонировкой стёклами. Рядом с ней оказался тот же мальчик, с которым они переглядывались в больнице. Они снова друг другу улыбнулись, и Ирина отвернулась, уставившись в тёмное окно. На крыльце их провожал старый врач и молодая медсестра, та самая, которая спала на полу в палате.
Автобус медленно тронулся. В узкий проход вышел доктор Марков. Его высокий рост не сильно позволял выпрямиться полностью. Голова почти доставала до крыши. Таким же спокойным голосом он начал говорить, но уже совсем другие слова.
- Здравствуйте всем! Вчера вы засыпали в страшной агонии от высокой температуры. Сегодня вы проснулись и не поняли, почему вы оказались в больнице. Ваше непонимание объясняется просто. Вы – особенные дети. Вы родились с геном, который называется «Десятитысячный». Всё просто. Один особенный ребёнок на десять тысяч обычных. Это не передаётся по наследству. Это случайный выбор природы. Это Дар природы,  – все сидящие не понимали, о чём он говорит. – Сейчас вы отправляетесь в город, где живут такие же, как вы. Там вы будете учиться и жить. Ваши семьи уже ждут вас там.
Подростки перешёптывались между собой, не понимая, что происходит, и куда их должны отвезти. Мальчик, сидящий рядом, смотрел на свои руки. Казалось, ему было всё равно, что с ним происходит. Ирина улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ.
Ирина ещё раз обдумала всю информацию, которую только что сказал доктор Марков.
«Надеюсь, мама уже ждёт меня там».
Эта мысль немного успокоила Ирину. Она снова повернулась к тёмному окну, чтобы видеть, куда их везут. Но задремала.

13.

Сидя в ожидании в новом доме, Светлана Викторовна перебирала в голове всех родственников. От кого её девочка могла получить этот странный ген. С её стороны никого не было с этим геном. А со стороны бывшего мужа тем более.
«Тот мужчина сказал, что с моей девочкой всё будет хорошо. И что ей будет спокойнее, если я буду рядом с ней».
Светлана Викторовна выглянула в большое окно с деревянными коричневыми рамами. Небо было по-прежнему серое. Она вышла из дома. Рядом стоящие дома образовывали огромный круг. В центре зеленела примятая трава. Возле соседних домов стояли люди.
«Возможно, это родители других больных детей».
Но помимо них были и другие. Они чувствовали себя более уверенно и спокойно. Так же разговаривали, смеялись. Ни чем не отличались от нормальных людей. Казалось, что они ничем и не болели.
«Зачем нас сюда привезли? Может, это можно было вылечить дома?»
Мысленный вопрос отпал сам собой, когда небо потемнело, поднялся ветер, а над домами низко пролетела стая драконов.