Починили

А, ступеньку-то починили, и даже прислали фото и письмо, что мол привели в нормативное состояние. Посмотрим. А, то из-за этой ступеньки, дед голосовать не пошёл, первый раз в жизни.

Раньше-то бывало, только глаза протрёт и по утречку засеменит, и так полвека, а тут - не пойду и всё, убьюсь говорит.

Могут, когда захотят, а всё, этот директор. Грубоватый мужичок оказался. Ему бы только и сказать - хорошо, рассмотрим вашу просьбу. А он разошелся.

Ну, никакого уважения к старикам, словно сам никогда старый не будет. Аукнется ему в старости, может тогда и вспомнит, как сам-то.

Надо думать, что и Максима он до инфаркта довёл. Тут же вскоре такое случилось.

Почему-то сразу на него подумалось, когда эта новость пронеслась. Само собой, не специально подумалось. Да, так оно и есть, скорее всего.

Тут счеты какие-нибудь надо полагать, потому как вся семья Максима - и он, и жена, и мама, они все тут у этого директора работали. Вернее все они, а потом уж и этот пришел.

Но, ведь если-бы были не правы, так ничего-бы и не сделали. Наверняка приезжали, смотрели и сделали. А, то зачем зазря-то беспокоить? Всё так и есть, зря никогда не беспокоим.

Вот и сейчас, в соседнем дворе делают ремонт и выехали с этим ремонтом, аж на улицу, на тротуар. Зачем? Так бы во дворе и остановились. Теперь это не тротуар, а полоса препятствий.

Говорят, что и тротуар заасфальтируют. Но, так высоко его не поднимут и тогда это будут горки. Ну, пусть, сами потом увидят и поймут, что мы были правы.

Как бы они сейчас не старались, всё равно это такое запустение, просто жуть. Всё то что делается сейчас надо было сделать сто лет назад. Состояние такое, как в тридцатые годы прошлого века, а иные радуются, будто подарку на Новый год.