Неведомое. Глава L

      
(продолжение. Предыдущая глава ХLIХ– http://www.proza.ru/2020/06/11/1323)

(Начало. Глава I - http://www.proza.ru/2020/01/01/1248)


       Перебравшись через лесной ручей с топкими берегами, Колояр медленно проехал с десяток саженей по лесной тропинке, но потом остановил коня. Страшный разгром и гибель его отряда, смерть испытанных и верных друзей, с большинством из которых он побывал в кровавых стычках с горцами, потрясли сотника. Он прекрасно понимал, что это целиком его вина. Именно он, поддавшись азарту погони, привел наемников в расставленную разбойниками западню, хотя обязан был соблюдать осторожность в противостоянии с таким коварным и хитрым врагом. Неожиданная катастрофа почти сломила его дух, ввергнув казака в мучительные переживания. Сотник бросил поводья, закрыл лицо руками и страшно застонал, содрогаясь от подступающих рыданий.

       По волости давно ходили слухи о неуловимой банде Федьки Упыря, орудующей в этих местах несколько последних лет. Дерзские налеты на  железнодорожные станции, пакгазы и складские помещения, ограбления почтовых поездов, перевозищих ценности и баковскую наличность, бесчинства на Волге, где буквально пиратствовали молодцы, под началом этого удачливого предводителя бандитов. Они грабили баржи с товаром и даже пассажирские пароходы с богатыми пассажирами.
        После каждого налета, к безмерному удивлению властей, банда бесследно растворялась в окрестных лесах, хотя насчитывала несколько десятков человек.  Никто не понимал, где могло так успешно скрываться такое большое количество разбойников.
        Зимой шайка никак себя не проявляла. С наступлением первых морозов Упырь сворачивал свою деятельность. Говорили, что атаман распускал свое воинство на отдых, выделяя каждому члену своей ватаги его долю награбленного, как правило, уже ассигнациями. Банда собиралась снова и начинала бесчинствовать только с наступлением весны, когда на Волге открывалась речная навигация. Примерно четвертая часть шайки не возвращалась к Пупыреву. Одни бандиты, потерявшие всякую осторожность в разнузданных кутежах, сами становились жертвами грабителей,  другие гибли в кровавых поножовщинах и в пьяных драках, или, попадая в лапы полиции и уголовного сыска, отправлялись в Сибирь или на Сахалин, отбывать очередной срок на каторге. Тем не менее, основной костяк шайки, состоявший из опытных уголовников, особо преданных главарю, оставался постоянным. Именно благодаря постоянному составу из профессиональных преступников, каждую весну банда пополнялась новыми членами, которых находили и вербовали в кабаках и бандитских малинах, суля скорое богатство и веселую жизнь под началом неуловимого и удачливого атамана.
       Граф Луконин никогда прежде не сталкивался с местными разбойниками, и, вероятно, просто не принимал  их всерьез, недальновидно считая Федьку Упыря, скорее всего, неким порождением народного фольклора, чем реально существующим лицом. До поры интересы помещика и атамана шайки никак не пересекались, но первая же стычка потенциальных соперников за лидерство в Воловиковской волости оказалась фатальной  для графа Луконина. Давно известно, что два медведя в одной берлоге не уживаются и всегда грызутся до смерти одного из них.

       Почти раздавленный муками совести, сотник несколько минут простоял неподвижно на лесной тропинке, потом вынул из кобуры револьвер. Следуя неписанному кодексу воина, командир, виновный в гибели своих людей, должен был немедленно пустить себе пулю в лоб.  Колояр взвел курок, приставил ствол револьвера к виску, закрыл глаза и был уже готов нажать на спуск, но где-то неподалеку вдруг послышались ржание лошадей и человеческая речь. Видимо несколько человек ехали вслед за ним и сейчас переходили через заболоченный ручей. Вряд ли это могли оказаться его казаки, случайно уцелевшие в недавней мясорубке.  Колояр прислушался к доносившимся до него голосам и вскоре понял, что, скорее всего, это была пущеная за ним погоня. Он усмехнулся, зло скрипнул зубами и без колебаний повернул назад.      
       Шашку сотник потерял, когда упал на землю вместе с подстреленным конем, винтовка осталась в седельном чехле, придавленная лошадиной тушей. Из оружия при нем был только кавказский кинжал и стандартный для кавалерии четырехлинейный револьвер. Колояр поставил лошадь за куст бузины, привычно провернул барабан, проверяя наличие в нем патронов, и, положив револьвер на сгиб локтя левой руки,  стал ждать, когда преследующие его люди покажутся на тропинке.
        Вскоре послышался топот копыт и прямо на сотника на гнедом жеребце вылетел  ражий бандит в испачканной свежей кровью рубахе. Видимо, он вытирал об нее окровавленные руки, когда добивал раненых. Разбойник встретился с Колояром глазами за миг до того, как сотник спустил курок. Убийственный удар тяжелой пули сбросил преледователя с лошади. Испуганное животное шарахнулось в сторону и, запутавшись в придорожных кустах,  громко заржало. Второй бандит – бородатый мужик в поддевке и картузе  со сломанным козырьком, скакал с двуствольным ружьем наготове, которое он держал на холке своего коня. Быстро пригнувшись, он сумел ловко уклониться от прицельного выстрела, направленного ему в голову и даже разрядил в ответ оба ствола своего ружья прежде, чем Колояр выстрелил еще раз. Конь сотника, смертельно раненый в грудь, встал на дыбы, потом зашатался и завалился на бок, едва не придавив седока. Однако, Колояр ухитрился покинуть седло раньше, чем  его конь рухнул на тропинку и, спрыгнув на землю, даже устоял на ногах,. Бандит, перехватив ружье за стволы, поднял его над головой, словно дубину, и налетел на сотника, намереваясь уложить того на месте. Колояр успел выстрелить дважды, но в спешке, уворачиваясь от удара прикладом,  промахнулся, Ударить его еще раз бандит не успел – сотник уложил его следующим выстрелом.
       Третьим противником оказался молодой, очень похожий на цыгана, парень в красной атласной рубахе и просторных синего шелка шароварах. Он вертелся на пляшущим под ним коне и беспорядочно палил из револьвера в Колояра, стоящего на тропинке, пока в барабане не кончились патроны. Когда цыган понял, что его оружие разряжено, то в полном отчаянии бросил револьвер на землю, поднял вверх руки и закричал: - Не стреляй, казак! Видишь – я безоружен! Не стреляй!
       На тропинке за спиной цыгана никого не было. Видимо, преследовали его только эти трое.
       - Слезай с коня, гаденыш! – приказал Колояр, угрожая револьвером. Он подошел поближе и ухватил лошадь цыгана под узцы. – Быстрее слезай, пока я не влепил тебе пулю в голову, засранец!
       Молодой человек немедленно соскочил с коня и затараторил торопливой скороговоркой: - Только не убивай меня, дядя! Только не убивай!
       - Там будет видно, мерзавец! – сотник взял испуганного юношу за грудки и приставил к его голове револьвер. – Кто таков? Кому служишь? Быстро отвечай! Ну!
       - Яковом меня зовут, еще Цыганом прозывают… Дяденька, не убивай!
       - Не убью, коли будешь правду сказывать!
       - Все как есть расскажу, дяденька!...
       - Кто вы такие и кто у вас за главного?
       - Люди мы вольные…
       - Понятно! Бандиты значит? Это я сразу понял! Кто вашей ватагой заправляет? Атаман кто?
       - Пупырев Федор Дормидонтович у нас верховодит, а я у него вроде как в ординарцах…
       - Пупырев, говоришь?.. Не слыхал!
       - Ну, его еще в народе Федькой Упырем кличут…
       - Ба, так это и есть тот самый знаменитый злодей - Федька Упырь?! Вот теперь понятно! Об нем давно нехорошие слухи ходят! Так ты, Яша, значит, у него в услужениях будешь?
       - В ординарцах, дяденька…
        - Граф Луконин - помещик здешний еще у вас находится или уже убит?
       - Да жив он! Жив твой граф, дяденька! И мужик, что к пушке приставлен, тоже живой!..
       - А ты и правда – цыган?
       - Правда, дяденька…  До восьми лет я в таборе рос. Потом матушку мою Шофранку Кодряну фабрикант Малиновский из табора выкупил и на содержание взял. Я у него в господском доме воспитывался, грамоте обучен, даже шесть классов клинской гимназии окончил… В довольстве жил…
       - Лет-то тебе сколько, Яша?
       - В прошлом месяце мне двадцать один год исполнилось…
       - Как в шайку Упыря попал?
       - Год назад Федор Дормидонтович крушение поезду устроил, в котором меня и прочих арестантов на показательный процесс в Тверь везли.  Машина и все вагоны, кроме двух последних, в которых арестанты ехали, слетели под откос. Атаман Пупырев со своими молодцами постреляли охрану и освободили нас. Как оказалось, вместе с нами везли на суд людей  атамана.  Они за меня и замолвили словечко перед хозяином. Федор Дормидонтович меня и еще две дюжины уголовных к себе в ватагу забрал и к делу пристроил… А меня так и вовсе изволил приблизить… Он как отец мне!
       - Отец, говоришь?.. – сотник задумался. он вспомнил о своих людях, захваченных защитниками хутора. Правила боевого товарищества и долг командира обязывали его позаботиться о своих людях, угодивших в переделку.
       - Не убивай меня, казак! За меня атаман денег отвалит тебе, сколько попросишь! Всю оставшуюся жизнь будешь, как сыр в масле кататься!
       Молодой человек бухнулся на колени и склонился до земли, повторяя скороговоркой: - Только не убивай, дяденька, не убивай!
       - А ну, вставай, паршивец! - сотник убрал револьвер в кобуру, потом протянул руку, намереваясь схватить юношу за шиворот и поставить на ноги.  но в этот момент, тело молодого цыгана метнулось вперед, словно распрямившаяся пружина.   Яков уже в движении выбросил правую руку с зажатым в ней финским ножом, чтобы снизу вверз ударить Колояра под ребра. Только отличная реакция и многолетняя боевая выучка спасла казака. Сотник отпрянул в сторону и увернулся от ножа, хотя отточенное лезвие едва не распороло ему бок, оставив только неглубокий порез.
       - Ах, собака! – Колояр схватил цыгана одной рукой за волосы, а другой за запястье руки с ножом и, с силой, прижав лицом к земле,  придавил его шею коленом. – Брось финку, паскуда!
       Завладев ножом молодого бандита, сотник крепко связал ему руки его же пояском. Потом поднял цыгана на ноги и, рывком забросив его на холку лошади, сам, вскочил на коня.
        - Сейчас убивать тебя не буду, ублюдок! – зло сказал он, поправляя лежащее перед седлом тело. – Но, сдается мне, что не зря тебя везли на показательный суд в тюремном вагоне…
        Колояр на всякий случай оглянулся назад, проверяя, не едет ли кто еще по тропинке, потом решительно пришпорил коня, направляясь к разгромленной ставке графа Луконина.

       Возле шатра помещика уже стояла коляска отца Иллариона, а возле нее на раскладном стуле графа расположился сам священник, а юный Воронин прохаживался неподалеку под надзором одного верхового казака, не спускавшего с него глаз. Данияр и другой казак, сопровождавший повозку с пленными, о чем-то беседовали между собой. Связанный Молдаван с разбитым лицом сидел возле повозки батюшки, прислонившись спиной к колесу и угрюмо смотрел в землю.
        Увидев сотника, казаки оживились.
        - Ну, что там, друже? – спросил Данияр.
       Колояр не ответил на вопрос, бесцеремоноо сбросил цыгана на землю и молча спешился. Потом вытер рукавом черкески потное лицо и хрипло попросил: - Дайте воды, хлопцы…
       Бажен молча подал ему флягу, предчувствуя неладное.
       Пока сотник жадно пил, казаки тревожно переглядывались.
       Наконец, Колояр оторвал флягу от губ и мрачно выдавил: - Всё!
       - Что «всё», командир?
       - Всё плохо! Всё!.. Попали в засаду… Нас перестреляли, словно утиный выводок в пруду… Погибли все, кто со мной был…
       Сотник помолчал немного, потом сделал над собой усилие и подробно рассказал о катастрофе, взяв на себя всю вину за гибель отряда.
       - А я вот стою перед вами, братцы… живой… - закончил он свой рассказ и понуро опустил голову.
       Потрясенные дурной вестью казаки долго стояли молча, не в силах произнести ни слова. Наконец, Данияр спросил: - Что будем делать, сотник?
       - Идите к нашему атаману, дураки, и повинитесь! Может, вас и помилуют! – подал голос Цыган. – Сдается мне, казачки,  что ваша службау графа Луконина закончилась! Переходите на нашу сторону, не прогадаете!
        - А это еще кто, командир?  Цыган, судя по всему?
       - Цыган… Ординарец атамана Упыря и редкая сволочь, как я уже успел убедиться… Ну-ка, поднимите его!
       Казаки поставили цыгана на ноги.
       - Деваться вам некуда, ребята! Хозяин-то ваш у нас в полоне, а все прочие перебиты… Коли сдадите атаману вашего дурака-командира и сами переметнетесь, то выйдет вам поблажка… А будете упрямиться   и артачится – всех вас порежут, как свиней, как уже  порешили ваших товаищей…
        - Позволь я снесу ему башку, Колояр! – крикнул один из казаков, хватаясь за рукоять шашки..
       - Успеется! – остановил его сотник. – Поедем на хутор. сначала выручим наших, что взяты в полон судейскими, а там решим, что будем делать.
       - Надо заключить мир с хуторскими, командир! – предложил Бажен.
       -  Союз надо с ними заключать, а не мир! – перебил его Данияр. – Народ там боевой, лихой и дюжий, по себе знаю! Таких  молодцов еще поискать надобно! Лучше с ними, чем с разбойним людом… Али я не прав?
       - Правильно, Данияр! – поддержал его третий казак. – Мы воинский народ, с  бандитами нам не можно!
       - Опомнитесь, станичники! Яшка дело говорит! – выкрикнул Молдаван. – Включите мозги, не будьте дураками, казачки! С хуторскими сегодня же и покончат. С утра два важных немца из Санкт-Петербурга приезжали. Нашему атаману посулили двадцать пять тысяч золотых за их головы. Уже и задаток дали…
       - Что за немцы? Какой у них умысел, что такой казной бросаются? – спросил Колояр.
       - Подробностей не знаю. Оба, вроде бы, ученые и дипломатической службы. А интерес у них к старинному медалиону или амулету, каковой у кого-то из засевших на хуторе господ находится… Об том и речь вели…
       Казаки переглянулись
       - Германцы не про оберег ли от самого Чернобога гутарили?
       - Да, что-то там про древних языческих богов ученые немцы толковали.
       - Хм-м!.. Выходит, что и немцы за оберегом охотятся, раз такие деньги за него посулили… Видать, хозяин наш граф Луконин не зря за него войну затеял… - в раздумье произнес сотник.
       - Да плюньте на своего графа, станичники, с ним дело уже решенное! Вряд ли он до утра доживет, если к вечеру наши ребята хутор возьмут! Переходите под руку нашего атамана. Вам Яшка Цыган ясно сказал - не пожалеете! – пытался переубедить казаков Молдаван.
       - С бандитами знаться – нет нам резону!
        - Ну, полноте, казачки! Вы сами-то – мало чем от нас отличаетесь! Тоже лихостью промышляете и чужую кровь льете за плату. Под тем хозяином ходите, что больше даст. А у нашего атамана денег немеряно, озолотитесь, если придетесь ко двору! – встрепенулся Цыган. – Но имейте в виду - ежели вздумаете пойти супротив Упыря – прихлопнут вас, пацаны, как пить дать! Подумайте!
       - Молчи, собака! – крикнул Бажен и замахнулся, чтобы дать бандиту крепкую затрещину, но в этот момент из леса вылетели четверо верховых и, увидев людей возле шатра, сразу остановились. Потом разом, будто по команде, повернули коней назад.
       Данияр пронзительно свистнул и крикнул: - Ату их! Ату!
       Казаки мигом похватали пики и вскочили в седла: - Ату, райбойнички! Сейчас мы вас!..
       - Стойте! – остановил их сотник. – В лес не суйтесь! Возможно, нас опять завлекают в засаду… Не ровен час!
       - Так что будем делать, Колояр? – спросил один из казаков.
       - Едем на хутор, ребята.
       - Так там же враги наши, друже!
       - Были они нашими врагами, вернее, граф Луконин – хозяин наш был их врагом…  Но  теперь Атаман Упырь – наш смертельный враг, а враг нашего врага...  должен быть нашим другом, хлопцы! Только так, а не иначе!
       - А примут ли нас, командир?
      - Должны принять! Они сами в трудном положении. Надо думать - любую помощь примут… Договоримся!

(продолжение следует.– Глава LI -  http://www.proza.ru/2020/08/12/2115)