Один день, часть 2

6

И небо синее, синее! Лежу на спине и заглядываю в него, в его непостижимую глубину и далёкость... Где-то там, в бездне беспредельного, должна быть жизнь, а интересно, какая она? Есть ли такие, как я? Или они с хоботами, вместо рук крылья, а вместо ног рыбьи хвосты, интересно – таки представлять. А что? Сёстры прочитали, что есть такие русалки и всякие лешии с кикиморами даже здесь на земле, а что говорить о тех мирах?.. Вот бы хоть одним глазком подглядеть... Страсть как интересно!
Редкие облачка проплывают, словно непрошенные гости. Набегут, закучкуются и растают вновь в эфире неба... Отец обещал по своему прогнозу дождь. По мне так ничего не предвещает, всё как обычно солнце, жара, пауты... «Дилинь – дилинь, дилинь-дилинь...», — послышалось рядом...
Пауты? Откуда привалило столько, ну, конечно же, лошадь привела.
Подошла Майка к изгороди близко, посмотрела на меня своими большими красивыми глазами. На лбу у неё красуется белая звёздочка, а чёрная грива запросто развевается на ветру и вся она вольная, друг и помощник человека... Она то и дело мотает головой, размахивает хвостом, отмахиваясь от наседавших, настырных паутов. Временами лягается, сгоняя гнус с мест, где нельзя достать, ни хвостом, ни вибрацией кожи... Так неистово гнус наседает обычно перед грозой и сильным дождём, просто шальным становится. При этом колокольчик, что висит на шее, без перерыва бренчит на округу свою однообразную мелодию, но тонкую, звонкую и чистую...
Ветерок усиливается, потом плавно переходит в ветер. Облачка постепенно сереют, темнеют, быстро сбиваются в тёмные островки и уже островки в тучи... Неужели сбывается прогноз. Бегу смотреть на дранку покрытия дома, точно выпрямились и легли ровно. А ещё утром лыжами приподнимали свои края. Прогноз точный показывают, при солнечной погоде они непокорно задираются вверх, а, если дождь, то опускаются и лежат ровно и смирно... Точно будет дождь и, наверное, гроза, уж больно парит... Быстро собираются тучи, скоро закроют солнце и тогда ринутся к нам всей своей мощью. Надо быть поближе к дому...
За стайкой, с солнечной стороны, у меня оборудована рабочая кабина трактора или танка, в зависимости от ситуации. Если мирное время, значит трактор, но если «наступает» противник и супостат земли родной – однозначно танк. Сделано из каких-то ящиков сидение, а впереди торчат из земли воткнутые палки различной длины... Но это для несведущего палки, а для меня это рычаги и педали управления боевой машиной... Всё как положено и рычаг, чтобы поворачивать направо, и рычаг налево, и педали газа, торможения и... И ещё какие-то рычаги, даже не знаю для чего, но чувствую, чем больше, тем значимее... 
Однако поиграть долго не приходится, не успел всех победить, а уже надо спешить домой, надвинулось лихо.
Быстро, очень быстро собрались облачка в одну тучку, которая разрослась не по дням и часам, по минутам, словно богатырь из сказок... Пробежал ветерок, шустрый игривый разворошил листву, встряхнул травы и поднял кучу пыли... Тут по опыту знаю – надо бы побыстрее в укрытие... Сейчас завернёт, закрутит! Скоро грянет! Бегу... Вижу, Мама забирает в дом остатки посуды из летней кухни, просушенную одежду и кричит мне: «Домой!» Знаю и бегу. Слышу гневный голос Отца:
— Стоять, в степь твою широкую!.. Какого лешего выплясываешь? А ну стоять!.., — это он скот в стайки загоняет, торопится... Конечно, ругается он крепче, отборно, но мне, ребёнку нельзя повторять, запрещают. «И чтобы мы не слышали, а то...» Что под «а то...» подразумевается - я знаю...
На пороге оглядываюсь, ещё виден краешек солнца и тут же покрывается быстро надвигающей тучей. Иссиня – чёрная, с седыми прогалинами, она заполняет полнеба... Соседний лесок, где я утром совершал свой ритуальный объезд, уже лихорадит налетевший шквал ветра. Куча пыли поднята вверх, воздух полуседой от неё и вот - вот упадёт дождь... Сверкает молния на полнеба, что-то жахнуло, с треском раскатилось, потом побежало, ступенчато громыхая, потерялось вдали. И дождь не заставляет себя ждать. Обрушивается вместе с молнией, грозой и настоящей бурей.
За первым потоком сильного дождя хлынул ливень... Волна за волной, «стеной» стал поливать. Я уже в доме и смотрю на картину разыгравшейся стихии из окна... Вроде страшно должно быть, а мне радостно от ярости бури, я же дома... Мама каждый раз, когда гром разверзает небеса то и дело крестится и слышно, как она шепчет: «Спаси и сохрани, Царица Небесная, помилуй нас грешных!..» Отец сидит угрюмый, сосредоточенный, помешала гроза что-то доделать... Теперь жди, когда роса уйдёт, подсохнет... Ах! ты ж, принесла нелёгкая!
Однако непогода, мягко сказано, посвирепствовала, выдала всю себя над нами,  домом и огородами и свалила далеко за озёра, и уже где-то  в той стороне громыхало и поливало землю-матушку... А у нас раскинулась через всё небо радуга... Чёткая, ясная и шагнула она откуда-то с востока, с той стоны, где солнышко встаёт, где родилась эта тучка, и упёрлась вторым концом до самого севера. Красотище! Глядь, и вторая родилась... Двойная радуга! Небо в стороне, где туча зарождалась, засветило свою синеву, стало глубже. А воздух-то какой? не надышаться... Я уже на улице... Это же превеликое удовольствие побегать по лужам - босиком, не передать словами! Кто бегал после дождя, не даст соврать...

Повиснул дождь, как легкий дым,
Напрасно степь кругом алкала,
И надо мною лишь одним
Зарею, радуга стояла.*

Редкие дождинки ещё падают с края тучи, попадая в лужи, оставляют пузырь воздуха - «бульки», так я их называю... Этих «булек» множество на поверхности луж, правда, живут они недолго, вскоре лопаются... Бывалый люд по ним судит как-то о предстоящей погоде, быть дождю или нет. С деревьев, крыш стекают последние тяжёлые капли. Зелень свежая, омытая, словно встрепенулась после дождя, раскрываются цветы. Солнце, освобождённое от тучи, сияет! Птицы встрепенулись и ну! воспевать красоту земли, чистоту деревьев, радуги и, наверное, меня... А почему бы нет?! Я хоть и человек, но природа же!
Хорошо, свежо, чисто кругом. Воздух напоён запахами трав и цветов. Умылась земля, сбросила дневную жару и теперь сама наслаждается своим преображением. Отдыхает!.. Жду, пока солнце подсушит травку, чтобы заняться своими животрепещущими делами.

7

Перевалило за полдень, жара не унимается, воздух вязкий... Дышится с трудом, сердце тёхкает, трепещет – быть дождю! Видимо где-то формируется фронт непогоды и дай срок, скоро накатит! Дел по горло, а не всё делается, даже не пишется... Поселяется ощущение неполноты себя, половинчатости, которого в малые годы совсем нет... Недоделал? Ну и ладно – завтра доделаю свои животрепещущие дела!
Они надвигаются волна за волной... Одну исполнил, накат второй, третьей и так плещет прибой их...  Устремляются с завидной быстротой, а возможно моей внутренней подгонкой сам тороплю их, ведь сегодня даже «кляксы» не поставил, от этого внутри меня какой-то неспокой... Да и чувствуется лёгкое головокружение, видимо перед грозой, зачем оно мне... Не люблю! При головокружении буквы прыгают, прямо пляшут, а предложения, что естественно, никоим образом не вытанцовываются из-под ручки, не говоря уже о поиске их на клавиатуре. В такие минуты вынужденного безделья предаюсь размышлениям, нет жизни без этого процесса...
Смотрю на убранство квартиры, оно не отличается богатством, дорогим ремонтом, в основном книги, книги и в дальнем углу тоже книги... Всё просто, но чисто и уютно. Убегаю в память... Перед глазами скудная обстановка домика родителей, где обитали мы, впятером, а когда приезжают сёстры старшие, то и всемером вмещались. Вся обстановка составляет несколько табуретов, два стола, один из них зимой курятником служит, на лето вычищается и всячески с травами вымывается... Зеркало на стене, божничка в переднем углу с выцветшим ликом Божьей Матери, да швейная машинка. Ещё пару кроватей забыл упомянуть... Кто не помещается на кроватях, на полу ночами спит, меняемся по очереди. Всё! Однако всё аккуратно, чисто и выбелено, порядок во всём... А с каким желанием я бы пожил сейчас в таких условиях. В благословенной атмосфере своих родителей, где всё пропахло их потом, проникнуто отцовской и материнской энергией, пронизано их любовью к нам, детям, земле, людям, что окружали нас. Нелёгкую жизнь прожили они, тяжелейшую, но не было злобы... Повторить нам – не выжили бы, не той закваски, какой были они... Или?.. Да что там гадать!? В долгу неоплатном у них...
Вне всякого сомнения, детство своё, во всяком случаи я, рассматриваем сквозь призму времени и опыт прожитых лет. Всё плохое нами видится маленьким, а всё хорошее, словно через увеличительное стекло многократно увеличивается, преломляется радужными красками в хорошую сторону. Как птица хвалится своим пением, хвалится самым, самым... Так и я хвалю и славлю своё детство, ибо оно моё! Но я понимаю, принимаю каждое детство. Хвала каждому детству, хвала детству, читающему эти строки!
Как и когда взрослые теряют это единение, эту песнь детства, растворяя её набегающими проблемами. Почему не останавливаются, не замирают на миг тем очарованием, которое рассыпается жизнью в изобилии? Вспомните девочку, она живёт, она радуется, потому что всё окружающее, весь мир принадлежит ей, она с ним в единении... А мы замечаем только проблемы, сосредотачиваясь только на них, и уже они крепко берут нас в свои объятия. И уже выражения лиц неприветливое, хмурое – всё в заботах, а с языка готовое хамство сорваться, только «чиркни спичкой»... Не вырваться, не устраниться... И всё же? Может можно?
Далёким, знакомым и незнакомым, проще рассказать, потому что живущие рядом, когда начинаешь говорить о серьёзном, улыбаются и проходят мимо - свой говорит... Он, как домашний кот, пусть мурлычит всегда можно послушать, да и что он может промурлычить, а мы послушаем того, что попугаем изливается с экрана... Да-а-а... Послушают пса шелудивого, шарлатана и краснобая пропагандиста, но только не того кто рядом. Ох уж сознание человеческое, о них сказал Учитель: «Иисус же сказал им: не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своём и в доме  своём».**
 
И ничего, что к тебе будут прислушиваться сотни людей, внимательно читать, но не твои близкие домашние. Будь ты хоть семь пядей во лбу, ты будешь просто свой, а вот если кто чужой произнесёт, вот тогда, чу!.. Надо внимать... Что это? Своё не видится, оно рядом или срабатывают другие серьёзные причины, такие как внутренняя неосознанная зависть, в которой не за что не признается тот, который дальше собственного носа не видит... Скудоумие? Нет! У многих с интеллектом всё в порядке, даже показатели высокие. А не с тобой живущие, но до боли родные, они как ведут себя? Внимательные и тревожные? Нет! Будут ухаживать за котом, собакой, называть их самыми ласковыми словами и тут же месяцами не звонить родителям... Так что это? Как это назвать? Почему такое несоответствие? Не бедность ли это сердца их, не глубокость его, не наполненность его жизнью, перепитиями её и всякими лишениями?.. Не прошли они ни страдания, ни горе, не претерпели борьбу и в первую очередь с самим собою. Сердце у них не болело за кого-то. Как они не понимают, что таким образом они не обижают ближних, а оскорбляют их, записывая на скрижалях своей судьбы такое же к себе отношение со стороны уже следующего поколения, своих до боли родных: «… истинно говорю тебе: ты не выйдешь оттуда, пока не отдашь до последнего кодранта». /Мф:5.26/
Мне возразят, скажут, что не прав, бывает и по-другому... Возможно!? Знаю, что каждый человек не истина в последней инстанции, сколько людей, столько и мнений, столько и правд. Пусть тот, у которого своя правда не забывает о серьёзной ошибке, подстерегающей. Взяв за основу собственную точку зрения,  мы обязательно забредём в тупик, и окажемся в плену самомнения. Зачастую смотрим на жизнь, словно сквозь закопченное стекло...
Значит,  у нас должен быть источник, где мы могли бы «питаться» Истиной... И благо такой есть, к которому необходимо прибегать всякий раз, чтобы свериться...

Измученный жизнью суровой,
Не раз я себе находил
В глаголах Предвечного Слова
Источник покоя и сил. ***

Образованность, не мудрость, а интеллект не развитое сознание и вполне начитанные люди, могут легко впадать  в сети самомнения.  Прилагаю усилие видеть в другом, рядом живущем, такого, как я сам, но со своими взглядами, пытаюсь находить то, что объединяет... Ухожу от споров... Никогда споры не приносили ни одной стороне весомых результатов. Это не значит, что не надо иметь своё мнение и высказывать свою мысль, но возражения должны быть не личностного характера.
Пробую каждый раз, остановить себя, когда хочется броситься в атаку. Возникшая эмоция почти всегда не права. И вы думаете, всегда получается? Нет! Но с каждым годом тормоза работают всё лучше и стабильней... Не давайте эмоциям никакого пути... Только чувства, только взвешенные слова, только деликатность. Стараюсь всегда подобрать нужное слово, а не первое попавшееся. Надо помнить, надо просто до рисунка в мозгу уяснить, что слово, которое мы выпускаем  в свет, имеет огромную созидательную или разрушительную силу, и мы ответственны за него. Недумание - это рефлекс, привычка и вот что сказал авторитетнейший из мудрецов: «Бойся привычек больше, нежели врагов».**** 
Бегая по жизни, выявились в её перепитиях три постулата, которым следую и советую другим, если спрашивают... Без вопроса бесполезно говорить в пустоту.
— Не придумывай рядом с тобою живущую, она не такая, как ты вообразил, как ты ожидал. Её могло создать твоё ожидание и воображение.
— Не присваивай её, она не твоя, не твоя собственность, которой ты распоряжаешься, она своя... Она в любой момент может стать не твоей, уйти к другому человеку... В итоги горе и слёзы. Как она могла?..
— Не принадлежи никому, кроме Бога! Бог не предаст, не покинет, не разочарует. Он твоя Основа, твоя Радость, твоя Любовь. И только отталкиваясь от Него, ты правильно можешь расставить акценты, сложить отношения с рядом живущими и остальными людьми.
Для представительниц второй половины человечества работает точно так же, надо просто поменять «её» на «его».
Просто ли это? Нет! безумно трудно, ведь мы же люди!..
Однако помогает и работает точно! «… Надо сурово знать друзей и не умиляться масками»,  чтобы не было разочарований. К этому я бы добавил, что родных также надо «сурово» знать...
С востока на горизонте затемнелись тучки... Вот они, предвестники моего нездорового состояния... Выявились почти ниоткуда, закручиваясь и клубясь, быстро сформировали тучу, и она поползла на город, всеохватно забирая его в своё кольцо, наползла и... Внезапно всё стихло! Смолкли, и птицы, и ветер, и как будто природа притаилась в ожидании. Недолго длилась тишина. Налетел шквал ветра и поднял в воздух клубы пыли, город потонул в ней. «Чудище обло, озорно, огромно...»  Деревья заскрипели, застонали под гнётом силушки великой. Повалились слабые, попадали сухие сучья, перегораживая проезжую дорогу... Как-то потемнело, от пыли ли, а возможно от тучи, надвинутой на город и следом обрушился дождь, в мгновение ока он докатился до нас... Ударил, вслед за молнией, гром. Только и успел всё закрыть, а ливень, что сменил сильный дождь, градом стучал по стеклу, грозясь разбить его. Дождь хлестал по косой водяными прядями, поднимая тучи водяной пыли… Молнии, сверкали, грохотал гром, казалось, наступило светопреставление... Всё потонуло в водном потопе. Дочь в испуге рядом, оно и понятно, не каждый день накатывает такая разбушевавшаяся стихия, жмётся ко мне,  успокаиваю... Внутри меня ясно и чётко слышится молитва и голос Мамы, как в детстве: «Спаси и сохрани, Царица Небесная…» Не боязнь это - воспоминание!
Удивительно, но прекратилось также быстро, как и налетело... Выглянуло солнце, зачирикали воробьи, засвистели синицы и вылетели на охоту ласточки, у них под балконом три гнезда…
Дышать стало легко, воздух насытился озоном, кислородом, ароматами земли и запахами растений. Перебои в сердце прекратились, какая-то радость поселилась во мне. Как в детстве, всё в тебе живо связано с природой, ты часть её, встроен в её ритм и поэтому понимаешь, принимаешь и сопровождаешь её...
Повеселела и дочь, та же радость пробежала по ней, и улыбка озарила её лицо...  Мне, омоложенная ливнем листва, напомнила время, когда родилась она... Родилась, когда начали осыпаться первые листья «моей осени» и вот среди этого моего увядания, проклюнулся молоденький зелёный росточек. Лежал он спеленатый на руке, моргал глазками, внимательно глядя на меня, но и понятно, временами попискивал... Подобно такому ливню, всю мою жизнь омыл живительной влагой, поселил веру, надежду и любовь... Ну, разве это не диво? От этого зелёного побега, мои пожелтевшие «листья» замедлили опадать и вянуть...
Вскоре меня вновь потянуло к письменному столу... В голове зароились, зашевелились мыслишки, рука привычно стала выводить на бумаге относительно складные предложения. Конечно, они через определённое время тоже потребуют тщательного просеивания через сито собственной критики, но это уже почти скелет с мякотью, правда, без одежды... Оденем!

8

Шаг за шагом, медленно, почти украдкой приближается вечер. Эх! жаль, что дождь был, а то залез бы на крышу и занял бы свой всегдашний пост, с крыши окрест хорошо просматривается... Вот бинокль бы мне – мечта!.. У дядьки, соседа - есть. По великой просьбе, иногда позволяет смотреть - удовольствие скажу вам, до всего рукой можно дотронуться, а уберёшь его – пространство тотчас отбрасывает рассматриваемый предмет на далёкое расстояние. Чудно! А люблю сидеть на коньке дома и наблюдать, как замирает день, как в распадки спускается туман, а в лощинах невидимыми нитями начинает плестись темнота... Она покрывает, как платом, природу, постепенно гася краски дня, дневные звуки и активность жизни... Тихо, тихо замирает жизнь... И только вечерние птицы местами подают голос, да трели ночных цикад неумолчно будоражат темноту...
Звуки, что в вечере бывают фантастически загадочны, которые заводят моё воображение и сразу рисуется в голове картины неудержных сказочных небылиц. Любим мы с сёстрами поговорить о всяких жутких и таинственных случаях, заведём рассказами себя, потом всяко боимся звуков - непонятными и зловещими кажутся они в ночи. «Заукает» филин, так и встрепенёшься, весь превратишься в сплошной слух, а там что? А там из недалёких болот доносится «скрип» аиста, заскрипит, да с каким-то плачем зайдётся – обмереть можно... Мы и обмираем!
Опять подала голос моя любимая неизвестная птица, засвистела на выдохе, зашлась в вечере, поёт... Выдохнет посвистом три раза и тут же четвёртым закруглит свою ораторию... Секунд через десять повторяет и ещё раз повторяет... И так заслушаешься, что забываешь идти домой, а если месяц в той стороне понимается, то восторга внутреннего, трепета не унять... Стоишь и слушаешь, стоишь и слушаешь... Бывает отчего-то, вдруг заплачется-заплачется! Какая причина? Не знаю, но внутри всё замрёт от мысли какой-то, представится перед глазами живая картина и слёзы сами текут, текут – так обидно становится... А может и не обидно, а от красоты земной слёзы идут... Поплачу и также быстро успокаиваюсь, ведь мыслишки дальше побежали.
Звезда выхватилась на небосклоне, за ней вторая, третья и вот густо уже рассыпались они на темноте неба и потекли в свою бесконечно далёкую обитель. Всё куда-то течёт, влечёт, куда-то зовёт, а зовёт, течёт в день завтрашний, а этот день заканчивается…
Слышен шум листьев теребливый, неустанный, под лёгким ветерком, ласкающий слух... Нет-нет, да тявкнет какая-нибудь собачонка, ей откликнется соседская... Жизнь! В ночи хорошо слышно... А ещё песня далёкая вдруг заслышится, возникнет посреди темноты... Раньше частая в ночи, сейчас редкая, многих уже нет - переехали в посёлок. Она, то удаляется, то приближается, то и вовсе смолкает и опять живёт в отдалении. Подтверждаю истинность слов песни: «…песня слышится и не слышится в эти тихие вечера…» .
Какими словами можно описать моё состояние, моё настроение в такие минуты, только и крутится одно на уме – зачарованность... И слёзы недалеко, они рядом …

9

Так закончился мой день... Один день из множеств, день, выхваченный из памяти обыкновенной мухой, даже не ею, а звуком её. Он отчётливо и убедительно вытащил ассоциации дней давних. Удивительно работает память, нужен лёгкий толчок, чтобы заработала машина времени и отправила тебя, через пространство и жизнь, в детство, нелёгкое, но абсолютно точно - счастливое...
Теперь вечер... Я выхожу на балкон... Передо мною город. Огни его мерцают в отдалении, перемигиваются, видимо сказывается перелив воздушных потоков в пространстве. Ласточки, что ещё недавно метались в синеве, кормили своё потомство, угомонились и попрятались в свои гнёзда... Стемнело... Затих их немолчный шум в полёте. Я не сплю... Сказывается недавний бросок в далёкость. Долго ещё будут тревожить в ночи картины прошлого, то красочно манить, то дразнить отдалением... Знаю! Но иногда надо не спать, надо будоражить себя минувшим... Когда все спят, тогда чище пространство... Вот ты и дышишь и наслаждаешься тишиной! И... не спишь…
Замолкает и город, всё реже слышен звук проезжающих машин. Где-то справа за домами поднимается луна, уже полная, ещё немного и осветит засыпающий город... Гулко в тишине раздаются шаги одиноких прохожих и такой же, как в детстве шум удаляющегося поезда. Слева, его не видно, но отстукивают колёса о рельсы и скоро затихают. Пространство и ночь поглотили... Грустно и радостно... А в кустах, невидимо стрекочет цикада, весело заливается... Остановится, помолчит и вновь тишина ночи оглашается своеобразным посвистом. Спать не хочется, хочется поделиться, поговорить с кем-то родственным душою... Где он? В молитве только и можно излить себя, только в ней можно найти покой и равновесие бушующей за балконом жизни...
Прошла парочка, парень матом прошёлся по кому-то, прошёлся без стыда перед подругой... Ох! нравы, нравы... Как-то поникло любование вечером, срезалось оно, но мы закалённые в этом, восстановим... Вспомнился Крым и закат солнца... Мы с товарищем стояли на высоком берегу и наблюдали, как величественно скатывался за горизонт огненный шар, было торжественно и необычайно красиво. На фоне горящего заката плыла яхта, вся розовая в лучах, с алыми парусами, медленно приближаясь. Мы любовались... И вдруг тишину, и очарование вечера разорвал отборный «трёхэтажный» мат... Словно мелодию настроенного инструмента разорвал звук порванной струны.
Конечно, большей частью в центре работают ночные кафе, там своя жизнь. Да и можно разве это жизнью назвать, прошло то время, когда я частый посетитель ночной жизни баров, спешил навестить их и оставить для них свою «помощь» в виде прибыли, распивая различные горячительные напитки... Кто не жил такой жизнью, не может знать, какая радость распрощаться с нею, а ещё оставить в прошлом страсть к зелёному змию... Как неимоверно трудно собрать себя, свою волю, которая основательно даёт трещину под воздействием различных твоих «хочу». И вот это..., это в прошлом! Стою, наслаждаюсь вечером, луной, мерцающими огнями и самой жизнью... Внутри меня благодарность ко всему окружающему, к Создателю, к звёздам, к родным, тем, что рядом и тем, что далеко от меня за тысячи километров. Благодарность к книгам, меня окружающим, к строкам, в данную минуту, падающим на бумагу, к людям, читающим эти строки...
Запали мне в душу слова из фильма «Белые росы»... Выходит Федос за околицу, на берег реки и, обращаясь к солнцу, в советское время цензура «зарубила» бы обращение к Создателю, говорит: «Вот и всё... Пришёл мой вечер... Мне уже нечего у тебя просить... Спасибо тебе за то, что родился, что мучился, радовался и плакал... За всё... Пошли нашим детям тепла и света, согрей их... На земле нет жизни без тебя... Спасибо тебе... Спасибо...» Эти слова я впервые услышал в молодые годы, запомнил и часто вспоминал их, а сейчас внутри сами произносятся, но обращаются они не к солнцу, к Богу – «Спасибо, Тебе, спасибо!» Вот и наступили такие дни, когда я могу повторять эти слова, понимая их внутренний, сакральный смысл... Один день прошёл, такой же, как многие, почти не отличающийся от других похожих, но он должен был состоять из множеств подобных, чтобы лучше понять, прочувствовать его…
Понимаю и чувствую теперь, почему повесть «Царь-рыба» Виктор Астафьев заканчивает такими словами: «Так что же ищу? Отчего мучаюсь? Почему? Зачем? Нет мне ответа». Раньше восторгом исходил от этого окончания повести, не зная, не чувствуя – почему написал так, просто нравилось, чудилась таинственность и красота в этих словах, а теперь знаю... Вечный Искатель и Скиталец пребывал в авторе, задавал вопросы, не находя ответы шёл далее по тропам Земли в поисках их. Подходим с возрастом к таким минутам, к таким вопросам. «Случалось ли тебе задуматься глубоко, над неразгаданным вопросом бытия? Зачем ты призван в мир?..»  У всех были они, такие минуты, каждому Господь дал в сохранение эти мгновения, чтобы могли на них опираться и оставаться человеками. Не поправляйте меня словом «людьми», слишком обобщённое слово и размытое... А вот человек? Это слово звучит! Да звучит, по словам известного писателя , а почему... Надо знать, кто такой человек! В русском языке, что ни слово, то образ, состоящий из нескольких понятий. ЧЕЛА - ученик, ВЕК - вечный.
Мы обречены на вечное обучение...
Не за горами старость... Эта дряблая старушка очень любит нелюбознательных и неактивных людей. Невежество и косность – первые её союзники. Нам некогда волею судьбы пришлось «сражаться» с невежеством и незнанием в школьных заведениях и ВУЗах... Тогда мы победили, что-то узнавали и узнали. У нас молодость была другом и помощником, она кипела в нас. Сейчас мы учим своё потомство, какими они должны быть, забывая при этом, какими мы стали. А какими мы стали? Здесь не у каждого найдётся мужество задать себе вопрос, а ещё храбрости справедливо на него ответить…

* * *

Мне как будто рано подбивать итоги, многое не сделано, несделанное просится в жизнь...  Я и не подбиваю, боюсь не сказать, опоздать и тогда не услышат родные, друзья далёкие и близкие и просто люди, что-то важное... Что важное? Если бы я знал... Что важное в жизни случилось? А всё!.. И значимое и мене значимое – всё важно!.. Из этих «менее» и состоит самое важное...
Закончен день... Как мы прожили его, кому помогли, кому сказали ласковое слово, смогли ли хоть малым пожертвовать ближнему? Молчим... И здесь нет ответа...
Но рождаются вопросы, как рождались некогда у молодого человека, который прожил неполные двадцать пять лет. Каким образом у него возникали такие мысли, невиданные по ширине и охвату для его возраста, удивлению нет границ, откуда черпал их он, кто диктовал?..

Случалось ли тебе бессонными ночами,
Когда вокруг тебя все смолкнет и заснет,
И бледный серп луны холодными лучами
Твой мирный уголок таинственно зальет,
И только ты в тиши томишься одиноко,
Ты, да усталая, больная мысль твоя,
Случалось ли тебе задуматься глубоко
Над неразгаданным вопросом бытия?
Зачем ты призван в мир? К чему твои страданья,
Любовь и ненависть, сомненья и мечты,
В безгрешно-правильной машине мирозданья
И в подавляющей огромности толпы?.. *****

---------------------------------
* Строки из стихотворения Фета А.А.
** В синодальном переводе. В новом русском переводе звучит так: «… Иисус же сказал им: – Пророка уважают везде, только не на его родине и не в его доме» /Евангелие от Матфея: 13.57/.
***  Строки из стихотворения Никитина И.С. Новый Завет
**** Сирин Исаак
***** Стихотворение Надсона С.Я.