Морфология судьбы глава 26

                * * * *

       Мирине непросто жилось под одной крышей с Цветавой. И, хотя девушка старалась не попадаться на глаза супругам, находясь в одном доме, нельзя было не встречаться на общей территории.
–Весна наступает, – Владдух стоял у окна и смотрел на несмелое пробуждение природы.
–В этом году немного быстрее, чем в прошлом, – расставляла тарелки к завтраку Мирина.
–Ты на какие работы?
–В коровник, – вздохнула жена.
Владдух сел за стол. В кухню вошла измученная бессонницей Цветава. Вид девушки был печален. Бледная и растрёпанная, она рассеянно посмотрела по сторонам и села на край скамьи.
     Мирина, поставив на стол горшок с картошкой, от которой белым облачком поднимался пар, вышла в кладовую набрать квашеной капусты с брусникой.
Еда в поселении была простой и вегетарианской, разве что иногда в праздники на стол подавались рыбные пироги. Мясо ни в одном доме не ели. Летом на огородах выращивали овощи, в тайге собирали стебли папоротника. Высушивали травы, чтобы весь год заваривать кипятком. Ни чая, ни кофе пить не разрешалось. Запасались кедровыми орешками. Сушили лесную землянику и чернику. Ягодами лечили больные животы и бессонницу. Снижали давление клюквой, спасались от простуд малиной, от ревматизма – брусникой. Заготавливали голубику, водянику, шиповник, морошку.
Солили белые с мохнатой по краям шляпкой грузди, рыжие маслята и опята. Сушили подосиновики и подберёзовики. Богатство щедрых таёжных лесов помогало выживать людям, поселившимся далеко от цивилизации.
        Газопровода в деревне никогда не было. Городской девчонке, попавшей в суровые условия, многому пришлось научиться. Через полгода Мирина расторопно управлялась с русской печью. Без помощи мужа растапливала её, ставила и доставала ухватами чугунки с едой. Она наловчилась доить коров, убирать навоз, выращивать овощи, полоть, рыхлить, копать.
Захватив с капустой ещё и солёных огурцов, Мирина разложила дымящуюся картошку по тарелкам и присела рядом с мужем. По комнате поплыл запах сваренного картофеля. Положив в тарелку еды, Цветава резко выскочила из-за стола. Прикрывая рот рукой, выбежала во двор.
–Что это с ней? – Владдух вопросительно посмотрел на жену.
–Кажется, я догадываюсь, – Мирина вышла вслед за девушкой.
Цветава, опорожнив и без того пустой желудок, сгорбившись в три погибели, дрожащей рукой держалась за столб забора. Белая, словно бумага, тоненькая, как молоденькая осинка, она шаталась будто от ветра. В огромных голубых глазах чёрной птицей трепыхался страх.
–Рассказывай, – Мирина давно заметила за девушкой что-то неладное. Она, не слишком искушенная жизнью, отчётливо помнила состояние начального токсикоза.
–Я, наверное, беременна, – прикрыла глаза девушка.
–От кого, знаешь?
      Цветава заплакала, закрыв лицо руками. Женщина обняла девушку. Она понимала, что творится в её душе. Несколько лет назад Мирина, оставшись наедине со своею бедой, на себе испытала предательство любимого человека.
–Если мы с Владдухом можем тебе помочь, мы сделаем это. Даже не сомневайся. Ты должна нам всё рассказать.
–Велимир, – всхлипывая, произнесла Цветава.
–Пошли в дом, не плачь, – Мирина гладила девушку по спине, – давно?
–В тот вечер, когда я вас с мужем оговорила. Мне было стыдно, идти домой не хотелось. Велимир пригласил к себе. Я и не предполагала…
Мирина открыла двери на половину Цветавы.
–Где были его жёны?
–Не знаю, – всхлипнула девушка.
–Садись, – нужно всё рассказать Владдуху.
–Нет, пожалуйста, – Цветава взмолилась, отчаянно заревев.
–Придётся, – молодая женщина погладила по голове недавнюю соперницу, – иначе проблему не решить.
        Мирина понимала, что Владдух не станет брать Цветаву второй женой. Ещё полгода назад она сама настаивала на том, чтобы мужчина присмотрелся к девушке. После новогодней ночи всё изменилось. Мирина и раньше уважала Владдуха за преданность, честность и доброту. Она всегда считала его своим другом. Но, побывав в нежных и страстных объятиях мужчины, искренне полюбила собственного супруга. Пусть по гражданскому законодательству он не был настоящим мужем. Что ж, не стоит в паспортах печатей и штампов, да и сами документы находятся в доме на горе. Но Владдух Мирине настоящий муж, прежде всего перед совестью и душой, перед общиной, в которой они теперь жили. 
Владдух, не дождавшись жены, сам появился на половине Цветавы.
–Тебе нужно идти к Учителю, а лучше всем нам вместе. Я поговорю с Велимиром, – выслушав сбивчивый рассказ девушки, произнёс мужчина.
–У него и так две жены, – Мирина внимательно всматривалась в глаза Владдуха, пытаясь предугадать ход его мыслей.
–Вот это-то и плохо, – задумчиво ответил тот, – но нужно попробовать проблему решить миром.
        Вечером, когда все вернулись после тяжёлого трудового дня, в дом постучались. Через несколько секунд посреди комнаты стоял высокий и статный Велимир.
Его длинные волосы цвета спелой пшеницы были стянуты в тугой хвост. Волевой подбородок, плохо скрытый редкой растительностью, приподнятый кверху, длинноватый, тонкий нос с горбинкой свидетельствовали о консерватизме и высокомерии, глубоко посаженные узкие глаза указывали на скрытность и некоторую степень вероломства.
      Велимир ходил в приближённых к хозяину дома на горе. В поселении поговаривали, что сам великий гуру опасался изощрённого склада ума мужчины. Чувствуя в Велимире соперника, способного занять хлебное место, Учитель держал его при себе, одаривая всевозможными благами. 
       За мужчиной мелкими шагами семенила Дарена. Полная, темноволосая тридцативосьмилетняя женщина с маленькими карими глазами-бусинами. Весёлая и словоохотливая хохотушка, она никогда не унывала. Последней на пороге появилась зеленоглазая Божедара. Худая, как ухват, стоящий возле печи, замкнутая и молчаливая, она скромно присела на край лавки. Неизвестно как, но женщины нашли общий язык и замечательно ладили.
–Доброго здоровья, мир вашему дому, – прогремел бас вошедшего.
–Кто тут собирается стать третьей женой нашего Велимира? – весело и добродушно спросила Дарена. – Покажите нам эту красоту!
–Уймись! – приказал жене Велимир и откашлялся:– Кхе-кхе, виноват, признаю, но взять в жёны не могу. Не потяну я трёх, да и Учитель вряд ли позволит.
–Это да, – ответил Владдух и, отвернувшись к окну, спросил: – Что делать?
–Возьми сам её в жёны, – пробасил гость.
–Нет. И ты знаешь, имею право, чужого ребёнка растить не буду.
Владдух понимал: он говорит жестокие вещи, но мужчина не мог идти наперекор своим чувствам. Не затронула Цветава ни одной струны в его сердце, не пришлась по душе. Втайне от всех он всё же надеялся, что однажды выберется из поселения и уведёт за собою Мирину.
        В комнате на несколько минут воцарилось гнетущее молчание.
–За Яромира пойдёшь? – неожиданно спросила Божедара.
Все повернули головы в сторону молчуньи.
–Объясни, – попросил хозяин дома.
–Яромир – мой родной брат. Он давно сохнет по Цветаве, только не знает, как подступиться. Он младше её на три года и несовершеннолетний пока. Ждал, когда исполнится восемнадцать, а тут… И Божедара замолчала.
–Что если сказать всем, что ребёнок от Яромира? – Дарена сочувствовала девушке, попавшей в непростую ситуацию.
–Нет, врать не стоит, рано или поздно обман откроется, и будет только хуже, – спокойно сказал Владдух.
–Да. Не хотелось бы, – задумчиво басил Велимир,– нужно звать Яромира на разговор. Сбегай за братом, – обратился он к своей молчаливой супруге.
Стройный, высокий, зеленоглазый парнишка, сильно похожий на старшую сестру, стремительно вошёл в избу. Широкие монгольские скулы, правильной формы губы делали лицо строго-красивым. Чуть оттопыренные уши скорее придавали молодому человеку шарм, чем портили его внешность.
      Владдух жестом указал парню, что тот может присесть и не стоять истуканом посередине комнаты. Яромир, переминаясь с ноги на ногу, не решался сделать шаг к скамье. Он нервно мял шапку руками.
–Садись, – рявкнул Велимир, – чего зря тут выстаивать!
И немного спокойнее продолжал:
–Цветава от меня ждёт ребёнка. Замуж возьмёшь её?
Парень во все глаза смотрел на девушку, на его лице не шевельнулся ни один мускул.
–Да! – вскочил он с места.
–Да сиди ты уже! – басил свояк.
–Ребёнка я заберу, – решила выручить брата Божедара и с мольбой посмотрела на мужа. Женщине шёл тридцатый год. Жили они с Велимиром больше пяти лет, а детей всё не было.
       Цветава вжалась в кровать, руки её заметно дрожали. Она боялась дышать, плакать, говорить. В горле пересохло. Девушка понимала: решается судьба, и если сейчас её не возьмут замуж, то будет она жестоко наказана. Но ребёнка отдавать Цветава не хотела, пусть и в соседний дом к родной сестре будущего мужа.
–Нет! – вдруг произнесла до сих пор молчавшая Мирина. – Дети должны расти с матерью!
        Владдух бросил быстрый взгляд на супругу, он знал: жена молча казнила себя за трусость и юношеский эгоизм, из-за которого оставила крохотную дочь на чужое попечение, возможно, навсегда.
–Нет, – тихо, но твёрдо произнёс Яромир. Он подошёл к бледной, замученной страхами девушке, поклонился и попросил Цветаву выйти за него замуж.
         Через два часа, после недолгих сборов, перед поселенцами около распятия Цветава и Яромир давали обещания жить в любви и мире, в болезнях и радостях до самой могилы, став мужем и женой друг для друга. Поклонившись на четыре стороны света, в знак почитания Цветава склонилась перед мужем до самой земли. В ответ, по старообрядческому обычаю, Яромир поклонился молодой жене в пояс.