1774 год - пневмония и четвертование

Спустя 3 года после московской чумы 1771 г. история сделала свой полный виток и чума напомнила о себе главному ее победителю, а ныне организатору и фактическому первому главе санэпиднадзора империи – Даниле Самойловичу.

Во время чумного бунта возникли слухи о том, что Петр III жив. Целый год эти слухи циркулировали по стране, распространяясь все дальше, пока в ноябре 1772 г. Емельян Пугачев не заявил, что он и есть покойный государь.

Спустя еще 2 года, осенью 1774 г. Пугачева в клетке привезли в Москву. Бунтовщик был тяжело болен, и прокурор опасался, что тот не доживет до казни. Позвали Самойловича. Тому пришлось отрешиться от чумных дел (а их было много) и вспомнить, что он изначально лекарь по «обычным» болезням.

Самойлович обнаружил Пугачева в клетке, настолько тесной, что казак не мог лечь и просто висел на короткой цепи. Самойлович диагностировал тяжелое воспаление легких и повел себя, как и надлежит лекарю, – потребовал выдать ему Пугачева для лечения. Бунтовщика перевели в теплое помещение, лечили лекарствами из сенатской аптеки и 2 недели не водили на допросы.

А потом, когда прокурор решил, что Пугачев здоров, лекаря перестали к нему пускать. Зато обязали присутствовать на казни, чтобы констатировать смерть, из-за чего Самойлович должен был стоять у самого эшафота. Хотя зачем подтверждать смерть, если это было четвертование?