Глава 15

Лиза кивнула в ответ, улыбнулась несколько растерянно и задала ей вопрос – логичный и, несколько… глупый.

- Мне… лечь, да?

- Конечно! – кивнула в ответ ее Старшая. И добавила:
- Я… помогу!

Она действительно помогла своей воспитаннице принять нужную позицию – там, на ковре, перед камином. Ну… в том смысле, что аккуратно уложила девочку вниз лицом – так, как посчитала нужным, в стиле: руками вперед, ноги сдвинуты вместе, вытянулись и… Ну, и прочее!

- Да… вот так вот, пожалуйста! – говорила она, при этом, очень странным тоном голоса своего – таким мягким и твердым, в одно и то же время… И даже ободряющим – как будто, миссис Эллона Мэйбл наставляла сейчас артистку, перед выходом на сцену. Ну… или же спортсменку, перед каким-то ответственным выступлением.

Впрочем, примерно так все и было сейчас… в каком-то смысле!

-  Руки… - продолжала ее Старшая, - лучше подложи их под голову… Да-да, под подбородок, вот так вот лучше будет! Ножки… сдвинь, да, вот так! – она мягко провела пальцами своей правой руки от ее спины и… вниз, почти до коленок!

Да… именно так она сказала – в порядке инструкций от Старшей. Ну, а потом добавила, многозначительно и с некоторым смущением в голосе:
- А теперь… Лиза, пожалуйста… Попробуй полностью расслабиться! Не только там… - она обозначила некой особой интонацией то самое место… целевого воздействия. Впрочем, девочка, кажется, все-все поняла, и даже коротко кивнула головой ей в ответ! – Расслабь все тело, да. Не зажимайся, пожалуйста, нигде! Я прошу тебя!

- Это… так важно, да? – лежащая на ковре воспитанница смущенно улыбнулась ей.

Девочка взглянула на свою Старшую - так деятельно  распоряжавшуюся ее укладыванием в нужную позицию, и словами, и руками, да! Посмотрела на нее… эдак искоса и снизу. И молодая женщина сразу же поняла, что ее подвластная чувствует себя сейчас очень даже неловко –  ну, прежде всего, из-за того, что она вовсе не знает, как ей себя вести… И потому вынуждена требовать, чтобы миссис Эллона Мэйбл объясняла ей – вот прямо сейчас! – те вещи, которые самой воспитательнице, кажутся, в общем-то, элементарными в своей банальности… и даже самоочевидными! 

Что же… она была вовсе и не прочь дать некий урок предварительных наставлений девочке своей! Вот только, как лучше обозначить это все, подать ей самым доступным способом – простым, понятным и приемлемым?

И так, чтобы девочка на нее вовсе не обиделась… Ибо у них сейчас все идет, как говорится, «на грани».

На грани понимания необходимости всего ожидаемого ими… И неприятия всего этого любым… даже условно нормальным человеком откуда-то со стороны.

На грани готовности и желания быть подвластной стороной это странной ситуации… Готовности принять эту боль… И при этом, на грани возможной  обиды – между прочим, законной и обоснованной! – с той же стороны и по тому же поводу…

Как все сложно… у них!

Решение… пришло почти сразу же – ну, допустим, через краткую  паузу, длиною всего лишь в пару секунд! Решение простое и странное. Нелогичное… однако, вместе с тем, единственно возможное – учитывая те необъяснимо доверительные ощущения внутренней близости, которые связывали их сейчас… Те ощущения, которые надо было укрепить.

Миссис Эллона Мэйбл скользнула вниз – всем своим телом, изящно и мгновенно! – и улеглась рядом со своей воспитанницей, обнаженной  и почти уже полностью готовой ко всему предстоящему ей… «воспитательному действу»… Беспощадному, и - при взгляде со стороны! - совершенно бессмысленному… Однако, увы, неизбежному в своей необходимости, порожденной множеством тонких условностей, связавших, в Рождественскую ночь, незримыми нитями приютскую девчонку-беглянку и отставного военного медика.

Миссис Эллона Мэйбл возлегла по левую руку от девочки, навзничь, вытянувшись в полный рост на полу – вернее, на краешке того же самого ковра, где лежала ее воспитанница! – и повернув свою голову чуточку налево. Дистанция к плечам и бедрам воспитанницы примерно два дюйма – то есть, рядом, но не так, чтобы вовсе уж близко! И взгляд… спокойный, понимающий, а главное – ориентированный так, чтобы девочка смотрела на свою воспитательницу чуточку сверху.

Это сработало. Лиза успокоилась. Ее Старшая… вот она, здесь, совсем рядом! И уже ничего страшного нет и не предвидится! И ни капельки не стыдно, вот! И нет между ними никакой даже условной неловкости. Ну… почти.

- Лиза… - голос Эллоны тихий и серьезный, ибо все уже вышло за пределы любых возможных шуток. – Пойми, сейчас тебе будет больно. Придется терпеть. Я знаю, ты непременно захочешь выдержать все то, что я тебе выдам, стойко и с достоинством. По возможности молча. Я все это помню… знаю по себе! Поначалу всегда хочется показать себя этакой героиней, стоически выдерживающей боль, которой нипочем любые страдания! Это… нормально, и даже, наверное, правильно. Вот только боль от розог… она особая. Жгучая… протяженная. Прут жалит остро и… нестерпимо мучительно. И слезы при этом… они сами собою набегают на глаза, тут уж ничего не поделаешь! Их не остановить, как ни пытайся держаться! Да еще и сопли в носу… Ну, куда же без них! А потом… всхлип на вдохе, стон на выдохе… Раз, другой… И в итоге, все равно срываешься на крик, от нестерпимой боли, который рвется из груди. Крик, который не остановить…

Она вздохнула, виновато моргнула глазами и продолжила.

- Лиза, милая моя! – сказала она. – Пойми, это все уже было со мною… много раз! В этом нет ничего постыдного! Больно… это значит больно, и никак иначе! Даже если ты заорешь в голос с самого первого удара… Я не упрекну тебя! Кричи, если тебе так будет легче! Я вовсе не буду против! Не надо стесняться!

Эллона сделала короткую паузу - для обозначения внушительности высказанного. А потом перешла к главному.

- Но все же… - продолжила она. - Есть у меня к тебе несколько… советов, просьб, пожеланий… или даже требований. Ты… готова их принять?

- Да, Элли, конечно! – девочка кивнула ей в ответ со всей возможной серьезностью.

- Тогда… Первое требование мое к тебе будет следующим. Не задерживай дыхание. Ни в коем случае, - заявила ее Старшая. – Есть такой дурацкий соблазн… иллюзия, что если задержать дыхание, то удастся сдержать себя и не сорваться на крик… Глупости это все! Легче не будет, ты уж мне поверь! Зато сорвать дыхание, заработать дыхательный спазм на ровном месте, можно, как говорится, запросто и на раз! Так что… давай-ка обойдемся без проблем, хорошо?

- Хорошо, - Лиза, глядя на нее, по-прежнему обходилась без улыбки.

И еще… она обозначила лицо своим полную готовность принять иные условия от своей Старшей – также, без споров оговорок! Чем миссис Эллона Мэйбл и воспользовалась.

- Второе мое требование к тебе, - продолжила молодая женщина, глядя на девочку как бы чуточку снизу, – ты, в принципе, уже слышала. Но напомнить, все же, имеет смысл. Я хочу, чтобы ты расслабляла тело… да, после каждого удара. Да, это будет… непросто! – кивнула она головой. – Боль… она выбивает из головы какие-то мысли… сложные и связные. Все, пожалуй, кроме одной: «Когда же все это кончится?» Но ты все же… попытайся! Я тебя прошу! Пожалуйста! Поверь, тебе будет гораздо легче… терпеть все это! Удар прута по напряженной коже… чувствуется куда болезненней, уж ты мне поверь! К тому же… ты лежишь у меня здесь непривязанная, - добавила она. – Так и легче контролировать себя… и труднее!

- Элли… Не бойся! Я же обещала, что не сбегу!

Лиза попыталась улыбнуться ей, по-прежнему глядя на свою Старшую чуточку сверху. Причем взгляд ее обозначал сейчас и доверие, и благодарность за такое проявление заботы.

Странное… Возможно и вовсе даже совершенно бессмысленное… Просто…

Ее Лиза, воистину, смелая и отважная девочка, но ведь она все еще ребенок!  И она – ребенок, угодивший под лозу впервые в своей жизни! – вряд ли запомнит все эти… добрые советы по минимизации боли, которые дает ей сейчас ее Старшая.

Но это важно. Для них обеих… Нет, для Лизы куда важнее!

Просто, чтобы девочка знала – та, кто будет причинять ей боль… все-таки любит ее! Что эту боль… ее можно принять, вытерпеть и даже… простить!

И лучше, если сразу… Да, потом, когда все уже закончится. Очень хочется… переключить ее именно на такое восприятие того, что будет… того, что сейчас случится между ними.

Молодая женщина… даже не подумала это сейчас как-то словесно и осмысленно – скорее уж, просто ощутила изнутри самое себя! И тогда она позволила себе улыбнуться этой отважной девочке. Не насмешливо, просто чуточку грустной улыбкой, как бы извиняясь.

- Это… все твои требования ко мне? – Лиза позволила себе ответную улыбку. А еще она добавила в свой голос нотки иронии. Просто, чтобы обозначить свою… смелость.

И только тогда Эллона вздохнула с облегчением.

Ее поняли. Правильно и точно. Она это верно поняла и почувствовала. И это радовало. На самом деле.

- Ну… на сейчас их есть еще два, - ответила она своей воспитаннице. – Но они главные. Ты готова их принять?

- Готова.

Лиза убрала с лица улыбку.

Да. Она поверила. Теперь… эта девочка точно знает, что словесная часть их общения подошла к концу. И она готова подчиниться и терпеть все обещанное ей.

- Значит, главное, что я тебе скажу, - продолжила миссис Эллона Мэйбл. – Любая боль конечна. Помни, Лиза, рано или поздно, твои страдания прекратятся. Я сделала глупость, и теперь не смогу смягчить удары… Это моя ошибка, все так! Но все равно… Все то, что я буду делать с тобой, это все обязательно завершится. Даже если тебе покажется, что мучение от моих ударов длится вечно… Это не так!

- Я… понимаю, - Лиза смутилась и тут же поинтересовалась:
- А… еще что я должна запомнить? Ну… или сделать?

- Когда все закончится, - Эллона обозначила это слово особой интонацией, - постарайся вспомнить о том, что я люблю тебя. Нет-нет Лиза! – добавила она поспешно, заметив, что девочка хочет ей возразить. – Я не прошу у тебя прощения заранее! Ты не знаешь, как ты воспримешь все это… в итоге! Возможно, ты обидишься на меня. Имей в виду, что ты имеешь на это полное право! Но все же, попробуй вспомнить о том, что я… не всегда такая, какой тебе придется меня прочувствовать сейчас! Хорошо?

- Хорошо, Элли, - Лиза помедлила немного. И тогда уже спросила… дрогнувшим голосом:
- Я… мы, - тут же поправилась она, - уже начинаем?

- Да.

Миссис Эллона Мэйбл, чуть сдвинувшись в сторону от девочки, приподнялась с ковра. При этом молодая женщина левой рукой своей оперлась рядом с левым плечом своей воспитанницы. И та, естественно, поддалась соблазну – коротко коснулась ее руки губами, чем вызвала полное смущение воспитательницы.

- Лиза… не надо. Мне и так… стыдно!  - только и сумела промолвить она.

- Прости, - Лиза смутилась. – Я… мне показалось, что тебе так будет легче…

- Хочешь, чтобы я разревелась прямо сейчас? – со вздохом поинтересовалась ее Старшая.

- Нет, что ты! – откликнулась девочка, лежащая на ковре. – Плакать… это моя привилегия!

В ответ… послышался еще один тяжкий вздох. На грани всхлипа по своему звучанию.

И еще… повисшее молчание.

- Ты… очень обиделась? – тихо спросила девочка.

- Нет, - отозвалась молодая женщина, каким-то преувеличенно спокойным тоном. – Ты… абсолютно права, моя девочка! И это очень хорошо, что ты… даже сейчас имеешь отвагу и смелость шутить… надо мною. Это твое право. Я только надеюсь на то, что ты сможешь позволить себе это после… того. Смейся надо мною, сколько захочешь. Все лучше, чем плакать…

Так сказала миссис Эллона Мэйбл. А потом из прежней своей неудобной позы – в полуотрыве от пола, замерев в начале силового выхода - она вышла-поднялась в обычное положение стоя.

Дальше… все было просто и логично. До банальности. Эллона подошла к дивану и взяла прут – да-да, тот самый, который Лиза преподнесла ей с самого начала!

Девочка искоса наблюдала за этим и… сразу же поёжилась, вздрогнула. Да… Вот сейчас… Она – в смысле, ее Старшая! – подойдет ближе, встанет над нею, размахнется сверху и… будет больно…

Только бы не дернуться слишком сильно… и не закричать сразу. Иначе…

Что же это получится, а? Храбрилась, шутила… а как дошло до дела – того самого дела, о котором всю дорогу шла речь! – так сразу же и сдулась… Скисла и захныкала-заревела… Ай-яй-яй…

Лиза на секунду зажмурилась, напряглась всем телом, а после – припомнив то ли просьбу, то ли распоряжение своей Старшей – постаралась расслабиться.

Глаза девочка держала прикрытыми. Было… страшно, но Лиза сделала пару вдохов-выдохов, опустила голову на руки, коснувшись их подбородком. Пальчиками прихватила себя за предплечья – чтобы сдержать себя, не прикрыться от жалящего прута, когда станет больно!

И замерла… в ожидании первого удара – пытаясь уловить слухом своим отголоски всего… происходящего. В смысле, там… сзади и сверху.

А там… В смысле, оттуда…

Послышался странный шорох.

Лиза насторожилась и… позволила себе повернуть голову, чтобы чуточку подглядеть – искоса, налево и назад.

Миссис Эллона Мэйбл стояла перед нею… на коленях. Напротив спины своей воспитанницы… Скорее, ближе к поясу и ногам девочки – так, чтобы правая рука ее, вооруженная прутом, была как раз в удобной позиции, для его, прута, применения.

Впрочем… Все было куда как забавнее!

Этот самый прут ее Старшая сейчас взяла как-то странно. Можно сказать, накоротко.

Ну да… все верно. Дистанция… невелика – колено молодой женщины оказалось всего в паре дюймов от тела воспитанницы. Теперь даже размахнуться получится… не очень.

У девочки на глаза навернулись слезы. Ее Старшая… она все-таки нашла способ смягчить ситуацию для своей подопечной. Чтобы не нарушить данное ей слово, по поводу суровости наказания - в смысле безжалостности самих ударов по ее, Лизы, телу! – и в то же самое время, сделать так, чтобы она, Лиза, пострадала… не так уж серьезно.

 Лиза повернула к ней свое лицо, на секунду прикрыла глаза и… даже не шепнула - просто обозначила движением губ одно только слово: «Спасибо!»

Ее Элли – да-да, теперь только так, отныне и навсегда, и никак иначе! – поймала взгляд своей воспитанницы, нервно сглотнула, прикусила губу и отрицательно мотнула головой.

 Смысл жеста был ясен: «Молчи! Ни слова! И… отвернись, иначе я… просто не смогу!»

Лиза на секунду снова прикрыла свои глаза, в знак полного понимания всего… невысказанного.

А потом, девочка исполнила этот ее молчаливый приказ. Она отвернулась, положила голову на руки и… снова аккуратно расслабила свое тело.

Элли хотела, чтобы она, Лиза, не позабыла о том, что женщина, взявшая в руки прут, любит ее. Любит по-настоящему. Даже, несмотря на всю ту боль, которая будет выдана Лизе сегодня, сейчас… с ее стороны. 

Лиза не забудет об этом. Никогда.

Эллона вздохнула с облегчением.

- Спасибо, моя милая, - произнесла она. И добавила, еле слышно:
- Прости…

А дальше…

Она взмахнула прутом…