Отчуждение глава 3

                Глава  третья

        Жизнь у младших Черновых не лучшим образом складывалась, хотя сильно отличалась от жизни старших.  Жили Владимир и Татьяна в небольшом  приморском шахтерском  городке.  Он устроился работать на шахту, а  она – на швейную фабрику.  От шахты им выделили хорошую двухкомнатную  квартиру.  Казалось, живите, да радуйтесь! Только не было между ними душевного тепла.
     Володя очень любил  жену,  но чувствовал холодность с её стороны, и это его  угнетало.  Даже когда родились дети, она не стала к нему лучше относиться. В постели всегда отворачивалась от него, отдавалась с неохотой, уговорами.  Володя  не знал, как растопить лед в душе  женушки.
 
        А потом  у неё появился он, Николай, с которым познакомилась на фабрике. Он работал водителем на грузовике, и однажды ей пришлось с ним ехать по служебным делам. По дороге они разговорились, несколько приоткрыли друг другу души, и  она влюбилась в него, как девчонка.
       И ведь не сказать, что Николай - красавец. Нет! Он был из ряда обыкновенных мужчин, неброских на вид, ниже среднего роста, с намечающейся лысиной. Единственно было примечательным в нём, это большие глаза, смотрящие с  прищуром, и красиво очерченные губы. На женщин он смотрел с оценивающей нагловатой  ухмылкой, и этот взгляд всегда волновал Татьяну.
       Николай был  младше Татьяны на пару лет, и это её несколько смущало. Но молодому человеку Татьяна понравилась, и ему стоило небольшого труда её соблазнить в одном из рейсов. Так они стали любовниками.  Она подолгу с ним задерживалась после работы и не спешила домой, как другие матери и жены.
 

        Если раньше  отношения  между супругами  были сносными, то теперь  эти отношения сходили на «нет».  Татьяна часто приходила с работы поздно и  навеселе,  детьми и домом  почти перестала  заниматься, и Володе  приходилось  одному вытягивать семью, так сказать, в одиночку.
       Разумеется, он, как мужчина, не умел ни готовить вкусно, ни в доме нужный порядок поддержать. Как трудно и тоскливо  было ему жить без любви Татьяны, и всё чаще ему самому хотелось утопить свое вынужденное одиночество в алкоголе, но ответственность и стыд перед детьми не позволяло это делать.

       Из-за душевной  боли Володе горько было за себя. Он сильно  тосковал  по женской ласке, которую так мало давала ему Татьяна. В нём скопилось так много  теплоты и нежности, что жгло его  внутри огнем пламенным, требуя выхода. Но вот заявлялась домой Татьяна, пьяная и счастливая, и он превращался в зануду, а хотелось осыпать её поцелуями, сжимая в объятиях и просить, как просит нищий милостыню, её любви, хоть мало-мальской.


        -  Таня, ты снова   пришла поздно и пьяная? - не раз начинал он такой разговор с женой в последнее время.
        - Ну и что? – пожимала она плечами.
        - Ну, как  что?  У нас ведь дети! Их надо накормить,  переодеть,  уроки проверить у сына!
        - А у них отца нет, что ли?  Почему все дела  должна делать я? Я ведь тоже работаю и имею права  отдохнуть! -  крикливо огрызалась она.
        - Но  я же никогда  не отказывал   тебе  в  помощи!  Если надо, и приготовлю,  и  постираю, и с уроками  посижу с Юрочкой, и в садик  Людочку соберу.
        - А теперь что – надорвался? -  издевательски ухмылялась Татьяна.
        - Не надорвался, но  тебе  о детях и о доме тоже надо заботиться.
        - Можно подумать, я  не забочусь. Вон хлеба вчера  принесла,..колбаски, .. конфет шоколадных. Мало, что ли? - и заключительными её словами были перед отправкой в спальню: - Меня не трогать! Я устала и спать хочу!

        Вскоре  Володя узнал  про любовника жены, и этим всё объяснилось.  Это было для него  не просто тяжелым ударом, это означало крах всей его жизни, крах всем  его надеждам.  Бить её, как бил брат Валентину,  он  не мог – рука не поднималась.  Да, как бить существо, которое было смыслом его жизни?
       Он сокрушался, что  не смог сделать ее  счастливой, как мечтал, и видел причину её измены в себе. Володя не знал, что делать, не знал, как исправить ситуацию. Он замкнулся в себе, ибо к кому ему пойти со своей бедой? У брата тоже не все ладно в семье, но там другие причины. А жаловаться с местком - унизительно и  тоже не выход.

        Если раньше он еще надеялся на её взаимность, то теперь, осознав, что Татьяна любит другого, что фактически она не его, он потерял интерес к жизни.  Зная, что в шахтах бывают обвалы, он стремился работать на  самых опасных участках.  Однажды он ушел на смену в шахту и домой не вернулся.  В ту смену произошел обвал в штольне и придавило несколько  шахтеров. Двоих не удалось спасти; одним из них оказался Володя. 


        Гибель Володи потрясло его близких, кроме Татьяны.  Она даже не могла плакать по-настоящему перед гробом. в котором лежало тело горячо любившего её мужа. Из детей только восьмилетнего Юру допустили к похоронам. Он стоял перед гробом отца и, по-мужски сдерживая себя, тихонько всхлипывал и отирал рукавом слезы.
   
         После похорон  Владимира на поминках между сёстрами произошел  серьезный  разговор, который начала Валентина.
        - Что, довольна теперь, что  Владимира нет?
        - На что ты намекаешь? -   Татьяна искоса глянула на сестру.
        - Не прикидывайся дурочкой!  Учти: если  примешь своего Кольку в дом, то ноги  моей  в твоём доме не будет, так и знай!

        - Ну, и пожалуйста! Вот напугала! – стала противоречить ей  Татьяна.  – Думаешь,  плакать буду,  пропаду без тебя? Привыкла с детства меня поучать. А я уже не маленькая, сама разберусь!
        - Эх  ты! Нашла на кого Володю променять! – с горечью  проговорила Валентина и  уходя, проговорила:
        - Запомни, сестра! Лучше, чем Володя, у тебя никого и никогда не будет. И любить тебя так, как любил он, уже никто не будет!   
        - Это мы еще посмотрим! - бросила ей в ответ Татьяна. 

         Недолго  молодая вдовушка скорбела по мужу, которого не любила. И полгода не прошло, как в  её доме появился  Николай.  Как говорится, всем кумушкам  назло. «Пусть осуждают, пусть  грязные сплетни  про нас распускают!  А мы  любим друг друга,  и никто нам не помешает  жить  вместе!  Ничего, пусть точат о нас  свои  поганые  языки, пока не надоест!» - успокаивала себя Татьяна.
        Людочке  на ту пору было  шесть лет, а  Юре – восемь. Дети очень любили отца - больше, чем мать. Они были свидетелями скандалов, которые заводила мать и вставали на сторону отца, особенно Юра, который понимал и мыслил больше и лучше сестры. Приход дяди Коли в семью он воспринял угрюмым молчанием. Он шестым чувством понимал, что из-за него папы не стало.

        И вот стали они жить все вместе, но  счастье  словно  отвернулось  от  Татьяны,  и с каждым годом  всё ощутимее для неё. Несмотря на то, что  Николай  был  разведен,  с Татьяной не торопился  расписываться, хотя она не раз об этом заводила  речь, -  всё откладывал. Конечно, она делала вид перед всеми, что живут они хорошо, только глаза говорили, что это далеко не так - не отражалось в них счастье и радость.
       Николай чувствовал себя неуютно в их доме. К детям  любви и привязанности не питал,  и дети  к нему, особенно  Юра, который часто смотрел на него волчонком и огрызался.  «Вот так и  надрал бы ему уши за хамство,  да  эта дура   горой стоит за  своего выродка!» -  в сердцах думал мужчина, - «Ничего, он еще даст ей просраться!» Татьяна, действительно, не давала Николаю физически наказывать детей, чтобы они его не возненавидели и не было никаких проблем.
 
          Юра год от года становился непослушнее. Он все делал в знак протеста, добиваясь, чтобы этот дядя Коля ушел.  В пятнадцать лет   связался с плохими ребятами, по которым тюрьма плакала, и сам стал таким. С матерью разговаривал грубо, а отчима вообще игнорировал. Николай стал побаиваться пасынка.
          Людмила не была такой "противной" по отношению к отчиму, как брат. Питая радужные надежды на  свое счастливое будущее, она закончила десять классов и поступила учиться на продавца. 

        Саму  Татьяну, еще не старую,  но  сильно утратившую свою  былую красоту,  стал одолевать полиартрит рук, который стал развиваться от очень холодной водопроводной воды в зимнее время, для подогревания которой Татьяне жалко было электроэнергию тратить. Она даже не подозревала, как это пагубно скажется в недалёком будущем для неё. У неё стали очень болеть и крутить суставы пальцев.   К тому же она стала хуже одеваться и следить за собой. Болезнь и семейные дрязги сильно отражались на ее внешности, ускоряя старение.

        Николай, прожив с ними  десять лет, устал претворяться хорошим отчимом, любящим мужчиной.  Не о такой  жизни он мечтал, когда сошелся с Татьяной,
 молодой и красивой вдовой. Он и подумать не мог, какими гадкими и несносными могут быть чужие дети.
       Ладно, были бы свои, можно было бы и терпеть. А с чего ему терпеть чужих? Он, что, - обязан или чем-то с ними связан? А во что превратилась Татьяна за  каких-то десять лет? Из красавицы - в больную и несчастную брюзгу! Нет, с него хватит! А чего ждать, дождаться того, что этот гаденыш руку на него подымет?
      В один прекрасный день Николай собрал свои  пожитки, заграбастал все деньги, что имелись в шкатулке, как компенсацию за моральный ущерб,  и  исчез в неизвестном направлении.  Как потом стало известно, нашел более молодую и здоровую женщину и зажил с ней, припеваючи.
 
        Теперь Татьяна, больная и несчастная,  пожалела о том, как обидела сестру, променяв ее  на этого негодяя. Как она была слепа и глупа, никого не слушая! А как  виновата перед Володей, ведь он так самозабвенно ее любил, а она издевалась над ним! Смотрел на неё, как на Божницу!  Николай же за все время никогда на неё так не смотрел! Она вспоминала  Володю, и  слезы позднего раскаяния текли по бледным, отвисшим щекам. Как горько! Как больно!

         продолжение http://proza.ru/2020/08/16/728