Воровали

 Выспавшись после отработанной четвертой смены в шахте, я вышел с квартиры и сел на лавочку, просто посидеть. Воскресный день, во дворе никого, да и днем мало кто выходит, из восьми квартирного подъезда. В основном под вечер, молодежь с бабушками в картишки поиграть, в дурачка, а если соберутся мужики, то и постучать в домино .
 Дом находился от металлургического завода метрах в ста. К заводским и паровозным гудкам привыкшие,даже успокаивают .
 Вижу, с бугорка спускается сосед. Возвращается с голубиного рынка, но идет нормально, в общем в своей норме. Он каждый выходной ходит на рынок, где продают, да иногда и меняют голубей. Хорошо знает вокруг все самогонные точки и где какой самогон по качеству. Мужики любую сделку обмоют, а вот и он, сходит за продуктом. Жена его говорит, что бывает с рублем уйдет и с ним же и вернется, всегда сам и своими ногами, а в понедельник, как штык на завод, работать .
 Сел рядом со мной и начал рассказ:
 - Когда я был еще пацаном, в войну. У нас в городе стояли румыны, ну а мы подворовывали, в основном легко было потянуть у румын. Организовывались на группы и крали, что плохо лежит.
 И вот я попался. Закрыли меня в помещение, где сидели за то же, за что попал и я, по моим меркам, взрослые мужики.
 А за воровство было, у румын и немцев, одно наказание, расстрел, несмотря на возраст и положение.
 Просидели какое-то время. Открывается дверь и нам команда выходить.
 У дверей стояло несколько вооруженных солдат, держа оружие на изготовку.
 До меня сильно не доходило куда поведут, а взрослые все понимали.
 Вывели и мы один за одним пошли под конвоем, в указанном нам направлении. Проходя вдоль стены , мы возле, а солдаты параллельно, я увидел небольшой проем, в него мог пролезть, только худощавый подросток. Но мысли у меня никакой не было. И вдруг, передние притормозили, а сзади идущие поднажали, я почувствовал мужские руки, они меня впихнули в проем: - Беги !
 Я и сейчас не помню, под уклон бежал, или катился как заяц. А сзади выстрелы, выстрелы .
 И  в ушах последнее, что услышал: - Живи пацан !




   Рассказано мне в середине 1970-ых.
   События во время оккупации г. Енакиево румынами, год где-то 1942-ой.