Из книги Горький мёд продолжение 2

Начну с краткого вступления.
Книга ''Горький мёд"написана как дорогие воспоминания о прошлом. Я не помышляла публиковать её. Прошли годы, много лет. Мир изменился до неузнаваемости. Одна из главных перемен произошла в людях. Я не намерена углубляться в проблему. Просто из моих искренних воспоминаний как-то сами собой напрашиваются выводы о том как несхожи люди моего времени с нынешними. Процесс естественный и не новый. Мир меняется и мы меняемся с ним, а может наоборот, это перемены в человеке меняют мир. Процесс взаимный. И всё бы хорошо, да только очень уж быстро происходит. Нехватает времени для адаптации, напрочь отбрасывается прошлое, в котором есть и то, что не мешало бы сохранить для настоящего и будущего.
Возвращаясь к воспоминаниям, я нахожу что человеческая натура и отношения между людьми были теснее, теплее, семья крепче, а одиночество реже.. Может человечество вцелом обеднело душою. Хотя конечно, во все времена "ЗЛО" сопутствовало и противостояло "ДОБРУ".
 

Пока что мы в 1942 году. Я перешла в 8 класс, а мама закончила институт ускоренным курсом со званием заурядврача. Просто шла война и весь выпуск врачей был направлен на фронт. Маме в этом отказано, хотя она настаивает. С ней говорит директор института Лев Иванович Медведь:
- У тебя ребёнок. Куда дочь денешь?
-Дочка как все, будет в детдоме.
Звучит неправдоподобно? Да, конечно,но только не для моей мамы. Кто ещё мог отдать нищенке единственное пальто только потому что она уже была у своего дома, а нищенка дрожала от холода. В семье её подначивали
- Ну , что Поля, где твоя нищенка? Вернула пальто?
Примеров маминой неординарности много. Вот хотя бы самоотвод когда её выдвинули на сталинскую стипендию, заявив что есть более достойные.
Чтоб отказать в отправке на фронт, ей пришлось пригрозить партбилетом. Предлагалось остаться в институте на любой кафедре, но она отказвается и просит в таком случае направить её на периферию.
-Почему ? - спаршивает Лев Иванович Медведь, директор института.
-Я устала голодать - просто ответила она. Уместно упомянуть, что там куда её направили голодать нам пришлось не один год.


Расставание с Челябинском меня даже обрадовало. Мы едем в Сатку! Город- сад. Но оказалось что это старинное то- ли татарское, то- ли башкирское слово, ничего общего с понятием сад не имеющее , да и нет буквы Д в названии СаТка.
У мамы, кроме института, был фельшерский стаж и райкомовская работа. Учебу в институте она сочетала с должностью председателя профкома института.
Её назначили заведовать горздравом, хотя она стремилась к лечебной работе.


На станцию Сатка поезд прибыл в полночь.
Мы сошли с поезда в темень зимней ночи и тут же небо озарилось вспышкой яркого света, уходящего в высоту. Впечатление от невиданного зрелища было настолько сильным, что мы замерли, подняв вверх головы и не могли оторваться от него.
Столб огня какое-то время продержался и начал гаснуть, пока не рассыпался тысячами искр и наконец полностью погас. Всё вновь погрузилось казалось в ещё более густую темноту.
-Что это? - спросила мама у стоявшего рядом человека.
-То идёт плавка в доменной печи, - пояснил он.
-Вы не подскажете как найти гостиницу?
-Дом заезжих? Да тут недалече.
Мы шли по хрустящему снегу, вдыхая морозный воздух, легко неся свой "багаж"
Гостиница, или дом заезжих, как её назвал прохожий, действительно оказалась совсем недалеко. Мы нашли её без труда. Это было небольшое одноэтажное здание,
в нескольких окнах которого горел свет. На наш стук дверь открыла дежурная.
Ознакомившись с бумагами и показав куда положить пожитки, ввела нас в комнату, не зажигая света чтоб не будить спавших и указала на кровать у стенки. Мы улеглись и я сразу уснула сладким сном.

Утром, умывшись и попив чаю, мы пошли по делам. Надо было устраиваться на работу. определить меня в школу, позаботиться о жилье.  В школу определили в два счёта и развязали маме руки для всех других дел. В первый же день на большой перемене учительница позвала меня к столу и стала записывать мои данные. Ученики плотным кольцом обступили нас. Они проявляли любопытство. Я была первая эвакуированная девочка со странным именем Леся, которое и не выговоришь вдруг. Когда я ответила на вопрос о национальности, переглянулись даже. Неужели не слыхали?. Потом мы узнали что есть эдесь несколько евреев, например. главврач Ботвиник, зубной техник Слезингер, оказавшийся на Урале аж из Румынии. В общем не густо.
Три месяца мы жили в гостинице пока нам дали маленький дом на улице Степана Халтурина на самом берегу озера. Мама поехала за двумя сестрами с их детьми в Куйбышевскую область, а меня оставила в семье Рыжаковых. Мария Ивановна Рыжакова была бухгалтером в горздраве.

Около двух недель прожила я в традиционной уральской семье. Отец заведовал лесным хозяйством. В семье было четверо детей. Старшие девушка и юноша были от первой жены, а младшие, тоже мальчик и девочка мои ровесники. Семья была образцовой, всем  управляла Мария Ивановна. Каждый знал свои объязанности. В пять часов утра уже растапливалась печь. Дома было хозяйство - корова и мелкая скотинка. Воду носить из пруда довольно далеко и высоко. Это было на ответственности парня, остальные работали по дому. Ни шума, ни споров. У меня было положение гостьи. Спала в белоснежной постели, вставала к завтраку. К этому времени все дела были сделаны -печь истоплена, всё блестит, двор впорядке и все идут в школу и на работу. Я впитывала всё как губка, впервые в жизни оказалась в большой дружной организованной семье и навсегда приняла за образец.


Когда мама привезла своих сестёр и детей, мне многое пригодилось почерпнутое у Рыжаковых. Конечно сравнивать было нечего, но  главное я обеспечивала всем необходимым. исполняя всю домашнюю работу, в том числе физическую - колола дрова, носила воду из пруда на коромысле, водила детей в садик и забирала домой..В доме было не сытно, но чисто и тепло. Ведь мама с утра до ночи на работе, тёти лежачие больные, а дети малые. Я управлялась со всем.


В школе всё было хорошо. Класс принял меня за свою сразу,кроме двух человек. С языком проблем не было. Иногда я ошибалась в ударении. Помню "смех в зале"когда в слове болота во множественном числе ударение поставила на последнем слове, т. е. по - украински. Но училась хорошо, на субботниках не отставала, ходила в валенках на большую ногу и в платке, была жизнерадостной..Уроки письменные делала на переменах, а устные запоминала без труда. Теперь бы половины той памяти. Никогда прежде я не сливалась так с коллективом. Мне нравилось работать со всеми. У меня были  хорошие подруги, а наши мальчики никогда никого не обижали, не ругались, не хулиганили.

Запомнилась встреча Нового 1945 года. "Немка" огорошила меня фразой "Теперь я вижу что ты девушка." Это был самый красивый Новый год.. Зал украсили ёлками наподобие леса. У меня не знаю откуда взялись ботиночки на каблучках. Я остригла косы и закрутила локоны по бокам головы. а ещё у меня появилось американское платьице - на синем фоне земляника. После валенок на вырост, кос и платка, я произвела впечатление на нашу немку. А я думала что она меня в упор не видит,
хотя я легко воспринимала язык, даже добровольно выучила Лорелею напамять.
Преподаватель математики суховатый, но предмет подавал хорошо. Мягкая нежная учительница русского языка и учительница химии, потерявшая  на фронте мужа. Физику преподавал очень интересный старик. Его кабинет был уставлен всякими приборами, но чувствовалось что ему не до нас. Позже мы узнали что он и жена осиротели , получив похоронку на сына. Учитель истории  был ни рыба- ни мясо, хотя являлся директором школы. Он что-то бубнил и с ним было скучно. Я же любила гуманитарные предметы,включая историю географию . Точные науки тоже удавались, но не увлекали. Я бредила литературой и музыкой. даже Байрона наизусть себе читала..
 

Я упомянула что два ученика меня не приняли. Один из них, Жора Лесников был по виду старше остальных. Крупный, грубый, независимый. Он часто пропускал уроки,
Еиу всё сходило., При нём всегда был другой, маленький тщедушный. Говорили что его отец большой хозяин  то ли колхоза, то ли ещё чего-то. Он позволял себе глумиться над двумя учительницами - преподавателями русского языка и химии. Как-то на перемене завели разговор об Урале и я вставила свои пол копейки об Украине. Ко мне приблизился Жора и наставительно произнёс - Украинцы могут говорить об Украине, русские - о России, а тебе не положено ни об одной. Никто не произнёс ни слова. Я решила что не слышали- ведь дело было у доски. В другой раз он, увидев что я держу мел, потребовал отдать мел. Я отказалась. Тогда он стал выкручивать мне руку. Мне стало больно, но даже при желании я бы не сделала это - его кулак зажал мою руку . Прозвенел звонок, вошел учитель и мы разошлись по партам. Жора поступил в театральное училище . После каникулов, возвращаясь в Свердловск, я встретила Жору. Он тоже возвращался в Свердловск. Мы не поздоровались.


В нашем классе один ученик пользовался всеобщим глубоким уважением и сочувствмем. Саша Худяков был самым бедным и очень больным. Ходил медленно, задыхаясь, часто  останавливаясь. Лицо фмолетового цвета. Говорил мало и тихо. Был отличником среди отличников. Однажды кто-то предложил избрать его старостой класса. Но его отказ был принят с пониманием. Гораздо позже я поняла его диагноз. У него был порок сердца.,скорее всего врождённый. Вскоре после окончания школы Саша Худяков умер.
Самым ярким в классе был Лёва Минеев. Внешне похожий на Чапаева, он напоминал его и по темпераменту, смелости и ловкости. Учился хорошо. Летал с гор на лыжах. Был сыном видных родителей -отец директор завода, мама врач- но ни малейшего зазнайства. Он и младший брат выполняли всю работу по дому и по хозяйству. После 9-го класса он и другие ребята из нашего класса поступили в военные училища. В войне им участвовать не пришлось, ровно через год отмечали Победу. Но Лёва стал лётчиком. Жил в Севастополе. Его школьный друг Юра Титов вернулся в Сатку.


Мамина кочевая жизнь была причиной тому что я меняла школу и не имела подруг. Лишь в Сатке я обрела тех, кто навсегда остался в памяти и в сердце моём.
Первая подруга  - Надя Шакирова. Старшая дочь в большой татарской семье, любимица отца, красавица. В их доме ей была выделена отдельная комнатка. У неё был патефон и пластинки. Интересно что это была серъёзная музыка и арии из опер.
Их было много. Мы с удовольствием устраивались в её комнате и слушали музыку. Я тогда выучила много арий. Еще до окончания школы Надиного папу перевели на другую лолжность в посёлок Магнезит, о котором есть что рассказать. Так я рассталась с Надей. О её страшной судьбе я узнала от Фаины Васильевны позже, будучи в Киеве.
Надя рано вышла замуж, а вскоре заболела ужасной болезнью. Она стала обездвиженной, утратила речь , страшно изменилась. У неё развивался рассеянный склероз. До сих пор я с содроганием вспоминаю о ней. И не только о ней. У меня были ещё две любимые подруги. Об одной из них, Людочке Мельниковой, я написала рассказ "Первая любовь". В нём о моей любви к ней и о её платонической любви к мальчику. Маленькая старая фотография Людочки в моём альбоме.
И третья моя подруга - Женя Соловъёва, одноклассница. Замечательная девочка, умершая также очень рано от абсцесса легкого.


Часто я задумываюсь над вопросом: Почему все эти молодые, прекрасные жизни так рано и так страшно оборвались. Эти, еще не ставшие вполне взрослыми, умирали в тяжких страданиях. И ведь я не знаю статистики, это только моё плотное окружение.
Они не знали такого голода как мы и причина смерти у них не связана с войной. А с чем? Что общее в этих случаях? И я могу  его назвать.
Я обмолвилась названием МАГНЕЗИТ. Попытаюсь высказаться коротко и ясно.
Примерно в 10 км от Сатки была обнаружена особая глина из которой делают  огнеупорный кирпич. Там построили большой завод. Пыль от этого производства засоряет воздух, покрывает почву, попадает в легкие. Вот отчего в большой части города зацементирована земля, не растёт трава, не отмываются окна в домах, гибнут растения и так далее. О том что здесь была прекрасная природа можно представить по растительности в другой стороне, стоит переплыть озеро. Я его переплывала на лодке.. А что - людей и животных эта пыль обходит стороной?


За многие годы производство разрасталось, рос одноимённый посёлок и его население
Интересно как обстоит сейчас с вопросами экологии. Слушая как в других местах не берегут природу, сомневаюсь в благополучии этого района.
Сколько же таких несчастных судеб можно насчитать.
Я давно не там, но думать о том что происходит сейчас с живой планетой горестно.
Помню, прочитала в Новой газете( она тогда только стала издаваться) о том, что в Челябинск привезли из Европы вагоны с термоядерными отходами, в это же время в одном из городов центральной России произошло массовое отравление от гуманитарной помощи. У меня была такая тяжёлая реакция, что давление зашкалило. Люди , опомнитесь. Что вы делаете  с планетой? Великие открытия только тогда достойны, когда они на пользу, а не вовред.. Мысленно я обращаюсь ко всем живущим на Земле - от руководителей до каждого из нас- откройте глаза шире, растормошите совесть. Я отлично понимаючто что никого не убедить, не остановить, но надо, и в большом и в малом противостоять, делать что можешь, не делать зла Природе, бережно относится к ней. К сожалению, мудрые люди не видят повода для оптимизма.


Я заставляю себя переключиться на другую тему.
Ведь есть уравновешенные, спокойные люди , позитивисты. Нельзя постоянно предаваться унынию, умирать прежде смерти. Даже во время войны пели песни, рассказывали анегдоты, находили повод и возможности для радости. Надежда не должна умирать. Как говорят, мы ещё повоюем. Хороших людей тоже много.. И я хочу привести пример из нашей Саткинской жизни..-

Я упоминала что в Сатке оказалась семья Слезингеров. Не знаю как их забросило на Урал из далёкой Румынии. Бежали от немцев и добежали до Сатки. Отец семейства - Борисаки работал зубным техником. Мать Кларуца была домохозяйкой и два мальчика школьники младших классов. Душой была Кларуца. Всё в ней было высокого сорта.
Жена, мать, хозяйка, женщина. Её мужчины были ухожены. накормлены, обласканы. Борисаки выделялся. Сияющей белизны рубаха, костюм без единой складки, при галстуке.. Второго такого не было. Кларуца не красавица, но столько доброты, симпатии, простоты и скромности, что общение с ней желанно. Она образована, знает языки, у неё хорошие манеры. Наше сближение произошло по её инициативе и мы стали друзьями.

До войны Кларуца вела светскую жизнь и теперь в нашей скромной жизни раздувала огонёк радости. Материально  им было легче, она и готовила и даже пекла. Приходила к нам, поскольку у нас к тому времени были приличные квартирные условия, приносила что-нибудь к чаю и мы проводили время в приятных разговорах за чаем,  . Я пела. Она утверждала что меня нужно серъёзно учить пению. Вечер проходил легко и радостно. Сейчас только подумала о том, что ни разу я не слышала от неё ни одной жалобы, ни одного печального воспоминания,а ведь основания безусловно были. Они спаслись чудом.

После войны Слезингеры в Румынию не вернулись. Они жили в Николаеве Какое-то время мы переписывались. Дети выросли, получили образованиие. Борисаки умер через несколько лет от рака.  Я вспоминаю милую Кларуцу и верю что дети до конца  окружали любовью и заботой свою маму.

Я пишу воспоминания о тех людях, которые были в нашей жизни Их было много в разных местах и периодах. Какое это счастье -иметь друзей. У меня им посвящены целые альбомы и я нередко рассматриваю их. Нас жизнь не баловала, но люди были нашим богатством.

2019 - 2021