Осенняя грусть

            Кряковая утка подлетела к плесу и плюхнулась на воду, но Степан Ефимович, затаившийся в кромке камыша, стрелять не спешил, ему была не интересна легкая добыча. Утка, вытянув шею, замерла, настороженно глядя на чучела, и, отплыв, взлетела. Вот тогда бывалый охотник и вскинул ружье. Подобрав добычу, стряхнул с нее капли воды, положил в лодку и, перекрестившись, поблагодарил Всевышнего за удачу.
            Долго сидел старый охотник в камыше, поглядывая по сторонам и прислушиваясь, но утки больше не подлетали.
            Степан Ефимович с трудом встал размять занемевшие ноги и, оглядывая знакомые с детства дали, закурил.
            За озером бугрилось мягкой желтизной пшеничное поле. Одинокий комбайн медленно двигался по нему, оставляя за собой на блеклом жнивье ровный ряд кучек соломы. У стоявшей на краю поля тракторной тележки комбайн остановился и, ссыпав из бункера зерно, двинулся дальше. К тележке подъехал колесный трактор, прицепил ее, оставив взамен пустую, и покатил вдоль полосы в деревню. 
            Степану Ефимовичу вспомнились советские времена. Тогда в уборочную страду на этом поле трудилась бригада колхозных комбайнов, армейские грузовики едва успевали отвозить зерно на элеватор. «Распалась могучая держава, а жизнь сельских жителей не улучшилась, как обещали. Раньше наши деды на помещиков горбатились, мы на государство, а сейчас наши дети работают на фермеров, так что хрен редьки не слаще. Дожили до того, что даже рыбачить и охотиться на озерах, возле которых наши предки деревни основали, нам запрещают. Те, кто ближе к власти, захватили в аренду лучшие земли, озера оформили для себя как заказники, и местных жителей туда не пускают", - с горечью подумал он и, докурив сигарету, по привычке тщательно загасил окурок и сунул его между мокрых корней камыша.
            Близкий шелест утиных крыльев заставил его поспешно вскинуть ружье и выстрелить. Оплошавшая утка упала на плес. Довольный собой, он выплыл на лодке из камыша. Гладь воды заколебалась, заиграла бликами. Степан Ефимович перевел взгляд на прозрачную синеву неба и увидел медленно летящие белесые нити паутины. Провожая их взглядом, с грустью подумал: "Вот так тихо и незаметно пролетели годы моей жизни, в каждодневных заботах и работе, шестидесятая осень уже на исходе, одна радость - скоро на пенсию выйду. Вот тогда и отдохну: поохочусь и порыбачу вдоволь». От нахлынувших мыслей о предстоящих приятных переменах в жизни сразу потеплело в душе, и он, улыбнувшись, проворно погреб к добыче.