Советское посольство России - протокол

Советское посольство России (продолжение)

Расскажу, наконец, немножко о своей работе. Как я уже писал, у меня было два вида функций: протокольные и экономические.

Протокол я учил не по Гегелю, поскольку окончил факультет МЭО, где нас всему этому «пользуясь случаем, направляем уверения в весьма высоком почтении» не обучали. Помню первый свой приём в посольстве в качестве шефа протокола, то есть, главного организатора. Я должен был встречать гостей (всяких замминистра и послов) у дверей, поэтому оделся как можно наряднее: двубортный зеленоватый костюмчик, купленный в отпуске в Москве, оранжевые ботинки из змеиной кожи и галстук с какими-то зверями. Как ни один из послов не заржал при виде такого чучела - до сих пор не понимаю.

Дело в том, что нам выдавали по сто долларов в год для приобретения протокольного костюма, но в рамках общего курса на экономию эта сумма показалась мне явно чрезмерной, поэтому поступил я с ней следующим образом: купил за десять долларов на вьентьянском Талат Сау («Утренний рынок», самое большое место торговли всем) джинсовую курточку, взял чек для отчётности и пририсовал к нему нолик и по-лаосски «и штаны».

Забегая вперёд, скажу, что такие уловки не сильно мне помогли, все заработанное непосильным трудом было спущено по окончании командировки менее, чем за полгода, и мне пришлось податься в мир чистогана, чего, видит бог, я не хотел.

Потом я познакомился с третьим секретарём польского посольства Янеком - тоже выпускником МГИМО - в рамках налаживания контактов с дипкорпусом.  На первой (официальной) встрече он изрёк, строго оглядев меня: «В дипломатии все имеет значение - даже шнурки». Мы с ним задружились и, помнится, отлично пировали в особняке их посла, когда тот уезжал в отпуск («Бобик в гостях у Барбоса»). А как-то поехали семьями на прекрасную быструю речку в джунглях. Полезли в неё купаться, вылезаем - а у Янека на внутренней стороне бедра болтается чёрная пиявка сантиметров в пятнадцать. Его водитель (маленький кругленький лаосец) бросился отдирать ее, чуть ли не упираясь в Янека ногой. Тот, потом, сидя в шоке на песке, только и повторял: «Хорошо, что не в яйцо...»

В чем ещё заключалась протокольная функция? Ну, например, в переводе послу на встречах и последующей записи его бесед для отправки в Центр. Это не особенно интересно, тем более, что таких высот, как один из коллег, я в этих записях не достиг. Тот как-то написал следующее: «Собеседник ничего не ответил, но выражение его лица свидетельствовало о полной поддержке новых советских мирных инициатив».

Зато что я любил, так это развозить подарки важным лаосским лицам к разным праздникам. Кому что дарить, утверждалось лично послом, но некоторым адресатам подарки по разным причинам не доставлялись, поэтому у меня скапливалось изрядное количество бутылок водки, деревянных ложек и павловопосадских платков. Из других ценных предметов я, уже не помню каким образом, контролировал каталоги беспошлинной торговли. Однажды я был приглашён на свадьбу к одному лаосцу из очень зажиточной семьи (я недавно смотрел: он теперь замминистра экономики) и не нашёл ничего лучшего, чем подарить молодоженам каталог Quelle и ещё книжку «Вино из одуванчиков». Я сделал много не очень хороших вещей в жизни, но за эту мне до сих пор очень стыдно.

Впрочем, чтобы вы меня не посчитали каким-то жуликом, скажу, что за все годы пребывания в посольстве, да и вообще за всю жизнь, я откровенно украл только одну вещь - шахматные часы со склада спортинвентаря, коих там хранилось гораздо больше, чем было необходимо для удовлетворения потребностей любителей шахмат даже в лучшие годы советско-лаосской дружбы. Эти часы марки «Ракета» до сих пор со мной.

Но любил я развоз подарков, прежде всего, из-за возможности пообщаться с интересными людьми. Однажды на лаосский Новый Год (который празднуют в начале апреля) я заехал к легендарному революционному генералу Сингкапо - сухонькому старичку, похожему на мудреца из китайского фэнтези. Он уже вовсю праздновал с приспешниками, употребляя жуткую лаосскую рисовую самогонку. Я, конечно, не мог отказаться. Сначала, помню, были истории, например, как Сингкапо пленил наводчика американских бомбардировщиков и заставил его наводить бомбометание на позиции королевских войск. Потом он объявил, что не дело мне не иметь лаосского имени и торжественно окрестил меня Сонгкан (это одно из названий лаосского Нового Года). После этого события мы, конечно, танцевали ламвонг - медленный танец в кружочке - и повязывали друг другу ниточки на руки. По завершении мероприятия я ехал обратно на работу и удивлялся, почему мне прямо навстречу несутся машины и в последний момент отскакивают в стороны. Оказалось, я примерно километр ехал по односторонней улице Самсентхай против движения.

#советскоепосольствороссии