Рассказ Осенний снегопад

Осень! Середина сентября. На землю еще не успели упасть первые заморозки, и поэтому в цветочных клумбах играя яркой палитрой красок, нежатся в солнечных лучах цветы.                Особенно хороши пурпурно красные под названием «львиный зев». Люблю эти цветы, мне нравится, что на одном стебельке расположено множество кувшинчиков, которые постепенно сужаясь к вершине стебелька,  придают кроне цветка своеобразную пирамидальную форму.                Одного не могу понять,  кто придумал этому красивому растению такое свирепое название «львиный зев»?  Ну, какой это львиный зев?                На разверстую пасть свирепого хищника обитающего в Африканской саванне это совсем не похоже. А вот некоторая схожесть с цветком «Венерин башмачок» есть. Вот только на стебельке этого лесного цветка красуется один цветочный кувшинчик. А в «львином зеве»  их несколько и все они расположены в несколько рядов.                Вполне оправдывает свое название россыпь цветов под названием «звездный дождь». Взгляните на флоксы, какие они красивые, белые, красные, бордовые, есть даже кремового оттенка и в глубине каждого цветка  горит маленькая, беленькая звездочка.                Моя дочь, Мария, любит эти цветы, а еще она любит подсолнухи, которые несколько лет тому назад  еще семечками посадила по окраинам картофельных гряд.                Почти все лето подсолнухи тянулись ввысь и только в августе  их небольшие, раскачивающиеся на зеленых стеблях  головки, покрылись  золотистыми нимбами ярко желтых лепестков. И тогда, в нашем огороде, среди зеленой картофельной ботвы,  излучая теплый золотистый свет, загорелось множество маленьких солнц.                Зацветшие подсолнухи привлекают к себе множество насекомых, в основном частыми гостями здесь бывают шмели и пчелы.                Пчела, как известно, труженица, ей баловством занимается некогда, прилетая за медовым взятком, она делает свою работу быстро и споро, а затем улетает с добычей в улей.                А вот шмелям торопится некуда, особо крупные особи этих насекомых прилетают на подсолнухи, издавая густое, можно даже сказать медовое жужжание. И опять же в отличие от пчел, шмели собирают пыльцу не спеша, к тому же они отличаются добрым и мягким характером.                Мне нравятся эти добрые, и трудолюбивые насекомые. Довольно часто заметив на подсолнухе крупного шмеля, подхожу поближе и, протянув  руку, начинаю кончиком пальца поглаживать его по брюшку.                Брюшко у шмеля мохнатое, черное с золотистыми полосками,  лапки и усики тоже черные и даже глянцево поблескивают,  словно покрытые лаком.                В эти минуты, когда палец касается ворсистого тельца шмеля,  в моем сердце разливается чувство радости и восторга. Подумать только, вот создал же Господь, такую красоту.                Невзирая на мои, ласковые поглаживания, шмель  упорно продолжает трудиться, ворошит передними лапками желтые соцветия подсолнуха, добывает медовый взяток.                Однако всему есть предел, и насекомое  начинает злиться. Издавая недовольное жужжание, шмель задними, свободными от работы лапками начинает, отпихивать от себя мой палец.                Так продолжается с минуту, возможно даже меньше. В итоге забыв о работе  и переключившись на борьбу с человеком, шмель  падает  с подсолнуха на  теплую, нагретую за день солнечными лучами землю.                Перевернувшись со спины на живот, насекомое недовольно звенит прозрачными, отливающими радужными бликами крылышками и сердито жужжа, улетает прочь, подальше  от надоедливого и докучливого человека.                А там, через минуту или две, глядишь, вновь возвращается труженик к подсолнечной гряде.                На этот раз я ему не мешаю, просто любуюсь его работой издали.
                ***
С той поры как в нашем огороде зацвели подсолнухи, мне довольно часто доводилось наблюдать  как  в вечернюю пору, после того как в воздухе повеет вечерней прохладой полосатые труженики  прекращали свою работу.                Основная часть шмелей  улетала обратно в гнезда, но были и те, кто оставался ночевать в подсолнухах.                Отрешившись от повседневных дел, шмели забывали о медовом взятке  и погружались в сон.                Эти, трудолюбивые насекомые  как будто догадывались  о том, что в случае непогоды гостеприимный подсолнух,   защитит их от порывов холодного ветра или того хуже, от разразившегося в ночную пору дождя.                Порой так оно и бывало, иной раз, едва забрезжит на горизонте бледный рассвет, а небо уже затянуто пеленой серых туч, из которых время от времени начинает моросить мелкий дождь.                Порывы ветра раскачивают поникшие под тяжестью семечек подсолнечные шляпы,  сутки напролет  их безжалостно мочит дождь, треплет ветер. А под шляпами, в ожидании теплых солнечных дней, безмятежно дремлют  шмели.                Но однажды подсолнухи подвели своих маленьких друзей.                И в этом нет их вины, потому - что и они, как и весь разнообразный мир флоры, стали жертвами  разыгравшейся непогоды, которая разразилась в  Забайкальском крае в пятницу тринадцатого сентября далекого, две тысячи тринадцатого года.                Уносясь воспоминаниями в прошлое, припоминаю, что в тот день погода с раннего утра хандрила. Порывы холодного ветра гнали над городом серые, свинцовые  тучи, из которых время от времени затягивая все вокруг сизой пеленой, моросил мелкий осенний дождь.                Капли дождя монотонно и нудно барабанили по шиферной крыше нашего дома, и в запотевшее стекло кухонного окна было видно, как окуталась белым, молочным туманом вершина сопки Осиновки.               
Сыро, холодно, неуютно.                Ближе к вечеру пришлось затопить печь.                В тот, ставший для меня памятным вечер, под монотонное тиканье настенных, маятниковых часов я приводил в порядок свой архив, который, стоит заметить, на тот момент за отсутствием ноутбука состоял из вороха разнокалиберной бумаги содержащей в себе очерки и черновые варианты моих повестей и рассказов.                Увлеченный работой, я и не заметил, как время перевалило за полночь.                И очнулся только тогда, когда в деревянном шкафчике старинных, маятниковых часов щелкнул часовой механизм, и в доме нарушая благостную, сонную тишину, поплыл приятный, мелодичный звон.                Отложив в сторону бумаги и открыв деревянную дверцу часов, мне пришлось остановить круглый диск  маятника с вытравленными на его поверхности витиеватыми узорами.                И безмолвные в ночное время комнаты нашего дома  вновь погрузились в сонную тишину. Спит жена, спят дети, и даже кот Васька расположившись на дочериной постели, млеет от тепла, что источает расположенная за кроватью батарея отопления.                В этот момент, момент, когда в комнате воцарилась абсолютная тишина, мне показалось, что в мире произошло нечто странное, нечто таинственное и волшебное. Но что?                Позднее выключив свет и ложась в постель, я понял, что ощущение волшебства возникло потому, что на чердаке больше не завывал уныло и сиротливо холодный, пронизывающий ветер. А капли дождя, больше не барабанили по шиферной крыше и не шуршали по деревянным стенам нашего дома.               
                ***
В ту ночь мне спалось как то особенно хорошо, снились приятные, мягкие как вечерний полумрак сны.                И лишь под утро сквозь сон я почувствовал, как в зале скрипнули пружины дивана, и  старик - отец, привыкший подниматься ни свет, ни заря, покашливая и кряхтя, поднялся с постели.                Через несколько минут его приглушенный голос проник и в нашу спальню.                - Валентин, проснись. Ночью снег выпал, да такой большой, что всю растительность к земле прибило.                Выпавший минувшей ночью снег выбелил заборы, облепил электрические провода, превратив их в белую, пушистую гирлянду. Прибил к земле подсолнухи, и словно белым одеялом укрыл поникшую картофельную ботву.                Казалось, что в эти минуты пришла неминуемая смерть всему растительному миру. Но природа, сменив гнев на милость, спешила на помощь своим детям, с шиферной крыши нашего дома оставляя в песчаной земле небольшие углубления, стекала талая вода.                Прозрачные капли слез скатывались с  круглых шаров, пригнутых  снежным покровом к земле георгинов. Еще вчера  цветочный куст радовал нас зеленью листвы и темно-бордовыми цветами. А теперь, под воздействием снега листья почернели и жалко обвисли, облепив толстые пустотелые стволы.                Под тяжестью снега полегли и подсолнухи, подойдя к одному из них, бережно приподнимаю прибитую к земле шляпу и в этот миг замечаю в снегу чёрно-белое тельце шмеля.                Он еще жив. Скованное  холодом насекомое вяло шевелит лапками, и это движение черных, глянцево поблескивающих лапок для меня звучит как призыв о помощи. Осторожно подхватив насекомое пальцами, перекладываю его в левую руку, а правой начинаю ворошить снег в том месте, где только что лежала круглая шляпа подсолнуха. Так и есть, в рыхлом, влажном снегу лежит еще одно  без признаков жизни насекомое. Нет, мне нельзя бросать на произвол судьбы и неминуемую гибель в этом холодном и убийственном снежном плену своих маленьких друзей.                Шаг за шагом передвигаюсь по краю картофельной гряды и, приподнимая подсолнечные шляпы, собираю в ладонь обнаруженных  шмелей.                Один, два, три …шесть…десять…двенадцать.                Возле дома радостно звенят детские голоса, с хлюпающим звуком бьются в темную стену бани снежки. Пылают румянцем щеки моих сыновей восьмилетнего Максима и трехлетнего Матвея, горят азартом и радостью глаза. Уж для кого, а для моих детей  это самое радостное утро,  им  уже давным-давно наскучило жаркое лето и хотелось прихода зимы, белого снега.                - Пап, ты кого-то нашел?- ко мне бежит моя дочь Мария, и с любопытством заглядывает в сложенную лодочкой ладонь, на дне которой лежит горсточка разношерстых шмелей.                - Бе-е-едненькие - карие глаза, в которых до недавнего времени искрилось веселье, грустнеют. Кажется, еще минута и в хрустально заблестят слезы. Но шмели согретые теплом человеческой ладони, вяло начинают шевелить лапками и в дочериных  глазах загораются теплые огоньки.                                                                                                                - Пап, они еще живы, их можно спасти.                Через минуту насекомые бережно ссыпаются  в банку, а чтобы они не разлетелись по всему дому на горловину банки ложиться к усочек марли, а затем фиксируется тонким обручем фиолетовой резинки для волос, который ради спасения насекомых пожертвовала Мария.                В доме топится печь, весело потрескивают в топке дрова и в комнатах разливается такое желанное, такое благостное особенно в сырую и холодную погоду тепло.                Шмели, окончательно согревшись и придя в  себя, принялись искать выход из банки, и не найдя оного принялись злиться, жужжать и цепляться друг за друга лапками. Возле банки стоят и волнуются мои, разрумяненные морозом дети, они боятся, что раздраженные шмели повредят друг другу крылышки и не смогут летать.                Беспрестанное жужжание и беспокойное поведение насекомых размещенных в стеклянном «госпитале», начинает раздражать жену, и она просит унести банку с насекомыми в баню.               
 Но в бане темно, холодно, поэтому посоветовавшись с детьми, принимаю решение выпустить шмелей в теплице. Там, по крайней мере, они будут защищены от сырости и снега. И может быть, найдут себе пропитание в тех редких, желтеньких цветах, что сопутствуют завязи огурцов.                К великому нашему огорчению, шмели и в предоставленной к их услугам теплице тоже повели себя беспокойно, басовито гудя, они перелетали с места на место, бились о поэтиленовую пленку и бесконечно волновались. Однако полумрак облепленной снегом теплицы и царящая в ней умеренная температура, вскоре сделали свое дело, через несколько минут насекомые попрятавшись по укромным местам,  притихли.                А на следующий день, когда яркие солнечные лучи заливали все вокруг, и  о разыгравшейся минувшим днем трагедии напоминали черные, безжизненно лежащие вблизи теплицы плети кабачков,  мы открыли двери теплицы. Шмели, почувствовав льющийся в открытые двери поток свежего воздуха, тут же устремились к выходу и басовито гудя, разлетелись в разные стороны. На скромном, желтеньком огуречном цветке мы с дочерью заметили средних размеров шмеля. Насекомое не торопилось покидать свой временный приют, возможно, оно даже и не поняло, что для него и его собратьев пришло долгожданное спасение. Поэтому, подставив к цветку руку, позволяю шмелю переползти на мою ладонь, а затем, стараясь не спугнуть его, покидаю теплицу.                Яркий, солнечный свет, и теплый ветерок сделали свое дело, насекомое встрепенулось. Не спеша, взобравшись на мой средний палец, шмель позвенел крылышками,  а затем, басовито гудя, снялся с места и скрылся в лазурной вышине осеннего неба. Вот и все, теперь уже наверняка шмели не вернутся в наш огород, тем более что там делать уже нечего,  так как подсолнухи не выдержав тяжести снега все так же лежат, поникнув головами к земле. И оттого, что эта встреча с дружелюбными и такими трудолюбивыми насекомыми была последней, вызывает в душе чувство грусти.                - Летит, - радостно прошептала Мария, прикрывшись от бьющего в глаза солнечного света ладонью – пап, он летит обратно, он возвращается.                Действительно, шмель, который в недавнем времени взмыл в небо с моей ладони, вновь возвращался к нам. К сожалению, полосатый труженик не сел как мне хотелось на мою предложенную ему для посадки ладонь. Насекомое, басовито гудя, облетело вокруг нас, а затем не спеша полетело вдаль, а вскоре и вовсе растворился на тёмно-жёлтом фоне пожелтевшей тополиной листвы.                - Пап - радостно захлопала в ладоши Мария – я поняла! Он вернулся для того, что бы поблагодарить нас за спасение.                Проговорив эти слова, Мария помахала на прощание улетевшему шмелю рукой. А мне, в эти минуты отчего-то подумалось, что ребенок прав. Ведь дети с их добрыми и чистыми как хрусталь сердцами, понимают и чувствуют окружающую природу гораздо лучше нас, взрослых.
               
                Валентин Старицын
                14.07.20