Карлов мост

Иллюстрация:
Прага, Чехия. Карлов мост. Начало строительства - 1357 год. Архитектор -  Петр Парлерж. 

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
КАРЛОВ  МОСТ

Содержание:
Чешская хроника и богемский хрусталь.
Гуситские войны. 1419-1434.
Первая Пражская дефенестрация. 30 июля 1419.
Золотая чаша – символ чешской Реформации.
Корона Богемии. Первый Крестовый поход. 1420.

Султан Корибут Ольгердович.
Сигизмунд, сын султана Корибута.
Второй Крестовый поход. 1422.
Мельнский мир и Кесмаркский договор. 1422.
Збигнев Олесницкий, краковский епископ. 9 июля 1423.
Литовский князь - чешский король. 1424

Записки рыцаря Бартошека и Вавржинца из Бржезовы. Гуситская хроника. 
Военная тактика гуситов. Вагенбург.
Пять крестовых походов на гуситов.
В это время не будет на земле ни королей, ни властителей, ни поданных…
Базельский собор. Богемская лига. Липаны. 30 мая 1434.
Польша. Гротники. 3-6 мая 1439.
Итоги и выводы.
Тынский собор. Аистиное гнездо.

Гливице. 1430-1431. Вилькомир. 1435.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

                Туристов, приезжающих посмотреть на старинную и современную, романтическую и мистическую, загадочную и привлекательную в любое время года Злату Прагу, отражение которой так много долгих веков лелеет в своих водяных ладонях Влтава, ждет знакомство с целым рядом уникальных достопримечательностей. В этом ряду непременно будет Пражский град – самый большой замковый комплекс мира, осененный мрачноватой готической тенью собора святого Вита, а также, конечно, ратуша, украшенная знаменитыми астрономическими часами с двумя художественными циферблатами - Пражским Орлоем, который каждый час радует представлением механического кукольного театра всех, кто собрался здесь, на Староместской площади, опутанной паутиной тонких изогнутых улочек, у подножия Тынского храма с его высокими шпилями… здесь, в самом сердце старого города, где лучше всего ощущается его дух.

Совершая все новые путешествия в прошлое, приезжим столько раз придется пройти по Карлову мосту через Влтаву, большую часть своего семивекового существования незамысловато именовавшегося Пражским, что это станет наконец привычным: миновать пятьсот с лишним метров мостового полотна над каменными массивными опорами, возле которых любят плескаться утки и лебеди, нырнуть в глубокую арку мостовой башни и словно бы снова оказаться где-то там, в начале XV-того века… Если же при этом на минуту-другую отвлечься от суеты и прислушаться, можно уловить, как среди шума шагов многих попутчиков раздаются шаги, которые печатает здесь по брусчатке само время.         

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Чешская хроника и богемский хрусталь.

          В первой трети XII-того века Козьма Пражский написал свою «Чешскую хронику», где назвал жителей своих родных мест чехами, поскольку прародителем чешского народа являлся легендарный Чех. Хотя существование этого персонажа историки считают еще более легендарным, чем это представляется на первый взгляд, а проще сказать – вообще придуманным, с целью обосновать уже имеющийся факт, то есть почему Чехия – это Чехия. Подобное довольно часто имело место в истории, когда делалась попытка задним числом дать объяснение чему-то существующему, устоявшемуся и важному, но неизвестно откуда и когда взявшемуся. (Уместно вспомнить о предке поляков, по старине – ляхов, которого звали Лех, и о предке литовцев - патриции Палемоне, приплывшем в Прибалтику прямо из Рима.)

В общем, почему чехи - это именно чехи, мы доподлинно не знаем, зато возможно с полной определенностью ответить на примыкающий вопрос: по какой причине Чешское королевство, где на заре его становления правила чешская династия Пржемысловичей (которую как раз основал упомянутый Чех), называлось Богемией, в связи с чем в Чехии по сию пору производится не просто замечательный, но богемский хрусталь. Тут все просто: Богемия – название, которое дали королевству немцы. Аналогия: прибалтийская область Жемайтия (русское - Жмудь), официально ставшая Литвой в начале XV-того века, для немцев была Самагитией.   

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Гуситские войны. 1419-1434.

          В первой половине XV-того века в Чехии произошли события, начало которым положила огненная казнь проповедника идей реформации  ЯНА  ГУСА (6 июля 1415 года),  осуществленная по приговору святых отцов вселенского церковного собора, заседавшего в городе Констанце на Рейне в 1414-1418-х годах под патронажем СИГИЗМУНДА I Люксембургского.

Благодаря династическим связям, Сигизмунд Люксембургский являлся королем Венгерским и Германским, а затем стал также и Богемским (Чешским) королем. При этом, как наследник императорской короны Священной Римской империи он также носил титул Римского короля (лат. Rex Romanorum), собственно же императором стал в 1433 году.

Гуситские войны продолжались с 1419 по 1434 год, целых 15 лет. Их событийный ряд весьма насыщен и разнообразен, хотя в памяти обычно всплывает слепой полководец Ян Жижка, и в основном только он один. Но вот, к примеру, о том, что в ущерб коллекционеру нескольких корон, Сигизмунду Люксембургскому, корона Богемии была предложена чехами полякам и литовцам – королю Ягайло, великому князю Витовту, а затем их родственнику, молодому литовскому воеводе, кстати, тоже Сигизмунду (не путать с младшим братом Витовта, тоже Сигизмундом… очень распространенное имя в те времена), - об этом мало кто и слышал. Между тем это имело место.   

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Первая Пражская дефенестрация. 30 июля 1419.

          В 1410 году 15 июля союзные войска Польши и Литвы разбили армию Тевтонского ордена на поле возле двух деревень, Грюнвальда и Танненберга, после чего орденские дела пошли неважно. Однако Орден не сдавался, так что в ближайшее десятилетие между противниками произошло еще три небольших войны, в промежутках между которыми они пытались разрешить свои противоречия, имеющие территориальный характер, путем переговоров, которыми руководил Римский король Сигизмунд Люксембургский, очень активный и авторитетный монарх своего времени. Литва хотела Жемайтию и Мемель (Клайпеду), Польша хотела Хелминскую землю, Померанию и Померелию, а разбитый, но не сломленный Орден не хотел ничего отдавать.

В 1419 году переговоры возобновились снова, причем сначала ими в качестве посредника занялся папский легат - архиепископ Миланский Бартоломео Капри, а затем за дело взялся сам король Сигизмунд, 6 января 1420 года во Вроцлаве вынесший вердикт в пользу Ордена, поскольку ему нужна была помощь тевтонов против восставших гуситов, которые как раз произвели эффектную дефенестрацию, от лат. de fenestra, то есть взяли и выкинули из окна ратуши семерых городских советников во главе с бургомистром - 30 июля 1419 года.

          При упоминании о пражской ратуше в памяти немедленно всплывает, конечно, Староместская, с Пражским Орлоем, фотографии которой растиражированы очень широко. Однако судьбоносная de fenestra произошла в Новоместской ратуше, которая тоже дошла до наших дней и находится неподалеку от туристической архитектурной знаменитости, на том же правом берегу Влтавы, и тоже вполне импозантна, только без художества необыкновенных часов и театральной механики, а потому не настолько известна.

Прага в старину представляла собой четыре города (крепость плюс городское самоуправление) и два королевских замка. Для справки и ради уточнения деталей:  ПРАВЫЙ  БЕРЕГ  Влтавы – замок Вышеград и Старе-место (очень древние), а между ними Нове-место (построенная в одночасье столица короля Карла IV Люксембургского);  ЛЕВЫЙ  БЕРЕГ  – Пражский град (обширный замок, резиденция живых и мертвых королей, хранилище королевской казны), по соседству с этим замком город Градчаны, окруженный собственной крепостной стеной, и здесь же еще один город – Мала-страна, тоже очень древнее поселение, соединявшееся с другим берегом Юдитиным мостом, канувшем во времени и во Влатве, в связи с чем он был замещен каменным Пражским мостом, входившим в общий столичный строительный план короля Карла и позднее названным в его честь (еще одно название – Королевская дорога).
 
Перечисленные города-крепости и замки существовали рядом, но оставались обособленными и самостоятельными, со своими ратушами и магистратами, и так продолжалось до XVIII-того века, когда император Иосиф II, сын и наследник королевы Марии-Терезии, решительно соединил все эти отдельные Праги в одну (говорят, он сделал это несколько резковато, даже просто грубо, но уж слишком наболела проблема).         

          Итак, начало восстанию положили события в Новом городе, то есть в Нове-месте. Во главе восставших стоял священник-гусит из костела Девы Марии Снежной в Нове-месте, вождь городской бедноты Ян Желивский. А вскоре дело усугубилось смертью чешского короля Вацлава IV Люксембургского, лавировавшего между католиками и гуситами, – 16 августа 1419 года. Король, проживший на свете 58 лет, умер бездетным, вакантная корона должна была перейти к его младшему брату Сигизмунду Люксембургскому (поскольку они оба являлись сыновьями уже упоминавшегося короля Карла IV).

Между тем именно Сигизмунд недавно на церковном соборе в Констанце отменил охранные грамоты Яна Гуса и Иеронима Пражского и санкционировал их казнь, что сильно испортило репутацию Сигизмунда в глазах его потенциальных чешских подданных. Тут восстала не только Прага, но и вся Чехия, она же Богемия.

Как и водится в подобных случаях, все накипевшие проблемы соединились воедино. Требование  РЕЛИГИОЗНЫХ  РЕФОРМ  слилось с  НАЦИОНАЛЬНО – ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ  борьбой и  БОРЬБОЙ  УГНЕТЕННОГО  НАРОДА  за лучшую долю.      

Сигизмунд Люксембургский: «Да ведает каждый немец, чех и латинянин, что я с нетерпением жду того времени, когда смогу утопить всех виклифистов и гуситов».

Чешский сейм в Чаславе, июнь 1421 года: «Король Сигизмунд - гонитель священных прав народа, враг чешского языка и веры».

Положение Чехии в составе Священной Римской империи немецкой нации ставило ее народ в невыгодные, тяжелые условия. Богатства страны манили немецких феодалов, выходцы из немецкой знати получали должности при королевском дворе, становились крупными землевладельцами в Чехии. В чешские города переселялись немецкие купцы и мастера. В Праге до середины XIV века в городском совете не было ни одного чеха – только немцы. При поддержке римского папы в Чехию хлынуло немецкое духовенство, так что почти все епископы и монахи в Чехии тоже были немцами. Князья церкви владели половиной плодородных земель в стране, и половина их доходов уходила в Рим.

Чешский народ находился в кабале у иноземцев. Немцы нещадно эксплуатировали местное население, притесняли местное дворянство, насаждали свой язык и свои обычаи, полностью хозяйничали даже в Пражском университете.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Золотая чаша – символ чешской Реформации.

          В целом гуситы шли в русле всех прочих течений Реформации, имевшей целью ослабление роли церкви в обществе, отчуждение церковного имущества, прекращение торговли индульгенциями и ведение богослужения на национальном языке в ущерб латыни. Но отличительной чертой чешской Реформации стало требование  ЧАШИ. Все гуситы изначально были  ЧАШНИКАМИ,  хотя тех из них, в основном происходивших из простого народа, которые не только желали разрыва с католической церковью, но и призывали ко всеобщему равенству, принято называть таборитами, по местоположению их лагеря на горе Табор.

В Тынском костеле (Девы Марии перед Тыном) на Староместской площади Праги (Старе-место) с этого времени и до середины XVII-того века находилась символическая  ЗОЛОТАЯ  ЧАША, значившая тогда очень много, чего нам уже без труда и не понять.

Дело состояло в следующем: одно из главных таинств христианства –  ПРИЧАСТИЕ.  Его традиционная форма – причастие «под двумя видами» (лат. utraque specie), то есть хлебом и вином (тело и кровь Христовы, Святые дары). Однако в этот священный обычай оказались внесены коррективы, и он был сокращен до причастия «под одним видом» - только хлебом (облатка – хлебная пластинка из пресного теста, часто в форме кружка). И случилось это во время пандемии чумы конца XIII-того века (Черная смерть).

Причин может быть больше, чем одна. Поскольку экономика в это время определенно пришла в упадок, так как производить востребованную продукцию и поддерживать хозяйственные связи стало банально некому, то, соответственно, произошли перебои в поставках вина для церковных треб. Мало стало вина, и подорожало оно сильно. Между тем расходы на вино и без того представляли обузу для церковной кассы, да к тому же изменение формы причастия полностью исключало опасность несчастных случаев с пролитием вина на землю. Это все во-первых, и, возможно, в главных.
 
Кроме того, причастие из общей чаши большого числа прихожан, среди которых находились и больные, и здоровые, приводило к немедленному переходу последних в первые, что заканчивалось всеобщей смертью, между тем быстрота летального исхода (в течение трех суток с момента заражения) позволяла провести параллель между причиной и следствием.

С натяжкой, но все-таки можно предположить, что в связи с этим в чью-то светлую голову пришла соответствующая мысль, что привело к трансформации обряда. Церковь никогда не страдала сентиментальностью, но огромная убыль населения по всей христианской ойкумене все же могла заставить призадуматься даже видавший папский престол.

Стоит особо отметить, что речь идет только о католичестве – в православии хлеб для причастия берется дрожжевой, а причастие «под двумя видами» никогда не отменялось несмотря ни на что. (Тут есть моменты относительно воды, виноградного сока и варенья, но это детали.)
 
Впрочем, католики тоже испытывали сомнения в отношении столь радикальных перемен, поэтому причастие «под одним видом» применялось только для народной массы – мирян, а для клириков сохранялось «под двумя видами» (профессиональный риск, можно сказать).

Особо едкая историческая ирония, если разобраться: сознательно или из меркантильных соображений, но церковь в кои-то веки поступила правильно и гуманно, ограждая паству от опасности заражения. Однако, поскольку доверие к этому институту было подорвано давно и капитально, то различие в причастии для мирян и клириков породило только возмущение, так как со стороны это походило на попытку церковников не давать простым людям получить частицу подлинной божественной благодати.

Причем чехи почувствовали себя особенно обделенными. Чаша причастия стала их знаменем в борьбе с засильем церкви и чужеземцев, в переносном и буквальном смыслах – на боевых знаменах гуситов часто изображался гусь, в память Яна Гуса, но также чаша (потир).               

          Для справки: в XVI-том веке причастие «под одним видом» было окончательно узаконено Тридентским собором. Данная практика сохранялась до середины XX-того века, когда католики вернулись к причастию «под двумя видами» (постановления Второго Ватиканского собора, 1962-1965 годы), но, так как число практикующих христиан, особенно в странах Западной Европы, сократилось очень сильно, то и проблема уже не имеет прежнего глобального характера.   

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Корона Богемии. Первый Крестовый поход. 1420.

          Возвращаемся в Чехию начала XV-того века, где как раз отошел в мир иной король Вацлав, под давлением обстоятельств дипломатично, своей волей разрешивший причастие «под двумя видами» в некоторых костелах Праги. Теперь же хозяином страны становился король Сигизмунд, на руках которого была кровь популярных национальных проповедников и который не собирался идти на уступки реформистам. Обстановка, накалявшаяся годами, перешла в стадию взрыва. Чтобы усмирить своих подданных и получить возможность въехать в Прагу по мосту, построенному его батюшкой, Сигизмунд с помощью папы Мартина V организовал Крестовый поход против чешских еретиков.

«В этот период встал вопрос не только о существовании Чехии как государства, но и чехов как народа. Чехи были объявлены католической церковью еретиками, подлежащими истреблению». Л. П. Лаптева «Гуситское движение».

В начале 1420 года на съезде во Вроцлаве лояльное дворянство принесло Сигизмунду вассальную присягу (оммаж), а затем он отправился завоевывать свое новое королевство - весна и лето 1420 года.

В 1420 году 14 июля войско, которое привел Сигизмунд, чтобы, по выражению хрониста  Лаврентия из Бржезовой, «завоевать Прагу, как какой-нибудь еретический город», было разбито гуситами под руководством Яна Жижки в битве при Витковой горе под Прагой.

В то время, когда остатки крестоносцев бросили свой лагерь под Прагой и разбегались в разные стороны, «в воскресенье, в день июля 28-й, т.е. после дня св. Якова, в 12 часов, король Сигизмунд в граде Пражском коронуется королем богемским в присутствии не всех баронов и пражских скабинов».

Коронация была тайной. Король забрал казну, чтобы заплатить солдатам, и покинул замок, отправившись объезжать чешские города, чтобы заручиться сторонниками.      

Между тем гуситы искали союзников. В июле 1420 года от гуситов к польскому королю, победителю тевтонов при Грюнвальде, с предложением короны отправился пан Гинек из Кольдштейна.

14 ноября 1420 года было принято решение о втором посольстве: «В четверг, после дня св. Мартина, община Пражская на общем собрании с господами Крушиной, Бочеком и Гинеком, баронами и дворянами королевства Богемского постановила отправить к королю польскому более торжественное посольство, чем какое было послано раньше, и просить его принять королевство и защиту закона божия».
      
Ягайло разделял взгляды Яна Гуса, состоял с ним в переписке, и его послы в Констанце пытались защищать проповедника. Однако на предложение чехов король ответил отказом, так как настроения в Польше имели двоякий характер: одни выступали за гуситов, другие за Сигизмунда, возглавившего противоположный лагерь.      

Этой внутренней проблемы не было у великого князя Витовта, вот ему-то Ягайло и передал чешских повстанцев вместе с их короной. По этому поводу есть мнение, что Ягайло «втравил» Витовта в дело, которое тому было вообще-то и ни к чему, отвлекая его тем самым от более насущных для Литвы проблем, но не надо забывать, что Витовт и Ягайло выступали сообща.

Если Сигизмунд, после смерти Вацлава заявивший свои претензии на чешский престол, видел в Тевтонском ордене своего союзника против отказывавших ему в повиновении чешских гуситов, в связи с чем поддерживал орденские интересы, то Польша и Литва должны были рассматривать Чехию как свою союзницу против Сигизмунда и его союзников, то есть все вполне логично.

Конечно, вся эта история с чешской короной, которую согласился принять Витовт, кажется очередной его авантюрой. Однако это все потому, что дело не увенчалось успехом. Если бы оно увенчалось успехом, то перестало бы быть авантюрой, но приобрело характер дальновидного политического шага.

23 октября 1421 года в Прагу прибыло посольство великого князя. Витовт согласился принять Чехию под свою руку, но сделал оговорку, что в Прагу приехать не сможет. Однако с этого момента формально чехи признали его своим королем, хотя и без коронации. Немного позднее Витовт отправил в Чехию на помощь гуситам пятитысячное войско, составленное из литовцев и русских, которое возглавил князь Сигизмунд Корибутович в качестве его чешского наместника.

16 мая 1422 года князь Сигизмунд вступил в Прагу, приветствуемый пражанами, и копыта скакуна этой новой, восходящей на политическом горизонте эпохи звезды гордо процокали по Пражскому, он же Карлов, мосту. 

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Султан Корибут Ольгердович.

          Отец этого героя, князь Корибут (христианское имя – Дмитрий), был третьим сыном великого князя Ольгерда от его второго брака с княжной Ульяной Тверской и, соответственно, приходился родным младшим братом королю Ягайло, которого поддерживал всегда и неукоснительно.

Его уделом был Новгород-Северский (Черниговская область современной Украины), где он чеканил свои монеты с якоревидной татарской тамгой, как и князь Киевский Владимир Ольгердович. Возможно, этот факт – татарская тамга - свидетельствует в пользу версии, что Подолье, Киевщина, Черниговская и Северская земли находились некоторое время в двойной зависимости, и от золотоордынских ханов, и от литовских князей.      

Новгород-Северский князь Дмитрий-Корибут Ольгердович вообще имел какие-то свои связи с Ордой, герб его изображал крест, установленный над опрокинутым рогами вниз полумесяцем, и почему-то его называли султаном -  СУЛТАН  КОРИБУТ.  Даже в его имени находят нечто от тюркского, хотя его можно подвергнуть расшифровке и на литовском (современном) языке.

Совершенно неправдоподобная легенда в конце концов объяснила все это тем, что он родился от преступной связи своей матери, добродетельной православной христианки Ульяны Тверской, и самого хана Золотой орды Джанибека, сына Узбека. Как такое могло произойти и куда смотрел Ольгерд, легенда не уточняет. (Но зато есть еще одна легенда, которая утверждает происхождение не только Корибута, но и самого Гедимина прямиком от Чингизидов…)

Впоследствии на родство с Корибутом претендовали князья Збаражские и Вишневецкие. Они пользовались гербом «Корибут».

В 1382 году князь Корибут выступил против своего дяди Кейстута, причем разбил его карательное войско, далее дважды выступал против Витовта, в 1392 и 1394 годах, дважды попадал к нему в плен и затем отпускался по просьбе короля Ягайло и других родственников, а потом, примирившись наконец со своей судьбой и Витовтом, удовольствовался уделом на Волыни и ходил в составе великокняжеского войска войной на Смоленск в 1404 году, после чего в том же году и умер.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Сигизмунд, сын султана Корибута.

          Князь Сигизмунд (русская и литовская интерпретация имени – Жигимонт) был одним из трех сыновей Корибута и его второй жены, Анастасии Ольговны, дочери князя Олега Ивановича Рязанского. Примерно в возрасте 10-ти лет Сигизмунд осиротел и был взят своим дядей-королем ко двору, где и вырос, окруженный его заботой, настолько старательной, что есть предположение, будто Ягайло в то время рассматривал племянника в качестве своего наследника, ведь своих-то сыновей у него тогда еще не было, только дочь. Хотя Ягайло любил наводить тень на плетень.

Витовт вернул любимому королевскому племяннику Новгород-Северский удел, прежде принадлежавший князю Корибуту. Новгород-Северская дружина воевала в составе союзной армии на Грюнвальдском поле 15 июля 1410 года. Сам Сигизмунд, которому тогда было 15 лет, находился среди рыцарей охраны своего дяди-короля и в битве лично не участвовал.

Далее до совершеннолетия он оставался в Польше, в Кракове, где у него был свой дом, но затем оказался втянут в чешские дела. Возможно, к этому времени он понял, что наследником польской короны ему удастся стать вряд ли.

Итак, 16 мая 1422 года молодой литовский князь вступил в Прагу и заявил, что Ягайло и Витовт будут защищать гуситов «как своих подданных и свой народ», после чего должен был погрузиться с головой во внутренние разборки умеренных гуситов (утраквистов, чашников - в основном людей зажиточных и знатных) и радикальных гуситов (таборитов - в основном простолюдинов), в чем, надо сказать, преуспел настолько, что все они дружно провозгласили его правителем Чехии. В Праге его вообще очень полюбили.

В целом литовцы во главе с Сигизмундом Корибутовичем помогли гуситам отразить четыре Крестовые похода, санкционированные Римом. Всего же походов было пять, а затем еще была сделана попытка организовать шестой.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Второй Крестовый поход. 1422.

          В июне 1421 года собравшийся в городе Чаславе сейм лишил Сигизмунда короны: «Все приняли единодушное решение… не считать и не признавать королем и наследником чешской короны короля венгерского Зигмунда, который со своими помощниками больше всех приносит нам вреда и от несправедливости и жестокости которого все Чешское королевство претерпело много зла, ибо своим преступным поведением он показал себя недостойным его на все время, пока он или мы будем оставаться живы… Король этот известен как главный гонитель … святых истин, ясно доказанных священным писанием; он враг чести и всех лиц, говорящих на чешском языке».

Это статья, насчет того, чтобы «не признавать наследником чешской короны короля Зигмунда», была пятой и дополнительной в документе, известном как «Четыре пражские статьи», в которых были изложены все требования сейма относительно будущего Чехии. Ввиду отсутствия легитимного короля Чаславский сейм передал управление страной в руки двадцати «мудрых, стойких и верных людей».
 
Из ответа короля Сигизмунда Чаславскому сейму: «Если же бы вы все еще … продолжали бы вести и дальше страну к гибели и позору или стремились бы вытеснить нас из нашего Чешского королевства, тогда и мы не сможем больше ни терпеть этого, ни медлить, но должны будем призвать на помощь всех наших друзей и все соседние страны и так повести дело, чтобы прекратить все непорядки, которые творятся в этой стране, и не допустить лишения нас нашего королевства».

В 1422 году начался второй Крестовый поход. Участники – немецкое рыцарство, руководитель - король Сигизмунд Люксембургский.

Папа Мартин V поручил организацию этого похода кардиналу Альфонсу Бранду Кастильоне. На призыв папы откликнулось много немецких рыцарей. Во главе собравшегося войска были поставлены пфальцграф Людвик, трирский архиепископ Отто и кельнский архиепископ Детрих.

Гуситская хроника: «К войску тевтонцев стекались из отдаленнейших стран всего почти христианского мира народы разных языков, чтобы оказаться причастными к объявленной папой милости прощения грехов [и освобождения] от наказаний, видевшие все это войско целиком утверждают, что никогда раньше не видали такого большого числа людей, столь хорошо вооруженных и размещенных в бесчисленных палатках. … они день за днем сжигали города, села, замки и, чтобы заслужить индульгенцию, с большей жестокостью, чем язычники, убивали людей того и другого пола, как старых, так и молодых, и сжигали их в пучине огня».

Затем подошло войско короля Сигизмунда, при поддержке силезских князей и австрийцев (Сигизмунд как раз породнился с эрцгерцогом Австрии, выдав за него свою дочь): «В то же самое время по приказанию короля Сигизмунда в Моравию вторгся со множеством венгров Пипа Гальский…  И произошло то, что они, не щадя никого, стали жечь села и города, насиловать девиц и бесчеловечно сжигать или убивать мечом всех людей того и другого пола, которых им удавалось схватить, не давая пощады даже детям. … И еще, в вышеназванном месяце и в те же дни вторглись в Богемское королевство князья силезские со множеством вооруженных людей и стали разорять и сжигать города и села. … И еще, в то же самое время герцоги австрийские по настоянию короля Сигизмунда осадили со многими тысячами конных и пеших крепость Евишовице… Искореняя грехи богемцев, они сами, торжествуя, совершали святотатства, веруя в то, что, совершая столько зла, они угрожают богу и заслуживают прощение грехов».

Однако сражение у Кутной Горы, произошедшее 6 января 1422, окончилось грандиозной победой гуситов. Сначала Ян Жижка под натиском крестоносцев  отступил, но затем вновь направил удар на войско короля Сигизмунда, разбил его и непрерывно гнал до самого Немецкого Брода, то есть до границы. По дороге Сигизмунд несколько раз пытался дать отпор, но каждый раз терпел поражение и в конце концов отступил из Моравии в Венгрию.

Поскольку в военных действиях на стороне гуситов участвовало литовское войско, недовольный чешскими событиями папа римский Мартин V потребовал от Витовта и Ягайло, чтобы князь Сигизмунд Корибутович покинул Чехию.

Папа опасался, что в Польше, где на борьбу гуситов с королем Сигизмундом Люксембургским смотрели с точки зрения борьбы с немцами, и в Литве, где также ненавидели немцев, а католичество еще не устоялось, в связи с чем идеи гуситов могли быть восприняты с интересом, гуситская ересь имеет все шансы пустить корни. И папа был прав: в Польше сложилась про-гуситская партия, а великий князь Литвы принимал при своем дворе чешских гуситов, которые публично высказывали свои взгляды.

Однако одних опасений и приказов папы было недостаточно для того, чтобы союзники гуситов прекратили действовать с ними заодно, нужны были более весомые причины, которые в скором времени нашлись.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Мельнский мир и Кесмаркский договор. 1422.

          27 сентября 1422 года возле озера Мельно рядом с Радзынем государями Польши и Литвы был подписан новый мирный договор с Орденом – МЕЛЬНСКИЙ  МИР.  Этот договор подводил черту под взаимными претензиями Польши, Литвы и Ордена. Жемайтия оставалась литовской, поляки получали некоторые земли, а кроме того, были определены государственные границы, в дальнейшем пересмотренные только в начале XX-того века, по итогам Первой мировой войны.

Подписание Мельнского договора стало возможным в связи с соглашением, заключенным в Кежмарке (Кесмаркский договор), к которому пришли короли Сигизмунд Люксембургский и Ягайло. Первый отказывал в поддержке Ордену, второй – гуситам. Вместе с Ягайло договор должен был выполнять и Витовт.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Збигнев Олесницкий, краковский епископ. 9 июля 1423.

          Помимо этого, в Кракове на политической арене произошли важные события. В 1423 году умер краковский епископ, выполнявший обязанности канцлера – министра по иностранным делам. На освободившееся место претендовали многие, но выбор пал на Збигнева Олесницкого, представителя польской знати, успешно делавшего карьеру при королевском дворе с 1409 года, когда он стал королевским секретарем. Збигнев находился в королевской свите во время битвы при Грюнвальде и участвовал в отражении нападения на короля во время боя. Тогда еще он не носил священнического сана. Решив пойти по церковной стезе, в 1412 году он был посвящен в сан священника, а к 1423 году занимал пост протонотария королевской канцелярии, пользовался благосклонностью короля и, как полагают, имел на него определенное влияние.

9 июля 1423 года Олесницкий получил назначение на епископский престол Кракова. Ему было 34 года, то есть он находился во цвете лет, был полон сил и энергии и представлял собой политического деятеля в разгаре своей карьеры, ставшей поистине звездной - ведь после смерти Ягайла он фактически управлял страной. 

Ян Длугош ему еще тогда не служил – будущему польскому историку, благодаря труду которого мы теперь имеем возможность в подробностях ознакомиться с событиями столь отдаленных от нас времен, едва сравнялось 8 лет, так что все еще было впереди. 

Кроме того, в эти же года, 1422-1423, последовали и другие назначения: Ян Шафранец был сделан коронным канцлером, Станислав Цёлек – подканцлером. Все эти лица представляли партию, действовавшую против гуситов и за короля Сигимунда Люксембургского.

Есть предположение, что в этих событиях не последнюю роль сыграла новая королева, четвертая по счету супруга короля Ягайло – Софья Гольшанская, которая, возможно, старалась заручиться поддержкой в Польше, ища союзников среди польской знати. Хотя вряд ли эта юная пани пользовалась в Вавеле весомым влиянием. Королеве Софье очень понравилась королевская жизнь, и она веселилась без удержу, создавая поводы для сплетен и еще не вполне отдавая себе в этом отчет. Ее участие в политике было только впереди.

Все это в целом, и заключение договоров с Орденом и Римским королем, и назначение Олесницкого, являвшегося проводником политики папского престола и католического духовенства, привело к тому, что 24 декабря 1423 года тезка и противник Сигизмунда Люксембургского, князь Сигизмунд Корибутович, со своей армией покинул Прагу. С его отъездом вспыхнула гражданская война между фракциями гуситов, умеренными и радикальными, чем король Сигизмунд мог быть очень доволен, так как это сильно ослабляло его врагов и внушало ему надежду на будущее.

5 марта 1424 года Сигизмунд Корибутович во главе делегации литовских и русских князей присутствовал на коронации королевы Софьи в Кафедральном соборе Кракова.  Коронация прошла с большой помпой, в событии приняли участие разные важные лица, герцоги и короли, в том числе король Сигизмунд Люксембургский с супругой Барбарой.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Литовский князь - чешский король. 1424

          В том же 1424 году к Витовту прибыли чешские послы с просьбой отпустить к ним Сигизмунда Корибутовича, чтобы короновать его. Но Витовт, связанный договором, отказал. Тогда чехи обратились напрямую к самому князю Сигизмунду, который решил действовать без поддержки своих высокопоставленных дядюшек и вопреки их воле.

29 июня 1424 года он во главе отряда в полторы тысячи всадников вернулся в Прагу и был провозглашён королём. Только вот коронация так и не состоялась. За это папский легат объявил о его отлучении от церкви, король Ягайло конфисковал все его родовые поместья, а великий князь Витовт публично от него отрёкся… хотя втайне продолжал поддерживать с ним связь.

Как правитель Праги, Сигизмунд Корибутович распустил старый городской совет, созвал новый, что сняло противоречия между чашниками и «Страшным слепцом», Яном Жижкой, а затем его преемниками, создав условия для проведения успешной военной компании против войск короля Сигизмунда Люксембургского в Моравии (Третий крестовый поход).

После смерти Яна Жижки, умершего 11 октября 1424 года от чумы во время осады Пржибыслава, верховным гетманом таборитов был выбран Прокоп Голый,  который вместе с верховным главнокомандующим, князем Сигизмундом Корибутовичем, руководил гуситами в битве при Усти-на-Лабе. Битва произошла 16 июня 1426 года и закончилась победой гуситов.

Знаковые имена других гуситских командиров: пражане – ремесленник Велек Кудельник и Ян Краловец, табориты - Ян Гвезда, Богуслав Швамберк, Ян Рогач из Дубе, Ян Чапек из Сан.

В 1427 году князь Сигизмунд по главе своего войска и пражских чашников семь месяцев осаждал стратегически важный замок Карлштейн (Карлув-Тын). Замок был возведен в тридцати километрах к западу от Праги по приказу императора Карла IV в 1348 году и сохранился до нашего времени, хотя и с учетом неудачной реставрации XIX века. Оборонительная мощь замка, здания которого расположены уступами, поддерживалась наличием колодца в одной из нижних башен, с подъемным механизмом (колодец очень глубокий, 80 метров). 

Во время гуситских войн в Карлштейн из Пражского Града были вывезены сокровища и регалии чешских королей, включая корону Вацлава и религиозный артефакт – то самое Копье Судьбы (на самом деле один из артефактов, претендующих на эту честь, который в настоящее время имеет официальное наименование «Венское копьё из Хофбургского замка»). По другой версии, Сигизмунд Люксембургский приказал тайно отправить Копье из Праги в Нюрнберг, спрятав его в телеге с рыбой.

Осада Карлштейна гуситским войском прошла неудачно, замок так и не был взят, хотя его гарнизон состоял всего из 400 воинов, то есть примерно полтысячи. Артиллерийские обстрелы и забрасывание осажденных гнилью и нечистотами не помогли, однако под стенами замка князь Сигизмунд без боя разогнал шедшее на помощь осажденным войско крестоносцев. (Неприступность замка Карлштейн еще раз была подтверждена в 1620 году во время Тридцатилетней войны, когда замок осаждали шведы.)

Вскоре после этого сделались достоянием гласности тайные намерения князя Сигизмунда относительности достижения договоренности с Римским королем о примирении католиков и гуситов (была перехвачена его переписка с князем Витовтом, где он просил великого князя посодействовать ему в его начинании), что дало повод таборитам обвинить его в измене и заключить под стражу.

События, произошедшие в конце 1427 года в Праге, характеризуются как «пражское шляхетское католическое восстание во главе с Сигизмундом Корибутовичем», а также «вспыхнувший в Праге реакционный заговор, который, однако, был подавлен: напрасно шляхтичи, соединившиеся вокруг Сигизмунда Корибутовича, пытались вырвать Прагу из рук восставших и перетянуть ее в католический лагерь».

Видимо, табориты и Сигизмунд не во всем сходились взглядами. Война таборитов не обещала закончиться, построить царство божие на земле в обозримом будущем не представлялось возможным, посвятить свою жизнь этому процессу он не собирался, пора было удовлетвориться достигнутым и искать компромиссы.   

Казнить князя, однако, остереглись, так как он был популярен среди чешского народа, и после 4-х месячного заключения в замке Вальдштайн выслали его из страны под конвоем.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Записки рыцаря Бартошека и Вавржинца из Бржезовы. Гуситская хроника.   

          От тех времен сохранилась хроника, написанная на латыни чешским рыцарем-католиком, сражавшемся за Сигизмунда Люксембургского. Она называется по имени автора, «Хроника Бартошека из Драгониц», и посвящена  событиям, в которых сам автор принимал участие, в интервале 1419-1433 и еще немного сверх того. Язык хроники беден, никаких выводов и заключений в ней не содержится. И – нет, это не «единственная чешская хроника того времени, являющаяся основным источником о движении гуситов и гуситских войнах», как значится в описании этого документа в одной из посвященных ему заметок.

Известна и широко цитируется еще одна, которую написал Вавржинец из Бржезовы (Лаврентий из Бржезовой), сын небогатого рыцаря, чиновник, умеренный утраквист: «ГУСИТСКАЯ  ХРОНИКА»,  охватывающая период 1414 – начало 1422 года. Эти тексты оцениваются знатоками предмета высоко в связи с их информативностью, хотя они реакционны по отношению к народным массам.

Лаврентий был патриотом своей страны, всю жизнь ненавидел короля Сигизмунда (называя его то «Семиглавым драконом», то «рыжей бестией»), но также с презрением относился к простым людям, высказываясь о них «как типичный пражский бюргер». В связи с чем к его рассказам о таборитах следует относиться критически.

Восставшие громили монастыри и церкви, уничтожали произведения искусства, поскольку все это являлось для них символами угнетения, а люди, которые всем этим владели, - угнетателями. Темная волна насилия – ответ на вековые беды, притеснения и унижения, но дело не только в этом. Буря ломает, но она же позволяет проложить новую дорогу на расчищенном месте. Гуситское движение  - это воплощенный подъем народного духа, подобного стихии, в критический, переломный  момент перед лицом гибели, когда спасение можно черпать только в собственных силах.      

Помимо хроники, Лаврентий оставил потомкам сатирические стихи (сохранились в так называемой Будишинской рукописи). Написанные в 1420 году, в самом начале борьбы, они пронизаны ненавистью к Сигизмунду, католической церкви и крестоносцам.

В 1436 году Лаврентий вынужденно попросил у короля прощения и удостоился помилования. Об этом говорят, что хронист «кончил так, как бывшие гуситские города, которые сначала боролись против Сигизмунда, предателя страны, а после битвы у Липан присягали тому же Сигизмунду как королю, данному «божьей милостью».

Остальные сведения об этом периоде черпают из «мелких свидетельств хронистов и отрывков гуситской литературы», а также из официальных документов эпохи, составленных при королевских дворах и в папской курии.
 
Собственно гуситское литературное наследие было объемно, но многие сочинения не пережили реакции, будучи уничтожены.
   
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Военная тактика гуситов.

         «Ради самого важного – защиты родины – мы решили в славной борьбе окончить свою жизнь». Из писем гуситов.

          Против гуситов выступали войска крестоносцев по 100-150 тысяч, однако им не сопутствовала удача. Гуситы в основной массе имели худшее вооружение, чем немецкие рыцари, ведь это были простые бедные люди. В основном гуситское войско представляло собой пехоту, державшую в руках топоры, цепы, окованные железом, и косы, переделанные в пики. Однако приемы борьбы пехотинцев с рыцарями, которых крестьяне стаскивали с коней крюками и добивали цепами, хорошо известны. К тому же народное войско состояло не из одних крестьян и ремесленников, но также из разоренного, безземельного рыцарства, внесшего в дело свой профессионализм. И это очень важно.

Командиры гуситов широко использовали полевую артиллерию. Гуситские  ВАГЕНБУРГИ  (передвижные укрепления из повозок, соединенных цепями, с установленными на них пушками) представляли собой серьезную преграду для рыцарей. Вагенбурги ни разу не были сокрушены отрядами крестоносцев. Доходило до того, что, только заслышав боевые песни гуситов и грохот их повозок, рыцари обращались в бегство. Отряды народного войска отличались от армий крестоносцев высоким боевым духом, стойкостью и дисциплиной. Народ Чехии вел справедливую войну, за независимость родины, против угнетателей, и героически боролся за правое дело.

«Дорогие братья! Мы должны быть очень бдительны; и всякий из вас, кто может взять в руки нож, бросить камень, вооружиться дубиной, шестом или палицей, пусть приготовится к бою. Мы собираемся со всех сторон, чтобы бороться с врагами истины и истребителями нашего народа.
        … убедительно прошу вас требовать от своих священников, чтобы они в своих проповедях призывали народ к борьбе с антихристом. Приготовьтесь все, стар и млад. Я желаю, чтобы не было недостатка ни в хлебе, ни в пиве, ни в съестных припасах, ни в пастбищах, когда приду к вам, и чтобы вы были снабжены хорошим военным оружием. Пора вооружаться не только против внешних, но и против внутренних врагов…
          Жижка чашечный, большим упованием глава таборитов».
          Из письма Яна Жижки действительным гетманам и общине города Домажлиц. Это письмо, написанное Жижкой, было найдено в 1541 году в Пражской ратуше.

«На походе никто не должен удаляться от своего отряда, не опережать его и не оставаться позади. Если же кто иначе поступит или сделает без приказания старших, тот подвергнется смертной казни, кто бы он ни был.
          Никто не смеет сжигать попадающиеся по дороге дома, никто не смеет грабить. Ослушнику – смертная казнь.
          Если же будет взята военная добыча, она должна быть снесена в одну кучу и отдана в распоряжение старших. Кто же утаит в свою пользу, будет наказан смертью. За кражу – смертная казнь.
          Мы не хотим терпеть в своей среде неверных, непослушных, лгунов, злодеев, ругателей, азартных игроков, мародеров, грабителей, обжор – вообще всех явных грешников и грешниц».
          Из военной инструкции Яна Жижки.

«Они располагались с находившимися при войске женщинами и детьми на поле, так как у них имелось множество повозок, которыми они имели возможность огородить себя и укрепить наподобие вала и стены.
          Когда они шли в бой, то выстраивали повозки в два ряда, между которыми помещали пехотинцев; конников же они ставили снаружи перед повозками, не на далеком расстоянии от них. Перед началом боя, по данному командиром сигналу, быстро окружали какую-либо намеченную часть неприятельского войска; после окружения повозки снова смыкались, и, таким образом, враги, стесненные и зажатые между повозками, не имея возможности получить от других своих отрядов помощь и защиту, либо падали под ударами мечей пехотинцев, либо их поражали пулями и пиками мужчины и женщины на повозках.
          Конники сражались перед повозками; если враги делали на них мощный натиск, они медленно отступали за свои повозки оборонялись там, как в укрепленном стенами городе, и таким способом они выигрывали много битв и одерживали победу. Ведь соседние народы не знали этого способа ведения войны, а Чешская земля с ее обширными ровными полями по природе своей давала достаточно возможностей выстраивать рядами телеги и повозки, пускаться с ними врассыпную по полю и вновь соединять их».
          О военном деле у таборитов. «Гуситская хроника», Лаврентий из Бржезовой.

Мощь гуситского вагенбурга, сложного боевого построения, базировалась на тщательно разработанных методах ведения сражения, которые закреплялись постоянными тренировками и жесткой дисциплиной. Попытки перенять гуситский опыт их врагам в связи с этим не удались.   

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Пять крестовых походов на гуситов.

«И еще в воскресенье [17 марта 1420 года] по приказанию папского легата, находившегося в то время с Сигизмундом, королем римским и венгерским, в городе Вратислава был объявлен на проповедях по храмам крестовый поход против богемцев, особенно ревнителей причащения чашей, как против еретиков и врагов церкви римской».
         «Гуситская хроника», Лаврентий из Бржезовой.

«Возлюбленные братья, преданные своей стране! Мы обращаемся к вам, которые всегда горячо любили свой родной язык и готовы охранять его от любого посягательства. Всем сердцем нашим, преисполненным болью, призываем вас, как храбрых рыцарей, вспомнить о подвигах отцов ваших, ибо молчание наше приведет к большим бедам. Любя свою родину, вставайте вместе с нами и обеими общинами пражскими на защиту ее! Мы все как один решили здесь, что будем беспощадны к каждому, кто захотел бы осуществить злодейский крестовый поход против нас».
          «Гуситский манифест», апрель 1420г.

Впереди армии гуситов обычно шел священник Ян Чапек, распевая сочиненный им гимн, ставший гуситским гимном: «Кто же Божьи воины?»
Гуситы называли себя «добрыми людьми» и «божьими воинами».

- ПЕРВЫЙ  крестовый поход против гуситов.  Объявлен папой римским Мартином V 1 марта 1420 года для поддержки короля Венгерского и Германского Сигизмунда Люксембургского, пытавшегося использовать в качестве плацдарма Словакию и Силезию. Осада Праги. Битва на Витковой горе 14 июля 1420 года, победа гуситов под руководством Яна Жижки. В ноябре гуситами был захвачен Вышеград.

- ВТОРОЙ  крестовый поход против гуситов. 1421 – 1423. Сигизмунд Люксембургский – Ян Жижка. Сражение у Кутной Горы 6 января 1422 года, победа гуситов. Король Сигизмунд Люксембургский покинул Моравию и отступил в Венгрию, гуситы его преследовали до Немецкого брода, где крестоносцы, спасаясь, бросили свой обоз.  Одержав еще одну победу возле города Жлутиц на горе Владарь, Жижка некоторое время воевал в Венгрии. Летом 1423 года войско, возглавляемое Жижкой, выступило из Малого Табора (Оребитское братство – лагерь таборитов в Градце Кралове, северо-восточная Чехия) – выступило в Моравию и Венгрию, но вторжение закончилось неудачей.   

- ГРАЖДАНСКАЯ  ВОЙНА. 7 июня 1424 года у города Матешов (или Малешов, Малешовская битва) произошло сражение между двумя фракциями гуситов, умеренными (чашниками) и радикальными (таборитами). Табориты победили, Ян Жижка возглавил объединенное войско, но в это время свирепствовала чума. Жижка умер, его заменили Прокоп Голый (происхождение прозвища варьируется, может быть, он был из бывших священников, иначе Большой – поскольку был еще Прокоп Малый) и вернувшийся в Чехию князь Сигизмунд Корибутович. Табориты после смерти своего вождя стали называть себя «сиротами». Это были грозные сироты, нагонявшие страх на своих врагов.

«Сейчас на месте смерти великого полководца находится небольшой поселок Жижково Поле, где во второй половине XIX века был насыпан курган высотой 10 метров и установлен постамент, который венчает чаша. На камнях под конусной частью написаны названия выигранных им битв». (Сайт «Военное обозрение», статья «Ян Жижка. Страшный Слепец и отец «сирот», автор  Рыжов В.А.)

- ТРЕТИЙ  крестовый поход против гуситов. 1425-1426. Гуситы, Прокоп Голый – австрийское войско во главе с эрцгерцогом Альбрехтом, зятем Сигизмунда Люксембургского. Начало походу положил императорский сейм в Нюрнберге, при части папского легата Орсини – 19 мая 1426 года. Сражение при Усти-над-Лабем (Ауссиг). Немцы были разбиты и бежали, пытавшихся спастись добивали местные жители.

- ЧЕТВЕРТЫЙ  крестовый поход против гуситов. 1427. Гуситы, Прокоп Голый - курфюрст Бранденбурга. Гуситы вторглись в Австрию и разгромили врага возле Тахова.

- В 1428—1430 годах гуситы неоднократно вторгались в Силезию и Саксонию, считая своим долгом распространять свое учение с оружием в руках (это называлось «приятными прогулками» - spaniel jizdy). Легенда про детей из города Наумбурга под Лейпцигом и черешню, что положило начало местному фестивалю.

- ПЯТЫЙ  крестовый поход против гуситов. 1431 год. Организаторы похода, объявленного на сейме в Нюрнберге, - король Сигизмунд Люксембургский и легат папы римского Мартина V, кардинал Джулиано Чезарини. Было собрано огромное войско, тем не менее разгромленное гуситами на границе в Домажлице и при Тахове (Таусе).

Джулиано Чезарини бежал из-под Тахова, переодевшись простым солдатом. Только его одежда, красная кардинальская шляпа и красная мантия, а также санкционировавшая пятый Крестовый поход против гуситов папская булла попали в руки победителей, сам он ускользнул. В 1444 году этот же персонаж находился среди организаторов Варнского Крестового похода при молодом короле Владиславе Варненчике, но под Варной как при Тахове ему не повезло: он был убит, турками или, возможно, самими крестоносцами, обвинявшими кардинала в том, что он давал королю плохие советы.         

- БАЛТИЙСКИЙ  поход гуситов. В 1433 году король Ягайло договорился с гуситами о помощи против Тевтонского ордена. Четыре месяца военных действий в Пруссии, в которых вместе с гуситами участвовали поляки и молдаване, заставили Орден просить у Ягайло мира.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . В это время не будет на земле ни королей, ни властителей, ни поданных...

          Балтийский поход входил составной частью в наступление таборитов, к которому они перешли после побед над крестоносцами, совершая походы в соседние земли – в Венгрию, Польшу, далеко вглубь Германии. «Экспорт гуситской революции», как выразился современный публицист. В старину это распространение гуситского учения враги гуситов называли «чешским ядом». Гуситы нападали на замки и монастыри, но не трогали бедные хижины, и рассылали свои грамоты, в которых объясняли цели своей борьбы. «Чешский яд» хорошо принимался в среде обездоленного угнетаемого простого люда. В Германии и Польше начались восстания бедняков.

Социально-политические взгляды таборитов, тот самый «чешский яд»:
         «В это время не будет на земле ни королей, ни властителей, ни поданных, исчезнут все подати и налоги, никто никого не будет принуждать к чему-либо: ведь все одинаково будут братьями и сестрами…
          Как в городе Таборе не «моего» и «твоего», но все общее, так и всегда должно все быть общим для всех и никто не должен иметь отдельной собственности, а кто таковую имеет, повинен в смертном грехе.

          Сообразно с этим они находят нужным учить, что не подобает впредь иметь короля, ни выбирать себе такового, но что теперь сам бог хочет быть королем над людьми и правление должно быть передано в руки народа; что всех господ, дворян и рыцарей следует ниспровергнуть и уничтожить, как неправильно растущие деревья в лесу; что должны быть уничтожены теперь подати, налоги и платежи вместе со всякой княжеской властью и светским владычеством; что должны быть уничтожены теперь подати, налоги и платежи вместе со всякой княжеской властью и светским владычеством; что должны быть отменены все княжеские, земские, городские и крестьянские права как выдумки людей, а не дело божие…»

Табориты отвергали традиционную организацию и формы культа католической церкви, считая источником веры только одно Священное писание. Своих священников они выбирали. Их лозунгом была необходимость вооруженной борьбы с врагами «божьего закона». Ими выдвигалось положение, что подданные могут не повиноваться господам, находящимся в состоянии «смертного греха».

При этом среди постулатов и требований таборитов значились веротерпимость и отмена смертной казни. «Придётся удивиться этому необыкновенному явлению среди почти общего мрака невежества, царившего тогда в Европе».

Бежавшие от гуситов из Чехии немецкие феодалы и монахи рассказывали о гусизме как о движении, специально направленном против немцев, чтобы вызвать к себе сочувствие, замалчивая при этом внутреннюю революционную, гуманистическую идеологию таборитов, в своей основе являвшуюся классовой, и, таким образом, искажая общую грандиозную картину жизненной бури эпохи. Благодаря своему внутреннему наполнению, гуситское движение перестало быть только чешским явлением, расширившись на территории соседних и даже далеко расположенных стран. Гуситы появились не только в Польше, Германии, Венгрии и Молдавии, но также во Фландрии и в Швейцарии.   
         
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Базельский собор. Богемская лига. Липаны. 30 мая 1434.

          Борьба таборитов представляла собой крестьянскую войну, хорошо организованную, поэтому длительную и успешную. А затем все закончилось.

По итогам пятого Крестового похода Сигизмундом Люксембургским была сделана попытка переговоров с гуситами на соборе в Базеле, в 1433 году. Там были представители и таборитов, и чашников. Табориты остались недовольны переговорами и отозвали своих представителей. Но собору удалось заключить соглашение с чашниками (Богемская лига), которое признавало право мирян причащаться «под двумя видами». Также собор и император молчаливо согласились с секуляризацией церковных земель и имущества.   

Получив поддержку от католиков, чашники разбили таборитов под Липанами, 30 мая 1434 года. Прокоп Голый погиб. Пленных победители не брали, а тех, кто все же попал в плен, заперли в сараях и ночью сожгли живьем.

Ян Гус сочувствовал крестьянам, считая несправедливым, что крестьяне, которые своим трудом кормят все общество, живут в нищете и бесправии. Тем не менее умеренные гуситы, зажиточные торговцы и мастера, а также большинство дворянства, стремились изгнать из Чехии немцев и ослабить могущество церковников, но для народа улучшения жизни ими не предусматривалось. Своего народа эти господа боялись, поскольку он поднялся на борьбу против всех угнетателей, будь они иноземцами, будь они соотечественниками. Без таборитов, без народных масс добиться своей цели   умеренные не могли, но затем, когда цель была достигнута, отвернулись от них и предали.   

Король Сигизмунд Люксембургский одержал победу, хотя и с существенными оговорками, что было окончательно закреплено в 1436 году. В 1437 году, он, правда, умер, но все же попраздновать успел. Что интересно, с наследниками у него тоже было как-то не очень, хотя и чуть получше, чем у его брата Вацлава, поэтому корона Богемии перешла к мужу его дочери Елизаветы, Альбрехту Австрийскому. Следующим наследником стал сын Альбрехта, Ладислав, затем на горизонте появился чешский король Йиржи из Подебрад, но династия эта не устоялась, а далее были Ягеллоны, а далее австрийские Габсбурги. Чехия, как и прежде, находилась в составе личных уний, объединявших короны и страны благодаря династическим связям, являясь частью Австрийской империи (позднее Австро-Венгерской), наследницы Священной римской империи, во главе которой стояли императоры.

До 1437 года военная деятельность таборитов еще продолжалась, но затем все последние очаги оказались потушены, и пал последний оплот - Табор.  В 1437 году последний гетман таборитов Ян Рогач и 50 его соратников были повешены в Праге на Староместской площади перед Тынским «гуситским» собором, причем, как говорят, виселицы сделали из дерева, предназначенного для строительства соборной крыши.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Гротники. 3-6 мая 1439.

          Гуситское движение и ополчение, сформировавшееся в Польше, также потерпело поражение, стараниями знаменитого политического деятеля Збигнева Олесницкого, епископа Кракова, главы Попечительского совета при юном короле Владиславе III (Варненчике).

В 1430-х годах политическую сцену покинули крупные политические фигуры – великий князь Литовский Витовт, король польский Ягайло, император Сигизмунд Люксембургский. После смерти Сигизмунда на чешскую корону заявил претензии его зять, герцог Альбрехт Австрийский. Чехи обратились в Польшу и попросили в короли младшего сына вдовой королевы Софьи Гольшанской, Казимира-Андрея. В ответ Альбрехт поступил также, как недавно его покойный тесть: отправился завоевывать Чешское королевство и осадил Прагу. 

Королева Софья сочувствовала гуситскому движению, а в Польше сложилась партия, которая, с одной стороны, придерживалась реформистских взглядов, а с другой была направлена против Олесницкого, который был ярым католиком и выступал категорически против связей с гуситами, оказания им помощи и коронации Казимира чешской короной. В результате пересечения всех этих дел и интересов в Польше вспыхнуло восстание.   

Оно началось с учреждения военного союза (конфедерации), 3 мая 1439 года в городе Новый Корчин, в которую вошли 168 шляхтичей, во главе со Спытко из Мельштына. В задачу союза входило «устранить явления, противоречащие интересам широкой общественности, вызванные юным возрастом короля», то есть лишить Збигнева Олесницкого и его окружение власти. 

Активную роль в этом играла королева Софья. Однако конфедераты не собрали достаточно сил, чтобы противостоять войскам Олесницкого. Королева снова, как в деле коронации старшего сына, пошла с ним на соглашение, ее сторонники покинули восставших.

6 мая 1439 года в битве возле села Гротники на реке Нида, неподалеку от Нового Корчина, восставшие, не успевшие устроить укрепленный лагерь в излучине Ниды в месте ее впадения в Вислу, были опрокинуты в реку и разгромлены. Ян Гинча из Рогова вместе с Добеславом из Щекоцин возглавил атаку королевского войска, выдвинутого Олесницким против восставших. Спытко скончался от полученных ран. Его сторонники вынужденно отреклись от гусизма и изгнали гуситов из своих владений.

«Спытко отважно атаковал многих: но, покрытый стрелами со всех сторон, пронзенный копьями и брошенный с лошади, он вскоре испустил свой дух. (...) Его тело было раздето догола и в течение трех дней лежало на том месте, где он был убит, и, наконец, по приказу короля, его передали жене Беатрисе, которая умоляла об этом, и похоронили в приходской церкви деревни Пясек». Ян Длугош, «Анналы или хроники знаменитого Польского королевства», Книга XII.

В следующем 1440 году Владислав III был избран венгерским королем и покинул Польшу, власть сосредоточилась в руках Олесницкого, однако ему пришлось пойти на некоторые уступки оппозиционной шляхте и допустить к правлению некоторых нежелательных ему лиц. Герцог Альбрехт умер, чешским королем стал его юный сын, который тоже вскоре покинул этот свет. Второй сын Софьи Гольшанской Казимир был отправлен в Литву в качестве великого князя Литовского, а после гибели старшего брата в 1444 году в битве с турками под Варной взошел на польский престол. Официально с гусизмом в Польше и Литве было покончено, королева Софья больше не играла заметной роли в политике, хотя сохраняла влияние на сына-короля, который в некоторой мере оставался лояльным к разным религиозным конфессиям.   

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Итоги и выводы.

          Говорят, что гуситские войны вообще ничего не изменили в политическом поле эпохи, только опустошили многие земли. Но, когда читаешь о жизни людей в лагере на горе Табор, о том, как они слушали чтение Нового Завета на родном языке (если абстрагироваться от использования церковью этой книги в своих целях, нельзя не признать, что изначально она добра), как мечтали о простоте и любви, о всеобщем равенстве и братстве, - словно бы видишь во тьме веков слабый свет будущей зари, новой, лучшей эры человечества.

«В это время не будет на земле ни королей, ни властителей, ни поданных, исчезнут все подати и налоги, никто никого не будет принуждать к чему-либо: ведь все одинаково будут братьями и сестрами…»

К тому же говорить о бесполезности и безрезультатности гуситских войн можно только с очень поверхностных и предвзятых позиций: в наше время появилась тенденция отрицать эволюционное значение революций.

Как оно и водится в подобных случаях, папскую курию позднее перестали удовлетворять уступки, которые сделал умеренным гуситам Базельский собор. В 60-х годах XV века соглашения эти были отменены, и далее на повестке дня снова сделалась актуальной тема Крестового похода против гуситов. Однако шестой крестовый поход не удался. Это объясняют тем, что с разгромом таборитов и подавлением народных восстаний в соседних странах Чехия больше не являлась «экспортером революции», поэтому предприятие не получило массовой поддержки, большинство стран от участия в нем уклонилась. К тому же, не было уже в живых Сигизмунда Люксембургского, активного политического лидера.

В 1458 году умеренные гуситы-утраквисты провозгласили королем Чехии Йиржи из Подебрад – одного из гуситских полководцев (чашников, умеренных), что не устраивало католическое духовенство. В результате началась война между чешским королём с одной стороны и, с другой, союзом католического духовенства, поддержанного папой римским и венгерским королём Матьяшем Хуньяди Корвином. После смерти короля Йиржи в 1471 году утраквисты возвели на чешский престол сына польского короля Казимира IV Ягеллончика - Владислава II Ягеллончика, католика, но на условиях, максимально ограничивающих его власть. Управление страной стало прерогативой представителей дворянства и городов, имевших королевский статус. Тем не менее Владислав II предпринял попытку сделать превалирующей религией католицизм, однако гуситы в Праге восстали – 1483 год – и оказалось, что католики находятся в меньшинстве. 

«Между конфессиональными фракциями в 1485 был заключён Кутногорский религиозный мир, установивший равноправие католической и утраквистской церквей и в их рамках – свободу вероисповедания для всех слоёв чешского общества».  Л. П. Лаптева «Гуситское движение».

Таким образом, к концу XV века Чехия являлась единственной европейской страной, где, согласно решениям Кутногорского сейма 1485 года, разрешалось мирное сосуществование католиков и гуситов, причем гуситы имели собственную церковную организацию, не подчинявшуюся римскому папе. И так продолжалось долго, и даже после того, как Габсбурги все же разделались с этим чешским экслюзивом, католическая церковь так и не смогла вернуть утраченные земли и восстановить разрушенные таборитами монастыри, и Рим уже не получал из Чехии прежних доходов.

Гуситские войны подорвали господство чужеземцев и католической церкви в Чехии. Немецкий язык был вытеснен из учреждений и судебной практики национальным. Быстрее распространялась грамотность. Население большинство городов стало преобладающе чешским. Начался подъем чешской культуры.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Краков и Прага.

          После того, как Польша и Литва официально прекратили поддержку чешских гуситов, в этих государствах были предприняты меры по нивелированию широко распространившихся здесь гуситских идей. Принимались постановления, направленные против сторонников гусизма. В 1436 году в Великом княжестве Литовском с целью искоренения гусизма была введена инквизиция. Действия этого учреждения, однако, не имели большого успеха, поскольку гуситам продолжали сочувствовать правящие круги, среди которых заметной фигурой являлась королева польская Софья, урожденная литовская княжна Гольшанская. И все это оставалось ощутимо даже после Гротников.

Софья санкционировала издание Библии на польском языке (Библия королевы Софьи), а ее сын Казимир не препятствовал первому изданию Священного писания на кириллице, что соответствовало идеям реформации. Издание было осуществлено печатником Швайпольтом Фиолем.

В XV-том веке лучшее образование поляки и литвины получали в Кракове и Праге: «По свидетельству Луки Гурницкого, владение чешским языком считалось в тогдашней Польше признаком образованности».

После Пражского, Краковский университет несколько десятилетий представлял собой интеллектуальный центр гусизма. Среди его преподавателей некоторое время находился Иероним Пражский, казненный, как и Ян Гус, по приговору Констанцкого собора. Профессор Краковского университета Андрей Галка из Добчина в 1450-х годах написал стихотворение, посвященное английскому реформатору Джону Уиклифу, идеи которого были восприняты гуситами.

Франциск Скорина, уроженец Полоцка, названный униатским архимандритом Антонием Селявой «еретиком-гуситом», учился в Кракове, а в Праге печатал книги на белорусском языке.       

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Тынский собор. Аистиное гнездо.

          А потом прошло время, но та самая Золотая чаша на фронтоне Тынского собора в Праге все еще была цела, и в ней свили гнездо аисты. Однажды птицы кормили своих птенцов лягушками и одну уронили на какого-то богача, что повеселило присутствующих. Конечно, гнездо из чаши убрали, а там убрали и самую чашу. Кто теперь разберет, так все было в действительности или нет.

В Праге можно услышать немало занимательных легенд. Экскурсоводы вываливают их на головы приезжих, не заботясь о том, какая в этих головах возникнет мешанина. Достоверно одно – все легенды проистекают из былей, и это не так уж трудно почувствовать, пройдя с одного берега Влтавы на другой по Карлову мосту, немало повидавшему за 7 веков своего существования, а если еще суметь на минуту-другую отвлечься от суеты и прислушаться, можно уловить, как среди шума шагов многих попутчиков раздаются шаги, которые печатает здесь по брусчатке само время.         

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  Гливице. 1430-1431. Вилькомир. 1435.

          Сигизмунду Корибутовичу, несостоявшемуся наследнику польской короны и бывшему наместнику великого князя Литовского в Чехии, объявленному, но не коронованному и затем свергнутому чешскому королю, дала приют его сестра Елена, жившая в Силезии.

Елена Корибутовна с 1407 года была женой князя Ратиборского и Крновского – Яна Железного, приверженца Люксембургской династии, вассала короля Сигизмунда и врага гуситов. Ян Железный не был бы рад увидеть в гостях шурина – полководца гуситов, но он умер за 4 года до того, как в его доме объявился этот колоритный персонаж. Однако в конечном счете в Силезии Сигизмунду тоже не повезло.   

Устроившись в Ратиборском княжестве под крылом у сестры, он собрал новое войско, разноплеменное, в которое входили чешские гуситы, литовцы, русские, а затем еще подошла дружина его давнего знакомого, князя Фёдора Острожского. («Фридрих из Руси», как его называли западные европейцы, был персонажем авантюрного склада, сражавшимся то вместе с таборитами, то против них.) 

В апреле 1430 года Сигимунду и его небольшому войску удалось занять польский город Гливице, ставший его резиденцией.

Сегодня Гливице – это небольшой городок в Силезском воеводстве на юге Польши, считающийся одним из самых древних, красивых и зеленых в Верхней Силезии. Здесь варили отличное пиво. Район старого города сохраняет средневековый колорит. Каменные темные стены замка, вероятно, помнят князя Сигизмунда Корибутовича, а также военный пожар, учиненный  захватившим Гливице в 1431 году Конрадом IV Олесницким Старшим, епископом Вроцлавским и королевским наместником в Силезии, который воевал с гуситами начиная с первого Крестового похода.

Вскоре после Гливице князь уехал в Литву, где как раз разразилась война между претендентами на наследство великого князя Витовта, примкнув к православной партии, боровшейся против окатоличивания и ополячивания своей родины, и погиб в 1435 году, будучи ранен и пленен в битве при Вилькомире… поляки то ли утопили его, то ли пустили ему яд в раны, то ли просто, не оказав помощи, оставили умирать от ран, что и произошло… Он прожил всего 40 лет, и его жизнь сравнивают с приключенческим романом.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

2012г.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Предыдущее: Голодная война и Городельская уния.
http://proza.ru/2020/08/09/1496

Продолжение: Конец Золотой Орды. http://proza.ru/2020/08/16/1697
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Литература:
Хрестоматия «История средних веков», 1950г., переиздание 1981г., составители В.Е. Степанова, А.Я. Шевеленко.

ЛАВРЕНТИЙ ИЗ БРЖЕЗОВОЙ «Гуситская хроника»

https://bigenc.ru/world_history/text/5301627
Большая российская энциклопедия. Л. П. Лаптева «Гуситское движение».

Прага-путешествие в прошлое.
Форум  История и путешествия  Другие страны
«Тема в разделе "Другие страны", создана пользователем Wolf09, 30 окт 2014».

Гливице. Южная Польша, Верхняя Силезия

https://trip2poland.ru/glivitse/
Гливице. «Гливице расположился в Силезском воеводстве на юге Польши».

Сайт «Военное обозрение», статья «Чехия накануне гуситских войн», автор  Рыжов В.А. 2020г.

Сайт «Военное обозрение», статья «Ян Жижка. Страшный Слепец и отец «сирот», автор  Рыжов В.А. 2020г.

Сайт «Военное обозрение», статья «Табориты и сироты», автор  Рыжов В.А. 2020г.
Осада замка Карлштейн.

Сайт «Военное обозрение», статья «Завершение гуситских войн», автор  Рыжов В.А. 2020г.
Сражение при Липанах.