Кубанцы на фронтах ПМВ ч. 18

22 марта лодка вошла в бухту Сюрмене, но моряки эсминца «Строгий» заметили перископ и на полном ходу таранили её, смяв перископ и повредив рубку. Командир U-33 капитан-лейтенант Гансер увёл свой повреждённый подводный корабль в Босфор. Эти события заставили командование флотом принять ряд мер. Был назначен дежурный миноносец, привлечены к поиску кораблей противника наши подводные лодки, на побережье развернули полевые батареи и выставили наблюдательные посты, в городе была введена светомаскировка, а у входа в порт поставили противолодочные сети. Погрузка войск осуществлялась с 21 по 23 марта. Одновременно продолжал очищаться морской район выхода десанта. Утром 22 марта крейсером «Кагул» был обнаружен дым германского крейсера «Бреслау». Крейсер «Кагул» и линкор «Императрица Екатерина Великая» устремились в погоню и открыли огонь. Третьим залпом наш линкор накрыл «Бреслау» и он, имея преимущество в скорости сумел уйти в Босфор. В 8 часов утра 23 марта (5 апреля), после контрольного траления фарватеров, из Цемесской бухты вышли миноносцы. В 14 часов начали выходить транспорта, имея на борту 18327 чел., 2913 лошадей, 12 орудий, 462 быка, 5 верблюдов и 20 000 пудов фуража. В походном порядке конвой направился к портам Ризе и частично Хамурган. В море к нему подошёл отряд прикрытия, вышедший из Севастополя. Разведку и охранение также вели гидросамолеты М-9, построенные на отечественных заводах по проекту русского конструктора Д.П. Григоровича.

К утру 25 марта транспортная флотилия подошла к порту Ризе, где её встречал командующий Кавказской армией ген. Н.Н. Юденич. С пришедших из Батума транспортов «Тревориан» и «Бурдейль» выгрузили боты, с помощью которых войска сразу же доставлялись на берег. Лошадей, решено было пустить вплавь, и они благополучно добрались до берега, утонула лишь одна. К 17 часам выгрузка десанта завершилась и транспорты вместе с кораблями охранения легли на обратный курс. Оставлены были только мелко сидящие баржи «Эльпидифоры», на которые по распоряжению командующего Юденича погрузили 2-ю Кубанскую пластунскую бригаду ген. Краснопевцева и 26 марта она прибыла к Сюрмене. 1-я Кубанская пластунская бригада ген. И.Е. Гулыги и части усиления двинулись туда же форсированным маршем по прибрежной дороге и подошли только к вечеру 28 марта. Наступление усиленного Приморского отряда началось успешно 1 (13) апреля. Русские войска вышли к укреплениям на западном берегу р. Кара-Дере, прорвали турецкую оборону и 5 апреля заняли порт Трапезунд (Трабзон), гарнизон которого в ночь на 3 апреля отступил без сопротивления в окрестные горы (33). Этим была прервана связь 3-й турецкой армии со Стамбулом по Чёрному морю. Русские войска углубились в Турцию более чем на 300 км. Пластунам всё же пригодилась десантная подготовка, которую они прошли в апреле 1915 г. в Севастополе. В марте 1916 г. две бригады пластунов сняли с позиций в Буковине и перевезли по железной дороге на Кубань, откуда они впервые в военной истории совершили крупномасштабную десантную операцию на кораблях ЧФ.

В этой морской переброске войск в годы ПМВ также впервые использовались авианесущие корабли и гидросамолеты для прикрытия конвоя. Подобного опыта не имел ни Балтийский, ни иностранные флоты. В этом почти забытом десанте были заложены основы тактики проведения современных десантных операций, основные положения которого не устарели и поныне. Султанское командование не смирилось с потерей Эрзурума и Трапезунда и решило переломить ситуацию в борьбе за Кавказ. На помощь ещё не восстановившей свои силы 3-й турецкой армии, пришла 2-я под командованием Иззет-паши в составе 10 дивизий. Крупными силами в апреле 1917 г. неприятель обрушился на левый фланг 1-го Кавказского корпуса. Завязались упорные бои в горах. И снова кубанские казаки в самой гуще боевых действий. 14 июня 1916 г. 3-я сотня 1-го Лабинского полка у сел. Козино вела бои с турками. 24 июня - 1-й Таманский ген. Бескровного полк к северо-западу от сел. Бордак атаковал обходившую турецкую колонну. Были захвачены два орудия, пулемёт, баллоны с газом и взяты в плен 70 офицеров и 1500 рядовых. 26 июня 1916 г. 1-й Кавказский полк конной атакой взял г. Мема–Хатун. В июне 2-я сотня 1-го Полтавского кошевого атамана Сидора Белого полка в районе г. Дезра, в конном бою разбила два кавэскадрона, при этом взяв в плен 72 чел. 25 июля – 1-й Таманский полк в районе Мема-Хатуна вступил в бой с турецкой пехотой и разбил её. Были пленены одна тысяча рядовых и весь штаб турецкой дивизии (34). Здесь вернёмся к истории русского экспедиционного корпуса, положение которого к лету 1916 г. заметно ухудшилось.

Он занимал фронт протяжённостью 650 км и коммуникации оказались слишком растянутыми. Главная база Кавказской армии, откуда могло подойти подкрепление, находилась на удалении 900 км. Среди л/состава корпуса началась эпидемия холеры. Кроме всего турки превосходящими силами 19 июля 1916 г. предприняли наступление. Это могло привести к полному разгрому корпуса Н.Н. Баратова и ему было приказано отступить. Кубанские части в ходе летних боёв составляли арьергардные отряды, прикрывавшие отход основных сил. 22 июня 1-й Уманский полк вместе с 1-м Запорожским вели бой с двумя полками турецкой пехоты у Гарманака. Заняв господствующие высоты, используя пулемётно-артиллерийский огонь, казаки нанесли ряд успешных ударов во фланг и в тыл противника. В результате отступления части ген. Баратова оставили города Ханекин, Керманшах, Хамадан. Несмотря на стратегическую неудачу, боевой опыт в Персии показал большое значение крупных кавсоединений на Кавказском театре военных действий. Ещё 23 апреля приказом начштаба Верховного Главнокомандующего № 533 Экспедиционный корпус Баратова был переформирован в Кавказский кавкорпус. В него дополнительно к двум казачьим дивизиям вошла Кавказская кавдивизия. На 26 апреля 1916 г. кавкорпус насчитывал 20 тыс. 612 чел., 39 орудий, 46 пулемётов. Верховный Главком на Кавказе ген. от кавалерии великий князь Николай Николаевич, оценив необходимость иметь на Кавказском фронте крупные кавсоединения, 15 июня направил в Ставку ВГК ходатайство о переформировании Азербайджано-Ванского отряда во 2-й Кавказский кавкорпус, присвоив Кавказскому кавкорпусу Н.Н. Баратова наименование «1-й Кавказский кавалерийский корпус».

26 июня 1916 г. приказом начштаба ВГК № 865 кавкорпус Баратова был переименован. Суровой и снежной зимой 1916/17 г. корпус ген. Баратова оказался полностью отрезанным от основных сил Кавказской армии и несмотря на это 17 февраля перешёл в наступление. В его составе имелось 13 батальонов и дружин, 66 эскадронов и сотен, 39 пулемётов, 50 орудий, 1 инженерная рота (10673 штыка, 7357 сабель). Овладев Хамаданом и на правом фланге Сене, корпус 25 февраля занял весь район Керманшаха. 13-й турецкий корпус отходил с боями. 22 марта был занят Ханекин. В направлении Кизыл-Рабат была выслана казачья сотня, соединявшаяся там с английскими войсками. Кроме того, по радио была установлена связь со штабом английского командующего в Месопотамии ген. Мода. Периодически туда направлялись штабные офицеры. Но англичане, занявшие к этому времени Багдад, не спешили оказать помощь союзникам. Ген. Баратов, учитывая резкое ухудшение положения дел в корпусе, счёл целесообразным приостановить наступление своих частей в Месопотамии. Не хватало продовольствия, заболеваемость малярией в отдельных подразделениях достигла 80 процентов личного состава. В мае месяце корпус Н.Н. Баратова отходит в более благоприятные по климатическим условиям горные районы Персии. Для наблюдения за турками и для связи с англичанами были оставлены две казачьи сотни. План дальнейшего взаимодействия предложил начальник английского генштаба Робертсон. Исходя из замысла генерала, русские должны были нанести удар на Мосул, а англичане усиливали натиск в зоне р. Тигр.

10 июня 1917 г. части 7-го Кавказского корпуса начали наступление на Мосул. 13 июня 1-й кавкорпус ген. Баратова двинулся на Киркук. Находящаяся недалеко от расположения английских войск 1-я Кавказская казачья дивизия, где был и 1-й Уманский полк, передавалась в оперативное подчинение ген. Моду. Несколько дней всё развивалось успешно, но уже 22 июня турки нанесли ответный удар и вынудили русские части вернуться в исходное положение. В тылу у русских войск развернулось партизанское движение. Небывалая жара и новые вспышки эпидемий всё это подвигло командование Кавказского фронта принять решение о переносе Мосульской операции на осень. Но к осени положение корпуса Баратова и вовсе стало невыносимым. В частях начался голод и речь уже не шла о наступлении. Собственно говоря, тяжелейшее положение после нескольких лет войны было во многих частях Русской армии, в том числе и в казачьих. Сохранилось свидетельство о 1-й Кубанской казачьей дивизии: «После боёв весны 1917 г. она представляла из себя жалкое зрелище: казаки были оборваны, много было босых, они голодали, лошади отощали» (35). Находясь в тяжелейших условиях, полки ген. Н.Н. Баратова из всех сил стремились удержать хотя бы то, что было с таким трудом завоёвано. 5 декабря 1917 г. командование Кавказского фронта подписывает перемирие с турками. Это дало возможность начать эвакуацию корпуса Баратова из Персии. В первых числах марта 1918 г. на Кубань с фронта вернулись последние казачьи части из состава 1-го Кавказского кавкорпуса (36).

Продолжение следует в части  19                http://proza.ru/2021/05/26/456